Текст книги "ИФТФ им. Галушкевича. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 89 страниц)

  – Что сказал про дочь?

  – Сказал, что отправил к друзьям. Все вещи ее протрясли, пока вы были в кино, так что разрешили передать. Мы заберем ее в конце недели.

  Крыс потушил об урну окурок:

  – Пусть остается сколько надо. Позвони и предупреди о необходимости соблюдать правила безопасности.

  Соловьев кивнул и махнул рукой:

  – Пошли.

  Они вернулись в кабинет, где Димка недовольно зыркнул на наставника, но смолчал.

  Уже на обратной дороге парень спросил:

  – Что вы все время наезжаете на программиста? Ну средней руки спец, не всем же гениями быть.

  – Дим, он пытается вас контролировать, а это в разы сложнее  даже чем  создавать программы. Для успешного выполнения поставленной задачи ему необходимо учиться, расти в профессиональном плане. А он не хочет. За два года я не заметил сдвигов, тогда как ваша команда сделала колоссальный прыжок в развитии. С одной стороны, это хорошо. На вашей стороне сила, вы диктуете правила игры. Но с другой стороны, зависть – жуткая вещь. Она разрушительна. И подомнет в первую очередь вас, потому жополизством вы не занимаетесь. И все мои подкаты имеют лишь одну цель...

  – ... Убедить его начальство, что он ноль без палочки. Вот только вы врага себе наживаете. Не боитесь?

  – Кишка у него тонка против меня.

  – А он не дурак. Ваш эдельвейс вычислит...

  – Не будет этого, – жестко сказал Крыс, – я свои сокровища берегу не хуже дракона, даже за неудачную попытку скручу в бараний рог. И не советую меня злить. Рассказывай, что еще придумал.

    – Конфликт временных прыжков, – помрачнел Димка, – он сам придумался, потому что все переходы должны быть внесены в общий реестр, чтобы не получалось так, что один отправился и вернулся в определенный промежуток, а второй переместился позже, а вернулся раньше первого. В общем, полностью управлять нельзя, надо писать программу, где все же ставить типа блокировки, чтобы не было мнимых прыжков в прошлое, иначе последствия конфликта непредсказуемы.

    – Эффект бабочки, – вздохнул Крыс.

    – Вот-вот, я сейчас тоже Бредбери начал перечитывать, полезный фантаст, надо сказать.

    – Ладно, черт с тобой, поехали в лабораторию. На месте посмотрим.

    На месте они и посмотрели, и наспорились до хрипоты, даже переругались, что флегматичный Генка самолично сунул им боевые черенки и указал за дверь. Крыс пытался просчитать формулу перекрытия прыжков, и спрогнозировать последствия при различных перехлестах, Димка метался по лаборатории, периодически сбиваясь на танцевальные па, чем изрядно веселил и отвлекал хакера. Наконец, он замер посередине зала, еще пару раз крутанулся на месте.

    – Эврика. Ген, ты же уже наладонник купил?

    – Купил и даже оптимизировал под симку, правда пришлось внутренности полностью перепрошить.

    – А там органайзер есть?

     Крыс заинтересованно подсел к близнецам. Все уже разъехались, за окном стемнело, а они никак не могли решить пустяковую проблему.

    – Смотрите, сенсей, аналогично аутлуку, но его можно синхронизировать через сеть и...

    Они резко втроем подняли голову ошарашено смотря друг на друга.

    – Мобильное перемещение, – прошептал Димка.

    – Твою ж мать, – согласился Крыс.

    – Здесь дети, – одернул их Генка, вырывая свой компактный наладонник и подключая его к компьютеру.

     Димка с Крысом удивленно посмотрели на него, затем близнец рискнул уточнить.

    – Где дети? Гена, ты хочешь сказать...

    – Нет, но вы иногда оба хуже детей, – отмахнулся Админ, – блин, мощности не хватает.

    – И не хватит, – уверенно сказал Крыс, за шкирку вытаскивая того из-за рабочего места, – это должны быть две несвязанных структуры.  Управлять стационарами ты не сможешь с наладонника, а вот взять систему перемещения за основу и разработать иное – возможно.

     За разговором Крыс умело повыдергивал в отдельный раздел основные блоки и уступил парню место.

