Текст книги "Сбежавшая невеста (СИ)"

Автор книги: April Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 41 страниц)

– Нет! Всё это неправда!

– Я не стану шьюхом? – шмыгнув носом, Рикард повернул голову.

– Нет! Ты – лев! – вырвалось у Арьи само собой.

– Как – ев? – зелёные глаза взирали на неё с немым изумлением.

– Потому что твой отец – лев! И ты тоже – лев! – вынуждена была пояснить Арья.

– Плавда?!

– Правда, правда!

– А де он?

– Далеко, за морем.

– И мы к ему поплывём?

Глядя в переполненные надеждой глаза сына, Арья вместо ответа чмокнула Рикарда в лоб: «Нет, к твоему отцу мы не поплывём. Мы поплывём совсем в другое место…»

====== Глава 2.3. ======

– Вам нездоровится?

– Бывало и хуже, – ответил Нед, поднимаясь с перегретого парапета. Нещадно палившее солнце заливало всё вокруг солнечным светом, раскалив добела камень фонтанной чаши, дорожки сада и его по-северному плотно стёганые одежды. Отерев ладонью лицо, Нед взглянул на государыню: – Я знаю, от чего умер Джон Аррен.

– Неужели, лорд Старк? Вы призвали меня сюда, чтобы загадать загадку? – горькая усмешка прорезала бледные губы, отразившись в зелёных глазах, цвета весенней муравы.

– Это уже не впервые, – молвил Нед, коснувшись пальцами собственного лица, аккурат там, где у Серсеи Баратеон расцвёл лиловый знак монаршей любви.

– Джейме убил бы его, – в голос королевы просочилась горечь. – Мой брат стоит тысячи таких, как ваш друг.

– Ваш брат? Или любовник? – негромкие слова Неда смешались с соловьиной трелью, явив миру правду. На душе его было скверно и безрадостно.

Поведя головой, государыня окинула взором сад.

– Таргариены триста лет женили братьев и сестёр, сохраняя чистоту крови. Мы с Джейме больше чем брат и сестра – мы близнецы. Мы вместе появились на свет и всегда будем вместе, – как голос, так и взгляд урождённой Ланнистер обрели уверенность. Каждое слово, сказанное королевой, убеждало Неда в правильности принятого им решения.

– Джон понял всё про вас, – гнев и боль смешались в душе Неда, вытравив жалость к женщине, стоявшей перед ним.

– … Вы любите своих детей? – вскинув голову, молвила королева.

– Всем сердцем, – не колеблясь, ответил Нед.

– И я своих не меньше.

– И все трое от Джейме!

– Благодарение богам, я знаю другие способы удовлетворить мужа, если он пьяным влезет ко мне в постель, бросив своих шлюх. К утру он уже обо всём забывает.

– Вы ненавидите его! – прозрение Неда было сродни свету, показавшемуся из-за туч.

– Ненавижу? – казалось, королева была удивлена. – Я боготворила его. Все девушки мечтали о нём, а он был связан клятвой со мной. Когда я увидела его в день свадьбы в септе Бейлора – грозного, с чёрной бородой, я была счастлива, как никогда. В нашу брачную ночь он был на мне, во мне, от него разило вином, и он шептал: «Лианна!». Она была мертва, а я – жива! Но он любил её… И любит до сих пор.

Исповедь королевы тяжким камнем ложилась на душу Неда. Не в силах выдержать пылающий диким огнём зелёный взгляд, он отвёл глаза. «И любит до сих пор.»…

Собрав волю в кулак, Нед обратил взор на королеву:

– Как только король вернётся, я скажу правду. К тому времени вы должны уехать. Вы и ваши дети – мне не нужна кровь на моих руках. Уезжайте, как можно дальше, потому что, куда бы вы не бежали, гнев Роберта последует за вами. Обратитесь к отцу. Пусть он поможет вам укрыться.

– К отцу? – лёгкая усмешка тронула бледные губы. – Вы не намерены поставить его в известность о своём открытии?

– Я сделаю это незамедлительно, – хмуро молвил Нед, считая разговор законченным. Но королева думала иначе.

– Вам не следовало снимать с себя полномочия десницы, – неожиданно сообщила Серсея Баратеон и, развернувшись, покинула Неда.

