Текст книги "Богами становятся (СИ)"

Автор книги: Cuina-Lisse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 48 страниц)

– Вот. Вот им нужна твоя жизнь!

– Неправда, им нужен не я, а мой «титул».

Внезапно Рика развернулась в сторону Дарниэля и залепила ему звонкую пощёчину. От удара его качнуло в сторону, но на ногах он устоял. В глазах потемнело. Старички замерли, не дыша. Рика же заметалась между Дарниэлем и старейшинами. Голос её тоже метался от шёпота до крика, от низкого рыка почти до визга. Изредка она подлетала к рабу и толкала его ладонями в грудь, вбивая здравый смысл.

– Ты когда в следующий раз надумаешь покончить жизнь самоубийством, будь добр, подумай о других! Прояви благородство маэлта и мужество воина и умри без последствий для окружающих! Это же надо было додуматься выбрать столь ненадёжный и мучительный способ! Если ты хотел быть увековеченным в истории, то тебя бы точно запомнили – плохое люди помнят лучше, чем хорошее. Это ж сколько народу ты своей дурной выходкой угробить решил? И, что интересно, весьма изощрённо! Ну что тебе стоило выброситься с пятидесятого этажа Дома? Убился бы наверняка! Никто бы не спас, да ещё напоследок получил бы удовольствие от полёта. Или виртуозно перерезать себе вены Повелителем Стихий и лечь в ванну? Вот была бы картина маслом: благородная белизна кожи в алой от крови воде с плавающими по поверхности чёрными волосами. Красота! Навек бы запомнили! Ну или на крайний случай разбился бы, не вписавшись в крутой вираж на треке. Так ведь нет же! У нас кишка тонка быть сильным мужчиной и самому подумать о последствиях. Он красиво переложил свой добровольный уход из жизни на плечи невинных людей. Ладно бы мне мстил – это понятно, я хотя бы какую-то угрозу для тебя представляла. Так нет, нагадил тем, кто о нём заботится, переживает. Это ж каким умником надо быть, чтобы травить молодой и сильный организм несвежей рыбой! Долго, мучительно и неэффективно! Дурак ты малолетний!

– Как ты смеешь меня оскорблять? – очнулся наконец Дар. Щека алела после пощёчины, глаза метали молнии. Тот еще видок: босой, в распахнутом халате, с чёрными кругами вокруг глаз.

– Да кто, кроме меня, тебе правду скажет? Все боятся, вот только не пойму почему. Ты просто слабак! Можешь засунуть подальше своё высокомерие и гордость, раз не хватило смелости достойно уйти из жизни.

– Почему не хватило? – проигнорировав оскорбления, удивился маэлт.

– Да потому! Попробуй воспользоваться хоть раз по назначению своей головой и подумай, а что было бы, если бы твоя идея уйти к праотцам увенчалась успехом? Рассказать? Ты и так не отличаешься сообразительностью, а сейчас ещё и мозги последние траванул, так что слушай и вникай. Предположим, ИХ драгоценный маэлт во цвете лет без явных причин ушёл-таки к звёздам. Сен Харуки первый в очереди, считающий, что на нём есть вина в смерти маэлта, так как не доглядел за дитятком и не придержал шаловливые рученьки, когда тот поедал злосчастную рыбину. Безутешный в своём горе и с позором, угрожающим пасть на всю семью, он решает виртуозно зарезаться на алтаре в храме, дабы искупить вину нерадивого повара. Там к нему присоединится и горе-аптекарь, не вливший вовремя лекарство и не удержавший бренную душу в прекрасном теле. Эту парочку подвинет ещё и старейшина Этноса, так как жить с таким камнем на совести не каждый сможет. Ну и под конец, монаху тоже не престало задерживаться в этом мире, а то кто ж будет на том свете за дитятей присматривать, не приведи боги и там набедокурит! Снова-то умереть не удастся, так и навлечёт беды на головы оставшихся в живых. И это только те, кто сам пойдёт и добровольно зарежется, неясно, сколько народу к ним присоединится – сумасшествие-то заразно! А вот оставшиеся в живых, те, кто сейчас зависит от старейшин, будут вспоминать тебя часто, и поверь, не самым добрым словом. Сколько народу живёт на доходы от ресторана? Лавки аптекаря? Остальных старейшин? Убери любого, и всё развалится! Одни дураки кругом, которыми надо управлять, да ещё и опыт свой передать кому-то надо. Все остальные жители Этноса после того, как все предприятия обанкротятся, будут отданы в рабство! Просветить и на этот счёт? А что сталось бы с детьми? Ты о них подумал? Нет? Ох и память ты о себе в веках оставил бы!

