Текст книги "От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ)"

Автор книги: Elle me deteste

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Изверг, ты пришел! Ты в порядке!

Стево не был уверен, что он в порядке. Одной рукой он все еще сжимал меч, но второй приобнял совершенно, кажется, окоченевшего супруга, который мелко подрагивал, а кожа на ощупь была влажной и липкой. От этого гнев ничуть не спадал.

– Ты бы не стоял столбом, а отвел его к лекарю, – послышался невозмутимый голос Томаша. Он вышел из той же камеры и остановился рядом, с крайне умиротворенным и самоуверенным ебалом. Словно это не от него за версту несло крысиным дерьмом. – Его рвало все это время.

Стево сцепил зубы чуть ли не до скрежета и отдал оружие Томашу. А сам подхватил Джея под коленями, чтобы удобнее было нести. Каждый раз он думал, что хуже быть не может, и всегда оказывалось, что он ошибся. Теперь у Стево промелькнула шальная мысль, что раз его омеге нужен лекарь, а Рурорг не хочет ехать на Юг, то почему бы не отвести Джея на Север, домой, где он и правда, черт побери, был в большей безопасности, чем здесь.

****

Рассвет и Последний Луч лежали рядом, оба без ножен. Стево склонился над ними и рассматривал, то и дело ловя собственное, крайне напряженное выражение лица в зеркальной поверхности северного клинка. Не то, чтобы он их сравнивал и пытался найти различия – это было бы полным идиотизмом – сложно и представить два настолько разных меча. Он думал о себе и Джее, последний раз взвешивал решение уехать в поход без него.

Странно даже то, что он вообще поставил под сомнение это фундаментальное убеждение. Но глядя на супруга, он не видел в нем тонкого и звонкого, глупого и слабого омегу, к которым привык. Он видел человека, способного весьма недурно скакать верхом, умеющего обращаться с оружием, привыкшего к простой еде и удобной одежде, не избалованного и не изнеженного. Первым минусом, который всплывал при попытке вспомнить, было неумение Джея вовремя заткнуться. Но он относился к одному большому плюсу: омега был не просто омегой-приложением в кровати альфы и украшением семьи. У Джея был характер, мнение, а, главное, желание и готовность их отстаивать.

Взял бы Стево его с собой в поход, будь он альфой?.. – проклятие, да! Тут и думать нечего! Но Джей был не альфой. Он был омегой, супругом Стево и потенциальным анатэ его детей. И каким бы он ни был замечательным – ему не место в войске.

Стево убрал Луч в ножны и как раз вовремя, чтобы вошедший в комнату Джей его не заметил и не размечтался понапрасну.

– С тобой останется шестеро моих воинов. Тех, кто будет постоянно и везде тебя сопровождать, – твердо произнес Стево, выделив слова «постоянно и везде» интонацией, пытаясь копировать Томаша, придавая им особое значение. Он знал, что Джей, даже вот такой, как сейчас – мокрый и голый после купальни, вполне может пуститься в яростный спор или драку. – Будут еще люди. Чтобы иногда менять основных на посту и присматривать за тобой издали.

– Чего ж не десять? – иронично уточнил Джей, бесцеремонно нацепив на себя рубашку Стево и, очевидно, планируя в ней спать. Нашел себе ночнушку, паршивец!

– Не вздумай меня бесить сегодня, – грозно предупредил Стево, погрозив ему пальцем. – Я не собираюсь ругаться накануне отъезда.

– То есть, если мы сейчас поругаемся, ты перенесешь отправку войска на послезавтра? – задумчиво спросил Джей, нахально улыбнувшись.

– Нет, значит, что тогда я тебя выпорю!

Вообще-то, это должно было звучать очень строго и пугающе. Но Джей не боялся и демонстрировал это, приподняв одну бровь и окинув Стево насмешливым взглядом.

– И пойдешь жарко прощаться с Мате? – ревниво проворчал Джей. Он никак не успокаивался и, похоже, решил довести Стево до белого каления.

– Прекрати это! Ты знаешь, что у меня с ним ничего нет.

