Текст книги "Сбежавшая невеста (СИ)"

Автор книги: April Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

– Я и не выказываю.

– Выказываешь – своим вопросом, – голос леди Дженны был ровен, а взгляд пристален и тяжёл почти, как у её брата. – Не забывай, что даже у стен есть уши, а тем более в Красном Замке. Наши сомнения питают слухи, слухи питают дурные помыслы, дурные помыслы приводят к дурным деяниям. Ты ведь не хочешь, чтобы пролилась кровь?

– Нет, – покачала головой Арья.

– Я рада это слышать. И рада тому, что вы с Тайвином больше не враждуете.

Арья, насупившись, опустила взгляд. Да, они не враждовали. Но и мира между ними не было. Скорее, перемирие, и когда оно закончится и, главное, чем – было непонятно.

Нимесида, вернувшаяся с девочкой-служанкой, расставила перед ними чашки, чайник и блюдо со свежеиспечёнными булочками. И тут же удалилась.

Помешивая чай, Арья задумчиво разглядывала чаинки, кружившиеся по велению ложки в создаваемом ею водовороте. Этот утренний визит, как и разговор были неожиданны, и Арья не знала, что ей говорить, и что отвечать.

Вопрос леди Дженны застал её врасплох:

– Чего ты хочешь?

– Я? – вздрогнула Арья, подняв глаза.

– Да, ты.

– Разве это имеет значение, чего хочу я? – горько усмехнулась Арья.

– Только это и имеет значение, – тихо молвила леди Дженна, устремив взор на племянника, оставившего в покое свой зверинец и принявшегося за армию оловянных солдатиков. – Мужчины думают, что они правят миром, но это не так. Они приходят в этот мир благодаря женщине, делают первые шаги, повинуясь руке, направляющей их. Мужчины становятся старше, их игрушки больше, но ничего не меняется – мы всё так же нужны им.

– Лорд Тайвин не играет в оловянных солдатиков, – усмехнулась Арья, глядя на Рикарда, сосредоточенно выстраивавшего оборону края ковра.

– Его солдатики давно перестали быть оловянными, но он продолжает их двигать так, как ему нужно. А делать это в одиночестве тяжело.

– Он вам это говорил?

– Нет. Но я это знаю.

– Он намерен отослать меня, – неожиданно для себя призналась Арья.

– Да, таковы были его планы.

– И он их изменил? – быстро спросила Арья.

– Мне это не известно. Но он их может изменить, даже не сомневайся.

– Разве я могу что-то сделать?

– Сможешь, если захочешь.

Поднявшись, леди Дженна прошлась по комнате. Устремив взор в окно, она едва заметно сдвинула брови.

– Я повидала много союзов, и мало из них были счастливыми. Женщина вступает в брак не ради надуманных историй любви, воспетых поэтами. Жизнь гораздо проще и суровее, и чем раньше ты это поймёшь, тем лучше. У тебя есть сын, и ты должна думать о его будущем, а его будущее – Запад. Чтобы не случилось, Тайвин никогда не оставит Утёс Кастерли Тириону, а Джейме сам отказался от своих прав. Рикард – единственный наследник. Если ты желаешь добра сыну, ты должна стать ему опорой и поддержкой. И поддержать его отца. Тайвин не простой человек, и жизнь с ним непроста, но у тебя это неплохо получилось в прошлый раз. Если ты не наделаешь глупостей, то ты не потеряешь сына и вернёшь мужа. Всё зависит от тебя – пришло время повзрослеть, Арья Старк.

Арья молчала. На словах всё было так просто, а на деле она не знала, как ей поступить.

– И… Что мне делать? – неуверенно спросила она.

– Что делать? – изумлённо изогнув бровь, хмыкнула леди Дженна, оторвавшись от созерцания облаков. – Ты – молода и красива! Так воспользуйся этим! Обрати свою власть над мужчинами себе на пользу!

– Так говорят о шлюхах! – фыркнула Арья.

– Так говорят о женщинах, глупая! – рассмеялась леди Дженна. – Главное не перестараться – во всём должна быть мера.

«Мера!» – повторила про себя Арья. Она понятия не имела об этой самой мере и знания, полученные в борделях Браавоса, когда она служила Многоликому, здесь скорее были во вред чем на пользу.

