Текст книги "Мамина сказка...(СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

– Если Пушкарева смогла за неделю раскопать, что не все чисто с пожаром, то как ты думаешь, смогут ли это раскопать следаки страховой? Там был поджог. С одной единственной целью – скрыть недостачу. И вроде бы непонятно только одно, почему так неумело заметались следы. Вроде бы не понятно… Пока. Но кто-то явно хотел, чтобы «Зималетто» не только не получило страховые деньги, но и было втянуто в следствие.

– Ты думаешь, что папа специально голосовал за Сашку, стараясь вывести меня из-под удара? Нет! Не может быть! Отец не мог во всем этом участвовать. Он, действительно, любит «Зималето» больше, чем меня или маму, или даже себя.

– Я не думаю, что Павел Олегович в теме, думаю, что он просто лох!

– Малина, ты говоришь о моем отце! Не забывайся.

– Андрей, если он не лох, значит преступник, разваливающий свою же компанию. А теперь сядь. И посмотри предпоследний файл.

В кабинете наступила такая звенящая тишина, что у Амуры стало закладывать от нее уши. Как раз в этот момент в приемную вошла Шурочка, неся в руках стопку папок. Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но вовремя заметила палец, приложенный к губам подруги, означающий, мол, тихо. Тихо не получилось! Из кабинета раздался такой отборный мат и крик, что папки выпали из Шуриных рук на пол. К счастью, обитатели офиса были настолько увлечены другим, что шума, произведенного секретаршей, даже не заметили.

– Катюша, скажи мне, пожалуйста, почему ты скрыла, что главное действующее лицо во всей этой грязной афере – Андрей? Я понимаю, что ты его любишь, но, если ты всерьез рассчитывала на мою помощь, ты должна была сама сказать мне об этом! – Юлиана была в негодовании.

– Андрей виновен ничуть не больше, чем вы, Юлиана Филипповна. Его подставили. Подставили так же, как вас.

– И у тебя есть этому доказательства?

– Никаких, – я видела, что Виноградова хочет что-то сказать и поспешила закончить фразу, – так же, как у меня нет доказательств и в вашу пользу. Но это не значит, что вы воровка.

– Хорошо, пока берем за аксиому, что Жданов-младший так же, как и я, честный человек. Катя, учти. Если мы дальше пойдем вместе, тебе придется раздобыть доказательства невиновности Андрея, как, впрочем, и мои.

– Юлиана, давайте вы все расскажете, а потом я поделюсь с вами…

– И со мной, – вставил Колька.

– И с тобой поделюсь своими заключениями и своим планом. Ладно?

– Блин, детектив какой-то. Ладно.

– Ромка, ты же не думаешь, что я за спиной у отца… – голос Жданова был подавленным и каким-то виноватым, что ли.

– Палыч, даже если бы я захотел так подумать, то не с моим свиным рылом тебя обвинять.

– То есть?

– А вот то и есть. Смотри последний Катин сюрприз. Как видишь, я очень усердно тебе помогал воровать. Правда, не часто, зато крупно. Так что… у обоих рыло в пуху.

– А ты чему радуешься, идиотик?

– Андрюха, это же нелепость. Полная нелепость. И это каждый поймет, так что печалиться причины я не вижу. У нас замечательный бизнес-план, завтра мы им уложим на лопатки Сашку. А потом найдем Катюшку нашу сладкую и выведем всех злодеев на чистую воду. Так что давай лучше отправимся в бар, возьмем девочек и отпразднуем твою свободу от Кирюши.

– Ромочка! Ты не идиотик! Я ошибся. Ты идиот! Ты не понимаешь, что происходит? Не понимаешь, что нам до десяти утра завтрашнего дня нужно кровь из носу найти Катю и встретиться с папой! Только Катерина сможет все расшифровать. А отец должен быть предупрежден заранее, что из него, в лучшем случае, сделали лоха, а в худшем – соучастника моих, прости, наших с тобой преступлений. Какие на… бары? Какие девочки? Я к отцу, а ты на поиски Кати!

– Ждан! Ты же не думаешь, что она и в самом деле на панель пошла?

– Конечно, не думаю. Но она ушла из дома, а найти ее нужно срочно. Так что звони в детективное агентство Славке и чтобы к утру Пушкарева была найдена.

