Текст книги "Счастье подобно бабочке...(СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Оливьер, где ты? – голос упал в тишь комнаты, словно в колодец. – Ты почему не спишь в глухую ночь?

Из-за стола привстал какой-то человек, сделал вперед три шага и вдруг упал перед Ригелем на колени.

– Ваше Сиятельство, моя вина безмерна. Знаю, меня нельзя простить и не прошу об этом. Я сделаю, что должен, и расскажу судье о том, что было в тот злосчастный вечер, когда граф Филлип завладел обманом вашим состоянием, лишив вас титула и достойной жизни. Ваши бумаги вот, примите их, прошу…

– Где Оливьер? – прервал Ригель, ужасно побледнев. – Где он? Где мой омега, отвечай!

– Парень ушел, – таращась на него во все глаза, чуть слышно прошептал Ариант, – сказал, у вас теперь будет немало дел и вы забудете о нем…

– Он был там, за забором, где вы дрались?

– Да. Был. Он вел себя решительно и смело, и вдруг застыл, как будто привидение увидел. Привел меня сюда, отдал бумаги и велел вас ждать. А сам ушел…

– Куда ушел? Давно? – Ригель схватил омегу за грудки, но тут же отпустил. – Проклятье, ты избит. Там, в нише, есть немного мази… Куда ушел Оливьер, ты, конечно же, не знаешь. Черт побери, и где же мне теперь его искать?..

========== Глава 24 ==========

Препоручив Онисия и Арианта заботам толстяка Омана, Ригель всю ночь ездил по городу в поисках Оли. Куда омега мог пойти – один и посредине ночи? Домой ему никак, так что остались постоялые дворы. Однако ни увещевания, ни просьбы и ни звон монет не дали результата – Оливьер словно испарился.

Черт побери, а если он попал в беду? Город, тем более ночной – место опасное для одиноких юношей омег, даже при том, что Оли может дать отпор и постоять за себя в случае необходимости. Однако если сильный альфа разглядит, какой он редкостный красавец, то потеряет разум и наделает немало бед. Зачем он убежал, глупец, пусть даже и увидел на его руке злосчастную татуировку?

Зачем? Затем, что ни на грош не верил, и теперь тем более не верит… Ригель вздохнул, чувствуя, как разливается внутри тревожный холод. На сердце было пусто, безнадежно, словно весь мир вдруг рухнул в пропасть, откуда больше нет возврата к солнцу и теплу. Такого прежде никогда с ним не случалось, чтоб он переживал из-за какого-то омеги. Особенно теперь, когда он получил и документы, и свидетеля по делу о поместье, ему все удалось и не о чем грустить. Скоро судья решит все в пользу их семьи, и он вернет свой титул, а отец сможет дожить последние дни в покое и достатке.

Но почему же нет ни радости, ни удовлетворения от результатов выполненной миссии? Зачем он мечется по городу, словно безумный, с надеждой всматриваясь в лица редких прохожих и дотошно выспрашивая клерков постоялых дворов о молодом омеге? Син прав – он точно потерял рассудок, если позволил сыну Филлипа занять так много места и в мечтах, и в мыслях.

На утро, весь разбитый и уставший, Ригель вернулся в свою загородную лечебницу. Сина не оказалось дома, и альфа точно знал, куда поехал этот преданный пройдоха. Ему бы дознавателем служить, везде имеет свои уши и глаза, наверняка уже узнал все, что случилось этой ночью, вот и помчался с новостью к отцу. Ригель подумал, что наверно надо бы поехать тоже, но тут же передумал и решил, что некуда спешить. Суд, тяжба, выигрыш, вступление в права – все это не сейчас, не завтра, как-нибудь потом… Сейчас он должен просто лечь, закрыть глаза и ни о чем не думать. Жизнь все сама расставит по своим местам, не стоит голову ломать над тем, что изменить не можешь.

Однако отрешиться от тревожных дум никак не получалось. Ригель то ли уснул, то ли всего лишь задремал, и тут же в его зыбкий сон ворвался Оли. Грустно смотрел, словно куда-то звал, но ничего не говорил. Ригель тянул к нему ладонь, чтоб убедиться, что он рядом, но пальцы натыкались лишь на пустоту, и сердце вновь летело вниз, сжимаясь от тоски и непонятной боли…

– Хозяин, как я рад за вас! – вырвал из марева тумана голос Сина. – Теперь все беды позади, вы станете достойным человеком! И ваш почтенный батюшка будет доволен!

