Текст книги "Миссия (не)выполнима: довериться бабнику (СИ)"
Автор книги: Dream Writer
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)
В голове мелькнула шальная мысль позвонить Рэнди. Сама не знаю, почему, но у меня было стойкое ощущение, что парень поймёт меня и не осудит. Может, не поддержит, так хоть послушает. Но вот незадача – у меня нет его номера. Видимо, не суждено мне было с кем-либо об этом поговорить…
Может возникнуть логичный вопрос, почему же я не поговорила об этом с Дженни и Лили? Мы же всё-таки подруги. Но дело было в том, что мне нужен был кто-то, напрямую с этим не связанный. Кто-то, кого не было рядом, а значит, он ещё не слышал эту историю, а потому мог просто послушать меня, не перебивая и не добавляя каких-то новых фактов в мой рассказ. Я бы хотела найти человека, который просто ничего не сказал, а посидел рядом. Возможно, это не помогло бы мне успокоиться, но я бы была не одна, а с кем-то. И этот «кто-то» не стал бы меня утешать. Да, сейчас мне определённо нужен был человек, который не сказал бы ни слова на любую из моих реплик. Но такого, к сожалению, рядом не было.
Я уже была возле выхода на улицу и остановилась лишь затем, чтобы застегнуть пуховик, как вдруг увидела Майка в компании Генри, выходивших наружу. Джевонс, заметив меня, улыбнулся и, повторив за своим другом, сказал:
– Пока. Увидимся завтра.
– Прости, – не ведая, что творю, вдруг выпалила я.
Эти двое остановились и, как один, удивлённо посмотрели на меня. Я со злостью осознала, что сейчас Майк эмоционален, в отличии от сегодняшнего утра, и немного разозлилась. Что же с ним было утром?! И, тем не менее, отбросив эту мысль, я спокойно добавила:
– Мне жаль. Я не должна была это говорить.
Это была правда, поэтому, я уверена, мои слова звучали искренне. Весь день, стоило заметить парня в толпе, я вспоминала сказанное мной и думала о том, какая же я идиотка, раз умудрилась ляпнуть такое. Мне действительно хотелось извиниться перед ним, в моих словах не было ни капли лжи. Именно поэтому меня так удивил ответ брюнета.
– Нет, тебе не жаль, – произнёс он с улыбкой. – Ты же думаешь так на самом деле, поэтому наверняка уже не раз хотела сказать мне об этом.
– И вовсе я так не думаю! – попыталась оправдаться я, хотя понимала, что со стороны это выглядит смешно и нелепо. Сомневаюсь, что поверила бы сама себе в такой ситуации, но делать было нечего. Стоило хотя бы попытаться всё объяснить, тем более, что я действительно никогда не думала о чём-либо подобном. – В тот момент я просто разозлилась на тебя, потому что ты повёл себя не так, как того хотелось мне. Но глупо ожидать, что все будут делать то, что я желаю, правда? Я была не права.
– Права или нет – это другой вопрос, – сказал Майк. – Мы никогда не можем быть уверены на все сто в правоте того или иного человека. Просто твоя точка зрения в данной ситуации отличалась от моей. Не больше.
– Так ты не злишься? – вкрадчиво спросила я, надеясь, что хотя бы на сей раз парень сделает так, как того хочется мне, и простит меня.
– Я и не злился. Глупо обижаться на тебя.
– И что ты хочешь этим сказать? – я нахмурилась, так как мне показалось, что сейчас он намеренно поддел меня.
Джевонс посмотрел на меня и, вдруг улыбнувшись, поправил выбившуюся из-под шапки прядь волос, сказав:
– Лишь то, что ты последний человек, на которого я стал бы обижаться, даже у Фила нет такой привилегии. Может, это любовь?
– У тебя не получается так шутить, – произнесла я, но всё же улыбнулась, не преминув добавить: – Дурак.
Настроение немного улучшилось. И пусть совсем недавно я злилась на Майка, сейчас, пожалуй, мне было ясно, что двигало им в тот момент. Но он прав лишь в одном: наши точки зрения и виденье этой ситуации в корне отличались. Пусть мы помирились с ним, мне не понять утренний поступок парня. Во всяком случае, сейчас.
