Текст книги "Эндшпиль (СИ)"

Автор книги: happynightingale

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

========== Глава 1 ==========

Ферзь – самая сильная фигура в шахматах, потому что ходит на любое число полей по вертикали, горизонтали или диагонали.

Пешка – самая слабая фигура, но на самом деле, это душа шахматной партии. Во время эндшпиля (заключительной части партии) пешка может стать ферзём, потому её значимость очень возрастает.

Из 9 800 человек, которые несли свою службу разного уровня опасности в знаменитом здании имени Эдварда Гувера, лишь одного не волновал ливень, обрушившийся на Вашингтон. Скорость ветра, размер капель и пролетающая мимо ветка солидного размера не произвели на главу отдела Национальной Безопасности США ровно никакого впечатления. Как всегда спокойный, он вошел в штаб-квартиру ФБР. Этого высокого, темноволосого мужчину с жутковатым шрамом на лице вообще мало волновала погода. Температура 30 градусов в тени летом или снежный буран зимой не могли бы отменить его привычного распорядка – подъема в шесть утра, пробежки вдоль Национальной Аллеи, быстрого душа, завтрака, богатого на белки, и поездки на работу, которая для него всегда начиналась в 8. Если до этого времени улицы Вашингтона не успевали расчистить от снега, упавших деревьев или ещё чего-то, он шел на работу пешком быстрым шагом, покуда жил недалеко и автомобилем пользовался скорее из-за мер безопасности, нежели необходимости.

В общем, погода никак не интересовала Бена Соло, пока вооруженные силы США каждое утро отчитывались о том, что в стране DEFCON 5*, а это означало лишь одно – он отлично выполнял свою работу и сохранял безопасность в стране, вместе с коллегами из различных, не менее засекреченных структур. Пока никто не собирался взрывать самолеты, похищать президента или начинать ядерную войну, дождь мог идти сколько ему было угодно. В противном случае, Бен Соло сумел бы договориться с ветром, чтобы он дул с нужной для него и его страны скоростью, покуда власть и упрямство этого человека были безграничны. Как и его амбиции, собственно. И это то немногое, что Бен Соло, экс-оперативный сотрудник ЦРУ в течении почти десяти лет, никогда не скрывал. Ведь только амбиции заставляют таких людей выйти из привычной агентурной тени и объявить на весь мир свое имя и явить свое лицо, став мишенью для террористов до конца жизни. Но такие пустяки мужчину смущали не больше, чем утренний ливень – с девятнадцати лет он был солдатом, для которого война просто меняла лица. В песках Ирака она была горячей, кровавой и безжалостной, на шпионских миссиях ЦРУ – дорогой, роскошной, вульгарной и… снова безжалостной. Теперь же она была громкой и тихой одновременно. Немного киношной, похожей на сводку вечерних новостей. Терроризм, который люди видели лишь по телевизору, последние два года, что он находился на своем посту в НБС**, были повседневностью Бена Соло. Слова Аль-Каида, Хамас и Абу Сайяф мужчина слушал чаще, чем другие слышат “кофе”, “чизбургер” или “вай-фай”.

Выйдя на своем этаже, Бен был остановлен женщиной. Она была почти такой же высокой, как и он. В эффектной короткостриженой блондинке было проще заподозрить телохранителя Первой Леди, чем руководителя кибер-отдела, но жизнь была полна парадоксов.

– Бен, здравствуй, – она была одной из немногих, кто действительно радовался случайной встрече с ним, пока большинство людей жалось в стены, в надежде слиться с их белизной. – Ты-то мне и нужен.

– Хотел бы сказать «и ты мне тоже», но мне нужен пока только кофе, – усмехнулся мужчина, но все же остановился.