Начальство пролетело мимо девочек не то что не отдав каких-то распоряжений, вообще не заметив их…

========== Ни жалости, ни сомнений ==========

– Катюша, девочкам удалось подслушать еще два разговора, которые хоть как-то проливают свет на происходящее. Обо всем остальном они могут только догадываться по отдельным репликам и по событийному ряду. Если нам нужны будут детали, то нам придется выяснять их самим, и я пока не знаю, как это сделать.

– Юлиана, вы, пожалуйста, рассказывайте все, что знаете, а потом мы все вместе попробуем сделать выводы, – сказала я.

– Значит так…

Шурочка прибежала на работу первой и очень удивилась, увидев, что из кабинета ее любимого начальника выходит Кира. Судя по тому, как вздрогнула мегера (это девочки так Воропаеву называют), меньше всего она ожидала увидеть кого-то в столь ранний час.

– Шура, раз уж вы пришли в такую рань, будьте добры приготовить конференц-зал к Совету директоров.

– Кира Юрьевна, так ведь Совет был два дня назад.

– Вы уж простите нас великодушно, Кривенцова, что мы с вами не посоветовались на когда нам назначать заседание Совета. Больше такого не повторится, в следующий раз мы обязательно спросим вашего разрешения. А пока ступайте-ка в конференц-зал и наведите там порядок.

Шурочка хотела было ответить Кире, да так, чтобы ей мало не показалось, да вовремя поняла, что та просто-напросто старается ее выпроводить из приемной, и решила ни за какие коврижки не оставлять Воропаеву без присмотра, поэтому лишь кивнула и молча вышла за дверь. Ненадолго! Буквально через секунду снова вернулась в приемную, стараясь даже не дышать, чтобы не производить шума.

Кирюша уже находилась в своем кабинете и вовсю болтала по телефону.

– Павел Олегович, вы, конечно, можете заподозрить меня в том, что я мщу Андрею за разрыв помолвки… Что?.. Конечно, спасибо! Я сейчас отправлю вам на эмейл два файла и вы поймете, что я здесь не при чем. Эти справки готовила Пушкарева, его же помощница… Что?.. Неважно, как ко мне это попало… Что?.. Ну, конечно, самая суть… Когда?.. Павел Олегович, только вы, пожалуйста не рассказывайте сыну, что это я отправила вам справки, ладно?.. Можете сказать, что Пушкарева и отправила… Да, спасибо… Хорошо, я буду ждать вашего звонка.

– Значит, Андрею сказали, что я у него за спиной ознакомила Павла Олеговича со справками?

– Я тебе больше скажу, ты еще и рекомендовала начать расследование, как будет ясно из дальнейшего.

– Теперь хотя бы понятно, почему Андрей сказал мне: «Убирайтесь к чертовой матери, и чтобы я вас больше не слышал и не видел. Я хочу забыть вас, как свой самый страшный сон». Юлиана, я так понимаю, что Жданов с Малиновским, убегая, забыли диск в дисководе?

– Они не только забыли диск вытащить. Они, вообще, ни компьютер не выключили, ни с экрана не убрали просматриваемые файлы. Вернее не они, а он, Малиновский. Хотя, какая теперь разница, кто и в чем лопухнулся? Ромку тоже не стоит особо винить, не мог же он предположить, что Киру осенит мысль прийти на работу пораньше и устроить шмон. Ну что, рассказывать дальше? Там уже немного осталось.

– Конечно рассказывать, – Николай подпер рукой голову и приготовился слушать.

Шурочка поняла, что нужно срочно связаться с Малиновским, но его телефон не отвечал, тогда она позвонила Жданову, но у того все время было занято. Девчонка стала метаться и совершать ошибку за ошибкой. Вначале она неосторожно задела плечом картину на стене и та грохнулась на пол с шумом. Затем, когда Кира выскочила из своего кабинета и начала орать на Кривенцову, совершенно справедливо обвиняя ее в подслушивании, Шура, напрочь отрицая обвинение, проговорилась, заявив, что она не виновата, что Кира так громко разговаривала, что все было слышно. А в довершении всего заявила, что она не даст утопить Романа Дмитриевича, тем самым подписав себе приказ об увольнении.

