Текст книги "ИФТФ им. Галушкевича. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 89 страниц)

  – Не могли, – возразила Ольга, – я успела до изоляции замкнуть чип на себя. Для них он мертв. Да и под лекарством она.

  Ну вот и все.

  – Блажен, кто верует, – знакомый голос заставил сердце затрепетать от страха и радости одновременно. Он успел! Он как всегда успел!

  Сквозь полуприкрытые ресницы я видела,  как Модератор подходил к нам. Легкий шелест листвы, в поле зрения попали грубые солдатские ботинки, напоминая о сценке выдворения Лачинского из института.

  Рано! Резкий рывок и к моей голове приставлен пистолет.  Лачинский понимал, что ему уже не спастись и пошел ва-банк.  Я видела, что мы окружены бойцами спецподразделения, Ольга и Психолух лежали на траве лицом вниз. Я видела Модератора, Тарантино и Зига.

  – Не стоит, Лачинский, вас купили как кутят.

  – Не думал, что ты рискнешь женой.

  – Женой? – холодно усмехнулся Модератор, и я поежилась под его колючим взглядом, – ты поверил в этот фарс?

  Рука с пистолетом дрогнула, и тут же исчезла. Меня толкнули, и я вновь упала, а Лачинского распластали по земле.

  – А поаккуратней нельзя? – буркнула я, пытаясь разогнать туман в голове. Но небеса не  вняли моей просьбе. Появившийся из-за спины Джокер рывком поднял меня и встряхнул за плечи.

  – Твою мать, Ребенок, ты охренела?!

  – Тише, сенсей,  ее опоили, она ничего не соображает. Думаю и прыжок она совершила под действие лекарства.

  Мне, наконец, удалось сконцентрироваться, и даже парировать:

  – Ошибочное мнение, я в состоянии оценивать ситуацию.

  – Не заметно. Я считал тебя более умной девушкой, Кейтелин, – усмехнулся Модератор, – впрочем, чего еще ждать от женщин.

  – Вам лучше знать, господин Модератор, вы ведь известный женский знаток, – сорвалась я, пытаясь вырваться из рук Джокера, – и все ваши женщины просто обожают вас, стремясь быть рядом. Особенно бывшие однокурсницы.

  Он помрачнел и кивнул Джокеру:

  – Забери ее, она бредит. Проведи детоксикацию. Ньерд справится.

  – С тобой я поговорю позже, – пригрозил Джокер в ответ и, перехватив меня поудобней, скомандовал, – успокоилась. Постарайся не потерять сознание, мы возвращаемся.

  День четырнадцатый в ИГХ, пятница, спустя полчаса после прыжка Кейтелин.

  Мы приземлились в кабинете Джокера. Он осторожно усадил меня в кресло, разворачиваясь к испуганному Глюку.

  – Деканов ко мне! Ньерда с чемоданом и всех гостей!

  – Д-да, Ректор Джокер.

  Парень исчез, а мужчина наклонился ко мне:

  – У тебя вообще отсутствует инстинкт самосохранения?! Ты куда поперлась?!  Гормоны в голову ударили?!

  – Не кричите, Учитель. Если бы не я сама, меня бы выдернули принудительно. Разница была бы максимум два часа. В чип запрограммировали определенные координаты, им оставалось лишь активировать переход. Я пыталась вернуться, но меня выкинуло обратно. Психолух работал с отцом, и он был тогда. В тот день. Я только сегодня вспомнила.

  – Он тоже тебя? – Джокер запнулся, пытаясь сдержаться.

  – Я не помню, – только действием лекарства можно объяснить  некую отрешенность от  болезненных для меня воспоминаний, – сознание отключилось на втором.  Боль  помню. Он лишь в конце сказал, что до рассвета не дотяну. Можно сказать, благодаря ему, вернее его вердикту, мне удалось сбежать.

  – Урою гада, – прошипел Джокер.

  Голова гудела, я легла на стол, пытаясь собраться с мыслями, где то хлопнула дверь.

  – Где Локки?

  – Занят сканированием системы безопасности, – ответил Ньерд, – известно что ей дали?

  – Ребенок, расскажи об утре.

  – Пикси разбудила меня, рассказала, что вы отдали ребятам Байта выгулять. Мы немного поговорили, потом я выпила кофе. Дале завтрак. Кашу я отдала вам, ела ваш омлет, чай, булку. Потом ушла в аудиторию. Штормить меня начало до завтрака. Очень похожее на то лекарство, которое мне прописывал Айболит, когда меня бросало из крайности в крайность еще на той учебе.

