Текст книги "Контракт на эльфа (СИ)"

Автор книги: Ellari Rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Эльфка сомневалась. Она бросила на Геральта долгий изучающий взгляд, и, наконец, решилась.

– Он пошел на север, – эльфка жестом приказала скоя`таэлям вернуть оружие ведьмаку. – Под Новиградом есть лесопилка, к востоку от нее, в лесу, стоит ганза Кербина. Спроси у них.

– Отдай кинжал, – Эрика повернулась к разведчику, после того, как ей вернули арбалет.

Эльф молча протянул оружие девушке, смерив ту полным презрения взглядом.

Обратно шли не оглядываясь, чувствуя, как скоя`таэли целятся им в спины из длинных луков.

И вздохнули свободней лишь когда оказались у корчмы. Эрика шумно выдохнула, опустилась на землю у плетня, примяв сапогом куст подорожника. Ведьмак присел рядом, сорвав колосок и засунув стебельком в рот:

– Если я не найду Цири в Новиграде, то отправлюсь на Скеллиге. Я могу взять тебя с собой, если хочешь.

– Звучит как предложение руки и сердца, – фыркнула девушка. – Если не найдем Йорвета… что ж, лучше Скеллиге, чем Редания. Определенно лучше.

***

Лес огласился хриплым лаем огромных псов – свирепых травильных собачищ с челюстями, что продавливали кольчужные доспехи и дробили кости.

– Ату его! – крикнул егерь псам. Люди за его спиной вскинули тяжелые арбалеты.

Спина скоя`таэля-краснолюда превратилась в ощерившегося ежа от вонзившихся в нее болтов. Он упал, прокатившись через голову на спуске, врезался в ствол замшелого ясеня, и, нелепо раскинув руки, умер.

– Брать живьем! – заорал капитан. – Живьем брать, сукины дети!

– Собак бы спустить, – грузный седоусый егерь, едва удерживающий рвущихся с поводков псов, побагровел лицом от быстрого бега на жаре. Пот заливал глаза, а сердце едва не выскакивало из груди.

– Нельзя, – прорычал капитан специального отряда Редании. – Приказ короля Радовида – взять языка.

– Это ж ельфы, – возмутился егерь. – Даже под пытками не выдадут своих командиров!

– Пытать надо уметь, – прохрипел капитан, ускоряя бег. – Су…

Он не успел выругаться, поперхнулся и осел на сочно-зеленую траву. Из глаза торчала стрела с белым опереньем.

– Стреляй, мать вашу! – завопил егерь, которому вдруг стало плевать и на королевские приказы, и на самого короля. Он выпустил из рук поводки, и псы с хриплым лаем умчались прочь. – Да чтоб вас…

Егерь огляделся. Арбалетчики, все до единого, вповалку лежали позади. Кто-то еще дышал, кто-то затих навсегда.

– Еще один реданский жетон, – насмешливый вкрадчивый голос раздался совсем рядом.

Эльф с красной повязкой на голове подошел неслышно, словно лесной кот, опасно прищурив единственный глаз. Склонился над трупом капитана, сорвал с мундира красно-белый жетон, подбросил на ладони, словно взвешивая.

Егерь обмер, и так и стоял, обливаясь потом, пока эльф изучал его взглядом, полным презрения и отвращения.

– Ты думал, что можешь поймать Иорвета, dh`oine? – скоя`таэль бесшумно подошел к солдату, но, наморщив нос, отстранился. – От тебя несет навозом.

– Не убивай, – взмолился егерь. – Дочка у меня…

– У него, – эльф махнул рукой в сторону застреленного краснолюда, – тоже была дочка.

– Приказ, – из-за одышки егерь с трудом выговаривал слова. – Приказ короля… поймать тебя и доставить в Оксенфурт… Я никому не скажу, что видел. Пощади!

– И зачем же я нужен королю? – эльф осклабился, показывая нечеловечески ровные зубы.

– Скажу, если отпустишь, – старый егерь готов был на что угодно, только бы больше никогда в жизни не видеть этого изуродованного кривым шрамом лица. – Так отпустишь?

– Говори, – Иорвет медленно кивнул.

– Король Радовид назначил большую награду за чародейку Филиппу Эйльхарт, – егерь глубоко вдохнул, и сердце чуть поутихло. – В Лок Муинне ты помогал ей бежать. Значит, ты можешь вывести на ее след. Я знаю немного, только то, что сказал капитан… Радовид не успокоится, пока не изловит тебя или ведьму.

