Текст книги "Поцелуй Принца, или Как снимать родовое проклятье (СИ)"

Автор книги: Frost_wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 45 страниц)

Северус – молодой, холостой, детей нет, опять же, так почему бы ему и не позволить себе погулять в хорошей компании? Особенно учитывая, что в остальное время он пашет, как лошадь: работа учителем, обязанности декана, варка зелий для больничного крыла, его занятия с самим Гарри, их проекты… Да и вечер он своим присутствием не то что не испортил, а наоборот, оживил.

В те редкие дни, когда Люциус устраивал себе выходные, он не выползал из кровати раньше полудня. Вечером предшествующего дня обычно он расслабленно сидел в кабинете перед зажженным камином и неторопливо потягивал коллекционный бренди. Хорошо вышколенные домовики знали, что нарушить его сон можно лишь в исключительном случае. Поэтому когда перед его постелью с хлопком возник домовой и, горестно стеная и заламывая руки, начал причитать тонким дребезжащим голосом, что он «буквально был вынужден», и «ничего не может поделать, но», Люциус нахмурился и постарался собрать мысли в кучку и адекватно среагировать на внештатную ситуацию.

– Так, еще раз, – пробормотал он, тряхнув головой, отчего свалявшиеся волосы упали на глаза. – Кто меня домогается в… девять утра? – на последних словах голос Люциуса взлетел вверх, а брови сложились трагичным домиком. Цифра была чудовищной.

– Лорд Принц, – продолжая дрожать, повторил домовик. – Вы говорили, что для мистера Принца камин должен быть открыт всегда, и вот…

– Так, стоп! —побледнев, Люциус резко сел. Он запустил руку в волосы и забормотал, явно обращаясь сам к себе и забыв о присутствии слуги в комнате. – Снейп никогда не приходит просто так. Тем более так рано и без предварительной договоренности. Это может быть только Лорд. Так!

Решительно встав, он призвал к себе халат и, накинув его, быстро вышел в коридор, на ходу заклинанием причесавшись и освежив лицо. Такой странный визит требовал его немедленного присутствия. Четверть часа спустя он неторопливо потягивал крепкий кофе, который немного примирял его с тяжелой действительностью, и все еще гадал, чем вызван неожиданный визит его коллеги по клубу. Снейп сидел напротив, пил кофе и загадочно молчал, всей своей фигурой излучая странную уверенность и спокойствие. Ну, по крайней мере, ситуация явно не требовала немедленных действий. Люциус кинул тоскливый взгляд на газету, на передовице которой в заголовке Поттера поздравляли с очередным мастерством и прорывом. На этот раз, ради разнообразия, в зельях. Внезапно Снейп вздрогнул и поежился, прислушиваясь к себе. Малфой и остальные Пожиратели уже научились распознавать, что именно означает эта последовательность действий и выражение лица.

– Что, вызывает? – подобравшись, выдохнул Малфой.

– Нет, – задумчиво ответил Снейп и после заминки добавил: – Она просто переехала.

– На какую сторону?

– На правильную, – усмехнувшись, ответил Снейп.

– Тогда я рад поприветствовать своего дорогого друга на правильной стороне, – вернул ему усмешку Малфой и, кинув взгляд на газету, заметил: – Видимо, лорд тоже читает «Пророк». Но я тебя поздравляю: такого гения, оказывается, воспитал! Надо будет по этому поводу вечеринку замутить.

– Что, прости? – Снейп вытаращился, как будто Люциус только что сделал что-то неприличное.

– Замутить, – невозмутимо повторил Малфой, внутренне забавляясь его выражением лица. – В смысле, организовать. Хотя я считал, что уж ты-то, Северус, как человек, который постоянно общается с молодежью, такие понятия знать должен.

– Я-то знаю, но странно слышать подобное от такого сноба, как ты, Люциус.

Малфой растянул губы в противной улыбке и ехидно ответил:

– Ты просто еще не осознал изменений, Северус. Я – лицо нашей с Гарри компании и должен быть в тренде.

– Выражаться жаргонизмами?

– По крайней мере, знать, как они расшифровываются, – скроив постную мину, пожал плечами Малфой, снова возвращаясь к своему обычному способу выражаться. – Но видел бы ты свое лицо сейчас. Неподражаемо.

Снейп фыркнул и снова отпил из чашки, а у Люциуса кончилось терпение. Да сколько можно-то нервы мотать!

