Текст книги "Богами становятся (СИ)"

Автор книги: Cuina-Lisse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 48 страниц)

– Тряхни её, пора бы поговорить. Пусть просыпается, – нетерпеливо бросил Фагрисс.

– Она давно не спит, маршал. Вас обманывают, друг мой, – усмехнулся Теолан.

– Дрянь! – в сердцах выплюнул военный и пнул распростёртое тело в бок.

– Ну что Вы! Разве можно так с женщиной! – притворно возмутился герцог и наотмашь ударил Рику по лицу.

Темноту в глазах и вкус металла во рту она оценила сразу, как и силу удара. Понимая, что дальнейшее притворство лишь усугубит её положение, сплюнув кровь, пленница подняла взгляд на мужчин. Хотя нет, самцов.

– Где прохлаждался этот сучий выродок, что его никто найти не мог? Отвечай! – подходя к фоалинэ и схватив за одежду на груди, попытался поднять её Фагрисс.

Отвечать Рика не собиралась, что, впрочем, не очень и требовалось. Эта парочка нашла виновного в своих промахах, и никакие слова Элен не изменят их намерений, явно кровожадного характера. Молчанием она заработала ещё один пинок под рёбра и приглушённую ругань – маршал терпением не отличался. Хотя боялась Рика больше крон-герцога: он был более извращённым и умным, не в пример прямолинейному и вспыльчивому вояке.

– Спрашиваю ещё раз, шлюшка, где был этот ублюдок? – вызверился Фагрисс.

– Строим из себя героя, дорогая? – наиграно нежно отозвался Теолан. – Зря, очень зря. Маршал терпением не отличается, да и маэлта это не спасёт.

– Не произноси при мне ЭТОГО! – перекинулся на оппонента маршал.

– Видишь, он даже титула нашего бастарда слышать не хочет, – участливо пояснил вспышку гнева герцог, поправляя свои манжеты. – Итак, ты будешь говорить? Хотя должен заметить, мне больше не терпится пояснить тебе наши мотивы. Тебе ведь интересно, не правда ли?

– Зачем болтать перед этой падалью? Прибить – и дело с концом.

– Ну зачем так грубо, Фагрисс. Нам всё равно ждать наследничка, развлечений никаких, дай хоть над жертвой божественной любви поиздеваться.

Голос герцога сочился ядом, а маршал, потоптавшись и нервно перебирая пальцами по рукояти тяжёлой сабли, взорвался новой тирадой, периодически вклинивая нецензурные обороты:

– Делай что хочешь, я пойду проверю наш сюрприз…

– Итак, милочка, вы же понимаете, что своим появлением спутали наши планы? Можешь не отвечать – я знаю, что это так. Мы так долго и тщательно репетировали с маршалом все эти бои, состязания и прочую муть, и тут заявляетесь вы, все такие правильные – так бы и убил… – перешёл на шипение Теолан.

Рика молча слушала его, хотя давно уже пришла к тем же выводам, подробности которых ей так мило сейчас выбалтывал её похититель.

– Ну так вот. Ты понимаешь, какое дело, если наследничек скомпрометирует себя, ввязавшись в драку не на поле храма с соперниками, а, не дай бог, ещё и убьёт кого. Его просто отстранят от дальнейшего участия. Ну а там он с горя и самоубийством порадует нас на фоне депрессии. Интриги ведь не только при дворе возможны. До дворца ещё добраться надо, нам особо нечего терять. Кто бы из нас ни победил, второй будет в свите и при делах. Так что…

– Пешки, – едва слышно выдохнула Рика, прикрывая глаза, но сидевший рядом герцог услышал её замечание.

– Пешки? Кто? Мы??? – задохнулся он, но Рика уже не обращала на него внимания. Она не питала иллюзий на свой счёт. Её убьют. Жестоко. Единственное о чём она жалела, так это о том, что и Дар может пострадать от интриг этих…

Слов не хватало. Она устремила свой взгляд в небо, пытаясь отключиться от чувств тела.

Небесная высь была пронзительно чиста. Голубизна завораживала, затягивала в себя, обещая покой и защиту. Как мама… у мамы тоже были голубые глаза.