– Что ж, это полезная информация, – ухмылка эльфа больше напоминала волчий оскал. – Я тебя отпускаю.

Егерь, не помня себя, развернулся и на всех парах рванул в сторону лесопилки, решив более не искушать судьбу. Он не видел, как Иорвет лениво шевельнул кистью, подавая своему отряд знак стрелять.

– Отпустил, – равнодушно бросил скоя`таэль, когда солдат со стрелой в затылке покатился с пригорка и шлепнулся в заросшее камышами озерцо.

***

Ей снова снилось море – серое, северное, холодное, с пенными бурунами и соленым бризом. Светлое небо вдруг заслонила тьма, море всколыхнулось – у горизонта зародилась большая волна. Чем ближе она подбиралась к берегу, тем выше становилась, набираясь свинцово-серой водой, мрачной громадиной летя к берегу.

– Тихо, тихо, – чьи-то сильные руки вытащили девушку из сна, вытряхнули в явь как раз в тот миг, когда волна готова была обрушиться ей на голову. – Приснилось что?

Геральт небольно похлопал Эрику по щекам, прогоняя остатки кошмара. Подкинул хвороста в костер и с оттяжкой похрустел суставами.

– Прости, что разбудила, – девушка помотала головой, прогоняя наваждение. – Эта волна была такая настоящая. И такая здоровенная. Черт, до сих пор сердце колотится.

– Уже почти рассвет, – ведьмак присел рядом, набросил ей на плечи одеяло. – Ты меня не разбудила, я не спал. Тоже снилось… всякое.

– Наверное, место такое дерьмовое, – хмыкнула девушка, возвращаясь к своему обычному самообладанию. – Получше выбрать не мог? Фу, до сих пор вода везде мерещится.

– Мне после Керака тоже долго вода мерещилась, – признался ведьмак и махнул рукой, чтобы не продолжать.

– Хороший ты мужик, Геральт, – Эрика положила голову ему на плечо. – А у вас там в Каэр Морхене еще такие есть? Только помоложе, и без прицепа в виде десятка ревнивых чародеек?

– Ламберт, разве что, – рассмеялся ведьмак. – Но этот хер моржовый тебе бы точно не понравился. Хотя, после Йорвета он мог бы показаться даже милым. Эскель… мой ровесник, и у него шрам на пол лица. Хотя, после Йорвета…

Теперь расхохоталась Эрика.

– Да уж, – она смахнула слезинку, набежавшую от смеха, – после Йорвета я смогу ужиться с кем угодно, даже с утопцем. Главное – молчать, когда не спрашивают, и кормить побольше. Смотри-ка, светает.

Над деревьями и вправду забрезжил рассвет. Длинные солнечные лучи взлетели в небо, разгоняя ночную мглу. Меж деревьев заклубился прозрачный утренний туман.

– К полудню будем в Новиграде, – Геральт сверился с картой, и, сложив ее обратно в сумку, забрался в седло.

– Ганза Кербина, – напомнила Эрика, ласково потрепав своего коня по шее. – Мы должны успеть, пока Йорвет еще там.

***

Ведьмак склонился над трупом молодого мужчины с волевым и красивым лицом, обыскал карманы, внимательно изучил дырку на мундире, словно из форменного гамбезона вырвали нашивку или жетон. Стрела, торчащая из правого глаза, обломалась у основания, оставив в пузырящейся ране листовидный наконечник.

– Белки, – Геральт осмотрел побоище, даже залез на дерево, чтобы снять оттуда клочок зеленой ткани. – Устроили засаду на реданцев.

– И давно?

– Вчера около полудня, – еще раз рассмотрев покойников, ответил ведьмак.

– Дай-ка мне, – Эрика взяла из рук ведьмака обрывок ткани и сунула под нос собаке. Та фыркнула от неожиданности, повела носом по воздуху, уставилась в землю.

– Эльфы могут его застрелить, – предупредил ведьмак. – Здесь были реданские травильные псы, я видел следы. Могут и твоего принять за них.

Ведьмак порылся в кустах, и вытащил невесть откуда взявшийся там поводок – плотный, кожаный коричневый шнур, проклепанный по всей длине, с удобной петлей для руки и здоровенным карабином.