    – Давай, гений, твори чудеса.

    – Если программу зашить в мобильное устройство, то при его краже посторонний человек получит доступ ко всему проекту, – засомневался Димка.

    – Если верить исследованием Айболита, Ньерда и Хиппи, кстати, классное трио, то с новой системой безопасности излучения не важны, а значит, в гаджет можно зашить управлялку, а человеку выдать нечто, что будет активировать переход, – предложил Крыс.

    – А можно чип перехода зашить в человека, тогда точно никто ничего не похитит, – буркнул Генка, стуча по клавиатуре.

    – Соображает тихоня, – восхитился хакер, доставая телефон, – интересно, Чегодаев меня быстро убьет за звонок в полночь, или медленно скальпелем на кусочки порежет? Твою мать!

    На телефоне было три пропущенных вызова от Ребенка с интервалом в три часа, а также несколько смс.

    Не читая их, он быстро набрал номер девочки:

    – Что случилось?

    – Во-первых, Учитель, вы не отвечаете на звонки, меня уже раз сто похитить могли. Во-вторых, я выполнила все задачки, но кулер на компе полетел, а на замену я не нашла. В-третьих, вы обещали кофе, но тогда не забудьте его купить, потому что на вашей кухне он отсутствует как класс.

    – Что еще? – рыкнул он в трубку.

    – А вы, собственно где? – он так и видел, как она ехидно улыбается, – у вас ребенок дома один, не кормленный и без присмотра. И вы мне обещали кофе. И комп без вентилятора не работает.

    – Так, дорогая, я буду через час, ничего не трогай, я сам поменяю кулер.

    – Я постараюсь больше ничего не сломать, – пропела она мелодичным голоском.

    – Ты меня очень обяжешь, – проникновенно ответил он и сбросил звонок.

    Парни ехидно смотрели на хакера. Крыс предупреждающе выставил руку вперед:

    – Только без комментариев. Ген, кулер есть рабочий?

    – Может сразу новый процессор? Эдельвейсы какие нынче умные пошли, – парень начал рыться среди запчастей.

    – Брат дурно на тебя влияет, – хмыкнул мужчина, – значит так, с Чегодаевым я завтра созвонюсь, на трезвую голову. Вас в город закинуть?

    – Мы сами доберемся.

    Он был дома через три четверти часа, и то задержался в магазине. Квартира встретила его тишиной и светом в теперь его комнате, где витал странный запах паленой канифоли. Уронив сумку со сладостями и мороженым для Ребенка на пол, он влетел туда пулей. Ребенок в чалме из полотенца, коротких фиолетовых шортах и широкой явно его футболке сидела на полу, сплетя ноги бантиков как заправский йог. В комнате был бедлам, книги по информатике, математике, физики и химии, в общем, вся обширная научная библиотека Крыса, валялась повсюду вперемешку с запчастями к компьютерам и прочими ремонтными аксессуарами. Корпус от процесса лежал отдельно, а в руках девочки с ярко красным маникюром был убитый кулер и паяльник. Судя по расстроенной мордочке, тоже скоропостижно скончавшийся. Крыс мешком осел на подлокотник кресла. Он не знал – смеяться или начинать ругаться. Ребенок заметила его и тоже замерла, раздираемая схожими противоречиями.

    – Я суп сварила, борщ называется, – опасливо начинала она издалека.

    – Похвально. Сытый мужчина не умеет долго злиться.

    – Тогда из духовки можете взять и мясную запеканку.

    – Еще один плюс в твою копилку.

    – На кухне все цело.

    – Нашла чем гордиться.

    – Вы говорили, что если не очень будет, то надо находить, чем отвлечься, – она обиженно перевела взгляд на сломанный паяльник,– задачи решены, телевизор туфту гонит, комп не работал. Сами учили, что любой хакер должен уметь починить свою рабочую лошадку. Ну я подумала, что скорее всего, отвалился один проводок. Как вы паяли, видела, вот рискнула самостоятельно починить.

    – И? – решил он уточнить некоторые детали.

    – Ну проводок действительно отлетел, но только когда я его случайно задела. А вообще у вас на корпусе ржавые винты, еле-еле отверткой открутила.

    – Припой где?

    – Где-то здесь был, – она растерянно огляделась вокруг, Крыс чертыхнулся про себя.

    Припой был дорогой, в мелких шариках, и часть их он видел рассыпанными по полу за спиной девушки. Однако он сдержался, догадываясь о ее состоянии.

    – С паяльником что?

    – Перестал нагреваться, причем после погружения в канифоль.

    Крыс вдохнул, досчитал до трех и медленно выдохнул. Девочка сжалась.

    – Значит так, Ребенок. То, что ты сама хотела починить комп, я оценил. Но это моя рабочая лошадка, так что не лезь в него больше. Дай сюда паяльник. Припой за твоей спиной, собери обратно в банку. Я ушел есть, а ты постарайся привести комнату в жилой вид, иначе я переберусь в спальню.

    – Но там я сейчас живу, – обиделась она.

    – А здесь точно негде спать, так что выбора ты мне не оставишь, если не уберешься. И эту пошлятину сотри с ногтей.

    – Много вы понимаете в женской красоте, – буркнула она, поднимаясь с пола и оглядываясь вокруг.

    – Достаточно, дорогуша, могу даже консультации глупым девчонкам давать. Все, время пошло.

    На кухне и действительно все было цело, и более того, когда Крыс сунул нос в холодильник, то кроме обещанного борща и мясной запеканки, там нашелся вкусный оливье.

    – Алин, ты сама ела?

    – Да, – пропыхтела она из комнаты.

    – А еще хочешь?

    – Нет.

    Мариша преуменьшила способности дочери. Крыс позавидовал черной завистью тому, кто станет ее мужем. Уже когда он достал припрятанный кофе и включил кофемолку, на кухне появилась хмурый Ребенок без чалмы. Волосы пышной огненной копной спадали ниже пояса, поблескивая влажными прядками. Вульгарный лак с пальцев исчез.

    – Уже? – удивился он.

    – А, – махнула она рукой и зевнула, – было бы чего убирать.

    Крыс припомнил беспорядок и вдруг восхитился:

    – Вот рыжая плутовка. Ты специально?

    – Угу, – согласилась она и просяще протянула, – кофе дайте.

    Он молча навел ей молоко с кофе, внутренне восторгаясь от ее выходки. Ведь и припой лежал на пакете, так чтобы собрать и пересыпать его в банку было не сложно. Книги лежали определенным образом, что моментально собирались в стопки, да еще и по темам. Железки тоже валялись не просто так, а на чем-либо, как газеты или целлофан, чтобы легко было собрать в кучку, и разложить по коробкам. Маленькая нахалка. Забавлялась.

    – С кулером тоже розыгрыш?

    – Нет, я действительно стала паять, но паяльник сдох. И проводок тоже я сама нечаянно оторвала.

    – Не переживай, паяльник уже давно барахлил, а кулер я новый привез. Сейчас кофе попьем и поставим.

    Он вернулся в коридор и забрал пакет, где были сладости для Ребенка. Мороженое подтаяло, но маленький торт-безе практически не пострадал при падении. И когда он вскрыл коробку, глаза девочки засияли так радостно, он понял, что угадал с десертом.

    – Откуда этот вульгарный лак? – он передал ей чашку и четверть тортика, – не помню, чтобы я его покупал. Мы вообще декоративную косметику не брали.

    – Мы купили тушь и бальзам для губ. А лак я днем сама купила.

    Крыс медленно положил ложечку на стол и тяжелым взглядом впился в Ребенка.

    – Я, кажется, не разрешал выходить на улицу.

    – Да я быстро, магазин увидела из окна и добежала. А что такого?

    – Я запретил покидать квартиру!

    – Да чтобы произошло?! – взвилась она на ноги, – если бы эти захотели бы со мной что-то сделать, то им ваша квартира – не преграда. Да и вас размажут по стеночкам.

    – Сядь! – рявкнул он, – ты действительно настолько глупа?! Тогда ответь, почему отец отправил тебя ко мне, а не к своему другу Голицыну?!

    – Чтоб его не подставить!!!

    – Что ты знаешь? Ребенок, твою мать, почему вас обыскивали?!

    – Я не знаю, я еще маленькая! – она бросилась из кухни.

    – Вернись немедленно!!!

     Он устремился было за ней, но она уже вернулась с листом бумаги в руках:

    – Отец думал, что вы умный человек, наверняка намекал он на то, что вам надо ознакомиться с моим режимом, которое он написал на листе. Но вы же слишком высокомерны, чтобы слышать кого!!! Думаете, крутой?! Отец ошибся в вас, но у него просто не было выбора!!

    Сложенный вчетверо лист полетел ему прямо в лицо, а она уже сбежала в спальню. Крыс засунул его в карман джинс и отправился за девушкой. Но та уже забаррикадировалась в комнате. Дверь не открывалась.

    – Алин, открой! Я хочу знать, что тебе известно!

    – Уходите, вы обещали! Я сплю.

    Он постарался открыть дверь, но с другой стороны пригрозили:

    – Пожалуюсь папе!

    Ему пришлось отступить, он вернулся на кухню. Ознакомился с письмом Соловьева, которое ничего не прояснило. Да, обыски связаны с последний делом, которое вел Соловьев, причем вел подпольно, но против кого копал Володька не написал. Про Алину те же самые слова, что она ему в лицо бросила – ничего не знает, а к Сашке не повез, чтобы друга не подставить. Крыс выглянул в коридор. Так и есть – рыжий метеорит успел покопаться в привезенной сумке.

     Пара фраз про тестя и тещу заставили мужчину хмуриться. Академик принял обыски как личное оскорбление и слег, от госпитализации отказался. Елизавета Валерьевна ничем не лучше. Крыс потер лоб. В общем, размытая информация, на случай,  если кто посторонний прочитает записку. Причем Соловьев не соврал, расписание занятий Ребенка тоже были приложены.

    Крыс подошел к спальне. Там стояла тишина. Он осторожно дернул ручку двери, но она не открылась.

    – Алина, – тихо позвал он, но ему не ответили.

    Понимая, что лучше ее сейчас не трогать, он ушел. В комнате был практически порядок, лишь полотенце висело на спинке стула, да и корпус процессора остался не собранным. Крыс покачал головой и улегся спать. Завтра утром она выйдет из заточения и предстоит серьезный разговор.

    Он в который раз ошибся со сроками. Алина появилась в его комнате через час, когда Крыс, мучимый бессонницей, уже собирался прервать тупое созерцание потолка и заняться делом. Он все еще лежал на разложенном кресле, когда робкая тень материализовалась на пороге и тихо позвала в темноте:

    – Учитель.

    Крыс не шелохнулся, наблюдая за тонким силуэтом. Даже в ночи ее волосы полыхали огнем. Ребенок неуверенно потоптался на месте и сделал шаг назад, собираясь отступать.

  – Что ты хотела? – остановил он ее.

  Она подпрыгнула от испуга, и голосок уже прозвучал обиженно:

  – Вы напугали меня! Я думала, что вы спите.

  – Зачем  ты пришла?

  – Я... Я была не права.

  – Когда?

  – Весь день. Когда из вредности устроила кавардак. Когда излазила все шкафы. Когда вечером прочитала записку для вас, и когда накричала. Когда соврала вам насчет магазина, – последнее она произнесла еле слышно.

  – Про магазин подробнее, – Крыс лихорадочно соображал, как ей объяснять взрослые игры.

  – Я не выходила из дома, хоть и нашла запасную связку ключей. Лак я нашла в спальне в коробке на шкафу, ну той, что в самом дальнем углу. Я так сказала, чтобы позлить вас.

  Они оба замолчали. Крыс вспомнил, что в той коробке лежал и ярко-красный пеньюар жены и еще пара ее приветов, а также самая первая любимая игрушка Лильки – белая пушистая крыска. Девочка по-прежнему стояла в двери, переминаясь с ноги на ногу.

  –  Ребенок, тебе больше пойдут спокойные классические оттенки лака на каждый день,  либо яркие, контрастные твоей рыжей шевелюре – на вечеринки или дискотеки. Бирюзовые, фиолетовые, синие, мятные – но благородные,  а не ядовитые. Если хочешь, я подарю тебе пару на день-ночь. Не лазь больше по моим вещам, зачем над собой издеваться. Сядь в кресло.

  Она послушно забралась в кресло с ногами. Крыс повернулся на бок, подперев голову рукой:

  – Что ты поняла из записки отца?