Поднявшись, Нед устремил свой взор туда, где подпирая облака, тянулась вверх башня Десницы, своею гордыней дерзко бросая вызов богам…

В башне Десницы винтовые лестницы знакомо сменялись площадками и дверьми, ведущими в покои, только вместо привычных глазу серых цветов дома Старк и лютоволка, плечи гвардейцев покрывали алые плащи, а с их шлемов щерились львы.

На самой вершине башни зал, бывший ранее частью покоев «длани государя» был обставлен для проведения заседаний – длинный стол окружали стулья, вдоль стен появились шкафы со сгрудившимися в них бумагами, а в глубине зала притаился стол для письма, за которым восседал нынешний хозяин башни и десница короля – лорд Тайвин Ланнистер. С непроницаемым лицом он что-то выслушивал от леди Маргери, урождённой Тирелл и не так давно ставшей очередной леди Ланнистер. Рядом с ней стоял её брат – сир Лорас, Рыцарь Цветов.

Заприметив входящего Неда, новая леди Утёса сверкнула белозубой улыбкой и вместе с братом покинула своего супруга и его гостя, дозволив им остаться наедине.

– Лорд Старк! – сухо кинул Неду его бывший родственник. – Чем обязан?

– Нам следует кое-что обсудить, прежде чем я сообщу это королю, – молвил Нед, мрачно глядя на одного из тех, по чьей вине он лишился дочери. – Могут пострадать невинные.

– О ком речь?

– О ваших внуках…

Шагая чуть впереди Лорас поторопил поотставшую сестру:

– Маргери, ты ползёшь, как черепаха!

– Ш-ш-ш! – шикнула та, замедляя шаг.

– Подслушивать – недостойно! – на тон пониже хмыкнул Лорас.

– Я должна знать, что понадобилось Старку от моего мужа!

– Так спроси у него потом!

Сестра смолчала. Лишь одинокая тонкая морщинка прорезала переносицу.

Из зала, переделанного под зал заседаний, не доносилось ни звука. Тяжко вздохнув, бывшая Тирелл подхватила юбки и, обогнув брата, проследовала к дверям.

Хмурясь Лорас шагнул следом.

Коридор встретил их солнечным светом, сдержанным поклоном гвардейцев и кривоватой усмешкой Тириона Ланнистера, когда-то предназначавшегося в мужья Маргери Тирелл, но волею её же решения ставшим ей пасынком.

– Матушка! Дядюшка! – нараспев произнёс карлик, отвешивая им шутовской поклон. – Как я рад видеть вас в добром здравии! Вы, миледи, совсем не можете жить без моего отца? Навещаете его и днём, и ночью!

– Тирион! – томно промурлыкала Маргери, складывая губы в улыбку. – У меня с Лорасом был разговор к мужу. Весьма важный разговор!

– Не столь важный, как у Неда Старка, раз он вас выставил, предпочтя родственников жены бывшей, жене нынешней! – с медоточивой улыбкой растёкся карлик, буравя мачеху пристальным взором.

– Мы уже всё решили, – вставил Лорас, чувствую, как у него так и чешутся руки съездить Тириону по шее.

– Несомненно, несомненно! – хмыкнул Ланнистер. – Отец решает всё быстро – говорит «нет» и возвращается к своим делам.

– С чего вы взяли, что это было «нет»? – тут же встрепенулась Маргери.

– А разве он хоть раз сказал вам «да»? – ухмыльнулся карлик.

– Сказал!

– Разумеется, сказал, – зло ответил Ланнистер. – А сейчас жалеет о тех слова!

– Не вам судить об этом! – с видом оскорблённого достоинства изрекла Маргери и устремилась прочь от пасынка и его язвительных выпадов.

Догнав сестру, Лорас взял её под руку:

– Не расстраивайся, он всего лишь ревнует и обижен!

– Я не расстраиваюсь, – ответила Маргери, отводя взгляд.

Какое-то время они шли молча. Люди, попадавшиеся им навстречу, кланялись и уступали дорогу жене десницы короля. Некоторые из них заговаривали с ними, справляясь о здоровье леди Ланнистер, её бабушки и намерена ли та посетить столицу. Улыбаясь, Маргери отвечала им, игриво теребя подол алого платья, на котором лев не спускал глаз с прекрасной розы.

Подхватив сестру под руку, Лорас свернул к дорожке, ведущей в сад.

В саду было тенисто, свежо и тихо.

Дойдя вместе до фонтана с девушкой и кувшином, они остановились. В фонтане журчала вода, на зеркальной глади покачивались лилии, и над всем этим спокойствием неторопливо проплывали облака.

