Текст книги "ИФТФ им. Галушкевича. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 89 страниц)

  – Кейтелин? Судя по всему, у вас утро, лисичка, – насмешливо протянул он.

  – И вам хорошего дня, охотник, – буркнула я, – Десперадо, скажите, где я могу отравиться кофием?

  – Сова, – сочувственно поставил он диагноз, – давайте провожу в столовую. Только утеплитесь. Ночью подморозило.

  Я вернулась и накинула на себя длинную куртку, которая полностью скрывало платье. Ожидавший в коридоре декан коммерцев, задумчиво оглядел меня:

  – Джокер придумал себе хорошее развлечение. Но мне нравится, особенно коленки.

  – Теперь я поняла, почему вам назначили такую дистанцию, – напомнила я, понимая, что слегка переборщила с одеянием, – вы и студенток так же донимаете?

  – Я похож на педофила? Меня не интересуют дети. Кстати, студенток у нас мало, специфика вуза. Однако различия по гендерному типу мы делаем лишь на физкультуре. Пойдемте, расскажу про институт. Руку предлагать не буду, боюсь, откусите.

  И он действительно рассказал мне про особенности института. Поскольку деятельность хакера всегда на грани закона, да и морали тоже, то в учебном заведении достаточно строгая дисциплина. Жесткие рамки и практически военное воспитание помогает сформировать психически устойчивую личность с внутренним контролем на высшем уровне. Всю юношескую горячность, всплески гормонов гасятся занятиями  спорта. Также ребят учат работать в команде и в одиночку. И не правы слухи, что хакеры своих сливают. Открещиваются здесь только от тех, кто перешел грань, поставил себя выше остальных. И еще не прощают предателей. А так взаимовыручка среди студентов приветствуется и поощряется. В отличие от института флудистики,  у хакеров нет межфакультетской вражды. Ребята спокойно общаются друг с другом, а соперничают лишь на различных соревнованиях. Десперадо рассказал и про еженедельный субботний костер. Маленькая традиция института, когда студенты могут задать абсолютно любой вопрос преподавателю и получить на него ответ.  Джокер первый подает пример открытости, хоть и маскирует под обычную иронию. Либо рассказывает разные небылицы.  Да и вообще, если верить Десперадо, несмотря на жесткость, беспринципность и язвительность, ректора хоть и боятся, но он пользуется уважением и авторитетом среди студентов и преподавательского состава.

  – Почему он вас называет Ребенком?

  – Потому что я его называю Учителем. Он учил меня программированию с двенадцати лет. Как то само сложилось, – уклончиво ответила я.

  Десперадо хотел задать еще один вопрос, но мой нос уловил божественные ароматы кофе. Не заморачиваясь правилами приличия, я ускорилась, чтобы в столовой натолкнуться на Джокера, сидящего за столом с двумя чашками ароматного напитка. Он неодобрительно посмотрел на маячившего за моей спиной брюнета:

  – Десперадо, я, кажется, четко сказал – не крутиться возле Кейтелин.

  – Я всего лишь проводил сонного коллегу до столовой. Кстати, думаю для повышения эффективности преподавания стоит лекции Кейтелин поставить после обеда. Раньше юная леди вряд ли будет в состоянии.

  – Или привезти кофеварку, – фыркнула, наслаждаясь ароматным напитком.

  – Или переехать ко мне в комнаты, – ухмыльнулся Джокер, – а будешь так долго спать, я тебе это устрою, Ребенок.

  Я насупилась. Намеки Джокера мне очень не нравились. Он заметил  и расхохотался:

  – Ты сейчас на сонную сову похожа. Кофеварка есть у меня, я дам тебе код от комнаты, можешь приходить и варить себе кофе, когда захочешь.

  – Так она вроде замужем. Да и Модератор вчера приходил, – заложил начальство Десперадо.

  – А зачем он приходил? – спросила я, старательно пытаясь скрыть волнение.

  – По рабочим вопросам, – отрезал Джокер, доставая бумаги, – я человек старой закалки, читай, вникай, подписывай. Это твой трудовой договор.

  – Зачем приходил Модератор, он спрашивал обо мне? – настаивала я.

  – Нет, – ответил Джокер, глядя мне в глаза, – если не веришь, спроси Локки, он присутствовал.