От мыслей меня отвлёк лёгкий удар кулаком по голове, от которого я даже боли не ощутила. Удивлённо посмотрев на Генри, который, как ни странно, всё ещё был тут, я спросила:
– За что это?
Демонстративно показав мне свою ладонь, блондин, начав загибать пальцы, объявил список моих грехов за последние пять минут:
– Во-первых, за то, что нагло забыла обо мне. Во-вторых, за то, что воркуешь тут с другим парнем, а я ведь могу и Филу рассказать. И в-третьих, за то, что ты воркуешь с другим парнем и это даже не я!
Несколько секунд понадобилось мне для того, чтобы осознать всё сказанное моим другом, после чего я не выдержала и засмеялась. Поначалу хотелось ответить на это какой-нибудь колкостью, но потом я внезапно вспомнила, что папа обещал заехать за мной после школы, поэтому мини-месть пришлось отложить, наспех попрощавшись с парнями.
По пути застёгивая пуховик, о котором благополучно забыла, я вылетела из школьного двора, чуть ли не врезавшись в отцовскую машину, стоявшую прямо по курсу. Усевшись внутрь, я, состроив ангельское выражение лица, с честным видом заявила:
– Я вышла вовремя, но по пути меня задержали учителя, которые…
– Которые наверняка хотели сообщить тебе что-то чрезвычайно важное, ведь имя этим учителям Майк и Генри, да? – закончил за меня отец, но, к счастью, он не злился, потому что произнёс эту фразу с улыбкой.
– Прости, – сконфуженно улыбнувшись в ответ, выдавила я. – Заболтались.
– Ты смотри, чтобы у тебя с подругами проблем не было. Когда Дженни и Лили выходили, то как-то странно на вас поглядывали, особенно последняя.
Я улыбнулась и кое-как отшутилась, подумав, что папе вовсе необязательно знать о том, что произошло сегодня в школе. Будь моя воля, я бы вообще стёрла этот день из жизни всех учащихся, но это, к сожалению, было не в моих силах.
Когда в памяти начали всплывать картины произошедшего, я почувствовала, что моё совсем немного улучшившееся настроение стремительно начало падать. Я не понимала, зачем это могло кому бы то ни было понадобиться, потому что не знала, какая выгода от этого вообще может быть. Унизить Гардинера? Всегда можно было сделать это по-другому, зачем тратить столько времени и сил, откапывая такие детали его жизни, ударяя по самому больному? Чем дольше я об этом думала, тем твёрже была в своей мысли, что очутилась в каком-то сериале, а потому начала тешить себя мыслью, что скоро всё наладится. В сериалах ведь практически всегда счастливый конец.
– Пап, а куда мы едем? Ты так и не сказал, – я решила поинтересоваться этим вовсе не потому, что была такой нетерпеливой и никак не могла понять, что это сюрприз. Просто не хотелось думать об этом. Если накручу себя, то потом не смогу ничего скрыть от Фила, хотя я и так сомневалась в успехе данного предприятия.
– Разве? – искренне удивился Роберт. – Что же, будем считать, будто я весь день коварно держал интригу, теперь же решил открыть для тебя эту тайну. Мы едем к твоей маме, чтобы посмотреть на результаты её работы.
– В смысле?
– В прямом! Сегодня у Люси пробная выставка. На ней, конечно, будут лишь те, у кого есть пригласительный, они же и оценят проделанную ею работу, но с нашей стороны будет просто неправильно не поддержать её! И вообще, я удивлён, что она тебе ничего не сказала.
– Я тоже…
На самом деле, я не была удивлена. Быть может, мама и хотела что-то сказать по этому поводу, но в последнее время я попросту не давала ей такой возможности. Из-за того, что мне было стыдно смотреть ей в глаза, я порой избегала Люси, боясь откровенного разговора. Чёрт, как же всё сложно… Почему все говорят, что любую проблему можно решить с помощью разговора по душам и уверяют, будто это просто? Это ни в коей степени не просто! На этот разговор нужно ещё решиться, а у меня духу не хватает… Может, хотя бы сегодня удастся с ней нормально поговорить?..
