Текст книги "Найти себя (СИ)"

"В твою любовь мне хочется поверить,

Пускай уйдут страданья прошлых дней.

Мне сложно жить, не знаю я, что делать,

Пусть нелегко исчезнет боль любви моей..."

Слова известной песни Артура Беркута неслись над чужим миром стоном боли, как никогда созвучные угнетенному состоянию моей тоскующей по свободе души. Я не слишком задумывался над тем, правильно ли помню текст, главное было не в этом. Песня несла меня на волнах красивой мелодии вдаль, принося странное щемящее удовлетворение, и я совсем не замечал, что по щекам моим текут слезы...

– ...откуда ты знаешь древний язык, Юрги? – знакомый голос брата раздался неожиданно. Прежде я обрадовался бы появлению Перри, но сейчас он был для меня одним из Ллоудов, готовящих меня в жертву своим амбициям.

– Ну надо же, ко мне посетитель! – язвительно усмехнулся я, перебирая пальцами стру-ны. – Явился посмотреть, как идет подготовка к свадьбе века?

– Ты не ответил, – кивнув на чаранго, сказал Перриян, – откуда знаешь этот язык? Он не используется уже очень давно, а я слышал его звучание на занятиях по истории, когда учился в университете. Неужели это влияние твоей второй личности, и не означает ли это, что человек, вошедший в твой мозг, пришел сюда из далекого прошлого?

– Понятия не имею, о чем ты, Перри, – равнодушно отозвался я. – Зачем пришел? Принес мне вести из Ялты?

– Юрги, я беспокоюсь о тебе, – брат присел возле меня и лицо его исказилось сожалением, – вот и приехал посмотреть, как ты тут живешь. Прости, что долго не навещал тебя, отец завалил работой. Ты бледно выглядишь, в чем дело, плохо ешь? Или переживаешь по поводу потери голоса?

– Меня отлично кормят, – натягивая на лицо лучезарную улыбку, ответил я. – Отлично одевают, красиво причесывают, водят на прогулки, стерегут. Я не обделен вниманием противоположного пола, типичный представитель которого спит и видит, как бы затащить меня в постель. Чего еще желать омеге?

– Ты прежний, думаю, был бы доволен, но вот теперь я сомневаюсь... – не обращая внимания на мою иронию, кивнул Перриян. – Ты дорог мне любой, поэтому боюсь, что совершил ошибку, когда согласился с родителями и поддержал ваш с Клеменсом развод. Скажи мне правду, чтобы я знал, что делать дальше.

– И что тебе сказать? – скептически хмыкнул я. – Если действительно желаешь мне добра, отдай в психушку. Там я буду чувствовать себя намного счастливее, чем супругом Асторрия.

– А Клеменс? Что ты думаешь о нем?

– Он не сажал меня под замок и не ставил на окна решеток. Его семья не возражала против того, что я хотел работать, они позволили мне получить диплом.

– Ты бы хотел к нему вернуться?

– Он подписал бумаги на развод. Мы больше не супруги. К чему такой вопрос, Перри?

– Это тебе отец сказал? И ты поверил?

– Поверил или нет, какая разница? Меня заперли здесь и аннулировали мой брак без моего согласия. Омега не имеет права на собственное мнение, а в богатой семье особенно. Один раз мне позволили поступить по-своему, но это никогда не повторится. Оставь меня в покое, Перри. Мне надоела это беспредметная пустая болтовня.

– Прости меня, братик, – с раскаяньем в голосе сказал Перриян, – я тоже виноват в твоем нынешнем положении. Я постараюсь все исправить, ты только подожди и не сдавайся. И, думаю, тебе от этого станет немного лучше: твой Клеменс не подписывал бумаги, вас развели по обстоятельствам. Есть такая статья в законе, но ее можно и оспорить, тем более что твоя подпись на документах была подделана.

– Подделана? Ты хочешь сказать, что наш отец унизился до мошенничества, лишь бы аннулировать мой брак с Клеменсом?

– Да, но пока молчи об этом. Сначала надо вытащить тебя отсюда.

– Так увези меня домой, в Сейхан! Чего же проще?

– Ты же прекрасно знаешь, что я не могу так сделать, – печально отозвался он.

– Если не можешь, уходи. К чему все эти разговоры?

