Текст книги "Миссия (не)выполнима: довериться бабнику (СИ)"

Автор книги: Dream Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– Кэтрин, – послышался голос парня после того, как я закончила, – ты помнишь, что я тебе сказал позавчера на прощание?

Я нахмурилась. Сил на то, чтобы злиться, уже не было, поэтому я, решив приберечь все самые острые слова, которые только знаю, для Гардинера, решила порыться в памяти и выудить оттуда фразу, которая могла иметь хоть какое-то отношение к нашему разговору, раз уж Рэнди решил упомянуть об этом.

– Я попросил позвонить мне, если вдруг что случится, – напомнил рыжик, так как моё молчание явно затянулось.

Его слова заставили меня лишь горько усмехнуться.

– Без обид, Рэнди, – настолько мягко, насколько могла в данной ситуации, начала я, – но я искренне сомневаюсь, что твоя помощь здесь хоть как-то пригодилась бы. С Филом, конечно, стоит поговорить и разрешить ситуацию, с чем тебе, наверное, удалось бы справиться, но его нет. Этот придурок, надумав себе непонятно чего, просто взял и куда-то пропал, а нам теперь ищи его!

Не сдержавшись, я едва ли не прокричала последние слова, поспешно закрывая себе рот рукой. Не хватало ещё сорваться на ни в чём не повинного друга и поссориться с ним тогда, когда всё только разрешилось.

– Я, конечно, не уверен, – немного стушевавшись из-за такой моей реакции, начал Рэнди, – но есть одно место, где Фил чисто теоретически может появиться. И что-то мне подсказывает, что вы не искали там, иначе, думаю, нашли бы хотя бы его вещи.

Несколько мгновений я находилась в каком-то подобии ступора, обдумывая только что услышанное. После, резко сев на кровати, из-за чего в первую секунду даже слегка закружилась голова, я спросила:

– Это что ещё за место такое?

В глубине души я уже готовилась к разочарованию. Фил мог случайно заикнуться о любом из мест, которые мы уже проверили. Но тёплый огонёк надежды упрямо не желал угасать.

– Я узнал об этом случайно, поскольку она находится совсем недалеко от моей школы…

– «Она»? – нетерпеливо повторила я.

– Квартира, – чуть увереннее, чем до этого, ответил рыжик, почувствовав мою неприкрытую заинтересованность. – Когда Фил хотел разобраться в сложившейся ситуации, думая, что я мог подставить тебя, он пришёл к моей школе. Тогда же мы решили придумать план, как проучить Джона, который, собственно, и воплотили в жизнь. Не помню, что там ему было надо… Но он заходил в какую-то квартиру.

Растерянно посмотрев по сторонам, я пыталась осознать смысл сказанного правильно. Заходил в квартиру? Он живёт у кого-то? Сам снимает? Что?

– Адрес… не подскажешь? – язык заплетался, поэтому я смогла лишь пролепетать эту фразу, но, к счастью, Рэнди был не из тех, кто придаёт слишком большое значение подобным огрехам, начав диктовать адрес, когда я принялась записывать его на с трудом найденной на столе бумажке.

Это была одна из тех квартир в двухэтажных домиках, где не было подъездов, а каждая дверь была дверью от новой квартиры. Кажется, их называют эдвардианскими домами. Такие ещё частенько в сериалах показывают, поэтому я очень обрадовалась, когда парень оговорил этот нюанс. Было бы хуже, если бы эта квартира была в многоэтажке, где пришлось бы звонить в каждую дверь, спрашивая у всех о том, не знают ли они парня по имени Фил Гардинер, а также не соизволят ли подсказать, где он живёт, ведь внутрь Рэнди не заходил.

Наспех одевшись, я даже не сменила домашние штаны на более-менее адекватные по внешнему виду джинсы, пулей вылетев в коридор и просто с невероятной скоростью принявшись обувать сапоги.

– Куда это ты? – в дверном проёме со стороны гостиной появилась удивлённая Люси, глядя на меня так, словно я с неба свалилась.