  Повисшая тишина заставила меня поднять голову. Все присутствующие смотрели на белую Пикси.

  – Ты готовила кофе? – спросил ее Джокер.

  – Я нажала на кнопку, помня, что по утрам Кейтелин соображать начинает лишь после ударной дозы кофеина, – ответила она, высвобождаясь из рук Че Гевары, который пытался защитить свою девушку, потому что их окружили преподаватели.

  – Кофе был внутри? – продолжил допрос Джокер.

  – Да, и вода.

  Я подтянула клавиатуру к себе, запуская компьютер. Мне надо найти журнал перемещений, чтобы проверить догадку.

  – Кто кроме тебя заходил в комнату?

  – Я одна. У нас так было заведено. Тем более, – Пикси замялась, – она же ночевала не у себя. Вы сами сказали.

  – Учитель, –  вмешалась я, –  я в них уверена. Не трогайте ребят.

  – Ребенок, я не засыпал зерна в кофеварку, планируя, что вы сразу пойдете в столовую. Пикси, ты врешь.

  – Нет, – сорвалась девушка, но Че ее удержал.

  – Заберите ее, отправьте в реальность, пусть допрашивают, – отмахнулся от ревущей девушки Джокер.

  – Нет, – зарычала я, – никто никуда не пойдет!!! Дайте мне время, и я найду, кто принес лекарство.

  – Ньерд, рыжей детоксикацию, эту увести, – проигнорировал меня ректор.

  Я лихорадочно просматривала журнал, но там было пусто. Там вообще не отразились перемещения Психолуха.

  – Кейтелин, пойдем, я поставлю капельницу, – извиняюще позвал Ньерд.

  – Дай мне телефон Локки, пожалуйста.

  – Ребенок! – начал угрожающе Джокер, но его перебил Десперадо.

  – Подожди, она явно знает,  что делает. Пусть пока Пикси останется. Посмотрим.

  – Десперадо, она считай под наркотиком, что она может??? – впрочем, он сделал знак, и эмо отпустили.

  Локки ответил не сразу:

  – Ньерд, не время. Тут Айболит с Хиппи охреневают от того, что обнаружили в кофеварке. Я охреневаю от того что творится с блоком перемещения.

  – Я ничего не вижу, – ответила тихо.

  – Эээ, Кейтелин, а ты еще на ногах? Ой, извини. Ты права, в том то и дело, что два чипа у нас выведены в резервную копию, запрятанную в блок границ. Ну просто взяли и туда прописали. И там весь список прыжков Психолуха и Ольги. А теперь и твой.

  – Меня интересует утреннее перемещение в комнату ректора. Там есть такое? Локки, посмотри. Я не совсем в состоянии.

  – Дай мне Десперадо, сама программу не трогай.

  Я поискала глазами брюнета. Он тут же материализовался рядом:

  – Что-то надо?

  – Да, гильотину, – улыбнулась я сквозь силу, больше для успокоения друзей, – сжавшихся в углу, но если нет, то поговори с Локки. Он соскучился.

  – Думаешь, у него есть? – фыркнул в ответ декан коммерцев, забирая у меня трубку, – слушаю.

  Он тут же переключил телефон на громкую связь.

  – Десперадо, забери мышку из рук лисички, пока она систему не обрушила, уже две ошибки сделала. Шутники, блин, я чуть ли не поседел.

  Меня лишили означенного предмета и вместе с креслом откатили в сторону, А Локки продолжил:

  – Айболит передает, что ей надо дать цитрамон с супрастином и много питья, но не кофе. Можно и активированный уголь добавить, не менее шести таблеток. Временно это стабилизирует состояние. А теперь дайте мне доступ на удаленку. Я буду показывать триллеры.

  Джокер сам подошел, подключая трансляцию на огромный монитор на стене.

  – Локки, показывай, – скомандовал он.

  Мне уже протянули таблетки, которые я тут же проглотила. Выведенная картинка принесла облегчение. Утром в комнате ректора была Ольга. Пикси не виновата.

  – Почему система безопасности не сообщила о вскрытии контура?

