Текст книги "Непревзойденная Скиталица Кью: Последняя Заря (СИ)"

Автор книги: Кимера Эрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Я не дал ему даже рядом сидеть. Все хорошо.

Я поверила ему и улыбнулась. Теперь можно было и поблагодарить.

– Спасибо.

– Да за что? Ты больше для нас сделала, – Ти Фей взял в руки заостренный камень и отрезал для меня большой кусок мяса от туши козла, запеченной на костре, – осторожно, не обожги руки.

Я взглянула на свои пальцы и не заметила ни одной раны. Под ребрами тоже больше не болело. А еще кокетничал, что его не за что благодарить!

Вонзив зубы в мясо, я мысленно застонала. Как же вкусно есть после столь долгого голода! Мака сидел неподалеку и разбирался со своей порцией. Ти Фей был ближе ко мне, держал в руках козлиный рог и меланхолично его рассматривал.

– Что ты не ешь?

– Ой, да сейчас. Вкусно?

– Очень. Что у тебя на сердце?

Он улыбнулся, открыл рот, явно собираясь сказать «ничего», но вместо этого признался:

– Мне стыдно, что я совершенно бесполезен.

Я молча указала на Мака. Тот обиделся, а Ти Фей засмеялся, но качнул головой.

– Нет, Скиталица, это не то. Меня беспокоит, что ты такая сильная, а я только и могу, что прятаться за твою спину.

– О Богиня, погляди, в ком проснулась мужская гордость! – засмеялась я. – Ти Фей, ты очень многое делаешь для меня. Ты меня лечишь, разводишь огонь, а еще только ты можешь победить Зию Легендарного!

Я сказала это имя, а после с улыбкой подумала о том, что давненько его не видела. Еще с нашего путешествия по Чайному Царству. Понял, значит, кто тут главный!

– Но разве это нормально, что я прячусь за спиной женщины?

– Ой, фу, все, я больше с тобой не разговариваю, – обиделась я. – Сказал так, словно быть женщиной это стыдно!

– Я такого не говорил.

– Тогда почему тебе стыдно прятаться за женской спиной? Что, это какая-то плохая спина? И почему? Только потому, что женская?

– Ах, Кью, не знаю. Я просто хочу быть мужчиной.

– Но ты и есть. Мужчиной тебя делают не поступки, а член. И даже то, что ты порой суешь его куда не следует, ничего не меняет.

Ти Фей весь покраснел, а Мака хохотнул, но мне не было до него никакого дела. Я улыбнулась другу:

– Ты очень классный, Ти Фей. Если ты когда-нибудь решишь жениться, то твоя жена будет очень счастливой женщиной.

– А ты бы вышла за меня?

– Ах, ну конечно нет! – я поморщилась и надула губы. – Мне вообще не нужен муж!

– А за него бы вышла? – Ти Фей кивнул на Мака. Я опустила взор и почувствовала, как краска заливает щеки. Ответ был «да», но сказать это вслух я не могла.

– Если бы я не знала, что он за человек… Но теперь точно нет!

– А если ты снова влюбишься?

– Не думаю, что это случится. Я всегда знала, что не стоит. Но Мака окончательно убил во мне то, чем люди любят.

– Ну ты чего, – неуверенно произнес Мака. – Зачем ты так…

– А меня ты любишь? – задумался Ти Фей.

– Да, но по-другому же! Не стану я с тобой спать, – мне вдруг показалось, что он намекает, и я поспешила от него отсесть. Ти Фей неловко засмеялся и замахал руками:

– Нет-нет-нет, не пугайся меня, я бы тоже не!.. То есть, ты, конечно… но…

Неловкость, повисшую в воздухе, можно было бы резать ножом, если бы у нас был нож.

– Да не суть важно, – я решила сменить разговор. – Между прочим, если ты будешь плохо питаться, то совсем исхудаешь, а женщины на кости не бросаются! Ешь, Ти Фей, так, чтобы я видела! Чтобы больше меня съел! Это ясно?

Он засмеялся и потянулся к еде.

Мы накормили Рух и ее птенцов, и эти забавные, лысые существа размером с меня хлопали голыми крылышками и жалобно пищали, пока Ти Фей бесстрашно опускал в их разинутые клювы кусочки мяса. Я похвалила его за храбрость, а он усмехнулся, заявил, что я ему, что я ему…

– Я тебе не льстю, – сказала я, надеясь, что он меня поправит. Так и случилось:

– «Не льщу», Кью, – улыбнулся он мне. – Слушай, это все, конечно, чудесно, но нам же нужно куда-то двигаться. Нельзя же просидеть здесь до второго пришествия…

– Глубокоуважаемый господин Ти дело говорит, – крикнул Мака, а я невольно задумалась о другом:

– Чьего пришествия?

– Иисуса.

– Его надо позвать?

– Ах, Кью, не бери в голову, – Ти Фей снисходительно усмехнулся и погладил меня по голове. – Я говорю: мы же собирались сразиться с троллем, да? Вот и пойдемте. А потом постараемся придумать, как вернуться домой – в смысле, я хотел сказать, в город.

– Ти Фей, я голая и раненная, – возразила я, хотя, по правде говоря, от моей раны остался лишь след (спасибо магии!), – далеко ли я так уйду?

– Мы сейчас что-нибудь придумаем, – заявил Ти Фей, по-хозяйски оглядываясь. – Рух, ну-ка, подойди ко мне.

Гигантская птица покорно приблизилась к нему и склонила свою голову, по сравнению с которой Ти Фей казался совсем крошкой. Он нежно провел рукой по ней, взъерошил короткие гладкие перышки, каждое длиной примерно с его руку, и кивнул мне:

– Возьми.

– Чего возьми? – не поняла я.

– А… перо. Там в гнезде должно много валяться. Давай быстрее, пока Рух не надоело стоять.

Я подбежала к гнезду, отодвинула гигантского бестолкового птенца, выцепила несколько перьев, более-менее не выпачканных в огромном помете, и вернулась к костру. Ти Фей звонко поцеловал Рух в клюв и отпустил.

– И что ты будешь с этим делать? – недоверчиво спросил Мака. – Обернешься в перья, как курица?

Я закатила глаза и принялась срезать длинные бородки со стержня пера. Они были гладкие и гибкие, а главное – очень длинные, такие, что на каждой отдельной можно было бы легко повеситься, а при желании и связать кого-нибудь по рукам и ногам, но такого желания у меня не было. Ти Фей спустился к нам и с интересом наблюдал за моими руками, Мака даже наклонился к огню, рискуя подпалить свои волосы, настолько его заинтересовало мое дело. Я же лишь самодовольно хмыкала. А вы что думали! Непревзойденная Скиталица непревзойденная во всем!

Когда холодное солнце зашло за высокие горы, в моих руках уже было широкое плетеное полотно, которое сильно пахло птицей, но в целом было вполне пригодным для ношения. Ти Фей отобрал его у меня и принялся вертеть и рассматривать в свете костра.

– А что! Неплохо, – подметил он. – Кью, ты и правда никогда не пропадешь…

– Еще бы! – самодовольно хмыкнула я. – Так что, идем на троллей?

– Что, в ночь? – удивился Мака. – Может, лучше дождаться утра?

– Тролли, как и люди, по ночам спят, – пояснила я, надевая на себя самодельную одежду (я специально оставила дырки для рук). – Мы нападем быстренько, всех поубиваем, и будем думать, как вернуться в город.

– Нравится мне это «будем думать»…

– Слушай, Мака, я же тебя не заставляю. Хочешь – оставайся тут. Рух и ее детки будут рады – живой запас мяса на холодную зиму.

Он сглотнул:

– Я с вами, друзья.

Я хотела возразить, что никакие мы ему, идиоту, не друзья, но почему-то смолчала. Мне хотелось только добраться до ближайшей постели и уснуть в ней, а не ругаться с бывшими возлюбленными. Но дело не ждет.

– Твоя Рух нас подбросит? – обратилась я к Ти Фею. – Тролли живут в больших каменных пещерах, такую обычно и с воздуха сложно не заметить. А еще они обычно обкладывают вход в свое жилище сеном, не знаю, зачем. Так что, если ты подсветишь, Ти Фей, то мы легко найдем этого возмутителя спокойствия. А там – чик-чик! – и все.

Ти Фей поморщился, видимо, пожалев безымянного тролля. Я усмехнулась и похлопала его по плечу:

– Они едят маленьких детей.

– Правда? Ужас.

– Так ты в деле?

– С тобой, Кью, хоть на край света.

– Тогда вперед. Мака, погаси огонь, Ти Фей, поговори с пташкой. Я пока займусь вооружением, – сказала я, задумчиво взглянув на свой заостренный камень и прикидывая, удастся ли проткнуть им толстую шкуру тролля, или же придется импровизировать на месте? Но как бы там ни было, этой ночью злому троллю придет конец.

========== Глава 18. Эволюция троллей ==========

Пусть и не очень оперативно, но нам все же удалось вылететь из ущелья Рух, на ее же пернатой спине. Ти Фей лежал на ее голове, нашептывая птице на ухо какие-то слова, я пыталась смириться с мыслью, что у птиц есть уши, Мака Дее лежал рядом со мной, свернувшись калачиком, и дрожал от страха. Холодный ночной воздух кусал нас за щеки, ветер драл нам волосы, но в целом путешествие было не сказать, чтобы очень плохим. Бывало в моей жизни и похуже.

Мы летели не очень высоко, и я свесилась над плечом Рух (если у птиц есть уши, то должны быть, черт возьми, и плечи) и смотрела на горы, проносившиеся под нами. Там-то я и заметила то, что никак не ожидала увидеть.

– Ти Фей! – перекрикивая гул ветра, позвала я. – Снижаемся!

– Что? Почему? – удивленно переспросил он, обернувшись. – Что-то не так?

– Там дым, я думаю, костер! Это могут быть такие же несчастные, как и мы! Надо помочь, – ответила я.

– Ты думаешь, у нас есть на это время? – усомнился Ти Фей, и я рассердилась настолько, что отпустила перья, за которые держалась, и чуть не улетела. – Во-а-а! Вот поэтому вас, людей, и мало, никакой взаимопомощи в вашем племени! Снижайся, сказала.

Мой приказной тон подействовал: Ти Фей снова распластался на голове Рух и принялся ей что-то нашептывать, наглаживать ее перышки. Птица громко закричала и медленно принялась опускаться вниз. Я держалась теперь уже крепко.

Тонкая струйка дыма, замеченная мною с высоты, брала свое начало в широком круглом кострище, выложенном из аккуратно вытесанного камня. Внутри круга еще тлели крупные угольки, дымя, еще потрескивали горячие бревна, но вокруг никого не было. Я сошла с Рух и опасливо огляделась: наверняка здесь был лагерь каких-нибудь бродяг, которые остановились в горах и стали пищей какой-нибудь твари, вроде нашей пташки. Хотя, судя по тому, как тщательно был выложен камень кострища, провели они здесь отнюдь не пару часов. Не таскают же они с собой кучу обработанных камней! Даже я так не делаю.

Вокруг были лишь скалы, но в одной из них сияла крупная дыра – пещера. Мои спутники напряженно всматривались в темноту, разумно опасаясь, что та штука, убившая путешественников, может быть там, а я сжала в руке камень и уверенно зашагала туда.

Ти Фей бросился следом и схватил меня за плечо.

– Кью, ты чего! – прошептал он испуганно. – Куда!

– На разведку! – воскликнула я. – Тролль может быть там. Тролли любят пещеры.

– Это же опасно, – растерялся Ти Фей. – На тебя могут напасть…

– Так, а зачем, по-твоему, я туда иду?

– Не знаю, мне кажется, это безрассудно.

– Безрассудность – мое второе имя! Кью Безрассудность Рес! – я осторожно скинула его руку. – Не бойся. Жди меня снаружи, и если что – бросайся на помощь. Рассчитываю на тебя, рядовой Ти.

Он явно не был в восторге от того, как сложились карты, но покорно встал у каменной стены, прячась за ее выступом, так, чтобы было удобно смотреть в пещеру, и при этом самому особо не показываться. Мака спрятался за его спиной и вообще жутко трусил.

Нутро пещеры было мокрым и холодным. Я вообще не люблю пещеры, как и горы и все, что с ними связано, даже если мне постоянно приходится таскаться по скалистой местности. Почему бы не снести все возвышенности, не сделать низменности и не засадить их лесами? Вот было бы здорово! А то в этих темных залах какой только дряни не водится, и тролли – не самое страшное…

Вот зачем об этом подумала? Теперь буду бояться!

Здесь пахло жареным мясом, травами и потом, и эти запахи достаточно ясно сказали мне, что в пещере кто-то жил, кто-то достаточно разумный, чтобы запасать растения впрок. Жаль, что темень хоть глаз выколи, надо было взять с собой Ти Фея и его огоньки. Вот черт, поскользнулась, и, кажется, разбила колено о каменный пол… Стены пропали! Не могу их нащупать, кружусь в темноте, размахивая руками… Какая огромная эта пещера! И позади не видно света, а может быть, это не позади? Покружусь-ка вокруг своей оси… Нет, беда! Совсем не могу понять, где выход, темнота бесконечная… А что, если я заблудилась? Как мне отсюда выбираться? Вот дура, на кой-черт решила геройствовать и идти одна? Ну и что, что раньше всегда сама справлялась? Ти Фей бы хотя бы подсветил. С другой стороны, если бы с ним что-то стряслось, я бы себе не простила. Пусть сидит на улице, а я сама справлюсь. Вот только найти бы стену…

Я пошла куда-то, выставив вперед руки, надеясь, что рано или поздно наткнусь на каменную стену. Так и случилось: скоро мои руки нащупали огромную влажную скалу, холодную до судорог в пальцах, и я принялась осторожно изучать ее выступы, впадинки и трещины, пошла в сторону, держась за нее, как за ориентир, как вдруг скала кончилась, словно это была не пещерная стена, а широкий и мощный сталактит (или сталагмит, я не различаю), выросший посреди залы просто так.

На моей голове волосы зашевелились… Я ощупала стала-что-то еще раз, ощупала его очертания… И кто-то зажег свет.

Два осоловевших глаза смотрели на меня из-под выпирающих каменных надбровных дуг, каменные губы были растянуты в стороны и кривые, покрытые мхом и мясом зубы криво торчали изо рта. Тролль держал в руках небольшой фонарь, которым и освещал меня, и в его слабом желтом свете я видела свои руки на шее монстра, видела его тело, которое я перед этим так тщательно ощупала…

И я закричала:

– А-а-а!

И тролль взревел:

– А-а-а!

А я схватила первый попавшийся под руку предмет и начала бить им монстра по лицу, просто потому что дотянуться до макушки я не могла – он был гораздо выше меня, поистине гигантских размеров, надо сказать. Тролль задвигался, и своды пещеры затряслись, словно сама земля содрогнулась; я подпрыгнула, вскарабкалась по скользкому каменному телу на широченную шею, села на нее и принялась бить своим импровизированным оружием уже по голове, покрытой камешками, а тролль прыгал на месте, орал и пытался меня сбросить. Фонарь вылетел из его руки и покатился по полу, чудом не разбившись.

В его неуверенном свете я увидела Ти Фея, который несся в пещеру и на ходу складывал пальцы в магические фигуры. На сердце потеплело. Спешит меня спасти.

Ти Фей запустил в тролля огненный шар (я все продолжала долбить его по голове, но это было явно бесполезным занятием). Огонь ударился о широкую каменную грудь и опалил мне ногу. Ти Фей замер у прохода в длинный каменный коридор и заметно растерялся; поток воды, который он направил в монстра следующим заклинанием, ударился о его кожу и намочил только меня, а порыв ветра, бывший еще одной попыткой атаковать, не заставил тролля и поколебаться, зато меня пребольно сдул прямо на каменный пол. Ти Фей развел руками:

– Кью, что мне делать?

Я крикнула, пытаясь встать:

– Молния!

– Молния? Дура, здесь теперь повсюду вода, поджаримся все вместе!

– А-а, до чего же бесполезная магия! – разозлилась я, вскакивая и опять набрасываясь на тролля сзади, пытаясь оторвать от него куски камня. Но, хотя мои руки и были крайне сильны, кожа монстра была крепче…

В пещере появился Мака, и они с Ти Феем принялись что-то решать, пока я отважно билась с могучим противником в гордом одиночестве. Тролль завел руки за спину, схватил меня, попытался отодрать от себя, но я держалась крепко; неожиданно рядом с нами появился Ти Фей, сжимавший в руках огромную булаву, сделанную изо льда, и с яростным ревом он разбил ее о каменную голову тролля. Не успела я удивиться тому, что он со своими руками-макаронинами смог вообще эту штуку поднять, как тролль сказал:

– Ой-ой-ой!

И расплакался.

Я разжала хватку и медленно сползла на каменный пол. Огромный тролль стоял, поднеся к лицу руки, и ревел, как ребенок. Ти Фей, все еще державший рукоятку разбитой ледяной кувалды в руках, открыл рот и выпучил глаза. Я, в принципе, тоже.

Тролль бросил на меня обиженный взгляд через плечо, и я сказала:

– Тролль, ты разговариваешь?

Тот всхлипнул:

– Да-а…

Остатки ледяной кувалды рухнули на камни. Ти Фей был такой красный, что им можно было бы отопить помещение.

– Тролли… разумны? – с трудом выдавил он из себя. – Как это так…

– Нет! Вот уж точно нет! – возмутилась я. – Была я как-то раз пленницей в пещере троллей, так вот! Они совершенно не разумны, они скорее как пчелы, специальные животные!

– Специальные?.. А, социальные, – Ти Фей перевел взгляд на тролля и осторожно протянул к нему руку. – Ну не плачь, я не специально… То есть, кхм, да… Ну что ты, ну хватит. Ну, хороший тролль…

Он подошел к этой громадине ближе и осторожно обнял его гигантское тело. Я была слегка удивлена и обескуражена этим зрелищем, а тролль положил гигантскую каменную ручищу на спину Ти Фея и громогласно сказал:

– Ладно… Я больше не буду. Извини, что напугал твою эльфийскую подругу.

Он повернул голову ко мне, и я увидела его лицо, с огромным сопливым носом, размером, наверное, больше моей головы раза в два, и отвела взгляд. А еще говорят, что я не красавица.

– Я просто испугался, – продолжал тролль, – я подумал, что она пришла меня убить, но я на нее не нападал! Я защищался, честно! Кстати, меня зовут Кристофер. Я тролль.

– Я вижу… То есть, я Ти Фей, маг. А это Кью, Непревзойденная Скиталица!

– О-о! – Кристофер снова уставился на меня. – Непревзойденная Скиталица! Я слышал, как люди говорили о тебе! Ты раскрыла похищение эльфийской принцессы в поезде!

– Да было дело, – немного недовольно потянула я. Вот замечательно, теперь меня и тролли узнают!

– Так вы не пришли меня убивать? – с надеждой спросил Кристофер. – Не надо, пожалуйста… Я вам ничего не сделал!

– На самом деле… ой, у тебя кровь идет! У тебя есть кровь… То есть, кхм, сядь-ка, я тебе помогу, – Ти Фей отошел от него, поманил меня рукой. Стоило мне отодвинуться от монстра, как тот рухнул на каменную задницу, наклонился, и его гигантское лицо оказалось напротив Ти Фея. Мне было немного страшно, ведь этот монстр мог одним махом слизнуть моего товарища с лица земли, но Ти Фей казался спокойным и как будто контролировал ситуацию, поэтому я не лезла.

Он возложил руки на разбитые камни на голове тролля, из которых текла густая, темно-красная кровь, и продолжил:

– Так вот, на самом деле, мы пришли, чтобы убить тролля, который пугает детей в деревне. Ты о нем не слышал?

Кристофер снова заплакал.

– Это я, вы пришли за мной! О нет, вы меня убьете! Какой ужас! О, я несчастный страдалец, весь мир меня отвергает! О-о, какой я несчастный, бедный!..

Он протянул руку, схватил шкуру коровы, лежавшую в сторонке, и громко в нее высморкался. Несколько крупных капель попало на Ти Фея, тот скуксился, отвернулся, сдерживая отвращение, но не отнял своих рук.

– Успокойся! Может, мы еще сможем это решить. Кью, давай, скажи ему!

Я, признаться честно, растерялась, и даже разозлилась на то, что Ти Фей на меня сбрасывает решение этой ситуации, но быстро взяла себя в руки.

– Точно, тролль! То есть, Кристофер. Ты же необычный парень, правда? Значит, и проблемы твою можно решить необычным способом.

– О, да! – Кристофер заломил руки. – Я необычный, и это моя беда! Это мой крест! Моя ноша…

– Расскажи нам, – попросил Ти Фей, осторожно отводя руки. – Вот и все, твоя рана исчезла. Теперь можешь рассказывать.

Тролль ощупал свою голову, улыбнулся, припугнув нас своими зубами, и протянул Ти Фею руку:

– Какой ты хороший, маг Ти Фей! Я с радостью расскажу тебе свою историю!

Ти Фей положил ладонь на его палец и сделал вид, что пожимает его, хотя выглядело это так, как если бы муха пожимала руку человеку. Я обернулась, увидела Мака Дее, лежавшего в глубоком обмороке, и с недовольным видом (очень старалась сделать его максимально недовольным) пошла приводить его в чувство.

– Так вот, – заговорил Кристофер. – Я такой несчастный, такой несчастный! С самого детства я был слишком умным для троллей, и это не нравилось моим родителям, а уж мне-то и подавно! Пока я был маленьким, я притворялся грудой камней и сидел у городов, слушая, как говорят люди – так я научился говорить. Но представь, маг Ти Фей, каково это жить в племени, где ты единственный способен говорить и думать! Жить в племени, где ты чудаковатый изгой! Мои родители всегда были не умнее кошки, а я… я был так одинок! Так одинок и несчастен!

– Так, ясно, – Ти Фей рассудительно взялся за подбородок. – Ты был единственным таким умным?

– Думаю, я такой единственный на земле! Хотите чаю, друзья?

Ти Фей бросил на меня вопросительный взгляд, я поколебалась, но кивнула. Если честно, я просто ужасно замерзла, так сильно, что уже зуб на зуб не попадал.

Кристофер встал и отошел от нас, при каждом своем шаге заставляя землю содрогаться. Зазвенела посуда.

– Как ты думаешь, твои родители могли быть близкими родственниками? – заинтересовался Ти Фей.

– Не знаю, они же тролли! Как понять, что кто-то родственник, если этот кто-то не умеет говорить?

– Твоя правда. Так, а детей зачем ты пугаешь? – продолжал допрос Ти Фей. Мака на моих руках открыл глаза, взглянул на тролля, готовившего чай, и провалился обратно в обморок. Я разозлилась и принялась трясти его, как тряпичную куклу, за плечи, но тому было все равно. Вот упрямец!

– Я не хотел никого напугать! – срывающимся голосом воскликнул Кристофер. – Но мир так жесток со мной! О, как я несчастен!

– Ближе к делу, пожалуйста.

– Извини. Ну в общем, я просто очень-очень люблю детей, но ни одна троллица никогда на меня не посмотрит. Они как-то чувствуют, что я не такой, как другие. И сколько я ни пытался… И потом, наши дети, которые нормальные, как зверята, это не так уж и мило… Нет, мне нравятся человеческие дети.

– Не в гастрономическом, я надеюсь, смысле?

Кристофер чуть не выронил чайник.

– Ти Фей! – оскорбленно воскликнул он. – Как ты можешь! Мои чистейшие чувства!..

– Ладно, ладно, успокойся, – Ти Фей, кажется, немного перепугался. – Я не хотел тебя…

– Никто меня не понимает! – Кристофер поставил перед Ти Феем чашку с чаем, и тот задумчиво на нее уставился, соображая, как пить из чашки, в которой смог бы поплавать. – Я так одинок в этом мире! Я даже написал об этом стихи, вот слушай:

Когда б я не родился троллем,

Когда б имел я отчий дом,

То на один со смертным горем

Я б не остался нипочем…

Я почесала в затылке и влепила Мака такую пощечину, что он застонал и открыл глаза.

– А-а-а…

– Чай будешь? – сварливо спросила я, наклонившись к нему. – И хватит изображать из себя умирающего!

– Скиталица?..

– Чего?

– Мне кажется, я сойду с ума… Гоблинская полиция… говорящие тролли… Как мне жить с этим?

– Нужно просто быть более открытым к новому, – пояснила я, разведя руками. – Сам себя загоняешь, и сам же от себя и мучаешься… Вот взгляни на Ти Фея, как он быстро находит общий язык со всякой магической шпаной…

Мака вздохнул и сел, потирая щеку.

– Сильно ты меня…

– А сам виноват, что не просыпался.

– Ты сказала про чай?

– Видишь вон бассейн? Чай в нем.

Мака обреченно вздохнул:

– Можно я обратно в обморок?

Я рассмеялась и стукнула его по-дружески по спине, нарочно чуть-чуть не рассчитав силы.

– Нельзя. У нас тут вечер поэзии.

– …И приняла б меня земля,

То вот тогда, клянуся богом, тогда и счастлив был бы я!», – закончил декламировать Кристофер и взглянул на Ти Фея пытливо. – Ну-у?

– Ну-у, это было довольно недурно, – улыбнулся тот, – ты в принципе весьма талантлив. Вот только люди злятся на тебя справедливо. Из-за тебя их дети боятся спать, ты их так сильно напугал…

– О, я несчастный, несчастный!

Мне показалось, что моя голова лопнет, если я еще хоть раз услышу слово «несчастный», и я решила брать дело в свои руки. Тем более, у меня уже была идея.

– Хватит жаловаться на жизнь! – воскликнула я, вскочив и направившись прямо к троллю с крайне воинственным видом. – Я знаю, что нужно сделать!

– Нет, Кью! – Ти Фей тоже вскочил и бросился к троллю, обнял его лицо. – Прошу тебя, не убивай его! У него такая тонкая душевная организация! Тем более, это уникальная особь. Возможно, мы с тобой стоим на пороге нового витка эволюции… Или дегенерации? Хотя это тоже эволюция…

Я фыркнула:

– Кто говорит о его убийстве? Я знаю, как решить все миром.

– Ну-ка, – и Ти Фей, и Кристофер казались заинтересованными.

– Мы отведем Кристофера в деревню, и все объясним жителям, – сказала я. – Уверена, в обмен на защиту от всякой дряни, живущей в горах, они разрешат ему остаться в поселении, а потом дети привыкнут и сами будут проситься с каменным братишкой поиграть!

На словах «каменный братишка» Кристофер пустил счастливую слезу, но все же сказал:

– А с чего ты взяла, что меня вообще станут в городе слушать?

– Тебя не станут, – я кивнула, – но на то есть я, Непревзойденная Скиталица Кью! Я буду мушкетером!

– Да парламентером! – взорвался Ти Фей, но сразу же взял себя в руки. – Извини. Это называется «парламентер», Кью. Не полотер, не мушкетер…

Я отмахнулась.

– Так что скажешь, Кристофер? Вот увидишь, за мной люди и в ад пойдут, а с троллем так точно по-дружатся!

– Я не знаю, мне как-то не верится… Но почему бы не попробовать! – Кристофер улыбнулся во весь свой жуткий рот. – Если это сработает, я буду абсолютно счастлив!

– Значит, идем в деревню! Прямо сейчас!

Мака, белый, как полотно, приблизился к нам и положил свою руку мне на плечо:

– Подумай еще, сейчас же все спят, а спросонья могут не так понять. Нам лучше подождать до утра.

– Согласен. Огромный каменный братишка, среди ночи ворвавшийся в поселение, вряд ли всех приведет в восторг, – кивнул Ти Фей. – Но ты не переживай, Кристофер! Утром все решим…

Я подумала о том, значит ли это, что нам придется проторчать до утра рядом с этой грудой гальки, поняла, что все-таки значит, и хотела протестовать, но мне не дали и шанса. Ти Фей с завидным воодушевлением принялся читать Кристоферу свои лирические изыски, Мака Дее присоединился к этому кружку с видом великого знатока поэзии. Одна я осталась не у дел! Но усталость от всех этих событий, которые мне пришлось пережить за последние часы, навалилась на плечи, словно тяжелый мешок, и я заснула прямо сидя.

Дурацкое выходит путешествие! Я вечно то в горах, то в дерьме, что, в целом, одно и то же, и мне постоянно приходится тратить свои драгоценные силы на помощь всяким убогим – тому же Кристоферу, или Мака Дее, или даже Ти Фею, хотя с ним-то ладно, он хотя бы иногда бывает мне полезен. Но как же уже затянулось мое путешествие, сколько сил оно уже из меня высосало, хотя должно было быть простой, пусть и долгой прогулкой! Нужно было сразу идти, как планировала, а не пользоваться всякими глупыми картами, уловками, Ти Феями…

Я распахнула глаза и уставилась в темный потолок пещеры. Неподалеку раздавалось усталое сопение Ти Фея, но пол был освещен утренними солнечными лучами, пробивавшимися через каменные коридоры с улицы. Я попыталась выпрямить тело, но это далось мне с трудом – все затекло, а спина вообще как будто одеревенела и грозилась сломаться от слишком активных движений. Вот спасибо, парни! Хоть бы уложили меня по-человечески, так ведь нет! Небось, до рассвета стихи друг другу читали, да и забыли обо мне. Товарищи, называется.

Кое-как поднявшись на ноги, я чихнула, зябко повела плечами – все-таки моя самодельная одежда не слишком грела – и вышла на улицу, при свете утра легко найдя выход. Теперь горы казались совершенно не такими, какими выглядели ночью, и я увидела не только кострище, вероятно, созданное Кристофером, надеюсь, не из не приглянувшихся ему родственников, но и огромное горное озеро, голубевшее среди высоких отвесных скал. Кажется, горные озера – самые чистые? Что ж, выглядело оно и правда невероятно, словно зеркало, брошенное каким-то гигантом в этой безрадостной местности.

Я подошла к воде и плеснула на свое лицо. Она была студеная, даже ледяная, и пальцы сводило от прикосновения к ней, но ко мне сразу же вернулась ясность мыслей, а по телу прошлась приятная волна бодрости. Может, искупаться? Нет, к черту, еще заболею. Если я на этой неделе не окажусь в чертогах короля Струт’гада, то, клянусь, я объявлю свое поражение, как Скиталицы!

Я услышала плеск воды, подняла глаза и столкнулась взглядом с Мака Дее. Сначала я разозлилась на то, что он испортил такое приятное утро своим появлением, и хотела уйти обратно в пещеру, но что-то заинтересовало меня, и я, присмотревшись, спросила:

– Мака, ты что, ходишь по воде?

Он удивленно посмотрел на свои ноги и улыбнулся:

– Ну да! А что?

Я моргнула.

– Она замерзла?

– Не-а, – он провел пальцами по водной глади и создал легкое волнение. – Ти Фей тебе, что ли, не рассказывал?

Я пожала плечами и заочно на него за это обиделась. Как он мог мне о таком не сказать! Особенно, например, когда мы были у озера Нимф, этой странной девочки-дракона, влюбившейся в него. Вот где бы данная сила нам пригодилась!

– Да… Наверное, он не умеет, – задумчиво сказал Мака, приближаясь ко мне. – Нужно быть в гармонии с природой, чтобы достичь такого уровня контроля стихии.

– Не говори мне, что ты в гармонии с природой, дурак.

– Полигамия – весьма природная штука.

– Ну тогда Ти Фей должен быть просто супер-магом.

Мака удивленно на меня взглянул, а я от него отвернулась. Все-таки мое сердце еще не до конца излечилось от удара, нанесенного им. Тоже мне, лев из прайда! Не на ту напал.

Я уже хотела уйти обратно в пещеру, но он окликнул меня:

– Кью! Подожди, пожалуйста. Давай мы с тобой поговорим?

Я была так удивлена, что даже передумала уходить и обернулась.

– О чем нам с тобой, друг сердечный, говорить?

– Ты обещала, что мы поговорим, если я тебя перепью.

– А ты меня перепил?

Он покраснел и опустил глаза.

– Ладно тебе, это была нечестная борьба!

Фыркнув, я все же признала его правоту и сдалась. Сев обратно к озеру, я скрестила ноги, приняла самый недовольный на свете вид и угрюмо воззрилась на Мака. Он сел передо мной, на воду, тоже скрестил лодыжки, словно подражая мне, и положил свои руки на колени.

– Я хотел поговорить о том, что случилось.

– О Рух?

– Да нет.

– А, о нападении на Северный экспресс?

– Да нет же!

– Тогда о…

– О нас! Я хотел поговорить о нас! – разозлился Мака. Я вообще-то и собиралась это предположить, но не стала возмущаться. Психованный он какой-то, ей-богу. – Знаешь, возможно, я действительно поступил с тобой не лучшим образом, и…

– Не лучшим образом ты поступаешь сейчас, Мака. Я не хочу снова об этом думать.

– Давай на чистоту, Скиталица. Ты сама знаешь, большинство женщин в этом мире – тупые дуры. Они думают только о сегодняшнем дне и совершенно не умеют смотреть в будущее. Поэтому любая, на кого я указывал, с радостью разделяла со мной постель. И, представляешь, даже наша принцесса, уже помолвленная с…

– Если ты хочешь поговорить о проблемах всего женского рода, иди с этим к Ти Фею. Меня же ты оскорбить сильнее, чем занесением в этот свой мерзкий список, уже не сможешь.

– Да нет, я и хотел сказать, что ты не такая, как другие женщины.

– И чем же я отличаюсь? У меня что, две головы или лишняя пара рук?

Мака, кажется, не ожидал такого напора.

– Да я…