Леди Дженна, которую, похоже, позабавил вопрос Арьи с лёгкой смешинкой в глазах пустилась в рассуждения:

– За время вдовства брата много кто пытался его завлечь, но ни у кого не вышло. Тайвин не собирался снова жениться, но он женился, и ты стала леди Утёса. Я ждала, что ты наскучишь ему, но этого не случилось. Как-то тебе это удалось в первый раз, значит получится снова.

Легко сказать – мрачно вздохнула Арья. Тогда она только и думала, что о побеге, ну ещё упрашивала взять её в Ланниспорт, подавлять восстание Грейджоев, поохотиться и сразиться на мечах…

– Вижу, мои слова пришлись кстати! – хмыкнула леди Дженна. – Надеюсь, тебе есть над чем поразмыслить, а я пойду. Увидимся на суде.

– На суде?.. – рассеяно повторила Арья, потирая висок.

– Всё хорошо? – встревожилась леди Дженна.

– Голова разболелась, – протянула Арья.

– Тебе стоит позвать мейстера.

– Да, конечно. Со мной такое бывает, это просто мигрень, – заверила сестру мужа Арья.

– Как скажешь, – кивнула та. – Но мейстеру всё равно покажись…

После ухода Дженны Фрей в покоях стало как-то тихо и пусто.

Допив чай, Арья позвала Нимесиду:

– Я спущусь к мейстеру. Проследи за Рикардом.

– Да, миледи, – кивнула Ним, окинув её внимательным взглядом. – Что-нибудь ещё?

– Нет.

Поднявшись, Арья на мгновение замерла подле сына.

– Мам? – обратив на неё зелёные глаза своего отца, встрепенулся Рикард. – Поиглаем?

– Не сейчас.., не сейчас.., – прошептала Арья.

– А когда?

– Потом… Я должна уйти.

– Надолго?

Вместо ответа Арья сгребла сына в охапку, зарывшись лицом в волосы цвета созревшей пшеницы.

– Ма-а-м, – заёрзал Рикард, выкручиваясь из тесных объятий. – Меня атакуют!

– Атакуют?! – усмехнулась Арья, приглаживая растрепавшиеся волосики сына тянущегося к выстроенным в боевой порядок оловянным войнам. Поднявшись, она коснулась лба Рикарда лёгким поцелуем и под долгим взглядом Нимесиды вышла за дверь…

… Тронный зал, где проходил суд, был забит до отказа.

Маргери снова не было.

Стиснув пальцы, Лорас перевёл взгляд на Ренли.

– Если она не придёт.., – в очередной раз начал Ренли.

– Она придёт! – тут же прервал его Лорас, отчаянно пытаясь сохранить остатки веры в сестру. – Но нет ни только её – Станнис тоже не пришёл.

– О, он будет, можешь не сомневаться! – губы Ренли тронула кривоватая усмешка.

– И я не вижу Старков, – проронил Лорас, кидая взгляд на пустую трибуну.

– Поджали волчьи хвосты и забились в свои норы? – презрительно фыркнул Ренли. – Все говорят о чести и доблести Неда Старка, а он просто трус! Он предал память своего друга и названного брата! Предал и продал за золото Ланнистеров, подложив в постель Тайвина свою дочь!

– Их союз грозит нам сложностями, – нахмурился Лорас.

– Я это понимаю. Потому и зол. Я верил в честь Старка, а на деле всё это оказалось лишь словами.

– С нами Простор, не забывай.

– Без Тарли.

– Тарли ещё не всё. Ещё есть Долина, которая пока молчит, да и Штормовой Предел не весь поддержал Станниса. Слова Маргери могут многое изменить.

– Осталось только дождаться Маргери, – усмехнулся Ренли.

– Я здесь, – прозвучало у них над ухом.

Обернувшись, Лорас с облегчением увидел сестру.

– Что ты на себя надела?! – не сдержался он.

– А ты рассчитывал, что я приду разряженная, как на праздник? – горькая улыбка скользнув по алым губам, тут же померкла. – Для меня нет повода для веселья. Порок, грех и предательство – повод для скорби и покаяния, а не для радости.

– Это такую речь вы заготовили? – нахмурился Ренли, окидывая внимательным взглядом скромное, если не сказать убогое серое платье Маргери.

– Не беспокойтесь – я обличу предателей! – решительно вскинула голову Маргери.