– Тогда почему не разрешаешь выдать его замуж? Тебе он больше без надобности. А омега должен быть при альфе, разве нет? Он, между прочим, не молодеет, и скоро ему никого не получится найти.

Стево отлично знал, что Джей не заботился о судьбе Мате, а хотел надежно и навсегда избавиться от соперника. И кто только подсказал ему эту идею? Явно ведь сам он бы до такого хода не додумался. Но Стево был попросту не готов согласиться. Во-первых, Мате не хотел об этом и слушать, и впервые за долгое время даже расплакался, отговаривая Стево поступать с ним так жестоко после всего, что он делал для неблагодарного альфы. А во-вторых… во-вторых, Стево не был уверен, что у них и впрямь больше ничего не будет.

– Вот вернусь из похода, тогда об этом и подумаю, – отмахнулся Стево. – А пока меня нет, вам все равно делить нечего.

– Приберегаешь его для себя, да? Чтобы было с кем кувыркаться, когда я затяжелею? – догадался Джей о помыслах Стево. Как ни крути, а спать с пузатым – такое себе удовольствие. А если учесть, что беременность – мероприятие продолжительное, то крайне недальновидно окончательно отказываться от Мате. – Я не дотягиваю до тех премудростей, к которым ты привык? Не возбуждаю тебя, да?

Стево сердито зарычал на выдохе, понимая, что для этого омеги просто нет ничего святого! Он категорически решил поругаться и, похоже, готов ради этого на все! И плевать ему, что завтра они расстанутся на долгие месяцы, а, может быть, даже и навсегда!

– Да. Ты абсолютно прав. Я тебя не хочу, ты меня не возбуждаешь, ты ни до чего не дотягиваешь, – с выражением абсолютнейшего скепсиса на лице проговорил Стево. – А ну иди сюда! Я тебе покажу, насколько ты меня не возбуждаешь!

Скепсис сменился яростью, Стево схватил Джея за предплечье и дернул на себя. Конечно, обращаться с маленьким омегой подобным образом было не слишком правильное решение, наверное… ну, а что еще поделать, если этот дурень позволяет идиотским мыслям прорастать в своей голове? Придется от них избавляться. А именно – вытрахивать. Не объяснять же ему, как адекватному, что «смотри, в этот день мы чуть не утонули в море в шторм, на следующий день я был в отрубе из-за тесного знакомства с кораблем, потом мы лечили тебя от переохлаждения в темнице…» и так далее.

Не позволяя Джею вставить хоть слово, Стево предусмотрительно заткнул его поцелуем и прижал к себе. И этот поцелуй на все предыдущие был не похож. Некоторая усталость заставляла Стево действовать более яростно, более беспринципно, более эгоистично. Казалось бы, он делает все больше только для своего удовольствия, и совсем не думает о Джее. Но нет. Он просто доказывал!

Все еще не отрываясь от рта Джея, в котором Стево уже пересчитал зубы и вообще – исследовал все довольно нагло и грязно, он завалил Джея на постель и раздвинул коленом бедра. Одной рукой тут же нырнул ему между ног, а другой вцепился ему в волосы на затылке, слегка оттягивая их, и открывая себе больший доступ к шее. Джей сердито зашипел, но на поцелуй отвечал с готовностью и почти яростью, прикусывая его губы.

На растяжку Стево не стал тратить времени. Ведь, судя по всему, он и без того опаздывал. Мысль, что, возможно, на следующий день у Джея все будет болеть, несколько отрезвила его, но не остановила. И, довольно плавно войдя в любимое тело, Стево начал активно доказывать, насколько Джей его не возбуждает.

Это был совершенно непривычный для них секс. И никаких тебе долгих прелюдий, томных стонов и придыханий. На каждое проникновение – Джей издавал вскрик, а любое промедление наказывал, вцепляясь ногтями в кожу у Стево на спине. Швы на рубашке Стево затрещали, но он не понял – на той, что была не нем, или на Джее.

Стево вспомнил всю прелесть быстрого и грубого секса и мысленно поругал себя за то, что столько времени не решался проделать это с мужем. Он-то думал, такие грязные вещи в супружеской постели не полагаются, и стоит ему заикнуться об этом, придется уворачиваться от канделябра.