– Уже успел все рассказать? – чуть усмехнулся Ригель. – И как старик воспринял эту новость?

– Его Сиятельство уже отправил человека до судьи!

– Отправил? Да когда же он успел? Отец ведь очень болен.

– От радостных вестей граф чувствует себя намного лучше. Сказал, что уж теперь-то если даже не дождется внуков, то вашу свадьбу он наверняка увидит!

– Что? Мою свадьбу? – поперхнулся воздухом Ригель. – Да кто ему сказал, что я хочу немедленно жениться? Вот разве что… – он снова сник, когда подумал про Оливьера, который убежал подальше от него при первой же возможности, словно от прокаженного. Какая уж тут свадьба, черт возьми? А в роли жениха он больше никого себе не мог представить…

– Вы что, забыли, господин? – обрадованный Син не обратил внимания на погрустневшее лицо Ригеля. – У вас был нареченный в юности, старший сын герцога Навьера Лю. Сейчас-то он, конечно, замужем давно, но в той семье еще двое омег, да и племянников без счета! Отец быстро найдет вам подходящего по статусу красивого…

– С ума сойти! – пробормотал Ригель. – И ради этой кабалы я делал всю поганую работу? Чтоб мою жизнь решали за меня? Так это я еще и не вступил в наследство домом Со! Что ж будет дальше, Син?

– Как, вы не рады, господин? О, нет, теперь к вам надо обращаться по-другому. Ваше Сиятельство, вельможный граф Ривьер, вы скоро станете главной фигурой в этом графстве! Все лучшие дома сочтут за счастье породниться с вами… Куда же вы? Вам нужно отдохнуть, вы даже толком не поспали. Где вы бродили целую ночь напролет, неужели в самом деле искали этого паршивца, сына Филлипа Рю? Забудьте про него, он вам совсем не пара! После суда всех сыновей Филлипа отдадут в рабы, а этого омегу продадут в бордель, где малому и место!

– Заткнись! – зло выругался Ригель, что позволял себе довольно редко. – Не смей так говорить про Оли! Я ухожу, буду сегодня поздно.

Син проводил сердитого хозяина недоуменным взглядом, потом сел на коня и тоже поспешил в город. Нашел там одного из своих сыщиков и дал задание искать омегу.

– Найдешь, не причиняй вреда, но сделай так, чтоб этот парень больше никогда не появлялся здесь, – доставая мешочек с монетами, тихо сказал он. – Куда-нибудь подальше увези, в другое графство. Продай в рабы или в бордель. Без разницы, лишь бы избавиться от этого засранца навсегда. Дай мне листок бумаги и перо. Я видел этого мальчишку и узнал бы без труда, только рисую я неважно. Вот, приблизительный портрет, лучше я не смогу изобразить. Сделай побольше копий и раздай своим, ищите тихо, но с пристрастием. Я не обижу, если справитесь и увезете парня. Да, и еще: скажи всем, что продать его в рабы велел Ригель. Поймают выродка Филлипа Рю, пусть непременно он услышит эту новость.

***

Оливьер плохо спал на незнакомом месте. Проснулся рано и лежал, бездумно глядя в темное еще окно. Куда идти, что делать, он не знал. Нет, знал, что ему нужно выбраться из графства и найти какой-то монастырь, но все в нем восставало против предстоящей жизни в качестве монаха. Он чувствовал себя безумно одиноким и несчастным, со слезами в сердце предаваясь глупым воспоминаниям о тех недолгих днях сомнительного счастья, когда рядом с ним был… обманщик Ригель.

– Опять я думаю об этом проходимце, – сердито буркнул он. – Все, хватит, у меня и без того забот хватает. Сегодня отдохну, нога еще подзаживет, а завтра утром в путь, пока есть деньги, что мне дал садовник. Наставник говорил, от города идти не так уж далеко, два дня пути, а там я буду в безопасности, и от людей отца, и от Ригеля. Хотя, у них будет теперь полно других забот, так что навряд ли кто-то будет меня искать. Ригель пойдет к судье, и они оба будут заняты своей тяжбой.