«Мама! Мамочка! Помоги… забери меня! Я так устала… мам…»

И небо пленило её, ласково раскрывая свои объятья, обещая покой и защиту. И уже не было дела до того, что происходило там, в другом мире, с её телесной оболочкой. Ничто не отвлекало от созерцания этой убаюкивающей голубизны с призрачными очертаниями любимой и единственной мамы. Она тянула свои ласковые руки, стараясь удержать раскачивающийся мир. Рика не обращала внимания ни на что, оставаясь в сознании, но будучи далеко, чем невероятно бесила своих мучителей, и они с ещё большим остервенением истязали её тело, бесконечно ругаясь и оскорбляя, но будучи не в силах пробиться сквозь защитный кокон «маминых рук».

И лишь в какой-то момент, когда светило коснулось горизонта и окрасило небосвод в невероятные оттенки пурпурного, лилового и серого цветов, в мыслях Рики проскользнуло новое: «Дарниэль…»

И от острой боли от сознания того, что уже никогда не увидит такие прекрасные, любимые и так похожие на это небо глаза, Элен, медленно втянув полную грудь воздуха, не выдержала:

– Р-р-р-р-р-ра-а-а-а-а!

Полный бесконечной боли и отчаянья звериный рык раскатился в разные стороны, напугав её мучителей. Он покатился вниз с горы, не встречая препятствий, отразился от стен храмов, заметавшись среди колонн, вылетел на равнину, растекаясь по ней, и эхом принялся гулять между дворцами.

Дар волновался. Весь день сегодня он размышлял. Пока руки и тело на автомате выполняли действия, голова была загружена поиском выхода из ситуации. Ничего не получалось. Он хотел поскорее встретиться с Рикой и попытаться найти решение вместе. Было уже поздно, но фоалинэ не появилась в кухне, пока он готовил, её не было и во дворце, когда они пришли.

– Где фоалинэ? – едва сдерживая своё раздражение, спросил он у слуг.

– Госпожа ушла в Хранилище Знаний ещё утром и не возвращалась, – ответил Лим как самый смелый.

– Где это? Отведи меня.

– Прошу, маэлт…

– Не называй меня так! – взорвался Дар.

Окружающие сочли за благо исчезнуть, а Лим быстрым шагом направился к библиотеке.

Чем ближе они подходили, тем тяжелее становилось на душе юноши. Он ворвался в здание, вынося двери, и вихрем пронёсся по помещению.

– Рика!.. Её нет здесь. Где её охрана?

– Они перед входом, пресветлый, им запрещено заходить внутрь, – ответил капитан.

– Сюда их!

Когда трое воинов, приставленных к девушке, вошли, Дар набросился на них с расспросами:

– Почему вы оставили фоалинэ одну? Где она?

– Госпожа Рика зашла, как обычно, сама, в Хранилище никого не было, нам навстречу вышла принцесса Амина. Больше никто не входил.

– Тогда где же она?! – уже почти не сдерживая ярость, кричал маэлт. Бегая меж стеллажей Хранилища, он заметил стойку с планшетом Рики, а подлетев к нему, и перевёрнутую мебель, разбросанные старинные носители информации и – как апофеоз – один башмачок поверх этой кучи. Интуиция уже вопила дурным голосом.

– Где кинжалы Рики?

– Вот, – протягивая ему пояс с ножнами парных кинжалов, ответил охранник. – Она их всегда снимает. С оружием сюда нельзя.

– Чёрт! Да что же это такое?! Как вы посмели оставить её одну?

– Госпожа Рика… – начал было воин, но Дар отмахнулся от него и бросился к планшету:

– Лекс, где Рика?

– Планшет перед тобой, а на ней нет никаких следящих маячков.

– А камеры слежения?

– В Хранилище их нет.

– Чёрт! Дьявол! Лекс, поднимай болид, её надо найти!

– Маэлт! – вдруг раздался крик.

Дар метнулся вглубь помещения. Возле открытого окна стояли два воина, один из них указывал вниз, где едва виднелась из-под небольшой софы вторая туфелька.

– Да чтоб вас! – отшвыривая софу и поднимая обувь, сорвался Дарниэль. В следующий миг он рявкнул: – Лекс!

– Болид уже на подлёте, выходи.

– Маэлт, мы сами найдём её, Вам нельзя… – попытался остановить его начальник охраны и был грубо прерван:

– САМИ?!