– Ты несчастна, – изрёк Лорас, не глядя на сестру.

– Ты не прав, – возразила Маргери.

– Ты перестала улыбаться.

– Я улыбаюсь – разве не видно!

– Ты улыбаешься чужим, но не мне.

– Я и тебе улыбаюсь, братец! – тут же затормошила его сестра.

– Твоя улыбка – она как платье – одеваешь по случаю и снимаешь за ненадобностью! – покачал головой Лорас в ответ на её наигранную весёлость.

– По большей части это так, но не всегда, – пожала плечами Маргери, отпуская его руку и прекращая свой спектакль.

– Этот союз – ошибка! Он неудачен! – горячо воскликнул Лорас.

– Ты о чём?! – в искреннем изумлении Маргери распахнула глаза.

– В вашем браке нет чувств.

– А моём браке с Тирионом они бы были! – едко усмехнулась Маргери. И взяв Лораса под руку, внимательно взглянула ему в глаза. – Мой брак – лучшее, что могло произойти. Мой муж не молод, но он и не стар. Он выполняет свой супружеский долг не принуждая меня к чему-то отвратному и не оставляя после себя следы любви, как делают это другие, и он не проводит ночи в чужих постелях. Он уважает меня, а я уважаю его. Его дочь – королева, его внук – наследный принц. Его сыновья сделали всё, чтобы он отказал им вправе на наследование земель и титулов, и всё это достанется моим детям. И он – десница короля – самый могущественный и богатый человек Семи Королевств. Скажи мне Лорас, мог бы мне всё это дать Тирион?

– Ну, тогда могу сказать лишь одно – как вовремя исчезала Арья! – не смог сдержаться Лорас.

– Умерла! – резко сказала Маргери. – Она умерла и погребена в крипте Кастерли Рок рядом со своей предшественницей!

– Ну ты то жива! – примирительно приобняв сестру за талию, молвил Лорас, зарываясь носом в волосы цвета каштана и сладостным ароматом роз.

– Жива, я – жива! – выдохнула Маргери, теснее прижимаясь к Лорасу. Её влажное дыхание сбивчиво щекотало шею, а сердце птицей, запертой в клетке, стучалось ему в грудь… Тягостные мгновения, поделенные на двоих, утекали в никуда… Резко выдохнув, сестра отстранилась и тут же воскликнула: – Смотри – Ренли!

Оглянувшись, Лорас и впрямь увидел своего Ренли, уверенной походкой направлявшегося к ним.

Поравнявшись, тот мягко улыбнулся, окинув неспешным взором сначала Маргери, а потом и его, Лораса. От этого взгляда у Лораса по спине побежали мурашки, а в паху привычно стало тесно.

– Приветствую цвет Хайгардена! – дразнящая улыбка была адресована Лорасу, а низкий поклон – Маргери.

– И мы вас приветствуем! – игриво рассмеявшись, ответила Маргери. – Отчего вы здесь? Разве король Роберт не пожелал взять вас с собой на охоту?

– Пожелал, – проронил Ренли. – Но только эти развлечения не по мне!

– Ты не выносишь вида крови! – мягко улыбнулся Лорас, заприметив тень, набежавшую на горячо любимое чело.

– У Роберта этого за нас двоих! – скривился Ренли. – Впрочем, Станнис от него здесь не отстал.

– Кстати, о Станнисе, – нахмурившись, произнесла Маргери. – Зачем Нед Старк с ним встречался?

– А вы хорошо осведомлены, миледи! – хмыкнул Ренли. – Знаете, мои братья мне не докладывают о своих делах, зато охотно посвящают в то, что другим знать совсем не хочется – вчера Роберт до полуночи сравнивал груди шлюх Мизинца.

– Поведение достойное государя! – не смог сдержать презрения Лорас.

– Он – король, и мы не должны судить его! – нравоучительно изрекла Маргери.

– Он давно уже перестал быть тем, кого все хотели видеть королём! – фыркнул Лорас.

– Что за речи! – нахмурилась Маргери.

– Твой брат прав, – покачал головой Ренли: – в последние годы Роберт стал невыносим – беспробудно пьёт и ничего вокруг не замечает. Случись сейчас что, и окажется, что у нас нет короля, а есть пьяница и знаток шлюх, чей зад уже не помещается на железном троне!

– Это изменнические речи, – с тревогой во взгляде воззрилась на Баратеона Маргери.

– Это речи брата, который больше не в силах смотреть на то, как катится в пропасть его старший брат!

– Тише, тише! – опасливая оглядываясь по сторонам, проговорил Лорас, беря Ренли за руку. – Здесь даже у кустов есть уши!

– Всё будет хорошо, вот увидишь! – тихо проговорила Маргери, подхватывая Баратеона с другой стороны. – Никто на нас не нападает, проблема Таргариенов решена…

– Почти решена, – поправил её Ренли.

– Почти решена, – согласилась с ним Маргери. – В королевстве мир, Роберта народ любит, лорды уважают, есть наследники. Мой лорд-супруг проследит, чтобы ничего плохого не случилось!

– Миледи, вы добры! – по тону Ренли не было понятно искренен он в своих словах или нет. – И конечно же правы. Долгих лет королю Роберту – пьянице и прелюбодею! Любимому и любящему брату! А его верному деснице и деду принцев – побольше денег и терпения!

Поджав губы, Маргери отвела взгляд.

Лорас с тяжёлым сердцем положил ладонь на плечо Ренли, чувствуя сквозь бархат камзола напряжение, сковавшее столь любимое им тело.

Прямо над ними надрывался соловей, сквозь журчание воды пробивались далёкие людские голоса, ветер, дувший с моря, нёс запахи моря и дальних стран. Если бы он, Лорас, мог уговорить Ренли уехать с ним. Уехать куда глаза глядят – подальше от Роберта, Станниса, от этого двора и всех приспешников и лизоблюдов. Они бы жили вдвоём, он бы сражался на турнирах, а Ренли читал бы столь любимые им стихи. Но Ренли не поедет. Он – брат короля Баратеона, первого имени своего, он – брат несгибаемого Станниса. Они не смогут затеряться в толпе и исчезнуть навсегда, а, значит, придётся им и дальше терпеть поучения Роберта, громогласно изрыгаемые пьяным голосом в пиршественном зале, средь могучих колонн подле Железного Трона или в лесной тиши, пугая зверьё. Поучения, от которых нежная кожа Ренли становилась алой, что маков цвет, играют желваки, а тонкие губы, что хочется зацеловать до смерти, сжимаются в тонкую полоску.

Зажмурившись и стиснув зубы, Лорас живо представил себе лес, охоту, пьяного короля и его разглагольствования: «А скольких девок ты трахал, Ренли? Когда же уже ты будешь трахать свою жену?» И покои, в которых государь, по возвращении с охоты, тыча пальцем в книгу великих домов, гневно вопрошает: «Всё, что от тебя требуется – засадить бабе член и сделать наследника! Долго ты ещё будешь выбирать?!»…

По возвращении с охоты, государь Роберт Баратеон, как и всегда уселся в кресло у стола, что было подле камина. Вино, стоящее на столе, грело нутро, а пламя – промокшие ноги.

– Ты хотел меня видеть, Нед? – голос государя был глух, а взгляд – устал.

– Да, – кратко молвил Нед с тяжёлым сердцем.

– Ну, так говори, не тяни! – раздражённо бросил Светлейший, щедро наливая себе вина.

– Я хотел попрощаться.

– Уже уезжаешь?! Так скоро? – брови короля поползли вверх.

– Дождусь Кэт, и мы вместе двинемся домой.

– Ну что ж, дело твоё, – хмуро покивал государь, налегая на вино. Допив до дна, он отставил кубок и вперил в Неда тяжёлый, монарший взгляд: – Значит, ты не передумал, как я понимаю?

– Светлейший, у тебя уже есть десница.

– Ха! Десница! Очередной Ланнистер! Я хочу, чтобы моим десницей был мой друг!

– Я уже был твоим десницей, и тебе это пришлось не по нраву, – тихо выдавил из себя Нед.

– Не по нраву?! – прогремел Роберт, поднимаясь из кресла и опираясь кулаками о стол. Лицо его покраснело, а глаза, налившись кровью, стали дикими, словно у вепря. – Ты заверял меня, что дети не несут ответа за грехи родителей! Ты убеждал меня, что дети нам не угроза! Но ты забыл – Таргариен становится Таргариеном едва явившись на свет, и он уже угроза!

– Всё это можно было разрешить иначе, – всё так же тихо возразил Нед, не отводя взгляд.

– Иначе?! Иначе, когда они уже спелись за моей спиной?!

– Кровь детей ни чем не оправдать.

– Детей?! Таргариенов, хочешь ты сказать! Ты предлагал сидеть и ждать, ждать пока девчонка не вырастет и не предъявит свои права на Железный трон, а вместе с ней и её муженёк – Тристан Мартелл!

– Но теперь ты можешь быть спокоен – Дейенерис мертва, их союз не состоялся, а …твоя дочь станет новой принцессой Дорна, – глухо ответил Нед.

– Да, Мирцелла уедет в Дорн, – усмешка исказила монарший лик. – Её дед когда-то подложил мне в постель свою дочь, а теперь распоряжается судьбой своей внучки. Серсея готова удавить нас обоих.

– Если ты против – разорви помолвку.

– Против?! Мирцелла – дочь короля, и она должна стать женой короля! Или принца. Проклятый Ланнистер здесь прав. Но она пока поживёт дома. Уедет. Успеет, – мрачно брякнув кувшином, государь налили себе ещё вина. – … Я тебя не то чтобы простил… Но, возвращайся в башню Десницы Нед, там твоё место.

– Моё место подле жены и детей, государь.

– Твоё место здесь!!! – порычал Роберт. И, помолчав, примирительно добавил: – Я тебя никогда ни о чём не просил, прошу сейчас – избавь меня от Тайвина Ланнистера – будь вновь моим десницей.

– Я тоже никогда тебя ни о чём не просил, Светлейший, – тихо молвил Нед. – Прошу сейчас – дозволь мне уехать домой.

– Домой, домой – что ты заладил, Нед! Домой! Пусть мой дом станет и тебе домом!

– Государь… Я никогда ни о чём тебя не просил. Ты и сам знаешь. Ты должен был всего лишь проявить долг гостеприимства – распахнуть ворота своего дома для моей дочери, дать ей кров, охранять её жизнь и покой. Но ты этого не сделал, – то, что тяжким грузом вот уже четыре года лежало на душе Неда, вырвалось и обрело слова. Убоявшись сказанного, он взглянул на старого друга и увидел, как помрачнело его лицо, как потух синий взор, и опустились могучие плечи.

– … Не смог, Нед, не смог.., – глухие слова едва слышно сорвались с губ государя и упали в звенящую тишину королевских покоев. – Езжай на свой Север. Езжай. Дождись Кэт и езжай. А сейчас оставь меня одного…

====== Глава 2.4. ======

Очередная волна с грохотом ударилась о борт, едва не перевернув корабль, выглядевший в порту таким могучим, а на деле оказавшийся утлым судёнышком.

Судорожно вцепившись в жёсткие доски, прикрытые тюфяком и служившие ей кроватью, Арья мысленно послала молитву, сама не зная кому. Старые боги были далеки, да они никогда к ней и не прислушивались, Семеро – глухи, а Многоликого она предала, покинув его храм. Впору было взывать к Утонувшему богу, но и он вряд ли бы её выслушал – какое ему дело было до той, что родилась в далёких северных лесах, а море впервые увидела в семнадцать лет.

Сын, закопошившись, обвил ручонкой её шею.

– Спи, Рикард, спи, – прошептала Арья. – И ничего не бойся.

– А я и не боюсь! – тут же поднял голову сын. – Я тебя охланяю!

– Правда?! – изумилась Арья. – И как это?

– Если мы утонем – я тебя спасу! – ни мгновение не сомневаясь, заявил Рикард.

– Мы не утонем! – заверила его Арья в том, в чём вовсе не была уверена и чмокнула сына в лоб.

Раньше она никогда не проводила подле него больше одного дня, приходя раз в неделю, а все остальное время оставляя на попечение Наоми. Но вот уже, как десятый день они спали в одной постели, сидели рядом за обедом и ужином, а все остальное время Арья коршуном следила за тем, чтобы Рикард не упал, не свалился в открытый люк и не сломал себе что-нибудь. Перед сном, как и велела Наоми, Арья рассказывала сыну сказки, вспоминая себя и Сансу, и то, как они слушали истории старой Нэн. За бортом плескалось море, а Рикард, распахнув зелёные глаза, слушал про грамкинов и снарков, белых ходоков и Короля Ночи.

Первые дни их путешествия «Кошка Нуар» весело бежала по волнам Узкого моря, отмеряя милю за милей. Паруса её раздувал свежий ветерок, а по синему небу плыли курчавые облака. Потом ветер окреп, стал зол и колюч, а облака, сгрудившись в пенные тучи, налились свинцовой тяжестью и к ночи пролились дождём, смешавшим всё – и море, и небо.

С начала шторма все только и говорили о том, что волны слишком высоки, а ветер силён, и шанс пойти ко дну велик, как никогда. Рикарда подобные разговоры нисколько не пугали, не то что, Арью. Глядя на сына, бросавшего полные надежды взгляды на дверь, за которой скрывалась лестница, ведущая на палубу, Арья лишь настойчивее усаживала его подле себя. Рикарда, в отличие от неё, не смущали ни качка, ни волны, ни сам корабль – всего лишь какие-то доски, сколоченные меж собой. Арья была волком – существом, рождённым на земле для того, чтобы ходить по ней. Море не было её стихией, и толща воды, сокрытая под днищем, Арью пугала. А сына – нет. Пока не начался шторм, он облазил весь корабль, даже попытался забраться на мачту, но Арья вовремя это заметила и стащила вниз, хорошенько отчитав.

– Дети не ведают страха, от того, что многое им неведомо, – подала голос одна из их соседок по каюте.

– Угу, – промычала Арья, не особо расположенная к разговорам.

Соседка – седовласая женщина с морщинистым лицом, мягко улыбнулась Рикарду и продолжила перебирать чётки, нашёптывая имя очередного бога, о существовании которого Арья даже не подозревала.

Всего их было десять человек, разместившихся под верхней палубой, и плывших кто куда. Кто-то направлялся в Волантис, кто-то в Миэрин, кто-то в Тирош, а кто-то, как Арья – на Летние острова – туда, где тепло и солнечно, где на пальмах зреют бананы и кокосы, и где живут люди с чёрной эбеновой кожей, такой, как у Нимесиды…

Шторм продолжался не один день, и ни одну ночь. Арья попыталась следить за временем, но в полутёмной каюте, где окна были наглухо закрыты чем-то, похожим на ставни, сделать это было трудно. Когда качка начала стихать, от матросов они узнали, что судно сильно повреждено, и капитан намерен бросить якорь у острова, чьи берега уже видны.

Впервые за долгие дни поднявшись на палубу, Арья всматривалась в далёкий берег. Рядом с ней, взобравшись на перекладину, вцепился ручонками в канат Рикард. Его светлые волосы шевелились на ветру, а глаза с восторгом взирали на сливавшуюся с небом синюю полоску, бывшую пока ещё далёкой землёй.

Позади них, стуча башмаками, бегали матросы. Громкие, бранные крики капитана смешивались с криками чаек, вспарывавшими небо. Ему вторило глухое бормотание помощника, сухо отдававшего команды. Паруса раздувались, канаты то ослаблялись, то натягивались, удерживая главную и самую высокую мачту, которая была сломана и угрожала вот-вот обрушиться, нанеся ещё больший урон.

Вспенивая носом воду, «Кошка Нуар», подобно белокрылой чайке, хоть и изрядно потрёпанной, летела по волнам к земле.

Наконец, судно приблизилось к острову и бросило якорь.

Погрузившись в лодки пассажиры и часть команды отправились на берег.

Остров оказался небольшим, с песчаным пляжем и скалистой горой, тянувшейся к небу из непроходимого леса в котором лопоухие пальмы сплетались в тесных объятиях с неизвестными Арье деревьями. Нимесида называла такой лес «жунгли», говоря, что он кишмя кишит огромными змеями и дикими кошками величиной с кабана.

С десяток матросов направилось в «жунгли», и вскоре от туда раздались удары топоров. Ещё пятеро остались на берегу, что-то правя, что-то смоля кипящей в чане смолой. Юнга развёл костёр, подвесил внушительных размеров котёл и вместе с хромым бородачём принялся готовить обед. Мирра из Волантиса вызвалась им помочь. Остальные пассажиры, ощутив твердь под ногами, разбрелись кто куда.

Пригревшись на солнышке, Арья сидела на белоснежном песке, поглядывая на Рикарда, увлечённо рывшего яму. Вся его одежда, волосы и руки по локоть, не говоря уже о башмаках, были в мельчайших крупинках.

– Что ты делаешь? – недовольно поинтересовалась она, думая о том, как весь этот песок окажется у них на постели.

Вздрогнув, сын уставился на неё зелёными, испуганными глазами.

Закусив губу, Арья подавила раздражённый вздох – несмотря на проводимые вместе дни и ночи, сын всё ещё побаивался её.

– Я.., я.., – длинные ресницы захлопали, как крылья бабочки, а тонкий голосок задрожал.

– Прекрати! – сухо бросила Арья. И тут же раскаялась. Резко поднявшись, она шагнула Рикарду: – Ответь, – как можно ровнее спросила она: – Для чего ты роешь яму?

– … Плосто так.., – несколько успокоившись, ответил сын.

– Просто так не интересно. Давай будем строить замок.

– Замок?! – зелёные глаза распахнулись, воззрившись на неё с неимоверным удивлением.

– Замок! Настоящий замок – с башнями, рвом и стеной! – воодушевившись, кивнула Арья, опускаясь на корточки, подле сына.

– А што такое – замок?

– Это большой дом, в котором живёт лорд и его семья.

– Лод?

– Да, лорд. Он правит землями, защищает своих вассалов – это те, кто ему служит. Лорд – рыцарь, а его жена – леди.

– Как мои лыцали?

– Да, – радуясь, что сын оттаял, кивнула Арья.

Пристроилась рядышком с сыном, она принялась загребать песок руками, пытаясь возвести башню, но башня тут же рассыпалась. Когда-то, в детстве, они с Сансой, а после с Роббом и Джоном строили замки из снега, но снег был липким и мокрым, а песок – нет. Рассудив, что здесь может помочь вода, Арья подхватила корягу с выемкой по середине, и направилась к морю.

Море было безмятежно спокойным, словно вовсе не оно совсем недавно швыряло «Кошку Нуар», как щепку и в итоге загнало на этот остров. На мелководье оно было прозрачным, от чего было видно ровное, песчаное дно, чуть дальше бескрайняя бирюза смеялась густой синью, сливавшейся с голубым небом, по которому плыли редкие кучерявые облака, одно из которых напоминало парус.

Скинув башмаки, Арья подоткнула юбку за пояс и шагнула в прибой.

Вода была тёплой и ласковой, совсем как солнце, взиравшее на землю с небес. Волны с тихим шелестом набегали на берег, играли золотыми песчинками и закручивались вокруг босых ступней Арьи.

Рассмеявшись, Арья зарылась пальцами ног в шелковистый песок. Последний раз вот так, босиком, она ходила в прибое в Кастерли Рок. Тогда море тоже было ласковым, но не столь тёплым. Она искала ракушки, а Верный всё норовил её спихнуть в море или обрызгать, носясь кругами.

Море, зашелестев, вынесло к ногам Арьи ребристую раковину. Схватив её, Арья улыбнулась своим воспоминаниям и посетившим её мыслям. Они обязательно поселятся у моря. И заведут собаку. Большую собаку. Нимесида говорила, что на её родине любят собак, и они там всякие – и большие, как Верный, и маленькие, размером с кошку.

Зачерпнув в корягу воды, Арья направилась обратно, туда где сын трудился над возведением замка.

– Смотри, что я тебе принесла! – улыбнувшись, она протянула Рикарду раковину. – В ней рождается жемчуг!

– Емчуг? – удивлённо захлопал ресницами сын. – А какой он?

– Круглый и красивый! – рассмеялась Арья. – Мы с тобой его обязательно найдем! Обещаю!

– Обещаешь? – с надеждой воззрился на неё сын.

– Обещаю! – уверенно кивнула Арья. – А сейчас давай строить замок!

С водой дело пошло лучше. Вот уже появились башни, стены и ров. Осталось только соорудить подъёмный мост и будет Винтерфелл.

Глядя на Рикарда, увлечённо ровнявшего зубцы на донжоне, Арья мысленно улыбнулась. Если так пойдёт и дальше, глядишь, она ещё подружится с собственным сыном.

– Что это? Колодец? – спросила Арья, когда Рикард, покончив с башнями, принялся за нечто посредине двора.

– Это лод, – не прерываясь, ответил сын.

– Ах, лорд! А имя у хозяина замка есть? – рассмеялась Арья.

– Есть. Ев.

– Кто? – сердце Арьи замерло, пропустив удар.

– Ев, – повторил сын, уставившись на неё зелёными глазами лорда Тайвина. – Это дом папы.

– Да… Конечно.., – прошептала она одними губами.

Тень, упавшая сзади, заставила Арью повернуть голову. Со стороны моря к ним приближались три человека, высадившиеся с лодки, плескавшейся на волнах, а чуть поодаль, у берега, на якоре стоял корабль с приспущенными парусами.

Поднявшись, Арья пыталась рассмотреть кто это. В силуэтах мужчин, одетых на вестеросский манер, ей почудилось нечто знакомое. Один из них, ускорив шаг, подался вперёд:

– Леди Арья? Вы ли это?!

Одновременно с голосом она различила знакомые черты – призраком прошлого перед ней предстал сир Николас Фламм – отважный капитан, герой подавления восстания Грейджоев и турнира в честь принцессы Мирцеллы. Отвесив Арье церемонный, низкий поклон, сир Николас перевёл взгляд с неё на Рикарда.

«Пекло!» – ругнувшись про себя, Арья шагнула в сторону, заслонив собой сына, хотя это ничего уже не меняло. Фламм, отступив, с плохо скрытым изумлением разглядывал мальчика, в коем все фамильные черты Ланнистеров потеснили Старковские и Талли.

– Рада вас видеть, сир Николас, – выдавила из себя Арья, переминаясь с ноги на ногу. Босая, безоружная, она чувствовала себя голой. Голой и беспомощной.

– И я вас, и я.., – задумчива проронил сир Николас, не сводя с Рикарда глаз. – Вы так внезапно исчезли! – оторвавшись от созерцания её сына, воскликнул капитан Фламм. – Что с вами приключилось? Все считают вас мёртвой!

– Так вышло… Это всё не по моей воле.

– Вас похитили? – быстро уточнил Фламм.

– М-м-м.., – неопределённо промычала Арья.

– И вы сейчас, вместе с сыном…

– С сыном подруги, – мгновенно перебила Арья. – Она умерла, и я везу его к родным.

– Какое благородство!

– Мам.., – снизу, крайне не вовремя раздался тихий писк и маленькая ручка дёрнула Арью за юбку.

«Пекло!» – Арья готова была прибить сына на месте, но вместо этого демонстративно потрепала его волосы и прижала к себе:

– Он был слишком мал и ничего не помнит, меня считает матерью, – понизив голос, пояснила она.

– Понятно, – так же понизив голос, кивнул сир Николас. – Вам с … сыном выпали тяжкие испытания. Уверен, худшее – позади. Как тебя зовут? – неожиданно присев на корточки, обратился он к Рикарду.

– Ликалд.., – застенчиво ответил Рикард, зачарованно глядя на эфес меча, оказавшегося прямо перед его носом.

– Рикард.., – протянул Фламм, не шевелясь. – Ты отважный мальчик, раз пустился в опасное путешествие. А что это вы строили, Рикард? Неужели замок?

– Да…

– Рикард, нам пора! – резко одёрнула сына Арья.

– Не смею вас задерживать, миледи, – выпрямляясь, молвил сир Николас. Холодный блеск его глаз никак не вязался с улыбкой, гулявшей по губам Фламма.

Вся внутренне сжавшись, Арья ещё сильнее стиснула ладошку сына.

– Всего доброго! – бросила она, схватила башмаки и зашагала прочь, таща за собой еле поспевавшего Рикарда…

Ремонт «Кошки Нуар» затянулся. Пассажиры, высаженные на берег, соорудили что-то наподобие палаточного лагеря, натянув остатки порвавшегося паруса меж пальм и вбитых в песок кольев. Часть команды, не занятая на судне, расположилась неподалёку.

Доедая похлёбку, приготовленную на костре Миррой из Волантиса, Арья поглядывала на море. Небеса, окрасившись багрянцем, предвещали скорую смену дня на ночь. Солнце, уже почти коснувшись водной глади, прочертило рябую дорожку до самого берега, ставшего заметно шире – начинался отлив. Горделивый корабль, покачивавшийся подле потрёпанной «Кошки Нуар», потихоньку расправлял паруса – хвала богам, Николас Фламм готовился отплыть.

– Миледи, прошу вас, – знакомый голос, раздавший у неё за спиной, был подобен грому среди ясного неба. Вскочив, она расплескала похлёбку, облив подол. Позади неё стоял капитан Фламм собственной персоной и ещё трое человек, один из которых держал дорожный сундучок, которым Арью снабдила в дорогу Наоми.

– Что всё это значит? – гневно поинтересовалась Арья.

– Я готов оказать вам гостеприимство на «Полуночной звезде», миледи, – галантно поклонившись, молвил сир Николас. – Вам и вашему сыну.