– Я в тебе не сомневаюсь, – мягко улыбнулся Лорас, накрывая ладонью ладонь сестры. – Пусть предатели убираются к Неведомому, а ты возвращайся к нам. Стань прежней Маргери.

– Это будет нелегко…

Появление судей и королевы оборвало разговоры, гулявшие по залу.

Тайвин Ланнистер, заняв своё место главного судьи, провозгласил:

– И так, мы заслушали всех свидетелей и готовы огласить своё решение…

– Не всех! – встав, прервал его Ренли.

Чувствуя, как сердце начинает биться где-то в горле, Лорас сжал ладонь Маргери.

– Не бойся. Сегодня всё закончится, – ровно проговорила сестра.

«Нет, всё только начнётся!» – подумал Лорас, краем глаза отметив улыбку, скользнувшую по губам Мизинца, сидевшего неподалёку.

– Надеюсь, время потраченное на вашего свидетеля будет того стоить, – ответ, как и взгляд Тайвина Ланнистера был колюч и не предвещал ничего хорошего.

– Можете в этом не сомневаться, лорд-десница! – звонкий голос Ренли не породил привычной радости. – Наш свидетель Магери Ланнистер.

Под гул голосов, Лорас выпустил руку Маргери. Вместе с пустотой, возникшей взамен выскользнувших из его ладони хрупких пальцев, к нему пришло ощущение совершаемой им ошибки. Но было уже поздно. До боли знакомый силуэт, обёрнутый в режущую глаз серую простецкую ткань, уже двигался к помосту, который виделся ему не иначе, как помостом палача.

– И что вы хотите поведать нам, миледи? – от ледяной стужи, пропитавшего голос того, кто всё ещё именовался мужем сестры, у Лораса появилось стойкое желание пронзить его мечом. Сомнения вмиг рассеялись, уступив место холодному расчёту – Ланнистеры должны быть наказаны за все свои злодеяния, и покарает их та, что стала жертвой вероломства Тайвина.

– То, о чём я слышала однажды днём, покидая ваши покои, милорд, – мелодичный голос лился под своды Тронного зала, заполняя всё вокруг.

Откинувшись на жёсткую спинку скамьи, Лорас не сдержал усмешки.

– И что же вы услышали?

– Начало разговора, милорд.

– Между кем и кем?

– Между вами, милорд, и лордом Эддардом Старком.

По залу прокатился шёпоток. Уже не сдерживая улыбки, Лорас, посмотрел на Ренли – в глазах будущего короля плясало торжество.

– Что же вы услышали, миледи?

Жёсткость, прозвучавшая в вопросе Ланнистера, заставила Лорса усмехнуться – самое время начинать бояться!

– Слова приветствия, милорд.

– И?

– И больше ничего.

Не поверив своим ушам, Лорас подался вперёд.

– Так это ради этого вы поднялись сюда, миледи? – угол рта Тайвина Ланнистера нервно дёрнулся – гнев, закипавший под маской судейского спокойствия, готов был вырваться наружу.

– Нет, милорд. Я поднялась для того, чтобы рассказать, что именно я должна была услышать.

– Должны были услышать, миледи?

– Да, милорд. Я должна была услышать о том, как лорд Старк обвиняет королеву Серсею в измене королю Роберту, а вы обещаете ему забыть о проступках его дочери, в замен на его молчание.

– С чего вы это взяли?! – перекрикивая шум, поднявшийся в зале, лорд Тайвин подался вперёд.

– Так велел мне сказать мой брат Лорас.

Не понимая, что происходит, Лорас смотрел на узкую спину, затянутую в серую ткань, на каштановые волосы, собранные в простую косу. Поднявшийся в зале шум, эхом отдавался в его голове. «Как?! Зачем?!» – тщетно билась мысль в поисках хоть какого-то ответа.

– Тишина! – призвал всех к порядку громовым голосом Хостер Талли.