– Чем обязан твоему раннему визиту?

– Хочу обратиться к тебе, как к эксперту, – Снейп отставил чашку на столик и достал небольшой блокнот. – Так… – он пошуршал страницами и, найдя нужную, поднял взгляд на собеседника. – Сделай томный взгляд.

– Что, прости, тебе сделать? – Малфой был сбит с толку столь нестандартной просьбой.

– Взгляд, – терпеливо, как дауну, повторил Снейп. – Томный.

– Да, я слышал, – рассеяно кивнул сам себе Люциус. – Но зачем?

– Раз спрашиваю, значит, надо, – поморщившись, как от зубной боли, отрезал Снейп. – Мерлин, Малфой, у тебя, с твоим умением строить завлекательные рожи, это не должно вызвать никаких затруднений.

– Да, – кивнул Малфой. – Но я все еще не понимаю зачем… Это какой-то розыгрыш?

====== Глава 81. Ох уж эти фанты! ======

Когда Драко спустился в гостиную, Крам, Флер и Луна, помятые и бледные, уже были там. Хмыкнув и картинно отставив локоть, Малфой отпил из высокого бокала, чувствуя, как взгляды всех буквально прикипели к нему. Или, точнее, к бутылке шампанского, которую он нежно прижимал к себе.

– Откуда? – первой не выдержав, хриплым голосом спросила Флер. – Мы же вчера, кажется, все выпили.

– А еще спрашивали, зачем я так много беру, – фыркнул Малфой, но жадничать не стал и, призвав заклинанием фужеры для всех, налил каждому порцию. – Заметьте, мы справились со всем, что принесли с собой, тем, что притащил мой домовик, и даже распотрошили бар Поттера.

– Так откуда бутылка? – повторил вопрос Крам.

– А ты ее в лицо не узнаешь? – умилился Драко. – Это твой трофей, между прочим, за финт Вронского.

– Ясно, – немного заторможено кивнул болгарин и нахмурился. – А напомни, пожалуйста, что он тогда делает у тебя?

– Так ты сам его мне впихнул и попросил припрятать, чтобы мы его вчера не выпили.

Повеселевшие ребята, немного поправив здоровье, сошлись на мысли, что решение Крама было гениальным, как и исполнение Малфоя.

– Ребят, а никто не помнит, чем вчера вечер закончился-то? – помолчав, спросил Драко. – А то у меня какая-то каша в голове.

– Не особо, – задумавшись, отозвалась Флер. – Вроде как должен был быть салют. А мы салют взрывали?

Остальные притихли, а Драко обвел взглядом гостиную и резюмировал:

– Ну, судя по тому, что здесь коробок нет, то могли. Но я не помню. Мерлин! А ведь доктор Фойерверкус что-то невероятное обещал!

– Ладно с ними, с фейрверками, – вздохнула Флер. – Что перед ними-то было?

– Фанты? – неуверенно предположила Луна. – Ну, фанты точно были, я помню, как Виктор танго со мной танцевал.

– Ах, теперь это у нас так называется, – развеселившись, прокомментировал Малфой, кинув на хмурого болгарина ехидный взгляд. – А мне вот это больше обжимания напомнило. Особенно если учесть, сколько раз он свою партнершу во все стороны наклонял. У меня даже создалось впечатление, что ваш, с позволения сказать, танец из одних наклонов и состоял.

– Но это было так ст’гастно! – горячо возразила Флер. – Так что засчитывается, ведь танго – это танец ст’гасти!

– А еще кто что помнит? – Малфой было перевел взгляд на Луну, но заметил скомканную бумажку и, развернув ее, прочитал: – Хм. «Танец зарождающейся любви в лунном свете»… Это как? Если бы просто «танец любви», я бы лично о стриптизе подумал. А вот зарождающейся… Это что, несколько пуговиц расстегнуть и ремень снять, например? Распалить и обломать, что ли? Эй, народ, кто у нас танец Обломинго танцевал?

Флер и Крам промолчали, а вот Луна оживилась:

– Виктор.

– Да? – хмыкнув, Малфой повернулся к озадаченному болгарину. – Виктор, значит? Кстати, если присмотреться, то видно, что бумажка пожевана так, как будто кто-то пытался ее съесть. Улики уничтожал, да, Крам? Чтобы фанаты не прознали? И как, как это было? Кто-нибудь помнит? Флер?