– Ух ты, – Эрика мигом прищелкнула его к ошейнику Арда. – А что там, в кустах?

– Псарь или егерь, – пожал плечами ведьмак. – Ни ему, ни его собакам этот поводок уже не пригодится. Но надо быть осторожнее.

Сколько бы Ард не кружил по лесу, уткнувшись носом в землю, сколько бы не бегал от дерева к дереву, таская за собой хозяйку, больше никаких следов присутствия белок обнаружить не удалось. Разве что утыкарный реданскими болтами труп краснолюда, раскинувшийся под раздвоенным стволом вяза.

– Их здесь нет, – наконец, увидев, что девушка сдаваться не намерена, – произнес ведьмак. – Они ушли. Возможно, в Новиград – там всегда было затеряться легче, чем в лесу.

– Один чертов день, – Эрика привалилась лбом к вязу, уставившись на мертвого краснолюда с заплетенной в косы бородой. – Снова опоздали. Хоть объявление пиши «Геральт из Ривии ищет Йорвета».

Вопреки ожиданиям девушки Геральт не фыркнул, а охотно поддержал идею:

– Почему бы и нет. Идем в предместья, начнем оттуда. А напишем мы так…

***

Эрика впервые встретилась с низушком, и не смогла сдержать доброй улыбки. Малахитово-зеленый кафтан, коричневый стеганый жилет, украшенный медной пряжкой поясок и охряные шоссы сидели на нем так, словно низушек в них родился. А покрытые редкой рыжей шерстью босые широкие ступни и смешные оттопыренные уши делали торговца необыкновенно симпатичным. Он торчал у доски с объявлениями, почесывая подбородок и что-то бормоча себе под нос.

– Я прошу прощения, – Эрика подошла к доске, и поглядела на низушка, который был чуть ли не в два раза ниже нее. – Где бы мне достать клей?

– Клей? – переспросил низушек, и его лицо расплылось в улыбке. – Можно купить.

И охотно продал и банку столярного клея, и стопку желтой бумаги с обтрепанными краями, и угольный карандаш – под доской с объявлениями он торговал всем необходимым для писчего дела.

Геральт сел на колоду, привалился спиной к плетню, и принялся выводить на листке бумаги руны, старательно и медленно выписывая слова.

– Белый Волк ищет Старого Лиса? – прочитала Эрика, заглянув ведьмаку через плечо. – А это что? Старшая Речь?

– Да, – Геральт закончил с первым объявлением. – Esseath maonne. Tall aeste imn pae’donne. Iluren, meth ilurien. Feredain maonne, oel daommas.

– Спасибо, теперь все стало гораздо понятнее, – фыркнула Эрика.

– Это стихи, – пояснил ведьмак, намазывая бумагу клеем по краям и ловко приклеивая к доске. – Про сытую и счастливую жизнь. Так Йорвет поймет, что это не ловушка, и я действительно его ищу. Ну, а теперь в город.

Они повели коней под уздцы – высокие стены и красные крыши Новиграда были совсем близко, и вышли из предместий к широкому мосту.

Огромный город выплыл из-за стен во всем своем величии, смраде, грязи и шуме. Кругом сновали люди и нелюди: жрецы Вечного Огня в алых одеждах, девицы в чепцах, торговки в фартуках, стражники в блестящих панцирях, подозрительные личности в длинных плащах с капюшонами, зажиточные горожане в ярких кафтанах и бедняки в грязном тряпье.

Жрецы проповедовали, торговки наперебой предлагали свой товар, стражники шумно сморкались, аристократы чинно переговаривались, собаки полаивали по переулкам, ржали лошади, и весь этот многоголосый гомон после веленской тишины заставил Эрику поморщиться.

– Осторожно! – ведьмак дернул девушку за руку, и очень вовремя: в то место, где она стояла, с неба, а точнее, из окна второго этажа рассохшегося и облезлого дома вывалился полный горшок нечистот.

Эрика отпрыгнула назад, чтобы смердящие брызги не попали на сапоги, а когда подняла голову, увидела лишь захлопывающиеся резные ставни.

– Дерьмо, – выругалась она.

– Совершенно верно, – кивнул ведьмак.