  – Джокер, а ты помнишь, кто начинал прописывать блоки перемещения в самом начале, а потом участвовал в системе безопасности? Ольга же активно помогала всем. А помнишь ошибку, которая вам с Модером едва жизни не стоила? Я нашел следы. Догадываешься чьи? С момента, как Модер представил Кейтелин своей женой, за последней установили слежку...

  – Первоначально планировали через нее воздействовать на Модера, а потом не без помощи узнали, что Ребенок превосходный программист и планы поменялись, –  продолжил Джокер, – и я сам во всеуслышание ее сдал. На проверочных.  Идиот, – кулак со всей силы впечатался в крышку стола.

  Я сжалась.

  – Оставьте нас, – раздался глухой голос ректора.

  – Я забираю Кейтелин в лазарет? – спросил Ньерд.

  – Оставьте. Нас. Одних. Ребят проводите на занятия, пары Кейтелин перенесите, повышенные меры безопасности не снимаем. Дополняем запретом на прогулки, перемещение между корпусами лишь по подземным коридорам. Тор рядом, Локки?

  – Да.

  – Вешайте второй уровень. Перед этим свяжись с Модером и предупреди о колебаниях границ. Я сажусь восстанавливать порушенное.

  Локки отключился. Ребята потянулись на выход, когда Джокер их окликнул:

  – Пикси!

  – Да, – испуганно прошептала та.

  – Я был не прав, необдуманно обвинив тебя в отравлении. Прости, пожалуйста.

  Она только кивнула и выскользнула последней за дверь. Джокер вздохнул и подошел ко мне:

  – Ты как? Голова болит?

  – Терпимо. Что за второй уровень?

  – Еще один пласт измененного пространства. Ускоряем время и сжимаем объемы. Действует лишь в закрытых помещениях.  Сейчас мы недоступны и для ИФТФ. Пока я буду восстанавливать всю систему, так будет безопасней.

  – Один?

  – Локки с Тором на подстраховке. Твой муж сейчас в реальности занят Лачинским и своей бывшей любовницей.

  – Модер или Админ?

  Он усмехнулся.

  – То есть вычислила? Поэтому сорвалась? Нет, Модер. Он не успел приехать, и теперь очень зол. А Админ перегнул палку.

  – Он сказал правду. И я тоже. Мы квиты.

  – Не руби с плеча.

  – Учитель,  а прыжки через две реальности возможны? – перевела я тему, прекрасно понимая, что мы оба старательно оттягиваем серьезный разговор, который уже невозможно откладывать.

  – Нет, вернее теоретически возможны. Я сделал два. Фиговые ощущения. Ребенок, я не хочу тебя отпускать куда-либо без присмотра. Ты сможешь потерпеть? Это займет час. Потом мы с тобой поговорим.

  – О чем?

  – О нас с тобой. Я думаю мне надо тебе многое объяснить.

  – Учитель, не надо.

  – Нет, Ребенок, я устал смотреть, как ты себя убиваешь. Я пытался закрывать глаза на твои выходки, то давал свободу, то ограничивал. Ребенок,  у меня есть право распоряжаться твоей судьбой, и даже обещание твоему отцу ничего не значит. Я вижу, что ты сама не даешь себе быть счастливой.

    – Но это моя жизнь, и я сама хочу решать, как мне ее прожигать.

    – Она сейчас тлеет. Еле-еле коптит.

    – Это вы так думаете.

    – Возможно, – вдруг неожиданно согласился он, – но теперь я вмешаюсь. Дело в Юрие. Данные о нем не прошли проверку. Я не знаю кто это, и поэтому я запрещаю тебе видеться с ним. Байта я тоже отправляю в реальность, обратно в питомник.

    Дальнейшее стало сюрпризом для нас обоих. Я не ожидала, что слова Учителя вызовут у меня злость на него. И только на него! Гнев вытолкнул меня из кресла  словно пружиной вперед. В мгновение ока я очутилась возле мужчины. А Джокер не ожидал той пощечины, что с размахом и оттяжкой влепила ему, не отказав себе в удовольствии оставить глубокие царапины от ногтей. Голова его мотнулась в сторону от сильного удара. На секунду он опешил, а я занесла вторую ладонь для повтора и закрепления урока. Не успела. Он  выловил руку, развернув меня к себе спиной, и сжал так, что я не могла и пошевелиться. Я с минуту пыталась вырваться, шипя как разъяренная кошка, но хватка у Джокера стальная.