  Я молча пододвинула бумаги, где кроме договора были стандартные соглашение о неразглашении и техника безопасности, и стала читать, давя накатывающую панику и горечь. Если вопросов после моего исчезновения у мужа не возникло, то чего теперь переживать. Но теперь я не дам ему развод. Раз у него с глаз долой, из сердца вон, то пусть помучается и поищет меня. А когда найдет – пусть поуговаривает. Я еще устрою ему личную жизнь.

  С договором расправилась быстро, подмахнула роспись и отодвинула от себя.  Пока я читала и давилась мрачными мыслями, Джокер с Десперадо отошли в дальний угол пустой столовой и о чем-то спорили, причем брюнет отчаянно жестикулировал, а Учитель непримиримо скрестил руки на груди. Изредка они бросали на меня настороженные взгляды. Увидев, что я закончила с документами, Джокер подошел и забрал бумаги. Пролистав, удовлетворительно кивнул и протянул листок.

  – Код от моих комнат. Я вчера наведался к тебе домой и еще взял необходимое. Забери сама. Десперадо, я в министерство и потом в департамент заскочу. За Кейтелин отвечаешь на пару с Локки. И поторопи Плюшкина, иначе возникнут проблемы с дисциплиной, если она будет носить такие короткие юбки на лекции. Вечером вернусь.

  – Лучше такие юбки, чем вчерашние джинсы и джемпер, – фыркнул Десперадо, на что Джокер продемонстрировал ему кулак и исчез.

  Брюнет лишь устало вздохнул и повернулся ко мне:

  – Еще кофе?

  – Сегодня вы подрабатываете официантом?

  – Нет, скорее всего, вашей нянькой, – парировал мужчина и достал телефон, – Локки, ректор исчез, так что жду тебя в столовой в компании прекрасной леди.

  Я с любопытством разглядывала мужчину напротив, потом не выдержала:

  – Десперадо, вы боитесь, что я сбегу? Или еще чего?

  – Понимаете, Кейтелин, мы вчера ночью с Локки слегка размялись и вскрыли архив видеонаблюдения института флудистики. До сих пор под впечатлением от вашей неуемной фантазии и креативности подхода в воспитании молодого поколения. Так что во избежание, так сказать, эксцессов, мы лучше навяжемся в компанию. Тем более, как мне кажется, стоит вас немного поближе познакомить со студентами и обычаями института в полевых условиях. Официально, так сказать, а не по шпионски, как вы предпочитаете.

  – Тогда вам придется сопроводить меня до моих жилых покоев, – церемонно ответила я, – знакомиться лучше в более подходящей одежде.

  – А по мне, так вы прекрасны, – вкрадчиво промурлыкал Десперадо, – студенты будут в восторге.

  – Увы, придется заранее умерить их восторг, – улыбнулась я и решительно встала, – но я не настаиваю, можете здесь подождать вашего коллегу.

  Однако мне не повезло, блондин уже материализовался в дверях:

  – Всем дня. Какие планы?

  – Леди желает сменить наряд. Пойдем проводим, вдруг нам повезет, – Десперадо обнаглел, что рискнул меня приобнять, но тут же схлопотал по рукам:

  – Три шага, господин декан, иначе пожалуюсь Джокеру. Кстати, а здесь система видеонаблюдения аналогичная?

  – Почти, – уклончиво ответил Локки.

  – Отличненько, – радостно потерла руки и устремилась к выходу, оставляя мужчин размышлять над причиной радости.

  Впрочем, они быстро меня нагнали.

  Попав в комнату Джокера, я слегка растерялась. Он принес практически весь мой нехитрый ассортимент зимней одежды, включая обувь. Все было аккуратно сложено на большом диване в холле, сверху сидел любимый плюшевый оранжевый жираф с шеей, завязанной узелком. А в кабинете я увидела самый желанный для меня агрегат– кофеварку. Причем его аппарат мог делать капучинно с пенкой.  Первая диверсия прямо таки просилась в руки. Нагрузив сопровождающих мужчин вещами и отправив в мою комнату, бодро шагнула в кабинет. Уже отключив кофеварку от сети, повернулась, и мой взгляд упал на стол Джокера. Рядом с монитором, в бесхитростной небольшой рамке стоял шарж на Учителя. Я вспомнила, что тогда он объяснял мне принципы графических редакторов и отдал свою фотографию на растерзание, чтобы я разобралась с фильтрами.  Результатом стал своеобразный рисунок в смешанном стиле Дали, Шагала и Пикассо. И именно распечатка того шедевра украшала сейчас стол жесткого, беспринципного Джокера.