Я лелеяла эту мысль до самого входа в галерею, а вот оказавшись внутри, несколько растерялась. Каюсь, но за все семнадцать лет своей жизни я ни разу не была в галерее современного искусства, поэтому совершенно не знала, чего ожидать, и, признаться, несколько огорчилась, оказавшись внутри. Нет, там было вовсе не плохо – видно было, что здесь поработал человек со вкусом, который оформил всё так, что придраться было не к чему. Заставив каждый свободный уголок каким-то произведением, этот кто-то, на деле бывший моей мамой, при этом смог сделать так, что это смотрелось выгодно, а не вычурно. Свободного места было много, при желании здесь можно было бы даже станцевать, хотя я бы всё же не советовала это делать.
Дело было в другом. Наверное, я просто не в настроении, ведь здесь столько красивых работ, а мне не хотелось видеть всё это. Столько ярких цветов, буквально искривших жизнью, а мне это было противно. Столько солнечного, радостного, весёлого, что аж тошно. Я определённо пришла сюда не в самый подходящий момент.
К счастью, ситуацию спас Роберт, решивший поискать среди немалого количества людей Люси. По пути мы встречали много знакомых, каждый из которых обязательно хотел поговорить с моим отцом и высказать, что он думает обо мне, ведь я так изменилась с нашей последней встречи. Самое смешное, что это говорили даже те люди, с которыми мы виделись первый раз. Лживые комплименты. Как я это ненавижу.
Видимо, от папы не ускользнуло, что уже на четвёртом таком «комплименте» всё происходящее явно начало мне надоедать, поэтому он поспешил как можно скорее увести меня подальше от этих врунов, отговариваясь тем, что у него есть срочное дело к жене. Все понимающе кивали и, фальшиво улыбаясь, говорили, что она молодец – очень хорошо постаралась. Мне в тот момент хотелось их стукнуть. Лучше бы молчали, чем позволяли себе снисходительно говорить о моей маме, но я прекрасно понимала, почему молчит Роберт и почему то же самое следует делать и мне, поэтому просто улыбалась всем в ответ так же фальшиво, как и они мне.
После довольно долгих поисков мы наконец-то обнаружили цель. Люси стояла в компании трёх мужчин и двух женщин, о чём-то увлечённо с ними беседуя. Я улыбнулась и хотела было ринуться к ней, чтобы поздравить, как вдруг папа остановился сам и остановил меня. С удивлением взглянув на него, я заметила, как мужчина завороженно смотрит на свою жену и со счастливой улыбкой говорит:
– Давай подождём немного. Пусть выслушает комплименты – она так старалась, что ей в ноги обязаны кланяться. Пусть слушает. К тому же, – он вдруг взглянул на меня, – разве не интересно понаблюдать, как она просто светится от счастья?
Я улыбнулась, после чего взяла Роберта под руку и, подойдя ближе, положила свою голову ему на плечо, ответив:
– Тебе, наверное, это ещё приятнее, чем мне.
– А ты представь на её месте Фила. Уверен, что твоя улыбка расползётся от уха до уха – тогда и поймёшь, что чувствую я.
– Папа! – укоризненно произнесла я. – Для того, чтобы порадоваться за маму, мне вовсе не обязательно представлять на её месте Фила!
– Да-да, – ответил тот, но я даже не стала возмущаться, потому что было у меня подозрение – он не слушает.
Ну и ладно. Мне было хорошо и вот так просто стоять, наблюдая за Люси и зная, что кое-кто сейчас смотрит на неё влюблёнными глазами. Почему-то в тот момент подумалось, словно я наблюдаю не за своими родителями, а за молодой парой, у которой только-только завязались отношения. Это было какое-то странное и очень приятное чувство, от которого хотелось улыбаться. В который раз за день моё настроение кардинально изменилось, но это нисколько не беспокоило. Мне нравилось, как всё складывается.
Нравилось ровно до того момента, когда Люси распрощалась со всеми, но один мужчина остался рядом с ней. Тогда я напряглась. Пусть и не была в этом уверена, что-то подсказывало мне, что это, скорее всего, Арон, и мне совсем не нравились собственные догадки. Несмотря на слова мамы, успокоиться полностью я не могла, пока этот человек не исчезнет куда подальше. Причём навсегда.
– Думаю, мы можем уже к ней подойти, – внезапно сказал Роберт, из-за чего я запаниковала и покрепче схватила его за руку. Удивлённо взглянув на меня, мужчина спросил: – Что такое?
– Ну… Ты смотри, она же разговаривает! Может, не стоит туда идти, а?
Отец открыл было рот, дабы сказать мне что-то в ответ, как вдруг совсем рядом с нами послышался женский голос.
– Почему же не стоит? – спросила девушка, которая, заговорив, заставила нас обоих обратить на неё внимание. Довольно высокая и слегка полноватая шатенка смотрела на нас с каким-то ехидством, скрестив руки на груди. Убедившись, что теперь мы оба её слушаем, незнакомка добавила: – Полагаю, вам будет интересно узнать, как ваша жена ведёт себя в ваше отсутствие. Я же не ошиблась? Вы Роберт Моллиган, правда же?
– А с кем я имею честь говорить? – спросил тот, а я с ужасом почувствовала, как он напрягся.
С вызовом посмотрев на эту девушку, я постаралась вложить в этот жест как можно больше злобы, мысленно передавая ей сообщение: «Даже не думай! Скажешь хоть слово – головы тебе не сносить!»
– Я-то? – словно удивившись, что ей задали такой вопрос, спросила та. – Меня зовут Эйприл Гаррис. Мой отец – Арон Гаррис – сейчас беседует с вашей женой. И, знаете, у меня есть к вам просьба, раз уж вы всё равно собирались к ним. Напомните своей дорогой, а заодно и моему дражайшему папочке, что у обоих есть семьи, ладно? А то как-то нехорошо получается.
– Что вы имеете в виду? – ледяным тоном спросил Роберт и в тот момент я поняла, что всё плохо.
– Вы уж простите меня за такое фамильярство, но мы с вами в одной лодке, поэтому скажу прямо, – Эйприл вздохнула так, словно пыталась объяснить ребёнку таблицу умножения. – Частые встречи и свидания моего отца и вашей жены меня напрягают. С папой я разберусь сама, а вы, будьте добры, объясните своей жене, что Арон – женатый человек. Мне не нужно в свои двадцать три года осознавать, что брак моих родителей разрушился из-за нелепой интрижки, которой не продлиться дольше пары месяцев. Так мы договорились?
Я часто задышала, чувствуя, как атмосфера с каждой секундой накалялась всё больше и больше. Самое страшное было то, что я даже не предполагала, как на всё это отреагирует папа. Раньше я никогда не видела его скандалящим, а потому сейчас тоже не могла представить что-то подобное, но и мирного разрешения ситуации отчасти сама не хотела. Слишком много эта Эйприл о себе возомнила, дабы разговаривать так с человеком, который ей, пусть и с натяжкой, но в отцы годится! Даже если и не годится, то он прилично старше её, так что нечего позволять себе так говорить!
– Прежде, чем делать поспешные выводы и позволять себе говорить со мной в таком тоне, – словно прочитав мои мысли, начал Роберт, – я посоветовал бы вам, мисс, убедиться в правдивости ваших догадок.
– Догадок? О, уверяю вас, это не простые догадки! Сами разве не видите, что…
– И прежде, чем перебивать меня, я бы посоветовал дослушать то, что я хочу сказать, – мужчина не повысил голоса, но тон его настолько переменился, что даже я в ужасе отпрянула от него, с удивлением глядя на человека, который, будучи моим отцом, крайне редко вёл себя так при мне. – Итак. Если у вас сложилось такое мнение, вовсе не обязательно делиться им с другими. Мне очень жаль, что вам пришлось так подумать и проходить через такое, ведь сам в своё время едва ли не пережил развод собственных родителей. Однако это не даёт вам права обвинять людей, ни в чём не разобравшись. Вы хотели поговорить со своим отцом? Будьте добры, поговорите. Если ответ вас не устроит, тогда я готов вас выслушать. До тех пор, пожалуйста, не попадайтесь мне на глаза с подобными домыслами. В принципе, это всё. С вашего позволения… – он посмотрел на меня и, крепко схватив за руку, сказал: – Кэтрин, мы идём к маме.