    – Никогда так больше не делай, Ребенок, – вкрадчиво шепнул он на ухо, – необдуманно с твоей стороны. Я все равно сильнее.

    – Ты сволочь, гад, скотина!!!

    – Возможно. А теперь успокойся и сядь! Надеюсь, ты меня услышала.

    Он слегка ослабил хватку. Я ужом вывернулась и принялась долбить кулаками. Он вновь сжал в тисках, но я словно озверела, пытаясь нанести удар побольнее.

    – Алина, успокойся, ты не дослушала меня! Ребенок, угомонись, не вынуждай меня идти на крайние меры!

    – Урод! Я ненавижу тебя! Гадина! Сволочь!!! Тебе начхать на меня!!! Лишь бы поиграть людьми! Что я  тебе сделала, за что ты издеваешься надо мной, за что так ненавидишь!

    – Алина, успокойся, иначе мне придется вызвать Ньерда! Да не ненавижу я тебя!!! Люблю, дурная, люблю!

    Слетевшие в эфир слова не сразу дошли до моего сознания. Но когда я осознала... Я вырвалась из его объятий, пятясь назад и мотая головой:

  –  Нет, нет, ты не можешь, ты не имеешь права....

    – Черт, Алина, – зарычал он, – не в этом смысле. Подожди, успокойся, дай мне все объяснить.

    – Отпусти меня, не мучь, – в очередной раз наткнувшись на что-то, я упала на колени.

    – Твою мать, встань! – он дернулся в мою сторону, подхватил на руки. Я сопротивлялась, билась в истерике, душимая слезами, и даже  не заметила, как мы очутились в его спальне, а затем в ванной. Он запихнул под ледяной душ и держал, пока не завизжала от холода. Мгновение, и меня запеленали в большое полотенце и усадили на диван.

    – Сиди здесь. Я сейчас!

    Он исчез на минуту, сбросив мокрый китель. Пока он не вернулся, успела выбраться и броситься к двери, сжимая кольцо, которое Джокер мне надел еще в кабинете. Я была в ужасе от осознания своей беспомощности перед тем, кому привыкла доверять.

    – Стой!

    Окрик стал последней каплей. Я прыгнула вперед и провалилась в невесомость.

  Двадцать восьмое сентября реальность день.

  Меня  слегка выключило. А может и нет. Открыла глаза и зажмурилась. Ослепительное солнце ударило по натянутым нервам. И словно прорвало плотину тишины. Запели птицы, ветер зашелестел остатками листвы, вдали загудел самолет. Я в реальности? Медленно открыла глаза. И подпрыгнула. Прямо передо мной висела черная лошадиная морда. Без единого пятнышка. Морда вежливо кивнула и фыркнула, сдувая с лица мокрые пряди волос.

    – Нуар!!!

    Осторожно протянула к нему руку, и он ткнулся в ладонь, помотав головой, мол, чеши.

    – Господи, Нуар, как я тут оказалась?

    Сделала попытку встать и тут же осела кулем, схватившись за виски. Нуар слегка боднул, перевесившись через ограду стойла.

    – Подожди, не торопи меня, я должна. Я сумею!

    Вцепившись в бревна, медленно поднялась. С минуту постояла, пытаясь унять головокружение и тошноту. Цитрамон! Мне нужен цитрамон и глюкоза, на худой конец сахар. И телефон. Только бы дозвониться.

    Умница Нуар подставил свою морду и спокойно ждал, когда я соберусь с мыслями. Наконец, пол и потолок перестали отплясывать джигу. Похлопав напоследок жеребца и пообещав вернуться с конфетами, медленно двинулась в сторону выхода. Там еще метров сто и центральное здание, где спасение.

    На выходе пришлось сделать привал. Так и стояла, прислонившись к притолоке, пытаясь успокоить сердцебиение. Я смогу! Я сильнее! Солнце было почти в зените, однако никого вокруг видно не было.

    Дистанцию в сто метров преодолела минут за пять, потому что приходилось идти осторожно, словно в хрустальных башмачках. Едва унявшийся звон в ушах нарастал.

    Представляю оторопь персонала, когда в парадный вход ввалилась моя мокрая тушка со слипшимися волосами, в мокром кителе и брюках.

    Впрочем, они быстро взяли себя в руки:

    – Что вам угодно?

    – Я могу увидеть Осипа Васильевича? Ну или Митрича?