А, оказалось, паршивцу того и надо! Как он жарко и с какой злостью отвечал на действия Стево, это только заводило, заставляло двигаться сильнее, глубже, отпуская себя полностью, больше не контролируя силу и не боясь, что омега под ним сломается. Но в отличии от того, что было раньше, сейчас Стево не испытывал злость или ненависть, от которой хотелось избавиться, и таким образом снять напряжение. Нет, им завладело другое чувство – любовь, перетекающая в дикую, необузданную страсть.

Джей резко выгнулся и зашипел от удовольствия, обнимая его ногами и запустив пальцы в волосы. Стево почувствовал, как крепко он сжался на нем, и с трудом сделал еще несколько финальных толчков, и теперь уже наклоняясь к Джею, чтобы поцеловать его в губы.

– Вот так бы сразу, – усмехнулся паршивец, тяжело дыша, и чуть оттолкнул от себя Стево. – Без узла.

– Без узла-а-а-а, – насмешливо передразнил Стево, укладываясь поудобнее и крепче прижимая к себе Джея, даже и не думая выполнять его глупое и абсурдное требование.

========== 38. Вопрос о подушках ==========

Их последние утро до похода было наполнено новым для Джея, невероятно ароматным запахом. Он проснулся, когда почувствовал его, и невольно потянулся к источнику. Непонятно, что может так пахнуть, и он не был уверен, что это можно съесть. Но хотелось.

– Стево, что это? – приоткрывая один глаз, спросил Джей, оглядываясь по сторонам и вдруг сообразив, что этот запах настолько насыщенный, что перебивает все, даже ставший привычным аромат его альфы и, что особенно странно, – их секса.

– Кофе, – с легкой улыбкой ответил изверг. Он сидел на подушках за низким столиком и погладил ладонью по соседней, призывая Джея присоединиться к нему за завтраком. – Только не говори мне, что и его ты уже пробовал, так как если до Севера и доходят зерна, то явно не в том состоянии, в котором они должны быть. Возможно, будет немного горько. Попробуй. Если что, можно добавить сахар.

Джей с готовностью поднялся с постели и собирался направиться к чудовищу, как вдруг голова закружилась, затылок запекло, а комната неожиданно совершила скачок с переворотом. Через секунду он обнаружил себя согнувшимся в три погибели, а вчерашние фрукты, которые он ел на ужин, оказались на полу – мерзкое зрелище.

– Гуди! Гуди, иди сюда! – пытаясь откашляться и не блевануть снова, позвал Джей. По его мнению – это не тот момент, который должен видеть супруг перед долгим походом.

Вместо беты в комнату забежал Лиам.

– Ваша милость, вам лучше выйти, – немедленно обратился он к Стево, впрочем, даже не оборачиваясь к нему. Он накинул на Джея простыню и помог сесть, схватил кувшин с водой.

– Это, блять, тебе лучше выйти! С Астрономический Башни и через окно! – рявкнул Стево, тут же подскочив с места и оказавшись рядом. Он придержал Джея и убрал волосы с лица, когда того опять вывернуло. – Ишь чего удумал! Значит, моему омеге тут плохо, а я спокойненько пойду на улицу, насвистывая веселую песенку? Глупый маленький северянин номер три!

– И если ты решишь вот так разгонять и выбрасывать моих слуг с какой-то башни, то скоро никто не захочет мне прислуживать, – не вовремя припомнил Джей маленького северянина номер два – Килли.

– Тихо, тихо, моя милость. Все, обещаю, больше не буду тебя кормить новыми для фруктами в таком количестве!.. – он нежно протирал лицо Джея мокрой тряпочкой.

– Ты прав, мой желудок все еще не в состоянии переносить южную еду, – печально заключил Джей. Хотя в этот раз дело было не в желудке. Ведь изначально закружилась голова. Может, резко встал?.. – Я в порядке, не переживай так. И тебе не нужно смотреть, как я блюю. Это не слишком соблазнительно, знаешь ли.