В следующий момент послышался звон вынутого из ножен Повелителя Стихий, а его лезвие упёрлось в грудь говорившего. Полыхающие глаза цвета индиго заставили отступить воина.

И в это мгновение в наступившей тишине они услышали раскатистый рык.

– ЭТО РИКА! – завопил браслет голосом Лекса.

Дар сорвался с места, выпрыгивая в окно и прижимая к себе туфлю. Не останавливаясь, он помчался в сторону леса, над ним спланировал болид, в который и запрыгнул маэлт. Раскалившиеся в секунду дюзы с бешеной скоростью понесли его в сторону, откуда раздался рык.

Оставшиеся воины уже вызывали транспорт и охрану дворцовых комплексов, но они безнадёжно отстали от Сына Бога, чей след растворился в вечерних сумерках.

Дар нёсся в болиде, вжимаемый в сиденье перегрузками, и молился. Впервые за много лет он вспомнил об этом. Только он не хотел допускать и мысли, что Боги такие, как его отец. Тогда надежды нет. Он старательно гнал от себя подобные мысли и вглядывался вдаль, стараясь различить знакомые черты. Но первым пропажу заметил Лекс. Тепловизором. А вокруг ещё несколько фигур. Скорость начала спадать, а одна из дверей заблаговременно открываться.

Картину целиком Дар увидел в секунду: распятое тело Рики. Кровь. Раны. Фагрисс. Теолан. Их заместители. Два воина.

Вся шестёрка была сильно удивлена неожиданным появлением маэлта с неба, а не по земле, как ожидалось. Предпринять каких-либо действий они не успели, когда из болида выпрыгнул наследник и ещё до приземления убил двоих. В следующие секунды Повелитель Стихий забрал жизни оставшихся четверых, так и не успевших обнажить оружия. Дарниэль рухнул на колени рядом с Рикой, пытаясь заглянуть ей в глаза, освещённые зависшим над поляной болидом. С опухших губ девушки сорвался тихий хрип, и Дар с трудом различил в нём слова «прости, мелли», и едва пробивающийся из-под ресниц блеск глаз померк.

– Нет, нет, НЕТ! РИКА! Не умирай! Рика-а-а!

====== Глава 92 Шанс на жизнь ======

Времени на истерику не было. Четырьмя ударами Дар отсёк путы, сковывающие конечности девушки и, зашвырнув катану в машину, бережно поднял Элен на руки.

– Лекс, ищи больницу, скорее!

Едва Дар сел в кресло, не спуская с рук фоалинэ, болид плавно и быстро направил их полёт в сторону единственной надежды на спасение – госпиталь. На поляне остались остывать шесть тел. И шесть голов.

– Лекс, свяжись с врачами!

– Уже.

– Говорит маэлт Дарниэль, немедленно требую капсулу экстренного спасения и всех врачей на посадочную платформу. Прибытие через…

– Восемь минут, – вклинился БЭС.

– Каков характер повреждений? – сухо интересовался женский компьютерный голос.

– Потеря крови, резаные раны, возможно, переломы. Остального не видно, – отвечал Дар, стараясь не думать о том, откуда та кровь, что течёт сейчас по его ногам, согревая тело, но холодя душу.

– Пациент в сознании?

– Нет.

– Как давно?

– Пару минут. – Пальцы, сжимающие тело девушки, стали тихонько подрагивать.

– Дайте все возможные данные о пациенте.

– Девушка, 25 лет, вес… – взял на себя груз ответственности за ответы Лекс.

Дар вглядывался в синеющее лицо Рики, с разбитыми губами, наливающимися гематомами на челюсти и странными царапинами на скулах. Ниже он заставлял себя не смотреть, но боковое зрение улавливало виднеющееся сквозь остатки одежды тело, хвосты верёвок на запястьях и щиколотках с растёртой до крови кожей под ними.

Время как будто замерло. Съёжилось до маленьких моментов между едва уловимыми вдохами прижимаемого к груди тела.

Наконец дверь болида скользнула вверх, и они опустились на залитую светом прожекторов площадку госпиталя, рядом с ожидающей их группой врачей. Тут же откуда-то вынырнула капсула, и Дар бережно переложил в неё Рику. В следующий миг купол скрыл под собой раненую. Все дружно побежали внутрь, по длинному коридору, к светящемуся зелёным светом контуру двери реанимационной. В это время под куполом капсулы светящийся луч тестировал повреждения, манипуляторы срезали одежду и очищали тело от грязи и засохшей крови.