    Администратор и охранник переглянулись. Ну да, требовать или владельца или конюха, вполне в моем духе.

    Охранник незаметно, ну это он думал, что незаметно, переместился мне за спину. Я же сделала шаг в сторону стойки.

    – Осип Васильевич не занимается приемом посетителей. А у Митрича выходной. Извините.

    Понятно, после этих слов я должна развернуться и уйти, но увы, не могу. Головная боль вновь скрутила в узел. Не в силах стоять, присела на корточки:

    – Если есть, позовите доктора. Или дайте цитрамон.

    До них, наконец, дошло, что мне плохо. Охранник попытался приподнять меня, но я взвыла, и он отдернул руки. Девушка трясущимися руками перебирала аптечку:

    – У меня только нурофен и солпадеин. Вить, набери дежурного, пусть подойдет.

    – Нужен кофеин, ацетилсалициловая кислота и парацетамол. Только это. По отдельности, пожалуйста, поищите.

    Я покачивалась на коленях, пытаясь унять болезненную пульсацию. Где-то на грани сознания услышала звук открываемой двери.

    – Ты сам сказал, что их вели, как такое возможно было... Лена, что происходит?

    – Осип Васильевич, тут вот...

    – Кейтелин?!

    Это голос не Оззи. Это Тарантино.

    – Цитрамон. Я не знаю как  переместилась, – тихо шепчу, пока Оззи с Тарантино осторожно переносят меня на диван.

    – Виктор, закрой вход. Лена, в моем кабинете аптечка, быстро принеси, – Оззи отдал распоряжение.

    Боль отпустила на некоторое мгновение. Приоткрыв глаза, увидела Зига, выпроваживающего из помещения персонал. Оззи рылся в принесенной аптечке. Моя голова лежала на коленях Тарантино, он слегка массировал виски:

    – Кейтелин, где вы были?

    – У Джокера, – массаж дарил необычайное чувство покоя. При упоминании имени Учителя, Тарантино на мгновение замер, но потом продолжил:

    – А почему переместились?

    – В кольце встроенный чип, наверно случайно активировала. Но почему сюда? ...– я замялась и бросила быстрый взгляд на мужчину. Он смотрел на меня с теплотой и ...виной?

    – Говорите.

    – Мне нужен телефон. Я должна позвонить.

    Оззи протянул стакан воды и таблетку:

    – А ваш?

    – Остался в институте. Один звонок и можете сообщать Модератору.

    Они с Тарантино переглянулись и Оззи протянул телефон:

  – Зиг, свяжись с Модератором или Админом. Кейтелин надо вернуть в институт.

    Я схватила и на память набрала телефон, но абонент по-прежнему был недоступен. Зиг отчитался:

  – Админ сообщил, что они через полчаса будут. Раньше не успеют добраться.

  – Кейтелин, держите, – Оззи протянул плед, – вы мокрая вся, да еще с улицы. Что произошло?

    С помощью Тарантино я укуталась в теплое одеяло, Зиг приготовил горячий чай. Боль утихла, но не ушла, давя на затылок.

    – Я не могу рассказать, сил нет.

    – Потерпите.

    Легко сказать, но раскалывающая голова мучила невероятно, даже тупая боль отравляла существование, мешая рационально думать. Я лежала на коленях Тарантино, прикрыв глаза,+ и ждала.

    – Черт, – вдруг выругался Оззи.

    – На самом деле всего лишь я, – Джокер был мрачен, – и тоже рад вас видеть. Супрастин с глюкозой вкололи ей?

    – Джокер, уйди, – пригрозил Тарантино, – отстань от нее.

    – Если я отстану, то боюсь, Модератору вы вернете труп. Ньерд, делай инъекции. Тарантино, изыди сам. Я забираю ее.

    Я с усилием открыла глаза. Несмотря на выпитую таблетку и горячий чай, мне становилось хуже, но послать Учителя...

    – Катись в задницу, Джокер.

    – Всенепременно, Ребенок, только тебя оттуда вытащу.

    Он размашистым шагом подошел и задрал рукав. Ньерд быстро обработал место инъекции и вогнал уже приготовленный шприц.

    – Все, возвращаемся.

    – Она никуда не пойдет, – возмутился Тарантино, – Ты охренел в таком состоянии переносить ее?