– Перестань. Сколько раз мне повторять, что ты очаровательный, и что я тебя люблю? Или ты думаешь, что я люблю тебя только тогда, когда ты весь такой красивый и грациозный сидишь за арфой?.. Нет, дурачина. Я буду любить тебя не меньше, если болеешь, блюешь, вымазался в крысином дерьме и так далее. Так что выбрось все эти мысли из головы. Я – твой муж, так что все мне нужно и можно видеть.

Джей на секунду задумался, пытаясь представить себя за арфой. И ему это показалось скорее нелепым и странным, чем грациозным. Дурное состояние прошло так же неожиданно, как и появилось. И он смог дышать спокойно, краем уха слушая, как Лиам за дверью объясняет подоспевшему наконец-то Гуди, что произошло.

– Получше немного?.. Скажи мне, что сделать, чтобы тебе было полегче?..

– Мне будет легче, если ты всегда будешь рядом со мной, – честно сказал Джей и слабо улыбнулся, поднимаясь с постели. – И если мы перейдем в мою комнату и там позавтракаем. Аромат кофе был лучше, чем вот это вот.

– Я понимаю. Я бы тоже очень хотел всегда быть рядом с тобой. Но не волнуйся, когда-нибудь это все закончится. Либо земли закончатся, либо завоевательный пыл Эсты, либо я. Вот если я потеряю в бою, например, ногу, то буду вечно сидеть дома и брюзжать. И гонять твоих любовников, так как они сразу подтянутся, как только узнают, что твой муж теперь калека и опасности не представляет, – Стево с готовностью подхватил Джея на руки и перенес в другую комнату, где шустрые слуги уже накрыли им новый стол с завтраком.

– Да, вариант с отрезанной ногой вполне подходит, – усмехнулся Джей. На этот раз ему все же удалось попробовать кофе, и он допил его почти до конца, пока не появился осадок. Нельзя сказать, что от горячего напитка стало лучше, но новый вкус понравился. – Гонять моих любовников ты не очень-то сможешь на одной ноге. Ну или это будет весьма забавно. Можем сделать тебе деревянную ногу, как у пиратов, но тогда с неслышной походкой можешь попрощаться.

Он уселся в любимую позу, откинувшись на изверга и прикрыл глаза.

– И что дальше? Вернешься с Востока, и Эсте взбредет в голову захватить Запад?

– Западных омег хуй захватишь. Они как дикие коты, чуть что – сразу выпускают когти. В смысле, для них это нормальная ситуация, что омеги занимают более главенствующее положение и, соответственно, разрешают себе всякие бредовые вещи. Тем более, это же не отменяет альф. Они там тоже есть и не менее ревностно защищают свое королевство и своих омег. В общем-то, их армия представляет собой нечто невообразимое и нормальному человеку очень непривычное. Да и к тому же, с Западом мы друзья. К счастью. Не хотел бы я с ними ругаться, – Стево усмехнулся. Он явно не понимал, какое значение для Джея имеет все то, что он произнес, и спокойно продолжал завтракать.

Спина Джея напряглась, а в воспоминаниях опять пронесся день, когда он впервые увидел изверга. В тронном зале, с насмешливой рожей победителя, заявляющего, что Север захвачен. Он почти физически ощутил себя в том моменте, и нижняя челюсть дрогнула. Вот, значит, как? Хуй захватишь? Друзья? Север тоже не был врагом Юга. Но теперь стал. И то, что Джей теперь супруг Стево, ничего не отменяло. Даже если решат, что он им не помощник теперь, а, скорее, обуза, сами-то они не сдадутся. Затаились, копят силы и потихоньку куют новые мечи. Джей подумал, а что если все то обмундирование, которое было свалено в комнатушке Эммета, вовсе не для заработка? Ведь это довольно простой и незаметный способ для северян раздобыть оружие на Юге.

– Если уж ты боишься диких котов, то напрасно раздразнил волков и медведей, – тихо прошептал Джей, откусывая жесткое сушеное мясо и принявшись тщательно его пережевывать.

Настроение испортилось, но он старался себя контролировать и сдерживать уныние, грозившее захватить мысли полностью. Это паршиво, что так часто перед разлукой со Стево ему стали приходить в голову воспоминания о захвате Севера и какую бурю в его душе они рождают.

