Текст книги "Контракт на эльфа (СИ)"

Автор книги: Ellari Rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

– Дай мне время до завтра, – она отстранилась мягко, но уверенно. И сама позавидовала собственной выдержке.

Девушка ожидала увидеть во взгляде сидха непонимание, злость, бешенство – что угодно, но только не эти шальные задорные искры.

– Завтра, значит, – протянул эльф так, словно собирался отыграться за все дни, проведенные в своей постели в одиночестве. – Maith. Feainne hel’caem n’aen eigean. Dearme.

– Dearme, – неосознанно повторила Эрика. Впервые за много дней на душе воцарился полный покой. Как будто в груди поселился теплый и мягкий мурчащий кот. В эту ночь ее не мучили кошмары, не досаждали цикады, не заползала из темных углов ночная жуть.

А утром, когда долгая ночь кончилась, Эрика проснулась, успев заметить, как эльф небрежно треплет собаку по широкому лбу. И та, вывалив язык, довольно щурит янтарные глаза.

***

– Ты его точно убил? – в третий раз переспросила девушка, вглядываясь в бледное и осунувшееся лицо ведьмака.

– Убил, – терпеливо кивнул Геральт, вычищая от крови куртку серой ветошью. – Точно.

Ведьмак поморщился, вспоминая, в каком бешеном темпе прошли последние сутки. Как коронер помог в расследовании, найдя на очередной жертве записку с именем следующей. Как хлестал в лицо ночной ветер, когда верная Плотва несла его к поместью Вегельбуд, и как он опоздал всего лишь на пару минут, не успев сохранить жизнь баронессы Патриции, погибшей от рук маньяка. И как убийца ускользнул в самый последний момент, оставив на теле несчастной женщины новую подсказку.

– Я нашел его в «Хромоножке Катарине», – вздохнул ведьмак, которому не терпелось поскорее выбросить из памяти эту жуткую историю. – Он пытал одну из девушек, Сладкую Аннеке, раскаленной кочергой.

– Кто бы мог подумать, – доктор фон Гратц, казалось, до сих пор не верил в победу над маньяком, – что убийцей окажется преподобный Натаниэль. Неприятный типус, бесспорно, но чтобы настолько…

– Все эти фанатики – редкая сволочь, – вставил свое по-краснолюдски веское слово Золтан. – Туда ему и дорога, кровопийце поганому.

За окном моросило, тихонько постукивая по стеклам. Огонь в камине уютно потрескивал, на столе еще дымилась горячая похлебка – настоящая краснолюдская, из белых грибов и копченых свиных ребрышек.

– Пока светло, схожу на конюшни, – Эрика поднялась из-за стола. – Посмотрю, как там Карасик поживает. Да и устала я в четырех стенах сидеть, если честно. Доктор, наш уговор еще в силе? Я о профилактике, – девушка выжидательно поглядела на фон Гратца.

– В силе, – к врачу вернулась его прежняя бесстрастность. – Можем продолжить сегодня вечером.

– О чем это вы? – мрачно спросил ведьмак.

– Иоахим учит меня стрелять, – пожала плечами девушка, решив более не делать из этого тайны. – По утопцам. Можно сказать, Геральт, отбираем твой хлеб и заработок.

Она усмехнулась, но ведьмак веселья не поддержал.

– Ты таскаешь ее по канализации? – Геральт нехорошо поглядел на доктора. – И учишь стрелять по утопцам?

– Это безопасно, – прохладно ответил фон Гратц, выдержав ведьмачий взгляд. – Я умею за себя постоять и защитить тех, кто со мной. Видишь шрамы? – он опустил ворот, открывая глубокие темные рубцы на шее. – Знаешь, какое оружие оставляет подобные?

– Моргенштерн или кистень, – вздохнул ведьмак. – Но это не отменяет того факта, что под городом кроме утопцев есть и другие монстры. Не хватало вам нарваться на экимму или риггера. Даже случайно забредший падальщик может не испугаться арбалета.

– Повторяю, я могу за себя постоять, – врач аристократичным жестом вытер руки о салфетку. – И хочу, чтобы Эрика научилась владеть оружием достойно.

– Стреляйте по мишеням, – предложил ведьмак несколько раздраженно.