Он смазал ногу заживляющим отваром и наложил повязку, потом спросил у полового завтрак и полежал еще. Открыл глаза, когда на улице уже светило солнце, сел у окна, чуть приоткрыв одну из створок, и вдруг застыл, услышав голоса трех бет. Похоже, что один из них что-то рассказывал другим, а те кивали головами в знак согласия, иной раз что-то уточняя.

– Этот омега – сын Филлипа Рю. Ригель велел найти его и увезти из графства. Продать в рабы или в бордель. Вот как он выглядит, этот мальчишка. Красивый, негодяй, но очень хитрожопый. Он обманул хозяина и убежал. Ищите со старанием, награда щедрая. Если найдете, сразу же один из вас идет в мясную лавку, второй останется следить за парнем. Из виду не терять его ни в коем случае. В этом районе шесть ночлежек, эта вот первая, так что с нее и начинайте. Вы в форме стражников, так что вас ни один хозяин не прогонит и всех, кто у него остановился, вам покажет.

Беты кивнули и пошли в крыльцо, а их начальник быстро удалился прочь. Оли бездумно проводил их взглядом, не веря собственным ушам. Было так тошно, что хотелось умереть. Ригель велел его найти и увезти из графства, продать в рабы или в бордель! А он еще мечтал о нем, надеялся на что-то. И – сомневался, правильно ли поступил, что убежал, не объяснившись. Чего тут выяснять, теперь все ясно с этим негодяем! Решил избавиться, чтоб не мешал, и даже не дождался, что решит судья!

Оли с опаской выглянул в окно. Ну что ж, неплохо, улица пуста, а прямо перед окнами кусты. Он вылез, аккуратно прикрыл за собой створки, потом пониже натянул соломенную шляпу и не спеша пошел, стараясь выглядеть обычно и не привлекать внимания.

Пройдя квартала два, остановился, поняв, что не имеет представления о том, где он находится. Оливьер раньше никогда не выходил из дома в одиночку, чаще всего его везли в повозке, поэтому сейчас он чувствовал себя потерянным и беззащитным. Кругом были опасности, его искали люди Ригеля, чтоб продать в рабы, и собственный отец – наверняка с такой же целью. А был еще бывший жених, обманутый бугай из “Рая”, какие-нибудь жуткие разбойники, которые не прочь нажиться на чужой беде…

Как выбраться из города? Спросить прохожих? Но вдруг нарвешься на бандита или сыщика? Нет, лучше уж идти все время прямо, ведь рано или поздно улицы закончатся и он окажется за городом, где (он надеялся) его никто не знает и не ищет. А там он что-нибудь придумает и спросит, в какую сторону идти, чтоб выйти за границы графства.

Приободрившись, Оли бодро шел вперед. Дома вокруг одноэтажные, но довольно добротные. Он точно знал, что никогда здесь не был. Прохожих мало, но глядят неодобрительно и косо. От этих взглядов стало неуютно. Чего они так смотрят на него? Все потому, что он омега и один? По сути Оливьер почти ничего не знал о жизни, надежно защищенный стенами родного дома, его всегда сопровождали слуги. Может, не принято таким, как он, ходить по городу куда попало?

Он быстро шел, почти бежал, не замечая, что из-под соломенной тульи выбился длинный хвост волос… Рядом послышались шаги, как будто кто-то догонял. Оли пошел быстрей, преследователь тоже. Чья-то рука цепко схватила за запястье и Оли обреченно дернулся, готовясь к худшему. Боялся оглянуться и стоял, не поднимая головы. Все, он попал. Это конец…

– Не бойся, Оли, это я, – вдруг тихо произнес так хорошо знакомый голос.

– Наставник Харт? – если бы с неба вдруг посыпались лягушки, он и тогда бы не был больше изумлен. – Откуда…

– Я поначалу думал, что ошибся, – прервал его наставник. – Окликнуть не решился, ты прости, что напугал. Я беспокоился, с тех пор, как ты пропал, как чувствовал, что ты попал в беду, но чтоб увидеть тебя здесь? Чуть сердце у меня не вылетело из груди. Пойдем быстрей, я здесь живу неподалеку. Мой бедный мальчик, как же сильно ты измучен!