Дальше шли аккуратнее, стараясь держаться середины улицы и не приближаться к домам. Канавы, полные стоячей вонючей жижи, тянулись вдоль города и исчезали в канале, который выносил их в море. От самого канала разило гнилью и все тем же дерьмом, и только у самой площади Иерарха, где столпилось подозрительно много народу, вонь сменилась острым запахом жареного мяса.

Истошный женский визг заставил ведьмака бегом вылететь на площадь и застыть посреди нее, в бессильной ярости сжав кулаки.

На костре горела молодая женщина. Огонь еще не добрался до ее лица, но к счастью для себя она только что потеряла сознание, и теперь голова в украшенном тюрбане безвольно свисала набок.

– Фелиция Кори, – голос ведьмака прозвучал глухо, как из могилы. – И Ляшарель… допплер.

– Ты их знал? – Эрика, желая поддержать Геральта, взяла его за руку.

– Знал, – ведьмак не двинулся с места.

– Злу не укрыться от священного огня, – лысый здоровяк в красно-черном кожаном доспехе вышел на помост, где горела чародейка. – Огонь осветит его! Сожжет!

– Чтоб ты сдох, – искренне пожелала ему Эрика.

Толпа громогласно повторила за лысым: «Осветит! Сожжет!» Тот же, не прерывая пламенной речи, бросил факел на второй костер, тот, где стоял, прикованный к столбу, Ляшарель.

– Геральт, идем, – Эрике хватило того, как огонь пожирал тело чародейки, оставляя после себя только черную обугленную плоть. Смотреть на мучения допплера ей вовсе не хотелось. – Да идем же!

Ведьмак, у которого еще сильнее, чем обычно, побелели щеки, нехотя побрел следом за спутницей. Они миновали толпу и остановились у очередной доски объявлений.

– Разыскивается Трисс Меригольд, – прочел ведьмак, и, убедившись, что никто не смотрит, сорвал бумагу и спрятал в карман. – Надеюсь, ее еще не нашли. Надо спешить.

И он быстрым шагом направился к неприметному закоулку, отгороженному деревянными воротами, увитыми ползучим растением. Уютный некогда дворик представлял собой жалкое зрелище: клумбы растоптаны, декоративные решетки выломаны и грудой брошены в угол, окна трехэтажного добротного дома выбиты, вывернуты рамы, словно сквозь них выбрасывали сундуки… сундуки, которые теперь лежали на земле, распахнувшись и выронив все содержимое. В грудах яркого тряпья и обломков мебели копошились двое мужчин.

– Чего надо? – один из них потянулся к кинжалу, завидев ведьмака.

– Проваливай отсюда, – посоветовал второй.

– Меня ваша добыча не интересует, – Геральт захотел решить вопрос мирным путем. – Мне нужна чародейка, которая здесь жила.

– Должно быть, залегла в какой-то норе, как и остальные, – предположил бородатый мародер, чей глаз украшал сизый синячище.

– Я бы ее поискал в Гнилой Роще, – предложил второй, покосившись с опаской на большую собаку. – Гнездо отбросов и страшилищ. Порядочного человека там не сыщешь. Говорят, там нищие и всякие чудные ошиваются.

– Тебе там самое место, – проскрипел второй, обращаясь к ведьмаку.

Геральт сделал вид, что не услышал. Эрика молча позавидовала его сдержанности.

– Говорят, туда можно пройти по каналам, которые выходят где-то за городом. А где именно – мало кто знает, – мародер развел руками.

– Ну или нищих поспрашивай, или вора выследи, – предложил побитый.

– И ты поосторожней, – напутствовал первый, проникшийся странной симпатией к ведьмаку. – В рощу даже Менге не суется.

– Менге? – переспросил ведьмак.

– Кто меня звал? Чего хотел? – в ворота вошел тот самый лысый мордоворот, что полчаса назад собственноручно сжег на костре чародейку и допплера. – Увести это ворье.

– Но господин! – попытался возмутиться побитый, однако его никто не послушал: схватили под руки и вывели прочь.

– Ты знаешь, что нетопырь чует мотылька за милю? – присев на поломанный сундук, спросил Менге у ведьмака, проведя пальцами по жиденьким усикам.

– В фауне не силен, – буркнул Геральт.

– Как нетопырь чует мотылька, так и я чую чудовищ, – протянул охотник за чародейками. – В Новиграде не место таким, как ты. Один неверный шаг – и ты пожалеешь. И тебя отправят на дознание, как каждого магического выродка, что осмелился марать наш город. До встречи.