    – С тобой я потом поговорю, – огрызнулся Учитель, – я не недоумок, чтобы воспользоваться сбитым чипом. А вот Ольга попыталась ее бросить на излом, и лишь конфликт с защитным чипом спас ее от смерти, но в результате ее выдернуло через двойное искажение. Оззи, ты можешь обеспечить ей капельницы сейчас же?

  Я пока предпочитала не вмешиваться в диалог Тарантино и Джокера. Остальные молчали. Я видела, что их удивляла горячность диалога, а троллей поражала наглость сотоварища.

    – Еще раз повторюсь, катись к черту!

    – Тарантино, я не собираюсь выяснять с тобой отношения, не сейчас. Отдай Алину, ей помощь нужна.

    – Не кричите, голова болит, – не выдержала я, – что произошло?

    – Ребенок, – на моих глазах Джокер словно постарел, – тебя выкинуло через два искажения. Впрочем, не важно, важно то, что организм испытал невероятные перегрузки, и если сейчас не помочь, то будет поздно. Мы теряем драгоценное время.

    – Ньерд сможет помочь?

    – Да, Ребенок, сможет.

    Я сжалась, Тарантино погладил по волосам.

    – Хорошо. Я в последний раз поверю тебе, Учитель.

    Он подошел и осторожно забрал меня, укутав в одеяло.

    – Ньерд, Тор, возвращаемся.

    – Я иду с вами.

    – Нет, Тарантино. Дождись Модератора, пожалуйста, – не знаю почему, но я испугалась за него.

    Тот сжал кулаки, но послушался.

    – С ней все будет хорошо, ты же знаешь, – примиряюще сказал ему Джокер и мы перенеслись с институт.

  День четырнадцатый в ИГХ, вечер.

    Мы сразу переместились в лазарет. Джокер самолично уложил меня на кровать. Он хмуро смотрел на меня, сжав губы. Потом вздохнул:

  – Сама ты не разденешься,  а одежда мокрая. Выбирай, кто тебе поможет – Ньерд или я.

  Я упрямо стала расстегивать куртку, он выжидал. В другом конце комнаты позвякивал пузырьками Ньерд, готовя капельницу.

  Едва я приподнялась, чтобы стянуть рукава, как острая боль пронзила голову.

  Не сдержавшись, застонала, Джокер подхватил и, несмотря на сопротивление, сам быстро раздел. Укрыл одеялом, взял за запястье.

  – Ньерд, у нее слабый пульс.

  – Это ее особенность, – я не поверила своим ушам и подскочила, чтобы вновь рухнуть от слабости, а знакомый голос продолжил, – и скакать егозой – тоже.

  В палату вошел Айболит:

  – Я все-таки задумаюсь об абонементе в лазарет для вас, Кейтелин.

  Он быстро осмотрел. Удивительно, то ли от счастья, то ли сказалось мастерство доктора, но я ничего почувствовала. Он нахмурился:

  – Снотворное нельзя, она принимала антидепрессанты, аукнется сильно. Придется терпеть. Ньерд?

  – Скачок через два искажения. Цитрамон с опозданием в полчаса, супрастин и глюкозу я ввел. Сейчас питательную капельницу. Но давление и пульс нестабильны. Плюс кофе с сюрпризом.  Вроде успели.

  – Надеюсь, не хотелось бы, чтобы начальство голову открутило, – Айболит подмигнул, – ты же умница, не дашь нас в обиду.

  Джокер молча стоял в стороне и слушал.

  Ньерд тем временем проставил капельницу и повернулся к Айболиту:

  – Кто первый?

  – Давай я. Ты пока отчет пиши. Джокер, вас это тоже касается.

  – Напишу. Меня интересуют прогнозы.

  – Положительные, эта девочка на чистом упрямстве выживет. Чтобы потом всем отомстить. Идите, у вас ЧП на вверенной территории, лучше отчитаться наперед. Модератор не посмотрит ни на что.

  Я прикрыла глаза. Неожиданно лба коснулись прохладные губы:

  – Прости меня, Ребенок.

  Когда удалось приподнять веки, в палате остался лишь Айболит. Он посмотрел на капельницу, еще раз прощупал пульс и устроился рядышком на стуле:

  – Тебе нельзя спать. Так что мы по очереди будем тебя развлекать с Ньердом. Заодно отслеживать состояние.

  – Как вы здесь оказались?

  – Джокер вызвал утром, когда стало понятно, что тебя опоили. Пока мы выяснили с Хиппи что именно, потом чем именно, институт перевели на второй уровень, предварительно отправили Хиппи в реальность. Он должен вырезать чипы из Психолуха и Ольги. Первого готовили к операции в наручниках, а ее пожалели, нарушив приказ Модера. Она в туалете и попыталась тебя убить. Сигнал засекли, сейчас она на операционном столе. Я ей не позавидую. Близнецы в гневе страшны, а она довела обоих. Думаю, что на них опробуют новую разработку Хиппи, позволяющую блокировать двигательные способности при попытке даже просто приблизиться к измененной реальности, про программирование молчу. Здесь же Джокер и Локки бросились блокировать привязку, что по идее должны были сделать с самого начала. Подробности потом у них узнаешь, я не вникал. Вернемся ко мне. Когда мы выяснили, чем тебя траванули, то я решил тебя проведать, заодно вразумить Джокера, который начал перегибать палку в желании оградить тебя от всего, но ты же шустрая, ускакала. Я их застал как раз, когда они взламывали чип. Понимаешь, Кейтелин, оба института, несмотря на свою уникальность, относятся к объектам повышенной опасности. Максимально повышенной. Любое ЧП с перемещением рассматривается в строго индивидуальном порядке. Достанется и Джокеру, и Модератору.

   – Джокер и Модератор  не причем.

  – Это будет решать независимая комиссия.  Что, кстати произошло?

  – Не важно.

  – Ясно, – он вновь пощупал пульс, – это ты так лицо Джокеру располосовала?

  – Я.

  – Сильно. Голова болит?

  Я кивнула. Айболит нахмурился:

  – Плохо. Я возьму анализ крови. Будем отслеживать еще так состояние. Кажется, я застрял до утра.

  Так прошла ночь. Айболита сменил Ньерд. Он развлекал байками о похождениях братьев. Джокера мы негласно обходили стороной. Потом Айболит, и снова Ньерд.

  Ближе к утру меня стало нещадно клонить в сон, о чем я сообщила дежурившему Айболиту. Тот померил давление, взял кровь на анализ и кивнул:

  – Кризис прошел, теперь стоит поспать. Набирайся сил.

  – Только не уходите.

  – Кейтелин, тебе ничего не угрожает.

  – Вы можете узнать, что с Байтом?

  – А что с ним?

  – Джокер. Он сказал, что отправит его обратно в питомник.

  – Глупости. Я достаточно давно знаю ректора, он не склонен к излишней жестокости. Думаю, вам надо поговорить.

  За его спиной открылась дверь, и вошел Джокер. Я инстинктивно сжалась. Айболит заметил и бросил быстрый взгляд на ректора. Тот остался возле входа:

  – Как она?

  – Состояние стабильное. Теперь может поспать. Успели вовремя. Где Байт? Она хочет его увидеть.

  – Спит у Морфеуса и Стерляди в комнате. Позже они его принесут. Я посижу с тобой, Ребенок, можно?

  Я ошарашено хлопала глазами, Айболит повторил:

  – Мне кажется, вам надо поговорить, – и вышел в коридор.

  Джокер продолжал стоять возле дверей.

  – Учитель... – испуганно начала я.

  – Алина, давай поступим так. Я сейчас расскажу кое-что, а ты потом решай, как быть дальше.

  Он подошел к кровати, переставил стул так, чтобы я его видела и начал рассказывать:

  – С твоим отцом я познакомился до твоего рождения, преследуя корыстные цели. Дело в том, что он охотился на меня. Точнее на хакера Крыса. Тогда мне нравился такой ник. И вышел я на него специально, зная, что он под меня копает. Володька, он... Получилось так, что мы стали друзьями. Не зная кто я, он ввел меня в семью. Я знал и маму твою.  Маришка была очаровательная и смешливая красавица. Я вел двойную жизнь. Дружил с ними, а по ночам продолжал хакерскую деятельность, заметая следы, чтобы Володька не узнал. Смешно сказать, но я прикипел к ним душой, и мучился из-за того, что день за днем обманывал. А потом родилась ты. Мелкая, но уже тогда нахальная. А еще ты постоянно улыбалась и смеялась. Твое...твое появление на свет стало переломным моментом. Я все рассказал твоему отцу. Он не арестовал меня, но в дружбе было отказано. Наши пути разошлись. Это наверно было единственное дело, которое завалил Володька.

  Время шло, ты росла, стала проявлять интерес к компьютерам. А Володька принялся за новое расследование. Опасное расследование. Тогда он вновь вышел на меня, целенаправленно. И попросил научить тебя премудростям программирования. Маришка была против, но твой отец настоял. Я же был ему обязан. Помог он однажды в одном деле, даже переступив через себя. Но вернемся к моменту начала репетитоства. Тебе тогда едва исполнилось двенадцать. Обставили, будто и не были никогда знакомы, а нашли меня через рекомендации. Тогда я следил за другим своим учеником, совершенно напрасно упустив из виду его брата. Да-да речь о Модере и Админе. Ребята начинали реализовывать свою фантазию – измененную реальность. Тогда же мне пришла мысль выйти из мира интернет преступлений. Несмотря на виртуальность, это все равно криминальный мир, который так просто не отпускает. И вот парадокс судьбы, мы снова оказываемся завязаны с Володькой узелком. Это уже потом, когда ты отдала архивы, понял, что под нас копал один человек. Тогда же я не знал, кого разрабатывает твой отец. В общем,  началась веселая жизнь, отказать Володьке я не смог. Дочь у него выросла упертая. Кроме помощи Модеру и Админу, различных заказов, два раза в неделю топал к метро и на расстоянии вел рыжую бестию, которая отказывалась, чтобы я встречал ее на машине и отвозил домой. А потом так же топал обратно.

  – Я знала, что вы провожаете меня. Пару раз засекала, – перебила я его улыбаясь, хотя по щекам текли слезы. Джокер напомнил о счастливом времени, когда родители были рядом.

  – Но ничего не изменила, – он наклонился и пальцем вытер мокрые дорожки на щеках, – не плачь. Я не в претензии. Отец настаивал, чтобы занятия проходили у меня. Видно, не хотел светить, что ты сильный программист. Твой потенциал зашкаливал. Ты схватывала все налету, анализировала, синтезировала и рисковала. Идеальный хакер. Поверь мне, если бы тебя не остановили, ты превзошла бы и Модера. Уже тогда я понимал, что тебе прямая дорога в проект по измененной реальности. Ты засветилась на олимпиадах, тебя заметили нужные люди. Мы стали продавливать твое участие в проекте.

  Он встал и отошел к окну, где начинал брезжить рассвет:

  – Тот год я проклинаю до сих пор. Сначала  у нас украли программу, первый вариант измененной реальности. Подумать только, меня облапошил Володька, которому мне приходилось по телефону объяснять, как запускать сиди-ром. Но тогда следов не нашли. Затем Модера кинула Ольга, и он ушел в отрыв. Парень не ожидал подставы от нее и не выдержал. Я дал ему два дня. И еще одна моя ошибка, не дождавшись, пока он окончательно проспится, мы рванули проверять наспех восстановленную версию. Закончилось все... Мой шрам на лице оттуда. Ты же помнишь, что мы прекратили на время занятия. Я как раз приходил в себя после попадания на излом реальностей. Модеру досталось больше. Кстати мои очки и его линзы – это подарок первого испытания. А дальше, больше. Незадолго до этого Володька просил меня присмотреть за тобой, если вдруг что случится. Я тогда отмахнулся от его просьбы, а зря. Сашку, отца ребят, отослали в длительную командировку за границу, куда он забрал жену и Лариску. Мы с Модером попадаем в разлом и две недели в больнице. А выйдя из больницы, я узнал о том, что ты исчезла, а твои родители мертвы.  Два дня висел в сети, пытаясь разузнать, где ты. По выпискам с карты, билету, взлому базы в органах опеки я примерно установил, куда ты направилась. Меня насторожило, что сослуживцы Володьки так быстро записали тебя в без вести пропавшие. Оказывается, не обошлось без одного гада.

   Он помолчал и быстро подошел, присел так, что его лицо было слишком близко ко мне:

  – Алина, я и подумать не мог, что с тобой сделают. И что ты выживешь. Решил, что гордость взыграла, поэтому устроила такой разгром. Ты ведь всегда была взбалмошной. Да и осталась такой. Я добрался до твоего приюта. Поговорил с директором. Он тоже ничего не сказал. А на меня открыли охоту. И у меня был выбор, забрать тебя, подставив под удар или оставить в приюте, незаметно наблюдая за тобой.