****

Джей испытывал чувства, похожие на те, что были у него в детстве, когда он шел сдаваться на милость анатэ после какой-то особенно дерзкой выходки. Только на этот раз по отношению к Килли. Оказалось, совсем не просто войти к нему и запросто поговорить обо всем, рассказать откровенно о своем положении, страхах и желаниях, заявить, что никто из северян не должен сомневаться в верности Джея и его готовности делать все что угодно на благо Лерроя. Это было сложно еще и потому, что, казалось бы, всем это должно быть очевидно.

Он шагал по коридору в полной задумчивости, а перед приоткрытой дверью замер, набираясь духу.

– Не сдох еще? – послышался вежливый голос Томаша из комнаты Килли. Джей даже немного вздрогнул от неожиданности и с любопытством заглянул щель. Отсюда он мог видеть, как Килли полулежал в своей постели и уже не выглядел так, словно вот-вот собирался умереть, а Томаш присел на стул рядом с ним.

– Я-то живее всех живых. Можешь не надеяться, – язвительно проговорил Килли. Он держался насмешливо и смело, как всегда. – Это ты, насколько я знаю, едешь самоубиваться. Ну так ты это, держись поближе к альфам, они должны тебя защитить.

– Ай, жалко. Я-то надеялся, что твоя душа упокоится раньше моей, – наигранно расстроено проговорил Томаш и стукнул кулаком по ладони, будто проиграл какой-то спор. – На этот счет можешь не шутить. На эту тему все уже давно перешучено за тебя: что я умру либо самым первым, либо самым последним. И, в любом случае, не рекомендую тебе пытаться умереть в ближайшее время, так как никто тебе не будет поправлять подушки так же феноменально прекрасно, как это делаю я. А я вернусь не скоро.

– Моя душа и так спокойна, – независимо фыркнул Килли. Он сидел неподвижно и не доставал руки из-под одеяла, словно что-то там прятал. – «Вернусь не скоро» – звучит многообещающе. Ты, кстати, зачем пришел-то? Попрощаться со мной? Попросить, чтобы я тебя ждал и письма писал?

– Да конечно. И еще для того, чтобы ты меня благословил и удачи пожелал, – насмешливо фыркнул Томаш. – И от писем своих избавь, у меня там будет достаточно другой мусорной корреспонденции. Я пришел передать тебе отличный материал для того, чтобы изготовить тебе кляп.

Томаш с невозмутимым лицом достал из внутреннего кармана сложенную вчетверо ткань. Джей без труда разглядел – это была южная арафатка, правда, не такая пестрая и узорчатая, какие обычно носили омеги. Это была арафатка Томаша.

– Мог бы придумать что-то более оригинальное. Всем другим мой рот нравится, – Килли усмехнулся и безропотно принял подарок, хотя Джей мог бы поклясться, что даже с его наблюдательной позиции у двери он мог разглядеть, как у него покраснели и загорелись уши и щеки. Килли погладил ткань одной рукой и улыбнулся, наконец-то достал из-под одеяла вторую руку. – Это тебе… так простая побрякушка.

Джей едва не поперхнулся воздухом, когда разглядел, что именно Килли протянул Томашу. Это была ярко-синяя бусина – капля крови Ледяного Господина, размером с монету на черной нитке. И как только Килли удалось достать такую большую? Если кровь была настоящей, то обошлась ему недешево. На Севере такие подарки считались очень дорогими и редкими – их не раздавали просто так. Нить представляла собой не меньшую значимость – Джей мог поклясться, что она свита из волос самого Килли.

И если все это так, то он был вынужден признать, что совершенно запутался в отношениях этих двоих.

– Спасибо, – Томаш принял подарок и неторопливо намотал нить за запястье. – Но ты просчитался. Я знаю, что это – это Северный оберег. У Бартока был примерно такой же. То есть, ты все же хочешь, чтобы я вернулся. Стало быть, признаешь, что подушки я поправляю лучше всех, – он мягко улыбнулся.

– Ну по крайней мере, приятно иметь в числе личной прислуги южного советника, – криво усмехнулся Килли, явно не желая откровенно признать свое настоящее отношение к Томашу.

– Неслабо ты меня понизил с советника Главнокомандующего до слуги северного слуги, – он улыбнулся, а потом поднялся на ноги. – Все, северянин. Мне пора. Будь хорошим мальчиком и постарайся не подавиться собственной желчью.

– Не надо говорить таких странных вещей! Я тебя на понизил, а повысил! Тебе же самому нравится поправлять мне подушки и потихоньку лапать, как будто я не замечаю, – он усмехнулся и убрал одеяло с ноги, кивнув на бедро.

– Мне нравятся именно подушки, а не ты. Что в тебе особенного-то? Если я захочу потрогать что-то белое и колючее, то я потрогаю медузу или морского ежа, – хмыкнул Томаш и уверенно положил руку на открывшееся бедро. Его рука казалась почти черной на белой коже Килли. Он замер так на несколько секунд, потом повел пальцами ниже, примерно до колена, и легким движением набросил одеяло обратно. – Да. Уж лучше морской еж, – со знанием дела прокомментировал он, выпрямляясь.

Джей подумал, что слышать такое очень обидно. Тем более, что Килли был красив, хоть и обладал прибабахнутым характером. Что он и продемонстрировал в следующую же секунду.

– Вот как? Подушки, значит? – мстительно зашипел Килли и прищурился. – Отлично. На тебе! Получи! – он резко выхватил одну у себя из-за спины и швырнул Томашу в голову, за ней вторую и еще одну. Потом подушки закончились, и Килли просто угрожающе зашипел, глядя на советника.

– Уймись, лемур беспокойный. Ну пошипи тут на меня еще, ага, – хмыкнул Томаш, подходя к изголовью и хватая Килли за низ шеи, чтобы вернуть подушки на их законное место. – А ну сиди спокойно!

– Принеси лучше этот адский грейпфрут и почисть, – усмехнулся в ответ Килли, сопротивляясь и мешая Томашу, как следует ставить подушки. – Значит, белые ноги тебе не по вкусу. Больше любишь смугленьких омег? – засмеялся он, весьма фривольно отвесив альфе шлепок тыльной стороной ладони по заднице.

Джей напрягся, когда Томаш ухватил Килли за волосы на затылке и чуть оттянул голову назад. Это не казалось мирным прикосновением.

– Умерь. Свой. Пыл, – негромко, утробно и по-своему зловеще произнес он, однако без агрессии, и опустил Килли через пару секунд, а потом, как ни в чем не бывало, и впрямь начал чистить грейпфрут, усаживаясь на прежнее место. – Мне плевать на цвет кожи… Лишь бы был адекватным, верным и умным. Пожалуй, это основные качества, которые я хотел бы видеть в своем омеге. Все остальное – не важно.

– Что значит, какая разница, какой цвет кожи? Тебя не смущает, что те, что совсем черные, похожи на лысых обезьян в цветастой одежде? Это же все равно, что трахнуть… коня или там, собаку, – он поморщился с отвращением и выхватил первую дольку, стоило ей появиться.

– Это ты сейчас сравнил чернокожих, то есть, исконное южное население с лошадьми и собаками? Советую тебе забыть об этом и никогда его больше не вспоминать. Тут, знаешь ли, северному омеге язык могут вырвать и за меньшее, – строго проговорил Томаш.

Джей знал, что, например, Стево только посмеялся бы над такими словами. Но Томаша они явно рассердили. И сразу было не понять, потому ли, что черные люди считалась наиболее древним и чистым народом здесь, или потому что родной отец Томаша, по словам того же изверга, был чернее ночи.

– И правда, лошади и собаки слишком благородные и верные животные. А угольки больше чем на лысых обезьян не тянут, – фыркнул Килли, поедая грейпфрут и явно не чувствуя надвигающейся на него опасности. На секунду Джею показалось, что в глазах Томаша промелькнула очень нехорошая искра, он стал опасаться, что сейчас Килли получит по башке. – Но я, вроде бы, не на площади во всеуслышание это говорил, чтобы опасаться за свой язык. Кто же знал, что ты окажешься таким нежным и ранимым? У тебя поэтому и нет омеги, что ты слишком занудный и много умничаешь, – со знанием дела заключил Килли.