========== Глава 25 ==========

Дом, куда привел Оли наставник Харт, был по меркам юного графа, совсем небольшой. Зато двор просторный, чисто выметен и обнесен крепким забором, создававшем иллюзию относительной безопасности и покоя. Резные деревянные перильца крыльца и такие же наличники на трех окнах – везде чувствовалась заботливая рука хозяина, с любовью украшавшая свое жилище.

– Я и не знал, наставник, что у вас есть дом, – неловко пробормотал Оливьер. – Простите, что никогда не интересовался вашей жизнью. Вы всегда были рядом со мной, и я настолько привык к этому, что считал вас частью окружающей меня обстановки.

– Это вполне понятно, Оли, – усмехнулся Харт. – Я много лет служил вашей семье, почти не отлучаясь в город. Жил в комнате, что мне определил хозяин. Но накануне твоей свадьбы Его Сиятельство дал мне расчет, сказав, что больше не нуждается в моих услугах. Я знал, что рано или поздно так случится, но все таки надеялся в душе, что граф не выгонит меня на улицу на склоне лет. Однако мне пришлось уйти. Снял комнату на постоялом дворе и занялся поисками недорогого дома, за время службы я поднакопил немного денег. Вот так и встретил Грегора, придя сюда по объявлению о продаже. Это мой старый друг, когда-то мы служили с ним в одном полку.

– Так значит вы купили этот дом?

– Я расскажу, только давай сначала мы войдем, – жестом радушного хозяина Харт распахнул перед своим воспитанником дверь. – Налево кухня, прямо столовая, она же и гостиная. Садись сюда, сейчас я принесу поесть…

– Наставник, я не голоден, – остановил Оливьер. – Мне до сих пор не верится, что это вы. Я был в отчаянии, не знал, что делать и куда идти.

– Оли, что же с тобой случилось? Я должен знать, чтобы суметь помочь. Помню, ты спрашивал меня про графов Со, меня тогда насторожил твой странный интерес. Это по их вине ты угодил в такое бедственное положение? Но как ты оказался здесь, в этом районе города, откуда шел? Тебя кто-то преследовал? Стража Его Сиятельства?

Оливьер подробно рассказал Харту события последних дней, старательно избегая малейших намеков на свои глупые чувства к Ригелю, однако старого бету было не обмануть.

– Тебе понравился этот обманщик альфа, поэтому ты согласился помогать ему, – он утвердил, а не спросил, с сочувствием глядя на взволнованное воспоминаниями лицо Оливьера. – Любовь губила многих, Оли, не только таких молодых и неискушенных в жизни юных омег, как ты. Мне жаль, что твой избранник тоже оказался негодяем, но если вдуматься, то и с маркизом Бузелем ты не обрел бы счастья.

– Но прежде вы иначе говорили мне о браке.

– А что я мог еще сказать? – невесело хмыкнул старик. – Твою судьбу решал не я, мне оставалось лишь напутствовать тебя в день свадьбы и попрощаться. Я рад, что судьба послала мне сегодня встречу с тобой, когда ты так нуждался в помощи и защите. Позволь спросить – ты твердо хочешь стать монахом?

– Н-нет… Просто выхода другого нет.

– Он есть, если захочешь, – наставник сел поближе и заговорил иначе, взволнованно и торопливо. – На самом деле я не покупал у Грегора этого дома. Недавно он узнал, что получил наследство от своего старшего брата, поэтому решил уехать из столицы графства. Брат жил в провинции, там у него есть небольшая ферма и надел земли. Грегор сейчас поехал оформлять наследство, а я остался здесь, ждать покупателей на дом. Как только продадим его, сразу уедем. Оли, поедем с нами, Грегор будет только рад. Он одинокий бета, как и я, наследников нет никаких.

– Но я омега, – растерялся Оливьер, – и ничего не смыслю в управлении хозяйством.

– Ты умный парень, Оли, и всему научишься, это не так уж сложно. Жизнь фермера намного лучше, чем монаха. В деревне будешь сам себе хозяин.

– Да. Хорошо. Наверно, я поеду, – кивнул юноша. – Назад дороги нет, да я и не хотел бы возвращаться. Когда предполагается отъезд?

– Недели две еще здесь проживем, а может, целый месяц. Но мы тебя можем отправить раньше, Грегор вернется послезавтра и тогда решим. Боишься, что тебя найдут? Не бойся, здесь ты в полной безопасности. Филлип уже отчаялся тебя найти, а твой обманщик альфа шарит по ночлежкам. Да скоро он отстанет от тебя, начнется суд, вступление в наследство, ну и так далее, там много разных обязательств. Дело довольно громкое, возможно, даже королевского судью пришлют.

– Что будет с братьями и отцом после суда? И с нашим домом?

– Ты беспокоишься за них?

– Нет, просто надо знать. Меня ведь тоже включат в список виноватых. Может, разыскивать начнут? Вдруг я поставлю под удар и вас?

– Насколько мне известно, для омег закон не столь суров. Считается, что ни один омега не проживет без покровителя в лице отца или супруга, так что тебя никто искать после суда не будет. Решат, что где-то сгинул сам, попал в бордель или ушел в монахи. Не беспокойся, Оли, отдыхай и набирайся сил… О, что это, ты ранен?

– Уже проходит, не волнуйтесь так, наставник. Я утром смазал рану заживляющим отваром и поменял повязку.

– Ладно. Спать будешь здесь пока, – Харт показал Оливьеру одну из спален. – Вместе со мной, не обессудь, здесь нет свободных комнат.

– Все хорошо, мне приходилось ночевать в гораздо худшем месте. А здесь все чисто и красиво… – Оли немного помолчал, но все-таки спросил, и было видно, что вопрос дался ему непросто. – А Ригель? Он теперь как будет жить?

– Сын графа Со? Станет большим вельможей, богатым видным человеком в графстве и… завидным женихом, с которым будут рады породниться лучшие дома. Возможно, будет вхож и к королю – как повернется дело. Да что я говорю тебе об этом, ты сам все знаешь, без меня. За все приходится платить, за титул и богатство тоже… Оли, забудь его, и чем скорей, тем лучше. Этот мерзавец поломал тебе всю жизнь, но даже если бы он был в тебя влюблен и всей душой желал взять замуж, у вас нет будущего с ним, особенно теперь. Ты сын его врага, с которым отпрыск Со затеял громкую тяжбу… Оли, ты выглядишь уставшим, ляг отдохни, а я пойду и позабочусь все же о еде.

Оли прекрасно понимал, что старый бета прав. Надо забыть о Ригеле, он обманул его и подло предал. Теперь Судьба послала ему шанс достойно жить, он должен быть ей благодарен. Уехать с бетами в деревню, начать все заново, ведь он еще так молод, полон сил, здоров… Но почему так пусто у него в душе и почему он чувствует себя безумно одиноким? Сердце щемило безнадежностью, а будущая жизнь пугала. Тоскливая и серая, как бесконечный хмурый и ненастный день, в ней никогда не будет ни волнения в крови, ни счастья, ни любви. Не будет Ригеля, его насмешливого голоса, прикосновений рук, особенного запаха, бросающего в дрожь желания все тело…

– Какой же я дурак, если тоскую по мерзавцу, который приказал продать меня в рабы! – он бросился ничком на жесткую постель и замотался в одеяло с головой, как в толстый и надежный кокон. – Я сын Филлипа Рю, мы навсегда враги и этого не изменить. Но почему он так жесток ко мне? На Ригеля такое поведение не похоже… Хотя, с чего бы его людям врать? Просто я мало знаю этого пройдоху, он оказался много хуже, чем я думал… Проклятье, что ж он не выходит у меня из головы? А я скорей всего его и не увижу больше никогда…

***

Для Ригеля дело повернулось очень круто. Когда к вечеру он вернулся домой после очередных бесполезных поисков Оли, его встретил сияющий Син и сообщил сногсшибательные, как он выразился, новости. К столь стремительному форсированию событий явно приложил руку министр Бузель, ибо слушание было назначено в рекордно короткие сроки, и уже завтра Ригелю нужно было явиться в судебное ведомство для первой дачи показаний.

На измученного поисками Ригеля “сногсшибательные новости” особого впечатления не произвели, он только вяло махнул рукой и плюхнулся на топчан, не удостоив вниманием приготовленный Сином плотный ужин.

– Хозяин, так нельзя! – всполошился слуга. – Вы исхудали словно самый распоследний нищий. Кому я все это варил? И где вы снова пропадали допоздна? Забудьте про сынка Филлипа Рю, зачем он вам? Ну если только в качестве раба…

– Лучше помог бы мне его найти, – буркнул Ригель, – чем языком тут блекотать одно и то же. Я знаю, у тебя везде есть люди.

– Я дал уже задание его найти, – брякнул Син, однако тут же и осекся. Проклятье, надо быть поосторожней с языком. – Это… при случае, конечно, а не специально. Хозяин, я уверен, что мальчишку не сыскать. Наверняка, свалил уже из города ко всем чертям. Не мучайте себя, поешьте и поспите. Завтра у вас нелегкий день.

– Проваливай. Если узнаешь что-нибудь… при случае, немедленно мне сообщи.

Где может прятаться сейчас Оливьер? Ригель сломал себе всю голову, пытаясь отыскать ответ или подсказку, но все безрезультатно. Он понял, что совсем не знает этого омегу. Как жил он, с кем общался, кому мог бы довериться в минуту опасности? Если судить по знатности его семьи, Оли был несвободен в собственных поступках, его нечасто отпускали из родного дома, а это значит, что надежных людей в городе у него нет или их очень мало. С кем он мог сблизиться из окружающей его прислуги? Наверно, был какой-нибудь наставник или воспитатель. Но как узнать это и у кого? В семью Филлипа он не вхож.

Стоп! Должен что-то знать жених Оливьера, этот напыщенный маркиз Бузель. Олух проникся к нему некой благодарностью за то, что Ригель “спас” его, смазав царапины, полученные в драке. Надо найти его и осторожно расспросить. “Завтра же этим и займусь, после визита в судебное ведомство… Вот же засада, и зачем я заварил всю эту кашу?”

***

Наутро, подъехав к судебному ведомству, Ригель в недоумении остановился, увидев, что вся площадь до отказа забита экипажами. Возле дверей в присутствие и рядом стоял народ и с нетерпением кого-то ждал. О, Боже, да конечно же, все ждут его, Ривьера, графа Со! Всем любопытно, кто же он таков, откуда появился?

– Ну что же вы, хозяин, выходите, – нетерпеливо подтолкнул Син, почти забыв в эту минуту о субординации. – Жаль, отказались от одежды, что я вчера купил. Но ничего, скоро оденетесь достойно титула и положения вельможи.

Ригель неловко вылез и пошел вперед, не замечая, что почти бежит. Он словно бы желал быстрей войти, избавившись от любопытных взглядов. Сначала на него косились мельком, не поняв, что этот вот простолюдин в бедной одежде и есть тот самый граф семейства Со, которого они все ждут, потом внимание удвоилось, зеваки начали шептаться, а самые предусмотрительные словно ненароком робко поклонились.

– Кто он такой?..

– Да это ж знахарь, я его узнал. Однажды он лечил супруга…

– Как бедно он одет! Но благородство черт о многом говорит. Я думаю, что это в самом деле он. Граф Ривьер Со…

У самого крыльца Ригель увидел Фирта Бузеля. Повязка на руке, как будто в самом деле сильно ранен. При виде Ригеля сын первого министра вылупил глаза, потом состроил радостную рожу и бросился вперед.

– Так это ты? О, извините, вы, граф Ривьер Со? Я с самого начала чувствовал в вас благородство! Не беспокойтесь об исходе дела, я обещаю вам полнейшую поддержку, в лице себя и своего отца. Семья мерзавца Рю сполна заплатит за мои обиды! Держитесь, граф, меня, я выведу вас в люди! Со всеми познакомлю, научу манерам, которые вы позабыли за года лишений. И – развлекаться будем вместе, – он подмигнул, – не зря же познакомились в борделе!

Ригель едва сдержался, чтоб не поморщиться и не послать напыщенного индюка куда подальше. Ему все меньше нравилось то, что сейчас происходило, а это только самое начало! А дальше что? Ради таких “друзей” он затевал тяжбу с поместьем? О чем он только думал, черт возьми?

– Посмотрим, – буркнул он, поспешно поднимаясь на крыльцо, – сначала надо пережить все эти разбирательства и суд.

– Все будет хорошо! – восторженно взревел Фирт Бузель. – Я слышал от отца – ждут королевского судью, а Филлипу уже вручили предписание не выходить из дома!

У кабинета судьи Ригеля ждал отец. Старик сидел в коляске и был бледен, но держался молодцом. Одет в добротную одежду, видимо, слуга хранил костюм на всякий случай. Одобрительно взглянув на сына, граф Суван Со взял его за руку и слабо сжал, не в силах говорить от сильного волнения.

– Великий день сегодня, сын, – сказал он наконец. – Я рад, что дожил до него!

Судебный пристав пригласил войти. Дверь позади Ригеля схлопнулась, словно отрезав путь к свободе, и он почувствовал себя почти в темнице.

========== Глава 26. ==========

Город гудел, как потревоженный пчелиный рой. Неслыханный процесс, в который вовлечен сам Филлип Рю – главный владелец графства, прибытие судьи из королевского дворца – все эти новости взорвали обывателей, заставив позабыть о собственных заботах.

Вместе с судьей прибыли королевский лекарь и младший принц, добавив значимости делу, и местные лезли из кожи вон, чтобы предстать перед высокими гостями в самом лучшем виде. Ригель вдруг оказался в самом эпицентре всей этой возни, к нему ходили толпы визитеров, и Син, мгновенно оценив сложившуюся обстановку, снял номер в лучшей городской гостинице и облачил хозяина в обещанный костюм, пока не слишком дорогой, однако же вполне приличный. Откуда-то взялись трое зануд-учителей, которые взялись учить Ригеля учтивым разговорам, светским манерам, танцам и прочей ерунде. Он пробовал взбрыкнуть, сказав, что помнит все это из юности, но избежать занятий у него не получилось.

– Ваше Сиятельство, прошу вас, не отказывайтесь от учителей, – канючил Син, одновременно проявляя в деле просвещения хозяина завидное упорство. – Я знаю, вы умеете держать себя достойно, но долгие года лишений и мытарств оставили на вас свой отпечаток. Вам нужно вновь вернуть ваш утонченный шарм и светский лоск, ведь скоро предстоит аудиенция у принца!

– У принца? Но зачем? – недовольно буркнул Ригель, еще не до конца осознавший глубины происходящих в его жизни перемен.

– Ну как это зачем? Его Высочество ведь не случайно к нам сюда приехал, – удивляясь тупости господина в светском протоколе, отозвался слуга. – Никто не сомневается в исходе дела, так что вы скоро станете здесь главным человеком. Такие лица на виду не только в нашем графстве, поэтому король и пожелал узнать о вас из первых рук, прислав сюда одного из своих сыновей. Возможно, на аудиенции Его Высочество назовет вам и имена кандидатов на предстоящий брак…

– О, нет! О чем ты говоришь опять, придурок? – взревел Ригель, безумным взором глядя на слугу. – С какого перепугу принц будет решать мою судьбу и выбирать мне мужа?

– Вам нужно отвыкать от грубых слов, Ваше Сиятельство, – невозмутимо заявил на это Син, – а также сдерживать себя, вы больше не простолюдин. Поэтому занятия по этикету вам необходимы. Я не уверен, что Его Высочество сразу заговорит с вами о свадьбе, сказал просто за тем, чтоб вы прониклись этой мыслью. Вам тридцать пять, давно пора жениться, особенно теперь, когда вернете титул. Не забывайте об обязанностях сына благородных графов Со – вам нужно непременно дать семье наследника…

– Син, да заткнись ты наконец! – взорвался Ригель. – Когда ты стал таким светским занудой? Меня тошнит от этих пафосных высокопарных слов!

– Годы лишений изменили вас, мой господин, – уныло повторил слуга. – Я виноват, не уследил за вами… Куда вы собрались? Сейчас придет учитель, вы не можете покинуть номер!

– Черт побери, пошло оно все к дьяволу! Ты надоел мне, понимаешь? Кроме дурацкого кривляния и танцев у меня есть поважней дела. Танцуй с ним сам, раз нанял, идиот!