– Это ещё не точно, поэтому не говори пока никому, – я выпрямилась, чтобы застегнуть пуговицы на своём пальто, которое начала носить, стоило погоде стать несколько радужнее. – Но есть шанс, что я могу найти Фила.

Несколько секунд женщина молча смотрела на меня, обдумывая услышанное, а после произнесла:

– Но ведь нужно наконец-то успокоить Сэм.

– Мам, я не знаю, точно он там есть или нет, – попыталась оправдаться я, уже будучи готовой выйти на улицу. – Мне добираться туда около получаса, если возьму такси. Максимум – минут сорок, если улицы будут забиты. Я напишу тебе, как только всё узнаю, хорошо?

Видно было, что ей не хочется меня отпускать. Мой взволнованный вид явно говорил не в мою пользу, поэтому Люси, как и любая другая мать, опасалась отпускать своего ребёнка под вечер «туда, не знаю, куда», потому и колебалась. Но что-то, видимо, помогло ей принять решение в мою пользу, так как, кивнув, она пожелала мне удачи и, проводив прямо до калитки в нашем дворе, попросив позвонить сразу, как только узнаю что-то.

Поблагодарив маму, я принялась высматривать такси, заказанное накануне, желая увидеть его и сесть до того, как оператор оповестит, что оно прибыло, дабы сэкономить время. Когда машина подъехала и остановилась напротив моего дома, я тут же села в неё, убеждаясь, что это именно та, которую я вызывала, и подтвердила адрес, написанный на бумажке под диктовку Рэнди, попросив по возможности ехать быстрее.

По пути я ещё пару раз набрала Фила, с удивлением обнаруживая, что теперь телефон включён – пошли гудки. Я ждала и ждала ответа, но парень не брал трубку. Будучи очень и очень упрямой, я названивала ему едва ли не всё то время, что мы ехали, но, конечно же, не получила ответа. Сложно было сказать, обрадовало меня то, что мобильный включён, или нет, учитывая, что ни с кем я так и не поговорила, но это помогло мне собраться, вселило какую-то странную решимость в меня.

Когда такси остановилось, а водитель спокойно произнёс, что мы прибыли в нужное место, я, расплатившись, но даже не удосужившись забрать сдачу, выпорхнула на улицу, принявшись осматриваться. Мне нужна была квартира под номером сто девятнадцать, вот только перед собой я видела квартиры с таким номером, но с приписанной рядом буквой «А» или же «В». Несколько минут я крутилась, словно юла, на месте, желая увидеть нужный мне номер если не с этой, то с противоположной стороны улицы, но мне капитально не везло. Лишь тогда, когда я увидела проходившую по улице женщину и спросила у неё, где нужная мне квартира, жизнь, казалось, начала налаживаться.

Оказывается, по какой-то непонятной системе мне нужно было пройти все квартиры, на которых рядом с номером значилась буква, тогда я и вышла к той, которая была мне нужна. Это была ничем не примечательная, такая же обычная и типичная, как и большинство в этих двухэтажных домишках, постройка, у которой не было абсолютно никаких выразительных черт. Те, кто здесь жил, старались сделать дома хоть как-то непохожими друг на друга, если, конечно же, позволяли средства. Кто-то перекрашивал, кто-то как-то украшал, кто-то высаживал очень много растений, кто-то вешал до жути уютные занавески, которыми можно было любоваться даже уличным прохожим. Эта же квартира выделялась тем, что ничем не выделялась.

Вздохнув, я подошла ближе, чтобы постучаться или же позвонить в дверной звонок. Так и не решив, что лучше, одной рукой я начала звонить, а другой – стучать. Мало ли. К тому же, как оказалось, это помогает отлично успокоить нервы. Но, видимо, нервы таким способом успокаивались только лишь у меня, поскольку где-то через минуту такой релаксации из близлежащей квартиры выглянула недовольная женщина, кутаясь в домашний халат от пробирающего насквозь холода, преследовавшего людей и в апреле.

– Заняться нечем, что ли? – злобно воскликнула она, заставив меня вздрогнуть и отойти на шаг от двери. Хмурясь, женщина указала рукой куда-то позади меня и не особо-то вежливо произнесла: – Надпись видишь, нет? Слепая?