– Надо же… да ты хуже неблагодарного животного. Даже дикие звери понимают, какую руку можно кусать, а какую – нет. Ты же вообще не видишь краев. Что ж, тогда не мне, нежному и занудному, тебе это объяснять, – как ни в чем не бывало Томаш зашагал к выходу, недобро сверкнув глазами напоследок.

– Как жаль, что вы наконец-то уходите, советник, – внезапно перескочив на более холодное и отстраненное обращение, бросил ему вслед Килли, его лицо побледнело еще сильнее.

– Я выразился бы иначе – какое счастье, что я наконец-то больше не приду… бастард, – даже не обернувшись, резко ответил Томаш.

Джей отпрыгнул от двери и, звучно шипя на своих сопровождающих воинов, заставил их всех вжаться вместе с собой в совершенно неподходящую для этого нишу. Но Томаш все равно направился в другую сторону и не заметил их. Джей проводил его растерянным взглядом, не зная, что и думать.

Он решил, что хватит уже домыслов, глубоко вздохнул и направился в комнату к Килли, чтобы все окончательно выяснить.

========== 39. Семейные проводы ==========

Чем ближе была разлука, тем сильнее нервничал Джей. Он не хотел отпускать Стево. Ему никогда не нравились ситуации, на которые он не мог влиять. А это, как ни печально, была одна из них. К тому же, изверг уезжал не куда-нибудь, а на войну, где его могли убить или серьезно ранить. Как он будет там один, без Джея?

Стево уехал на построение раньше и не знал, что от волнения Джею снова стало плохо, голова кружилась и сильно тошнило, хотя и рвать-то было нечем. Он отмахивался от этого состояния и собирался уже ехать, как в спальню вошел Килли. Его лицо было серо-зеленым, примерно таким, как и у Джея сейчас, и он придерживал туго перемотанную грудь.

– Я с тобой, – сипло сказал он. И направился к шкафу, чтобы надеть вещи Джея. Кажется, он слишком серьезно воспринял их примирение и обоюдную клятву никогда больше не ссориться и всегда держаться вместе и поддерживать друг друга.

– Нет! Ты в своем уме? Тебе нужно лечь! – запротестовал Джей, глядя на состояние Килли. Они выглядели слишком странно вместе. – Я буду там в безопасности, тебе не нужно…

– Я хочу с тобой, – сквозь зубы процедил Килли, твердо глядя на него. Он уже почти переоделся и, звучно сглотнув, стал переплетать косу так же, как у Джея. Тот даже задумался, все ли северные омеги такие долбанутые. Он-то думал, что один такой.

В любом случае, спорить больше он не стал, и скоро они вместе, дворе северян-омег, издали почти одинаковых, ехали навстречу, казалось, бесчисленному южному войску. Они молчали, оба пораженные зрелищем и переживая каждый собственные чувства. Джей вспоминал день, когда впервые увидел эти знамена с башни родной крепости. Тогда он стоял, обняв Лерроя за плечи, и мечтал только об одном – чтобы всех южан забрала метель. А теперь там, среди них, был изверг, который покорил Север, присвоил себе Джея, и которому, как бы это ни было странно, он больше не желал смерти.

Он издали увидел, как Аида нетерпеливо встала на дыбы. Буйная лошадь рвалась в поход не меньше своего хозяина, а именно сегодня, возможно, и больше. Стево не смотрел на войско. Он улыбался, глядя на Джея, и ждал, когда тот приблизится к нему.

Здесь было еще немало людей, вышедших попрощаться с родными, друзьями и любимыми. Но только двое омег были верхом, и только у одного из них на седле висел меч.

– Ты выглядишь довольно воинственно и сурово для омеги, которому положено плакать на моем плече перед расставанием, – хмыкнул Стево, осторожно взяв руку Джея, он поцеловал тыльную сторону его ладони.

– Мне наплевать! Можешь говорить что угодно, но я поеду с тобой! Я не смогу здесь сидеть один и не знать, как ты, жив ли! Не заставляй меня! Я все равно поеду! – твердо выпалил Джей и впрямь собираясь увязаться за извергом.