Фазма нравилась Бену многим, что случалось крайне редко. Она была хороша как коллега, как руководитель, как оперативник, как очень редкий партнер по быстрому сексу и даже, как это ни странно, как человек. Единственным её изъяном был начальник департамента, в который входил её отдел, – некий Армитаж Хакс. Почему-то мужчине казалось, что для того чтобы руководить такой огромной структурой, как департамент уголовных расследований, реагирования и кибернетики нужно что-то большее, чем хороший диплом, но карьера в ФБР делалась по-разному. Видимо, потому и сотрудничать с ними было трудно. Хакс, который, наверное, был хорошим теоретиком, но не “полевым” игроком, порой абсолютно не понимал нужных тонкостей, работая с деликатностью сапера-дилетанта.И если расследованию убийств этот кабинетный способ работы в стиле Эркюля Пуаро и помогал, то в делах о терроризме от него было маловато пользы.

– И все же, – Фазма остановилась. Она ждала мужчину целых десять минут и не собиралась отступать, – твои ребята из отдела по допросам могут мне помочь в одном деликатном моменте, с которым мы столкнулись? Не хочу идти официально, потому караулю тебя в коридорах.

Бен усмехнулся ещё раз. Эта дежурная полуулыбка, с которой по загадочности бы поспорила и сама Джоконда, всегда была странной, покуда никогда не поднималась к глазам. Те всегда оставались холодными и цепкими.

– Эй, стажер, принеси мне кофе, – окликнул он в спину прошедшую мимо фигуру в узких коротких джинсах и синем худи. Разговор с Фазмой, похоже, будет длинным, а вон какой-то новичок шатался с утра и без дела. Грех было не воспользоваться. Пускай хоть кофе принесет, пока кто-то не перехватил с важным заданием – например, отксерить старые дела перед отправлением в архив.

Человек развернулся, им оказалась молодая, даже слишком молодая девушка с хвостом, небрежно завязанным на бок. Она посмотрела на высокого мужчину со смесью удивления, робости и некого возмущения. Покрутила головой, будто решив, что остановилась по ошибке, и обращение было адресовано кому-то другому, однако нет, взгляд темных глаз был направлен именно на неё.

– Простите, – она тяжело вздохнула, собираясь обьяснить что-то, повторяемое, видимо, не первый раз, – но, во-первых, я не иду в кафе, а во-вторых, моё имя….

– Я умею читать, – холодно оборвал её Бен, скользнув равнодушным взглядом по зеленому, абсолютно новенькому бейджу. – Мне американо. Без молока. Без сахара. И побыстрее. Вперед, стажер, вперед, – он махнул рукой и снова повернулся к Фазме.

Девушка, закусив губу, видимо, что-то хотела сказать, но вспомнив о субординации, передумала. Или её подтолкнул ледяной взгляд Фазмы. Развернувшись, нехотя пошла к лифту.

– Вообще, она не стажер, – прыснула женщина.

– Вообще, я, правда, умею читать, но кофе хочется просто зверски. У меня дома поломалась кофемашина, и ты же знаешь, что пока новую не проверят на предмет жучков и скрытых камер, мне не видать утреннего заряда бодрости, – хмыкнул Бен, – вы набрали очередную команду детей. С каждым годом они всё моложе и моложе, Фазма. Скоро здесь будут дошкольники?

– Кибермир молодеет, и мы пытаемся успевать, – вздохнула та, покуда с современной молодежью возиться было непросто. Та не признавала ни дисциплины, ни авторитетов. – Кто ж виноват, что эти дети рождаются с гаджетами в пальцах и к двадцати годам, в отличие от нас с тобой, уже вторгались в защитные системы различных государственных учреждений просто, чтобы самим себе доказать, что они могут их взломать.

«Да, по сравнению с этим, вторжение в Ирак в двадцатилетнем возрасте и три месяца плена – сущие пустяки» – про себя подумал Бен, имеющий своё, четкое сформулированное отторжение к молодым киберэнтузиастам, которые отчего-то считали себя властелинами мира.

– Между прочим, эта девчонка – гений. Реально. У неё удивительные способности. – Продолжила, как ни в чем не бывало, Фазма, видимо, находящаяся в восторге от своего «пополнения». – Просто чудо, что мы перехватили её, АНБ уже начало к ней принюхиваться, вот пришлось вырывать в середине учебного года даже, чтобы успеть. Так что, мистер Соло, были бы вы повежливей. Она, кстати, любимица Люка.

– Аааа, старый-добрый дядя и его чудные маленькие питомцы – как же я сразу не догадался из какого рассадника очередная золотая голова была выдернута. И как он? Всё в мечтах вырастить великого киберджедая?

– Вроде того, – в отличие от мужчины Фазма отлично ладила с великим профессором Люком, который считался светилом кибермира для всех, кроме Бена. Для него Люк был лишь напыщенной сволочью, которая продлевала себе жизнь за счет своих учеников, что заглядывали тому в рот.

– Ясно, ладно, давай о своем деле – у тебя пять минут, пока твой не-стажер принесет мне кофе и мы дойдем до кабинета. Надеюсь, на это ей гениальности хватит.

За пять минут Фазма не только успела сформулировать свою просьбу, но и выпросить у Бена нужных ей людей. Милостиво кивнув, мужчина уже взялся за ручку своего кабинета, как перед ним снова возникла девушка в синем.

– Ваш американо. Без сахара. Без молока, – отрывисто повторила она. Её слова выражали вроде как смирение и вежливость, но глаза… в глазах был протест. Бену даже стало забавно. Наверняка это смешное, бледное от количества часов проведенных за компьютером, дитя знало, кто он и почему не следует дерзить, но никак не могло удержать всю себя в рамках проклятой субординации. Вот вам и минус гениев – их бунтарский дух не помещался в протоколы.

– А ты шустрая, – оценил мужчина, а затем снисходительно добавил, – Рей. Что ж, добро пожаловать в ФБР. Ну, и какая у тебя цель? Мечта? Хочешь служить государству? Прославиться? Войти в историю? Или просто от скуки пришла к нам?

– Хочу поймать Кайло Рена, – просто сказала Рей, будто речь шла о завтрашней рыбалке, а не о крупнейшем независимом кибершпионе, который без особого труда взламывал сервера Пентагона, Ми-6, Федеральной разведслужбы Германии и многих других с целью выкачать секретные данные, порочащие правительства, а затем слить их в прессу. Кто-то называл его террористом, кто-то героем, но кем на самом деле был тот загадочный человек, не знал никто. Почти никто. Охота на него велась давно и… безнадежно.

– О, так ты не из энтузиастов, а из мечтателей. Что ж, Рей, удачи тебе. Когда поймаешь, приходи, сделаю тебя своим первым заместителем.

– Вообще, вашего первого заместителя назначает директор ФБР, – оскалилась девушка, сложив руки в карманы.

– Так ты тоже умеешь читать, – делано восхитился Бен. – Это большое достижение в наше время. Свободна.

Мужчина продолжал криво ухмыляться. Девушка изобразила что-то вроде вежливого наклона головой, но отойдя на пару шагов, довольно громко и отчётливо прошептала «мерзавец».

– Господи, Фазма, у тебя такие необученные дети пошли, – закатил глаза Бен, отпивая кофе. Надо же, почти даже горячий. – Расскажи ты ей, что за спиной меня принято называть Монстром. Ну, какой из меня мерзавец, ей-Богу?

– Первоклассный, Соло, первокласный, – рассмеялась Фазма, – самое забавное, что, на самом деле, эта девчонка и, правда, хотела работать в твоем отделе. Рвалась на передовую мирового кибертерроризма.

– Ой, нет, мне своих гениев хватает. Со своими работай сама. Хорошего дня. И не забудь мне прислать анкеты на всех своих новоприбывших. Сама понимаешь – процедура.

*DEFCON – шкала готовности вооруженных сил США. Измеряется от 5 (обычная военная готовность, которая соответствует мирному времени) до 1 (максимальная боеготовность). Созвучно с DEF CON – названием крупнейшей конференции хакеров.