– П’гостите, но что-то в памяти ничего не всплывает.

– Ясно. Виктор?

– Без комментариев, – буркнул Крам.

– Ну, логично, – кивнул Малфой. – Ты-то и не мог видеть это со стороны. Но, судя по стилю заявки, я могу предположить, кто является ее составителем. Тебе-то хоть понравилось, Лавгуд?

– Это было неподражаемо, – мечтательно выдохнула девушка, закатив глаза к потолку. – Точно так, как мне хотелось.

– Да? – Малфой кинул на Крама заинтригованный взгляд и полюбовался на странную смесь смущения и самодовольства на его лице. – Ну, значит, это уже было не зря.

– Ну еще бы, – фыркнула Флер, посмотрев на Луну снисходительно и понимающе. – Это же сам К’гам танцевал. Да, Луна?

– Это ты о чем? – заинтересовался Драко.

– А он для Луны – эталон мужской к’гасоты. Она сама вче’га в этом п’гизналась.

– Крам? – Драко окинул взглядом худощавого и бледного брюнета. – Ну… а в чем эта красота выражается, не пояснишь?

Флер рассмеялась, а Луна спокойно пояснила:

– Он на моих любимых животных похож.

– Да? Теперь я заинтригован еще больше, – Малфой подался вперед. – И на кого? На фестрала?

Флер некрасиво фыркнула, а Луна задумчиво покосилась на мрачного Крама.

– Ну, на него, наверно, тоже, – после недолгих раздумий, признала она. – Но вообще-то я имела в виду ворона, паука “Черную вдову” и змей.

– А-а-а… – протянул Малфой, и его взгляд, обращенный на Крама, стал скорее сочувствующим. Болгарин, впрочем, не выглядел задетым такими нелестными сравнениями. – Ну, допустим, ворон он из-за цвета его шевелюры и носа, понимаю. Паук… тут можно подключить воображение и за счет скелетообразности и длинных рук выехать, но змея-то причем?

– А взгляд? – заступилась за свою теорию Луна. – У него просто неподражаемый змеиный взгляд.

Драко прокашлялся и покачал головой, а Флер вдруг выдала:

– А я вот только сейчас подумала. Луна, а ведь Севе’гус как ’газ под все эти к’гитерии подходит: худой, б’гюнет, а какой у него нос… выдающийся. Еще лучше, чем у Викто’га. Прости, К’гам, но ведь на п’гавду не обижаются, да?

Крам только передернул плечами, показав, что ему этот вопрос параллелен, а Луна возразила:

– Ну, допустим, насчет паука и ворона я согласна, а взгляд?

– А что с его взглядом не так? – искренне удивился Драко. – Нормальный взгляд.

– Он слишком страстный, – обвиняющим тоном отрезала Лавгуд. – У змей такого горячего взгляда не бывает.

– Абзац! – заржал Малфой. – Страстный взгляд Северуса я комментировать даже не буду, но тебе, Крам, искренне сочувствую: мало того, что такие параллели проводят, так еще и страсти в тебе, оказывается, ни на грамм.

– Так ведь это же хорошо, – вступилась за него Луна. – Иначе он бы уже не был так на змею похож.

– Я никогда не пойму женскую логику, – покачал головой Драко.

– Эй! – возмутилась Флер. – Ты не можешь судить всех девушек по одной Луне! Мне вот, нап’гиме’г, К’гам совсем не н’гавится. Ой, п’гости, Викто’г, – тут же поправилась она, кинув на невозмутимого болгарина извиняющийся взгляд. – Ты мне, конечно, н’гавишься, но не как мужчина.

– А как паук! – заржал Малфой. – Луна, радость моя, одна просьба: никогда не говори мне, на кого я похож по твоему мнению. Это неотвратимо скажется на моей самооценке.

– Хорошо, – серьезно кивнула Лавгуд. – Не буду.

– Вот и здорово, – Малфой снова обратил внимание на записку в руке. – Кстати, а ведь это мысль. Может, поищем остальные фанты? Глядишь, они нам память и подстегнут.

Все согласились с предложением и разбрелись по комнате. В результате напряженных поисков общими усилиями нашли еще девять листочков.

– А остальными что, закусывали, получается? – задумчиво пробормотал Малфой. – Хотя, вспоминая «Обломинго» Крама, может, и закусывали.

– Еще бы, больше-то нечем было, – хмыкнула Флер. – И почему никто не догадался о закусках позаботиться? Два наших то’гтика на всех это несе’гьезно.

– А закуски были, – задумчиво сказала Луна и махнула рукой куда-то в сторону дальнего угла комнаты. Обернувшись, остальные увидели небольшой сервировочный столик, заставленный блюдами с бутербродами, салатницами, вазами с фруктами…

– Да-а-а… – протянул Малфой. – И все нетронутое. А хоть кто-нибудь к нему подходил?

– Я, – тут же отозвалась Луна.

– Уверена? И в чем это выразилось?

– Ну вон же, – Лавгуд указала сначала на фрукты, а потом на салат. – Видишь, трех звездочек карамболы, физалиса, помидорной розочки и петрушки нет.

– Луна, ты просто нечто, – простонал сквозь смех Малфой. – Допустим, тебе непременно понадобилось уничтожить все украшения. Может, из эстетических или религиозных соображений, я уж не знаю. Но петрушку-то зачем?

– Потому что она зеленая, – с неподражаемой логикой ответила Луна. – Об этом же в «Придире» недавно писали. Цветное питание – залог здоровья и правильного функционирования…

– Так, пока не нужно. Я еще не отошел от вчерашнего, чтобы в такую серьезную тему вникать, – поспешил откреститься Малфой. – Лучше потом статью мне дай, я сам с ней ознакомлюсь. А пока давайте вспомним, что же все-таки вчера было. Итак, барабанная дробь, – Малфой выдержал красивую паузу и зачитал первое задание: – Канкан. Опа! Это я удачно вытянул. Итак, сознаемся, кому что в голову приходит?

– О-о-о! – протянула Флер, прижав руки к груди и закатив глаза. – Это было сильно! Северус так зажигательно отплясывал, что даже мне хотелось все бросить и присоединиться.

– Это из-за юбки, – со знанием дела кивнула Луна. – Если бы без яркого костюма, все смотрелось бы дико и смешно. Так что Драко молодец.

Драко вытаращился и беспомощно пробормотал, явно не веря услышанному:

– Я? А я-то тут причем?

– Конечно, ты, – кивнула Луна. – Это же ты ему юбку и чулки в сеточку трансфигурировал.

– Я? – Малфой сглотнул и помотал головой. – Но как? У меня же с трансфигурацией всегда сложности были.

Луна, не слушая его, добавила:

– А мне вот больше как Драко танцевал понравилось. У него чувство ритма лучше, и он совсем не зажимался.

– Я? – несчастным тоном переспросил Драко. – Танцевал канкан?

– Ага, – довольно кивнул Крам, включаясь в обсуждение. – Северус начал, а ты вдруг заорал «Стоп! Юбку мне!» и тоже на сцену полез.

– На сцену?

– Ее уже ‘арри делал, – пояснила Флер. – И бархатные портьеры. Для большей натуральности. А потом, кажется, их развеяли.

– Зачем?

– А кто сейчас уже скажет, – философски пожал плечами Крам. – Мешались, видимо.

– Ага, точно, – кивнула Луна. – Они Флер мешали. Гарри тогда стриптиз станцевал и отказался на бис выйти, вот она их и испарила, чтобы не мешали «к’гасоту наблюдать».

– Точно! – оживилась Флер, порозовев. – Какой это ст’гиптиз был, м-м-м! Ах, если бы я только знала, как ‘Арри будет ст’гиптиз танцевать, я бы все свои фанты на это пот’гатила!

– Кстати, идея со стриптизом моя была, – приосанился Малфой, как будто это его только что похвалили.

– Ты п’госто гений, Д’гако, – пылко заверила его француженка. – Сделал всем такой большой пода’гок!

– Ну ты тоже отличилась, – милостиво вернул похвалу Малфой. – Когда Гарри страстно засосал Северуса…

– ‘Арри должен был поцеловать меня! – возмущенно вскинулась Флер.

– А ты его, видимо, – заржал Малфой. – Что в задании указала? Поцелуй соседа справа? А себе, видимо, тоже самое, но слева? А тут Поттер между вами так вовремя Северуса усадил. Прикол! Повторяешься, кстати. Что, фантазии на что-то другое не хватило?