Он разрывался внутри себя, но сейчас, находясь рядом с мужем, просто не мог отпустить его. Он слишком хорошо знал и понимал, что как только Стево уедет, случится нечто ужасное, но все равно неизбежное. То же самое он ощущал в последнюю ночь перед тем, как покинуть Север. И Джей знал, единственный способ избежать этого – не расставаться со Стево сегодня.

Килли сидел на своей лошади чуть позади, чтобы не мешать их разговору, и демонстративно глядел в противоположную сторону, хотя там ничего не было. Только Томаш на коне-близнеце Аиды.

– Поверь мне, ничего со мной не случится. Это была бы слишком глупая смерть. Я скоро вернусь. И буду тебя так долго целовать, что ты устанешь и будешь спрашивать, мол, ну какого хуя ты там не сдох, изверг, – Стево мягко улыбнулся, полностью игнорируя одного из солдат, который аж закашлялся от такой пламенной романтичной речи.

Мало того, что главнокомандующего будто подменили, так еще и его супруг раздвоился. Это было похоже на мираж или сон, поэтому солдат увел свою лошадь от греха подальше. Большинство воинов знали, что и одного северного принца в походе может быть много. Аида нетерпеливо постучала копытом и фыркнула, но, поняв, что Стево сейчас не обратит на нее внимание, стала тыкаться носом в Чудовище.

– Я буду очень скучать, Стево, любимый мой, – с легкой дрожью в голосе признался Джей. – Можно я провожу тебя немного? Пожалуйста!

На самом деле, у Джея был коварный план. Сначала он поедет с ними, потом как-то отвлечет Стево, останется на ночь, и еще на одну, и так мало-помалу окажется, что отправлять его домой уже поздно, придется брать с собой и все, что терзало душу Джея, пугало его, останется позади, и не случится никогда.

Он обернулся на Килли, словно размышляя, брать ли его с собой. Тот спокойно сидел на своем коньке, остановив его рядом с Томашем, и они оба совершенно бесстрастно смотрели вперед, не разговаривая между собой.

Одновременно с этим Джей увидел Эсту. Тот направлялся к ним в сопровождении многочисленной свиты явно с целью испортить всем настроение. Джей нахмурился и крепче вцепился в ладонь Стево.

– Надо же, любезный брат, как я рад, что вы решили нас благословить, – сказал изверг с улыбкой, достаточно громко, чтобы окружающие их люди услышали. – Эста, что ты тут забыл? Мы же с тобой уже прощались. Тебе совершенно не идет сидеть на лошади. Иди на свой трон, – проговорил он тише, не отпуская руку Джея.

– Я решил, что не помешает приободрить войско нашим присутствием, – важно произнес Эста, не теряя царственного вида, хотя глаза его как всегда были бесстрастны. – А если тебя так не устраивает моя лошадь, то я готов принять в подарок твою…

Томаш подъехал ближе, как всегда тонко чувствуя ситуацию и понимая, Стево, Джея и Эсту не стоит оставлять неразбавленным составом.

– Если вам угодно, любезный брат, вы можете взять себе любую мою лошадь, за исключением Килиана и Аиды. Они-то вам точно не подойдут – слишком старый и слишком буйная… – уклончиво и дипломатично ответил Стево, хотя в его взгляде Джей легко мог прочесть, что именно он оторвет Эсте, если тот приблизится к его конюшне.

– Да-а-а-а? – Эста делал вид, что решительно не замечает никаких взглядов и намеков, и продолжил свои невинные шуточки. – Любую? Значит, могу претендовать на фриза?

Джей напрягся. Нет! Он не позволит никому тронуть своего коня!

«Можешь претендовать, но как только ты, ублюдок, приблизишься к моему фризу, я тебе Последний луч воткну в ключицу!» – гневно подумал Джей, приподняв верхнюю губу.

– Фриз принадлежит не мне, а моему супругу, – быстро произнес изверг, закипая и чуть сжимая руку Джея, чтобы тот даже не думал вмешиваться.