В девять утра, когда Малиновский пришел в свой кабинет, у него уже не только не было секретарши, но и Потапкину, под угрозой увольнения, было приказано не подпускать Кривенцову к зданию «Зималетто» ближе, чем на сто метров. Хорошо еще, что Кира не могла своим приказом запретить Шурочке позвонить Амуре и все рассказать, обидно только, что ее звонок запоздал.

К сожалению, девочки не смогли узнать точно, что происходило на Совете, потому что Клочкова цербером стояла у двери в конференц-зал, а проникнуть в президентский кабинет, чтобы подслушать оттуда, они не решились. И, только услышав окончание одного интересного разговора, они смогли сделать более или менее близкий к истине вывод.

– Мама, он даже слушать меня не стал. Ни вчера, ни сегодня! Это что, нормально, по-твоему?

– Андрюша, вчера, когда ты позвонил, он уже собирался ложиться спать.

– Да ведь я же сказал ему, что это очень важно и срочно, но он плевать хотел на все мои важно и срочно. А сегодня? Мама, как такое может быть, что еще не проведя расследования, не выслушав меня, не разобравшись, Павел Олегович называет меня прилюдно вором?

– Павел Олегович, сынок?

– Да! Отца у меня больше нет! Я никогда его не прощу. Да если бы я хоть что-то взял, разве стал бы я требовать расследования? Мама! Объясни мне, почему все проголосовали против расследования! Все! Даже ты. Только мы с Ромкой, два «вора», голосовали «за». Почему ты голосовала против, мама?

– Я хотела тебя защитить, сынок.

– Значит, ты тоже поверила, что твой сын вор?

– Нет, Андрюша!

– Если бы ты не допускала такую мысль, ты поддержала бы меня, ты проголосовала бы за расследование. Какая же ты мать, если настолько не знаешь своего единственного сына? Скажи, а я, действительно, ваш сын?

– Андрюша, Господи, ну, что ты такое говоришь?

– Правду! Вы слышите Киру, вы слышите Сашку, а меня вы даже не слушаете, не то что не слышите. Передай своему мужу, что это он виноват в том, что прямо у него под носом подонки разворовали его компанию, а он, как трус, спрятался за меня. Конечно, куда как проще обвинить непутевого сына, чем самому ответить за свои ошибки. И еще, передай ему, что я этого так не оставлю. Я плевать хотел на его требование расплатиться акциями и своими личными сбережениями за недостачу. Пусть через суд доказывает мою вину, и только по решению суда я отдам хотя бы копейку. Презумпцию невиновности еще никто не отменял. А я буду доказывать свою невиновность. И тоже через суд!

– Сынок, – Марго чуть не плакала, – это убьет отца.

– Что? Что я сумею доказать свою невиновность? Или что сумею доказать его если не вину, то халатность?

– Его любой шум убьет.

– Серьезно? А мы не собираемся ходить с клеймом воров только для того, чтобы все было шито-крыто. Не собираемся! Ни я, ни Ромка. Даже если публичная стирка грязного белья и убьет Павла Олеговича.

– Сынок!

– Простите, Маргарита Рудольфовна, нет у вас больше сына. Пока он не отмоет свое имя от грязи – нет! Забудьте обо мне. Просто вычеркните меня из своей жизни. Встретимся в суде. Как небо на дела мои плевало, так я плюю на милости небес. Сухое дерево не плодоносит…

– Правда, последнюю фразу ни девочки не поняли, ни я не поняла.

– Это из Вознесенского, – сказала я и процитировала:Я удивляюсь, Господи, Тебе.

Поистине, кто может, тот не хочет.

Тебе милы, кто добродетель корчит,

А я не умещаюсь в их толпе.

Я твой слуга. Ты свет в моей судьбе.

Так связан с солнцем на рассвете кочет.

Дурак над моим подвигом хохочет,

И небеса оставили в беде.

За истину борюсь я без забрала.

Деяний я хочу, а не словес.

Тебе ж милее льстец или доносчик.

Как небо на дела мои плевало,

Так я плюю на милости небес.

Сухое дерево не плодоносит…– Юлиана, пожалуйста, рассказывайте дальше.

– А нечего дальше рассказывать. Жданов с Малиновским пропали. Пашка лежит с мерлюхондрией, изображает оскорбленную добродетель и держится за сердце. Козлик Сашка изображает президента всея «Зималетто». Показ летит в тартарары. Кира…

– Юлиана, ты с Кирой в нормальных отношениях? Ой, простите, я случайно вас на «ты» назвала.