– Это должен был быть зак’гепляющий поцелуй! – пробурчала надувшаяся красавица. – И никого посто’гоннего там не плани’говалось!

– Мы поняли, глядя на то, как ты его взглядами убивала, пока он с Гарри яблоко ел и потом ему же в любви объяснялся. Причем, проникновенно так, с чувством. Хотя… может, это на него Гаррины поцелуи такой эффект произвели? Поттер может. Кстати, чей это-то фант был, с признанием в любви?

– Мой, – тихо сказала Луна.

– Ну тогда я не буду спрашивать, чья идея была серенаду под балконом петь, – открыв следующий листочек, кивнул Драко. – Кстати, а кто пел-то?

После недолгих совещаний, исполнитель серенады так найден и не был.

– А давайте действовать методом исключения, – предложила Луна. – Если бы это был Виктор, я бы запомнила, да и это точно была не я, потому что исполнение своей заявки забыть невозможно. Если бы это пел Гарри…

– …это бы не п’гопустила уже я! – перебила ее Флер. – У ‘Арри ужасно сексуальный голос. Такое забыть невозможно. Хотя и Севе’гус в этом плане хо’гош: как он ’гоманс пел! Я этот ваш ста’гоанглесский совсем не понимаю, и то заслушалась.

– Допустим, это не Гарри, не Северус, не Луна, не Крам… – перечислил выбывших Драко.

– И не я, – снова вмешалась француженка. – У меня бабушка была вейлой, так что вы бы с Викто’гом точно бы не смогли такое забыть.

– А Гарри и Северуса ты почему не перечислила? – нахмурившись, уточнила Луна.

– Потому что их тут сейчас нет, – пожала плечами Флер. – Так что и смысла упоминать не было.

– Постойте-ка, – возмутился вдруг Малфой. – Это что, получается, пел я? И настолько не произвел впечатления, что меня никто не запомнил?! Да быть такого не может!

– Можешь сейчас ’геабилити’говаться, – фыркнув, пожала плечами Флер.

– И пойду!

Малфой сверкнул глазами и, порывисто встав, пошел к двери.

–А кому петь-то будешь? – у выхода нагнал его вопрос Луны. Малфой на секунду замер, а потом выдал:

– Поттеру! Потому что все вы этого не достойны.

Комментарий к Глава 81. Ох уж эти фанты! Романсы, исп. Евгений Дятлов

Лебединая песнь:

https://www.youtube.com/watch?v=8HoyDqLadkg

Не уходи, побудь со мною:

https://www.youtube.com/watch?v=vaU-9kUtwOA

Ах, я влюблен в глаза одни:

https://www.youtube.com/watch?v=bFGNPFavDiA

====== глава 82. Цветы любви ======

– …Поверь мне,

Тебе не о чем беспокоиться,

Я лишь хочу, чтобы ты был счастлив,

И если ты скажешь:

«Эй, уходи!», я уйду.

Но я думаю, что мне всё же

Лучше остаться и любить тебя.

Как думаешь, это любовь?*

Громкое пение звучало совсем рядом, причем голос исполнителя был Северусу очень хорошо знаком. Люциус рядом хмыкнул и сменил курс, тихо двинувшись в сторону звуков музыки. Снейп, поколебавшись, последовал за ним.

– Позволь мне спросить у тебя прямо:

Как ты думаешь, ты меня любишь? – надрывался тем временем Драко.

Малфой-младший стоял на лужайке, гордо выпрямившись и задрав блондинистую голову к окнам второго этажа, в одном из которых маячила знакомая фигура. Поттер милостиво слушал, кивая головой в такт словам, и поощрительно улыбался, отбивая ритм ладонью о подоконник.

– Кажется, я тебя люблю!

Кажется, я тебя люблю!

Кажется, я тебя люблю!

Кажется, я тебя люблю!

Кажется, я тебя люблю!

Кажется, я тебя люблю!

Кажется, я тебя люблю!

Да, люблю!

Люциус замер в тени развесистой ивы и теперь явно наслаждался бесплатным представлением, а Снейп чувствовал все нарастающее раздражение. Но оно не успело перерасти во что-то действительно опасное, потому что песня закончилась, и со всех сторон раздались аплодисменты и смешки.

– Браво, Драко! – высунувшись в окно, широко улыбнулся Гарри. – Это ты на бис выступаешь, да? Вчера тоже очень эффектно было.