  Появление меня с кофеваркой было воспринято деканами не так, как я прогнозировала. Они... предложили помочь донести до моей комнаты.  Точнее, Десперадо тихо отнял агрегат, а Локки придержал дверь.

  Уже у меня быстро подключили кофеварку, установив ее на журнальный столик в небольшом холле. Поозирались и Локки поинтересовался:

  – А кофе где?

  – Точно, – хлопнула  себя по лбу, – а я думаю, что же забыла. А здесь можно как-то заказать его?

  – А взять у  Джокера? – резонно заметил Десперадо, – раз уж начали обчищать начальство, так не мелочитесь.

  – Ага, а вы меня заложите. С чего бы вдруг такая помощь?

  – Кейтелин, вас и закладывать не надо. Он сам догадается.

  – Все равно, еще источники кофеина есть?

  Деканы переглянулись, затем в упор посмотрели на меня:

  – Леди, мы можем рассчитывать на вашу благоразумность?

  – В чем? – решила уточнить я, насторожившись.

  – Обещайте не покидать комнаты. Ну или хотя бы этаж. А мы вам принесем кофе, и чашки, и ложки, и... Шоколад любите?

  – Если он девяносто девяти процентный. У вас полчаса, господа. А дальше я за себя не отвечаю.

  Вместо ответа оба, словно подростки, рванули по коридору к лестнице. А я пошла переодеться в более удобную одежду для прогулок.

  Брюнет и блондин вернулись ровно через тридцать минут. За это время я сменила платье и колготки на теплые леггинсы и свитер крупной вязки. Деканы принесли две упаковки молотого кофе, несколько плиток шоколада, посуду и мою новую форму. И даже намекнули, что ее ношение строго обязательно. На что я твердо ответила, что ее ношение обязательно на работе, а у меня первый рабочий день в среду. Препирательства на эту тему результата не дали. Чем сильнее меня уговаривали, тем я больше сопротивлялись. Наконец, мужчины поняли, что им не загнать меня в рамки и отстали.

  Через полчаса, когда кофеварка была опробована,+ и результат нас устроил, мы направлялись в сторону спортивной площадки. Как мне объяснили деканы, студенты сегодня устроили физкульт-день.

  Нас заметили издалека. Студенты сгруппировались вокруг двух преподавателей. Сначала мне показалось, что они тоже близнецы, но уже подойдя ближе, поняла что передо мной два брата с разницей в возрасте примерно в три-четыре года. Старший был богатырем со светлыми кудрями. Не совру, если обхват его бицепса равен моей талии. И такие голубые-голубые глаза, что я в них утонула, задрав голову, поскольку рост мужчины достигал двух метров.

  Младший был на полголовы ниже, немного покомпактней и пшеничные волосы спадали водопадом на плечи. А вот глаза у мужчины переливали разными цветами. Правый синий, а левый зеленый.

  Среди студентов я заметила вчерашнего соучастника по похищению кофе. При виде меня он приободрился, однако потом постарался спрятаться от глаз деканов.

– Тор и Ньерд, – коротко представил их Локки и обратился к учащимся, – студенты, ваш новый преподаватель по флуду, флейму и троллингу госпожа Кейтелин.

  – Рыжая? – выдохнул Туттанхомон и тут же спрятался за остальными.

  – Тутти, – одернул Десперадо.

  – Туттанхомон, – тут же поправил тот.

  – Значит, Тутти? Я запомню.

  – А вы мне свидание обещали? – зловредно напомнил Туттанхомон.

  – Обязательно. Насколько я помню из вчерашних посиделок, – тут же пообещала я, – у всех зачет, но лично вам, студент, обещаю экзамен устный в форме блиц-опроса. Представляете, как романтично?

  – Уже преподаватель? Как быстро, – раздался язвительный голос из толпы.

  Я хмыкнула, вспомнив, что сюда сослали трех студенток с факультета тролллинга, которые еще вчера были на карантине. Рановато их выпустили. Или провокация?

  Тот великан, который поменьше, среагировал быстро:

  – Студентка, шаг вперед.

  Так и есть, из толпы вышла блондинка, одна из устроителей тотализатора. Склонив голову набок, я смотрела на девушку, затянутую в серо-белую пятнистую форму, а тем временем преподаватель отчитывал ее за нарушение субординации. Не выдержав, я прервала его:

  – Вы позволите? Хочу лишь выяснить один момент. Что сказала студентка о причине своего перевода новым сокурсникам?

  Преподаватели заинтересованно переводили взгляд с  меня на студентку и обратно. Та побледнела и молчала. Наконец, кто-то из сокурсников не выдержал:

  – Сказала, что ее любовница Ректора невзлюбила, противная такая особа.

  Наверно, я слишком изменилась в лице, поскольку студенты инстинктивно сделали шаг назад.

  – Кейтелин, спокойнее, – дотронулся до меня Десперадо, но клевета – это не то, можно спускать на тормозах. Неважно, что я осталась преподавать против собственной воли и сбегу при первом удобном случае. Не имеет значения, что диплом мой наполовину липовый, поскольку знания поверхностны, да и субъективен результат троллинга. Но является неоспоримой истиной то, что любовницей не была и все оценки честно заработаны.

  – Как странно, у меня чувство дежавю, – начала тихо, освобождаясь от рук Десперадо, – я вновь стою одна против толпы студентов, и вновь сознанием толпы управляешь ты с товарками. Уже в третий раз. Помнишь? Первый раз вы толпой напали на девушку, которая посмела полюбить того, кто вам не понравился. Кстати, они собираются пожениться. Ваш непрофессиональный кибербуллинг не удался. Второй раз было накануне вашего перевода сюда. Веселая была ночка. И вам повезло с моментальным переводом. Ребята потом долго восстанавливали общагу после маленькой мести. А тем утром ты подначивала весь факультет расправиться со мной одной, натравливая толпу на одиночку.

  – А сейчас ты смелая, властью обличенная? – зашипела она, понимая, что перешептывания в толпе не в ее пользу.

  – Неа, – лучезарно улыбнулась я, – я уставшая и повторно нашедшая на свою шею приключения. Кстати, напомните основное условие успешного троллинга, студентка Блонди.

  – Найти и бить по больному месту, – нехотя ответила она.

  – Верно. Вот с этим вы промахнулись в тотализаторе. Я не была ничьей любовницей. Мы с господином Ректором женаты. И вам троим будет полезно знать, что ректором ИФТФ является господин Модератор. Можете вернуться в строй.

  Туттанхомон схватился за голову.

  По идее бы уйти с гордо поднятой головой, но совсем уж выпендриваться не рискнула, поэтому лишь поинтересовалась:

  – У кого-нибудь еще есть вопросы о моей личной жизни? Лучше сейчас задавайте, пока я не приступила к работе. Вчера я предпочла тихо посидеть с ректорским кофейком, – злорадно добавила, вызвав смешки.

  – Госпожа Кейтелин, – укоризненно покачал головой самый большой великан.

  – Привыкайте, моя специализация накладывает отпечаток на характер, так что провокации будут. Иначе вы никогда не сможете адекватно реагировать на троллинг и флейм в реальности. Флуд в малых дозах безобиден. Впрочем, об этом уже на занятиях. Вопросы? Субботняя амнистия действует.

  – А вы правда разнесли общагу троллей?

  – Есть немного, – развеселилась я, – тогда мне было можно. Но не в одиночку, со мной еще были абитуриенты флеймологии и флудистики.

  – А правда, вы одного проректора утопили в бассейне?

  Я обернулась к деканам, которые старательно делали вид, что они вообще не причем. Пришлось пояснить:

  – Все было наоборот, господин Админ стоял на краю бассейна, поскользнулся и, падая, схватился за меня. Мы вместе и нырнули в воду.

  – А как вы синьку добавили в душ лишь одной студентки? – не успокаивались юные пытливые умы.