– Потеря крови критическая, ушибы внутренних органов, отёк лёгкого, органы таза… – врач замолчал и искоса глянул на маэлта, – с повреждениями.

Пациентка и часть врачей скрылись в дверях, а в грудь Дара упёрлась рука.

– Вам нельзя туда, – твёрдо сказал врач, молодой человек, на полголовы ниже маэлта. Глаза последнего налились кровью. – Ваша помощь понадобится здесь. У девушки серьёзные раны, мне надо знать, у неё есть хронические болезни, аллергия на лекарства, имплантанты, синтетические органы?

– Я… не знаю, – растеряно прошептал Дар.

А в следующий миг раздался грохот. Шарахнув распахнувшимися створками дверей по стенам, к ним летел болид. На развороте он хлопнул крышкой багажного отсека, в котором так и стояли саркофаги, подаренные Ренатом.

– Да! Здесь есть всё! Её кровь, органы, информация – всё, что нужно! – рывком вынимая тяжеленную криокамеру, оживился Дар, протягивая её врачу. Тот просиял вмиг и, махнув стоящим неподалёку санитарам, заторопился.

– Это меняет дело! Скорей всё в операционную! Информацию о пациентке на экран! А Вам, маэлт, туда нельзя! – вновь оставляя за дверями наследника, поспешно проскользнув вслед за платформой с саркофагом, выпалил врач.

Дверь мгновенно осветилась красным контуром. Ждать. Оставалось только ждать. Чтобы хоть как-то успокоить бешеный ритм сердца, маэлт упёрся лбом в холодную дверь, прикрывая глаза и шепча что-то. Смысл слов не доходил даже до него самого. Все мысли были сейчас там, за дверями операционной.

Вскоре он начал различать посторонние звуки и, отпрянув от временной опоры, направился в салон болида. Машина так и стояла посреди холла, едва слышно гудя антигравитаторами.

Сколько прошло времени – Дар не знал. Мимо них боялся ходить персонал, косящийся на залитого кровью маэлта, угрожающе обнажённую катану рядом, болид, стоящий посреди зала. В какой-то момент по периметру помещения появились воины из охраны дворцов, личная же гвардия монаршей особы на глаза старалась не попадаться. Вести о случившемся на поляне распространялись со скоростью огня. Вскоре уже все знали о шести трупах с отсечёнными головами, месте пыток, о жертве, что при смерти доставили в больницу. И каждый недоумевал: за что? За что так поступили с молодой девушкой, чья смерть не была нужна никому?

Но вот подсветка двери потухла, и вышел уже знакомый врач. Дар в одну секунду оказался перед ним.

– Всё хорошо, опасность миновала, мы сделали всё по рекомендациям предыдущего врача, сейчас девушка спит, – на одном дыхании выдал доктор.

Дарниэль вновь попытался проникнуть за дверь со словами:

– Я должен её увидеть!

– Не сейчас, маэлт.

– С дороги! – угрожающе бросил остроухий.

– Туда нельзя, пресветлый! Не в таком виде! Или Вы хотите ей навредить? – вставая грудью перед дверью, попытался достучаться доктор до здравого смысла юноши.

– Навредить? – смысл сказанного начал проникать в подкорку.

– Ну конечно! Посмотрите на себя! Вы грязный, а её организм ослаблен. Приведите себя в порядок, тогда и поговорим, – увещевал Дара спаситель.

– Я не оставлю её одну.

– Она не одна…

– НЕТ! Хватит и одного раза! Не доглядели, и вот…

– Но Вас в таком виде я не могу пустить, – сокрушённо добавил молодой человек, по-прежнему не отходя от двери.

И долго бы им ещё препираться, если бы из болида не вылетел следящий зонд, зависая перед спорщиками.

– Вот! Пусть он остаётся с фоалинэ, тогда я сделаю то, что Вы просите! – непререкаемым тоном выдал маэлт.

– Хорошо, «фантом» пусть остаётся, а Вы приведите себя в порядок. И ещё, – входя в дверь и пропуская сферу, – уберите машину из холла.

Дождавшись проекции с зонда на свой браслет, Дар сел в болид, который, в свою очередь, осторожно полетел по коридору на выход, чернеющий небом ввиду отсутствия дверей. Не отводя взгляд от картинки, на которой были видны суетящиеся вокруг неподвижного, полностью скрытого лечебной тканью тела врачи, Дар достиг дворца. Выйдя на террасу и бросив короткое:

– Убрать! – скрылся в ванной.

Слуги с ужасом разглядывали испачканный кровью салон машины, Стихийник на сиденье, чёрный от засохшей крови. Девушки скрылись, зажимая ладошками рты и начиная плакать, а юноши поспешили за Мастером Аэтаном, не решаясь трогать окровавленный клинок.

Дар сбросил всю одежду в угол, не заботясь об украшениях и не обращая внимания на оторванные застёжки. Расплёл волосы, ещё утром заботливо уложенные Рикой, и ступил под воду, которая, стекая с лица и рук, ещё долго окрашивалась красным, но маэлт не видел этого, продолжая смотреть на проекцию больничной палаты и действия в ней. После, как был голый, направился в спальню и принялся одеваться. Чёрные джинсы, алая водолазка, “косуха”, кроссовки. И плевать, что так не одеваются на территории храмового комплекса! Не говоря ни слова, он направился на террасу, где уже сверкающий чистотой салона болид рычал дюзами. Катана лежала в ножнах. Чистая. Никто не решился преградить путь маэлту, спросить или сказать что-нибудь. Троицу провинившихся воинов Аэтан отослал в казармы. Во избежание.

Направляясь в сторону госпиталя и не сводя взгляд с экрана, маэлт прошептал с щемящим отчаянием в голосе:

– Уж лучше бы мы никогда не встречались.

– Она так не думала, – отозвался Лекс, – ты с первой минуты стал дорог ей.

– Об этом я и говорю! С ней всё было бы хорошо, если бы не я и моё прошлое! Я ненавижу себя за эту «божественность»! Был бы простым рабом для утех – и всё, так нет, я как идиот повёлся на речи о долге и ответственности! Меня опять развели, как… как… А-ар-р! Когда же я поумнею-то?!

– Тут есть и моя вина.

– И в чём она заключается? – нахмурился Дарниэль.

– А тебе не кажется странным, что ты так долго смог хранить свою тайну? Переведи я в первые дни значение твоего титула, и всё могло пойти по-другому. Или ты до сих пор наивно полагаешь, что симбионт не сложил два и два, оставаясь в счастливом неведении относительно того, кем ты являлся?

– Почему же ты молчал?

– Называй это мужской солидарностью, – грустно усмехнулся Лекс. – Хоть у меня и стоит электронный блок на дачу незатребованных данных – всегда можно обойти запрет. Рика же никогда не спрашивала напрямую о значении слова «маэлт», иначе бы я не отвертелся.

– Наверное, я должен сказать тебе спасибо, – задумчиво пробормотал Дарниэль, – для меня никто не делал больше, чем ты и Рика. Смогу ли я когда-нибудь вымолить прощение?

– Сын Бога у ангела и беса? – не меняя тон, с издёвкой уточнил Лекс.

Дар лишь скривил губы в злой усмешке.

Прибыв на парковку и войдя с главного входа в больницу, Дарниэль не придал значения тому, как быстро опустел коридор и появился сопровождающий, знакомый врач. Идя по коридорам за смельчаком, держа в руке Стихийник, с непроницаемой маской на лице, маэлт излучал опасность. Его впустили в реанимационную, где на столе лежала Рика: в коконе ткани, пропитанной лекарством, опутанная трубками с кислородом, питательными смесями и под согревающими оранжевыми лучами ламп. В помещении было очень тепло. Сняв “косуху” и бросив её вместе с катаной на кушетку у стены, Дар встал напротив лежащей девушки. Он внимательно следил за попискивающими приборами, вздымающейся помпой дыхательного аппарата и пузырьками воздуха в склянках с лекарствами.

– С ней всё будет хорошо. Физически, – подал голос сопровождающий. Когда до остроухого дошёл смысл, маэлт устремил свой взгляд на врача. – Главные травмы не на теле. В душе. Она что-нибудь говорила перед тем, как потерять сознание?

– «Прости, мелли», видимо, не выговорила «маэлт», – припомнил Дар.