С этими словами Калеб Менге развернулся и поистине королевской походкой направился к воротам.

– Геральт, давай вернемся на Кривоуховы топи, – пискнула Эрика. – Мне кажется там было безопаснее. Нетопырь… мотылек… принудительное лечение в дурдоме бы ему обеспечить.

– Да уж, – вздохнул ведьмак. – Даже с василиском договориться проще, чем с этим радетелем за чистоту города. Надо обыскать дом Трисс, может быть, удастся что-то найти.

Эрика уперлась взглядом в кирпичную стену, где корявыми рунами было выведено: «Смерть блядям и чародейкам», и тоже вздохнула, не понимая, чем же автору не угодили те и другие.

– Вот, возьми, – Геральт протянул девушке пару книг. Переплеты затерлись и отсырели на улице, кое-где торчали вырванные страницы. – Пригодятся. Это «Сопряжение Сфер» и сборник поэзии Лютика.

– Спасибо, – Эрика убрала книги в седельные сумки.

Ард раскапывал кротовью нору в углу двора, перемазавшись землей, но девушка не стала его отзывать – пошла вслед за ведьмаком в дом Трисс.

Внутри все было еще печальнее: разломанная мебель, битое стекло, изрисованные похабными картинками стены, разорванные книги и выпотрошенные шкафы и сундуки. Но на всех трех этажах некогда богато обставленного особняка не удалось найти ничего, что могло бы помочь в поисках чародейки.

– Сними комнату в таверне, – уже на выходе из переулка сказал ведьмак. – А я пока попробую разыскать Трисс.

– Удачи тебе, – Эрика приняла из рук ведьмака поводья Плотвы и поспешила к конюшням, что находились аккурат за трактиром «Зимородок». Вручив лошадей на попечения услужливого конюха, и не спуская с поводка Арда, отправилась в увитое плющом двухэтажное здание под красной черепичной крышей.

– С собаками нельзя, – вышибала загородил девушке проход, скрестив на груди оголенные до плеч мускулистые руки.

– А за отдельную плату? – подмигнула Эрика, выуживая из кармана пару новиградских крон.

– Нельзя, – отрезал вышибала. – Это приличное заведение, а не псарня.

Эрика потопталась на месте, но делать нечего, пришлось отвести Арда на конюшню и привязать в стойле Карасика – охранять добро от посягательств ушлых местных проныр.

В корчме царил веселый гомон. На деревянном помосте играли музыканты; за большим, покрытым зеленым сукном столом, резались в гвинт зажиточные господа; пахло специями и жареным мясом. Эрика поморщилась – после происшествия на площади меньше всего ей хотелось снова слышать этот запах.

– Миску сырых мясных обрезков, будьте добры, – огорошила она корчмаря своим заказом. – На вынос. И… что там у вас есть… не из мяса?

– Жареная сельдь с луком, запеченный в собственном соку лосось под черносливом, чечевичная похлебка с грибами, – принялся перечислять трактирщик.

– Лосось подойдет, – Эрика заказала целую рыбину, которую пообещали подать через час, и, под подозрителные взгляды публики, прошла с миской сырого мяса к заднему выходу – кормить собаку.

А когда ароматный лосось под румяной корочкой был подан на стол на серебряном подносе, уселась поудобнее, вооружилась двузубой вилкой и наконец-то вкусно поела – впервые со времени отъезда из Врониц.

Разглядывать посетителей было интересно, но через пару часов наскучило и это. Эрика вытащила из сумки сборник стихов Лютика, пододвинула поближе свечу, и принялась читать. Местами произведения Лютика казались слащавыми и напыщенными, но были, безусловно, талантливыми. Девушка поймала себя на мысли, что если встретит знаменитого барда, не сыграв хотя бы части своих баллад, тот не отвертится.

Ведьмак, уставший, но в добром расположении духа, вошел в трактир тогда, когда томик стихов начал неумолимо приближаться к концу. Набросился на остатки лосося, шумно прихлебывая из кружки каэдвенский стаут, и принялся рассказывать в перерывах между пережевыванием остывшей рыбы, как ему удалось разыскать Трисс Меригольд в Гнилой Роще.