– Да, брось ты, Катюша. Мы же уже говорили, что в банде все на «ты». Вроде в нормальных. А что?

– А ты сможешь ей позвонить, кое-что разузнать надо. Я список вопросов составлю.

– Катюха, бери, да сама ей звони. Да выясняй все, что хочешь, моим голосом ты великолепно владеешь, а мне лень напрягаться. Правда, Колюня?

– Конечно! Юлиана, а мне тоже на «ты» можно?

– А ты разве не в банде?

– Нет! Я так не могу. Мне, чтобы перейти на «ты», обязательно на брудершафт выпить нужно, со всеми вытекающими, – он хитро прищурился.

– Катюха! Видала нахала? – засмеялась Юлиана. – Ты хоть целоваться-то умеешь?

– Я быстро обучаюсь, – выдал Колька и мы втроем покатились со смеху. Правда, смех был коротким и нервным.

– Тихо, – попросила я, дай мне свой мобильный, если уж говорить твоим голосом, то с твоего телефона.

– Ты права! – Юлька протянула мне трубку.

Я закрыла глаза, представила Юлиану и нажала на кнопку «вызов». Кира ответила практически сразу, словно все время ожидала звонка Виноградовой.

– Юленька, молодец, что позвонила. Почему ты не зашла ко мне, мы же договаривались.

– Кирюша, не было времени. Правда. Скажи, что у вас происходит с показом коллекции? Мне же зал заказывать нужно, прессу приглашать. Это как-то несерьезно. Никогда раньше такого безобразия не было. Андрей всегда и все готовил заранее. Так невозможно работать, Кирочка.

– Я все понимаю, но что я могу сделать? Сашка никого не слушает. Боюсь, что показа не будет.

– Как это? Я проделала столько работы, у нас договор. Извини, Кира, но бизнес – есть бизнес, ничего личного. Если показа не будет, я предъявлю вам неустойку.

– И тогда на «Зималетто» можно будет поставить точку. Юлиана, все летит к чертям собачьим. А во всем виноваты Андрей со своей секретаршей и с Малиновским.

– Да что у вас там за бардак творится? Куда вы дели Жданова? Причем здесь его секретарша? Почему Сашка стал президентом, а не Андрей? В интернете куча слухов и сплетен, но я не хочу им верить. Вы что, правда, разбежались?

И тут она мне такого наговорила, что я с чистой совестью записала ее во враги номер один! Оказывается, это я подставила Андрея, я влезла в их отношения, я ее оболгала, я же украла отчет у Клочковой, а свалила кражу на нее, на несчастную Киру. А Жданов, оказывается, полный дурак, он мне как слепец доверял, он предал «Зималетто» и лично госпожу Воропаеву… и так далее, и тому подобное. Кое-как сумев закончить этот разговор, я подняла глаза на Кольку с Юлианой.

– Вот и все! Больше нет ни жалости, ни сомнений! Я хочу рассказать о своем плане.

– А вот и фигушки, – заорал Зорькин, – вначале нам всем нужно подкрепиться…

========== Все возможно (но можно не читать) ==========

– Мама, – Лиза в гневе даже рукой отодвинула дневник от матери. – Подожди, пожалуйста, я хочу поговорить. Я понять хочу, как они могли? Как посмели поверить клевете? Ты помнишь, что было в лицее? Помнишь?

– Это когда тебя обвинили в краже денег? – Лизонька кивнула. – Помню, конечно.

– Ты помнишь, что тогда папа сделал?

– Конечно помню, солнышко, – услужливая память мгновенно, словно кадры кино, вернула Катю на два года назад.

Они перевели тогда Лизоньку в другую школу… Как ни странно, тревогу забила именно мать, уж очень Лизок напоминала ей ее саму. Всегда одна, всегда погруженная в учебу, особенно в математику, мало обращающая внимание на внешние раздражители. Тихая, послушная девочка. Нет, их, конечно же, и близко нельзя было сравнивать. Катюша была некрасивой, серенькой, дурно одетой, забитой насмешками и тычками девочкой. Лиза же, напротив, была красавицей, дочерью успешных богатых родителей, на подиум выходила с шести лет, ее фотографии украшали обложки самых модных и брендовых журналов. Ее нарядам завидовали самые богатые девочки в классе. И все же она, как и мама, была одинока. Только Катя никогда не была никому интересна, несмотря на свою гениальность, а Лизу саму до четырнадцати лет никто и ничто, кроме учебы не интересовало. Это было неправильно, это было тревожно, и девочку перевели в гуманитарный лицей, в театральный класс.