Только после этого Маргери смогла продолжить, но лучше бы она не продолжала. Обернувшись, она обратилась к залу:

– Я пообещала Лорасу рассказать правду, и я это сделаю, ибо жизнь во лжи – это грех. Как и многое из того, что я делала до сих пор. И я готова покаяться и просить у всех прощения, за деяния, совершённые мною, за ложь, сказанную в порыве гнева и обиды. Я прошу прощения у Тириона Ланнистера, ибо виновата перед ним. Я прошу прощения у своего лорда-супруга, ибо виновата перед ним. Но те мои слова лишь для них. Вы хотите знать, кто убил короля Роберта? Его никто не убивал. Он умер сам, от вина и жизни, что вёл. Но его смерть не принесла ему успокоения. Его брат, Ренли, и мой брат, Лорас, замыслив дурное, выпустили в него арбалетный болт, в попытке обвинить одного из Ланнистеров. Но их желания пошли ещё дальше. В сговоре с Петиром Бейлишом они придумали то, как лишить детей короля Роберта прав на престол. Петир Бейлиш давно начал незримую войну против Ланнистеров. Он, пользуясь давним знакомством с леди Аррен, подобрался к Джону Аррену, желая отравить его. Побоясь быть раскрытым Арьей Ланнистер, видевшей его, он попытался убить её, и её мужа, которому она могла всё рассказать. Он убедил Лизу Аррен, что в смерти её мужа виновны Ланнистеры и уговорил написать своей сестре леди Старк. Когда лорд Старк приехал в столицу, он начал искать доказательства убийства лорда Аррена. Петир Бейлишь попытался убедить его в том, что королева изменяла королю, и Джон Аррен узнал об этом. Но лорд Старк не поверил. Тогда Петир Бейлиш сказал, что я должна свидетельствовать против лорда Старка, обвинив его в сговоре с Тайвином Ланнистером. Он хотел, чтобы я сказала, что молчание Неда Старка было куплено жизнью и свободой его дочери.

От тишины, повисшей в зале, резало уши.

– Откуда вам это известно? – наконец спросил Хостер Талли.

– Я сама стала частью этого заговора и потворствовала ему, но так больше продолжаться не может. Я больше не желаю жить во грехе лжи и обмана. Я хочу покаяться, и призываю всех это сделать. Боги велики, и прощение их безмерно, а сила любви – безгранична! Покайтесь! – голос Маргери, зазвенев, обретал силу, взмывая ввысь, туда, где за витражами сияло солнце. Лучи его, струсь, падали на деревянный помост, омывая ту, что вдохновлённо взывала ко всеобщему покаянию. – Я грешна и осознаю это. Отныне и до конца своих дней моя жизнь будет принадлежать Семерым, а целью станет искупление. Я ухожу, – обернувшись, Маргери устремила взор на судей. – Я ухожу, и прошу не препятствовать мне…

====== Глава 2.22 ======

– Довольно, миледи! – голосом судьи объявила Нимесида. – Всё закончилось! – и, забрав из рук Арьи нечто, казавшееся безликой тряпкой, бросила в огонь.

Не ответив, Арья молча смотрела как языки пламени накинулись на то, что когда-то было лицом Маргери Тирелл, а сейчас, обращаясь в пепел, исчезало навсегда, …

… Это было словно вечность назад.

Арья стояла на ступенях башни Десницы, в голове её были сумятица и туман, порождённый то ли зельями Тамерлана от мигрени, то ли приступом этой самой мигрени, то ли открытием того, что всё свершённое лордом Тайвином той ночью было порождено дурманом яда, поработившего его разум. В мозгу нервно билась мысль: «Он… не хотел? Не осознавал, что творит?», а в ушах звучал голос Маргери, стоявшей на ступень выше неё:

– Я была у Тайвина. Он любит прерваться в это время…

– Вот как.., – судорожно сглотнув, пробормотала Арья. Всё вокруг поплыло перед её глазами, словно пошёл дождь – очертания камней стали расплывчатыми, а их границы стёртыми.

Выставив руку, Арья упёрлась в стену, стараясь не упасть.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – прошипела Маргери, слегка наклоняясь вперёд.

– Я? Ничего…

– Тогда зачем ты меня удерживаешь?!

– Я никого не удерживаю! – отрезала Арья, продолжая стоять, как и стояла.

– Прости. Я не так тебя поняла. Но хорошо, что мы встретились. Ты так и не сказала о своём решении, – тихо проговорила Маргери, делая шаг вперёд.

– А тебе так не терпится его узнать? – зло прошипела Арья, уставившись на бывшую Тирелл, замершую на расстоянии всего одной ладони.