** НБС – аббревиатура отдела национальной безопасности США (туда входит контртеррористический отдел, контрразведка, управление по оружию массового уничтожения, центр выявления террористов, группа по допросам задержанных особого назначения)

***

Бену Соло, ввиду его высокой должности и надежности, было позволено брать на дом ксерокопии некоторых документов, на которых был самый низкий уровень секретности. Папки с анкетами и данными на новичков различных отделов ФБР, которые он обязан был просматривать, относились к разрешенным. Потому, покончив со своим быстрым ужином, купленным по дороге, мужчина прихватил их с собой, направляясь в гостиную. Не включая свет, постоял у огромного окна, любуясь вечерним Потомаком и в очередной раз испытывая неудовольствие – у него такой шикарный вид здесь, но не то, что балкона не было, но даже окна открывать было запрещено по правилам безопасности, что выливалось в огромные цифры на счетах за электричество. Кондиционер и вытяжки работали в его квартире практически постоянно. ФБР шло на такие растраты, покуда они стоили меньше его жизни, которую легко было прервать одной меткой пулей. По статистике, наибольшее количество агентов различных разведслужб погибало не при исполнении боевых заданий, а на собственных балконах, покуривая перед неожиданной смертью сигаретку. Потому Бен Соло почти не курил и жил в очень красивой, но тюрьме, где нельзя было включать свет, если стоишь у окна – пускай оно и было из пуленепробиваемого стекла. Потому у него не было соседей, и поэтому вид был на реку, а не на какой-то дом, из которого было бы удобно стрелять. Всё было очень продумано.

Опустив римские шторы, мужчина включил свет и, немного щурясь от яркости, сел на диван. С удовольствием вытянул ноги, отпил джин с лимонным соком и, ощущая, как от охлажденного алкоголя сводит зубы, наконец, приступил к нудным папкам, где не ожидал прочесть ничего нового.

Спустя час ухмыльнулся, когда в руках у него оказалось три папки новичков из кибер-отдела. Вспомнил, как девчонка в синем, гордо задрав нос, сказала, что пришла в ФБР, чтобы поймать Кайло Рена. Он слышал эту фразу так часто, что она стала заезженной. Кайло Рена грозились поймать все – от глав ФБР, АНБ, ЦРУ до последнего сопливого хакера. И это только в США. Его поимка была лакомым призом, но вряд ли хоть кто-то из них мог представить, что видит этого самого врага нации, демократии или как там его ещё называли, каждый день.

Бен посмотрел на свой моргающий, защищенный всеми возможными и невозможными способами, ноутбук. Кто бы мог подумать, что именно здесь, в квартире, оплачиваемой ФБР, в одном из самых безопасных уголков Вашингтона, и происходят все преступления, вызывающие у кого отчаяние, у кого бешенство, а у кого – и невольное восхищение. У Бена всё происходящее вызывало только веселье. Предателем он себя не считал, покуда, как и каждый агент, давал клятву, положив руку на Конституцию, и обещал служить народу. Народу, а не политическим группировкам, которые сначала и породили всю ту гидру терроризма, которая покалечила его в юности, а теперь отравляла жизнь мирным людям. Ему хотелось, чтобы правда была общедоступной, потому и делал свое непростое дело, зная, что каждый раз ходит по лезвию, но при этом абсолютно недосягаем – доступ к его личному компьютеру охранялся не только множеством программ и паролей, но и шестеркой лучших хакеров в мире, о которых группировки, вроде Fancy Bear, Альянс красных хакеров или The Dukes* могли только мечтать. Его верные темные рыцари Рен, как они себя называли, были хороши и гениальными мозгами, и преданностью делу, что всегда было залогом неподкупности, и… анонимностью. Никто не знал реальных имен друг друга и не подозревал, кто их главарь. Все данные были только у Бена, о чём сами рыцари, разбросанные по всем уголкам мира, естественно, не подозревали.

Мужчина откинул папку некого Финна. Ничего интересного. Мальчишка, взламывающий игры, вырос в хакера, попавшегося на мошенничестве с чужими кредитками, а потом, выйдя из пубертатного периода, твердо стал на путь исправления и пошел учиться, чтобы посвятить себя службе Родине.

– Лучше б пошел в армию, – едко прокомментировал Бен. Джин во рту был холодным, как метал, пробуждающим плохие воспоминания.

Следующая папка была на девчонку в синем. Рей Палпатин. Её история, выложенная сухими фактами в анкете, тоже была банальней некуда. Отец умер, мать повторно вышла замуж за некого Ункара Платта и увезла дочь в Южную Каролину, где та топила свое одиночество, не катаясь на серфинге, а сидя за компьютером. Единственным примечательным в их семье был дед-шотландец по отцу в войну воевавший за Империю. Выходило, что девчонка была на половину шотландкой, но, судя по записям, на Родине отца никогда не была – отсюда и полное отсутствие акцента.

Дальше все по накатанной. В 15 взломала защиту ядерной лаборатории США, чтобы убедить тех насколько она дырява и ненадежна, за что была приглашена, невзирая на юный возраст, в группу по разработке улучшенной защиты. В 16 экстерном закончила свою школу и была принята в Массачусетский Технологический университет. В свободное время играла в Варкрафт или Диабло, разрабатывая для Blizzard дополнительные коды в качестве независимого подрядчика. Ещё двадцать лет назад такая история была чудом, сейчас же, в быстро развивающемся мире, она уже стала обыденностью. Фазма была права – дети развивались быстрее.

Бен опустил глаза к строке о университете. Естественно, пошла по стипендии. Вряд ли бы мать и отчим среднего достатка могли оплатить ей учебу в лучшем техническом вузе страны.

А дальше она попала под жадное крыло Люка, который обладал уникальной способностью распознавать таланты, и пополнила список его джедаев. Бен ухмыльнулся, увидев, что в сети последние три года она носит ник Last_Jedi. Да, Люк здорово забил ей голову. Девчонка, небось, вписывала эти буквы в сложные программы с наивной гордостью, как и многие до неё, подчеркивая преданность учениям его дяди. На самом деле, наверное, даже не догадывалась, как это обезличивало её. В будущем никто не вспомнил ни о первом, ни о последнем джедае. Все будут знать только, что их воспитал мудрый Люк Скайуокер.

Какая чушь.

Бен закатил глаза и отбросил папку. Этой малышке он тоже был не по зубам, покуда, в отличие от ядерной лаборатории, защищался куда искусней и знал все приемы, которым Люк обучал своих питомцев. Его максимум была программа TAILS**.

Он уже приступил к третьей папке, готовясь продолжить скучать, когда его компьютер издал тревожное попискивание. Отложив бумаги, Бен, не выпуская из рук стакан из толстого стекла, подошел к компьютеру.

«Внимание. Попытка проникновения….»

Мужчина не стал ничего делать, просто наблюдал. Его коды взломать было невозможно, они были по гениальности равны Энигме. Его рыцарей победить было нереально, потому он даже не нахмурился. Скорее, смотрел с интересом. За четыре года существования Кайло Рена ещё никто не доходил до того, чтобы хотя бы затронуть «сигнализацию». Это было очень любопытно.

«Попытка неудачна, попытка неудачна, попытка неудачна»

Бен не шевелился. Даже не улыбнулся. Потягивал джин и ждал, когда его рыцари вычислят умника, который все же смог найти его гнездо – тот должен был быть дерзким и оставить какие-то инициалы. Все хакеры были тщеславными. Они умели затирать следы своего месторасположения, но почти всегда оставляли имя, потому что ник всегда был просто… ником, а не именем в паспорте.

Бену стало интересно посмотреть, кто же может хоть немножко потягаться с ним по уровню ума, хитрости и изворотливости.

Кардо: «Злоумышленник ушел, стерев за собой все следы. Мы не можем отследить его месторасположение».

Бен сам про себя кивнул, не сводя взгляд с монитора. Кардо подтвердил его мысли. Ясно, что не могли. Если кто-то достаточно умен, чтобы залезть на его сервер, то стереть следы было ещё проще. Tor уже не был секретом для рыцарей Рен, они ломали его, как орех.

Курук: «Но мы отследили ник. Last_Jedi. Собираем данные».

И тут, впервые за день, мужчина улыбнулся. Ну надо же, а девчонка с кофе была не так и плоха. Почти попала в точку. Приказав рыцарям собрать всё, что могут, он вернулся на диван и во второй раз за вечер взялся за папку Рей Палпатин. Похоже, стоило изучить ещё раз. Это могло быть интересно.

Для него. Для неё сегодняшняя попытка взлома была равносильна самоубийству. Если она хотела поиграть с ним в шахматы, то не доживет и до миттельшпиля. Темные ферзи сьедали белые пешки сразу и без жалости.

* известные хакерские группировки

** TAILS – программа от Линукс дающая максимальную анонимность в сети.Все исходящие соединения заворачиваются в анонимную сеть Tor (кстати, прект Tor и есть спонсором TAILS)

***

Привет, наши старые и новые читатели.

Знаете, AU – это нечто страшно, ты начинаешь писать и не можешь себя остановить. Просто НЕ можешь. Или не хочешь, потому вот вам новая история – она будет несколько мрачнее Кращендо, я думаю по пометкам вы уже могли сделать такой вывод.

Извините за огромное количество аббревиатур и, возможно, новых терминов, но первые главы без них будет сложно. Сама к ним долго привыкала, пока читала последние три недели биографии многих шпионов.

Если вдруг вы запутались, обычными словами напишу – Бен был на войне, потом работал оперативником в ЦРУ (считай, шпионом за границей), потом возглавил отдел Национальной Безопасности ФБР. Мы это будем ещё повторять, повторять и повторять с разных ракурсов, потому что так много трагедий в такой насыщенном прошлом, но для формирования картины не будет лишним объяснить:)

Надеюсь, эта история вам зайдет и мы переживем больше 100 страниц убойных приключений парочки, которой суждено взорвать мир:)

========== Глава 2 ==========

Доминация – подавляющее преимущество, которое проявляет себя в полном контроле над ключевыми полями и пространством шахматной доски в целом.

Неделю спустя

– Бен, что там по новичкам? У нас присяга через неделю, а ты ничего не говоришь, – директор ФБР посмотрел на своего заместителя*. Еженедельное собрание уже подходило к концу, а Бен Соло отчего-то не произнес ни слова. Почти час он просидел, втупившись в белый листок бумаги. Когда к нему обратились, мужчина, наконец, поднял голову.

Посмотрел на директора, будто впервые увидел. Идеальный костюм. Идеальный маникюр. Идеальная биография – Академия Филипса, Йельская школа права, уголовный отдел Минюста, генеральный прокурор США и вот теперь он здесь. Что ж, неудивительно, что при таком идеальном директоре ФБР понадобился Монстр, который бы творил грязные дела. Кто ж, как не он.

– Мои ребята дополнительно всех промониторили, никаких вопросов, как всегда, – пожал плечами Бен, пытаясь выглядеть не слишком заинтересованным. – Но я тут помониторил статистику в свои свободные пять минут. Вы знаете, что из десяти новеньких до конца года дорабатывает лишь трое? В первый месяц уходит два-три человека, остальные отсеиваются после полугода. Проблема в том, что кадры недостаточно подготовлены, особенно, если говорить о департаменте Хакса. Например, в кибер-отдел берут совсем юных, а они абсолютно не понимают, что такое работа в госслужбе, им видятся комиксовые приключения или эта работа им кажется продолжением их любимых компьютерных игр, но это не так. Мы тут не за Альянс или Орду, а за безопасность. Вот потому и выходит, что мы тратим ресурсы, а потом люди уходят. Чаще всего, кстати, создавать эти самые компьютерные игры.

Мужчина говорил отстраненно, но на деле это был монолог, важность которого для Бена зашкаливала. Девочка Рей создавала проблемы. За прошлую неделю она трижды билась головой о двери его сервера, отслеживая их непонятным образом. Конечно, защиту повредить не могла, но то, что она находила следы, начинало раздражать. Самым странным было то, что девчонка умудрялась ускользать, при этом здорово «разрисовывая» неприступную стену своим именем, как бы бросая вызов. Догнать её не могли ни он, ни рыцари. Её след терялся в многочисленных кодах, но это было не главное. Эта заноза умудрилась запустить в его сервер вирусы, которые грозились уничтожить всю собранную им информацию. Девчонка была хитрой и дерзкой – не могла докопаться до личности Кайло Рена, но сумела закинуть бомбу в неприступную крепость. Ещё и таймер выставила, будто вызывая рыцарей на переговоры. Мол, не взломаете код, приходите. Бен был уверен, что она ждала этот призыв, белый флаг, затаившись в тени. И вот пока время всплывало, код не взламывался, он сидел здесь. И у Бена был план.

Мелкая террористка заплатит сполна. Он сумеет пресечь её ночные вылазки. Если нет, то затащит куда-то в Гуантанамо и провернет на ней все Пять Методов**, если его сервера взлетят на воздух через шесть дней. Бен был слишком зол, чтобы быть гуманным. Он жаждал крови. Даже если рыцари, не сумев взломать её код, успеют перенести все данные, все равно он хотел мести.

– И что ты предлагаешь? – Скривился Хакс, буравя Бена Соло своим ледяным взглядом. Но мужчина остался непоколебимым.

– Предлагаю расширить практику моего отдела на все остальные, – спокойно заявил он, подчеркнуто не замечая, как стали переглядываться его коллеги между собой. – У меня, может, не самые приятные с точки зрения трудового законодательства методы, но люди либо уходят сразу, либо никогда. Это экономит время. И ресурсы.

– Насколько я знаю, вы лично проводите с новичками длинные беседы тет-а-тет, во время которой вы не только что-то рассказываете, но и показываете, – руководитель отдела кадров, женщина в темно-синем костюме под цвет глаз, смотрела на Бена холодно. Это на её сотрудников потом взваливалась кипа жалоб на этого типа. Сколько дел о превышении им служебных полномочий она прикрыла под давлением директора ФБР? Теперь он хотел кошмарить ещё и другие отделы. Впервые даже захотелось в отставку.

– Мы не можем показать им те допросы, которые, например, делает твой отдел, у вас же… расширенные методы***, Бен, потому что потом это вылезет боком, разболтают всему миру… а мы их официально отрицаем.

– Или испугаются. Страх – это тоже хорошо. Отсеет лишних и заставит держать язык за зубами тех, кто к этому не привык. Я же не идиот, показываю только то, в чем наши службы были давно уличены. На самом деле, там обычно столько страха в глазах, что никто не обращает внимания на дату и время съемки. Это эффективно.

– Я, вообще, против, – грохнул ладонью по столу Хакс, заметив, что лицо у директора ФБР стало задумчивым, ведь его постоянно пинали за текучку в Бюро, которой быть не должно. – У меня в кибер-отделе три новичка и один из них – совсем юная девушка, которой только исполнилось 21, а ваши методы даже на записи могут сломать и взрослого мужчину. Мне нужны гении, а не люди со сломанной психикой.

– Разве это не одно и то же, Хакс? – Жестоко усмехнулся Бен, постукивая ручкой по стулу. – Я применяю этот метод на всех своих самых потенциально сильных новичках, и он идеально работает, потому … а что касается девочки. Когда меня держали в плену, однажды в камеру ко мне пришел юный ангел, наверное, лет шестнадцати. Такая красивая, милая, я увидел её и чуть не расплакался от счастья. Думал, она милосердно принесла воды. Или еды. – Мужчина задумчиво посмотрел перед собой, вспоминая то, о чем всегда пытался забыть. Узкая камера, сломанные кости, жара, тяжелые цепи, постоянный вкус крови – сначала отвратный, а потом даже спасительный, потому что воду ему не давали по много часов… Пережив трехмесячный опыт плена, Бен Соло навсегда потерял жалость и веру в гуманность. Раз на «той» стороне пользовались пытками – причем на простых солдатах, не на террористах, с какой стати тогда его страна должна была быть вежливой. – Или… не помню, что решил и что намечтал себе – люди на пороге боли и смерти очень сентиментальны и я не был исключением. А этот ангел подошел ко мне, приставил пистолет к виску и выстрелил. Обойма оказалась пуста. Ну, вы знаете сами этот метод псевдоубийства. Девочка приходила каждый день и, не говоря ни слова, это делала. Она не знала, есть пуля или нет, но в её глазах не было страха или жалости. Так что неважно, у вас девочка или мужчина. Мы здесь воюем за то, чтобы следующее поколение детей во всем мире росло без оружия в руках.