– Глупый Ригель, ну как же ты не понимаешь, что нет никакого смысла в твоих поисках сына Филлипа Рю, – глядя на хлопнувшую за хозяином входную дверь, вздохнул Син. – Ведь даже если ты его найдешь, вам предстоит расстаться навсегда, но как заставить тебя это осознать?.. Наверно, надо помягче с ним, не стоит так давить, ведь двадцать лет не вытравишь за пару дней… О, господин учитель, приходите завтра, Его Сиятельство срочно отъехал по делам суда.

***

Накануне решающего заседания и вынесения приговора по делу Ригеля снова вызвали к судье, но на этот раз не в унылое ведомство, а в особняк министра Бузеля. Войдя в роскошный кабинет, Ригель нашел там целое собрание – графский судья и королевский, Его Высочество принц Кристиан, хозяин Бузель и отец, граф Суван Со сидел в коляске. “Ну надо же, неплохо выглядит старик, – мелькнула мысль, – а ведь совсем недавно был так плох, что таз с водой стоял в изножье у его постели…”

– Ваше Высочество. Ваши Превосходительства, – Ригель учтиво поклонился.

– Входите, граф, располагайтесь, – радушным жестом пригласил министр. – Позвольте выразить вам благодарность за Фирта. Благородство проявляется в поступках. За сим откланяюсь, не смею вам мешать.

– Граф Ривьер, завтра мы объявим приговор суда по делу вашего отца, – начал разговор судья графства, – расследование завершено. Вы не желаете что-то спросить или сказать?

– Что будет с графом Рю, с его семьей? С дядей Онисием и пожилым омегой? Я не желал бы им суровой доли.

– А вы великодушны, граф, – судья приподнял бровь и усмехнулся, – на вашем месте мало кто бы так сказал, напротив – попросил для виноватых самых строгих наказаний. Они лишили вас родного дома и имени, бросив на самое дно жизни в бедность и невзгоды. Я слышал, что вы стали знахарем, вот и привыкли помогать убогим и больным. Но ничего, завтра вы вступите в свой отчий дом и станете достойным подданным Его Величества!

– И все же – что их ждет?

– Омегу мы наказывать не будем, он действовал тогда по указаниям Филлипа Рю. Ему позволено вернуться на работу. Онисий Со… – Ригель заметил на лице отца брезгливую гримасу, – он уже отбыл наказание за то, что сотворил, хоть и не по суду. Все осознал, раскаялся и умолял простить. Он ни на что не претендует и попросил лишь об одном – дать ему в собственность загородный дом Рю, не представляющий на сегодняшний день никакой ценности. Если не возражаете, мы разрешим ему там жить.

– Нет, я ничуть не возражаю, – кивнул Ригель. – А Филлип Рю? Его семья? Фамильный особняк?

– Старший Уаби осужден к галерам за убийство, а остальные сыновья пойдут в рабы, их домочадцы, включая детей, тоже. Сам Филлип виноват в мошенничестве и обмане, ему будет объявлен смертный приговор. Казнь можно заменить галерами, но там он не протянет и полгода, так что большой разницы нет. Дом переходит в ваше полное владение…

– Но мне не нужен особняк Филлипа Рю! – Ригель сидел натянутый, словно струна. Хотел спросить про Оли, но боялся, что вызовет опасный интерес и подозрения судьи. – Я не желаю им владеть!

– Как… не желаете? – Чиновник растерялся. – И это ваше твердое решение? Подумайте еще, иначе дом отойдет в графскую казну и мы выставим его на свободные торги. Да, и еще, ну это мелочи, конечно, но в протоколе полагается все отразить. У Филлипа есть младший сын омега, его мы не смогли найти и наказать.

– Поиски будут продолжены? – стараясь не выказывать волнения, спросил Ригель.

– Нет, думаю, это излишне. Омега есть омега, зачем напрасно тратить силы? Наверняка он уже тешит альф в каком-нибудь борделе. На этом все, Ваше Сиятельство. Завтра вам нужно непременно быть на заседание в суде, потом состоится торжественная церемония вступления в наследство. Учитывая то, что вы еще не имели возможности обновить гардероб, Его Высочество принц Кристиан любезно дарит вам неношеный костюм со своего плеча, он также приготовил вам еще один сюрприз. Надеюсь, вы оцените его великодушие, граф Ривьер.