  – Что деда с бабушкой заболели.

  – Твоя мама сейчас за ними ухаживает. Отец пытается обеспечить безопасность, заодно снять с себя подозрения. Родители любят тебя, поэтому отправили подальше от происходящего, чтобы ты спокойно начала учебный год, посещала тренировки, спокойно спала ночи, в конце концов.

  – А почему не к дяде Саше? Почему вам они больше доверяют?

  – Потому что у Голицыных трое детей и если мальчишки вполне взрослые, то Лариса еще маленькая, она ненамного старше тебя. Ты правильно сказала, чтобы не подставить их. Насчет меня. Скажем так, что однажды твой отец мне сильно помог в одном деле, поэтому знает, что я отплачу тем же.

  – Баш на баш?

  – Да. Не строй иллюзий, я весьма расчетливый человек. С твоим отцом лучше не ссориться – не выгодно.

  – Вы циник?

  – До мозга костей. Не обманывайся на мой счет.

  – Не верю, – она еще немного повозилась, устраиваясь удобней.

  – Это хорошо, значит, ты по-прежнему ребенок. Иногда ты меня пугаешь своими слишком серьезными рассуждениями.

  – Вас испугаешь, – проворчала она, – все так плохо?

  – Очень, Ребенок, – усмехнулся он, – красивая девушка не должна быть такая умная. Парней отпугивает.

  – А мне дураки не нужны.

  – Ну да, ну да. Почему не спишь?

  – Ну я...

  – Не переживай, все наладится, – успокоил он ее, – дед с бабушкой поправятся, с отцом тоже все будет хорошо. Скоро вернешься домой и все будет по-старому.

  – Правда? – в темноте не было видно ее лица, но он чувствовал, она счастливо улыбалась.

  – Разве я тебя когда-нибудь обманывал? Иди спать.

  – Не спится. Я правда переживаю сильно. И вас не было долго, не звонили. Я испугалась.

  – Поэтому перевернула квартиру с ног на голову, везде сунула любопытный нос, – фыркнул он и неожиданно добавил, – хочешь кофе? Некрепкий, но никакого молока.

  – Хочу, – обрадовалась она.

  – Тогда отвернись.

  – Зачем? –  она не поняла.

  – Штаны-то мне надеть надо, а ты меня смущаешь, или мне кофе без штанов варить? – заржал он ее наивному вопросу.

  Она подскочила и вылетела пулей из комнаты.

  Когда Крыс, посмеиваясь, вошел на кухню, она сидела вся пунцовая, не поднимая глаз.

  – Вы специально?

  – Ребенок, не делай трагедию из ерунды, – доставая кофемолку, хмыкнул хакер, – и не акцентируй внимание на глупостях. Ну подумаешь, попала впросак, с кем не бывает. Забудь и иди вперед, а не сопли жуй. Сильного от слабого отличает именно умение идти вперед. Сидеть и жалеть себя глупо, хоть иногда и тешит самолюбие. А вот умение  найти в себе силы бороться до последнего достойно уважения и может спасти жизнь.

  – А если нет сил?

  – Ерунда. Когда реально нет сил, ты мертв. А пока сердце бьется, ты можешь горы свернуть, главное желание.

  Он бросил на нее взгляд украдкой, Алина продолжала сверлить столешницу взглядом,  одновременно ковыряя пальчиком старую царапину на столе. Крыс быстренько достал фляжку с коньяком и немного плеснул алкоголя в чашку девочки. Затем добавил себе и спрятал емкость.

  – Держи, как и обещал, некрепкий и без молока.

  – Странный запах какой-то, – она подозрительно принюхалась.

  – Да сегодня купил новый сорт. С ароматизаторами видно, но вроде ничего.

  Она добавила сахар и недоверчиво попробовала.

  – У меня еще мороженое есть, хочешь?

  – Неа. Странный вкус, но мне нравится.

  Крыс хмыкнул, внимательно за ней наблюдая, затем, чтобы отвлечь от ее исследовательской деятельности в отношении кофе, промолвил:

  – Знаешь, я тоже был неправ, оставив тебя одну на целый день. Так что давай завтра дома останусь. Только при одном условии – ты рано встаешь. Мы смотаемся на радиорынок, купим новый паяльник и еще несколько мелочей, а потом я тебя научу саму собирать комп. В конце концов, полезное умение и практикум по физике. Мозги у тебя правильные, может скоро и сама сможешь всякие схемы паять.

  – Правда? – вскинула она голову.

  – Честное хакерское. Но если рано встанешь.

  – Тогда можете утром поливать холодной водой, я согласна.

  – Да уж, такого в моей практики еще не было.

  Она быстро допила кофе и попросила:

  – А программировать научите?

  – А не много ли всего сразу?

  – Неа, я способная. Ну пожалуйста.

  – Хорошо, тем более минимум ты уже освоила неплохо.

  – И хакерствовать.

  – А ничего не треснет? – поразился он ее наглости.

  – Неа.

  Они переместились в комнату, Крыс ставил новый кулер в процессор, а Алина устроилась на полу  рядом, внимательно следя за ним.

  – Ну вот и все, – довольно заметил он, собрав корпус. Однако молчание было ему ответом. Крыс удивленно покосился на девушку. Та спала, откинув голову  на подлокотник кресла, на которое облокачивалась. Хакеру ничего не оставалось, как отнести ее в спальню, потому что даже когда он ее поднял на руки, она не проснулась.

  А вот утром она его напугала. Когда Крыс отправился на кухню готовить завтрак, да и просто взять сигареты, чтобы покурить, когда увидел покачивающуюся тень на табуретке.

  – Ребенок, ты чего?

  – Вы же сказали, рано надо встать. Я и встала.

  – Тогда хоть глаза открой, – хмыкнул Крыс, недовольно бросая сигареты обратно в стол.

  – Не получается. Кофе дайте.

  – Я себя извергом чувствую. Приятное чувство, надо сказать. Марш умываться холодной водой и возвращайся.

  – А кофе?

  – Будет.

  После остатков мясной запеканки и чашки некрепкого напитка Алинка повеселела. Она  подпрыгивала в коридоре, пока Крыс терпеливо объяснял Димке, почему не может сегодня приехать. Тот веселился в трубку, не веря, что хакер встал так рано ради покупки паяльника.  И что злосчастный паяльник, кулер и эдельвейс будут причиной того, что Кленовичев не появится на объекте сегодня и завтра, но когда он услышал про припой, то тут же согласился с важностью миссии и успокоил сенсея, что все будет тихо и мирно.

  День прошел суматошно и ярко. В машине Алина уснула, однако по приезду на радиорынок проснулась.  Крыс  едва успевал вылавливать её возле киосков с мелкими  радиодеталями.  Но разве рыжую буйную стихию остановить? Не зря же самым страшным тайфунам и ураганам присваиваются женские имена. Паяльники в количестве трех штук Крыс купил с очень хорошей скидкой, как и припой. Да и остальное ему давали быстро, снижали цену молча. Хакер даже пожалел, что не прошелся по рынку пару раз туда-обратно, глядишь, ему и  приплатили, лишь бы он забрал свой личный огненный ураганчик. И ведь зараза, словами доводила, но никто ее не послал, покупаясь на наивные голубые глазки.

  А потом уже своими извечными почему и зачем, а как правильно, проверяла его терпение дома. В итоге, он поотрывал на сгоревшем кулере все проводки и приказал все собрать обратно, чтобы работало. Сам же с телефоном вышел на балкон покурить, успокоиться и поговорить с Чегодаевым.

  – Григорий Васильевич, можешь говорить?

  – Могу. А вот вы, Сергей Павлович, удивительно что можете.

  – Это почему?

  – Да наш господин Модератор байки почище Кинга травит, про паяльники и эдельвейсы.

  – Это какие?

  – Не, я спать по ночам привык, я такое не слушаю. Чего звоните?

  – Если я напишу ту же прогу по безопасности, как общий контур, ты можешь рассчитать, какой параметр лучше прописывать в чип, чтобы перемещать человека.

  – Не идут вам на пользу эдельвейсы, непонятно изъясняетесь. Геннадий меня уже спрашивал. Решили по массе, но с закладыванием запаса. Я даже скажу, куда лучше зашить. Осталось лишь понять размеры чипа, собрать и сделать пробный скачок в этой реальности. Кстати, хотите обрадую? Последние исследования показали, что обычный цитрамон смягчает побочку у мышей от прыжка. А смесь супрастина с витаминами и глюкозой нормализует общее состояние. Так что можете заказывать их в большом количестве. Я не думаю, что принципиально что-то изменится,  кроме дозировок конечно.