– Не злись. Я что-нибудь придумаю. А ты... будь очень осторожен. Я слышал, как отец Демметрий говорил о том, что у тебя на днях возобновится цикл. На вот держи таблетки, только получше спрячь, чтоб не нашел отец. При первых признаках перемен в своем теле немедленно выпей, две штуки, а через через час еще одну, это помогает пережить гормональный всплеск и не поддаться природе.

Черт, снова этот цикл! Что здесь за странная физиология, что весь упор на это? Не дай бог превратиться в сучку, которая сходит с ума от желания, и ей без разницы, какой на нее вскочит кобель? Да лучше голову себе разбить об эти железные прутья, чем развалиться под кого попало!

Глава 30.

Клеменс фил Освалльд

– Ты долго будешь мотаться по стране в поисках мыльных пузырей? – в трубке недовольный голос отца. – Забросил всю работу, занимаешься хрен знает чем! Не думал, что пора забыть про оба неудачных брака и выбрать нового супруга из моего списка? Вопрос о наследнике до сих пор не решен, а ты, как мне кажется, совсем не волнуешься об этом?

– Отец, на предприятии все хорошо, – стоя в одном ботинке, потому что звонок застал врасплох, ответил я. – Работа идет по плану, новый проект почти готов. Если я и не сижу в офисе, это не означает, что ничего не делаю. Что же касается супруга, то я с этим разберусь, и Ллоудам придется со мной считаться. И кстати, у меня есть сын, которого мне до сих пор даже не показали!

– Послушай, Клеменс, я тебя совсем не понимаю! – повысил голос отец. – Ты же не проявлял к фил Ллоуду никакого интереса, и вдруг такая странная реакция на ваш развод. Или для тебя это дело принципа? И зачем тебе заявлять права на сына-омегу?

– Отец, это не телефонный разговор. Я очень спешу и потому кладу трубку...

– Минуту, сын. Я жду тебя домой, нам надо много обсудить, в том числе и твою личную жизнь.

– Пока не обещаю, что приеду. У меня слишком много неотложных дел, и личных тоже. Прости, отец, но я бы не хотел сейчас вдаваться в подробности. И мне действительно надо идти.

– Надеюсь, что ты не натворишь глупостей, гоняясь по стране за своим омегой. Хотя мы и рассчитались с господином Своном по всем пунктам его вложений в наш бизнес, но все же не хотелось бы окончательно портить отношения.

– Да знаю, знаю, всемогущий бизнес, – нажав на отбой, пробормотал я себе под нос, и потянулся за вторым ботинком. – Даже на контуме женят, если выгодно, и наплевать, что эта тварь с хвостом.

Я наконец-то выследил Демметрия и находился теперь в южном курортном городишке, где у бывшего тестя была вилла. Мне еще многое было неясно, но я имел все основания подозревать, что он прячет Юргена именно здесь. После наблюдения за особняком я утвердился в этой мысли, однако что делать дальше, пока не представлял.

Вилла была обнесена хоть и изящной на вид, но неприступной оградой. Возле глухих ворот надежная охрана, по периметру камеры слежения, любая тюрьма позавидует. Кроме Демметрия, на виллу не въезжал никто, а что там в глубине двора, я разглядеть не мог. Да и навряд ли Юрген ходит там свободно, сидит, должно быть, бедолага, где-нибудь в углу роскошной спальни под надзором кучи слуг и вышивает или молится...

Нет, он бы ни за что не стал! Такой бунтарь, он ни за что бы не смирился! А вдруг он болен до сих пор, вдруг пострадал серьезней, чем я думаю? Тревога ни на миг меня не покидала, и я до рези всматривался вдаль, туда, где за забором чуть проглядывали окна двухэтажного особняка, которые скрывали Юрги.

Позавчера ближе к вечеру появился незнакомый серый электромобиль, который без задержки пропустили внутрь, и я забеспокоился еще сильнее. Кто этот гость, и почему ему позволено здесь быть? Стекла слегка тонированы, и водителя я рассмотреть не смог, однако тень высокая, и в том, что это альфа, сомневаться не приходилось. Быть может, кто-то из родни? Господин Свон или Перриян?

