Текст книги "ИФТФ им. Галушкевича. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 89 страниц)

  – Сила есть, ума не надо. Что ж ты о гостях то так, не хорошо. Пойдем, душенька– доченька, неприветливые они, – Крыс поцокал языком и потянул девчонку.

  – Хочу черевички! – вдруг заартачилась она. Да еще топнула ножкой. Крыс обомлел от наглости некоторых особ и вдруг уловил хитрую искорку в синих глазах. Ну ладно, отчего бы и не подыграть 'доченьке'.

  – И где я их тебе возьму? – задал он резонный вопрос.

  Алинка молча ткнула пальцем в сторону столба. Вокруг их спором заинтересовались. Постепенно собиралась толпа, парни весело переглядывались, те, кто постарше, качали неодобрительно головой.

  – Аленушка, солнышко, они высоко, – попытался воззвать к ее разуму, но рыжая была непреклонна:

  – Хочу черевички!

  Крыс вздохнул, обошел вокруг столба, потрогал его. Затем обратился к зазывале:

  – Высоко висят.

  – Высоко.

  – А что, дражайший, скользко же?

  – Ну так удаль молодецкая потребуется.

  – Медный грошик говоришь? Невелика плата за попытку.

  Народ подтягивался, глазея на городских. Крыс поплевал на руки  и обернулся к парням.

  – Ну что молодые орлы, кто дочкин каприз исполнит? Покажите городским удаль деревенскую!

  – А что, отец, будет тому, кто сапожки достанет? –  крикнули из толпы.

  – Что будет? Эх, дочка хороша, красива, вся в мать. Помню, как я с ума сходил, когда повстречался со своей женщиной. Я ж тогда тоже мир для нее перевернул, – усмехнулся Крыс, – так и быть, пущу дочь на один раунд Утки и селезня.

  – С поцелуем?

  – Смелый и шустрый, – Крыс подошел к онемевшему Ребенку, обнимая ее за плечи, – ты сапожки сначала достань, да потом ее поймай. Медный грошик плати, счастье молодецкое попытай.

  Медным грошиком считались десять рублей, хоть исторически и не верно, однако монеты посыпались в копилку зазывалы. Парни делали попытки, пытаясь вскарабкаться наверх, но неудачно соскальзывали вниз.

  – Что вы сказали про маму?

  – Что ты в нее красотой.

  – А ваша женщина?

  – Алинка, я не соврал. Просто моя женщина и твоя мама – это разные люди. Остальным же это знать не надо.

  – А что за Утка и Селезень? Должна же я знать, что меня ждет.

  – Он снаружи хоровода,  ты внутри.  Периодически хоровод то пропускает, то препятствует одному из вас. Твоя задача не попасться ему в руки. Если найдется, конечно, удалец, твоя задача добраться до меня и все.

  – А если не успею? – испуганно посмотрела на него девушка.

  – Быть тебе целованной, а на ярмарке будет драка, ибо я ему потом морду набью. Так что у тебя нет выбора.

  – Но...

  – Ребенок, раньше надо было думать. Не дрейф, у них кишка тонка.  Столб облит водой. Тут только один способ подойдет.

  Девушка лишь сильнее прижалась к нему. Деревенские тоже знали лишь один способ, вернее два, но пирамида не пошла, поскольку каждый хотел поцелуя рыжей красавицы. Поток иссяк. Зато зазывала обогатился. Пристыженные парни под пересмешки толпы отходили, не поднимая глаз.

  – Да, отец, устроил ты забаву, – признал скоморох, – что хочешь?

  – Черевички для дочки, – усмехнулся Крыс, обнимая расслабившуюся Алинку. Увидев, что поцелуи ей не грозят, она успокоилась.

  – Да я бы рад, да высоко висят, кто б залез и достал, я бы сразу же и отдал.

  – Хитрец, – расхохотался Крыс.

  Он осмотрел столб и перевел взгляд на притихшего Ребенка.

  – Эх, молодежь, всему и всегда учить надо. Не грусти, Ребенок, будут тебе черевички.

  – Не хвались, едучи на охоту, – ехидно заметил зазывала.

  Крыс не ответил. Бросил ему два пятака и подошел к Ребенку.

  – Подержи, я быстро, –  вручил свой пуховик и рюкзак.

  – Холодно же, – воскликнула она.

  – Спокойно, дорогая, все под контролем.