Я заметила, как лицо Эйприл побагровело то ли от гнева, то ли от смущения. К счастью, благодаря тому, что Роберт не повысил голос, никто не обратил внимания на эту сценку, наверняка решив, что эта девушка, как и многие до неё, решила поздравить Люси с удачной выставкой.
Если бы всё было так. Отец настолько крепко сжимал мою руку, что она начала болеть, но вырываться я почему-то не рискнула. Буквально подтащив меня к Арону и Люси, он встретился взглядом с несколько удивлённой, но счастливой женщиной.
– Ты всё же пришёл, – на выдохе произнесла мама, словно у неё гора с плеч свалилась. – Я так рада. Боялась, что пропустишь.
Несколько секунд Роберт молчал, а после, ещё крепче – так, что я даже всхлипнула от боли, – сжал мою руку и с улыбкой произнёс:
– Я не мог не прийти, ведь ты столько старалась ради того, чтобы устроить это.
– Мне приятно, но я всё же старалась не одна, – она с улыбкой посмотрела на невысокого плотного мужчину, ростом, как и она, пусть женщина и была на каблуках, и сказала: – Позвольте представить вам Арона, с которым мы работали над оформлением выставки.
Мужчина улыбнулся, внимательно осмотрев Роберта с головы до ног, и, протянув вперёд руку, сказал:
– Приятно познакомиться. Наслышан о вас.
Отец в кои-то веки отпустил мою руку, так как сжимал её в своей правой, которая понадобилась ему для того, чтобы ответить на рукопожатие. Сделав это, он произнёс:
– Да, я тоже о вас наслышан. Вы не представляете, как я горел желанием с вами познакомиться.
========== Глава шестая ==========
Если бы меня спросили, чьей встречи я хотела бы меньше всего на свете, пожалуй, этот вопрос не вызвал бы у меня затруднений. Прямо сейчас мне очень хотелось бы отмотать время назад, лишь бы ничего не произошло, но вместо этого приходилось стоять и глупо улыбаться, надеясь, что сейчас ничего не произойдёт.
– Правда, слышали? – удивился Арон, услышав реплику моего отца. – А я-то думал, что Люси предпочла бы обо мне вообще не вспоминать.
Роберт и бровью не повёл. Казалось, будь его воля, он бы вообще игнорировал всё, что ему говорят, но, зная моего отца, я могу утверждать, что он так поступать не мог. Его будет выворачивать наизнанку, но он будет разговаривать с человеком. Потому что так надо. Потому что иначе нельзя. И в этот раз всё было так же.
– Почему же? – мужчина даже улыбнулся, произнося следующую фразу: – Разве есть что-то, из-за чего моей жене может быть неприятно общение с вами?
– Роберт, – одёрнула его Люси. – Я не думаю, что…
– Думаю, да, – перебил её Арон. – Потому что из-за того, что я чересчур неумел, эта выставка чуть было не сорвалась.
– Без тебя она также и не состоялась бы, поэтому всё в порядке, – сказала мама таким тоном, словно готова была взять в руки иголку с нитками и зашить этому человеку рот. – Пожалуй, я пойду. Хочется побыть с семьёй, ты ведь должен меня понять.
Люси посмотрела куда-то в сторону и кивнула, указывая на кого-то. Проследив за её взглядом, я увидела Эйприл, которая стояла у одной из картин и смотрела на нас так, словно вот-вот готова была расплакаться. Если до этих пор она смотрела на своего отца и мою мать, то, стоило повернуться к ней мне, она посмотрела уже на меня. И в тот момент мне неожиданно подумалось, что мне её жаль. Да, именно жаль. Просто я вспомнила себя, свои чувства тогда, когда трубку взял Арон. А сейчас всё происходило прямо на её глазах, пусть ничего страшного и не было.
Но в тот же момент я осознала, что больше не беспокоюсь по этому поводу. Кто его знает, чем это было вызвано, но внезапно я перестала подозревать маму в измене отцу. Почему? Пожалуй, на этот вопрос я не смогу ответить. Просто мне вдруг захотелось поверить ей. Я уже жалела о том, что не сделала этого раньше, так что решила постараться хотя бы сейчас. Просто что-то подсказывало мне, что после сегодняшнего с доверием в нашей семье будут проблемы…
– Ох, – выдал мужчина, заметив собственную дочь. – Я и не знал, что она пришла. Ну, раз уж наши семьи решили почтить своим присутствием эту выставку, полагаю, что нам действительно стоит проводить время с ними, – он повернулся лицом ко мне, что стало для меня полной неожиданностью, ведь немного странно и даже страшно ловить на себе взгляд человека, только-только повернувшись к нему. Воспользовавшись моим молчанием, Арон произнёс: – У вас очень красивая дочь. Ещё красивее, чем на фото. Она бы очень понравилась моему сыну.
– Боюсь, что все женщины в моей семье не свободны, – шутливо произнёс Роберт. – Какая жалость для окружающих, не правда ли?
– Не могу не согласиться, – в тон попытался ответить ему собеседник. – Но было бы странно, если бы такие красавицы были свободны. Вам повезло жить в таком цветнике.
– Да, я несомненно везучий человек, – всё тем же тоном отвечал папа. – Кстати, вам разве не пора? Доченька ждёт, ещё один красивый цветочек… А вдруг украдёт кто? Надо бы за ней присматривать.
– Именно этим я сейчас и займусь, – улыбнувшись, сказал Арон, после чего посмотрел на меня и сказал: – Удачи тебе. Возможно ещё увидимся.
– Да? – скорее спросила, чем подтвердила я. Причём прозвучало это настолько жалостливо, что окружающие даже улыбнулись.
Произнеся прощальную фразу, этот человек наконец-то соизволил уйти, чему я была неимоверно рада. Подозреваю, что рады этому были все, так как это легко читалось на лицах моих родителей. Однако уход Арона не смог спасти ситуацию, потому что все молчали. Возможно, каждый обдумывал, что сказать, или не знал, как начать разговор. А может все, как и я, просто стояли и думали, что делают остальные, вместо того, чтобы начать действовать.
Не знаю, сколько мы простояли, не проронив ни слова, но первым человеком, которому это надоело, стал мой папа.
– Что же, – сказал он, – думаю, что выставка получилась отличной, особенно если учесть, как давно ты этим не занималась. Поздравляю, дорогая.
Люси недоверчиво посмотрела на Роберта, словно ожидала, что он начнёт ругаться. Но, по всей видимости, она сама поняла, что это невозможно, ведь отец был не из тех людей, которые начинают выяснять отношения в публичном месте. Но от этого ей, кажется, было ещё хуже. В тот момент мама, сжав губы, виновато смотрела на своего мужа, а тот лишь делал вид, будто ничего не понимает.
– Что случилось? – спокойно спросил он, а потом, улыбнувшись, добавил: – Ты, наверное, думала, что я буду злиться, но, уверяю тебя, не произошло ровным счётом ничего, что заставило бы меня так поступить. Поэтому давай просто забудем об этом, а я поздравлю тебя ещё раз.
Лжец. Я никогда не думала, что подумаю так о своём отце, но именно таким он и был. Ничего не произошло. Да-да, я так и поверила. Мне хотелось высказать свои мысли, хотелось поделиться своими чувствами, но я понимала, что не могу этого сделать. Вместо этого оставалось только стоять и наблюдать за этим со стороны, словно я даже не дочь им, а какой-то случайный прохожий.
В принципе, в тот момент я не была их дочерью, просто не могла ею быть. Дети, пусть и не сознаются себе в этом, всегда принимают сторону одного из родителей, хотя сами же могут думать, что любят обоих. Когда мама с папой ссорятся, они втайне поддерживают того или иного, даже если сами не хотят в это верить. Я же не хотела никого из них поддерживать, но и осуждать не собиралась. Если, повзрослев, я и изменилась хоть в чём-то, так это в том, что не всегда стоит лезть в чужие дела. Один человек отчётливо дал мне это понять. Наверное, только его я и хотела бы видеть, только с ним и хотела бы поговорить.
Однако мне не удалось этого сделать. С горем пополам дожив до конца выставки, я отправилась вместе с родителями домой, лелея мысль, что, придя туда, встречу Фила и, пригласив погулять, смогу рассказать всё, что накипело. Почему-то мне вдруг начало казаться, будто я слишком многое коплю в себе, не рассказывая ему практически ни о чём, вот и захотелось поделиться. Но Гардинер не был бы собой, если бы в очередной раз не оказался на несколько шагов впереди.
Зайдя в дом, я, наспех сняв обувь, побежала на второй этаж – в комнату, которую мы выделили ему и в которой он практически не спал, оставаясь на ночь со мной. Я даже верхнюю одежду не сняла, просто вбежала вверх по лестнице и, не постучавшись, открыла дверь в его комнату, однако Фила там не оказалось.
– Хм, – только и выдала я, не обнаружив его. Тогда, предположив, что он может быть в ванной, я крикнула: – Фил, ты здесь?
Но ответа не последовало. Тогда мне показалось, что он мог зайти в мою спальню. Всё равно он всегда делал всё, что ему захочется, поэтому моя просьба не входить туда, пока меня нет, вряд ли подействовала бы.
Выйдя из комнаты, я закрыла за собой дверь и уже предвкушала, как смогу выплеснуть часть гнева, разозлившись на Гардинера за то, что он без спросу зашёл на мою территорию, как вдруг с первого этажа послышался голос мамы.
– Роберт, Кэтрин! – крикнула она. – Быстренько спускайтесь!
– Что случилось? – крикнула я, с сожалением посмотрев на дверь моей спальни. Цель же была так близко!
– Спустись же! – стояла на своём Люси, не дав мне никакого шанса на сопротивление.
Вздохнув, я прошептала: «Ничего, я до тебя ещё доберусь», после чего поспешила к маме, лишь бы она не разозлилась.
Вопреки моим ожиданиям, Люси была не на кухне, как мне поначалу показалось, а в гостиной, поэтому отец добрался туда значительно раньше меня. Они оба стояли прямо посреди комнаты, а в руках мужчины была записка, которую он читал. Эти двое были так поглощены этим занятием, что даже не заметили, как я пришла, что немного оскорбляло, поскольку это они меня позвали. Только я хотела об этом сказать, как Роберт, оторвав взгляд от записки и взглянув на меня, спросил:
– Что это за ерунда?
Я лишь удивлённо заморгала. Он указывал на клочок бумаги и смотрел на меня так, словно я должна была знать, что он значит, но я-то не знала. Поняв это, папа протянул мне его со словами:
– Ты ничего не знаешь об этом?
Всё ещё ничего не понимая, я взяла листок в руки и быстренько пробежалась взглядом по нескольким строкам, написанным на нём.
«Я же уже говорил, что не собираюсь задерживаться здесь, дабы не стеснять вас. Но, думается, если бы захотел уйти, пока все вы дома, вы бы попытались меня остановить, правда? Во избежание ссор и с целью сохранить хорошие отношения между нами, я решил уйти, когда вы не сможете меня остановить. Спасибо большое за гостеприимство! В следующий раз постараюсь не допускать повторения подобных ситуаций.
Ф.»
Я прочитала эту записку. Не поверила своим глазам и перечитала. Потом сделала то же самое ещё раз. И ещё. И в следующий момент обнаружила, что просто не отрываю взгляда от этих строк, старательно пытаясь понять одну вещь.
– Что это за бред?! – не выдержав, я озвучила эту мысль.
– Вы точно родственники, – вздохнув, сказала мама, поочерёдно посмотрев то на меня, то на Роберта, а потом взяла записку из моих рук и, мельком взглянув на неё, посмотрела на меня, спросив: – Значит, ты тоже не в курсе всего этого?
– Думаешь, будь я в курсе, я бы реагировала так? – спросила я, отказываясь верить в то, что недавно прочитала. – Я уверена, он уже обсуждал это с вами. Разве нельзя было переубедить его?
– Думаешь, я не пытался? – Роберт немного повысил голос. – Но он же, как упрётся, ни в какую! Боже, у меня сегодня и так не самое лучшее настроение, а тут ещё и это…
– Сейчас я ему позвоню и постараюсь всё узнать, – сказала я, надеясь, что дальше папа не продолжит. К счастью, он замолчал.
Вытащив телефон из кармана пуховика и принявшись набирать его номер, я с сожалением подумала, что сейчас чувствую себя так, словно решила прилечь отдохнуть под действующим вулканом. Очень и очень неприятное ощущение, должна сказать. Папа не часто злится, а когда это происходит, он старается не подавать виду, но лучше дать ему побыть одному и как можно скорее, а также не раздражать ещё сильнее. Только не сегодня, Фил! Почему ты захотел сделать это именно сейчас?
– Да, Кэтрин, – послышался голос из трубки. – Полагаю, вы уже дома?
– А ты как думаешь? – даже не скрывая раздражения, спросила я. – Почему даже не предупредил о том, что собираешься сделать?
– Я предупреждал. И не раз, кстати.
– Хорошо, – с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать, так как рядом были родители, ответила я. – Поставлю вопрос иначе. Почему ты не предупредил меня о том, что собираешься сделать?
– Я собирался, – до жути спокойно ответили мне. – Но ты заснула раньше, чем я смог это сделать.
– Не придумывай глупых отговорок! Ты и не собирался мне рассказывать!
– Потому что знал, как ты отреагируешь.
Я посмотрела на родителей и, коротко кивнув им, выбежала из комнаты, надеясь, что они поймут и не последуют за мной. Даже не переобуваясь, я в тапочках выскочила на улицу, где уже точно могла не сдерживаться.
– А как мне, по-твоему, реагировать на это?! – повысив голос, спросила я. – Просто улыбнуться и сделать вид, будто так и было задумано? Я думала, что мы уже прошли через это.
– Если ты хочешь меня видеть, то тебе нужно просто сказать об этом, – вдруг выдал он.
– Что? – не поняла я.
Гардинер глубоко вздохнул, после чего сказал:
– Ты же злишься сейчас не потому, что я ушёл, а потому, что я сделал это именно тогда, когда понадобился тебе. Так ведь?
– Эй, – протянула я. – Признайся, ты установил в моём доме скрытые камеры, пока никого не было?
Короткий смешок.
– Нет, я просто общаюсь с тобой достаточно долго.
– Не смей думать, что тебя это оправдывает! – я говорила с ним грубо, хотя уже даже не знала – злиться мне, расстраиваться или даже радоваться. Странное такое было ощущение, словно мы едем на велосипедах, я всё время прошу его сбавить скорость, а он тормозит и, разворачиваясь, едет в другую сторону, раз за разом заставляя догонять его.
– Я и не думал. Так что? Хочешь встретиться?
– Нет! – громче, чем требовалось, сказала я. – Если увижу тебя, то обязательно захочу ударить! А если я сделаю это в публичном месте, у меня могут быть проблемы…
– Тогда сделаешь это завтра в школе. Сью попросила к ней заскочить.
– Тебя? Когда?
– Нас. Позвонила сегодня. Раз уж я тебе не нужен, то детали расскажу завтра. На этом всё. До встречи.
Сказав это, Гардинер положил трубку. Ещё какое-то время я, находясь в ступоре, не убирала телефон от уха, продолжая слушать частые гудки, то и дело слышные из неё. Когда же лёгкий шок прошёл, я тоже положила трубку, а после моя рука, державшая телефон, безвольно опустилась, а я же просто уставилась в одну точку, застыв на месте. Не то чтобы я на что-то рассчитывала, когда звонила. Возможно, в глубине души я даже понимала, что Фил не то что не вернётся, а даже ничего не объяснит, но всё же…
Всё же я надеялась на менее холодный приём. Причин так разговаривать со мной у парня было множество, я даже могла не подозревать о них, но сейчас я всё равно была в таком шоке, что даже не смогла бы ничего объяснить родителям, если бы вернулась в дом. Наверное, именно поэтому, не отдавая отчёт собственным действиям, я просто пошла прочь со двора, даже не переобувшись.