Ну как же мне добраться до моего Юргена? А может, прав отец, и все пора забыть? Ведь подписал он документы на развод, да и раньше не раз высказывал желание расстаться со мной. А вдруг в серой машине его новый жених, с которым он намерен связать свою дальнейшую жизнь? Может, пока я тут схожу с ума, он весел и доволен жизнью, а тут и будущий супруг приехал? При этой мысли я почувствовал такую боль, что заскрипел зубами...

«Стой, Клеменс, не накручивай себе. Если бы Юрген был согласен, зачем его держать здесь, как в тюрьме? Он не гуляет по городу, не посещает магазины. Его скрывают ото всех, словно чего-то опасаются. Может быть, меня?»

В дверь номера раздался стук. Кого там принесло? Я никого не знаю здесь и ничего не заказывал...

– Что вам угодн-но? – осекся я, увидев лицо посетителя. – О-откуда ты узнал, что я здесь?

– Случайно увидел тебя утром в уличном кафе, – ответил Перриян, бесцеремонно проходя в комнату, – но подойти не мог, в машине был со мной отец. Пришлось отвлекать его разговорами, чтобы он тебя не заметил, а потом отвозить на виллу. Пока отвез, пока вернулся, боялся, что разминемся. Ну, что стоишь? Иди сюда, есть разговор.

– Скажи, что с Юргеном? С ним все в порядке?..

– Да сядь же, говорю, – нетерпеливо перебил он, – можно попить, так жарко сегодня. – Не дожидаясь разрешения, он налил полный стакан воды и залпом выпил. – Клеменс, когда мой брат попал вместе с тобой в ту аварию, я был так страшно напуган и зол, что ни о чем не мог думать, кроме того, как побыстрее увезти его подальше от тебя. Ты представлялся мне опасным человеком, рядом с которым Юрги всегда будет несчастен. Поэтому я поддержал родителей в желании вас развести, однако тот обман, с которым я столкнулся, меня шокировал.

– О чем ты говоришь? – недружелюбно спросил я. – Нельзя ли попонятней?

– Я приехал вчера повидать брата, – тяжело вздохнув, сказал он. – Отец Демметрий позвонил, пожаловался, что младший по-прежнему ведет себя странно, что он теряет надежду вернуть прежнего милого Юрги, ну и все в таком духе. Мой брат... ты прав, он точно не совсем мой брат. Вчера я слышал, как он пел на очень древнем языке, которого не может знать даже в принципе. И он... он точно не пойдет навстречу желаниям родителей и не согласится на ту новую партию, которую они ему навязывают. Я, если честно, очень этим огорчен. Я был уверен, что они не будут так скоро настаивать на свадьбе, зная, что брат, по крайней мере на какое-то время, но нуждается в тишине и покое.

– И кто же этот новый претендент на его руку и сердце?

– Сын друга семьи, Асторрий фил Люффлокс. Они дружили с Юргеном с детства и были негласно помолвлены, пока не появился ты. Папа Демметрий был против вашего брака, и я, признаться, тоже. Ты был уже женат, и я считал, что брат достоин быть единственным супругом. Так вот, Асторрий, он довольно щепетилен в выборе омеги, и я никак не думал, что он так легко сможет закрыть глаза на то, что Юрги был уже замужем и родил ребенка. Но дело оказалось вовсе не в особенной любви, все проще и гораздо прозаичней. Этот честолюбивый парень намылил ноги в большую политику, так что родство с губернатором ему очень кстати, поэтому ему без разницы, на ком жениться, лишь бы приблизиться на шаг к своей мечте.

– Все это очень интересно, но а ко мне-то ты зачем явился?

– Я знал, что ты так просто не откажешься от брата. Увидев тебя здесь, я утвердился в этой мысли. Но, Клеменс, этот город маленький, и если даже я тебя увидел, приехав сюда на пару дней, то рано или поздно ты попадешься на глаза и моему отцу, тем более наверняка подолгу крутишься у виллы. Отец так это не оставит, пойдет в полицию и обвинит тебя во всех грехах...

– Если пришел сказать, чтобы я отказался...

– Мой брат... я не узнал его, он очень бледен и подавлен. А в силу того, что в нем присутствует разум другого человека, опасность увеличивается неоднократно. Этот взрывной симбиоз ни за что на свете не смирится с навязанным ему новым замужеством, и что в итоге получится – об этом даже думать не решаюсь. Юрги любит тебя, его вторая личность любит свободу, эта парочка на все решится, лишь бы вырваться из-под влияния папы Демметрия и сбежать. Скажи, ты хочешь вернуть моего брата?

– Зачем мне откровенничать с тобой?

– Затем, что я хочу тебе помочь. Даю тебе «карт-бланш», ну или козырную карту в борьбе против отца. Ваш развод с Юргеном недействителен, ты можешь его оспорить, но обещай, что только припугнешь отца в случае необходимости, но не зайдешь слишком далеко и не испортишь репутацию моей семьи...

– О чем ты говоришь?

– Юрги не подавал прошений на развод, он даже ничего не знал об этом. Его подпись на документе подделана. Ты мог бы легко воспользоваться этим и заявить свои законные права на супруга, но есть одно большое «но» – нет времени на то, чтоб это доказать, так что придется действовать иначе, ибо ситуация критическая. У брата не сегодня-завтра будет первый после родов цикл, так что родители готовят сговор, резонно полагая, что он непременно захочет альфу и не сможет противиться близости с Асторрием. Ну а потом, все по накатанной: беременность и свадьба. Ты знаешь, что в такие дни, если поставить цель, почти гарантированно можно сделать омеге ребенка. Я помогу тебе проникнуть внутрь, и у меня есть план. Конечно, он не совершенен, риск велик, но это единственная возможность вытащить с виллы моего младшего братишку. Слушай внимательно, я расскажу тебе все по порядку...

Юрген фил Ллоуд

Врач посещал меня ежедневно и подвергал унизительным осмотрам, от которых я не мог уклониться. Он заставлял меня раздеваться и тщательно осматривал половые органы, потом тыкал стеклянной палочкой в задний проход и совершал некие манипуляции с отобранным образцом жидкости, капая на палочку из небольшой темной бутыли чем-то ядовито-зеленым. Демметрий непременно торчал рядом, нисколько не возмущаясь производимым надо мной насилием, и с нетерпением ожидал результатов анализа.

– Завтра, господин Демметрий, вы видите, цвет изменился, – удовлетворенно кивнув, объявил врач в один из дней, и мой папочка-тюремщик расплылся в довольной сияющей улыбке.

– Ну, наконец-то, мой сынок, я счастлив за тебя! – чмокнув меня в щеку, воскликнул он. – Спасибо, врачеватель, гонорар получите у моего секретаря.

– Всегда рад услужить вам, господин, – собирая в сумку медицинские инструменты, подобострастно поклонился врач, – к вашим услугам в любое время.

– Скоро понадобитесь, – милостиво снизошел до ответа Демметрий, – констатировать беременность, – эти слова он добавил тише, должно быть, не рассчитывая на мои уши, но я все равно их услышал.

«Ишь, размечтался, сволочной тиран! – смущенно улыбаясь омеге, подумал я. – Скорее рак на горе свиснет, чем ты дождешься от меня еще одного бэбика, тем более от этого урода Асторрия!»

***

Наутро, едва проснувшись, я понял, насколько был самонадеян, не зная истинной природы доставшегося мне тела. У меня ничего не болело, но внутри все ныло и тянуло, и я не вдруг сообразил, в чем дело. Эрекция, блин, слабая, но довольно болезненная, и это оказалась не единственная странность моего нового состояния – меж ягодиц щипало и щекотало так, что я подрагивал и ерзал на постели, почти бессознательно сжимая задницу и при этом немного постанывая. Вот гадство, это что, и есть тот пресловутый цикл, которой должен лишить меня рассудка и заставить броситься под все равно кого, даже и под мерзавца Асторрия? Да ни за что, я справлюсь с этой чертовой напастью, я же мужик, а не слюнтяй, в конце концов! Однако член ломило так, что с губ срывался стон, и мне ничего не осталось, кроме как заняться известным самолечением.

Эти манипуляции немного помогли, и я вздохнул с облегчением. Где эти чертовы чудо-таблетки, которыми снабдил меня Перри? Я торопливо заглотил две желтые пилюли и запил водой, с нетерпением ожидая результата. Вот же придурочный безумный мир, где вместо женщин псеводомужики, способные рожать детей? И для чего тогда им член и семяизвержение? Способен ли один омега сделать ребенка другому омеге? Ыыы, вот что за мысли лезут в голову с утра пораньше?

Мне стоит выбросить из головы всю эту ерунду и подумать о более важных вещах, в первую очередь о том, как выстоять в предстоящем сеансе интима с ненавистным «женихом», дабы избежать новой нежелательной беременности, о которой так страстно мечтает мой папочка Демметрий. Я идиот, надо мне было раньше все узнать. Как долго длится этот цикл, как часто он бывает у омег, как с ним справляться, ну и многое чего еще. А что теперь? Осталось лишь надеяться на собственную выдержку и на таблетки Перри. Хоть бы нейтрализатор где добыть, наверняка и пахну я сейчас как-то неправильно?

Оделся и пошел по дому, ничуть не удивившись тому, что Демметрий обнаружился на кухне, где готовилась явно не повседневная, а праздничная еда. Вот абсолютный циник, настолько откровенно торговать телом единственого сына-омеги в угоду собственным амбициям! И как этот тиран позволил Юргену замужество с Клеменсом?

– Проснулся, милый? – окликнул папа, осторожно втягивая носом воздух. Гад, проверяет, что там с долгожданным циклом. – Иди сюда, попробуй. Вся твоя любимая еда...

– Мне нездоровится, и аппетита нет, – капризно промычал я, отворачиваясь от блюд, – я только вышел в туалет, пойду опять к себе.

– Конечно, Юрги, отдохни, пока есть время, – ласково улыбнулся лицемер. – После обеда я приду за тобой. Наш Глен тебя причешет, потом оденет в новый шелковый костюм, чтобы ты выглядел особенно прелестным.

– Мы что-то празднуем? – небрежно поинтересовался я.

– Скоро узнаешь, – загадочно подмигнул Демметрий. – Мой милый, я люблю тебя.

– Да уж, «люблю», – передразнил я, медленно поднимаясь к себе, – избавь нас пуще всех печали от эдакой родительской «любви»...

Об отдыхе не могло быть и речи. Не знаю, как бы ломало и корежило меня без таблеток, мне ведь не с чем было сравнивать, ибо я никогда не испытывал на себе прелести здешней физиологии омег, но и приняв пилюли, все равно чувствовал довольно сильный дискомфорт. Даже отвлечься было нечем, я не желал привлекать к себе внимания любящего папочки и давать ему лишний повод для торжества, поэтому не брал в руки инструмент и не пытался играть или петь. Лежал, отвернувшись к стене и до боли сжимал правой рукой левую, прислушиваясь к накатывающим волнам горячего тягучего томления, поднимавшимся, как мне казалось, из самой серендины моего тела и фонтаном бившим из жарко пульсирущего заднего прохода.

– Идиоты, кретины, дебилы, извращенцы, – сердито бормотал я по-русски, обзывая здешних ученых всеми нелестными словечками родного мира, какие только мог припомнить, – какого черта вы тут вытворили, гадкие генетики, за что заставили бедных омег так сильно страдать? Мало того, что они обречены терпеть насилие сволочных альф и таскать в себе их поганое семя, так вы еще их обрекли на муки течных сук, когда неважно кто, но лишь бы засадил? Мерзкий Демметрий, да ты в сто раз хуже любого из самцов, сам ведь омега, так какого ж дьявола родного сына отдаешь подонку, вместо того, чтоб чем-нибудь помочь... О, хоть бы Лау был со мной, мне было бы спокойней в десять раз!

Наверное, я все же задремал, и мне приснился совершенно дикий сон, такой реальный и пугающий, в подробностях и красках, что я никак не мог прийти в себя, когда проснулся. Конечно, это Юрген постарался, взял волю надо мной, пока я спал, ведь он же тоже чувствовал, переживал этот дурацкий цикл!

Во сне со мной был Клеменс, и не просто был – я чувствовал его, я весь лежал на нем и обнимал за плечи! Мы оба были без одежды, и поза более чем откровенна! Он на спине, расставив ноги, а я на нем, и этот тесный контакт наших тел был так ошеломляюще приятен, что я задыхался, сходя с ума от бешеного желания! Его ладони на моей спине, дыхание щекочет щеку... С трудом пробилась мысль – ему, наверно, тяжело меня держать, я хоть и маленький омега, но далеко не пушинка.

Пошевельнулся, чтобы слезть, но он мне не позволил, крепче обхватив за спину.

– Не убегай, мне хорошо с тобой. Прости, что я тебя раздел без позволения. Не удержался... Хотел почувствовать тебя, всего... Не сердишься, малыш? Ты измотался с этим циклом... Тебе же хорошо со мной, скажи?

Мне было хорошо. Я чувствовал его всем телом – грудью, животом, интимным местом, и расслаблялся, несмотря на тянущую боль. Я не один, мой альфа здесь, со мной. Он успокоит и избавит от мучений, он не позволит мне страдать...

– Тебе же тяжело, – неуверенно пробормотал я, снова пытаясь отстраниться, но чувствуя, что мне совсем не хочется лишаться этих мягких нежных прикосновений его рук к своей коже. – Как долго ты меня так держишь на себе?

– Совсем недолго, – снова улыбнулся он. Провел ладонью по моей спине, забрался в волосы, пощекотал за ушком. – Я так тебя хочу. Ты тоже возбужден. Зачем отказываться друг от друга, Юрген?

– Ты дьявол,– прохрипел я, потянувшись за его ласкающей рукой. Меня несло девятым валом наслаждения, и я нырнул туда, как в теплый омут.

– Мой милый, наконец-то ты позволил, – он приподнял меня и гладил талию, спустился ниже и раздвинул ягодицы. Мои соски пришлись как раз на уровень его лица, и он немедленно забрал один из них в свой рот, чуть-чуть покусывал и снова целовал, пуская в ход язык и губы, а я стонал, не в силах удержаться. Его рука нашла анус и принялась там гладить, неспешно обводя по кругу, пока я не почувствовал, как теплый палец чуть нажал и тут же мягко, но настойчиво проник в меня, добавив жгучего наслаждения, и я непроизвольно дернулся навстречу, пошире раздвигая ноги.

– Клеменс... – Я честно говоря, все это представлял себе не так, заранее готовясь к боли, но этот чертов цикл все изменил. Похоже, что сейчас там у меня достаточно влажно и скользко, иначе бы он не проник в меня так просто. Мне было хорошо до безобразия, все тело вибрировало от возбуждения, я ерзал задницей навстречу его пальцам, хрипел и вскрикивал, судорожно сжимая в кулаках шелк подушки...

– Юрген, тебе приятно, правда? – он выпустил сосок, с тем, чтобы тут же завладеть другим. Я уже весь горел, но он не торопился, неутомимо и ласково готовя меня к близости, и я боялся только одного, – не выдержать и раньше времени взорваться. Его свободная рука ласкала мои ноги, стискивала ягодицы, и этой сладкой муке не было конца.

– Клеменс, я больше не могу...

– Сейчас, сейчас, еще совсем немного. Я не хочу, чтобы ты чувствовал хотя бы маленькую боль, – он ловко повернул меня, поставив на колени, и наконец, вошел, одной рукой придерживая мое тело за бедро, второй зажав у основания мой член. – Расслабься, Юрген, и доверься мне, мой милый.

Он двигался во мне так мягко и приятно, и мы пылали в чувственном костре любви единым целым, взорвавшись ярким факелом экстаза на алый шелк супружеской постели. Исчезла боль, сменившись приятной нирваной эротической сытости, а он все целовал меня и гладил влажное разгоряченное тело, шепча мне на ухо какие-то безумные глупости...

Такого бреда мне присниться точно не могло, это все Юрген, все его фантазии, зараза! С трудом восстановив дыхание, почувствовал, что между ног тепло и влажно, и проклиная все на свете, вскочил, увидев растекшуюся по ноге белесую лужицу спермы. Ну надо же, приплыл во сне, словно зеленый школьник, стыдоба! Зато тягучий дискомфорт внутри на время отпустил, возможно, что порнушка помогла!

Нашарил в маленьком футляре для карандашей заветные таблетки. Как часто принимают это снадобье, мне Перри не сказал, но думаю, что лишними не будут. Скоро за мной придут и поведут на званый ужин с женихом, я должен быть готов, иначе точно попаду под жернова, и папочка потащит к алтарю, имея на руках веские основания, ввиде будущего внука в моем животе!