  – Слушай, Айболит, давай сформируй заказ сам. Заодно заранее продумай, что надо для лазарета. С учетом особенностей будущего заведения, мы не сможем отправлять студентов на излечение в реальность, они пропустят не пару дней,  а гораздо больше. Значит, помощь будем оказывать на месте.

  – Я уже задумывался об этом. Чувствую, придется закончить с обучением и перейти к практике. И сколько у меня времени на размышление?

  – Не знаю, но у меня такое ощущение, что счет пошел не на месяцы, а на недели и даже дни. Ориентируйся на один институт вначале.

  – Бюджет и численность, я так понимаю обсуждать надо с Модератором и Админом?

  – С ними, – согласился Крыс, заглядывая сквозь балконную дверь в комнату. Ребенок сидел к нему спиной, и что-то там творила возле процессора. Крыс забеспокоился, – так, Григорий Васильевич, мне пора. Я появлюсь через пару дней, а так если что, постоянно на телефоне.

  Он сбросил вызов и вошел в комнату. Ребенок тут де подскочил, широко улыбаясь:

  – Вот, получилось! Как будем проверять работоспособность?

  – Никак, он же сгорел.

  – Да? То есть вы обманули?

  – Давай его сюда, я посмотрю, как сделала.

  Крыс долго смотрел на весьма аккуратную пайку, затем задумчиво покрутил вентилятор в руках. Что-то в нем было не так, но что именно, он понять не мог. Плюнув, подсоединил к электричеству. Вентилятор закряхтел, застонал, однако закрутился. Не так быстро,  чтобы стать полноценным кулером, но все же.

  – Ребенок, что ты сделала?

  – Припаяла обратно проводки.

  – А еще?

  – Больше ничего.

  Посмотрев в кристально честные глаза, он лишь махнул рукой:

  – Иди обед разогревай. Завтра первое сентября. Я отвезу тебя до школы, сам отъеду по делам. Когда закончишь, позвони – заберу. Сколько ты там времени пробудешь?

  – Часа два, не больше. Но у меня в три часа сборы в клубе.

  – И туда отвезу. После обеда собери сумки. Цветы надо покупать?

  – Не обязательно.

  – Значит, не будем тратить деньги, – согласился он.

    Первого сентября он довез ее на машине до угла школы.

    – А вы со мной не пойдете?

    – Так ты вроде не в первый класс. Думаешь, нас правильно поймут, если ты будешь судорожно сжимать мою руку, а я умильно смахивать слезы с глаз? – подколол он девчонку, – хотя вынужден признать, это интересно развлечение. Давай купим огромный букет гладиолусов и лук.

    – Зачем, – удивилась она.

    – Ну в мое детство нам почему-то покупали эти длинные цветы, иногда больше нас по росту. Ностальгия. А лук для получения умильных слез, иначе хлюпать носом я не умею. Ребенок, не конопать мне мозги. Иди уж в школу.

    Она выскользнула из машины и отправилась в сторону калитки в заборе. Крыс тоже вышел из машины и закурил, следя за ней. Девушку окликнули:

    – Соловьева, Алинка. Подожди.

    К Ребенку спешил высокий русоволосый мальчишка со слегка детским лицом.

    – Валерка, привет, – улыбнулась она.

    – Как отдохнула? Ты на тренировку придешь? Может, все же попробуем сдать на следующий класс?

    – Валер, ты решил профессионально заняться бальными? В физкультурный что ли поступать будешь? Хотя  еще до института два года, можно побаловаться. Но расходы пополам за выезд.

    – Алинка, какая ты вредная. Пусть родители договариваются. Сумку давай, провожу.

    – Кейтеринская, Конявин! Вас долго ждать? Вот же сладкая парочка, – подогнала их сердитая дама.

    – Антонина Матвеевна, с первым сентябрем! Хороших учеников вам побольше! – протараторила девчушка, и Крыс усмехнулся.

    – Ох, Алинка, все проказничаешь, – смущенно отмахнулась в раз подобревшая дама, – лучше веди себя хорошо. Чтобы  мне спокойней было. Ребятки, станцуете на линейке? Школьный вальс? Хочется душевного.

    – Станцуем, – согласились они.

  Крыс уже садился в машину, когда услышал последнюю фразу. Покосился на часы, однако захлопнул дверь и направился следом за ребятами, удовлетворенно заметив, что Алинка бросила на него довольный взгляд. Вот зараза рыжая, специально же все разыграла у калитки. А он еще с утра не мог понять, зачем она надевает старую школьную форму с белым фартуком, если у них свободная форма одежды, и так старательно заплетает косы, завязывает банты. Думал, что над ним издевается, хотя все это она достала из переданной сумки, даже белые гольфы.

    Да и мальчишка был в синем костюме стилизованным под школьный, с белой рубашкой.

    Крыс бегом вернулся в машину и выудил маленький фотоаппарат. Затеряться в толпе получилось быстро. Первые полчаса было скучно, обязательные речи, шебуршание родителей рядом, а потом:

    – Школьный вальс.

    Крыс замер. Пара скользила по неровному двору школы как по паркету под старую знакомую мелодию. Солнце в рыжих волосах, словно облака – белые банты, красивая пара, изящная и стремительная. Юные, у них вся жизнь впереди. Крыс успела сделать пару кадров, а потом просто наблюдал за ними.

    – Впечатлился? – рядом материализовался Володька.

    – Пришел забрать дочь?

    – Нет, пока нет. До конца недели она останется у тебя, если ты не против. Тренировки можно отменить. У Мариши... Тесть и теща в больнице.

    Крыс стиснул зубы:

    – Ты куда вляпался, Володь? Ты что творишь?

    – Поступил сигнал, они обязаны были проверить. Подозрения сняты. Сейчас все утихнет, дед с бабкой домой вернутся и все наладится.

    Крыс кивнул, затем повернулся к Володьке:

    – Я могу ускорить обучение Алинки, она сдаст экстерном экзамены и поступит ко мне. Мне не нравится такой вариант, но так она будет под присмотром. Потом возьмем ее в проект. Это стопроцентная гарантия безопасности.

    – Год учебный начался.

    – Соловьев, для меня это не помеха.

    – Пусть этот год доучится в школе. Мы попытаемся повлиять на нее, чтобы она согласилась на Бауманку. Она вообще-то в МГУ хотела, на кибернетику.

    – Там лажная подготовка. Готовь документы, поступать будет в Бауманку вне конкурса как победитель олимпиад.

    – Хорошо.

  Алинка уже оттанцевала, и заметив отца, радостно, не обращая внимания на отчаянное жестикулирование классного руководителя, ввинтилась в толпу:

    – Папа!

    – Ты как всегда, прекрасна, дочка.

    – Да ладно, это ерунда. Валерка предложил сдавать на квалификацию С.

    – Алинка, мы уже обсуждали бальные. Я вот с твоим репетитором переговорил, Сергей утверждает, что тебе можно экстерном сдавать экзамены в школе. Может и правда? И в институт?

    – Детства лишаете? – нахмурилась она, – нет. Пап, ты за мной?

    Крыс отстранено наблюдал за толпой, пытаясь не выдать своей заинтересованности в разговоре.

    – Алин, прости, до конца недели поживешь у Сергея Павловича, – отец обнял дочь.

    – Все так плохо? – погрустнела она.

     Володька покосился на Крыса, а тот пожал плечами, не показывая, как его задел слова крестницы.

    – Малышка, потерпи.

    – Хорошо, ну я пошла.

    Мужчины даже моргнуть не успели, как она уже вернулась к своему классу. Крыс махнул Володьке рукой:

    – Пошли на выход.

    В машине он тут же переставил флешку в фотоаппарате, спрятав личные снимки в карман на рубашке. Они вырулили на широкую улицу, когда Володька сказал:

    – Не обижайся на нее.

    – С чего ты взял, что я обижаюсь?

    – Потому что отмолчался.

    – Я же понимаю, что родные мама и папа ближе. На тренировки я ее повожу, не переживай. И об экстерне вечером поговорим. Слушай, тебе паяльник не нужен?