Повисла тишина. Спесь Дара давно испарилась, он стоял растерянный и уже не злой. В глазах промелькнул стыд. Рика добилась своего – он думать забыл о самоубийстве, доброе сердце маэлта не могло допустить того, чтобы пострадал кто-то по его вине, особенно дети. Память о собственном детстве не давала легко отмахнуться от пережитого.

– Здесь холодно, пошли в кухню, – зябко потирая плечи и по очереди поднимая голые ступни, сказала спокойно Рика, обращаясь к Дару. – Да и вам, уважаемые, не мешало бы чайку попить – вон как все замёрзли. Перекусить-то теперь вряд ли скоро удастся, – переведя внимание на старцев, с поклоном сказала она.

– Почему? – очнулся Дар.

– Да потому, что всю ночь один повар травился, а другой его спасал. Кому готовить? – кивая сначала в сторону Дарниэля, а после – на Сен Харуки, возмутилась Рика. И, подхватив под локоть юношу, устало сказала: – Пошли уже, после меня прибьёшь.

Дар фыркнул, но пошёл за ней. Старички засеменили следом. Войдя в тёплое помещение, Рика аж застонала. Утренний туман, прохладный воздух, ледяные доски пола террасы изрядно поиздержали запасы телесного тепла. Постепенно отогреваясь, Рика начала зевать. Дарниэль уселся за их стол, весь загадочный и молчаливый. Сен Харуки умчался в сторону холодильников, а вся компания карауливших разместилась вокруг низенького стола на подушках. Шлёпая босыми ногами по полу, Элен поставила чайники кипятить воду, а сама, бубня себе под нос о превратностях судьбы в виде голода, холода и недосыпа, пошла искать продукты.

– Что есть будешь, любимец богов? – обращаясь к Дару, прокричала она от кладовых.

Очнувшись, Дар поднял на неё испуганный взгляд и спросил осторожно:

– Почему ты так сказала?

– Потому что, если бы боги тебя не любили, то забрали бы единственную ценность в этом мире – жизнь. А так решили, что на небе ты их достанешь быстрее, вот и расщедрились. Так что ты есть будешь?

– Сомневаюсь, что это получится, – сообщил маэлт, прислушиваясь к своему организму. Его ещё слегка подташнивало, кружилась голова, и от мыслей о еде к горлу подкатывал ком.

– Есть один верный способ узнать это наверняка, – набирая всякой всячины, бодро ответила Ри.

– Съесть! – ядовито продолжил Дар.

– Понюхать, – не замечая выпада, продолжила она. – Мозги отреагируют на запах не хуже, чем на вкус, и быстрее – это факт.

Недоверчиво косясь на отрезанный от фрукта кусочек, юноша понюхал его. В животе довольно заурчало. Элен улыбнулась и сунула нарезанный мелкими дольками фрукт в руки Дару. Прибежал повар и принёс вчерашние булочки, холодное куриное мясо и рулетики, от которых Ри отказалась ввиду их странного запаха. Повар принялся резать какой-то салат, а девушка переложила на лист булочки, полила их взбитым яйцом, посыпала мясной крошкой и сыром. Поставив это в духовку, заварила чай. Глядя на не притронувшегося к еде Дара, решила добить его:

– Совесть загрызла? А ты попробуй извиниться – полегчает.

– Я не могу извиняться перед ними – они ниже по положению, – с вызовом ответил Дар, хотя уверенности было маловато.

– А ты не как маэлт извинись, а как молодой отрок, уважающий мудрость старости. Поступок-то не блистал благородством, так почему надо следовать протоколу, признавая его? Скажи, ты считаешь умными действия, которые совершал, будучи младше, чем сейчас?

– Нет, мне кажется, я был полным идиотом, совершая некоторые поступки, сейчас я бы так не поступил, – тронутые ядом мозги развязали язык маэлта, он забыл о своей скрытности.

– А как, по-твоему, с высоты их лет выглядит поступок человека, младше их как минимум втрое?

– Кошмар, – прошептал неудавшийся самоубийца.

– Очень точно. Тебе сделать чай с молоком? – перевела разговор на тему еды Рика.

– Не хочу.

Вновь уйдя в себя, Дар сидел за столом и поглядывал в сторону старейшин. Харуки расставлял перед ними чашки с едой и чаем, но старцы сидели, не шелохнувшись. Рика примостилась на край скамьи и, прикрыв глаза, дремала. Всё-таки проснуться в такую рань, проведя бессонную ночь у постели больного, – кого угодно сморит сон. Вывел её из дрёмы голос Дарниэля.

Открыв глаза, она увидела маэлта, стоящего перед столиком радеющих о его здоровье, он опустил глаза и что-то говорил. Судя по тону, извинялся. Весьма сдержанно и благородно, но искренне. Его слушали, не подымая глаз. Когда он закончил, все как по команде встали, поклонились на новый лад, не отводя взгляд, и сказали хором лишь одно слово. После него серьёзный юноша просиял. Он казался удивлённым результатом своего признания. Слегка кивнув головой в сторону старцев, он отправился к столу, остановился напротив Рики и, переминаясь с ноги на ногу, пряча взгляд, начал мямлить:

– Я не хотел, не знаю, как сказать, в общем, дело в том…

– Мне не нужны твои извинения, – прервала его потуги Рика и, глядя в удивлённую синь глаз, добавила: – Главное, чтобы ТЫ простил себя. И научился нести ответственность хотя бы за свои поступки.

Дар смутился. Чтобы как-то сгладить повисшую неловкость, он сказал, принюхавшись:

– Вкусно пахнет.

– Хочешь булочку? – спросила Ри, доставая из духовки ароматные сэндвичи.

– Да, если можно.

– Ну, об этом лучше спросить аптекаря, он тут типа доктор.

Повернув головы к столу старцев, получили в ответ кивок от усатого мужчины и перевод разрешения от шеф-повара. Сняв пару булочек на тарелку и поставив на свой стол, госпожа отнесла остальные булочки на стол мужской компании, с любопытством принявшихся разглядывать угощение. Первым по традиции пробовал Сен Харуки.

Ри наблюдала его довольные возгласы, сидя за столом и жуя свою порцию, запивая всё чаем с молоком. Она постоянно зевала, так что к концу ранней трапезы просто улеглась на стол, закрыла глаза и одной рукой таскала в рот кусочки нарезанных фруктов с тарелки Дара. Он не возражал, а с азартом налегал на те же фрукты, стараясь не пересекаться. Когда очередной кусок остановился на полпути ко рту, Рика встрепенулась и поднялась, глаза отказывались открываться, однако она заметила – Дарниэль тоже устал, глаза и у него слипались.

– Пошли спать, продолжим баталии после, на свежую голову, – сказала она, выковыривая себя из-за стола. Дар подчинился. Элен уцепилась за его локоть, и, привалившись плечом друг к другу, они пошлёпали босиком в апартаменты.

– Надо бы о еде подумать, – промямлила Рика. – Тебе не помешало бы выпить молока, но ты не пьёшь его. Значит, нужны бактерии для пищеварения и куриный бульон для придания сил. Где тут наш Лекс? Отзовись, милый!

– Я здесь, – раздалось громкое со столика в гостиной.

Выпустив локоть юноши и подняв планшет, Рика давала указания машине:

– Смотайся в магазин, нужны пищеварительные бактерии, пара кур для бульона, молоко, что-нибудь сладенькое и... пожалуй, хватит.

– А сами сладенькое не можете приготовить? Меня гонять надо по пустякам? – обиженно пропел Лекс.

– Не дуйся, лапуля, я тебе потом вкусненькое дам! – принялась уговаривать Ри.

– И гонку обещай, – принялся кочевряжиться Лекс.

– Только после твоего сакраментального «ДА», – согласилась она.

– Нет! – взбрыкнул комп.

– Ну тогда и я нет, – согласилась Ри, возвращая планшет на стол.

Она направилась в спальню, но в первой двери стоял Дарниэль и рассматривал следы ночных баталий. Посмотреть было на что: ворох подушек перекочевал в две неравные кучки, возле большей из них стоял таз, полный воды. В нем же плавали полотенца. Вещи, снятые с маэлта ночью, были раскиданы по полу вокруг. Всё это разноцветие разбавляли два пятна одеял – белое из меха и красное шёлковое.

– Мы спали здесь? – осторожно спросил маэлт.

– Да, а что, не помнишь?

– Нет. Можешь рассказать?

– Легко. После того, как в тебя влили противоядие, ты почти сразу отключился. Тебя принесли сюда, а из-за жара пришлось раздеть и купать в ледяной ванне.

– Ты купала? – перебил её раб.

– Нет, это старейшины тебя полоскали. Правда, безрезультатно. После перенесли сюда и выхаживали тут до утра.

О том, что и как она делала, Рика решила умолчать. Судя по всему, пояснения устроили маэлта. Взгляд у него стал совсем мутным, Дара начал бить озноб.

– Иди спать, надо отдохнуть, – ласково сказала девушка.

– Мне холодно, – почему-то пожаловался он.

– Могу помочь, но ты же опять начнёшь фыркать, – пожав плечами, предложила Элен.

– Не начну, – отозвался раб, а после тихо добавил: – Сам не согреюсь.

– Тогда ложись здесь, – забирая таз и тряпки сказала госпожа, вынося всё в ванную. Пока она ходила, Дар снял халат и убрал большую часть подушек в сторону. Улегшись на одну и укрывшись шёлковым одеялом, он лежал, уставившись в потолок отрешённым взглядом. Рика подошла к нему, встала в ногах и, снисходительно улыбнувшись, сдёрнула холодный шёлк. Юноша вздрогнул, оставшись лежать в одних трусах перед девушкой. Но она не дала ему времени на смущение. Присев перед ним на колени, Элен подставила ему под руки футболку, помогая надеть её. Вытащив волосы из ворота, Рика потянула на себя меховое одеяло, накинула на лежащего рядом юношу и укрылась сама.

– Дай руки, – тихо попросила она.

Дар послушно повернулся на левый бок и протянул ей ладони. Перехватив их своими руками, Элен прижала ледяные пальцы к своим щекам, а под одеялом Дар почувствовал её стопы рядом со своими. Сразу стало тепло. Затуманенный сном и ядом мозг отказывался принимать решения о сопротивлении.

– Отдыхай. Набирайся сил. Всё будет хорошо. Спи, – прошептала она ему. Отяжелевшие веки сомкнулись, и спустя мгновение Дар спал.

Рика, борясь со сном, любовалась спящим. В первый раз они спят вместе по доброй воле раба. И пусть это временное перемирие из-за болезни, её сердце пело. Рассматривая его черты, гладя кисти рук и вдыхая его запах, она не заметила, как заснула.

====== Глава 29 Приручи меня ======

Дар проснулся первым. Судя по теням в соседней гостиной, был поздний обед. Юноша перевёл взгляд на соседку по постели. Рядом с ним, подложив его ладонь под щёку, спала Элен. Спокойно посапывая во сне, с улыбкой на губах, она выглядела сущим ребёнком. Не было этого взгляда, так часто вводящего в смятение все чувства маэлта. Каштановые кудри обрамляли загорелые щёчки, сильно загнутые реснички, обрамляющие перламутровые веки, слегка подрагивали. Дар залюбовался. Захотелось прикоснуться к ней. Но старые привычки нелегко вытравить, и он не стал этого делать. Наверное, он шевельнулся, и Элен открыла сонные глазки. Увидев его, она улыбнулась – чисто, открыто. У Дара защемило сердце от этого взгляда. Ему вдруг остро захотелось просыпаться так каждый день, чтобы ему улыбались. «Мечты, мечты, сколь вы жестоки», – оборвал он себя. Сладко потянувшись и выпуская его ладонь из плена, Рика сказала:

– Добрый день, прекрасно спалось.

– Добрый, но вроде уже вечер.

– Это неважно, так что будем делать?

– Есть предложения? – больше для поддержания беседы поинтересовался Дар.

– Надо искупаться, после – сходить поесть и погулять на свежем воздухе, – загибая пальцы, перечислила она.

– Кто первый в душ?

– Иди ты, тебе не мешает смыть с себя все лекарства. Я ещё поваляюсь. Не люблю соскакивать с постели, – пояснила Элен и, перевернувшись на живот, обняла подушку.

«Всё в той же одежде, но красивая», – мелькнуло в уме у юноши, рассматривающего изгиб спины и ноги сони. Полежав ещё с минуту, он направился в душ, не заметив внимательного глаза, прикрытого ресницами и разглядывающего его вслед. Спустя пятнадцать минут Рика сменила его в ванной. Переодевшись в чистую одежду и высушив волосы, пошла следом. Дар ждал её на террасе.

Войдя в кухню, они увидели на своём столе гору продуктов. Там было молоко, шоколадный торт, упаковка маленьких бутылочек с бактериями и тушка курицы. Сунув в руки Дарниэля бутылочку бактерий, Рика озадаченно посмотрела на плиту – есть хотелось сильно, а вот готовить времени не было. Спас положение ангел в образе Сен Харуки. Повар поспешил к ним с небольшой чашкой, которую он поставил на стол перед маэлтом. Там был куриный бульон. Дивный запах и аппетитное содержимое не оставили никого равнодушным. Юноша зачавкал, выпивая содержимое, а Рика жалобно спросила:

– А мне не найдётся чашечки бульона?

– Конечно, госпожа. Я позволил себе приготовить одну из птиц, доставленных машиной, по выданному ею рецепту. Надеюсь, я всё правильно сделал?

– М-м-м-м, без сомнения, очень вкусно! – быстро гоняя ложку ото рта к тарелке, сказала Рика. – Харуки, Вы позволите задать Вам один вопрос?

– Конечно, госпожа Рика.

– Скажите, пожалуйста, согласились бы Вы стать другом одному молодому человеку, увлечённому кулинарией? – выделив слово «другом», поинтересовалась Рика. Дар застыл, не донеся чашку до рта и вопросительно глядя на мужчину.

– Почту за честь, – с поклоном ответил повар.

– Другом, Сен Харуки. Хотя бы пока на вас фартуки, Вы можете забыть, что он маэлт, а Вы его подданный? – вглядываясь в глаза повара, вкрадчиво уточнила Элен.

Он долго молчал. Дар отложил еду и встал. Они переглядывались, оценивая будущего партнёра по кухне, первым сделал шаг Сен Харуки и протянул ладонь. Дар протянул в ответ свою, и они улыбнулись друг другу.

– Ну вот и славно, мы сейчас немного прогуляемся, а после придём готовить ужин.

Повар ушёл, а юноша опустился на стул и спросил Элен:

– Почему ты это сделала?

– Всё просто. Тебе нужен друг, разделяющий твои увлечения. Сам ты почему-то не додумался до этого, вот и лелеял мысли о самоубийстве. Больше-то думать не о чем было. Теперь будешь занят.

– Как ты догадалась? – не подымая глаз, спросил Дар.

– О самоубийстве? Это просто. Ты, в определённом смысле, предсказуем. Не зацикливайся на этом, пошли прогуляемся.

Видно, мозги ещё не отошли от яда, и Дарниэль безропотно пошёл за девушкой. Подхватив под локоть своего кавалера, она направилась на внутреннюю улочку Этноса, там они ещё не были. Шагая по мощёной плиткой дороге мимо небольших домиков в окружении зелени, разноцветных навесов, с очаровательными статуями и фонтанчиками, любовались пейзажами. Весело щебетали дети, бегая по улочке, слышался гомон взрослых, занятых обсуждением последних сплетен, изредка вопили потревоженные детворой домашние животные. Было очень уютно и умиротворённо. Элен и Дар шли молча, разглядывая всё по сторонам. Светила были высоко и щедро заливали светом и теплом окружающих.

О том, что что-то не так, Рика догадалась не сразу. Рука, за которую она держалась, начала слабеть и опускаться. Подняв обеспокоенный взгляд на спутника, она испуганно спросила:

– В чём дело, Дар?

Он повернулся к ней, вновь весь позеленевший, с мольбой в глазах. Рика сообразила быстро. «Перегрелся!» – подумала она и заозиралась вокруг. Неподалёку был очередной дворик с фонтанчиком, навесом и креслами вокруг стола. Туда-то Рика и потащила ослабевшего юношу. Он едва успевал переставлять ноги, а когда они спрятались под навес, он плюхнулся в кресло. Схватив со стола веер, Элен принялась обмахивать Дара.

– Почему ты не сказал, что тебе жарко? Я тоже хороша, не подумала, что твоя чёрная шевелюра притягивает лучи, как магнит.

Отложив веер и сдёргивая с шеи шарфик, Рика метнулась к фонтанчику. Намочив в нём ткань, она положила его на голову маэлта. Стекающие по лицу капельки он собирал языком.

– Пить хочу, – прошептал он.

Оглядевшись по сторонам, Рика увидела за бамбуковой занавеской хозяев дома, которые жались к стене и рассматривали необычных гостей на своей террасе. Мужчина и женщина, а рядом с ними двое малышей неопределённого пола. Ри показала им, что хочет пить и ей надо воды. Аборигены кивнули и скрылись в доме. Вновь поправив шарфик и взяв веер, девушка принялась обмахивать им перегревшегося.

Принесли стакан с питьём, и, заглянув в него, Рика усомнилась в том, что жидкость является водой. Понюхав содержимое, она поняла, что это вино. Не желая огорчать хозяев, но и не собираясь спаивать юношу, Рика приняла единственно правильное решение – выпила всё до капли. Вино было вкусным, довольно крепким, и, слегка поморщившись, она пошла вновь к фонтану. Ополоснув стакан и зачерпнув воды, подала её Дару. Он всё время следил за ней из-под шарфа. Выпив два стакана воды и придя в себя, он сообщил:

– Ты в курсе, что выпила священный напиток?

– Теперь да, но я же не виновата, что тебя пытались опоить вином вместо воды, – пожав плечами, ответила Рика.

– Можем идти, я в порядке.

– Посиди ещё, у меня есть идея.

Рика куда-то убежала, а Дар обернулся к хозяевам дома. Бросив им короткую фразу и кивнув головой, он не стал смотреть, как они по очереди подходили к нему и, преклоняя колени, целовали ладонь. Вернулась Элен с огромным зонтом и, счастливо улыбаясь, подошла к рабу. Он стянул с головы мокрую тряпицу и, смущённо глядя на кусочек ткани, протянул его Рике.

– Мне жаль твой шарф. Извини.

– Ничего страшного, посиди ещё минуту.

Вновь подойдя к фонтанчику, она пополоскала в нём шарф и, вернувшись к Дару, намотала влажную ткань как тюрбан на чёрные волосы маэлта.

– Так лучше?

– Да, спасибо. Только боюсь представить, как это выглядит со стороны, –смущённо пробормотал он.

– Нормально выглядит. Меньше тебя любить от этого не станут, не переживай. Главное, что так голова не будет перегреваться.

Элен подхватила под руку юношу и положила на плечо ручку зонта, и они пошли дальше, благодарно кивнув хозяевам, стоявшим в дверях с ошарашенным видом.

– Кстати, тот фонтанчик – тоже священная вещь.

– Не сомневаюсь, что боги простят такое вольное отношение к ним.

– С чего ты взяла?

– У меня есть шикарное оправдание, – лукаво улыбаясь, ответила Рика.

– Какое?

– Ты. Любимец богов.

Дар замолчал, а Рика, улыбаясь, продолжала шагать по улице. Дойдя до круглой площади, по периметру которой расположилось множество домов, парочка присела в тени навеса. Послышалось тихое шебуршение из коробки, стоявшей рядом. Терзаемая любопытством девушка присела на корточки и заглянула внутрь. Там сидели три котёнка.

– Это кто? – удивлённо спросил маэлт.

– Котята, ты не видел таких зверей раньше?

– Нет.

– Это домашние хищники. И любимцы. Они очень ласковые, спокойные, красивые, – принялась объяснять Рика. – Хочешь подержать?

Она достала из коробки пушистый серый комочек, который принялся мяукать и выпускать когти.

– Ай, больно! Такой маленький, а уже опасный, – убирая подальше руки от котёнка, поцарапавшего его палец, сказал Дар.

– Не кричи, он тебя боится больше. Просто приласкай его, он и перестанет, – опуская на колени юноши зверька, сказала Ри.

– Как это сделать? – продолжал задавать нелепые вопросы синеглазый.

– Погладь его, – доставая из коробки второй мяукающий комочек, – чёрный, с белыми лапками – пояснила Рика.

Она принялась гладить котёнка по спине, за ушком, по брюшку, и тот довольно заурчал. Видя, что у юноши не получается сладить со своим питомцем, который принялся фыркать и поднял дыбом шерсть, протянула руку и осторожно погладила по спинке серого сорванца. Тот вцепился когтями в протянутую руку и не отпускал.

– Почему ты делаешь это, тебе же больно?

Подняв глаза на юношу и внимательно посмотрев, Элен ответила:

– Иногда для того, чтобы кого-то приручить, приходится терпеть боль.

Дар смутился. Как часто бывало в их беседах, смысл фразы был значительно глубже, чем могло показаться на первый взгляд. Тем временем котёнок на коленях юноши успокоился, втянул когти и принялся урчать. Осторожно взяв за кисть Дара, Рика положила её на пушистого хулигана и, накрыв сверху своей ладонью, показала, как гладить котёнка. Дарниэль повторял её движения, не пытаясь скинуть её кисть, а девушка и не торопилась её убирать.

Повисла неловкая пауза. Оба не дышали, боясь спугнуть момент нежности. Смотрели на руки, не подымая глаз. Дыхание стало сбивчивым, щёки обоих покрыл румянец. Тишину нарушили два оставшихся без внимания котёнка. Громко мяукая, они забрались по краю диванчика на колени Дара и полезли дальше, на шею, выпуская коготки и цепляясь за одежду.

– Вот злодеи! – в сердцах выдохнул Дарниэль, оттаскивая от себя одного и пытаясь поймать второго котёнка. Рика расхохоталась.

– Ну да, стоит забыться – и прирученный тебе на шею сядет!

– Не смешно, – попытался обидеться Дар.

– Очень даже смешно! Нельзя злиться на маленьких, ищущих ласки и тепла. Ты всё ещё горячий и пахнешь вкусно. Вдобавок, у тебя на коленях их брат урчит. Они ревнуют!

– Что значит «вкусно пахну»? – выцепил из всей фразы интересующий кусок маэлт.

– То и значит. От тебя всегда пахнет морем и цветами. А сейчас ещё и запах рыбы с одежды не выветрился. Они же хищники, любят рыбу, ты для них еда.

– А не подавятся таким «кусочком»? – оглядывая себя и котят, возвращённых в коробку, спросил Дар.

– Не съедят, так понадкусывают, – пошутила Рика, голодными глазами осматривая юношу.

Поёжившись под этим взглядом, он спросил:

– А не пора ли нам возвращаться? Харуки-сан ждёт, наверное.

– Пошли. Только сними повязку с головы – пусть волосы высохнут, – подымаясь и беря в руки зонтик, согласилась Рика.

Рика наблюдала за приготовлением ужина с террасы через окно кухни. Дар и Харуки-сан, как назвал его синеглазый, готовили вместе. Поначалу оба осторожничали, были скованы, но спустя какое-то время послышались беззаботный смех и вкусный аромат готового блюда. Ни словом больше никто не обмолвился о выходке маэлта, но Рика продолжала обдумывать причины такого поведения.

====== Глава 30 Иллюзия или реальность? ======

В первое рабочее утро, направляясь на работу, Рика дала задание Лексу:

– Лекс, выясни, сколько стОит наш маэлт.

– Хочешь выкупить его?

– Вернуть свободу. Это важно для него. В следующий раз можем не успеть спасти его от смерти.

– Ещё задания будут?

– Выводи деньги на скрытый счёт. Я знаю о твоих талантах.

– Приступаю.

– Спасибо, – вытащив из подлокотника капсулу и воткнув её в отверстие приёма, поблагодарила Элен.

Следующую неделю Дар вёл себя спокойнее, хотя и не сказать, что всё вернулось на круги своя. Как-то вечером Рика приехала на трек к Дару и Грэгу, застав их в вестибюле за кружкой пива. Поздоровавшись с мужчинами, принялась расспрашивать об успехах:

– Что скажешь о своём стажёре, Грэг? Как достижения в освоении техники?

– Замечательно, правда, его не убедить в этом.

– Тут ты прав, упрямство его конёк.

– Он самый способный из всех новичков. В свои двадцать три года он многих уже обставил, хоть и занимается относительно недавно.

– Двадцать четыре, – буркнул Дар, не особо обращая внимание на похвалу в свой адрес.

– Так вот, значит, что за повод был! – осенило Элен. – Оригинальный способ отметить день рождения, ничего не скажешь! Решил совместить события? Похвально!

– Ты о чём?– не понял Грэг.

– Неважно, он понял.

К их столику подкатил электронный курьер и, идентифицировав Дарниэля, выдал небольшую посылку и запись. На экране близнецы взахлёб хвалились:

– Привет, Дарниэль, мы тут присмотрели классную рубашечку и подумали, что на тебе она будет смотреться великолепно. Это подарок, просто примерь её.

Далее они спорили, кто первый увидел вещицу и предложил подарить её Дару.

– А подарок-то ко времени. Если бы сказал раньше – были бы ещё. Остальные твои знакомые не в курсе, да и я тоже, – заметила Рика.

Дар молча развернул свёрток. В нём лежала рубашка без рукавов, довольно узкая, красивого розового цвета с принтом чёрных веток и цветов на ней. Цветочки переливались бисером.

– Красиво. Братцы действительно расстарались, – разглядывая рубашку, согласилась Рика.

– Что это за парни? Я тоже хочу получать подарки, да ещё такие шикарные, – присоединился Грэг.

– Я не надену её, – выдал Дар.

– Ну, я бы удивилась, если бы ты сходу согласился, – усмехнулась Рика.

– А в чём проблема? – поинтересовался Грэг.

– Я так полагаю, это любимый таракан командует. Дар считает, что слишком похож на женщину, чтобы позволять себе роскошь надевать яркие и красивые вещи, – пояснила Рика.

Дар знакомо фыркнул. Грэг почесал затылок и, что-то пробормотав неразборчиво, припал к кружке пива.

– ПАРИ! – прокричала вдруг Рика. Мужчины вздрогнули. – Я докажу тебе, что не внешность определяет отношение к нам окружающих, а ты в этом случае наденешь эту рубашку на празднование собственного дня рождения, хоть и с опозданием отмечаемого. Если нет, то я не стану больше комментировать твои пристрастия в одежде.

– Я не замечал за тобой раньше склонности к пари, – прогудел Грэг.

– Всё приходится делать когда-то в первый раз. Ты согласен, Дар?

– Когда начнём? – осведомился он.

– Немедленно. Грэг, у тебя есть эластичный бинт?

– В сумке есть несколько. Тебе зачем?

– После объясню. Дай мне свой браслет.

Элен сняла с плеча планшет и положила его на стол. Забрав новую рубашку и сумку Грэга, она, снимая серьги, поясняла:

– Раз ты так уверен, что тебя считают девицей, тогда девушку выкупить в мужском обличье будет намного проще. Этим и займёмся. Наши фигуры очень похожи, волосы и у меня длинные, вдобавок щетиной и я не избалована. Дай мне пару твоих серёг из уха, верхних. И спрячь острые уши – уравняем наши шансы. У вас есть фора, пока я перевоплощаюсь.

– Ты куда? – поинтересовался Грэг.

– Прятать единственный компромат.

– Какой? – удивился Дар.

– ГРУДЬ! – подхватив протянутые серьги и вещи, Рика скрылась в дамской комнате.

Дар смутился. Грэг посмеивался и, заказав ещё два пива и сок, сообщил юноше:

– Тогда для чистоты эксперимента я буду изображать голубого, ну, чтобы выделяться на вашем фоне.

Дар заплёл волосы в косу, пряча остроконечные уши, Грэг принялся хихикать, что с его низким голосом получалось пугающе. Вскоре напротив одиноких парней подсели за соседний столик три девицы, стреляя глазками и пытаясь привлечь внимание. Дар развалился на диване напротив Грэга, середина же пустовала.Внезапно туда упала большая спортивная сумка, и стройная фигура, перемахнув через спинку, приземлилась на сиденье. Парни, как по команде, ахнули. Такого они не ожидали.

Рику было не узнать. Оставшись в своих джинсах и только надев подарок близнецов, она полностью изменилась. Рядом с ними сидел молодой человек. На голове была повязана бандана, прижимающая волнистые волосы к голове, в ушах блестели синим камни серёг, на шее красовался кожаный шнурок, намотанный несколько раз, такой же – на правой руке. На левой был браслет раба. Торс обтягивала розовая рубашка, открывающая руки, не обременённые мускулатурой. Грудь была плоской. Джинсы слегка приспущены, а на боку красовался ремень, не продетый в шлёвки, а свободно висящий на бёдрах. Выражение лица тоже изменилось: пропала мягкость, глаза были слегка прикрыты, а губы скривились в усмешке.