– Ты помнишь? – умиленно выдохнул Драко, возвращая ему улыбку. – Гарри, я тебя просто обожаю. Слышали, вы? Сам Поттер мое выступление оценил и запомнил!

Гарри тем временем достал палочку, и секунду спустя в руки Малфоя спланировал небольшой букет скромных цветов, которые, впрочем, заставили его шумно выдохнуть, пораженно распахнув глаза:

– Ты… помнишь, Гарри? Это… спасибо тебе! Ты – самый лучший и замечательный из всех, кого я когда-либо встречал!

Рядом с ним тут же оказались девушки и стали с интересом разглядывать подарок Поттера.

– Это же эдельвейсы, правда? – дотронувшись до серебряного лепестка, спросила Луна. – А знаете, что они на языке цветов означают?

– “Ты потрясающе красива... ” – счастливо и мечтательно улыбнулась Флер. – Везет тебе!

– Да ничего вы не поняли, – рассмеялся Драко, прижав к себе букет. – Это мои любимые цветы, но я даже не помню, чтобы когда-либо об этом при Гарри упоминал, да и не при нем в принципе. А еще я никогда не слышал о заклинании, чтобы его создать или призвать. А это значит только одно: Гарри запомнил вскользь оброненную мной фразу и потратил уйму времени, чтобы найти или придумать нужное заклинание!

– Ой, как у вас тут интересно, – пробормотал Люциус, задумчиво переводя взгляд с сына на Поттера. – Так Драко, оказывается, Гарри полным ходом охмуряет? И сам охмуряемый судя по всему ничего против не имеет. Вон, в качестве поощрения даже эдельвейсы ему подарил. Кажется, зря я учил тебя привлекательным позам и взглядам, Северус. Хотя… Можешь попытать счастья: Драко на твоем фоне еще моложе и свежее выглядит.

– Это мы еще посмотрим! Ты сам говорил, какой у меня сексуальный голос и выразительный взгляд. Да и по креативности, знаниям и тому, что я могу предложить Гарри, я тоже лидирую.

Снейп испепелил его яростным взглядом и, развернувшись на каблуках, стремительно двинулся к дому.

– Что победит: опыт или молодость? – хмыкнул Люциус, последовав за ним. – Но ты прав в одном: в случае с Гарри ничего нельзя сказать наверняка. Его тип мышления и выверты логики постоянно ставят меня в тупик.

Молодежь заметила их на подходе к дому, но вместо того, чтобы смутиться и притихнуть или просто поздороваться, отреагировала на редкость нетипично: Снейпа окружили (оттеснив и почти не заметив при этом Малфоя-старшего, с которым быстро поздоровались и тут же переключили свое внимание на более интересный объект), стали наперебой делиться новостями и впечатлениями от вчерашнего вечера.

– Северус! – лицо Драко почти светилось от переполнявших его светлых чувств. Подарок Поттера привел его в настолько благодушное расположение духа, что ему хотелось осчастливить и всех окружающих. – Ты уже вернулся? Здорово! А мы как раз только тебя ждали. Видел, какой мне Гарри букет подарил? А мою серенаду вчера помнишь? А то все они…

– Подожди, Д’гако, – перебила его Флер и спросила сама: – Севе’гус, а фейерверки вче’га были?

– Были, – кивнул Снейп, усмехнувшись, вспоминая непередаваемое лицо Гарри, когда один из салютов сформировал огромную сверкающую надпись в полнеба «Мы любим Гарри Поттера», а все его ученики разом засвистели, захлопали в ладоши, а потом навалились на своего наставника, наглядно доказывая, как именно они его любят. Интересно, сколько синяков сегодня он на себе насчитал?

– И как? – с интересом спросила девушка. – А то никто из нас их что-то не запомнил.

– Феерично, – ухмыльнулся Снейп.

– Ну вот и здо’гово, – лицо девушки просияло. – Значит, не з’гя скидывались.

– А я вот вообще после секса на пляже мало что помню, – посетовал Виктор. – Не того, первого, а когда предложили повторить.

– А у вас еще и секс на пляже был? – включился в беседу позабытый всеми Люциус. – Как интересно.

– А еще более примечателен тот факт, Люциус, что этот секс всем именно твой сын предлагал, – ехидно заметил Снейп.

– И тебе? – глаза Малфоя пораженно распахнулись.

– И мне, – гордо кивнул Снейп. – А чем я хуже?

– Ты не хуже, ты – лучше! – рассмеялся Драко. – Мы тут уже посовещались и выяснили, что у тебя, оказывается, самый страстный взгляд в нашей компании.

Снейп кинул на Люциуса победный взгляд, но продолжение речи Драко заставило его насторожиться:

– И из-за этого ты не будешь иметь успеха у девушек, увы.

– Не у девушек, а у Луны! – возмутилась Флер. – Не слушай его, Севе’гус, и никогда не меняйся: у тебя п’госто пот’гясающий взгляд. А голос… м-м-м… таким только ’гомансы и петь!

Люциус удостоился еще одного многозначительного взгляда, но не обратил на него внимания, занятый куда более серьезной проблемой:

– Так скажет мне кто-нибудь о каком там сексе шла речь?

– На пляже, папа, – вздохнув, пояснил его сын. – Это коктейль, маггловский. Я же тебе рассказывал.

– Ах, коктейль, – Малфой расслабился и даже улыбнулся, заметив подошедшего Поттера. – Коктейль это хорошо, это даже замечательно. И то, что вы тут под присмотром Северуса, тоже. Все-таки взрослый, ответственный человек. Мне спокойнее.

– Папа, – торжественно изрек Драко. – Под присмотром Северуса я готов оставаться в любое время. Правда, народ?

Остальные поддержали его высказывание одобрительным гулом и фразами вроде «Да Северус самый крутой», «ми’говой мужик» и «свой в доску». Люциус поморщился и оставил это без комментариев, решив перевести тему:

– Гарри, доброе утро. У тебя найдется для меня минутка?

– Конечно, Люциус, – улыбнувшись, кивнул ему Поттер. – Для тебя у меня всегда время есть. Пойдем в мой кабинет?

Он сделал рукой приглашающий жест, и они удалились решать деловые проблемы.

– Северус, слушай, у нас тут вопрос назрел, – вернулся к интересующей всех теме Драко. – А какое у тебя пятое задание было? А то яблоко, романс, канкан и объяснение в любви мы вспомнили, а вот пятое – нет.

– Без комментариев, – сухо ответил Снейп и тоже пошел в дом, а Драко кинул насмешливый взгляд на Луну:

– И все-таки, что бы ты там не говорила, а Северус с Виктором очень похожи. Они даже отвечают одинаково.

– А это только мне показалось, или Севе’гус и п’гавда слегка пок’гаснел? – задумчиво спросила Флер. – Да что же там было такого в этом пятом задании?!

Люциус с Гарри проторчали в кабинете больше часа, но и потом сиятельный лорд к вящему недовольству Снейпа уходить не спешил, а с удовольствием согласился составить им компанию на обеде. Сидя по левую руку от хозяина (по правую сидел хмурый Снейп), он с аппетитом поглощал деликатесы и делился новостями.

– Нас с Томасом уже завалили письмами с просьбами об обмене студентами, – разливался соловьем Люциус. – Подумав, мы решили пока ограничиться самыми престижными школами. Уже есть точная договоренность с Шармбатоном, Дурмстрангом, Махотокоро и Ильверморни.

– Но зачем это им? – удивился Гарри. – Если так подумать, Хогвартс никогда не считался чем-то очень престижным, и я могу понять почему: один мистер Бинс чего стоит. К тому же наверняка у нас разные учебные программы…

– Я понимаю твой скепсис, Гарри, – кивнул Люциус. – Но могу заверить, что со сменой руководства школу ждут большие перемены: мы с советом попечителей уже значительно увеличили ее годовой бюджет, так что количество предметов и факультативов будет увеличено, оборудование лабораторий и библиотека обновлены и расширены, а преподавательский состав прошел серьезную аттестацию и сильно изменится с началом учебного года.

– Да? – хмыкнул Снейп, приподняв бровь. – Что-то не припомню никакой аттестации.

– Тебе, Северус, как мастеру зелий, чье имя сейчас гремит на весь мир, мы простили эту маленькую формальность, – улыбнулся Люциус. – Кстати о вашей славе. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что именно ты, Гарри, стал тем магнитом, который помог нам наладить дипломатические контакты и поднять престиж школы на небывалую высоту. Ведь именно под ее сенью вырастают такие гении.

– Да? Возможно, – кивнул Гарри. – А кто из преподавателей останется?

– Профессора Снейп, Флитвик, МакГонагалл, Спраут, Вектор, Синистра и Трюк.

– А Хагрид?

– Ой, прости, – поморщившись, как от зубной боли, сказал Малфой. – Разумеется, мистер Хагрид тоже останется на своей должности, но ему будет необходимо в течение года сдать ЖАБА по своему предмету. Иначе это просто смешно.

– Сдаст, – уверенно кивнул Гарри. – Я лично об этом позабочусь.

– Мило.

Снейп хмыкнул: по лицу Люциуса было видно, что Малфой первым бы турнул лесничего из школы, но сказать это при Гарри, который очень тепло отзывался о полувеликане… Так проколоться Малфой не мог. А вот новость об иностранных студентах Снейпу сильно не понравилась.

– Студенты каких курсов приедут, Люциус? – спросил он.

– Исключительно седьмого, – обернувшись к нему, ответил Малфой. – И нам удобней – не будет проблем с несовершеннолетними, и они не возражали против возрастного ценза. Нам с Ноттом вообще показалось, что сейчас они готовы принять любые условия, лишь бы в школу попасть.

– А количество этих… интервентов уже известно?

– Не больше двух от школы: первый год будет экспериментальным, и мы просто посмотрим, насколько удачным будет проект. А потом… кто знает. Может, потом у них самих желание стажироваться пропадет, – многозначительно посмотрев на Гарри, пробормотал Малфой.

– Что будет через год, меня лично мало интересует, – отрезал Снейп. – Я собираюсь уволиться после окончания этого учебного года. У нас с Гарри слишком много интересных и многообещающих идей, чтобы тратить столько времени на бесполезное вдалбливание основ этим бездарям.

Гарри кинул на Снейпа заинтересованный и одобрительный взгляд и кивнул:

– Совершенно с тобой согласен, Северус! Дел, и правда, ужасно много. Тем более что ты еще так и не разобрался со своим владением…

Снейп закатил глаза и тяжело вздохнул. Принц-мэнор. Эта каменная глыба нависла над ним дамокловым мечом и не собиралась никуда исчезать. И все заключалось не только в финансовом вопросе или реставрации дома: с первым вполне успешно справлялся поверенный из Гринготтса, а со вторым – домовики. Нет. Наследие Принцев предполагало необходимость обзавестись как минимум одним…

– …наследником, – как будто подслушав его мысли, заключил Гарри. – Та еще проблема, правда? И тут мы в одной лодке: мне они тоже необходимы. С одной стороны, время вроде бы еще ждет, но и оттягивать не хорошо. Стоит вспомнить пример моих родителей, и все уже не выглядит так однозначно.

Люциус поддержал беседу, вспомнив о своей красавице-дочке. Девочке еще не было и года, но ее папа на полном серьезе убеждал, что красотой, умом и характером она, определенно, пошла в него. Снейп фыркнул: если верить Малфою, то либо его дочь уникум, в чем он лично сомневался, либо сам Люциус должен быть пухлым, розовощеким и очень непосредственным. Почему все отцы первое время после рождения очередного спиногрыза на время превращаются в восторженных идиотов? Этот вопрос наверняка навсегда останется для Снейпа загадкой. И даже если он заведет себе… Ох, Мерлин, ребенок! От одной мысли о мелком крикливом и надоедливом кульке у Северуса свело челюсть и началась мигрень. Чертовы Принцы! Если бы они не прокляли Гарри, он не вступил бы в наследство и сейчас жил бы припеваючи!

– А тебе, Северус, в этом году должно быть попроще, – вдруг вспомнил Люциус.

– В плане? – мрачно изрек Снейп. Ехидный тон Малфоя настораживал.

– Из коллегии чарователей и зельеваров пришли письма с предложением направить к нам в школу их молодых подмастерьев на стажировку. И, разумеется, мы ответили согласием. Учитывая, сколько раз ты жаловался мне на то, что завален заявками на зелья из больничного крыла, думаю, ты первый оценишь это нововведение. Можешь своего помощника и домашние работы проверять приставить, и даже уроки у младших курсов вести.

– Благодарю, – металл в голосе зельевара можно было пощупать. – Молодые, говоришь? Чудесно.

Комментарий к глава 82. Цветы любви *Серенада Малфоя (The Partridge Family – I Think I Love You):