– Она посоветовала мне обратиться к онейромантке, – Геральт вытер рот салфеткой и отложил вилку в сторону. – Корине Тилли. Не особенно верю сновидцам, но попробовать стоит.

– Надеюсь, на этот раз никаких голых эльфов не будет, – вздохнула Эрика, побарабанив пальцами по столу.

Комментарий к 7. По следам скоя’таэля

Esseath maonne. Tall aeste imn pae’donne. Iluren, meth ilurien. Feredain maonne, oel daommas – стихи из сна Иорвета (Ведьмак-2), “О, морковка, вкусная морковка, А сверху еще и жир, Тут даже курица с петрушкой…”

========== 8. Форма груши ==========

О любви мы знаем немного. Любовь – это груша.

Она сладкая и имеет определенную форму.

Но попробуйте дать определение формы груши!

Лютик

Корина Тилли «снила» в таверне «Золотой Осетр», и ее каморка на втором этаже, окуренная благовониями, устланная коврами и чуть ли не до потолка засыпанная мягкими расшитыми подушками, навевала мысли о дорогом борделе.

– Кого ты ищешь? – Корина присела на резной стул, положив руки на колени. В ее позе не было жеманности, а серьезное выражение лица вовсе не вязалось с легкомысленным, чрезмерно откровенным нарядом.

– Это эльф, – Эрика присела на край кушетки, чувствуя себя немного неловко. – Скоя`таэль.

– Чтобы настроиться, мне нужно узнать о нем больше, – онейромантка была настроена весьма доброжелательно. – Твое самое яркое воспоминание о нем… расскажи мне.

Эрика криво усмехнулась. От воспоминаний остались только смутные образы и короткие фразы. Этот мир перекраивал ее под себя, заставляя забыть все, что было до него, словно ревнивый муж, не желающий мириться с бывшими ухажерами. Прошлое неумолимо окутывал густой туман, будто вся прежняя жизнь была всего лишь длинным беспокойным сном.

– Я почти ничего не помню, – пожала плечами девушка. Сновидица нахмурилась. – Однажды мы сидели у костра и курили трубку, одну на двоих, по очереди затягиваясь горьким дымом. Тогда мне показалось, что это нечто большее, чем просто совместное путешествие.

– Наверное, это слишком личное, – смирилась онейромантка. – Ложись на кушетку. Расскажи мне о нем.

– Он самый опасный разбойник Северных королевств, – тихо заговорила Эрика. – Хитрый, как лис, и умеет заметать следы…

Сон, глубокий, больше напоминавший лихорадочное забытье, окутал ее так неожиданно, что грани между ним и явью девушка не заметила. Сначала наступила тьма – жаркая, душная темнота, как в летнюю ночь перед грозой. И тут же ее разорвал тусклый свет факелов. Тень прижалась к стене, пропуская отряд вооруженных людей, и метнулась к воротам. Что-то рыжее, с пушистым хвостом, то ли лисица, то ли белка, – вспрыгнуло на дорожный указатель, но рун на нем было не разглядеть.

– Достаточно, – Корина Тилли прервала сон. – Что-нибудь получилось?

– Мне кажется, что нет, – Эрика закрыла лицо руками – это был жест усталости, но не отчаяния. – Какие-то лисы, белки и мосты. Ни лиц, ни знаков – ничего.

– Увы, такое тоже случается, – огорчилась сновидица. – Надеюсь, я помогла хотя бы Геральту.

Ведьмак ждал за дверью, нетерпеливо постукивая пальцами по ящику с эмблемой торговой компании. Снизу доносились звуки залихватской мелодии: весело пели скрипка и флейта, размеренно постукивал барабан.

– Во сне я видел Лютика, – поспешил рассказать Геральт. – Корина сказала, что он унаследовал бордель «Шалфей и розмарин». Что у тебя?

– Да ничего, – буркнула девушка. – Город. Возможно, Новиград.

– Если Йорвет в Новиграде, он меня найдет, – уверенно сказал ведьмак. – А сейчас мне нужно разыскать Лютика.

– Я с тобой, – Эрика направилась к конюшням, чтобы забрать собаку. Геральт не возражал.

***

До борделя в квартале Красных фонарей девушка и ведьмак шли пешком. К вечеру город опустел, если не считать вездесущих пьяниц и нищих, одиноких проституток и унылых стражников, патрулирующих улицы.

Ард недовольно косился на шатающихся выпивох, а те, в свою очередь, шарахались в сторону от большой собаки.

– Это здесь, – Геральт остановился у высокого добротного здания, украшенного деревянными панелями, резными ставенками, балкончиками и колоннами. И едва подошел к тяжелой, оббитой железом двери, как та распахнулась и исторгла на свет божий летящего вниз головой горожанина. Следом за ним выкатились еще двое – все одинаково грязные и оборванные, воняющие застарелым потом и крепким перегаром. Ард от неожиданности громко гавкнул.

– В другой раз ноги из жопы повыдергаю и обратно в гузно засажу! – донесся из-за двери хрипловатый низкий голос.

Ведьмак хитро ухмыльнулся, и толкнул дверь, не дожидаясь, пока оборванцы отправятся восвояси.

– Геральт! Как всегда, вовремя, – широченный краснолюд с рыжеватой бородой приветливо раскинул руки.

– А ты, Золтан, как всегда кому-то сапогом в гузно, – хохотнул ведьмак. – Это кто?

Он кивнул в сторону четверых бродяг, что, оправившись от краснолюдских пинков, снова ввалились в таверну.

– Местный колорит, – Золтан закатал рукава серой стеганки. – Пора заняться весенней уборкой. Присоединишься?

– Как скажешь, – снова ухмыльнулся Геральт.

Мордобой удался на славу – Эрика едва успела вытащить рвущуюся с поводка собаку на улицу, когда в ее сторону полетел тяжелый табурет. Золтан, вооружившись короткой дубинкой, колотил со всей мочи нападавших, осыпая оных страшными краснолюдскими ругательствами. Геральт бил морды умело, словно всю жизнь зарабатывал на кулачных боях. Не прошло и пяти минут, как оборванцы были повержены, и поспешили ретироваться, зажимая разбитые до крови носы.

– Все у нас исправно вышло, – Золтан крякнул, довольный тем, что удалось и кулаками помахать, и старого друга встретить. – А это кто с тобой?

Он заметил Эрику и Арда, которые дожидались окончания боя на улице, у деревянной ограды.

– Это Эрика, – представил спутницу Геральт, не вдаваясь в подробности.

– Друг Геральта – мой друг, – ослепительно улыбнулся Золтан Хивай, распахивая пошире дверь и приглашая девушку войти. – Ууу, каков мантихор!

Краснолюд хитро прищурился, оглядывая собаку со всех сторон – голова Арда находилась аккурат на уровне широких плеч Золтана. Та, в свою очередь, с любопытством взирала на Хивая, шумно втягивая носом непривычный запах.

– Это Ард, – приветливо улыбнулась девушка, которой краснолюд понравился сразу и безоговорочно.

– А вот теперь можно и поздороваться, как боги заповедовали, – пророкотал Золтан, крепко пожав руку ведьмаку. – Сто лет тебя не видел, друг!

– Здорово, Золтан, – Геральт лучисто сощурил глаза. – Эк, ты раздобрел!

Друзья обосновались на плотных лежаках, откупорили бочонок реданского лагера и разлили по кружкам. Пока ведьмак рассказывал о поисках Цири, краснолюд искренне сопереживал, не забывая при этом вовремя доливать всем ароматного пенного напитка.

– Я только вернулся, сам видишь, – говорил Золтан, отрывая голову от сушеной рыбины. – Думал, меня ждут горячий окорок, холодное пиво, а тут – жопа! Лютика нет, везде бардак, бродяги эти… понятия не имею, что случилось.

– Давай оглядимся, – предложил Геральт, – может, поймем, где его искать.

Он отставил кружку, встал, и принялся обшаривать сундуки и ящики. Золтан охотно его поддержал. Эрике ничего не оставалось, как присоединится к поискам.

Если бы не мусор по углам, развешенные на палках тряпки и грудой наваленные у стен ящики и бочки, заведение могло бы показаться уютным. Дощатый пол, резные деревянные колонны и панели на стенах, стрельчатые окна, массивная лестница на второй этаж – во всем сквозило некое изысканное очарование. Пока Геральт рылся в куче тряпья у входа, Золтан копался в рассохшемся сундуке, а Эрике достался письменный стол – добротный, дубовый, с ворохом бумаг в ящиках.

– Ага, – протянул вдруг ведьмак, взяв в руки толстую книжицу и принялся зачитывать вслух. – Десять бочек туссентского красного… Ничего интересного.

– Да нет, – оживился Золтан, оторвавшись от созерцания картины, изображающей Лютика в образе прекрасного рыцаря с двуручным мечом. – Это-то мы и ищем! Это его ежедневник.

– Да, Лютик и ежедневник – очень смешно, – сарказм Геральта был неподражаем.

– Здесь он отмечал время свиданий, официальных и приватных, – краснолюд выхватил книжицу из рук ведьмака и принялся перелистывать, смачивая палец слюной. – А! Вот оно! В последнее время он встречался только с девушками. Лютик – трепло, и наверняка рассказал кому-то из них о своих планах.

Золтан вдруг безжалостно вырвал страницу и протянул ее Геральту:

– Я расспрошу девушек со своей части, а ты со своей, годится?

– Золтан, постой! – с неподдельным ужасом в голосе остановил его ведьмак. – Тут все в стихах!

– А как иначе? – развел руками краснолюд. – Это же записная книжка Лютика.

– Ладно, – обреченно вздохнул Геральт, закрывая ежедневник. – Встретимся здесь завтра, обсудим, кто что нашел.

– Да вы оставайтесь, – предложил Золтан. – Наверху есть просторные комнаты, только прибраться там надо. И денег за постой не платить, и сами себе хозяева. Ну так как?

– Я не против, – ведьмак взглянул на Эрику.

– А я очень даже за, – охотно согласилась та. – В трактир с собакой меня не пустили, а здесь мы с ним можем обеспечить даже некое подобие охраны, ну, от местного, гхм, колорита.

Золтану идея очень понравилась – было заметно, что оставлять «Шалфей и розмарин» без присмотра ему не хотелось. Поэтому он радостно всучил девушке подсвечник, связку ключей, и повел наверх – показывать комнаты. Геральт же отправился обратно в корчму, забирать вещи и лошадей.

– Покои тут королевские, – нахваливал заведение краснолюд, освещая каждый угол большой прямоугольной комнаты: узкая кровать в нише под тяжелыми пыльными занавесками; небольшое окно, открывающее вид на мерцающий огнями город; громадный, больше самой кровати, сундук; массивный, опасно пошатывающийся шкаф; одноногий полированный столик. – Располагайся!

– Спасибо, Золтан, – Эрика только сейчас поняла, как устала за день. Жесткая кровать и вправду показалась ей королевским ложем, и она тотчас упала на нее, не снимая куртки и сапог. Ард примостился у окна, лениво вытянувшись на боку. Немного пахло мышами, но такие мелочи не могли помешать сну. – Доброй ночи!

Краснолюд потоптался на месте смущенно, поставил под кровать медный горшок с крышечкой, и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

– Интересно, а выливать этот горшок в окно? – себе под нос пробормотала Эрика, прежде, чем провалиться в сон.

***

Эрику разбудил Ард – пес почему-то тыкался холодным носом ей в щеку и посвистывал, как будто просился на двор. За окном еще стояла глухая ночь.

– С ума сошел? – буркнула девушка, отмахиваясь от собаки. – Да что с тобой такое?

Внизу послышались голоса – один из них явно принадлежал ведьмаку.

«И не спится же, – Эрика перевернулась на другой бок, спасаясь от собаки, и та, наконец, утихомирилась. – Список баб, небось, обсуждают».

– Ррав! – по-щенячьи гавкнул Ард, заслышав шаги на лестнице.

Девушка на всякий случай поднялась с кровати, и зажгла свечку на окне, привычно чиркнув огнивом. А когда обернулась на скрип отворяемой двери, выронила кремень из рук, и тот с глухим стуком шмякнулся на пол.

Высокая фигура в дверном проеме сделала шаг вперед.

Мягкий шаг, как у дикого лесного кота, бесшумный, грациозный. Тусклый свет свечи выхватил из темноты длинный тяжелый плащ и черноту под глубоким капюшоном. Эрика боялась шевельнуться, не понимая, где Геральт, где Золтан, и почему Ард еще не бросился на таинственного гостя, хотя в глубине души уже знала, кто пожаловал к ним в бордель.

– Ты, – на выдохе произнесла она, и взгляд сразу стал тяжелым, как свинец.