В кабинете воцарилось молчание. Обычно Бен Соло редко что-то рассказывал из своего прошлого. От спокойствия в его голосе становилось всем им, людям, не знавшим ничего, кроме престижных университетов Лиги Плюща и хорошей практики, очень неловко. Неудивительно, что он никак не мог вписаться.

– Хорошо, Бен, даю тебе новичков из департамента Армитажа на неделю, но сначала пускай подпишут ещё один протокол о неразглашении. Хакс?

– Да, понял, – буркнул тот.

*Директор отдела Национальной Безопасности является заместителем директора ФБР, фактически, это второе лицо в Бюро. Правда, парадокс в том, что руководитель НБС не обязан отчитываться перед директором, покуда напрямую подчиняется только генеральному прокурору США.

** Пять Методов – жестокие способы дознания, которые применялись британскими вооруженными силами (перегрузка слуха белым шумом, стояние в неудобной позе у стены, лишение сна, пищи, воды)

***Расширенные методы допроса – жестокие методы дознания, которые власть США всячески отрицает. Если смотрели «Отчёт о пытках», то можете примерно представить о каких видео Бен говорит. Брррр.

***

Четыре дня спустя

Рей сидела на своем месте и наблюдала, как Финн – такой же новичок, как и она, – твердым шагом идет к кулеру. Выглядел он как обычно, только глаза были безумные. Она бы даже сказала, испуганные.

Как и у всех новичков, которые в последнюю неделю встречались с ним – с Беном Соло. С Монстром, как его называли за спиной. Почему он проявил вдруг такой интерес ко всем новеньким, особенно в их отделе, не знал никто, однако приказ выполняли все. Просто шли и просто возвращались. Но за этот час люди становились другими – Рей это видела. По слухам, двое людей уже уволилось после, наверное, крайне «приятной» беседы.

Девушка откинулась на спинку стула и задумчиво прикусила карандаш.

Бен Соло. Сейчас он занимал её мысли не меньше, чем Кайло Рен.

Она знала о нем ровно столько же, сколько было позволено ЦРУ и ФБР. Его биография была крайне сухо выложена как в Википедии, так и на внутренних новостных сайтах, которые, кстати, тоже создавал Гугл. В 18 лет попал в армию, через год – в Ирак, плен, демобилизация. Он не принимал участия в чем-то выдающемся, вроде «Копья Нептуна*», просто воевал за свою страну, как сотни тысяч других. Затем в его биографии стоял прочерк в виде фразы – оперативный агент ЦРУ и цифры, складывающиеся в десять лет. Каждый умный человек делал свой вывод. Десять лет шпионажа за границей. Десять лет вне страны, вне закона, вне общества, потому что у шпионов, как бы это ни пытались романтизировать в фильмах, нет ничего – ни семьи, ни любви, ни прошлого, ни настоящего, – кроме миссии. А затем он появился в ФБР, почти сразу, как страну сотряс очередной коррупционный скандал. Появился и жесткой рукой наводил порядок. И внутри своего отдела, и снаружи, защищая страну от врагов. Он стал тем человеком, которого большая часть мира боялась, а меньшая – ненавидела. Сама Рей, глядя по телевизору на короткие интервью Бена Соло, никак не могла определить к какой же половине она относится, потому что восхищаться такими, как он, было запрещено на каком-то общеморальном уровне. Бен Соло не был супергероем, которого обожали. Он, правда, был Монстром, не знающим жалости и таким его делал не уродский шрам через все лицо, который мужчина получил около двух лет назад на самом деле. Прямо посреди улицы. На День Независимости. Какой-то смертник прорвал кольцо охраны и бросил бомбу в него – таковы были последствия для агента, который рассекретил себя и явил миру то, что обычно скрывалось – своё имя. Тогда многие затаили дыхание – выживет этот человек или нет. Рей помнила, что из его трагедии сделали целое шоу, призванное объединить людей в очередном порыве патриотизма.