– Плохо, – покачал головой юный целитель, – она прощалась с Вами, значит уже не хотела жить. – Страх опять цепкими когтями впился в сердце синеглазого. – Подумайте, чем Вы можете удержать её на этом свете.

Вновь повисла тишина, нарушаемая лишь звуками приборов. Вскоре вышел и доктор, оставив Дарниэля наедине с тяжёлыми мыслями. Они носились в голове испуганным роем, не давая вычленить хоть одну и обдумать её: «Слабак. Ждал Её, чтобы решить собственные проблемы, как всегда, думая лишь о себе. Эгоист. Идиот. Трус…» Далее мысли изобиловали цензурными пробелами.

Шло время, а картина почти не менялась. Приходили врачи и, сменив лекарства и проверив показания, снова испарялись. Знакомый доктор оставил для наследника поднос с едой и напитками, который был проигнорирован. Сидя в углу на кушетке и не спуская глаз с девушки, маэлт впал в некое оцепенение, замерев без движения и продолжая мысленные метания. Впрочем, бесполезные.

Когда в третий раз зашли светила науки, Дар немного ожил и задал давно мучающий его вопрос:

– Почему она не приходит в себя?

– Для неё сейчас лучше оставаться без сознания, – разъяснил молодой доктор, имени которого маэлт так и не удосужился спросить. – По настоятельным рекомендациям доктора Велонса мы не поместили её в стазис, а держим на слабых снотворных.

– Бэлонса, – машинально поправил Дар. – Рика может выходить из стазиса самостоятельно, она говорила об этом.

– Надо, чтобы самые болезненные раны затянулись, не причиняя дополнительных страданий. Господин наследник, – спустя некоторое время, осторожно начал юноша, – я знаю, как помочь Вашей фоалинэ быстрей поправиться.

– Говори, – вцепился в слова маэлт.

– Дело в том, что я не врач-реаниматолог, а скорее, терапевт-теоретик, и моя специализация – гормоны. Я изучаю влияние на организмы так называемого «фермента бога». Скажите, маэлт, насколько близкие у Вас отношения с девушкой?

– Интересуетесь, занимались ли мы сексом?

– Кхм. Да.

– Да.

– В таком случае, я так понимаю, Ваш «яд» не оказывал на неё негативного влияния?

– Она называла себя моим «противоядием», – с болью в голосе ответил Дар.

– Тогда, думаю, я могу помочь ей со скорейшим выздоровлением. Только мне нужно выделить фермент и ввести его в организм фоалинэ.

– Что для этого нужно?

– Ваша кровь.

Дар решительно протянул свою руку доктору, стягивая рукав вверх, но врач внезапно замахал руками:

– В таком состоянии от неё будет мало толка. Вы истощены, давно не ели, уровень сахара низок…

– Что надо сделать? – перебил его маэлт.

– Вот, выпейте это, – взяв с подноса стакан с соком и протягивая его наследнику, поспешил исполнить задуманное врач.

Дар выпил, не ощущая вкуса, и присел на свою кушетку, пока вокруг суетился юноша, ища необходимые инструменты.

Спустя несколько минут, видно, удовлетворившись ожиданием, врач осторожно ввел пластиковую иглу в вену у локтя царственного спасителя. Оба участника процесса внимательно вглядывались в постепенно заполняющуюся тёмной жидкостью колбу. Набрав её на две трети, молодой специалист спросил:

– Как Вы себя чувствуете? Если Вам плохо, то набранного вполне достаточно, чтобы…

– Нормально. Бери, сколько надо, – прервал изъяснения Дарниэль.

Когда колба была полна, её заменили на другую, и теперь в обратном направлении потекла слегка желтоватая субстанция.

– Это поможет скорее прийти в норму.

– Не стоило.

– А если понадобится ещё раз взять кровь? – резонно упрекнул врач маэлта. Тот в ответ промолчал. – Поешьте, Вам нужны силы, – выходя из помещения, попросил доктор. К просьбе не прислушались.

Спустя некоторое время вновь открылась дверь, впуская уже ставшего родным целителя. Он молча подошёл к неподвижно лежащей пациентке и медленно добавил жидкость в один из пузырьков с лекарством. Вся смесь стала странно перламутровой и по мягкой трубке заскользила в вену девушки. Понаблюдав некоторое время за приборами, врач вышел.