– Геральт, – девушка примирительно положила ладонь на плечо ведьмака. – Спасибо за заботу, но мне действительно это нужно. Я же с пяти шагов мажу. Ты не всегда будешь рядом, как и другие, способные меня защитить. А сидеть взаперти всю жизнь я, уж прости, не могу.

С минуту над столом висела тишина, нарушаемая только сонным сопением Арда. Иорвета снова не было – после полудня, когда вернулся ведьмак, он молча собрался и ушел куда-то, накинув плащ с капюшоном. Эрика же решила не тратить времени даром – ей не терпелось вырваться из борделя хоть на час, проехаться верхом, заскочить в предместья к Элихалю, поесть вареников у Хаттори, подбросить втихаря мотыль в петрушку Граси на рынке. И подумать о своем необдуманном вчерашнем обещании Иорвету.

***

Мелкие капли дождя, не по-летнему прохладного, рассекали опустившуюся на город белую мглу. Клочья тумана выползали призраками из узких переулков, срывались с крыш, взлетали над сточными канавами. Тяжелый, не по размеру длинный кожаный плащ с капюшоном немного мешал идти, путаясь в ногах. Но без него пришлось бы вымокнуть под неприятной моросью.

Мысли крутились всякие. Начинались они, как водится, с красной повязки из темерского стяга, а оканчивались татуировкой на мускулистой шее, спускающейся до самого бедра. Каждое упоминание Иорвета сопровождалось у Эрики глубоким, несколько рваным вздохом. Нет-нет, она не какая-нибудь dh’oine, готовая по первому зову раздвинуть ноги перед сидхом, но в последние дни ни о чем другом думать решительно не могла. Еще и Золтан со своими философскими беседами о влиянии траханья на прогресс общества, и Геральт, что-то и дело захаживал в «Пассифлору» к какой-то грубоватой стриженной девице, возвращаясь с неприлично довольной миной, – только подливали масла в огонь. «Это сегодня, – стучало в висках, заставляя жалеть о бездумно данном обещании. – Сегодня ночью!» Очень хотелось сбежать – сесть на ближайший корабль и отплыть на Скеллиге, подальше от каких бы то ни было эльфов.

На конюшнях, что располагались в предместьях Новиграда, задышалось свободнее – тут не было давящих стен и высоких домов, и пахло свежескошенной травой. Конюхом оказался низушек, настолько важный и добротно одетый, что мог легко сойти за владельца. Ссыпав в нечеловечески волосатую руку конюха оплату за простой коня, Эрика подошла к чистому, приятно пахнущему сеном и конским потом стойлу.

Карасика было не узнать. От прежней клячи не осталось и следа – хорошая кормежка и уход сделали свое дело. Мощный, костистый мерин караковой масти приветливо всхрапнул и ударил копытом, пошевелил бархатными губами, выпрашивая угощения, и заслуженно получил крупное хрустящее яблоко.

– Хороший конь, – приятный, хоть и чуть надменный голос с тягучим нильфгаардским акцентом раздался вслед за легкими шагами. – Где вам удалось добыть такое сокровище?

Вошедший оказался молодым мужчиной, богато одетым в черное. На шее болталась тяжеленная цепь, увенчанная аляповатым золотым солнцем. Зализанные назад бесцветные волосы, нездорово бледное лицо разительно контрастировали с живыми искристыми глазами. Позади вельможи хмуро замерли два охранника в черных латах.

– Морвран Воорхис, – тем временем представился незнакомец, галантно поклонившись.

– Эрика, – с полуулыбкой ответила девушка. – Конь этот достался мне в одном из глухих темерских сел, в настолько плачевном состоянии, что любой другой на его месте давно бы откинул копыта. Но Карасик оказался поразительно живуч. И резв.

– Это нильфгаардкая порода, – заключил Морвран, бросив на мерина один-единственный взгляд, и немного скривившись при упоминании неблагозвучного имени. – Если быть точнее, боевой конь из Виковаро.

«Виковаро – не Нильфгаард», – подумала про себя начитавшаяся записок Лютика Эрика, но вслух, ясное дело, ничего такого не сказала.

– На ферме, где выращивают этих прекрасных животных, что славятся на весь юг своей выносливостью и резвостью, – невозмутимо продолжал нильфгаардцец, – мне приходилось бывать. Я, знаете ли, большой поклонник лошадей и верховой езды. Жаль, что после трагической гибели баронессы Вегельбуд в их поместье больше не проводятся скачки, иначе я бы непременно пригласил вас. Впрочем, вовсе не обязательно состязаться в поместье. Можем проложить маршрут где-нибудь неподалеку.

– Так вот с кем собирался состязаться ведьмак, – догадалась Эрика, невольно расплывшись в улыбке. Это было странно, но враг севера, проклятый нильф, «черный», показался ей весьма приятным собеседником. – Наездник из меня не ахти какой, да и дороги раскисли.

– Ну же, – глаза аристократа засияли пуще прежнего, словно он был под фисштехом. – Не отказывайтесь! Ставлю свое лучшее зерриканское седло – готов спорить, в Новиграде вам такого не найти.

– Хорошо, – согласилась девушка, заразившись азартом Воорхиса. – Прокладывайте маршрут.

Делать ответную ставку она не рискнула – все равно не рассчитывала на победу. Как бы ни был хорош Карасик, в тандеме всадник-лошадь работать нужно вдвоем.

***

Ветер до сих пор шумел в ушах, в глазах стояли слезы, в носу хлюпало, а пальцы отказывались разгибаться. Скачка вышла что надо – мигом выветрилось из головы все ненужное и лишнее, изрядно прояснив рассудок. Эрика легко спрыгнула на землю, впечатавшись сапогами в густую грязь, и по-мальчишески вытерла рукавом мокрый от дождя лоб.

Нильфгаардец в скачках, конечно же, победил, и резвость его серой кобылы имела здесь второстепенное значение. Он точно знал, когда лошади нужно дать отдохнуть, а где выйти вперед, и на узком участке не позволить противнику себя обогнать, и потому расставаться с зерриканским седлом ему не пришлось.

– Поздравляю, – Эрика искренне пожала руку в черной перчатке.

– Что ж, победа моя, – улыбнулся аристократ. – Могу я рассчитывать на некоторую любезность с вашей стороны, на правах победителя?

– Это на какую еще? – Эрика ухмыльнулась, даже не подозревая, о чем может пойти речь.

– Все, что мне нужно – это немного вашего внимания, – Морвран в одно мгновение превратился из лощеного аристократа в пса, взявшего след. – Ведьмак, он же Геральт из Ривии, обладает уникальным талантом собирать вокруг себя подозрительных субъектов и прямо-таки притягивает неприятности. Посудите сами: в Велене он так растряс болота, что по сей день слухи не умолкают. Едва появившись в Новиграде, влез в темные дела местных криминальных воротил. Слыхал я, что его видели на пожаре в штабе Охотников на чародеек, – мужчина поправил намокший ворот плаща и, наконец, набросил капюшон, но так, что его лицо оставалось на виду. – А сегодня ночью он прискакал в поместье Вегельбуд, чуть до смерти не загнав свою кобылу, подоспев прямо к убийству несчастной Патриции.

– К чему вы клоните? – Эрика с каждым словом аристократа хмурилась все сильнее, и чем больше он говорил, тем большим было ее разочарование в людях. И нильфгаардцах в частности.

– Лишь к тому, – прохладно ответил Воорхис, – что методы ведьмака порой слишком топорны, и не всегда приводят к правильным последствиям. Ему стоило бы избегать некоторых знакомств, и не доверять некоторым спорным личностям. К примеру, бывшим офицерам бригады Врихедд.

– Ну конечно, – протянула Эрика, не подав виду, как сильно взволновали ее слова нильфгаардца, – ваша разведка поработала на славу. Как мне расценивать ваши слова?

– Как дружеское предупреждение, – вежливо улыбнулся Морвран, после чего не менее вежливо поклонился. – И мое приглашение на скачки для господина Геральта также остается в силе. Всего доброго.

Эрика на негнущихся ногах подошла к конюшне, вручила поводья Карасика конюху-низушку, и выпустила собаку из загона для жеребят. С Ардом на поводке мир вокруг показался ей на йоту безопаснее.

***

– Это что? – Эрика повертела в руках пузырек с перламутрово-зеленой жидкостью.

– Средство для очищения одежды, – доктор Иоахим фон Гратц был занят чисткой арбалетных болтов от слизи и крови утопцев. – Немного смочить тряпицу, протереть, и от запаха и грязи не останется следа.

– Интересно, – протянула девушка, бережно откупоривая драгоценный пузырек и принюхиваясь к мятному аромату. – Попробуем.

В лечебнице было тепло и сухо, а в маленьком, заставленном книжными шкафами и полками кабинете врача еще и уютно пахло лекарствами, травами, мазями, и немного – яблочной водкой.

Три часа, проведенные в канализационных стоках под городом, прошли увлекательно. Под чутким руководством умелого стрелка Эрика отправила на тот свет четырех утопцев и одного плавуна, а также с десяток крупных и наглых крыс. По крысам стрелять было куда как сложнее, но гораздо менее страшно, чем по чудовищам. Фон Гратц точно знал, где искать утопцев, а каких ответвлений темного коридора лучше избегать. Было уже темно, когда они, с ног до головы обляпанные зловонной жижей, кровью и слизью, вышли на свежий воздух. Доктор предложил зайти в лечебницу – она была ближе, чем бордель, чтобы почистить одежду, но в отделение с пациентами Эрике входить запретил, сославшись на то, что некоторые инфекции лишний раз лучше не подхватывать.

– Я провожу вас, – доктор выглянул в окно – там было слишком темно из-за моросящего весь день дождя и ленивых фонарщиков.

– Не стоит, – отмахнулась Эрика. – Здесь недалеко, к тому же, теперь мне ничего не угрожает.

И, распрощавшись с фон Гратцем, девушка бодро зашагала к ставшему уже почти родным борделю.

Новиград спал, и лег он сегодня раньше обычного. То ли всему виной была погода, от которой ломило кости и портилось настроение, то ли рано опустившаяся на шпили черепичных крыш темнота, но кругом не было ни души. Ард послушно шел рядом, зорко вглядываясь во тьму, цокая когтями по мокрой мостовой. Поводок, обмотанный вокруг ладони, привычно грел руку девушки.

Только сейчас навалилась усталость – мышцы на ногах тянуло после езды верхом, немного ныла спина и похрустывало правое запястье. Ровно настолько, чтобы не слишком беспокоить, но уже заставить мечтать о горячей ванной и мягкой теплой постели.

Мысль о том, что в этой постели собирался обосноваться и Иорвет, заставила девушку инстинктивно замедлить шаг. Дома с горящими уютным огнем окошками проносились мимо, как сказочный калейдоскоп; дождь утих, оставив после себя прохладную свежесть и мокрые булыжники, блестящие в свете редких тусклых фонарей. По соседнему переулку, громыхая железными сапогами, прошли стражники с алебардами наперевес; под крыльцом одного из домов мяукнула кошка. До «Шалфея и розмарина» оставалось всего два поворота, и Эрика щелчком карабина спустила собаку с поводка – как раз у городской стены темнела заросшая бурьяном и кустарником диковатая клумба.

Факел на шесте у перекрестка, отсыревший от влаги, дважды мигнул и со всхлипом погас. Улицу окутала тьма.

– Вечный Огонь разоблачит грешников, – послышалось из темной подворотни, так тихо, словно это был всего лишь шелест ветра в ветвях.

Эрика замотала головой, отгоняя наваждение. Маньяк мертв. Ведьмак разобрался с ним по-ведьмачьи.

Даже если услышанное не было чьей-то глупой шуткой, а являлось ее собственным горячечным бредом, рисковать зазря не стоило. Девушка свистнула, подзывая собаку, и Ард ломанулся через кусты и бурьян – то ли на зов, то ли сам почуял неладное.

Едкий, крепкий дух формалина резанул по глазам, забился в нос. Тень из подворотни метнулась так быстро, с такой скоростью, что Эрика обреченно поняла: это существо, кем бы оно не являлось, не было человеком. Никто не способен пересечь расстояние в двадцать шагов одним длинным, молниеносным прыжком, даже эльф, даже ведьмак.

Ужас, смешанный с омерзением, охватил девушку, но тело среагировало быстрее разума. Поводок с тяжелым карабином на конце со свистом рассек сырой воздух, и с глухим звуком достиг цели. Черная тень на долю секунды застыла на месте, лишь для того, чтобы собака с отчаянным, обреченным ревом бросилась на нее в длинном размашистом прыжке. Тень уклонилась слишком ловко, но Эрике хватило времени, чтобы вытащить кинжал – широкий, зерриканский, к которому еще толком не привыкла рука. Лезвие чиркнуло по воздуху. Тень превратилась в вихрь. Только два сверкающих глаза горели в сгустке тьмы, как погребальные факелы.

Ард приземлился на лапы, проехавшись по скользким камням, развернулся, и снова напал. Тень отшвырнула от себя огромного пса с такой легкостью, словно тот весил не больше крысы. Ард взвизгнул, прокатившись по бурьяну кувырком. Эрика пригнулась, уходя от удара когтистой лапы, вырвавшейся из черного урагана, крутящегося на месте, будто воронка смерча. Поскользнулась, упала на бок, но кинжал из рук не выпустила. Пальцы одеревенели, и сжимали рукоять мертвой хваткой. Тень вдруг остановилась, нависла, развиваясь над своей жертвой, отчаянно воняя протухшей кровью.

– Покайтесь… – прошептало чудовище, занося лапу для удара, но отчего-то поперхнулась, согнулась пополам и совсем по-человечески охнуло.

Сквозь него прошел насквозь и звякнул об мостовую толстый арбалетный болт.

Эрика перекатилась, вскочила на ноги, и ткнула врага клинком, прямо в ворох развевающихся одежд, не думая, принесет ли широкое лезвие хоть какой-то вред черной тени. Которая, уже пронзенная чьим-то арбалетным болтом, вовсе не спешила умирать.

Страховидло снова завертелось на месте, подхватило Эрику, как пушинку, выкрутило руку, заставив вскрикнуть, и швырнуло на каменную стену соседнего дома. От резкого удара потемнело в глазах. Рев Арда, снова, уже из последних сил бросившегося на врага, Эрика услышала как сквозь толщу воды – таким далеким и глухим он ей показался. Глаза заволокло пеленой. Откуда-то появились шальные, скачущие огоньки, то отдаляясь, то приближаясь. Мерный топот ног, окрики, залихватский мат и лязг железа разносились вокруг, словно темная улица в одно мгновенье превратилась в поле битвы.

– Ушел, паскуда, – усатый, как морж, стражник склонился над девушкой. – Кажись, жива! Ты жива, а, мазелька?

– Пустите меня, – раздался знакомый баритон фон Гратца. – Я врач. Я могу помочь.

– Так это вы стреляли, милсдарь? Что это было-то? Что за страховидло? – посыпались со всех сторон расспросы. – Стрыга? Призрак? Мгляк?

Эрика прикрыла глаза. От каждого звука в голове просыпался тяжеленный колокол, бьющий по вискам с силой боевого молота. Она сделала усилие встать, но чьи-то сильные руки удержали ее. Сквозь туман просочился образ большой черной собаки, с неестественно вывернутой в плече передней лапой.

– Несите их, ребяты! – скомандовал стражник, и двое латников подхватили хромающего пса, даже не поморщившись. – Куды, милсдарь? К воротам Иерарха? Ну, добре!

Огоньки снова замерцали, закрутились. Земля подрагивала в такт шагам доктора фон Гратца, и вскоре остановилась у знакомой огороженной террасы.

Эрика уже не различала голосов, не вслушивалась в слова – просто повисла ветошью на чьих-то новых руках, желая только одного: чтобы этот колокол в голове прекратил свой проклятый звон. Но настойчивые руки не давали покоя – снимали сапоги, расстегивали куртку, вливали что-то горькое, как деготь, в рот.

Сознание прояснилось почти сразу же после лекарства. Эрика поморгала, прогоняя из глаз мутную пелену, и подняла голову, разглядывая собравшихся. Доктор фон Гратц стоял ближе всех – у самого изголовья кровати с пустым пузырьком в руках. Чуть поодаль хмуро прислонился к дверному косяку ведьмак. Рядом с ним застыл, сложив руки на груди и зло сжав губы, Иорвет.

– Где собака? – это было первое, что волновало Эрику.

– Внизу, – ответил Иоахим. – Закончу осматривать вас, и тогда займусь ею.

– Пожалуйста, сначала собакой, – взмолилась девушка. – У него перелом?

Ард, жалобно ковыляя на трех ногах, вломился в комнату, растолкав столпившихся у двери. Фон Гратц дождался, пока собака сама ляжет на бок, и запредельно точным и быстрым жестом вправил лапу на место. Сустав щелкнул, собака взвизгнула, но тут же с удивлением вскочила, запрыгав на всех четырех конечностях, как ни в чем не бывало.

– Кто или что это было? – жестко, даже чересчур, спросил ведьмак, имея в виду неведомого врага. Оранжевые глаза с вертикальными зрачками полыхнули недобро.

– Всего лишь черная тень, от которой пахнет формалином и которая бредит Вечным Огнем, – с каким-то злобным ехидством процедила Эрика.

– Высший вампир, – процедил ведьмак. – Я убил не того маньяка.

– Это коронер, Губерт Рейк, – бесстрастно заявил хирург. – Теперь я понимаю, как ему удалось так хорошо сохраниться за эти годы.

– Надеюсь, это не попытка свести счеты со старым врагом? – нехорошо ухмыльнулся Геральт.

– Вы говорили, что у врачей скверное чувство юмора, – холодно ответил фон Гратц. – Но, осмелюсь заметить, и сами шутите невпопад.

Иорвет не произнес ни слова – резко развернулся, и исчез в полумраке лестничного проема.

– Ваши слова, доктор, требуют доказательств, – прищурился Геральт. – Таких, которые тяжело опровергнуть.

– Вы не могли бы орать в другом месте? – взмолилась Эрика, чувствуя, как возвращается головная боль – на сей раз с удвоенной силой.

Мужчины переглянулись.

– Я схожу за лекарствами, – фон Гратц как-то грустно посмотрел на ведьмака. – Это моя вина. Я отпустил Эрику одну, не поверив дурному предчувствию. А когда все-таки решил догнать, едва не опоздал.

Геральт согласно кивнул, и вышел, прикрыв за собой дверь.

– Вампир и Вечный Огонь, – засыпая, прошептала девушка. – Абсурд какой-то.

***

Ард пришел под утро, немного прихрамывая. Бинты на левой передней лапе выделялись светлым пятном на фоне черной шерсти и ярко-рыжих подпалин, но судя по довольному виду пса, которому перепала двойная порция краснолюдской похлебки, сильно он не страдал. Эрика собралась было перевернуться на другой бок, но зашипела от внезапной боли в спине. Доктор предупредил, что синяки и ушибы болеть будут еще долго, и хорошо, что удалось избежать переломов и сотрясения. То ли маньяк не желал, чтобы жертва раньше времени потеряла сознание, то ли хотел вдоволь насладиться экзекуцией – девушке хотелось поскорее об этом забыть. О том, что едва не стала очередной замученной до смерти жертвой с выжженными глазами и вырезанным сердцем.

Судя по розоватому свету, сочившемуся из щелей закрытых ставен, над городом занимался рассвет. Сна не было ни в одном глазу, а усталость как рукой сняло. Эрика собралась с силами, зажмурилась, и медленно встала с кровати. Пол был непривычно холодным для босых ног, но натягивать сапоги сил не хватило бы при всем желании. Пошатываясь и ойкая, девушка добрела до приоткрытой двери в сопровождении хромающего пса. И улыбнулась про себя, представляя, как они оба, должно быть, жалко выглядят.

Внизу что-то громыхнуло. Ард тихонько гавкнул и поспешил вниз, едва не проехавшись по лестнице на заду. Эрика, опершись на гладкие широкие перила, неспешно переставляя ноги, пошла за ним.

В распахнутые двери розово-золотым сиянием ворвался рассвет. На пороге застыл силуэт, темным контуром выделяясь на фоне первых солнечных лучей. Лихое фазанье перо в повязке из темерского стяга, высокий ворот стеганки, дуги зефара из-за плеча. Он больше не таился под плащом, как раньше. В правой руке застыл изогнутый меч из Синих Гор. С лезвия медленно и густо капало на порог.

В левой определенно была голова.

Схваченная за спутанные длинный волосы, она сочилась кровью на дощатый пол, почти черной, как деготь. Синие губы вытянулись в беззвучном крике, обнажив здоровые, острые клыки – длиннее, чем у крупной собаки, но гораздо тоньше. Правый верхний клык был обломан у основания. На подбородке внахлест застыли две струйки почерневшей засохшей крови. Глаза были полуприкрыты, брови злобно сведены на переносице.

Эрика повисла на перилах, зажав рот рукой и тем самым поборов внезапный приступ тошноты.

Голова вдруг вырвалась из крепких эльфских пальцев и покатилась к ее ногам, глухо грохоча по полу, словно была деревянной чушкой.

И застыла, раззявленным ртом к потолку, а обнажившимися шейными позвонками и похожей на огромного сегменчатого червяка трахеей – к девушке.

– Bloede arse, – прохрипел эльф, пинком закрывая дверь. – Он меня едва не убил.

Комментарий к 11. Отраженные звезды

Thaess aep! – умолкни

avsin`n – абсурд

Essea wett te – я хочу тебя

Maith. Feainne hel’caem n’aen eigean. Dearme. – Хорошо. Солнце встанет не скоро. Доброй ночи.

Bloede arse – неприличное эльфское ругательство

P.S. Веселая бытовуха в борделе никак не хотела вмещаться в эту главу, но она будет обязательно))

Спасибо всем, кто дождался, и особенно – кто оставлял отзывы, вдохновлял, подкидывал восхитительно-ухохотательные идеи и картинки!

========== 12. Немного любви ==========

Я помню движение губ,

Прикосновенье руками.

Я слышал, что время стирает все.

Ты слышишь стук сердца —

Это коса нашла на камень.

И нет ни печали, ни зла,

Ни гордости, ни обиды…

БГ

Эльф выглядел плохо – настолько, насколько это вообще возможно. Все попытки Эрики добиться от него хоть какого-либо внятного признания о том, где и что болит, разбились о каменную стену напускного безразличия. Но от ее внимания все же не ускользнули мелко подрагивающие пальцы сидха, и то, как он пытался скрыть сильное головокружение.

– Йорвет, может, позвать Трисс? – задумчиво произнес Геральт после того, как на предложение пригласить фон Гратца эльф ответил решительным матерным отказом.

– Bloede mannas aep arse, – прошипел Иорвет. – Я в порядке!

– Эльфы умирают, но не сдаются, – фыркнула Эрика, но, напоровшись на полный ненависти взгляд Иорвета, предпочла умолкнуть.

– Чем ты думал, Йорвет? – покачал головой ведьмак. – Это тебе не кметов по деревням резать! Это высший, мать его, вампир!

– Я знаю, что такое вампир, – огрызнулся Иорвет. Он хотел было встать, но с шипением откинулся обратно на лавку. – И знаю, – отдышавшись, добавил эльф, – что против вампиров хороши стрелы с серебряными наконечниками. Они не убивают, но ослабляют, мешая вампиру изменить форму.

– И не поспоришь, – развел руками Геральт, и тон его стал на йоту теплее. – Но разве обязательно было тащиться через весь город без плаща, да еще и с отрубленной головой в руке?

– Эльфский выпендреж, – поддержал друга Золтан. – И дня не пройдет, как сюда налетят реданцы по твою шальную голову, Йорвет.

– Золтан, – Эрика шикнула на краснолюда – при одной мысли о том, что за Иорветом кто-то придет, ей становилось почти физически плохо. Не слушая потока эльфской брани, на которую Хивай ответил «дюввельшайсом», а Геральт – привычной «курвой», девушка сходила к себе, за лекарством, что давеча оставил Иоахим. Пузырек с мутноватой жидкостью был еще наполовину полон, и хорошо избавлял от боли. Если бы не это лекарство, кто знает, сколько бы еще времени Эрике пришлось проваляться в постели.

Иорвет сидел за столом, прижав ладони к вискам. Судя по тяжелому дыханию и плотно сжатым губам, чувствовал он себя отвратительно. Эрика присела рядом, взяла эльфа за запястье, и поднесла к его губам пузырек.

– Отравить меня вздумала? – проворчал сидх, подозрительно понюхав лекарство. – Что это?

– Да хрен его знает, – честно пожала плечами девушка. – Фон Гратц принес. Мне помогло. Боль как рукой снимает.

– Лучше уж это, – ведьмак поставил на стол похожий флакон из своего ведьмачьего сундучка с эликсирами. – Белая Чайка, легкий галлюциноген. Помогает расслабиться.

Иорвет собирался отказаться, даже рот раскрыл, чтобы сказать твердое «нет». Но новый приступ головной боли заставил его поморщиться. И, обреченно махнув рукой, сидх залпом осушил пузырьки – сначала один, затем второй.

За окном оживал город, и утро было по-летнему солнечным. Золтан отправился на прогулку с Ардом, что обоим было в радость. Геральт же после долгой ночи приложился ко второму пузырьку Белой Чайки, правда, пил не залпом, как Иорвет, а маленькими глотками.

– Будешь? – предложил ведьмак, и глаза его как-то подозрительно заблестели.

– Я с вами сопьюсь, – хмыкнула Эрика, отрицательно помотав головой.

– Мне надо уехать, – как бы между делом сообщил Геральт. – В Оксенфурт.

– Надолго?

– Неделя, может, две, – ведьмак посерьезнел. – В реданском тылу есть кое-кто, кто может мне помочь. Но вам с Йорветом лучше на время исчезнуть из города.

Девушка бросила взгляд на эльфа, ожидая его реакции, но ее не последовало – эльф спал, уронив голову на согнутую руку.

– Куда, например? – фыркнула Эрика, понизив голос до шепота. – Я-то по своей наивности полагала, что здесь безопасно.

– Уже нет, – вздохнул ведьмак. – Дийкстра прознал, что Йорвет в городе. Принц Воорхис тоже знает.

– Так этот нильф целый принц? – девушка вскинула брови. – Я с ним говорила вчера на конюшнях. Думала, простой шпик, из тех, что Эмгыр приставил следить за твоим расследованием.

– Не простой, – криво ухмыльнулся ведьмак. – Йорвета ищет Радовид, и, скорее всего, рано или поздно найдет. Ему нельзя долго сидеть на одном месте. Сегодня он чуть не выдал себя.

– Говорить легко, а вот ты попробуй в чем-нибудь убедить этого упрямого сына гор, – Эрика поджала губы и поглядела на спящего эльфа.

– Тебе не приходило в голову, что он до сих пор здесь только из-за тебя? – после Белой Чайки ведьмак, несмотря на внешнее благодушие, сарказма не растерял.

– Приходило, – согласилась Эрика. – Но, по правде говоря, мне в это не верится. Что-то тут не так, Геральт. Ну не может трехсотлетний эльф поменять свою разбойничью жизнь на ненавистное ему сосущестование с людьми ради какой-то человеческой самочки.

– История знает много примеров настоящей любви, – помедлив, ответил ведьмак. – Лара Доррен и Крегеннан из Леда…

– Насколько я помню, они очень плохо кончили, – остановила его Эрика. – К суркам твои примеры, Геральт. В этом мире хоть одна история заканчивается словами «Они жили долго и счастливо и умерли в один день»?

– Есть одна, – протянул он. – Про ведьмака и чародейку. Умерли в один день.

– Что мне в тебе нравится, Геральт, – усмехнулась девушка, – так это то, что чувство юмора у тебя такое же паскудное, как и у меня.

Ведьмак хмыкнул и сделал последний глоток галлюциногена.

В этот самый миг Иорвет открыл глаз и медленно поднял голову. Вид у него был пугающий – словно бледный призрак восстал из могилы. Зеленый глаз, подернутый пеленой, уставился на Эрику, и та вздрогнула, кожей ощутив исходящую от эльфа опасность. Наверное, то же самое чувствовала бы крестьянка, наткнувшаяся в лесу на медведя-шатуна.

– Йорвет, ты чего? – Эрика резко подалась назад, перевернув кружку с водой.

Эльф, пошатываясь, поднялся. Обвел комнату мутным взглядом, пробормотал что-то сквозь сжатые зубы, и неотвратимо двинулся в обход стола – прямо на девушку.

– Геральт, сделай что-нибудь, – она попятилась, зацепилась ногой за ножку стула, и едва не упала, успев заметить недоуменный взгляд ведьмака.

– Hel’cwelle a soith! – рыкнул эльф, бросаясь на Эрику.

Ведьмак оказался быстрее. Что-то бабахнуло, словно взорвался воздух. Резко запахло озоном. Йорвет отлетел к колонне, но каким-то чудом удержался на ногах. За Аардом последовал Аксий, заставивший сидха схватиться за голову и застыть на месте.