  Я не выдержала и в упор уставилась брюнета и блондина. Локки сдался первым:

  – Ну подумаешь, смонтировали мини-ролик. Должны же ребята знать, что за новый преподаватель. Нам несчастные случаи на производстве не нужны.

  – Значит, рекламу мне устроили. Думаете, соломки подстелили?

  – Ну что вы, госпожа Кейтелин,  всю ночь, не покладая рук, разбрасывали сено по территории института. Нам здесь нравится работать, знаете ли.

  – А Джокер в курсе ваших шаманств?

  – Ректор Джокер, – подчеркнул Десперадо правильное обращение к главе института, – самолично подсказывал вчера лучшие кусочки для монтажа.

  Студенты навострили уши. Заметив их повышенное внимание, решила свернуть разговор:

  – Ну что же, позже проверим качество подготовительных работ. За сим откланиваюсь, ибо холодно у вас тут. Не скучайте, господа боги и отчаянные гитаристы. Туттанхомон, к свиданью готовьтесь тщательно, у меня повышенные требования к поклонникам.

  b>Мальчишка как-то нервно выдохнул и попятился. Деканы усмехнулись:

  – Запугали мальчишку.

  – А надо добрые дела бескорыстно творить. Особенно если помогаешь будущему преподавателю.

  – Думаю, мальчишка испугался конкурента. Причем нас ожидают шекспировские страсти, – заметил Ньерд.

  Я развернулась и увидела, что к нам направляется ректор Джокер.  Злой ректор Джокер. Злой и взбешенный ректор Джокер.

  Поискала взглядом, где можно спрятаться, мимоходом отметив, что студенты резко вспомнили, что они не доиграли в футбол, да и вообще, спринтерские забеги – это мечта всей их жизни. Как бы то ни было, учащихся сдуло ветром. Остались лишь преподаватели.

  А Ньерд поинтересовался:

  – Что с Джокером?

  – Она у него кофеварку стащила, – охотно пояснил Локки.

  – Поклеп, – возмутилась я, – вы мне помогали!

  – Только донести, – открестились два противных декана.

  – Допрыгаетесь, – вздохнул великан.

  – Больше всех достанется Десперадо, – спрогнозировала я развитие событий, – ну после меня, разумеется.

  – Это почему? – насторожился декан коммерцев.

  Лишь пожала плечами, делая шаг назад, к нему поближе. И поскользнулась, я вообще такая неуклюжая, особенно рядом с красивыми мужчинами. Десперадо инстинктивно дернулся, спасая меня от падения. И я благодарно повисла на его шее. Три брата хрюкнули, стараясь не рассмеяться перед разозленным ректором.

  А Джокер уже подошел к нам. Бросил недовольный взгляд на Десперадо, тот тут же расцепил мои руки и отскочил на пару метров, сам едва не упав. Теперь дистанция удовлетворила ректора, Джокер лишь махнул рукой, типа с тобой отдельный разговор.  А сейчас он сосредоточился на мне:

  – Ребенок, какого хрена ты забрала кофеварку?!

  – Вы сами разрешили, Учитель. И не материтесь, здесь дети.

  У Тарантино появились последователи, за моей спиной раздался сдавленный полувсхлип, полусмех в четыре голоса.

  – Я, твою дивизию, разрешил пользоваться ею в любое время!!!

  – Я оптимизировала процесс совместного пользования. Видите ли, Учитель, – я поддразнивала  Джокера, надеясь, что меня отправят домой, – я же могу кофе и ночью пить. А вдруг это будет мешать вашей личной жизни?

  – Смелая, но дурная, – раздалось за спиной.

  – Ребенок, пока в моей личной жизни только одно ураганное бедствие – ты.

  – Но вы же знали, на что шли, – обиделась я.

  – Откуда?!! Раньше у тебя все-таки больше было почтения к старшим, – проворчал он.

  – Во-первых, я выросла и поумнела. Во-вторых, мне сказали, что вы принимали активное участие в создании рекламного ролика имени меня.

  – Заложили, – задумчиво разглядывая подчиненных, отконстатировал Джокер, – ладно, с вами потом разберусь. Ребенок, кофеварку вернешь.

  – Нет, – упрямо мотнула головой.

  – Я тоже умею оптимизировать процессы, – ехидно заметил он, – переселю к себе, и проблемы и с личными жизнями, и с кофе решатся.

  – Вуайеризмом не страдаю.

  – Что? – опешил Джокер.

  – Учитель, вы не в моем вкусе и как бы возраст уже шепчет.

  – Что шепчет? – сузил гневно глаза Джокер.

  – Что о личной жизни пора забыть.

  – А как же твои проблемы с этой самой жизнью?

  – А у меня нет проблем с личной жизнью благодаря вам, – рассердилась я, – вы меня благополучно лишили такой радости.

  – Довольно, идем! Разговор продолжим без дополнительных локаторов, – резко перебил он меня, и махнул головой в сторону преподавательского корпуса.

  Пришлось подчиниться, потому с него стало бы потащить меня за руку. Однако не отказала себе в удовольствии послать воздушные поцелуи Десперадо и Туттанхамону, чем вызвала смертельную бледность кожных покров у несчастных жертв моего внимания. И неизвестно что стало большей причиной – мои поцелуи или обещающий взгляд ректора. Меня же Джокер схватил чуть выше локтя и потащил прочь.

  – Между прочим столь неуважительное отношение к новому преподавателю со сторону начальства унижает меня в глазах студентов и коллег, – заметила я.

  – Я не унижаю, я их спасаю, так что думаю  они лишь облегченно вздохнули, – парировал Джокер, не отпуская.

  Уже внутри он подошел к столику, где стоял спорный агрегат и внимательно осмотрел  пакеты с кофе и прочую утварь.

  – Жесть, Ребенок, а это откуда???

  – Подарки благодарных поклонников, – буркнула я, заваливаясь в одно из кресел и скрестив руки на груди.

  – Дары, за то, что выжили после общения с тобой?

  – Я похожа на самку богомола?

  – Ага, – заржал он, – особенно этими круглыми удивленными глазами. И лапки похоже поджимаешь.

  – Я просто монстр в ваших глазах.

  – Нет, просто запутавшийся в себе Ребенок, – огорошил он и занялся приготовлением кофе, – я, между прочим, устал, кофе хочу, а вместо этого за тобой по сугробам прыгаю. А в этих пакетах что?

  – Плюшкин передал форму вместе с остальным.

  – О, форму уже доставили? А почему ты не в ней?

  – Ее принес Десперадо. Надо было в его присутствии примерять?

  – Ты мне зубы не заговаривай, давай переодевайся.

  Я психанула и стала стягивать через голову свитер.

  – Ребенок, что за стриптиз?!!

  Джокер заржал и втолкнул меня в мою же спальню, туда же полетел пакет с формой и ботинки.

  – Смерти моей желаешь? Или на приключения потянуло?

  Стянув, наконец, свитер с головы я заметила, что Джокер с несвойственной ему корректностью прикрыл дверь. Вообще удивительная реакция, если вспомнить, что однажды вымокла до ниточки, добираясь к нему. Кажется, мне четырнадцать было, я еще зонтик забыла. Словарный запас тогда обогатила сильно, выслушивая изумительной красоты ругательства, пока он всю меня растирал водкой. А потом в его фланелевой рубашке  и толстых носках, у которых пятки почти под коленом были, сидела с ногами на стуле и выполняла задания. Без брюк, потому что наотрез отказалась подвязывать их веревочкой, а иначе они спадали. А он, размахивая утюгом, сушил мою одежду, язвил про понижение в должности и объяснял принципы циклов. Что-то тогда я не замечала за ним стеснительности.

  – Ребенок, ты чего притихла? – позвал меня Джокер. Сам он, если судить по звукам, разливал по чашкам наши  дозы  кофеина.

  – Вспомнила, как вы меня лет одиннадцать назад после дождя водкой растирали.

  Из-за двери послышался звон разбитой посуды.

  – Звиздец, дорогуша, я вообще-то тебя жду, чтобы к лекциям помочь подготовиться, а ты в эротические фантазии ударилась.

  – А что разбилось? – невинно поинтересовалась я.

  – Моя чашка с кофе.

  – Учитель, а что вы...

  – Ребенок, просто надень форму и выйди сюда. Меня не прикалывает разговаривать с закрытой дверью.

  Хмыкнув, я потянулась к пакету и достала форму. Развернула и осела на кровать. Она состояла из брюк и пиджака такого же цвета хаки, что и у остальных преподавателей. Разница была в покрое. Брюки были в облипку, причем настолько, что нижнее белье, очевидно, не предусматривалось. А если присоединить еще и очень заниженный пояс... Но приказ есть приказ. Надеюсь только Джокер остался крепким мужиком, и инфаркт ему не грозит, злопыхательно думала я, натягивая плод фантазии Плюшкина. Лезло, простите за подробности, с трудом. Несмотря на содержание эластана, ткань была очень плотная.

  Пиджак, судя по всему, предлагалось одеть прямо на голое тело. И опять-таки, нижнее белье надо исключить. Двубортный покрой и застежка на две пуговицы удлинял вырез горловины практически до талии. Однако, наверно исключительно в целях экономии ткани, пиджак по длине едва прикрывал пояс брюк. И он настолько обтягивал фигуру, что стоя напротив зеркала, я уже не знала, плакать или смеяться.

  – Ребенок, хорош мечтать, – прервал мои терзания голос Джокера, – я вхожу.

  И он действительно вошел с чашкой кофе в руках, которая тут же разделила судьбу предшественницы.

  – Это что? – хрипло спросил он

  – Форма, – хихикнула я.

  – Снимай!

  – Эээ, может быть, вы выйдете?

  – Снимай!!! – рявкнул он, подходя и срывая пиджак, так, что пуговицы не выдержали гнева мужчины и отлетели с нехорошим треском. Я порадовалась, что нижнее белье все-таки осталось на мне.

  – Теперь брюки!!

  – Учитель, – испуганно замолила я, но он меня прервал:

  – Твою мать, Ребенок, живо раздевайся, иначе помогу!!!

  Спорить было бесполезно, пришлось раздеваться под его разъяренным взглядом.  Выхватив из моих рук брюки, он подхватил ботинки и вышел, громко хлопнув дверью. Оттуда донеслось:

  – Плюшкин, скотина ты этакая, тебя оправдать может лишь тот факт, что бром доставлен в пищеблок и вливается слоновьими дозами! Ты, сука, чем слушал? Как я в этом выпущу преподавателя к студентам? Чтоооо??? Нормальная форма?!!! Ну все, козел, сейчас я спущусь, и на твоем личном примере буду убеждаться, что форма нормальная. Как??? Наряжу тебя в нее!!!! И отправлю на дежурный обход в общагу!!! У тебя пять минут, для того чтобы сделать эпиляцию. Везде, твою мать, с твоим брюхом она потребуется везде!!!!

  Хлопнула входная дверь. Джокер ушел. А я как была, так и села на кровать, лишь в покрывало закуталась. Немного подумала и хихикнула, представив кругленького дядьку в этом прикиде. Учитель такой, он может.   Некоторое время я собиралась с мыслями, а потом вспомнила, что надо бы одеться. Да и осколки чашки стоит убрать. На мгновение даже стало жалко Учителя, никак не удается кофе испить. А для него, истинного кофемана, это пытка.

  Джокер вернулся минут через десять с довольной физиономией. В руках нес два объемных пакета.

  – Это был не Плюшкин, – хмыкнула я.

  – Угу, – чуть ли не замурчал ректор, отнимая у меня чашку со свежеприготовленным напитком, – твоя форма. Проверил, все в порядке.

  – Примерить? – съехидничала я.

  – Совесть есть? Ты мне кофе дашь попить, злыдня? – с чересчур сияющим видом парировал Джокер.

  – Учитель, зная вас, могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что вы уже отомстили обидчику. Со мной-то поделитесь, как мстили?

  – А кому, тебя не интересует?

  – Да выбор небольшой. Или Десперадо или Локки.

  – Я их предупреждал, что с тобой шутки плохи. Кстати, вопрос. Белье сама покупала или подарок Модера? – вдруг невпопад спросил он, вгоняя меня в краску. Если до этого у меня была надежда, что он был зол и не обратил внимание на мою полураздетость в момент примерки, то сейчас своим вопросом растоптал ее в прах. Надувшись, я не ответила.