Шли третьи сутки их пребывания в больнице. С Рики уже сняли ткань, и теперь раны, не скрытые покрывалом, блестели мазью. Дар не уходил из помещения, игнорируя все увещевания единственного общающегося с ним человека. Молодой врач не навязывался и даже называл своё имя, но запомнить или как-то ещё отреагировать у маэлта не получалось. Пару раз он хватался за ножны Повелителя Стихий, когда речь заходила о других посетителях или о его долге перед окружающими. Больше попыток не предпринималось.

====== Глава 93 Сила духа или мутация? ======

Всё это время выпущенный первым «фантом» продолжал висеть над пациенткой, прицепившись присоской к потолку. И первым заметил, что, до сего момента плотно сомкнутые, веки девушки открыты. Сфера сорвалась вниз, одновременно посылая импульс на браслет Дара, который опять впал в оцепенение. Через секунду оба нависали над Рикой, с беспокойством вглядываясь в выражение её глаз.

Рика вынырнула из сна недавно, но по старой привычке не подала вида. Дыхание и ритм сердца не изменились. Девушка прислушалась. Писк приборов, чьё-то дыхание рядом, мягкое тепло и свет – вот всё, что её окружало. После этого она переключилась на внутренние ощущения. Тело было ватным, тяжёлым, но ничего конкретно не болело. Память и не думала сделать ей подарок и забыть последнее, что она видела. Она помнила. Всё. Включая собственное спасение.

Как с невероятной скоростью несётся по небу огнедышащий зверь, из него выскакивает принц эльфов и в мгновение справляется с её мучителями. А потом… его дивные глаза, так похожие на закатное небо, смотрят на неё с нежностью и беспокойством. И ей становится так стыдно… и больно не видеть в них… Вряд ли она выживет, а поэтому можно сказать ему главное. «Прости, любимый», – срывается с губ, но услышал ли он – неясно.

Тьма накрывает её с головой, и последнее, что она чувствует, как отец окутывает её своей заботой, пряча в царстве мрака.

И вот сейчас перед ней снова обеспокоенное лицо её принца, осунувшееся, но такое родное.

– Как ты? – едва различимый шёпот срывается с его губ, но Рика, скорее, угадывает этот вопрос.

Ответить не получается. Ком подбирается к горлу, а слёзы – к глазам. Унижение и стыд заставляют съёживаться под взглядом юноши, истерика замаячила на горизонте, и никакая мутация не поможет отсрочить последнюю.

Но неожиданно дверь распахнулась, а на пороге появился запыхавшийся от быстрого бега их личный целитель. Увидев устремлённые на него взгляды, он без промедления начал:

– До того, как Вас накроет реакция на произошедшее, мне надо Вам кое-что рассказать. По рекомендациям всё того же доктора Бэлонса ввожу Вас в курс дела. Вы пролежали без сознания почти трое суток, из повреждений у Вас ушибы обеих почек, уже восстановивших свою нормальную работу, резаные раны на теле разной стадии заживления. Отёк с лёгкого спал, а рёбра могут немного побаливать, но они целы. Женские тазовые органы полностью заменены на донорские из криокамеры, так что Вы сейчас невинны – телом. Что касается психики – с этим придётся поработать, – выпалил на одном дыхании врач.

– Здравствуйте, доктор Лартен, – с небольшой хрипотцой в голосе поприветствовала его Элен.

– Доброго дня, фоалинэ Рика, – расплывшись в смущённой улыбке, опустил глаза юноша. – Можно просто Калин.

– Что Вас рассмешило, Калин? – осторожно, полушёпотом.

– Вы только очнулись и уже зовёте меня по имени, а господин наследник здесь три дня и ни разу этого не сделал, – честно ответил молодой врач.

– У него фобия относительно врачей, не принимайте на свой счёт, Калин, – пояснила поведение синеглазого девушка.

Всё это время сам предмет дискуссии всматривался в такие знакомые черты и пытался унять бешеный ритм сердца. Он ещё не до конца осознал, что Рика пришла в себя и мило болтает с посетителем, тогда как Дар отчётливо видел боль в её глазах при пробуждении.

– Спасибо за правду, Калин. Каковы прогнозы и рекомендации?

– До завтра Вы останетесь здесь, под наблюдением приборов, после Вас переведут в палату. Лечение Вы будете проходить ещё около недели. А в течение двух Вам нельзя ходить и находиться в вертикальном положении – это надо для того, чтобы пересаженные органы прижились и встали правильно. Ну и доросли – они немного не соответствуют Вашему возрасту, – обстоятельно пояснил доктор Лартен. – И если Вам понадобится помощь психолога…

– Благодарю, Калин, я поняла.

– Всегда рад помочь, фоалинэ.

– Просто Рика.

– Рика, и обещайте, если помощь всё-таки понадобится…

– Обещаю, – откидываясь на подушку и закрывая глаза, ответила девушка.

– Отдыхайте, – выходя из помещения, сказал врач.

– Поспи ещё, – поглаживая по ладони Элен, предложил Дар.

На ответ сил не хватило. Лишь тихонько сжав его пальцы, она погрузилась в сон.

Следующее пробуждение было приятней. Вновь открыв глаза, Рика заметила спящего Дара. Дежавю. Только в тот раз она так же положила руку на его щиколотку и, уложив голову, прикорнула в ожидании.

Спящий не проснулся и даже во сне выглядел устало. Бесшумно открылась дверь, впуская доктора Калина. За собой он вкатил высокую этажерку, нагруженную непонятно чем, скрытым под колпаками. Закрыв двери, он принялся за проверку показаний приборов, отмечая в планшете данные. Рика молча рассматривала посетителя. Невысокого роста, крепкого сложения, он, однако, не был похож на людей из Этноса: кожа его имела не красноватый, а оттенок кофе с молоком; волосы тёмно-русые и завивающиеся на висках; круглое лицо, чисто выбритое, небольшой нос и широко посаженные глаза. А вот сами глазки! Светло-карие, живые, с озорными искорками! Пока он стоял вполоборота, пациентка заметила на верхнем изгибе ушной раковины каффу-змею. Трижды «опоясав» хрящ и склонив голову, как будто нашёптывая владельцу тайные знания, украшение пряталось под волосами на правом ухе. Усмехнувшись увиденному и сделав только ей понятные выводы, пациентка прикрыла глаза – всё-таки снотворное так просто не отпускало. Вскоре её плеча коснулись. Взгляду из-под ресниц явился Калин с пистолетным шприцем. Едва кивнув, соглашаясь на инъекцию, Элен почувствовала впрыск лекарства в вену. И сразу по крови как огонь пробежал! Изумлённо открыв глаза, Рика встретилась со смешинками в уголках губ и в прищуре глаз юного доктора.

– Что это? – шёпотом, чтобы спящий не проснулся.

– «Яд маэлта!» – в притворном ужасе. И уже серьёзно, видя, что сон наследника не нарушить простым шёпотом: – Он здесь трое суток безвылазно. Не спит, не ест, никого не подпускает. К нему боятся подходить его люди, а остальные просто в панике. На Вас вся надежда, фоалинэ.

– Что произошло на поляне? – задала Рика интересующий её вопрос. Пусть и не в такой, как хотелось, формулировке, но её поняли.

– Он убил их. – Поднятая бровь в ответ. – Отрубил головы, – помолчав, пояснил Калин.

– Старейшины?

– Понятия не имею. Его не трогают, однако в госпитале полно охраны как Вашей личной, так и храмовой. Дальнейшее мне неведомо.

Врач подошёл к привезённой им этажерке и принялся поднимать крышки. Указывая по очереди то на фоалинэ, то на маэлта, он пояснял, где чья еда. Рика кивала, соглашаясь. Ниже была одежда и прочая мелочь. Уже собираясь выходить, Калин споткнулся. Бубня себе под нос проклятия в адрес нерасторопных роботов-дезинфекторов, об один из которых он и совершил кульбит, врач вышел.

Зашипевшая дверь и стала причиной пробуждения маэлта. Он резко выпрямился, но забыл проснуться, вследствие чего и озирался по сторонам, не понимая, где он. Помятая щека и взъерошенные с одной стороны волосы вкупе с осоловелыми глазками делали засоню невероятно милым. «Оригинальное определение для Сына Бога, будущего правителя и убийцы в одном флаконе», – усмехнулась про себя Рика, но мнение о миловидности не изменила. Заметив наконец девушку, маэлт очнулся и с беспокойством поинтересовался, потирая заспанные глаза: