Текст книги "Поцелуй Принца, или Как снимать родовое проклятье (СИ)"
Автор книги: Frost_wind
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 45 страниц)
В первый день появление Гарри с котёнком на руках было фееричным. Все немногочисленные оставшиеся на каникулах девочки мигом окружили бедного Поттера и принялись наперебой восхищаться его питомцем, расспрашивать, как его зовут, сколько ему месяцев и ещё кучу самой разной информации. Трандуил возмущённо шипел на каждую попытку его погладить, но некоторых это не останавливало. Пришлось Поттеру брать инициативу в свои руки и читать девочкам прочувствованную лекцию о том, кто такие низзлы, и как опасно бывает пытаться их погладить. Девочки прониклись, отступили, но кидать на котёнка издалека восхищённо-умиленные взгляды не перестали.
– Как был сердцеедом и роковым красавцем, так и остался, да, Трандуил? – насмешливо спросил у притихшего и спокойного друга Гарри. Эльф фыркнул.
Потом Поттер занимался своими делами: в основном читал что-то по своему профилю, нарочно проговаривая всё мысленно тщательно и медленно, чтобы ребенок, пусть и неосознанно, но привыкал к человеческой речи. Сам Трандуил в это время исследовал огромную кровать Поттера, с бортов ограниченную временно трансфигурированными решётками на манер манежа. Из одеяла, подушки и пары свитеров Поттер формировал пещеры и горы, так что ребёнок развлекался вовсю, раз за разом скатываясь с мягкой горки или устраиваясь в тёмной, уютной норке. В одиннадцать – время второго завтрака для эльфёнка, совпадающее со временем школьной перемены. Гарри успел уяснить, что для правильного, гармоничного развития нужно соблюдать режим, поэтому время кормлений выбирал с учетом будущих занятий. Молоко под чарами консервации не портилось, так что таскать его можно было с собой. После еды – короткая прогулка, имитирующая переход между классами, и снова уроки для Гарри и манеж для эльфа. Поттера радовало только то, что артефакт вовремя давал понять, когда Трандуилу будет нужно облегчиться, иначе он рисковал бы своей постелью. Нет, сами по себе чистящие чары никто не отменял, но всё равно было бы неловко.
Потом быстрый обед в Большом зале (Поттер за столом, эльф – рядом с корзинкой, временно избавленной от бубенчиков), и короткая прогулка на свежем воздухе (увы, перемена между парами резиновой не была). Ещё раз за уроки (у Трандуила был по плану дневной сон) и, с пяти до шести, часовая прогулка на улице перед ужином. Поттер терпеливо и вдумчиво проговаривал эльфу названия всего, что привлекало его внимание, и объяснял, например, из чего состоят облака, чем мы дышим, как растет трава и зачем ей нужно солнце. Со стороны это, даже с учетом, что общались они мысленно, выглядело, наверно, диковато.
После ужина Поттер накидывал на себя мантию-невидимку, брал в руки корзинку и шёл на дополнительные занятия.
– Что это такое, Поттер? – поприветствовал его Снейп, хмуро обозревая ношу Гарри.
– Познакомьтесь, профессор, это мой друг – Трандуил. Трандуил, это мой учитель зельеварения, декан факультета Слизерин, профессор Северус Снейп.
– Очень приятно, – с сарказмом ответил Снейп. – И что этот ваш «друг» забыл в лаборатории? Вы хотите, чтобы он надышался вредными испарениями и издох? Или нам для эксперимента понадобится шерсть низзла?
– Он нервничает один, – надувшись, мрачно зыркнул на веселящегося слизеринца Гарри. – У него и так стресс: новая обстановка, новые люди, от мамы отлучили. Пусть хотя бы я буду постоянно рядом.
– Поттер, зелья не терпят отвлекающих факторов.
– Он тихий и спокойный, – упрямо ответил Гарри. – Я сейчас трансфигурирую ему детский уголок, поставлю вокруг чары очищения воздуха и ничего страшного не случится.
– Сначала рай для ботаника на кухне, потом этот… филиал зверинца. Что дальше, Поттер? Чем вы удивите меня в следующий раз?
– Я не ставил своей целью ваше удивление.
– Верю. Это такой побочный эффект.
Поттер закончил колдовать и, убедившись, что эльфёнка всё устраивает, повернулся к профессору.
– Можем приступать.
Снейп смерил его странным взглядом, потом передернул плечами и, резко развернувшись, быстрым шагом подступил к рабочему столу, рядом с которым уже стояла доска с выписанными мелом опорными пунктами зелья – Снейп быстро просек плюсы нововведений Поттера и перенял многие его уловки. Зато, стоит отдать ему должное, и сам многому научил равенкловца. И даже подправил некоторые его выкладки из тетрадей, заявив, что в целом всё правильно, но… Дальше шёл разнос. Кроме того, Снейп всегда «приходил со своим», принося полный комплект требуемых для зелий ингредиентов, так что запасы Поттера от его посещений не страдали.
После зелий все перемещались на кухню: Поттер и Снейп ногами, Трандуил по-королевски, на руках. Он кидал на Снейпа презрительно-надменные взгляды и с воистину эльфийским достоинством сидел на коленях Гарри, милостиво позволяя себя гладить. Тогда-то у них и случился первый скандал: Трандуил хотел чай, и плевать ему было на здоровые опасения Поттера. Сначала он попробовал дотянуться до чашки сам, но получил легкий шлепок по попе и мысленное объяснение, почему маленьким мальчикам нельзя горячий чай. Тогда он сел и стал усиленно транслировать Поттеру прямо в мозг картинку с предметом своего вожделения. Гарри сдался спустя полчаса и ещё десять попыток упорного мальчика добраться до цели. Снейп наблюдал за пантомимой молча, но его красноречиво заломленная бровь и ехидный блеск глаз явно намекал, что поставил он не на Поттера.
В конце концов Гарри решил, что от капельки остывшего чая в блюдце его подопечному не должно стать плохо, поэтому мысленно поторговавшись с ребёнком и заставив его дать согласие взамен быть завтра паинькой, блюдечко было поставлено на колени Поттеру и опустело в момент. От эльфа шли волны удовлетворения и счастья. Сейчас не было на земле существа, к которому Трандуил относился бы лучше, чем к Поттеру. От полноты переполнявших его чувств он пару раз боднул живот Гарри головой и басовито заурчал.
– Подлиза, – фыркнул Снейп. – А у вас, Поттер, даже кот меркантильный.
– Рассудочный, – согласился Гарри. – И себе на уме. Зато весь мой!
Потом Трандуил снова помещался в корзинку и они тайком пробирались в башню Равенкло. Там шла процедура, от которой чистюля-эльф приходил в полный восторг. Купание.
Сначала, ещё не распробовав, что это такое, Трандуил попытался было заартачиться и начал изворачиваться, чтобы не попасть в эту непонятную, странную штуку, но Поттер мягко пресек это, опустив ножку эльфа в приятно теплую и мягкую воду, чуть отдающую ромашкой.
– Раковина, – погладив эмалированный бортик, подумал Гарри. – А в ней вода. Ты сам посмотри, какая она красивая, какая тёплая, какая интересная. А ведь ещё можно брызгаться!
Слова не расходились с действиями, и в ошарашенного эльфёнка полетела вереница капель. Глядя на его широко распахнутые глаза, Поттер тихо рассмеялся.
– Ну что, сам проверять пойдешь?
Поняв, что ничего плохого там его не ждёт, эльф поспешил начать осваивать новые территории. Гарри оставалось только следить, чтобы мелкий не захлебнулся во время купания. Потом, когда упирающегося Трандуила, который теперь уже не желал покидать такую классную раковину, всё-таки вытащили и высушили, шёл черёд подвижных игр: Поттер поддерживал тельце эльфа и мысленно командовал ему перебирать ножками, Трандуил с довольно приличной для выбранного им метода перемещения скоростью ползал за мячиками и поясом от халата, забирался на колени Гарри и скатывался с них… Сейчас эльфу позволялось беситься, стоять на ушах и сбрасывать нерастраченные за день излишки энергии. Потом тяжело сопящую тушку, сонно лупающую глазами относили в корзинку, на ручку которой снова вешались бубенчики, корзинка ставилась в изголовье кровати Поттера, и они оба, измученные бесконечными событиями дня, моментально засыпали.
Прожив в таком режиме всего два дня Поттер надеялся лишь на то, что скоро они оба войдут в режим, и всё будет легче. Верилось в это слабо, потому что завтра школу должны были снова наводнить вернувшиеся с каникул шумные ученики… Начнутся уроки… На этой мысли Поттер отрубился, и снился ему надменный, гордый король Лихолесья, который, не теряя присущего ему достоинства и лишь слегка придерживая рукой съезжающую корону, спасался бегством от преследующей его толпы студенток Хогвартса, пытающейся порвать красавца-эльфа на сувениры. Гарри пытался перекричать толпу, чтобы предупредить короля о притаившемся на пути его движения в засаде Локхарте, разъярённом тем, что король посмел увести всех его фанаток, но шум был такой, что Трандуил его не слышал. Но возникший буквально из воздуха Крюкохват, почему-то бородатый и вооруженный внушающей уважение секирой, разъяснил профессору ЗОТИ правила поведения в приличном обществе. Трандуил был спасён. Ну, по крайней мере от одной из своих проблем.
====== Глава 23. Заговор ======
Малфой воспринял появление у Поттера нового питомца философски. Он только поинтересовался:
– Я так полагаю, больше нет смысла уговаривать тебя всё-таки купить сову или филина? Зачем тебе низзл?
– Для души, – мечтательно улыбнулся Гарри и погладил согласно что-то буркнувшего эльфёнка. – Ну и надо же будет со временем на кого-то дом оставлять.
– Ну-ну, – хмыкнул Малфой. – И имя какое дурацкое подобрал, даже не выговоришь! Надо попроще что-то. Вроде Флаппи или Тилли.
– Вот сам так кого-нибудь и называй, – отмахнулся Гарри. – Не слушай его, маленький. Трандуил – это звучит гордо!
В остальном же всё вернулось в свою колею. Уроки-домашка-зелья-снова домашка. Плюс Трандуил. Поттер носил в кармане листок с эльфийским расписанием и педантично вычеркивал выполненное, иначе всерьёз опасался замотаться и о чём-то забыть. Учителя, конечно, удивлялись упорству Поттера, всюду таскающегося по школе с корзинкой, но против присутствия на уроках кота не возражали: низзл всегда молчал, сидел в своей корзинке и никому не мешал. Мнения же учащихся разделились: большинство девочек умилялись, глядя на такую трогательную заботу и привязанность, а мальчишки, за редким исключением, хохмили и зубоскалили. И только верный Криви сделал, наверное, добрую сотню колдографий «Поттера с котенком на руках», «Поттера, кормящего котёнка», «Поттера, играющего с котёнком», «Поттера, пытающегося отобрать у котёнка перо», «котёнка, лапами испортившего трёхфутовое домашнее сочинение по истории магии и пораженно взирающего на это безобразие Поттера», «попытку третьекурсниц с Хаффлпаффа подкупить котёнка куском колбасы», «Поттера, пытающегося отобрать своего котенка у миссис Норрис», «Минервы МакГонагалл, с умилением наблюдающей за попытками Поттера отобрать котёнка у миссис Норрис» и так далее.
Кошка Филча стала для Гарри серьёзной проблемой. Настырное животное почему-то вбило себе в голову, что Трандуил – её потерянный родственник, и стала его ненавязчиво опекать: вылизывать, притаскивать вкусности и интересности, учить уму-разуму. Самое кошмарное, что Трандуил шёл на контакт охотно, отчего всякий раз заставлял Поттера бледнеть, представляя, что вырастет из ребёнка, на полном серьёзе внушившего себе, что он кот. Плюсом можно было отметить лишь тот факт, что Филч, увидев, как Гарри заботится о своём любимце, проникся и теперь не придирался к нему, если Поттеру вдруг случалось столкнуться с ним после отбоя в коридоре. Минусом же, что завхоз, как и его кошка, тоже решил опекать несмышленыша. Только не Трандуила, а уже самого Поттера. Периодически, дружелюбно улыбаясь так, что у менее подготовленного человека появилось бы стойкое желание испариться, Филч отлавливал Поттера в коридорах и, одобрительно глядя на корзинку в его руках, начинал долго и пространно делиться жизненным опытом.
Единственный, кто получал от всей происходящей в Хогвартсе катавасии истинное наслаждение, был Снейп. Когда однажды он имел счастье наблюдать подобный обмен опытом, на его лице появилась такая непередаваемая смесь ехидства, еле сдерживаемого веселья и попытки сохранить невозмутимость, что Поттер не понял, как ему хватило сил не подойти к ним и не прокомментировать увиденное. Но Снейп стойко молчал. И тогда, и после, во время дополнительных занятий. Более того, когда потом они по традиции перешли на кухню пить чай, он сам отлил немного напитка в блюдечко, подождал пока чай остынет и поставил перед котиком:
– Заслужил, – загадочно буркнул он, ограничив этим все объяснения.
Время шло и приближались каникулы. Котёнок подрос, окреп и стал слишком шустрым и любопытным. Теперь он худо-бедно научился говорить, поэтому на Поттера посыпался ворох вопросов. На какие-то, вроде «А почему снег тает и становится водой?» Поттер отвечал легко и без запинок. Другие же вызывали у него больше проблем.
«А почему всем можно говорить, а мне нет?»
Гарри тяжело вздохнул. Он ждал этого вопроса.
«Понимаешь, Трандуил, всё очень сложно. Ты же знаешь, что ты не котенок?»
«Да»
«Ты – заколдованный эльф»
«Как в сказке?»
«Как в сказке. Но я не могу рассказать всем об этом, потому что тогда тебя у меня отберут.»
«Кто?»
«Другие маги. Те, кто следят за выполнением порядков. По ним я – маленький мальчик и не могу отвечать даже за себя самого, не то, что за другого человека»
«Но я же не человек, я эльф!»
«Для них не будет особой разницы»
«А какие они, эльфы?»
«Все эльфы, как и люди, разные. Я назвал тебя в честь эльфийского короля. Это был мудрый, справедливый, гордый и властный эльф. Он даже в одном фильме есть. Помнишь, я рассказывал тебе о фильмах?»
«Ух ты, правда? А ты мне его покажешь?» – в голосе эльфёнка звучал восторг, смешанный с предвкушением.
«Конечно. Вот поедем к моим родственникам на каникулы и обязательно посмотрим. Кстати, у меня есть его фотография. Хочешь взглянуть?»
«Давай!!!»
Поттер полез в безразмерную сумку и достал оттуда папку с распечатками.
«Вот. Смотри, – разложив их веером перед эльфом, говорил он. – Это Трандуил, король Лихолесья»
«Какой он… – восхищённо выдохнул эльф. – А я тоже вырасту таким?»
«Ну, тут уж ты должен постараться, – дипломатично ответил Гарри. – Главное, не какой он внешне, а какой внутренне. Будешь хорошо учиться, много читать, может, и станешь.»
«А внешне?» – в голосе эльфёнка послышались просительные нотки.
«Ну что я могу сказать… Кушай лучше, молока больше пей и много занимайся спортом. Бегать пойдем?»
«Конечно!»
Поттер и Малфой сидели под дубом и держали военный совет. Трандуил белкой прыгал с ветки на ветку и каждую минуту рисковал сверзиться.
– Не волнуешься за своего кошмарика, Поттер?
– Нет. Если что – всегда магией поймать успею. А ему полезно будет развивать координацию. Они все там такие… прыгучие.
– Коты?
– Ага. Так что, придумал уже, как нам Локхарта из школы попереть?
– Если без криминала, то нет.
– А у меня есть план. Но для его исполнения нужен ты и мистер Малфой.
– Ты все-таки поедешь к нам на каникулы?!
– Нет. Меня в этом плане не предусмотрено. Смотри, что я накопал.
Поттер передал Малфою подшивку старых газет.
– Ну и что тут интересного? – скривился Драко, бегло пролистывая старые, выцветшие листы.
– А то, что всё это – документальные свидетельства описанных в книгах нашего профессора дел, – Поттер положил рядом несколько томов сочинений Локхарта, исклеенных разноцветными стикерами. – Вот, видишь, я разными цветами совпадения выделил.
– И смысл?
– Это значит, что профессор писал о настоящих делах. Ты сам веришь, что он смог бы, например, победить в схватке у стаи упырей? Вот и мне сомнительно.
– Допустим. А мой отец тут при чём?
– У него есть выход на хороших журналистов. Меня он слушать не станет, я ему никто, но вот если ты придешь и покажешь ему эти файлы, думаю, он заинтересуется. Уверен, если постараться, можно будет найти либо свидетелей тех дел, либо какие-то странные провалы в памяти у местных.
– Незаконный обливиэйт?
– Или что-то вроде.
– Если получится доказать… – Малфой даже прижмурился от удовольствия. – Ладно, Поттер, я возьму это под свой контроль. Но ты точно не хочешь к нам ехать?
– На лето у меня очень большие планы, – туманно отозвался Гарри, и Драко отстал, закопавшись с головой в старые газеты.
====== Глава 24. Воспоминания Снейпа ======
Как только Трандуил подрос и поумнел, носить его с собой стало значительно проще: Гарри либо нёс его на руках, либо сажал на плечи. Вот и сейчас они под мантией-невидимкой шли по коридору в сторону подземелий.
«Почему ты волнуешься? Снейпа опасаешься?»
«В какой-то мере, – обтекаемо ответил Гарри. – Он обещал сегодня проверить мои успехи в окклюменции, а, значит, наш секрет может раскрыться. И я не знаю, что он предпримет.»
«Окклюменция, это такая же штука, как мы сейчас разговариваем?»
«Нет. Это когда кто-то пытается влезть к тебе в голову, а ты его не пускаешь.»
«Строишь неприступные стены?»
«И защитные барьеры, обманки, ловушки. И ещё всё, что угодно, лишь бы противник не преуспел.»
«Вот такой барьер, например?»
Поттер почувствовал, как его будто накрыло воздушной перламутровой дымкой.
«Трандуил! Что ты сделал?»
«Захотел, чтобы твой разум был защищён. Я сделал что-то не то?»
«Нет-нет, я просто не знаю, что это такое.»
«Убрать?»
«Да нет. Давай оставим и посмотрим, что Снейп скажет и будет делать.»
Профессор уже ждал ученика в палатке. Он расположился на кухне и, по приходе Гарри, махнул рукой на второй стул.
– Готовы, Поттер?
– Да, профессор.
– Legilimens!
Гарри приготовился к привычному уже чувству щекотки и плывущего сознания, но ничего такого не случилось. Он продолжал спокойно сидеть в кресле, а Снейп напротив напряженно уставился на него черными провалами глаз, будто пытаясь просверлить дыру насквозь. Минута шла за минутой, лицо профессора покраснело, покрылось испариной, а взгляд из просто сосредоточенного постепенно стал бешеным. Наконец он сдался и, с шумом выдохнув, стёк по креслу.
– Поттер, что это было?
– Вы о чём, профессор?
– О защите на вашем разуме. Это какой-то артефакт?
– Нет, сэр, – удивленно ответил Гарри. Из всех артефактов на нём был лишь перстень, определяющий вредные зелья рядом, портал в дом и серёжка-канал связи. – Я ничего специально для защиты не покупал.
– Странно, – склонил голову набок Снейп. – Тогда что это за туман? Как только пытаешься в него проникнуть, он как будто сжимается, становясь вязким и плотным и выталкивает тебя обратно. Поттер, говорите: что вы намудрили на этот раз?
– Ничего, сэр. Просто очень сильно пожелал, чтобы мой ментальный форт обрел защиту.
– Сильно пожелали? Как мило. Если бы магия творилась так просто, все мы были бы Мерлинами. Ладно, давайте ещё раз. Legilimens!
На этот раз сам Гарри постарался уйти в себя и понять, что именно пытается сделать Снейп. Чуть позже сквозь туман ему почудились смутные очертания человеческой фигуры. Кто-то словно бродил в этой белой пелене, слепо шаря перед собой руками и постоянно сбиваясь с шага. Но вот он оставил бесполезные метания, остановился, и в сторону Гарри медленно поползло что-то тонкое и гибкое.
«Видимо, так и выглядит пресловутый ментальный щуп», – подумалось Гарри.
«Как?» – заинтересованно спросил Трандуил.
«Лови образ!»
Гарри послал ему мысленную картинку.
«Ух ты, какая штука! А ты так можешь?»
«Пока нет, но Снейп обещал научить, когда я защиту хорошую покажу.»
«А эта разве плохая?»
«Да вроде пока держит, значит, ничего.»
«А может, ты сейчас попробуешь сквозь нашу защиту его достать, раз уж он всё равно рядом? Ты такое контратакой, кажется, называл.»
«А давай!»
Поттер загорелся азартом и, подойдя к самой кромке тумана, постарался получше разглядеть застрявший где-то на полпути ментальный щуп. Вроде как было похоже на видоизмененную руку. Поттер с сомнением покосился на свою воображаемую конечность, а потом попытался представить себе, как она удлиняется. Рука стала послушно увеличиваться в размерах, постепенно всё больше и больше напоминая змею. Гарри направил её в туман и, достигнув щупа Снейпа, замер в нерешительности.
«Ну, как там?» – нетерпеливо спросил Трандуил.
«Ползу, – ответил Гарри. – Вернее, дополз, теперь вот думаю, что дальше делать.»
«Контратаковать!»
«Ага! Вот так прямо? А если я что-то не так сделаю и ему мозги сожгу? Это единственный профессор в школе, кроме Флитвика, у которого можно разжиться нужными сведениями! Тем более что он сам предложил меня учить. Нежно надо как-то, деликатно.»
Следуя своему совету, рука Гарри осторожно коснулась Снейпа. Туман, окружающий их поплыл перед глазами и исчез. Образы замелькали в мозгу, словно в ускоренном фильме, такие яркие, что полностью заслонили окружающее. Крючконосый мужчина кричал на съежившуюся женщину, а черноволосый мальчик плакал в углу... подросток с сальными волосами сидел один в тёмной спальне, направив палочку в потолок и сбивая мух... какая-то девочка смеялась над худощавым пареньком, который пытался оседлать брыкающуюся метлу... Та же девочка, но уже значительно старше, в форме Гриффиндора, рыжеволосая и зелёноглазая, удивительно похожая на…
«Мама!»
Она была такой живой, такой близкой. Гарри изо всех сил рванул к ней, пытаясь задержаться в этом воспоминании, и ему это удалось. Был прекрасный летний день, и Гарри находился во дворе Хогвартса. Заметив вдалеке знакомые тёмно-рыжие волосы, Гарри поспешил к ней, чтобы разглядеть, запомнить до малейшей черточки…
– Оставьте его в покое!
Лили Эванс выглядела рассерженной. Её зеленые глаза метали молнии, а губы были поджаты, образуя прямую линию. Гарри проследил за её взглядом и, вздрогнув, увидел очень некрасивую картину. Молодой профессор Снейп лежал на траве, задыхаясь от лезущей изо рта мыльной пены, но он упрямо продолжал тянуться к лежащей рядом волшебной палочке. Над ним склонились двое парней, мешая добраться до неё, а третий, видимо, подстраховывал, стоя на небольшом отдалении. Вокруг них уже собралась толпа болельщиков, и симпатии были явно не на стороне слизеринца. На крик Лили задиры обернулись, и в одном из них шокированный Поттер узнал своего отца.
– Что, Эванс? – спросил он, разом позабыв о валяющемся у его ног Снейпе.
– Оставьте его в покое, – повторила Лили. Она смотрела на Джеймса с откровенной неприязнью. – Что он вам сделал?
– Ну, – сказал Джеймс с видом человека, серьёзно обдумывающего заданный ему вопрос, – пожалуй, всё дело в самом факте его существования, если ты понимаешь, о чем я...
Многие зрители, включая дружков Поттера, засмеялись, но на лице Лили улыбки не появилось, и только это хоть немного примирило Гарри с действительностью.
– Считаешь себя остроумным? – холодно спросила она. – А на самом деле ты просто хвастун и задира, Поттер. Оставь его в покое, ясно?
– Оставлю, если ты согласишься погулять со мной, Эванс, – быстро откликнулся Джеймс, и Гарри поморщился. Выбивать свидание шантажом, это выглядело жалко и противно. Неужели его отец был именно таким? Наглым, самовлюбленным… – Давай... пойдём со мной на прогулку, и я больше никогда в жизни не направлю на Нюнчика свою волшебную палочку, – продолжал увещевать девушку Джеймс.
Гарри было муторно и мерзко оттого, что он влез во что-то настолько личное. Он попытался уйти, но покинуть чужое сознание не удалось. Связи со своим телом не ощущалось, и, куда бы он ни шёл, всё время оказывался рядом с разыгрывающейся возле озера пьесой. Уже ушла Лили, оскорбленная резкими словами Снейпа, а сам он висел в воздухе вверх тормашками. Гарри отвернулся, не желая это наблюдать и судорожно пытаясь придумать, что делать дальше.
– Развлекаетесь, Поттер? – внезапно услышал Гарри за своей спиной и, обернувшись, увидел позади себя другого, взрослого Снейпа с побелевшим от ярости лицом.
– Профессор! – с облегчением выдохнул Гарри, бросившись к нему. – Как я рад, что вы меня нашли. Я здесь застрял!
– А я не могу вас вышвырнуть, – язвительно заметил Снейп, уже не выглядя так грозно. – Интересная ситуация, не находите?
– Что же делать, – пробормотал Гарри.
– Запомнить, что не стоит совать свои любопытные пальцы туда, о чём вы не имеете ни малейшего понятия, – прошипел Снейп. – Ладно. Соберитесь, Поттер. Вспомните последовательность воспоминаний, которые вы видели. Попробуем провести вас обратно тем же путем.
====== Глава 25. Планы на лето ======
Снейп сидел на стуле, застывшим взглядом уставившись в потолок. Его челюсти были сжаты так, что играли желваки, а губы как искривились в болезненной гримасе, так и застыли, словно гротескной гипсовой маской. Крылья носа нервно трепетали, а сам он напоминал туго натянутую струну: тронь, и взорвётся. Гарри сидел рядом, замерев, как мышь под веником, и только время от времени кидал на него осторожные взгляды, стараясь даже дышать через раз. Наконец профессор пошевелился и перевёл взгляд на Поттера.
– Думаю, вы уже поняли, что легилименцией я с вами заниматься не буду? – сухим, безжизненным тоном сказал Снейп.
– Да, профессор.
– Я не знаю, чего вы понакрутили у себя с разумом, но если вдруг Альбус решит проверить это на прочность… Что ж, флаг ему в руки. А вы забирайте мантию и выметайтесь: палатку свою заберёте в конце года.
– Но, профессор…
– Молчите, Поттер, – с глухой угрозой проговорил Снейп, и его взгляд ощутимо потяжелел. – Я не хочу это с вами обсуждать: после того душевного стриптиза, через который мне сейчас пришлось пройти, я не желаю видеть ваше лицо больше необходимого.
– Я просто хотел принести свои извинения, – тихо прошептал Гарри, глядя на него взглядом побитой собаки. – Мне ужасно жаль и, если бы я знал, я бы никогда в жизни не попытался повторить свои действия.
– Вам так сильно не хватает Обливиэйта?
– Нет, сэр, но мне гораздо важнее попытаться извиниться за свои некорректные действия. И за поведение моего отца: я понятия не имел, что в молодости он мог вести себя так. Я восхищаюсь вами. Если бы я был на вашем месте, я бы себя прибил ещё на первом курсе.
– Поттер, просто замолчите и уйдите.
– Конечно, профессор. Но мой сад…
– Он будет в порядке.
– Спасибо.
Гарри легко соскользнул со стула и, подхватив на руки Трандуила, покинул палатку и комнаты декана Слизерина. В школе царили тьма и тишина, и Гарри в очередной раз порадовался, что у него есть такая замечательная вещь, как мантия-невидимка. Лунного света, проникающего сквозь высокие стрельчатые окна, хватало, чтобы различить очертания предметов и не врезаться во всё, во время перемещения, но было ясно, что уже давно за полночь. Впрочем, чего-то такого Гарри и ожидал: заниматься они со Снейпом начали в полвосьмого, а, судя по его внутренним часам, в поисках выхода по воспоминаниям профессора Поттеру пришлось бродить вечность.
Трандуил пришибленно молчал, видимо проникнувшись похоронным настроением Поттера, и только посылал по мыслесвязи чувство тепла и поддержки. Мол, всё в порядке, я с тобой, и мы со всем обязательно справимся. Гарри благодарно вздохнул.
«И что бы я без тебя делал?»
«А теперь-то какая разница? – удивился эльф. – Мы вместе, и это уже навсегда.»
«Навсегда», – с теплотой повторил Гарри.
– И всё-таки я вас предупреждаю, Альбус. Поттер в том году траванулся своими зельями, и сейчас ничего не изменится: раз колдовать ему на каникулах запрещено, значит, он найдет, чем себя занять.
– Но, Северус, я не понимаю, чего ты от меня хочешь?
– От вас – ничего, – пожал плечами Снейп. – Моё дело, как учителя зельеварения, донести до вас суть проблемы, а уж как с ней поступить – решать вам. Я же умываю руки: даже после очередного внушения ваш Поттер продержится вдали от котлов не больше пары недель.
– Но я же не могу отобрать у мальчика его котлы и ингредиенты?
– Вы можете уговорить его декана проследить за ребёнком. Филлиус живет один, на лето особых планов у него нет, вот и присмотрел бы за своим «гениальным мальчиком».
– Пожалуй что ты прав, Северус…
Последний урок зелий перед каникулами закончился, и Гарри, быстро покидав вещи в сумку, заполнил пузырьки только что сваренным рябиновым отваром. Он подписал этикетки, не забыв указать дату изготовления, и понёс один к учительскому столу на проверку.
– Поттер, – мрачно позвал его Снейп, когда он уже собирался отходить. – Задержитесь на пару минут.
Гарри кивнул и, дойдя до своей парты, сел, приготовившись дождаться ухода остальных учеников. Малфой вопросительно посмотрел на него, но Гарри помотал головой, чтобы он не ждал: Поттер не знал, о чём хочет поговорить с ним Снейп и не мог предположить, насколько затянется разговор.
«Думаешь, нам сейчас вернут палатку?» – предположил Трандуил воодушевлённо.
В палатке остались запасы мяты и мелиссы, а эльф давно пристрастился к вечерним чаепитиям и показательно страдал, когда они прекратились, называя Снейпа самодуром и деспотом, нагло захватившем их с Гарри собственность.
«Небось, сам каждый день ходит туда варить свои отравы, – зудел эльф. – Гад слизеринский! Крохобор!»
«Пусть ходит, – парировал Гарри. – Лишь бы за растениями ухаживал. А то жалко будет.»
Ученики покидали класс так быстро, как могли: Снейп сегодня был ещё мрачнее обычного, и срывал свое дурное настроение на студентах. Всех, кроме самого Гарри. На Поттера после того памятного экзамена по окклюменции он старался лишний раз не смотреть. А если и приходилось, то его лицо каменело, а взгляд становился ледяным и колючим. Гарри всё понимал: ему тоже было неловко.
Наконец класс опустел и Гарри, тяжело вздохнув, отправился на расстрел.
– Что вы хотели мне сказать, профессор?
– Я так понимаю, директор с вами ещё не беседовал? – недовольно заметил Снейп.
– Нет.
– Ясно. Что ж, хочу проинформировать вас, что, в связи с вашим увлечением зельями, этим летом вас решено держать под присмотром.
– Меня оставят в Хогвартсе? – удивлённо спросил Гарри, стараясь скрыть разочарование и досаду.
У него было много планов на это лето, осуществлять которые было проще из дома родственников. Да и Трандуил расстроится: ему не терпелось просмотреть обе части Хоббита.
– Если бы, – скривился, как будто хлебнув чего-то горького, Снейп. – Неделю вы поживете с родственниками, потом эстафету примет ваш декан, затем на месяц вы перейдете под мою опеку, ещё неделя у Флитвика и вернётесь к родственникам.
– У вас?! – глаза Гарри широко распахнулись. – Н-но… мне казалось, что…
– Вам правильно казалось, Поттер. Но у господина директора свои резоны и методы убеждения. Так что начинайте готовиться морально.
– А где мы будем жить? В Хогвартсе? Или у вас есть свой дом?
– Разумеется есть, Поттер, что за дурацкие вопросы! – взвился Снейп. – Но жить мы будем в Брюсселе.
– Но ведь это же… Тридцать седьмой съезд коллегии зельеваров? – восхищённо выдохнул Гарри. В его голосе слышалось благоговение. – Вы будете выступать?
– Буду. А вот что с вами делать – ума не приложу: я специально договаривался с директором, чтобы эти два радостных события не пересекались, но потом перенесли даты съезда, и всё полетело к чертям.