Проследив взглядом за её рукой, я развернулась на сто восемьдесят градусов, обращая своё внимание на окно. С внутренней стороны, немного съехав, отчего так сразу её и не заметишь, висела бумажка, на которой большими буквами было написано: «Продаётся».

Я с удивлением посмотрела на женщину, которая сверлила меня взглядом, явно ожидая, что сейчас я всё пойму и тихо-мирно уйду, чтобы никогда её больше не побеспокоить. Однако это никак не вязалось с тем, что сказал мне Рэнди, ведь Фил якобы заходил туда… Неужели рыжик ошибся или я перепутала адрес?

– А там разве не живёт никакой парень? – на всякий случай решила уточнить я, прекрасно понимая, что даже если Фил там и бывал, то он вовсе не обязан там жить.

– Сейчас там вообще никто не живёт, а до этого Салли жила, – проговорила она и усмехнулась. – Кажется, тот мальчик, что назвал тебе этот адрес, таким образом дал тебе от ворот поворот. Успокойся, в жизни и не такое бывает.

Я лишь покачала головой, когда она начала строить совершенно неверные предположения, после чего с надеждой спросила:

– Если не жил, то, может, появлялся?

– Да смотря о каком парне ты говоришь, – недовольно передёрнув плечами, ответила женщина, зябко поёжившись. Мне стало её жаль, но нужно было постараться выяснить хотя бы что-то. – Я же не обязана всех мужиков Салли помнить.

– Недавно, – подойдя на пару шагов ближе к женщине, заставляя ту вздрогнуть, настаивала я. – Буквально пару дней назад.

– Точно нет, Салли уже пару недель, как съехала… – поначалу резко ответила незнакомка, но в следующий миг осеклась. – Хотя приходили тут двое не так давно… После них надпись появилась, наверное, они и повесили.

Моё сердце забилось быстрее, стоило женщине произнести эти слова. Фил и Рэнди. Это могли быть Фил и Рэнди!

– Один был рыжим, да? – решила уточнить я, зная: если что и могло привлечь взгляд постороннего человека, так это волосы Рэнди.

– Вроде бы, – женщина не на шутку всполошилась – её явно настораживали мои слова.

Ещё бы. Я бы тоже заподозрила неладное, если бы ко мне пришла какая-то незнакомка и начала расспрашивать о таких же незнакомых мне людях. И стоило бы ещё подумать, к кому относиться с большим подозрением, – к ней или же к ним.

– Пожалуйста, – я сделала шаг вперёд, а женщина – два назад. – Просто… Понимаете, дело в том, что один из этих парней пропал. Мы не можем найти его вот уже несколько дней, – осознанно слукавила я, дабы отбить у незнакомки любое желание отказать мне в помощи, – последний раз его вроде бы видели здесь. Если есть шанс, что они знакомы с бывшей хозяйкой этой квартиры… Может, у вас есть какие-нибудь её контакты?

Я смотрела настолько жалобно, насколько могла, практически и не играя. В тот момент я чувствовала себя героиней какого-то сериала, но не хотела придавать этому особого значения, так как больше вариантов, где мог бы находиться Гардинер, попросту не было. Если его не найти сегодня, а потом довести дело до поисков с помощью полиции, у которой уже не останется причин для возражений… Что тогда будет с Сэм?

– К сожалению, мы с ней не были особо близки, общались только тогда, когда на улице пересекались, – с сожалением сказала женщина, видимо, поверив моим словам и смягчившись. – Я даже фамилию её толком не помню – всё по имени звала.

– Совсем ничего не помните? – жалобно протянула я, чувствуя, как рушатся последние надежды.

Эллиот говорил, что не станет затягивать. Не найдём Фила самостоятельно сегодня – поднимет всех на уши, но заставит искать, даже если парень сбежал самостоятельно. В конце концов, он собирался сделать это с самого начала и сделал бы, если бы сама Сэм не попросила подождать, припомнив, как часто сам мужчина, по его же словам, совершал побеги в детстве. И всегда возвращался. Конечно, это обычно происходило в тот же день, но всё же…

– О, – вдруг подала голос женщина, вспомнив что-то. – Я помню, как она говорила, что работает в больнице. Недалеко отсюда.

– Вы не помните, что это за больница?

– Если поспрашиваешь у прохожих – подскажут так, что не ошибёшься. В дурке она работает.

Я несколько раз удивлённо моргнула.

– В «дурке»?..

– Больница для душевнобольных, если тебе так больше нравится, – скривилась соседка некоей Салли. – Можешь у прохожих спросить о ней. Могут что подсказать, я сама подобным не интересовалась.

Не дождавшись ответа от меня, женщина, принявшись растирать свои плечи руками в попытке согреться, быстро направилась к двери, давая понять, что разговор окончен, а после скрылась за дверью с красовавшимися на ней цифрами номера квартиры, оставляя меня одну. Какое-то время я стояла на месте, будто приросла к земле, так как совершенно не знала, что делать мне с полученной информацией.

Больница. Я за всю жизнь была только в двух в нашем городе. Больница для душевнобольных. Вот ни разу не была там. Поэтому понятия не имела не то что о примерном её местоположении, я не знала даже, в какую сторону мне сейчас идти. Туда, откуда пришла? В другую сторону? Больница ближе к центру или к окраине города?

Минут пять тихой паники, и я сильно хлопнула себя ладонью по щеке, едва не взвыв от боли, которую сама же себе и причинила. Надо что-то делать и спрашивать у прохожих, которых, благо, здесь было достаточно, ведь улица не была безлюдной и нежилой. Именно этим я и занялась, чаще натыкаясь на неудачу, чем на помощь. Я не могла вызвать такси, потребовавшее бы от меня чёткого адреса, которого я попросту не могла назвать. Я не могла воспользоваться интернетом и посмотреть адреса ближайших больниц подобного направления, так как попросту не настраивала его у себя, впервые в жизни пожалев, что не удосужилась сделать это. Всё, казалось, было против меня ровно до тех пор, как один пожилой мужчина сказал, что я забралась слишком далеко и посоветовал сесть на автобус, который останавливается как раз недалеко от этой больницы – мне останется пройти лишь немного. И даже номер автобуса любезно подсказал, и дорогу к нему указал.

Сглотнув, я, понятия не имея, как и когда мне вообще расплачиваться, направилась к автобусу, уже стоявшему и набиравшему пассажиров на тот момент, как я подошла к остановке. Не считая экскурсионных и школьных автобусов, которые возили бы меня, к примеру, в тот же лагерь, я никогда ими не пользовалась и уж точно не оплачивала проезд самостоятельно – надобности не было. И сейчас я впервые в жизни почувствовала себя настолько беспомощной просто из-за того, что оказалась в общественном транспорте. Стыд и позор. Я ведь даже не знаю, как правильно попросить, чтобы меня высадили. А вдруг глупость скажу?

То ли удача решила в кои-то веки мне улыбнуться, то ли я действительно выглядела настолько жалобно, но одна добрая женщина, державшая за руку, как я поняла, свою дочку, любезно помогла мне разобраться со всеми премудростями покупки билета, отведя к кассе, после чего даже подсказала, на какой остановке такой непутёвой мне стоит выйти. Где-то тысячу раз поблагодарив её за помощь, я с лёгкой душой вышла из транспорта, столкнувшись с новой проблемой. В какой стороне больница? Где она?

Да уж, Кэтрин Моллиган. Ты – форменная неудачница. Не следующий День рождения попроси у родителей гида, который научит тебя пользоваться общественным транспортом и проведёт по всем стратегически важным местам города, не забыв включить в этот список больницы. Все, пожалуй. Для надёжности.

Как ни странно, когда спрашиваешь, наверное, двадцатого прохожего за день, вся стеснительность куда-то пропадает, поэтому я весьма спокойно интересовалась у спешивших (и не очень) по своим делам людей, куда мне надо идти. Кто-то даже спросил, не туристка ли я. Хотя лично мне было сложно представить, что туристка могла забыть в больнице для душевнобольных, ну да ладно.

Мама, не вытерпев того, что я так и не вышла на связь, не сообщив ей ничего, позвонила сама, тогда я обнаружила, что вышла из дома почти два часа назад, а время уже близилось к шести вечера. Сказав, что, возможно, напала на след, я не стала уточнять, где именно нахожусь и какое здание ищу. Мало ли, что могло прийти женщине в голову, учитывая, что к нам домой приехала Сэм, а Люси очень сложно всегда было держать в тайне от человека те вещи, которые могли значительно улучшить ему настроение. Но я попросила всё же немного подождать, а сама продолжала всеми правдами и неправдами узнавать дорогу к больнице, впервые так чётко осознавая, насколько огромен этот город. Мне говорили названия улиц, о которых я, живя тут всю свою жизнь, даже не слышала.

С горем пополам, минуя множество странных мест, от которых в дрожь бросало, – к примеру, сборище бродячих собак, – я вскоре вышла к большому, но старому и обветшалому зданию, на табличке которого было написано, что это именно то, что я искала. Возможно, конечно, я пересмотрела фильмов ужасов, но заходить туда не особо хотелось – эта больница выглядела пугающе и казалось, что хотя бы один доктор точно должен оказаться маньяком. Но я всё же справилась со своим приступом паранойи, двинувшись дальше.

Оказавшись внутри, в холле, тут же ощутив ударивший в ноздри резкий запах медикаментов, я поморщилась, хотя с удивлением заметила, что внутри ещё ничего так. Если где и делали ремонт, так это здесь. Взять хотя бы столик, за которым стояла девушка, которая сейчас разбиралась с карточками пациентов. Новый, белый, чистый – прямо как в фильмах показывают. Именно к нему я и решила подойти, чтобы поинтересоваться у девушки, не знает ли она никакой работницы по имени Салли. Хоть здесь и нигде не было написано, что это справочная, узнать было больше не у кого.

К моему удивлению, незнакомка оказалась достаточно приветливой и не отправила меня куда подальше с такими просьбами, а вежливо уточнила, не знаю ли я её фамилии, и, получив отрицательный ответ, лишь слегка нахмурилась, сказав, что мне придётся подождать немного подольше, раз я не могу предоставить никакой конкретной информации. Естественно, она поинтересовалась целью моего прихода, поэтому мне пришлось на ходу сочинять, что мне нужно поговорить с ней об одном пациенте, имени которого я называть не стала.

Эта медсестра (я не знала её настоящей должности, но все молодые девушки в белых халатах у меня автоматически попадали под класс медсестры) оказалась довольно юркой, поэтому ждать мне пришлось не больше десяти минут. В больнице работало всего три девушки по имени Салли, одна была доктором и уехала на какой-то симпозиум, одна была медсестрой, ещё одна оказалась уборщицей. Девушка предположила весьма верно, решив, что я ищу явно не уборщицу, хотя даже я не была в этом уверена, после чего предложила позвать девушку, которая является здесь обычной медсестрой, недавно окончившей интернатуру.

Я согласилась, подумав, что это, пожалуй, даже логично. Нет, круг общения Фила был настолько разношёрстным, что я бы не сильно удивилась, будь он знаком с доктором, уехавшей на симпозиум, но всё же надеялась, что парень не переключился на девушек постарше, если уж и общаясь с кем-то из этой больницы, так с бывшим интерном.

Боже мой, всё было настолько притянуто за уши, что мне оставалось надеяться лишь на то, что мне повезёт… В конце концов, я сегодня проделала просто огромнейшую исследовательскую работу, могло же мне повезти? Даже если она не знала конкретного местонахождения Гардинера, могла же она хотя бы подсказать мне, в каком направлении двигаться? Если не найду хоть что-то сейчас… Я просто сдамся и в слезах, которые уже в который раз за день готовы были вот-вот покатиться по щекам, пойду домой, где у меня будет самая настоящая истерика.

Вскоре в коридоре появилась девушка с длинными светлыми волосами, завязанными в хвост, с тёплой кофтой в руках, которую она прижимала к своей груди, будто та была чем-то ценным. Подойдя к медсестре, которая позвала её, она что-то у неё спросила. Девушка, мило улыбнувшись, что-то сказала в ответ, после чего указала на меня, заставив моё сердце подпрыгнуть и рухнуть куда-то в пятки. Только бы это оказалась нужная девушка. А если и нет, хоть бы она не была злой и не устроила скандал. Боюсь, если на меня сейчас повысят голос, я разревусь прямо на месте, чувствуя себя слабой и униженной.

Удивлённо окинув меня взглядом, блондинка медленно, цокая своими каблуками, подошла ко мне, остановившись на расстоянии всего пары шагов от меня. Ещё раз внимательно осмотрев меня с ног до головы, будто надеясь узнать, она вежливо задала стандартный вопрос:

– Вы хотели со мной поговорить?

Глядя сверху вниз на эту девушку, которая даже на каблуках, пусть и совсем невысоких, была немного ниже меня, я спросила:

– Этот вопрос может показаться вам странным, но… Вы ведь проживали по этому адресу, так ведь? – я протянула ей бумажку с адресом, которая успела изрядно помяться в моём кармане. Не стоит называть имён и спрашивать о Филе, пока я не смогу убедиться, что нашла нужного мне человека.

Удивлённо вскинув брови, Салли приняла записку из моих рук, внимательно вчитываясь в довольно кривые (мой почерк никогда не был идеальным, особенно когда я писала быстро) буквы на бумаге, после чего с подозрением посмотрела на меня. Слишком много мыслей было на тот момент в моей голове, чтобы выделить какую-то одну, поэтому я просто ждала, когда она заговорит первая.

– Допустим, – сказала она, возвращая мне записку, а я почувствовала, что сердце забилось быстрее. – И по какому же вы вопросу ко мне обратились?

– Тогда, – облизав пересохшие от волнения губы, начала я, – вы знаете человека по имени Фил Гардинер? Или нет?

Девушка, стоявшая напротив, нахмурилась сильнее, крепче обхватив обеими руками свою кофту.

– Вы сами понимаете, что ваши вопросы без каких-либо объяснений звучат, по меньшей мере, странно? – спросила она уже не так вежливо, как раньше.

Нервно переступая с ноги на ногу, я внимательно смотрела на неё. Она не стала уточнять, о ком я говорю. Это означало, что она, скорее всего, знает Фила. Или мне просто слишком хотелось, чтобы это было правдой.

– Дело в том, – я сделала глубокий вдох, а затем выдох, после чего буквально скороговоркой выпалила всё, что ей нужно было знать: – Не так давно Фил куда-то отправился, после чего пропал. Его нигде нет, нет его вещей, на звонки он не отвечает. Его родители, обнаружив пропажу, очень, действительно очень сильно переволновались! Мы не стали обращаться в полицию, потому что раньше такое уже было, но найти его пока не смогли… Вернее, пытались, я пыталась, вот так и узнала, что едва ли не в последний раз его видели рядом с вашим домом… Больше не осталось мест, где мы могли бы его искать, поэтому, если знаете что-то…

Я тараторила и тараторила, сбиваясь, запинаясь, путаясь в собственных мыслях и отчётливо осознавая, что со стороны я звучу, наверное, не очень-то и убедительно. Но я слишком устала, чтобы заботиться ещё и о том, как выгляжу, поэтому просто надеялась, что человек, стоявший напротив, не позволит мне вернуться домой с пустыми руками.

– Кто вы ему? – осторожно поинтересовалась Салли, когда я закончила свой рассказ. Тон её стал мягче, а голос – тише.

– Девушка, – на выдохе произнесла я, после чего зачем-то чётче повторила: – Я его девушка.

Давно, наверное, я не ощущала себя так… странно, оказавшись в полной растерянности, испугавшись. Я будто снова оказалась одна в том проклятом лесу и набрела на кладбище, как это было чуть больше года назад.

Медсестра снова осмотрела меня с головы до ног, после чего сказала:

– Присядьте. Я попрошу Лиззи приготовить чай, чтобы вы успокоились.

– Но… Фил?.. – слишком жалобно произнесла я. До чего же… стыдно.

– Он здесь, вы не ошиблись. Я сейчас позову его, – коротко ответила Салли, отворачиваясь от меня и направившись к девушке, которую, кажется, и звали Лиззи.

Я осталась стоять на месте, недоверчиво глядя на блондинку, которая, сказав пару слов коллеге, которая помогла мне найти её, быстрым шагом направилась в сторону, откуда пришла.

Лиззи – я уже почему-то не сомневалась, что её зовут именно так, – подлетела ко мне с обеспокоенным видом и всё предлагала пойти и присесть на один из стульев, стоявших в коридоре, но я лишь покачала головой, не веря тому, что происходило.

Так просто? Столько нервов, столько часов поиска, столько безрезультатных попыток… И, в итоге, всё? Я нашла его? Уже? Сама? Почему эта новость кажется мне такой нереальной?

Медсестра всё порхала вокруг меня, уговаривая то присесть, то взять тот пресловутый чай, который мне в горло не лез, обеспокоенно озираясь по сторонам. Она бы, может, и не так сильно волновалась, если бы я была способна хоть что-то ей ответить и объяснить ситуацию, но всё, что я могла делать в тот момент, – это молчать и смотреть туда, откуда должен был появиться Гардинер.

На сей раз сложно было сказать, сколько времени прошло, так как казалось, что целая вечность. Позже, когда послышались шаги, а после из-за поворота вышел Фил, удивлённо посмотревший на меня, будто знал, где именно я буду стоять и в какой позе, а после подошёл ближе. Странно было смотреть на него так, будто он уезжал на несколько лет, а сейчас только-только соизволил вернуться, а ведь именно такое у меня было ощущение, когда я всмотрелась в его лицо, в котором, кажется, выучила уже практически каждую черту.

То ли я сильно переволновалась, то ли ещё что, но в тот момент, когда нас разделяло не более двух метров, я просто медленно осела на пол, пугая и без того беспокоящуюся обо мне медсестру и Гардинера вместе взятых. Парень в несколько шагов преодолел разделявшее нас расстояние, опускаясь на колени и с беспокойством заглядывая в моё лицо.

Отдышаться. Мне нужно было отдышаться. Господи, вот же он. Не сломал себе ничего, да на нём вообще ни царапинки не было! Сам в порядке, а теперь обо мне волнуется… Не произошло ничего страшного, вообще ничего. Недоразумение. Все прошедшие сутки – это одно сплошное недоразумение.

– Позвони своей маме, – сказала я в ответ на вопросы шатена о моём самочувствии. Его глаза округлились ещё больше, но я, не объясняя ничего, лишь повторила: – Позвони маме. Она очень переживает из-за того, что тебя нет дома.

– Она же выписывается сегодня, – с убеждением сказал парень, слегка отстранившись от меня. Кажется, он начал подозревать, что у меня с головой что-то не то. Я бы и сама так подумала, увидев себя со стороны, а вид, подозреваю, был ещё тот.

– Вчера, – сказала я, – её, чёрт возьми, выписали вчера!

Странно, но я даже практически не повысила голос. На меня чересчур резко накатило такое странное чувство спокойствия, что я не могла его принять, осознавая, что успокоилась я как-то слишком быстро, несмотря на то, что всё ещё сидела, как последняя идиотка, на полу прямо посреди холла. Но вот он здесь, сейчас он позвонит Сэм, а потом объяснит всё мне. Даже если не захочет – потребую.

Что-то пробормотав Лиззи, которая уже готова была дать мне успокоительное, Фил, заверив, что скоро вернётся, опять ушёл. Если честно, в тот момент совсем не хотелось его отпускать, поскольку казалось, что он опять может исчезнуть, но теперь спрячется гораздо лучше. Я с трудом подавила в себе этот приступ паранойи, позволив медсестре наконец-то усадить себя на стул и приняв из её рук тёплый чай, отказываясь от успокоительного, заверяя, что я в порядке. Если честно, мне и чай не был нужен, учитывая, что я не люблю этот напиток, но он согревал озябшие руки, которые рисковали отвалиться, если я немедленно не придумаю, как их согреть.

Фил вернулся действительно быстро. В руках у него был телефон, он всё ещё разговаривал, то и дело виновато улыбаясь. Я же неотрывно наблюдала за ним, словно он мог помахать мне ручкой и убежать, не возвращаясь больше никогда. Всё это было настолько странно, что я с удовольствием отбросила бы эти мысли куда подальше, если бы только могла. Но не получалось.

Закончив разговор, шатен приблизился ко мне и, кивнув Лиззи, которая повторила этот жест и, подарив мне ободряющую улыбку напоследок, удалилась, присел на корточки прямо передо мной, заглядывая в глаза. Какое-то время мы молчали, после чего он несколько виновато произнёс:

– Если станет легче, можешь влепить мне затрещину.

Я поджала губы, но ничего не сказала. Это был один из тех редких случаев, когда Гардинер действительно осознавал, что не прав. И, чёрт возьми, он был очень и очень неправ! Настолько неправ, что действительно хотелось ударить его, да посильнее! Но уже в следующее мгновение память подбросила мне все те мысли, которые преследовали меня, когда я не знала, где же он.

Я боялась, что он ранен. Его могли избить, он мог попасть в аварию, могло произойти всё, что угодно. И бить его сейчас было бы настолько нелогично с моей стороны, что буквально хотелось выть.

– Идиот, – выдохнула я, заработав от парня удивлённый взгляд. Конечно, для него моя реакция была ненормальной. Слишком спокойной. Совсем не в моём стиле. – Идиот… Ты самый большой идиот, каких только стоит поискать! Вот какого, спрашивается, ты так поступил? Что за цель ты преследовал? Почему никому ничего не сказал?!

Я продолжала сыпать обвинениями, отчего удивлённый взгляд шатена сменился на понимающий. Пожалуй, он хотел, чтобы я отреагировала именно так. Он позволял мне срываться на него, позволял злиться, игнорируя косые взгляды медсестры, которая наверняка уже усомнилась в моей адекватности. Учитывая место, где мы находились, возможно, она думала, что я пришла по адресу. Но мне было всё равно. Сколько бы ни старалась, я не могла найти объяснений, почему же Фил, будучи совершенно здоровым и в полном порядке, не пришёл вчера домой и не вышел на связь, заставив всех волноваться. Я ждала от него объяснений, даже если хотела просто обнять, потому что он нашёлся. Но это действительно могло подождать.

Выслушав мой монолог, парень взял обе мои руки в свои, крепко сжав их, призывая к спокойствию. Я сделала глубокий вдох, стараясь перевести дух, так как дыхание сбилось от огромного количества задаваемых мною вопросов, а потом внимательно посмотрела на него.

– Я пропустил День откровений, – начал Гардинер, – надеюсь, ты не будешь против, если я постараюсь реабилитироваться прямо сейчас?

Реабилитироваться. Терпеть не могу это слово, потому что его не употребляют, если речь идёт о чём-то хорошем. Тем не менее, я пропустила это мимо ушей, согласно кивнув, а после позволила парню помочь мне встать, только сейчас осознав, что меня трясло. Весь стресс, снедавший меня на протяжении суток, решил выплеснуться (мне даже нужно было, чтобы он выплеснулся), поэтому сейчас я слегка дрожала, что заставило парня положить свою руку на мои плечи, чтобы куда-то повести. Должно быть, со стороны я действительно выглядела, как сумасшедшая. Даже Фил разговаривал со мной, как с человеком с психологической травмой. Это немного злило, но это чувство было таким незначительным на фоне остальных, что я быстро отбросила его куда подальше.

Парень, всё ещё придерживая, куда-то повёл меня, игнорируя восклицания Лиззи, которая о чём-то просила его, но сама, видимо, понимала, насколько это бесполезно в данной ситуации. Какое-то время я не обращала ни на что внимания. Всё, что мне удавалось, так это думать, как же прошёл разговор Фила с Сэм. Всё хорошо? Ей не стало плохо из-за того, что она переволновалась? Она простила своего сына? Наверняка простила. Сложно было представить, чтобы Сэм злилась на своего ребёнка. Наверное, этого никогда не происходило. Пожалуй, она и руку никогда на него не поднимала. К тому же, ему хватило…