На первой же репетиции, а репетировали они ни много ни мало, «Ромео и Джульетту», Лиза впервые в жизни обратила внимание на противоположный пол. Мало того, этот самый «противоположный пол» по имени Артем тоже обратил на нее внимание. И даже пошел провожать ее домой, и все бы было чудесно, если бы не одно «но». Зависть!

Мало того, что новенькая вся из себя такая умница-красавица, мало того, что она наследница Модной Империи, мало того, что ей сразу дали роль Джульетты, так на нее еще и Артем запал. А то, что половина девчонок за ним бегала, так это что, пустяки? А то, что сама Снежана Григорьева, некоронованная королева класса, считала Артема своим бойфрендом, так это что, в расчет уже не идет?

Вначале девочки попытались с Лизой подружиться, все-таки она могла бы им открыть дорогу на подиум, и она даже поговорила с Джино, их модельером о дефиле для одноклассниц. Но это же Джино! Он делал только то, что хотел сам, и никакие протекции, пусть даже и любимой Лизоньки, на него не действовали. Тогда девочки начали исподтишка устраивать Лизе всякие гадости, но и это не помогало, девочка только улыбалась в ответ и продолжала дружить с Артемом. Тогда это и случилось…

Катю с Андреем вызвали в лицей прямо с работы, сказали, что у них ЧП, и это связано с Лизой. Никаких подробностей не озвучили, мобильный девочки тоже молчал и, пока они доехали, Жданов несколько раз нарушал правила дорожного движения, так волновался за дочь.

Как выяснилось, у Снежаны пропал кошелек с двумястами евро и кредитной карточкой из банка ее деда. Завуч самолично решила провести обыск учащихся и обнаружила портмоне в Лизиной сумке. Раиса Александровна, классный руководитель, не хотела поднимать шум, ее воспитанники, это дети уважаемых людей, все, что требовалось от Лизы – извиниться. Но девочка уперлась и заявила, что кошелек ей подбросили и извиняться ей не за что. И что теперь делать педагоги не знают.

– Как это? Неужели не понятно, что нужно делать при краже? Немедленно вызывайте полицию, – заявил Андрей. – Я убежден, что моя дочь ничего и ни у кого украсть не могла и, если вы не вызовите полицию, то это сделаю я. Я не позволю порочить имя Лизы.

– Понимаете, нам бы не хотелось поднимать шум.

– Это не мои проблемы. Вы посчитали возможным вызвать родителей и заявить им, что их дочка воровка. Я считаю возможным провести расследование и выяснить правду. И, кстати, вызвать дедушку Снежаны, Вячеслава Семеновича, я тоже считаю возможным.

– Подождите, может, хотя бы не полицию, а частного сыщика?

– Это можно, – Андрей взялся за мобильный.

– Подождите, – попросила Снежана. – Раиса Александровна, Лиза не брала у меня кошелек. Я сама ей его подбросила. Только, пожалуйста, дедушке не рассказывайте.

– А зачем ты подбросила Лизе кошелек? – спросила Катя.

– А она мне не нравится, – с вызовом ответила девчонка.

– Понятно. Только видишь ли в чем дело, ты мне тоже не нравишься, поэтому позволь уж и мне все рассказать твоему дедушке, благо я с ним очень давно знакома.

– Мама, не надо, пожалуйста. Я не доллар, чтобы всем нравится. Я только прошу собрать линейку и пусть Снежана при всех скажет, что это она подбросила мне кошелек.

– Почему папа ни на секунду не поверил, что я что-то украла? Почему сразу встал на мою сторону? Вы с ним всегда на моей стороне. Почему же его родители так поступили с ним? Разве у них был повод когда-нибудь сомневаться в папиной честности? За что они с ним так, мамочка?

– Девочка моя, ты задаешь тяжелые вопросы. Помнишь, я писала тебе, что мы любим тебя безусловной любовью, чтобы ты ни сделала. Скажи, а тебе никогда не приходило в голову обвинить отца в том, что он собирался вызвать полицию, ведь если бы ты, избави Бог, была виновна, то замять что-то уже было бы трудно.

– Нет, мам. Я вижу в этом его поступке только безграничную любовь и доверие. Ведь если бы это я украла, то я должна была бы ответить за то, что натворила. Любовь – это же не поощрение воровства, а воспитание. Мне так кажется.

– Лизка, я горжусь тобой, мне даже реветь хочется, как я тобой горжусь. Значит, один вывод ты уже сделала.

– Ма, а у меня еще вопрос есть. Почему папа простил бабушку и не простил дедушку?

– Ты совсем не знаешь отца, если задаешь этот вопрос, девочка моя. Папа не умеет долго злиться на родных. Папа не умеет не прощать родных. И папа давным-давно простил дедушку.

– А тогда почему же мы не видимся, почему я даже не знакома с дедушкой?

– Потому что дедушка не умеет людям прощать своих ошибок, Лизонька.

– В смысле?

– Твой дедушка очень виноват перед папой и не может ему этого простить. Так понятнее?

– Нет!

– Знаешь, твой папа совсем недавно сказал мне одну фразу. Сейчас вспомню дословно. Мы любим людей за то хорошее, которое делаем для них, и ненавидим за зло, которое им причинили. Теперь понимаешь, что я имела ввиду?

– Теперь понимаю. Мам, а когда дальше будешь читать?

– Как только появится время…

– План мой прост и сложен одновременно. Мы должны разорить «Зималетто» и на его обломках построить новую Модную Империю, как я уже говорила. Все просто, не правда ли? Что может быть проще, чем подтолкнуть падающий колосс? Ничего! Но нам очень важно, чтобы падал он в нужную сторону, да так, чтобы его потом еще и восстановить можно было, лучше и крепче прежнего. В этом и состоит сложность.

– Пушкарица, ты задолбала! Граф Лев Николаевич Толстой, «Ода падающему колоссу». А проще, доступней, для нас, сирых, не обладающих твоим литературным талантом, можно?

– Можно! Мы должны во-первых, провести расследование и найти кукловода.

– Ох, и ни фига себе задачка! Юлиана, скажи этой самоуверенной девице, что это…

– Стоп! Если ты сейчас хочешь сказать, что это невозможно, то я сразу хочу внести одно предложение. Давайте это слово обложим штрафом, исключим из своего лексикона. Нет слова «невозможно» – нет! Нужно просто придумать, как невозможное сделать возможным.

– «На душе и легко, и тревожно, мы достигли чудесной поры – невозможное стало возможным, нам открылись иные миры», – пропел Колька и сразу получил от Юлианы.

– Николай, а мне нравится Катин настрой! Очень нравится. Если мы изначально будем думать не о том, что это невозможно выполнить, а как это или что-то другое выполнить, то у нас все получится. Кстати, Катюша, а у тебя есть соображения, как нам вычислить кукловода?

– Есть. У меня даже есть соображение, где нам взять деньги на всю задумку. У меня вообще весь план уже есть.

– Так делись.

– Коль, ты помнишь Лешку с химфака? Ну, приколист такой, всегда всех разыгрывал.

– Конечно, помню! Он еще хакнул ректорат после экзаменов и исправил всем ошибки.

– Умница, ты сказал ключевое слово. Лешка, конечно же, хакер не того уровня, который нам нужен, но лучше, чем ничего.

– Погоди, Катюха. Секундочку… Все! Вспомнил, вспомнил! – Николай просто пританцовывал от своей полезности. – У Лешки есть младший брат, вот он хакер от Бога. И за ним есть должок, я ему курсовую делал. А сейчас он на дипломе. Катька! Мы сможем расплатиться по бартеру!

– Ну, вот, Коленька, молодец, а говорил невозможно! Все возможно для человека с интеллектом, – поощрила Зорькина Юлиана.

Николай зарделся, Николай загордился, Николай был готов к любому подвигу…

Комментарий к Все возможно (но можно не читать)

Простите, пожалуйста, но меня понесло. Мне почему-то очень понадобилась сцена с Лизой. Может убрать этот кусок?

========== Мечты и планы ==========

Какая же Юлиана замечательная. Ведь я работаю на нее, получаю деньги, не маленькие, между прочим, значит, я и должна была готовить обед, а после убирать со стола и мыть посуду. Так нет же! Она заказала кейтеринг с обслуживанием, а когда я захотела поучаствовать в оплате, категорически отказалась, да еще и зашипела на меня, заявив, что мозговой центр должен питаться хорошо и не думать о блоке зарядки, что она просто сэкономила мое время, за которое я смогла составить план действий. Причем, попросила написать его в двух видах, а потом еще и средства достижения расписать.

Первое – это мечты. Да-да, Юлиане, для достижения цели, необходима была сама эта цель, как мечта. А поскольку записывались мечты всех присутствующих, то получилось здорово, немножко смешно и очень утопично.

1. Найти Андрея и Романа (я почему-то постеснялась сказать честно, что самой моей большой мечтой было просто увидеть Андрея).

2. Отмыть от грязи все честные имена.

3. Наказать всех виновных.

4. Похоронить «Зималетто».

5. Создать Модную Империю.

6. Жениться на Юлиане, создать крепкую семью и родить пятерых детей (мы с Юлей долго смеялись над этим пунктом, но Зорькин на нем настаивал, заявив, что это и есть его мечта, которую он думает осуществить в ходе претворения наших общих планов в жизнь, и мы его внесли. Какая разница почему каждый из нас будет членом банды не за страх, а за совесть? Главное, чтобы все работали не по обязаловке, а в кайф).

7. Удвоить капитал, открыть приют для бездомных собак, найти друзей, влюбиться…

– Юлиана, советую внести еще один пункт: познать самое себя*, как в «Золушке», – сказала я, и мы снова долго смеялись.

– Катюша, а вычеркни-ка пункт о друзьях, кажется, он уже начал осуществляться.

– Катюша, пункт про «влюбиться» тоже можешь вычеркнуть, – заявил НиколЯ, – он в любом случае будет исполнен. Ведь не сможет же Юля жить спокойно, зная, что разрушила пункт шестой. Ты не смотри, что я моложе и беднее. Я гений.

– Причем, очень скромный, – заметила Виноградова, смеясь. Мы вообще много тогда смеялись.

– Юлиана, я правда, гений. Спроси Пушкарицу, она не соврет. Хочешь, я со стопроцентной уверенностью скажу тебе, где Катя возьмет деньги на весь наш план?

– Ну? – заинтересовались мы обе.

– Она найдет небольшую сумму тысяч двадцать-двадцать пять долларов, а потом я на бирже ее удесятерю, а потом уже двести тысяч удесятерю. Вот у нас и будут деньги.

– А нафиг нам тогда весь наш план, если ты умеешь делать деньги из воздуха? – недоумевала Юлиана.

– А потому, что среди нас вражина! Принципиальный противник денег из воздуха. У Катьки на этот счет своя теория. Можешь ее спросить сама, я с ней не согласен, но она всегда подавляла меня своим авторитетом. Если ты меня поддержишь, мы миллиардерами станем.

– Кать, давай, делись своей теорией.

– Все очень просто. Даже очень-очень просто. Во-первых, биржа – это работа лишь для Кольки, а я так не хочу. Я хочу сама зарабатывать, получать удовольствие от разработки и реализации бизнес-планов, хочу сама состояться профессионально. А во-вторых, биржа – это азарт. Юлиана, Колька, действительно, гений, но он игрок! Он не умеет вовремя останавливаться, он болен на всю голову, ведь игра, это болезнь.

– Ты чего такое говоришь, Пушкарица?

– Правду. Впервые. Раньше такой необходимости не было. Раньше у тебя можно было просто отнять твои копейки и игра прекращалась. Сейчас у тебя появятся деньги. Поэтому я не хочу, чтобы ты играл хотя бы на рубль больше, чем нужно для дела. А посему играть ты будешь только под присмотром. Под моим присмотром! – добавила я, увидев, как у Юлианы загорелись глаза. – И еще, ты должен знать, что это не твои деньги, это наши деньги. Твои у тебя появятся, когда ты начнешь получать очень приличную зарплату финансового директора. И на них ты тоже не будешь играть на бирже до тех пор, пока не женишься и я не сниму с себя ответственности за твою судьбу.

– Здравствуйте, дядя Валера! – вскричал Николай. – Ты зачем бунтовала против отца? Ты ведь точно такая же, как он. Я что позволял тебе руководить моей жизнью? Я бы еще понял все, кроме последнего предложения. Катька, ты даже внешне сейчас была похожа на папу. Это неприятно, Кать, так говорят с рабами, а не с друзьями.

– Коль, я же хотела, как лучше.

– В твоем понимании! Дядя Валера тоже хотел, как лучше, когда облачал тебя в балахоны. Ты сама поставила мне диагноз и сама же прописала лечение. Да еще и при Юлиане. А ведь я не просил о помощи.

Колька был прав. Абсолютно и стопроцентно прав. Я придвинула к себе план-мечту и дописала: 8. Остаться людьми.

– Коль, прости, я была неправа. Если я снова начну изображать папу, ты мне сразу по мозгам стучи.

– Ладно, проехали.

– Коленька, Катя права в одном. Мне тоже будет скучно не работать самой и зависеть от кого-то. Так что давай осуществлять Катин план, а? – нежно и вкрадчиво сказала Юля.

– Конечно давай! Кто против? Если ты не захочешь, я вообще не буду играть.

– А деньги на план? Давай уж все сделаем по задуманному.

– Лизонька, может, хочешь что-то сказать?

– Что? Что мы сами невольно повторяем тех, от кого бежим сломя голову? С кем выходим на тропу войны? Об этом лучше всех написал Щварц в «Драконе», но только сейчас я это осознала. – Лиза заработала на клавиатуре. – Вот, смотри. «Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом… придется убить дракона»**. Мама! В каждом, а значит, и в себе. Я думаю, что это самый главный пока вывод из твоих дневников. Ведь ты убила в себе дракона. Правда?

– Правда. Только я не могу понять, за что мне такое счастье? За какие заслуги Бог дал мне такую дочку, как ты? Умную, и без дракона внутри.

– Это потому, что я папина. А лучше него никого нет. Не бывает!

Второе – это и есть сам план.

1. Для того, чтобы найти Андрея с Романом нужно:

а) обзвонить всех знакомых,

б) нанять частного сыщика,

в) разыскать двоюродную сестру Романа,

г) хакер.

2 и 3. Найти кукловода (!):

а) хакер,

б) прошерстить еще раз все документы на сайте,

в) Шурочка (поговорить, пригласить, помощь в шпионаже)

г) Прослушка, камеры.

4. Развал «Зималетто»:

а) слухи и сплетни о бедственном положении (идиот-президент, неустойка от Юлианы, интервью с Милко, судебные тяжбы и пр.) – интернет, желтая пресса,

б) обесценивание акций,

в) скупка акций, оборудования (пригодного), помещение!

5. Создать Модную Империю:

а) название,

б) регистрация,

в) развитие (бизнес-план, поставщики, оборудование, работники, рынки сбыта и т. д.)

– Да у тебя Наполеоновские планы, Катюха, – сказал Коля, заглядывая мне через плечо.

– Катюша, давай вначале решим с чего начать.

– С названия! «Как вы яхту назовете, так она и поплывет», как говаривал капитан Врунгель, – я была уверена, что это очень важно.

– А если «Ника»? Богиня победы? – предложила Юлиана.

– А что, хорошо, мне нравится. Кратко и звучно, – согласилась я.

– И потеряемся с тысячах других «Ник»? Гляньте сколько тут компаний «Ника».

– Ты прав, – Юля погрустнела. Этого Колька видеть не мог.

– А если «НикаМода»? Вроде и Ника есть, и мода, и вообще чем-то японским отдает.

– Кать, как думаешь? Заслужил Коленька поцелуйчик?

– Думаю, что заслужил! «НикаМода» – здорово!

– Ну, тогда иди сюда, поцелую. Все, ребятки, разъезжаемся. Катя, завтра тебя жду у «Juliana» в одиннадцать. Тебя, Колюня, тоже. Идем регистрировать нашу компанию. Сегодня… Коля, ты должен найти хакера, ты, Катя, прочесываешь сайт «Зималетто» вдоль и поперек. Я сейчас к частному сыщику, а потом начну обзванивать общих знакомых.