– Не опоздай, – усмехнулась Маргери. – Как известно, Старкам не везёт на юге!

– Что ты об этом знаешь?! – сузив глаза, бросила Арья сквозь зубы.

– Только то, что известно всем!

Всё случилось слишком быстро. Арья её не трогала. Маргери, словно увидев нечто страшное, отшатнулась, руки её, подобно крыльям птицы взметнулись вверх, в то время как сама она уже падала назад, навстречу каменным ступеням.

Моргая, Арья стояла и тупо смотрела на неловко завалившееся тело. Она не хотела. Даже не думала. А, может, и думала, но ничего же не сделала. Но Маргери была мертва, и сомнений в этом не было. Внезапно, подобно молнии пронзила мысль – если их кто-то увидит, обвинят её, Арью, и тогда для неё уже точно будет всё кончено. Ей никто не поверит. Никто.

Тело Маргери оказалось на удивление тяжёлым. Стиснув зубы, Арья подхватила его подмышки и рванула вверх, к окну, выходившему на неприглядное нутро внутреннего двора. Пыхтя и отдуваясь, она пропихнула в узкий проём то, что ещё совсем недавно дышало, говорило и сыпало угрозами. Тело упало тряпичной куклой, неловко согнувшись пополам и неестественно вывернув шею с лицом обращённым вверх. Это самое лицо никак не шло из головы Арьи, когда она, озираясь как вор, вернулась к себе в покои, не встретив ни души.

Таяли мгновения, она ждала что вот-вот кто-то придёт и сообщит о скорбном событии – Маргери Ланнистер выпала из окна, но никто не шёл. Незаметно подобрался вечер, Рикард вернулся от наставника, Нимесида привычно отчитывала прислугу, Анна наводила порядок в сундуках и шкафах. Санса, явившись аккурат перед ужином, вскользь обронила, что леди Маргери отправилась навестить подругу… «Мне нужно к Тамерлану, » – не слушая, что ей говорит сестра, сообщила Арья. «Голова всё ещё болит?» – сочувственно спросила Санса. «Да»… Сестра ушла, а Арья, выйдя, спустилась к основанию башни, прошла мимо покоев Тамерлана и оказалась снаружи – там, где хозяйственный двор примыкал к башне Деснице. Никто её не остановил. Гвардейцы, поняв, что леди Ланнистер идёт к мейстеру, лишь проводили её взглядом. Тело Маргери никуда не делось. В укромном уголке, в окружении колючих кустов на острых камнях обвалившейся старой кладки лежала Роза Хайгардена. В этот раз Арья не тратила время на раздумья – всё и так было решено. Она, Арья Ланнистер не может и шагу ступить без неусыпного ока гвардейцев, в то время, как Маргери Ланнистер вольна идти куда угодно. Хоть к подруге, хоть к бабке в Хайгарден. Волоча тело по каменной крошке, Арья старалась не думать о том, что будет, встреться ей кто по пути, но всё обошлось. Этот ход Арья заприметила ещё четыре года назад и узнала, когда Анна водила её к ведьме, снабжавшей Маргери Тирелл зельями. Позже, наведываясь к Тамерлану, она выяснила, что он соединён с башней Десницы и хозяйственной частью, где трудились прачки. Заброшенная коморка со старым очагом была найдена ею позже. Ещё не зная зачем она ей понадобиться, Арья изучила все проходы, ведущие к ней и нашла тайник в стене, куда позже и поместила «лицо Маргери» и её одежду. Тело она сбросила в подземную реку, что текла под Красным Замком, впадая в залив.

У Арьи не было чёткого плана, что делать дальше. Она знала лишь одно – если случится острая нужда вновь бежать из Королевской Гавани, лик бывшей Тирелл сослужит ей службу. Мысль о том, что Маргери могут хватиться раньше времени, посетила Арью после встречи с сиром Николасом. Она не горела желанием расхаживать по Красному Замку в обличьи Розочки, но всё пошло не так, как задумала Арья – Лорас и Ренли начали свою игру. В тот день, когда они рассказали ей про свой замысел, у Арьи появилось ощущение мухи, угодившей в паутину – бесследно исчезнуть Маргери не сможет – у Лораса был план по спасению их всех, который обещал «долгую и счастливую жизнь». Чтобы Арья не сделала было бы только хуже – для неё, для Рикарда, для принцев, к которым так привязался её сын. Когда-то она думала, что стоит только найти способ, и она покинет Королевскую Гавань. Одна или с Рикардом. Когда-то она смотрела на него, как на обузу, как на ярмо на её шее, но всё это было давно. Вместе со словами лорда Тайвина о том, что ей придётся расстаться с сыном, пришло осознание, что этого не будет никогда. Шло время, Арья смотрела на сына, и неприглядная правда вырисовывалась перед ней во всей красе. «Когда Рикард привыкнет к семье…» – Рикард не просто привык к своей новой семье, он ощущал себя её частью, и вряд ли она сможет безболезненно вырвать его из львиных лап. Его глаза светились гордостью и восторгом от того, что у него такой старший брат, как сир Джейме, он смеялся над шутками Тириона, и он обожал своего отца. А про Томмена и Мирцеллу и говорить не приходилось. Рикард стал Ланнистером, и это были не просто слова. Он никогда не простит Арью, если она решит увезти его от них. А оставить его здесь и уехать одна Арья тоже уже не могла. Раньше она смогла бы с ним расстаться, но не сейчас. Ни добровольно, ни по принуждению. А ведь был ещё лорд Тайвин и его планы. И король. И те, кто когда-то пытались убить Арью и её мужа. Дальнейшее пребывание в Красном Замке могло быть столь же опасным для неё и сына, как и побег. Разум Арьи метался, пытаясь решить, как ей поступить, но решение ускользало. А потом король Роберт умер, но никто этого не знал – все искали убийцу, и Арья тоже искала с тревогой в сердце вспоминая холодную пустую постель туманного утра его смерти и все разговоры о «принцах-бастардах». Убить его мог кто угодно, но все эти «кто-угодно» были из тех, кто не был безразличен Арье.

C каждым разом роль Маргери давалась ей и легче, и сложнее. Она помнила ужимки Розочки, которые не поменялись за столько лет, а порой резкие слова, невольно срывавшиеся с её губ и удивлявшие людей, научилась объяснять «тем, что со мной произошло», и все её понимали и прощали, кляня вероломство Ланнистеров. С тех пор, как об её тайне узнала Ним, Арье стало намного проще. Черноокой служанке, рождённой на Летних островах и побывавшей в местах, о которых многие и не слышали, не пришлось ничего объяснять. Нимесида знала, кто такие безликие и знала, что означает содержимое свёртка, с которым она застукала Арью. Разговор их был коротким и тяжёлым.

– Так вот, значит, что вы делали в Браавосе, миледи.

– Ты меня осуждаешь, Ним? – вскинулась Арья.

– Кто я такая, чтобы вас осуждать? Я всего лишь прислуга. Но у вас есть муж.

– А есть ли он?

– Есть. Но вы его потеряете, стоит ему узнать про это.

– Если ты не скажешь, то он ничего не узнает! – горячо воскликнула Арья. Угроза именно так потерять лорда Тайвина, по собственной глупости, вдруг показалась ей самой страшной из всех возможных угроз.

– Почему я должна промолчать? – сурово воззрилась на неё Ним.

И Арья рассказала. Рассказала всё. Нимесида слушал и молчала. А потом проронила:

– Так вот почему вы сбежали? Лорд Тайвин ни на одну женщину руку не поднял. Он не такой. И братья у него не такие.

– Теперь я это знаю, – судорожно сглотнула Арья. – Но я не знаю, кто это сотворил с нами. Кто убил короля, и, что если принц Джоффри умер не случайно? Если его тоже отравили? Тиреллы заговорщики, и Ренли с ними за одно. Возможно кто-то ещё им помогает. Я могу выведать многое, если ты меня не выдашь.

– Вы всё это делаете только ради этого?

– Только ради этого! – не отводя взгляд, подтвердила Арья и сама в это поверила.