  Толпа тоже затихла. Крыс подошел к столбу, так и есть, молодцы отполировали столб, покрытый тонкой ледяной коркой, что спасти могла лишь кожаная куртка, которой не было. Крыс сдернул свитер и футболку и бросил их на снег. Тепло тела растопит лед и поможет не соскальзывать вниз. В толпе раздались восхищенные вздохи женщин, да и мужчины оценили подготовку жилистого парня. Крыс, пока разувался, бросил быстрый взгляд на Ребенка. С широко распахнутыми глазами она замерла и смотрела на него, даже не мигая.

  Морозец покалывал, по лбу струился пот, каждый сантиметр вверх казался километром. Крыс не служил в армии, не мог сравнить, но ему казалось, что десятикилометровый кросс в полной выкладке намного проще, хотя на сборах казалось иначе. Хотелось плюнуть и сдаться, но он не имел права. Не из-за зевак, как раз на них плевать. Из-за синих глаз, которым не хватает в жизни сказки. Пусть порадуется, а он потом отдышится. Через пять минут, показавшимися ему часами, он добрался до колеса. Подтянуться, залезть, сорвать сапоги, повесить их на шею и повиснуть на ободе – такая мелочь. Толпа восторженно взорвалась аплодисментами, заревела. А он спрыгнул вниз, тяжело дыша, и махнул  рукой Ребенку:

  – Я же сказал,  будут тебе черевички.

  Огненными молниями взметнулись косы, хлестнув владельцу по спине. Ребенок подлетел вихрем, закутывая его в куртку:

  – На улице мороз! Одевайтесь немедленно!

  – Держи, – упрямо повторил он, скидывая пуховик случайно.

  – Спасибо, – прошептала она.

  Крыс не ожидал, а она поднялась на цыпочки и чмокнула его в щеку:

  – Спасибо, папа! А теперь быстро одевайтесь. Не хватало, чтобы заболели.

  Крыс фыркнул и быстро натянул одежду. Слегка морозило, все ж холодно.

  – Может медовухи вам? Или сбитня? Чтобы точно не заболели, –  переживала девочка.

  – Успокойся, Аленушка, – он забрал у нее рюкзак и огляделся, толпа рукоплескала, с ним пытались поговорить, пожать руку.

  Крыс обхватил Ребенка за плечи, забросил сапожки в рюкзак и пошел сквозь толпу. Он уже заприметил шатер, где с пылу с жару наливали сбитень, грог.

  – Будешь? – он подал девушки стакан горячего глинтвейна, которым их угостил хозяин, восхищенный подвигом Крыса. Сам он пил двойной грог, чтобы действительно не заболеть.

  – Там же алкоголь.

  – Красное горячее вино, разбавленное чаем. Мы будем на горке кататься? К вечеру все выветриться. У тебя нос красный. Пей. Хотя нет, подожди.

  Хакер вытащил огромный крендель из рюкзака:

  – Вот, ешь и запивай. Я тоже выпью, чтобы не заболеть. Спасибо, любезнейший.

  – Для молодца ничего не жалко. Дай Бог удачи тебе, купец, да для дочки жених побогаче и чтоб любил ее, как отец. Возьми медовухи, для хорошего человека не жалко.

  – А как мы домой поедем?

  – Такси вызовем.

  Вызывать такси не потребовалось. Через три часа, когда жгли Масленницу, и Ребенок кричал громче всех, их разыскал Соловьев. Он забрал их обоих, прогнал на заднее сидение, бурча о безголовости гениев, детства в одном месте и прочих неприятностей. Алинка ничего не слышала, напрыгавшаяся, накатавшаяся, обыгравшая парней в утку-селезня, спала.

  – Володь, не бузи. Она же счастлива.

  – У тебя дар, Серега, переворачивать мою жизнь с ног на голову. Позвонить-то мог?

  – Так твои ищейки нам пятки отдавили. Чего звонить?

  – Сволочь ты, хакерская морда. За что она тебя только любит?

  – Спроси сам. И без намеков попрошу. Этот период мы удачно миновали. Наш любимый последний прикол – игры в дочки-папы.

  – Псих, ты итак отец.

  – Решил рассекретиться? Погромче скажи, – Крыс зевнул.

  – Ее теперь не разбудишь. Нет, рано. В течение года все решится. Потерпи, Серег. Я же согласился отдать ее тебе в институт. В следующем году присмотришь за ней. Ты только там ретивого нашего начальника придержи. Не нравится мне его настрой.

  – Димку что ли? Он уйдет уже в институт свой. Не обращай внимания. Парень нафантазировал себе идеал, он просто близко с ней не знаком. Там у него куча девушек, а играть ею я не дам. Блин, Соловьев, разбуди на подъезде. Умотала она меня.

  – Спи. Разбужу. Ребята твою машину во дворе припаркуют  ночью.

  ::::::::::::::::::::::::

  Апрельское солнышко стучало в окошко. Димка потянулся и счастливо вздохнул. Все идет идеально. Институт готов, вербовка студентов тоже идет полным ходом. Первые группы почти набрали. Даже сформировали штат минимума преподавателей. А еще Генка перепрошил кучу смартфонов, которые специально заказывали из-за бугра. Теперь у основного костяка есть мобильное перемещение. Все идеально. И с рыжей удалось достичь сдвига, директор школы пошла на уступки.

  В кабинет ворвался Генка. На брате не было лица.

  – Что случилось, Ген?

  – Дим, сейф вскрыт. Резервной копии нет.

  Близнец почувствовал, как шевелятся волосы на голове. Его пробил липкий пот.

  – Когда?

  – Ночью. Ты же знаешь, систему охраны сенсей устанавливал, каждого комара видела. Следов и отпечатков нет, следов взлома тоже.

  – Вызывай кого положено, всех собирай, – прошептал Димка.

  – Это не все.

  – Что? Есть хуже новости?

  Они уже неслись на бешеной скорости по коридорам Бауманки на улицу к машине. Модер скользнул на водительское кресло и вдарил по газам.

  – Сбиты некоторые кодировки программы. Все сбои не удалось установить. Локки сейчас...

  – Отставить! Не трогать! Сенсея вызвал?

  – Уже в пути.

  К институту они подъехали одновременно. Сенсей лишь кивнул, не проронив ни слова. Они так и стояли, ожидая кураторов из органов. Внутри собрались все, включая всех преподавателей. Голицын-старший и Соловьев молча всех осмотрели и повернулись к близнецам:

  – Согласны на полиграф?

  – Да, – кивнул Димка.

  Два дня и ночи их не выпускали с территории.  Близнецы с наставником первыми прошли полиграф. Молча без слов. Потом Кленовичев  чертыхался, пытаясь вычислить взломщика. Чисто! Близнецы сбились с ног, параллельно присутствуя на допросах, обысках на квартирах, проверке телефонных разговоров и контактов. Ничего! Словно все исчезло все в воздух. Наконец их троих забрали и повезли на встречу к главным. Димка мрачно смотрел в окно. Первичный анализ показал, что били наугад, выводя узлы бессистемно, словно сами не знали куда тыркались.

  В этот раз их доставили в Кремль, в силу форс-мажора. Идя по длинным коридорам, Димка понял, что сейчас они висят на волоске.

  – Рассказывайте, –  короткий приказ.

  Модератор шагнул вперед, не дав никому и рта открыть. Четко и по существу.

  – То есть не нашли?

  – Нет.

  – И дальше что?

  – Все зависит от заинтересованности государства в проекте. Я готов продолжить работу, однако сейчас мне нужны гарантии. Повышенная секретность не дала плоды, утечка произошла. Я найду гада.

  – Что вы хотите?

  Димка передал бумаги. Визави быстро пролистал и удивленно взглянул на молодого человека:

  – Вы осознаете, что требуете? Мера ответственности тоже возрастет.

  – Я отвечаю за своих людей.

  – Закроются научные симпозиумы и конференции.  Вы талантливый ученый, Дмитрий Александрович, собираетесь стать невыездным?

  – Если это требует дело, да.

  – А как же ваши амбиции?

  – Мы с ними договоримся.

  Визави слегка усмехнулся.

  – Хорошо, восстанавливайте программу. Мы заинтересованы как в технологии, так и в ваших специалистах. Я же жду и хакеров, это в интересах государственной безопасности. Бумаги получите завтра вечером. Мое условие. До осени вы проводите полевые испытания.

  – Так точно. Однако я тогда добавляю полную автономность извне. За проект отвечаем мы втроем.

  – Только если господин Кленовичев примет присягу.

  – Нет, – мотнул головой наставник, – я готов нести ответственность в полном объеме, но присягу не приму.

  – Это почему же?

  – Пацифист.

  Визави слегка усмехнулся.

  – Тогда ответственность за проект на братьях Голицынах. Вы отвечаете за свой институт.

  Сенсей лишь пожал плечами.

  – Хорошо, – визави поднялся, намекая на то, что разговор закончен, – мы пришли к компромиссу. Чтобы больше не повторялись форс-мажоры. Свободны.

  Они уже отправлялись к выходу, когда Модератора окликнули.

  – Дмитрий Александрович, я не стану ссорить вас с вашим амбициями. Однако не забывайте, господа Голицыны, пока вы за рубежом, ваши близкие остаются заложниками ситуации. В случае государственной измены мы начнем с них. Я в курсе, что вы холосты, Сергей Павлович, однако я слышал об эдельвейсах. Дмитрий Александрович, не забывайте о брате и его супруге, а также сестре.

  Ребята лишь кивнули.

  ::::::::::::::::::::::::

  Крыс дернулся, но вышел вместе с ребятами. Однако не выдержал и развернулся.

  – Сенсей, стойте, – однако ребят не пустили.

  – Я знал, что вы вернетесь, Сергей Павлович. Может, все же передумаете?

  – Я хотел бы поговорить о ботанике.

  – Хорошо. Я в курсе, что вы занимаетесь с дочерью полковника Соловьева. Да и вообще проводите с ней много времени. Я вас ни в чем не обвиняю, однако учтите, что именно эта девочка может пострадать в случае вашей несговорчивости.

  – Я готов подписать кучу бумаг, но служить не буду. Я вас услышал и усвоил, однако рассчитываю, что разговор останется между нами. Вся секретность вокруг дочери Соловьева – инициатива отца, и я ее уважаю.

  – Смелый вы человек, Сергей Павлович.

  – Иные в проекте не выживают.

  – Это да, – визави согласно кивнул головой, – не смею задерживать.

  – Рискну задержаться. Я все еще не выяснил вопрос по ботанике.

  – Я не трогаю растения из Красной книги без надобности. Растите свой цветочек. Она же тоже входит в проект?

  – Я еще не решил. С вашего позволения, – ироничный поклон и Крыс направился к выходу. Сейчас он спокоен. Ребенка не тронут. Пока.  А он сделает все, что и всегда она была под защитой. С хакерством пора завязывать. Ему теперь есть ради кого жить. Насмешка судьбы, он мечтал о сыне, а в результате в малиннике. Иска и Лилька. И его Ребенок.

  – Сенсей, – подергал его за рукав Димка уже на улице.

  – Ну что, Модер? Дальше-то что делаем? – спросил он парня.

  – Восстанавливаем. Я помню коды. У меня есть личная копия. С вас,  Джокер,  обновление системы защиты. Простите, в этом году эдельвейсы поедете собирать после сдачи проекта. Админ, нужна надежная концепция сохранения данных.

  – Я и сам не поеду, – рыкнул Крыс, – пока не найду гниду и не восстановлю – не поеду. Больше мы не имеем право на ошибку.

  Генка молчаливо пожал плечами.

  ::::::::::::::::::::::::::::

  Весна и лето пролетели словно сон.  Димка не успевал ничего. Ребята перебрались на объект. Восстанавливать пришлось много, они все же уволились  из Бауманки. Втроем. Матвеев ворчал, но отпустил, устав искать им замену. Договорились, что когда рыжая придет, они вернутся выполнить обязательства и как совместители  возьмут половинчатую нагрузку.

  Подходил к концу август. Димка психовал. Из-за ЧП с программой, он не успел подписать все документы со школой, и теперь поступление Соловьевой-Кейтеринской откладывалось на месяц. В начале октября ее ждут. Он оттолкнулся от стола, откатился на кресле и подошел к окну. Вчера был пробный пуск измененной реальности на всю территорию. Они были внутри, но из здания не выходили. Система работала стабильно.

  – Дим, ты занят?

  Он оглянулся и посмотрел на Ольгу.

  – Нет, красавица. Готов уделить тебе время. Надоел нефтяник?

  – Все смеешься?

  – Да, Оль, не плакать же. А тебе не смешно? И вместе не можем – ссоримся, и врозь не получается, – он подошел к девушке, взял за плечи, – скажи, ты ведьма?

  – Метла снаружи припаркована. Ты прав, мы два идиота.

  – Ольчик, может, попробуем еще раз?

  – Дим, я хочу уйти с проекта. Кленовичев прав, я не тяну.

  – Как скажешь. Может и к лучшему.  Ну не дано нам, как Генке с Таней, совмещать и работу и любовь. Но мы же взрослые люди. Тебе помочь с поиском работы?

  – Нет, я уже нашла место, – она высвободилась из его рук и отошла к окну. Димка спрятал руки в карман. В конце концов, Ольга всегда была рядом. Криво и косо было, но рядом.

  – Оль, может, съедемся?

  Она слегка усмехнулась:

  – Ты опоздал, Дим, я замуж выхожу.

  У парня перехватило дыхание. Он привык, что она рядом, удобная и безропотная. Да погуливала, но и он сам...

  – Мои поздравления, – выдавил через силу, – и кто счастливчик?

  – Нефтяник. Виктор не стал ждать долго. Прости, Дим, но так будет лучше. Ты женат на проекте.

   – Конечно, будь счастлива.

  Ольга бросила на него быстрый взгляд. А Димка смотрел, упрекая себя. Как же он не заметил? Дорогой парфюм, стильная одежда, эксклюзивные украшения. Привык, не заметил, ушел в мечты и упустил. Впрочем, а что он хотел? Временные девушки постоянно уходили от него, не выдерживая длительных перерывов во встречах, ревнуя к работе. Он спокойно отпускал, заменяя ушедшую новой. Но Ольга...

  – Будь счастлива, – повторил он.

  – И даже не сыронизируешь?

  – А зачем? Ирония не изменит твоего решения. Уходи, Оленька, уходи.

  Она попыталась еще что-то сказать, но Димка взорвался:

  – Уходи! Не издевайся. Если хоть немного любила, просто уходи без слов. Прошу тебя.

  В конце коридора утих цокот каблуков. Как же она глубоко пробралась под кожу, словно наркотик. Димка подошел к шкафу, достал виски и налил себе в стакан. Сейчас, немного слабости. И продолжит работу. Почему же так больно и горько? Хотя нет, последнее из другой оперы. 'Горько' будут кричать Ольге. А ему осталась горькая. Знаешь, рыжая, уйди из головы. Не хочется больше разочарования. Женат на работе? Идеально. Значит, работа – жена, институт – детище. Еще стакан и вернемся к работе. Дом почти достроен, а потом ближе к сорока годам он купит молоденькую дурочку себе. Для престижа. Рыжая, не будь такой...

  ::::::::::::::::::::::::

  Крыс с Генкой нашли Модератора мертвецки пьяным. Рядом лежала пустая бутылка из-под виски.

  ::::::::::::::::::::::::::

  Крыс следил за часами. Об уходе Ольги  и ее скорой свадьбы он узнал от Татьяны. Тогда они с Генкой рванули искать Димку и нашли его пьяным в стельку. Вот уже двенадцать часов парень храпел беспробудным сном. Крыс переключил внимание на компьютер. Он сканировал программу, проверяя в последний раз целостность всей системы. Вроде все восстановили.

  В дверь заглянул Генка.

  – Спит?

  – Как видишь. Админ, стационары проверил?

  – Да. Вот смотрите, здесь графики скачков границы. Как видите, укладываются в рассчитанные промежутки. Овраг немного фонит. Однако я думаю, когда ваш институт запустим, то эту границу уберем, объединив территории.

  – Я против, большие площади ведут к увеличению коридора излома. Границы по оврагу  оставим. Со студентов просто берите расписку и все. Камеры висят, видеоловушки тоже работают. Засечь успеете.

  – Сколько я спал? – прохрипел Димка.

  – О, начальство пришло в себя, – язвительно заметил Крыс, – ну и стоило оно того?

  – Да, – упрямо мотнул Димка головой и тут же схватился за нее, – теперь так хреново, что уже не больно.

  – Идиот, если так жить без нее не можешь, что ж не остановил?

  – Насильно мил не будешь. Я же сказал, хочет, пусть уходит. Невелика беда.

  – Ох, Модер, ведь найдется такая, за которой побежишь, будешь останавливать, – хмыкнул Крыс, покачиваясь на стуле.

  Димка посмотрел на него мутными глазами:

  – Черта с два.

  – Спорим, Модер?

  – На что? – Димка встал, покачиваясь. Посмотрел на пустую бутылку под ногами и отпихнул ее в сторону.

  – Ты знаешь, проигравший выполняет любое желание.  Закрытая ставка. Согласен?

  – Еще раз условие.

  – Я утверждаю, что ты не по тем убиваешься. Но однажды ты встретишь женщину, без которой не сможешь. И когда она решит уйти, ты ее не отпустишь. Не отдашь, будешь бороться до последнего.

  – Согласен. Все они одинаковы. Скольких я уже перепробовал и перепортил. Женщина – продажная сущность. Их легко купить за хорошую цену. Нет их, искренних и настоящих женщин, ради которых и в огонь, и в воду. Так что готов спорить. Лет так через десять проверим.  Ген, разбей.

  – Вам не кажется, что вы перегибаете палку? – возмутился Админ.

  – Ген,  просто разбей. И перейдем к насущным делам.

  – К насущным ты перейдешь, когда проспишься окончательно и разберешься со своими бабами, – отрезал Крыс.

  – Не с кем разбираться. Пошли они все на хер. Что с программой?

  – Не буянь.

  – Джокер, что с программой? Я жду.

  – Все в порядке, – ответил вместо хакера Генка, – все восстановлено. Пределы излома у Джокера. По идее можно устраивать полевые испытания. Кто идет?

  – Я и Джокер. Ты следишь снаружи. Мы проводим там неделю, заодно проверяем стабильность системы. Админ, вызывай Айболита и Ньерда. Они исследовали связь по всплеску гормона и сигнала чипа,  и возможность использовать изменение концентрации адреналина, чтобы активировать переход.

  – Модер, ты не спешишь? Фиг с ними, со сроками, – возразил Генка.

  – Нет, затягивать нельзя. Мы выбились из графика, надо наверстывать. Сенсей?

  – Согласен. Встряска тебе не помешает, – Крыс покрутился в кресле и встал, – но не раньше, чем проспишься. Два дня тебе на приведения себя в порядок.

  Димка взял под козырек и махнул брату:

  – Ген, отвези к родителям. Там точно не сорвусь.

  Крыс усмехнулся и вышел в коридор. У него два дня для наведения порядка в делах. И еще надо позвонить жене и Ребенку. Первую успокоить, а вторую предупредить, что он появится во второй половине сентября. А там она уже начнет ездить в Бауманку, где будет учиться под его присмотром. Все будет хорошо.

  Димка сумел не впасть в длительный запой. Немного помятый, но трезвый и с ясной головой он явился на объект. Крыс уже ждал его.

  – Ну что, пошли,  подопытные кролики? Рондо, там хоть еду нам оставили?

  – В столовой холодильник забила домашними полуфабрикатами. Сами приготовите, – Таня избегала попадаться на глаза Димке, тот тоже не смотрел на нее.

  – Последнее напоминание, – инструктировал их Генка, – чип срабатывает на всплеск адреналина в критических концентрациях, что обычно бывает при чрезвычайных ситуациях. Принудительный переход не болезненен, если ему не сопротивляться. Если чувствуете, что выносит, закрываете глаза и группируетесь. Сейчас пользуемся стационарным входом, возвращаетесь через неделю по внутренним часам. Здесь пройдет больше, так легче снять и расшифровать показания аппаратуры. Ах да, черенки я забрал оттуда, чтобы не поубивали друг друга нафиг.

  – Последнее развлечение отнял, – буркнул Крыс.

  – Там шашки, нарды и шахматы. Развлекайтесь без членовредительства. Готовы?

  – Связь по электронке, – добавил Димка, – заодно проверим, что с сотовой связью наружу.

  Они вышли с территории, Генка активировал стационарные порталы.

  – Мы с ребятами будем у хакеров. Ну что, запоминайте, тридцатое августа – день рождения измененной реальности.

  Они с Димкой шагнули в темноту перехода. Небольшая дезориентация и они в главном фойе института.

  – Ну что получилось?

  – Кажется, да.

  Они наперегонки рванули в серверную. На улице не было никаких отличий от погоды снаружи.

  – А представьте, сенсей, прокукуем тут неделю, а окажется, что ничего и не было.

  – Да уж, это будет серьезный облом, – хмыкнул Крыс, – ладно, начальник, давай настраивать аппаратуру. Дел много.

  – Согласен. Гена, конечно пошутил насчет шахмат. А что с часами?

  – Работают как обычно. Но ты же в курсе, что это не показатель.

  – Я в другом смысле. Время скажите. Я запускаю систему внутреннего контроля.

  Они угробили пять дней, чтобы отладить все, запустить сканирующие программы, запустить сотовую связь и интернет. По телефонам они могли дозвониться друг до друга, на другую сторону реальности сигнал не уходил.

  – Генка пишет, у них пятое уже сентября. А у нас получается лишь третье, – задумчиво протянул Димка.

  – Это значит, что оно работает. Так, пока органайзер не трогаем, но потом надо чтобы наоборот было.

  – Сделаем. Точнее изменим условия проверки. По моим подсчетам, по нашему завтра будет их седьмое. У нас совпадут полдни. С этого момента ускоряем.

  – На сколько это мы здесь задержимся?

  – Еще неделю. Там же пройдет два дня. Вот график связи. Наружу уже отправил.

  Крыс кивнул. Он согласен, что надо проверять все, да и Димка стал похож на себя. Он сверился с расписанием работ. Практически все сделали. Осталось лишь мониторинг грани излома.

  Переход на ускоренный режим они не заметили. Димка скрупулезно записывал все показания и наблюдения. Все шло идеально. Крыс еще раз проверил все.

  – Модер, пойду прогуляюсь. Заодно границу проверю.

  – Рацию возьмите. Я чуть позже присоединюсь, сейчас еще показатель проверю.

  Крыс кивнул и вышел на улицу. Ночью прошел дождик, влажная трава поблескивала на осеннем солнце. Тихо и спокойно. Все хорошо. Он прошел открытые участки границ, все было спокойно. Остался лишь лесной участок. Крыс медленно брел по лесу, пробираясь сквозь кусты. Вот и овраг. Хакер осмотрелся вокруг. Все спокойно. Он развернулся, чтобы уйти, как вдруг нога соскользнула. Крыс пытался восстановить равновесие, но мокрая трава предательски лишила его равновесия. Он взмахнул руками, и полетел кубарем вниз.

  – Сенсей! – услышал он крик Модера.

  – Не лезь, мальчишка, – прорычал он, пытаясь сгруппироваться и ухватиться за редкие тонкие кустарники по склону. Его тряхануло еще раз, мотнув в сторону. Крыс ударился головой о бревно и сознание выключило. Последнее,  что он почувствовал, это  адскую боль в теле, словно он попал в огонь.

  Часть 3 Джокер.

   Возвращение к жизни было нереально болезненным. Крыс сдержал стон, заставляя себя не сбить ритм дыхания. Звуки путались, открыть глаза не удалось. Тело саднило. Он осторожно проверил возможность двигаться. Кажется, ничего не пострадало, лишь каждая мышца стенала от перегрузки, словно он разом все потянул. Кожа горела и саднила. Голоса? Попытался сосредоточиться:

   – Как он? – странный голос, знакомый и незнакомый одновременно.

   – Стабилен,  и это главное, – Чегодаев, – ложись, Модер. Я меняю капельницы.

   – Нет, – вновь тихий чужой голос, – я встаю. Похороны.

   – Там остальные. Ты еще не восстановился. Ляг, рухнешь!

   Грохот, суета. Крыс попытался повернуть голову и посмотреть, что происходит. Вспышка света, разряд молнии пронзил тело, и вновь сознание ускользнуло прочь.

    Липкий  туман беспамятства начал рассеиваться. Теперь голоса распознавались сразу. Не выдавая свое возращение в мир живых, Крыс вновь проверил способности тела. Слабость есть, но все цело. Тихий спор, где среди знакомых голосов звучал столь чужой приглушенный  Димкин:

   – Как это нет?

   – Не могут найти. Не ори, Модер, уже подключили всех. Телефон молчит, никто ничего не видел. В квартире все раскидано, но самое главное уничтожена вся техника, все диски и флешки. Больше ничего не пропало. Следов крови нет.

   – Кто пропал? – прохрипел Крыс, не открывая глаза.

   Резкая тишина. Крыс, памятуя об ударе головой, осторожно повернулся на звуки и открыл глаза. Фигуры не фокусировались, оставаясь пятнами, будто помещение заполнено дымом.

   – Черт, что со мной?

   – Сотрясение мозга, несколько растяжений. Переломов нет, – сухо изложил Чегодаев, – Вы попали на излом, Джокер. Если бы не Модератор, вряд ли мы с вами разговаривали. Не напрягайте зрение, иначе возможно кровоизлияние. Способность видеть вернется очень скоро, но могут возникнуть проблемы.

   – Какие?

   – У Модератора сильно село зрение.

   – Мальчишка, куда ты сунулся? Ты мог умереть.

   – Предлагаете стоять и смотреть, как вас корежит? Чипы сработали не сразу, – вновь чужой приглушенный голос.

   – Ты руководитель, без тебя проект можно было сворачивать.

   – К черту проект на крови. Все обошлось практически без последствий, – голос споткнулся, – почти без фатальных последствий.

   К Крысу приблизился Чегодаев, он узнал его по запаху лекарств. Прикосновение прохладных пальцев:

   – Джокер, не дергайтесь, я сейчас вам закапаю в глаза.

   Огонь на сетчатку. Постепенно зрение вернулось, не так остро и ярко. Но уже четче различались предметы в палате, трещины на потолке. Крыс вновь повернулся к ребятам и вздрогнул. Здесь были все. Племянники, Воропаев, Танюша, Чегодаев, близнецы. Близнецы... Судьба-язва. Димка опирался на костыли, его поддерживал брат с одной стороны и Таня с другой. Лицо парня было изуродовано до невозможности. Очки лишь усиливали контраст. Димка заметил реакцию наставника и натянул на голову капюшон толстовки...

   – Сними, парень, я не барышня кисейная, – просипел Крыс.

   – Мне самому так легче, – его голос изменился до неузнаваемости.

   – Я сказал, что восстановим тебе лицо, – вздохнул Чегодаев, – тем более образец всегда под рукой.

   – Меня также? – Крыс вспомнил о своих девочках, – Черт, сколько я без сознания?

   – Сегодня тринадцатое сентября. Вам тоже досталось, но Модератору больше, он успел отпихнуть вас от излома реальностей, его же втянуло по полной. Вас обоих спасли чипы.

   Крыс сделал попытку сесть. Отбившись от Чегодаева, он выпрямился, потянулся к телефону, лежавшему на тумбочке. Сжимая зубы, быстро набрал смс Иске, обещая позвонить вечером. Затем набрал телефон Ребенка:

   – Абонент вне зоны доступа.

   В метро наверно, опять на тренировках своих, пронеслись вялые мысли. Танцовщица, решила ко всему прочему еще и на профессиональный класс сдать. Мало ей нагрузок, стрекозе. Она в безопасности, за ней присмотрят. Соловьев же выбил ей охрану. Кстати, а где он? Голицын в длительной командировке, он еще весной был отправлен вместе с женой и дочерью за рубеж. Не похоже на Володьку, хотя может в работе заковырялся.

   – Я слышал про похороны, потом меня выключило, потом про пропажу. Кто пропал?

     Все переглянулись и разом посмотрели на Димку. Тот вздохнул, его лица не было видно под капюшоном, однако  ответить не успел. Дверь распахнулась, и в палату ворвался Александр Петрович. Крысу поплохело. Голицын-старший выглядел не просто помятым, он был весь в мыле, словно бежал, не останавливаясь, последние сутки. Спокойно, Крыс, спокойно, у него сын едва не погиб.

   – Батя? – удивленно воскликнули близнецы,  и Димка закашлялся.

   – Черт, я только узнал. Живой.

   – Мама где?

   – Они с Ларисой остались там. Я прилетел, как только сообщили. Сразу из аэропорта сюда.

   Пока он говорил, быстро осмотрел сына, бросил беглые взгляды на второго и невестку. Вдруг он заметил Крыса:

   – Твою мать, я надеялся.

   – На что, Голицын? Что сдохну?

   И опять странные взгляды, которые отдавались чем-то нехорошим. Крыс никогда не верил в интуицию, но сейчас он хотел ее просто задушить, ощущая кожей непоправимое.

   – Мы не успели сказать, – тихо сказал Димка.

   – Вам не надоели загадки? – взорвался Крыс, вставая на ноги. Неуверенно,  со скрипом выпрямился, – что, черт возьми, произошло? Где Соловьев?

   – Соловьев с женой погиб в результате ДТП. Похороны были два дня назад, – Сашка прятал взгляд.

   – Где девчонка? – просипел Крыс, оседая на кровать. К нему подлетел Андрей, однако хакер оттолкнул его так, что здоровенный парень отлетел к стене.