  – Растет мальчишка, соображает, – по-своему интерпретировал молчание Джокер. Он одной рукой рылся в смартфоне, быстро прихлебывая горячий напиток. Затем резко приземлился рядом на маленький диванчик, практически зажав меня в углу. Смартфон исчез, а свободная рука придавила за плечо:

  – Тихо и не рыпайся.

  Я не успела возмутиться, когда дверь открылась, и появились оба декана. В  руках Десперадо была кофеварка, сиамский близнец ректоровской. Локки нес коробку. Но не сам факт появления мужчин ввел в ступор, и даже не их слегка ошеломленные лица, когда они увидели, что Джокер собственнически обнимает меня за плечико. Их уши. Их ярко-алые пылающие уши, слегка опухшие. Я перевела не верящий взгляд на Учителя, а тот ухмылялся наглым котом, только что не мурлыкал.

  – А что с вами произошло? – кусая губы, чтобы не рассмеяться, спросила я

  – Неудачно об дверь приложились. Не заметили.

  – Каждый и с обоих сторон?

  – Да, – буркнул брюнет.

  Я не выдержала и расхохоталась в голос. Деканы, наверняка с учеными степенями, сейчас не выглядели грозными преподавателями или знойными ловеласами. Их вид нашкодивших подростков, которых застукали за подглядыванием, был столь комичен, что сдерживать смех не получалось.  А их сердитые взгляды лишь добавляли мне веселья. Джокер тоже довольно улыбался. Наконец, Десперадо не выдержал и заметил:

  – Ректор Джокер, вы же говорили, что Кейтелин замужем.

  – Говорил.

  – А почему это вы ее обнимаете, а нам даже приближаться нельзя?

  – Устраняю конкурентов, – оскалился ректор, – ладно, пошутили и будет. Пошли ко мне. Локки, коробку здесь оставляй. Нет, Десперадо, ты, как идейный вдохновитель моего инфаркта, тащишь кофеварку туда. Ребенок, планшет захвати.

  Через несколько минут мы уже устраивались в гостиной Джокера. Руководство института обсуждало свои насущные рабочие моменты, а мне Учитель выделил материалы, которые он стырил, по его же словам, из базы ИФТФ. Это были лекции первого курса по флуду, флейму и троллингу. Я просматривала их наискось, а мысли прыгали. Нет, конечно, пункт в договоре об отработке был и к исполнению обязателен, тем более Джокер действительно меня многому научил. И не только в программировании и цифровых технологиях. Несмотря на своеобразное чувство юмора, отсутствие каких-либо моральных норм, он никогда не переступал одному ему известную грань в отношении меня. И иной взгляд на многие вещи, да что греха таить, даже то, что я сохранила рассудок и не сломалась после той ночи, было результатом общения с ним. Возможно, поэтому и позволяю подспудно помыкать собой. Бросила украдкой взгляд в сторону мужчин и перелистнула страницу.  Да я вообще сейчас как аморфная амеба, куда толкнули, туда плыву. Осталось понять, куда хочу выплыть. И вот ведь засада...

  Я зла за умалчивание, за его двойную игру, за жестокие слова "Какой брак? О каком браке идет речь?", за то, что открыл видео, хоть я и просила... Но почему же опять и опять, стоит закрыть глаза, слышу извечное насмешливо-ласковое "Рыжик" и тону в зеленых омутах, которые на самом деле голубые. Даже здесь обман.

  Сквозь ресницы наблюдала за Джокером. Учитель, какую игру вы затеяли? Почему вдруг именно сейчас потребовалась моя отработка? Зачем вчера отдали все документы по наследству, где все переоформлено не просто на меня, а на меня с новой фамилией? И зачем опять их спрятали у себя? Откуда это бессмысленное требование – прекратить вообще общение с единственными друзьями?  Ладно, Модератор, но остальные? Или вы что-то знаете, чего не знаю я?

  Джокер словно почувствовал мой взгляд:

  – Ребенок, что?

  – Отпустите меня на пару дней домой.

  – Нет.

  – Тогда на несколько часов к флудерам.

  – Зачем? – ответы отрывисты, он даже не повернул в мою сторону голову.

  – Материалов не хватает. В библиотеку загляну.

  – Завтра дам доступ.

  – Тогда с Модератором повидаться, предложить мирным образом разойтись. Через ЗАГС быстрее, но ехать надо двоим, – сделала я еще одну попытку.