С помощью Ним всё стало проще. Арье больше не приходилось прилагать столько усилий, чтобы исчезать из покоев. «Участившиеся приступы мигрени и женские боли» сделали леди Арью Ланнистер частой гостьей Тамерлана, гвардейцы, привыкнув видеть миледи у входа в подземелья, перестали обращать на неё внимание, а Нимесида всегда находила ответ, куда ушла хозяйка. Анна тоже была на их стороне. Не будучи посвящённой во все детали, она знала, что миледи намерена вернуть расположение мужа и всячески ей помогала. Мысленно благодаря Розочку, так вовремя оповестившую о своём намерении погостить у подруги и её всем известной щедрости, Арья появлялась в септе, приюте, раздавала еду беднякам, являя Розу Хайгардена миру и подпитывая укоренившийся образ «благочестивой и глубоко несчастной леди Маргери». Неожиданно Арья столкнулась с непредвиденной трудностью – у Маргери были деньги, а у Арьи нет. Решение нашлось быстро – лорд Тайвин выделил ей золотых драконов на благие дела. С тех пор, сопровождаемая Анной, Арья являлась на службу в Великую септу и одаривала сирот и их попечительницу. А в другой день, спустившись к Тамерлану за очередным снадобьем, выходила из подземелий уже с другой стороны, будучи Маргери. Всякий раз у Арьи захватывало дух и замирало сердце, от того, что кто-то начнёт задавать вопросы, где пропадала леди Маргери Ланнистер. Но настойчив был лишь Лорас, но и его она научилась ставить на место. Остальные сопереживали добровольной изгнаннице веря, что она «вернулась вечером и снова сегодня отправится к дорогой Иннет, ибо быть здесь, ей более не вмоготу, вы ведь понимаете…». Опущенные глаза, тяжкий вздох и взмах ресниц – и Арья чувствовала себя актрисой на подмостках у Изимбарро.

Шли дни. Арья и Маргери, не встречаясь, ходили одними коридорами, бывали в одной септе. И с каждым днём в Арье росло понимание того, на что она не решись, главное – Маргери должна исчезнуть так, чтобы никто не стал её искать. А если бы и стал, то без последствий для Арьи. Так она нашла Его Воробейшество. А Его Воробейшество нашёл разуверовавшуюся в людях душу, внемлющую его словам о грехе и покоянии. Речи плешивого старика в сером балахоне сводились к тому, что жизнь пуста, и всё бренно, а истинная ценность не в золоте, а в вере. Арья мучелась от палящего солнца, стойко терпела неудобства тесных корсетов Розочки и подмечала многочисленные взгляды, бросаемые на неё людьми с чётким знанием того, что когда придёт время, Маргери Ланнистер навсегда покинет привычный ей мир и уйдёт странствовать по свету в поисках просветления. Уйдёт высоко подняв голову и громко заявив о своих намерениях. А с бедной одинокой странницей всякое может случиться.

Так думала Арья, рассуждая как избавиться от Маргери, когда придёт время. Появляясь в её обличьи в Красном Замке лишь на краткий миг, она избегала лишних встреч, более всего боясь, что лорд Тайвин захочет поговорить. Но этого не случилось. Казалось, что её муж не желал видеть Маргери, зато их собственные встречи стали чаще. И не только смерть Роберта тому была причиной. Его близость волновала Арью и порождала смятение. Всё чаще и чаще она вспоминала прошлое и думала о том, какой могла бы быть их жизнь, если бы ничего не случилось. С приездом леди Дженны подобные мысли, казалось, совсем перестали покидать её голову. А лорд Тайвин молчал. Он ничего не делал и не говорил, чтобы облегчить Арье жизнь и хоть как-то понять, чего ей ждать. Чаша весов, раскачиваясь, клонилась то в сторону Старков, то в сторону Ланнистеров. Арье казалось, что с каждым днём она всё больше и больше отдаляется от Севера, от Винтерфелла и, что нет уже той связи, что когда-то соединяла её с семьёй. Отец говорил: «Одинокий волк умирает, а стая живёт». Она не была одиноким волком, но и частью той, прежней стаи она себя больше не ощущала. Они всё ещё были семьёй, но в её жизнь вошла другая семья, где главное место занимал Рикард, каким-то странным образом притянувший к себе всех – лорда Тайвина, сира Джейме, Тириона, Томмена, Мирцеллу и Дикона со всеми Тарли. С каждым днём Арья чувствоала, как слабеет связующая нить, соединявшая её с Эддардом и Кэйтилин Старк, в то время как то, что соединяло её с Рикардом и лордом Тайвином – крепло.

Когда Оберин Мартелл сказал, что явился в Королевскую Гавань за головой Тайвина Ланнистера, Арья знала, что это не пустые слова, и что она сделает всё, чтобы отец её сына остался жив. Она готова была пронзить Мартелла его собственным отравленным кинжалом ещё в борделе, но сделала это много позже, когда кинжал сам скользнул ей в руку. Одно незаметное движение, и яд попал в кровь принца. Мартелл умер, и только Арья знала, что раны, нанесённые Горой, были не причём.

Смерть Мартелла изменила многое. Останься он жив, возможно Арья ещё долго не знала бы про Мизинца. В тот день, в борделе, благодаря несдержанности тётки Лизы многое встало на свои места. Правда была пугающей и неприглядной. Визгливый голос, который Арья в отличии от Лораса узнала сразу, вещал за стенкой о том, что сестра её матери готова на всё ради своего любовника. Что она уже отравила мужа, обвинив во всём Ланнистеров. А ещё леди Аррен сказала – «она повсюду совала свой нос и разболтала мужу». Арья слушала, и перед её мысленным взором вставали картины прошлого. Мизинец и Лиза Аррен на морском празднике, на турнире, на ужине. Незримое присутствие кого-то третьего, скрывавшегося на балконе, когда она без приглашения пришла к тётке. Случайные и не случайные встречи, сопровождаемые взглядом внимательных глаз, устремленных на неё, Арью, и её мужа. Арья не придавала значения, что тётка Лиза слишком часто оказывалась подле Бейлиша, списывая всё на их давнее знакомство, а они придавали. И то, каким болезненным в те дни был лорд Аррен, как он чах на глазах, теряя остатки жизненной силы. Лиза Аррен источала яд, говоря о нём и о муже Арьи, порой не задумываясь о своих словах. Арья её почти не слушала. Как оказалось – зря. А, спустя годы, Петир Бейлиш рассуждал о том, сколь много потеряла Маргери с появлением Арьи в жизни Тайвина Ланнистера, подталкивая её на ложную тропу подозрений Розы Хайгардена. Не по приказу Тирелл была перерезана подпруга лошади Арьи, и не она подсыпала Белую Леди в еду лорда Тайвина. Это сделали те, кто боялся, что правда о недуге лорда Аррена выйдет наружу прежде, чем он умрёт. «Кто-то решил сыграть в престолы,» – сказала королева Серсея. Этим кем-то был Петир Бейлиш. Он уже давно начал свою партию в кайвассу и продолжил её сейчас. Открытие было пугающим и невероятным, и Арья не знала, что с ним делать. Она не могла пойти к мужу, ибо это означало бы признание во всём, не могла рассказать отцу, матери. Всё решил за неё Лорас, настаивая на выступлении в суде, и Королева Шипов, решившая наведаться к внукам. Тогда то Арья и поняла, что пришла пора Маргери Ланнистер покинуть Королевскую Гавань, и сделает она это громко – настолько громко, насколько сможет. И кроваво. Арья всю ночь обдумывала последнюю речь Маргери, тщательно подбирая каждое слово. Она не должна сказать ничего лишнего, но её слова должны стать приговором для Мизинца, Ренли и Лораса. Арья не сомневалась, что отец приходил к лорду Тайвину, и речь шла о ней, Арье – иначе, что ещё могло заставить отца молчать? Арья его не осуждала – ничего кроме боли и крови эта «правда» никому не принесёт, и ей было всё равно оброс ли ветвистыми рогами Роберт или нет. Хуже было с тёткой Лизой – как бы Арья не была зла на неё, она оставалась сестрой её матери и дочерью дедушки Хостера, и прилюдно обвинить её она не могла.

Но этого могло и не случиться. Её тайна оказалась раскрытой. Маргери Ланнистер, не таясь, возвращалась из Септы Бейлора, где провела утро в молитвах и беседе с молодым братом Лютером, истово верившим всему, что говорил Его Воробейшество, когда её окликнули. У ворот малоприметного большого дома спешившись, стоял Станнис Баратеон. Поклонившись, он представился, добавив:

– Мы с вами не встречались, леди Маргери, но, тем не менее, прошу вас зайти, дабы обсудить одно дело, касающееся вас, вашего брата и семьи Тирелл.

– Мы можем это отложить? – хмурясь, спросила Арья. – Мне бы не хотелось опоздать на суд.

Окинув беглым взглядом её нарочито простое серое одеяние, Станнис продолжал настаивать: