Текст книги "По воле океана (СИ)"

Автор книги: AnnyKa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Ее милый братец. Он всегда был таким умным и любознательным, таким игривым и даже после всего того, что он пережил еще до встречи с ней, оставался таким же. Она восхищалась этой его чертой и не хотела стать причиной, по которой может потухнуть этот веселый блеск в его глазах.

Лишь бы он вернулся.

***

Чарльз не хотел много рассказывать о себе и уже мысленно ругался от того, как много он сболтнул, забыв об осторожности, покоренный этим волшебным миром поверхности и человеком, так добро говорившим с ним. Он уже рассказал о своей семье и о том, где они обычно живут. И пусть Чарльз был уверен, что Эрик не использует эту информацию и не станет искать их, чтобы поймать или продать так же, как не станет передавать эту информацию остальным рыбакам или охотникам на русалок, но все же… Он уже несколько лет в бегах именно ради безопасности, не стоило так просто рассказывать столь важные сведения. Потому Ксавьер постарался разговорить самого Леншерра, и теперь больше слушал, чем говорил, повиливая хвостом, когда рассказы Леншерра становились все более захватывающими и удивительными. Он пил чай, невероятный вкусный ароматный чай, которым он не мог насытиться, и слушал, затаив дыхание, о том, как Эрик прежде был моряком, как с командой почти все время проводил в океане и думал, что они способны покорить столь дикую стихию. Он слушал о сражениях и золоте, о встречах и высадках на острова и так ярко представлял себе это, что верил в каждое слово Эрика. Он надеялся, что его воображение было верным, что он правильно представлял улицы и дома, которые никогда не видел, что верно понимал слова, значение которых Эрику приходилось пояснять, и если Чарльз прекрасно знал, что такое огонь, потому что сам видел горящие корабли, то о повозках, замках и лесах Леншерру приходилось говорить подробнее, чтобы житель океана понял, о чем он рассказывает.

И они бы могли просидеть так весь день, если бы Чарльз не почувствовал, как кожу хвоста начинает стягивать сухость и легкая боль. Юноша поморщился и начал потирать хвост, и лишь тогда Леншерр заметил, что Чарльзу уже не комфортно лежать в кровати.

– Черт, уже? – удивился он, даже не заметив, как пролетело время, и, не дождавшись ответа русала, подхватил его на руки, услышав, как тот взволнованно вздохнул и, показалось, он снова начнет вырываться, но юноша лишь обхватил его за шею. – Я отнесу тебя в ванну.

– В океан, – не согласился Чарльз, и сердце Эрика взволнованно сжалось.

– Тебе еще нельзя уплывать, ты не поправился.

– Я знаю.

Эрик посмотрел на своего гостя настороженно и хотел отказать, но тот смотрел так искренне и честно, что было сложно усомниться в его словах или заподозрить во лжи.

– Ко мне редко приходят люди, так что это место достаточно безопасное, но, если ты хочешь переждать у берега, то лучше не высовываться. Для твоей же безопасности, – вздохнул Эрик и понес своего гостя на улицу. Он прошелся по песчаному пляжу и, пока Чарльз с легким волнением оглядывался, донес его до кромки берега и бережно опустил в воду, не желая относить того на глубину.

– Спасибо, – кивнул Чарльз и начал устраиваться поудобнее, блаженно закрыл глаза, когда соленая вода накатила на его хвост и расправила тончайшие плавники. – Ты не против, если я побуду тут какое-то время? – осторожно уточнил Чарльз, и Леншерр только фыркнул. Не для того он целые сутки носился в поисках упущенного русала, чтобы потом прогонять его, едва только он снова нашелся.

– Оставайся столько, сколько захочешь, – пожал плечами Эрик и невольно улыбнулся голубоглазому созданию. – И раз ты хочешь быть тут… Я мог бы принести тебе что-нибудь из вещей, чтобы ты не скучал. Мне нужно будет иногда отлучаться в город…

– Ты же говорил, что ты редко это делаешь, – тут же напомнил Чарльз и слегка прищурился, хотя голос его был больше веселый, чем подозрительный. Эрик провел рукой по волосам, понимая, что Чарльз и правда слушал его внимательно.

– Да, но сейчас есть одно дело, которое нужно уладить. Тем более, если ты будешь здесь.

– Могут быть какие-то проблемы?

– Нет, но… я просто должен убедиться, – Эрик постарался сказать это спокойно. Ему вовсе незачем говорить Чарльзу о том, сколько на этом острове охотников на русалок, и тем более о Шоу, который спит и видит на своем новом корабле отдельный аквариум с личным океанским бесом. И его бы, наверное, удар хватил, если бы он узнал, что у его бывшего первого помощника поселился один из русалов.

***

Приготовления шли вовсю, казалось бы, корабль прибудет еще не так уж и скоро, но Эмма не хотела, чтобы к его прибытию оставались хоть какие-то незаконченные дела на острове, и тем более она не желала собираться в последнюю секунду или задерживаться на проклятом острове дольше, чем то было бы необходимо просто из-за того, что они не успели собрать необходимое снаряжение и запасы.

Девушка стояла на открытом балконе своего «рабочего» дома и смотрела на суетящихся внизу людей, заходящих клиентов и чувствовала легкое приятное волнение перед началом чего-то нового в ее жизни. Столько лет на земле, ей уже не терпелось выйти в открытое море.

– Ты попросила меня вернуться только ради учета книг? Я мог бы сделать это и у себя, – недовольно проговорил Азазель, который явно все еще не мог выкинуть из головы утреннюю картину, а Эмма лишь получала от этого странное удовольствие. Конечно, она знала, что их корабельный священник далек от праведности, и ему во многом чужд стыд или смущение, но что касалось капитана, Аз явно не желал знать подобных интимных подробностей о Шоу.

– Нет, не только для этого, – Эмма пожала плечами и вдохнула полной грудью. – Мне нужна помощь с подготовкой. Займешься порохом и оружием. И поговори с бывшими членами команды.

– Многие из них теперь моряки и рыбаки, большая часть команды давно покинула остров.

– Так найди новых!

– Я и так веду переговоры, но ты же прекрасно знаешь, что сейчас не те времена, что прежде, и ходить под черным флагом … Не каждый захочет.

Эмма обернулась к давнему товарищу и посмотрел на него с легкой насмешкой.

– Ты их убедишь. Нам нужно с полсотни людей. Для начала этого будет достаточно, но сейчас у нас есть только чуть больше дюжины. И я знаю, что Шоу делает вид, что Эрик не так важен для него сейчас, но я знаю, что конкуренция с этим пареньком идет ему на пользу.

– Пареньком? – Аз едва не рассмеялся. – Эмма, ты когда в последний раз видела Леншерра? В день, когда наш корабль потопили дьяволы? Да, тогда он еще и был пареньком, но сейчас…

– Мне казалось, что ты сам боролся за то, чтобы он был на борту?

– Да. Но он дал ясно понять, что против этого.

– Я помню, каким он был, – Эмма медленно подошла к священнику, но Аз смог проигнорировать ее соблазнительный взгляд, и строго посмотрел на девушку. – Шоу… он может выходить за рамки, и если вдруг, не дай Бог, начнутся проблемы на корабле, должен быть тот, кто смирит их.

– Эрик не станет этого делать…

– Он скорее сам станет причиной бунта? – лукаво спросила Эмма.

– Что? Нет, я этого не говорил.

– Я знаю, – она лишь улыбнулась.

– И если ты так думаешь, то зачем же просить меня его привести?

– Ты передал ему предложение капитана? – не ответила на вопрос Эмма и подошла к своему столику, начала выбирать украшения к своему белоснежному платью.

– Пока еще нет.

– Тогда чего ты ждешь? Сходи к нему.

– Так и сделаю, – Аз смерил ее взглядом и, не попрощавшись, вышел, направился подальше от дома Фрост. Да, еще с того момента, как он сам хотел завлечь Эрика на корабль, он понимал, что его конфликт с Шоу может стать чем-то серьезным, но он не думал, что Эрик пошел бы на бунт. А вот Эмма думала, более того, судя по всему, рассчитывала на это, и Азазель не знал, как реагировать на ее «приготовления». С этой женщиной всегда нужно было быть настороже, но он не сомневался в ее верности Шоу. До этого дня.

***

Чарльз не отплывал от берега далеко, не напрягал свой раненый хвост, а просто лежал в воде, наслаждаясь тем, как она окутывает его со всех сторон. Найти рыбок у берега не составило труда, совсем рядом с домом Эрика было целое нагромождение камней, которые очевидно мечтали стать настоящей скалой. Под их надежной защитой глубоко под водой росли длинные змеевидные водоросли, и в них прятались робкие рыбки. Едва заметив огромную тень русала, они забивались по щелям, но выплыли, стоило ему только их позвать.

Он всегда умел это, сколько себя помнил. Для этого зова не нужен был голос или слова, он просто чувствовал их и мог подзывать, говорить с ними на чем-то ином, нежели человеческом языке. Ему всегда подчинялись маленькие пестрые веселые рыбки, и Чарльз рос в их компании, считал, что это самая приятная из способностей, что он мог получить.

Другие русалы тоже могли делать что-то подобное, но все зависело от их собственного вида. Достаточно было только посмотреть на хвост и понять, с кем из океанских обитателей они найдут общий язык. Чарльзу достались рыбки, привыкшие плавать косяками, Рейвен находила общий язык с каракатицами, а порой и с медузами, хотя в последнем Чарльз сильно сомневался и до сих пор считал, что сестра его обманывает, и медузы просто так плавают рядом без ее приказов, потому что не боятся. Отчим притягивал подводных угрей, мерзких тварей, от одного вида которых становилось не по себе, а Шерон, та, которую Чарльз с радостью назвал бы своей настоящей матерью, почему-то вовсе не пользовалась своим даром и сторонилась подводных обитателей. Самым же странным Чарльз считал своего сводного брата, мало того, что тот выглядел как барракуда, так еще не мог понять ни единого жителя океана. Чарльз посмеялся бы над ним, если бы не нрав и агрессивность ущербного русала. За всю свою жизнь Чарльз видел немало себе подобных и знал, на что они способны. И искренне желал бы держаться подальше от большинства из них. Но не от своей семьи.

Юноша застыл среди водорослей и поманил к себе серебристую рыбку. Та, словно загипнотизированная, подплыла к нему и замерла совсем рядом, позволяя Чарльзу погладить себя, и юноша тихо рассмеявшись, коснулся ее плавничка, давая рыбке крайне ответственное задание, веря, что у нее хватит сил выполнить его.

Какое-то время рыбешка не двигалась, зависла в воде, а затем дернулась и поплыла с такой скоростью, словно от этого зависела ее жизнь. Чарльз отплыл от зарослей водорослей и проводил рыбку взглядом, с облегчением вздохнул, и надеялся на то, что страх Марко быть пойманным заставит его держаться подальше от берега людей.

***

Эрик давно не принимал у себя гостей и понимал, что Чарльз не останется у него надолго, но все же дошел до ломбарда и присмотрел весьма годную шахматную доску. Он не был уверен, что Чарльз умеет играть, но было бы неплохо, если бы юноша смог составить ему компанию в этой игре. Кроме нее он взял еще несколько книг, которые, по его мнению, могли бы показаться интересными Чарльзу. Судя по тому, с каким волнением тот бросился читать корабельные записи и поваренные книги, которые были у Эрика, история человеческого мира и рассказы о мореплавателях наверняка покажутся ему не менее увлекательными. А еще Эрик начал подумывать о том, чтобы установить забор, но это было проблемно. Пока он будет его строить, Чарльз уже покинет бухту, да и само строительство, если будет кем-то замечено, вызовет лишние вопросы. Оставалось надеяться, что Чарльза не заметят.

– Эрик!

– Проклятье, – Леншерр закатил глаза, но все же обернулся, заметив, как через толпу горожан к нему продирается Азазель. – Мне казалось, мы уже все обсудили.

– Да, но сегодня я говорил… Новая доска? А что не так со старой? – прервался Аз, глядя на покупки друга.

– Просто решил обновить набор, тебе какое дело?

– Твои игры с самим собой до добра не доведут, знаешь ли. Тебе чаще нужно общаться с живыми людьми, а не с шахматными фигурками.

– Что ты от меня хотел?

– Я говорил с Фрост. Она тоже хочет видеть тебя на борту. Да и Шмидт будет рад твоему возвращению.

Эрик фыркнул и усмехнулся, его все больше забавляло то, как его друг боялся произнести настоящее имя Шоу на людях. Словно его новое имя смывало все грехи его пиратского прошлого.

– Я неплохо зарабатываю на доспехах.

– Это не все, – Аз кивнул Эрику, уже с куда более серьезным лицом и поманил его за собой.

– Серьезно? – Эрик скривился, когда понял, что Аз тянет его к своей церквушке. – Ты знаешь, я не любитель исповедоваться.

– Как и большинство людей на этом острове, – почти что гневно сказал Аз и подхватил Эрика под руку потянул его в церковь, протащил мимо рядов скамеек, где сидел только один пожилой мужчина, настолько поглощенный молитвой, что даже не заметил вошедших, и завел Эрика в служебный кабинет, где сам Аз обычно готовился к проповедям. В небольшой деревянной комнате были лишь шкаф да стол, над которым висело распятие, и тяжело пахло ладаном, Эрик недовольно поморщился и выждал, пока Азазель не запер дверь и не закрыл ставни на единственном окне.

– И ради чего нужна такая таинственность? – язвительно спросил Эрик, почти физически чувствуя как утекает по минуте его возможность провести немного времени с чудесным русалом, который ждет его у берега. По крайней мере, Эрик очень надеялся, что тот снова не попытался уплыть глубоко в океан.

– Я говорил с Эммой и из разговора с ней смог понять… Она намекнула на то, что ты ей нужен на корабле в противовес Шоу.

– Я это и без тебя знал. И это причина, по которой я не хочу возвращаться в его команду. Мне не нужно больше это противостояние и вечная грызня.

– Не только… Она говорила о бунте.

– Ох нет, – Эрик даже оскалился, словно дикий зверь. – Я знаю эти ее игры, и если она хочет избавиться от Шоу, пусть занимается этим без меня! Пусть хоть раз сама запачкает свои белые ручки вместо того, чтобы строить из себя недоделанного кукловода.

– Эрик! Да послушай ты меня! – Аз почти закричал и покосился на дверь, после чего понизил голос. – В том-то и дело, что она сделает это с тобой или без тебя, но если там будешь ты, то все легко можно будет уладить.

– Достаточно. Мне не важно, что будет с их командой, и раз еще до первого плавания они уже снова начали свои змеиные игры, то и подавно нет смысла подниматься на борт их нового корабля. Я этого делать не собираюсь и тебе не советую, – Эрик подхватил пакеты с покупками и направился к выходу.

– Ты не можешь просто так все бросить! Эта команда была для нас семьей.

– Скорее, приютом, в котором выживал сильнейший. Если он подобрал нас детьми, это не означает, что он стал нам отцом, я ничем ему не обязан, – бросил Эрик, не оборачиваясь, и вышел из церкви, уже жалея о потраченном времени.

***

Небо освещали сотни ярких звезд, и Чарльз любовался их серебристым сиянием, плавая на спине на поверхности воды. Он вдоволь наигрался с вещицами, что оставил ему Эрик, среди которых были самая настоящая свеча и спички! Пришлось потратить немало времени, чтобы разобраться с ними, но после получаса мучений Чарльз все же смог зажечь одну спичку, а потом с восторгом зажег фитилек свечи и любовался крохотным огоньком. Таким маленьким и безопасным, что даже не верилось, что он родственник того же пламени, что сжигали дотла целые корабли. Он помнил и видел, как это происходило, когда жар чувствовался даже под водой, а пламя, казалось, только росло и даже рычало, уничтожая все на поверхности. А этот огонек… он был забавным. Однако Чарльз поспешил затушить его на всякий случай, но оставшись очень довольным тем, что он теперь умеет порождать огонь. Кроме этого чуда Эрик вывалил на тонкое одеяло целую кучу каких-то монет и фигурок, детали от своих наработок со шлемами и доспехами, оставив Чарльза разбираться с ними, но самым интересным были карты и книги! Чарльз бросился к ним, как только увидел, но отдернул руку, едва прикоснувшись к пожелтевшей странице. От его прикосновений бумага покрылась темными пятнами влаги и испортилась. Юноша виновато и испуганно посмотрел на Эрика, уже хотел было молить его о прощении, но тот только сел рядом с русалом и протянул ему полотенце. А потом начал сам вытирать его мокрые руки, поясняя, что с книгой будет все в порядке, и нет ничего страшного в том, что из-за воды размылась парочка чернильных знаков вверху страницы, хотя лучше все же не трогать их мокрыми руками. Чарльз серьезно кивал и запоминал каждое его слово, позволяя человеку вытирать свое тело, пока волны мягко накатывали на хвост, омывая его теплой живительной влагой. Прикосновения Эрика были приятными, и Чарльз с наслаждением прикрыл глаза, нежась в лучах солнца и млея от удовольствия, даже не замечая, что Эрик вытирал уже не только его руки, а перешел на плечи и спину и замер, лишь когда Чарльз тихо застонал, от того, что Леншерр начал растирать заднюю часть его шеи.

– Ты в порядке? – насторожился Эрик.

– Угу, – ответил Чарльз, повиливая хвостом у самой кромки берега и уже хотел попросить Эрика продолжить, но тот почему-то встревожился, поднялся на ноги, сказал, что ему нужно в город, и ушел прежде, чем Чарльз успел спросить «зачем?».

Эрик был странным человеком. Не похожим на тех, что доводилось видеть Чарльзу. И, нет, конечно, у него были руки и голова, и эти странные ноги, которые пугали при мысли о том, что они похожи на разорванный на две части хвост, в этом он был обычным человеком. Но от него пахло приятно, а во взгляде не было враждебности. Он не пытался зарезать Чарльза или запереть его, не опутывал сетями и не издевался над ним. Не пытался продать и вообще вел себя совершенно не так, как в историях, что слышал Чарльз о людях. Этот человек ему нравился, и с каждым словом и прикосновением он доверял Эрику все больше и с нетерпением ждал его возвращения. Вот только небо уже потемнело, и чайки даже начали кричать как-то устало, а Эрик все не возвращался.

Чарльз грустно вздохнул, лениво повиливая хвостом, и чтобы не оставаться на месте, плавал в небольшом заливе, не отплывая от бухты Эрика и его причала, ловя себя на мысли, что он уже немного начал тосковать без человека. Должно быть, это все из-за долгого одиночества. Конечно, у него была семья и стаи рыбок, но всего этого было недостаточно. А от одних воспоминаний о стаях, в которых ему доводилось жить прежде, бросало в дрожь. В сравнении со всем этим Эрик был настоящим подарком Нептуна, и Чарльз не хотел расставаться с этим даром быстро, хотя и понимал, что его семейство не будет долго жить среди затонувших кораблей, и в какой-то момент им все равно придется плыть дальше. Но ведь у него есть еще время! Оно точно есть. И пусть он не знал, что ждет его впереди, пока у него был этот момент, этот день он хотел провести с Эриком, доверяясь своему сердцу, которое так и пело в его груди.

Со стороны берега послышались шаги, и Чарльз торопливо нырнул под воду, прячась по привычке, и лишь услышав голос Эрика, он радостно подплыл к причалу и ухватился за его край, улыбаясь Леншерру.

– Вот ты где, – с оскалом-улыбкой произнес мужчина и поставил пакеты на доски, сам сел, свесив босые ноги в воду. Раньше он все думал о том, чтобы поднять причал: его устанавливали в стародавние времена, и с тех пор уровень воды сильно поднялся, теперь казалось, что причал практически лежит на воде, а не возвышается над ней. Вот только когда он увидел, как легко Чарльз оперся о его край и как близко может быть к нему русал, то порадовался, что не стал перестраивать тут все, как только перебрался в это место. – Я рад, что ты остался.

– Я же ранен, – с улыбкой напомнил Чарльз и позволил своему хвосту показаться над поверхностью воды, а в свете луны и звезд были видны бинты, которые все так же крепко держались на теле русала.

– Я слышал, что твой народ очень насторожен и держится подальше от людей. Вот и подумал.

– Ты не кажешься мне опасным, – пожал плечами Чарльз и устроился ближе к Эрику, положил руку на его колено и с любопытством уставился на пакеты, которые принес Леншерр, даже не заметив, как замер и напрягся Эрик от прикосновения его мокрых тонких рук.

– Ты тоже, – заметил Эрик и осторожно поправил мокрые волосы Чарльза, убрал прядь за его тонкое полупрозрачное ушко, словно боясь, что юноша от него отшатнется, но тот остался на месте и даже слегка наклонил голову к теплой руке, словно ласковый кот, просящий больше прикосновений. Сердце тяжело ударилось о грудную клетку, и Эрик сглотнул, чувствуя, как резко пересохло во рту.

– Ты что-то принес? – видимо, Чарльз устал просто смотреть на пакеты, дожидаясь, пока Леншерр сам их откроет, и попытался привлечь к ним внимание.

– Ах да, принес, – кивнул Эрик, словно выходя из транса, и распаковал часть покупок. – Я не знаю, как долго ты тут пробудешь, но, чтобы ты не скучал, я достал для тебя еще немного книг и это…

– О! Я видел такие на одном из кораблей! – Чарльз жадно уставился на шахматную доску, и его глаза так и сияли в лунном свете. – Внутри этой доски маленькие фигурки!

– Да, это игра такая, – улыбнулся Эрик и вздрогнул, когда переволновавшийся Чарльз впился пальцами в его ногу и начал подтягиваться, пытаясь дотянуться до доски в руках Эрика. И вот уже его рука лежит куда выше колена, а вода мокрыми пятнами растекается по темной ткани штанов. – Тише, спокойно! – со слегка натянутой улыбкой произнес Эрик и впился в руку Чарльза, пока тот сжимал лишь внутреннюю часть его бедра и не добрался выше. – Вот, – Эрик положил доску, чтобы русалу не нужно было пытаться ее достать. Чарльз сразу угомонился, спустился ниже и его рука уже более расслабленно соскользнула по ноге Эрика. – Я подумал, что мог бы объяснить тебе правила и… – но договорить он не успел, Чарльз уже открыл доску и достал из нее брошюру с описанием игры, он бы наверняка впился в нее обеими руками, если бы только не надо было держаться за Эрика одной рукой, чтобы не уйти под воду.

Леншерр улыбнулся, глядя как жадно Чарльз читает каждую строчку и совсем немного пожалел о том, что не выкинул правила сразу после покупки. Тогда бы он мог сам объяснить значение каждой фигуры и ходы, возможные в игре, тактику и стратегию, а сейчас же казалось, что даже если бы он начал петь Чарльзу на самое ухо, тот бы не отвлекся от чтения.

Вода пошла рябью от того как активно русал начал повиливать хвостом и Эрик задержал взгляд на огромном тонком хвостовом плавнике, задумавшись о том, что Чарльз, возможно, не всегда контролирует эти движения и в этом отчасти похож на кошку или собаку, но было что-то забавное в том, как Чарльз легко выдавал свои эмоции. И это невольно вызывало улыбку. И, если подумать, видел ли он хоть что-то подобное в своем мире? Он задумался и не смог вспомнить ничего подходящего. Даже среди детей он не помнил подобной искренности чувств, хотя дети в его приюте больше походили на юных бандитов и грабителей, чем на невинную детвору. А затем… Подворотни, воровство, Шоу, пираты, бордели, сражения, погони, плен, снова и снова сражения… Ничто в его мире не было таким светлым и чистым. Может, потому, что этого просто нет в мире, в котором живет он? Но подобные жемчужины еще оставались под водой. И сейчас Эрик не хотел вспоминать о том, как затонул их корабль. Те русалки больше не походили на русалок в его понимании. Они были океанскими дьяволами. Склизкими и хищными, агрессивными, озлобленными… А Чарльз был настоящим русалом. Словно воплощением нежного образа из песен и пьяных мечтаний. Чем-то непостижимо легким и желанным. И это существо сейчас так невинно, но крепко сжимало его мокрое колено, а Эрик стыдливо хотел закинуть ногу на ногу, чтобы не смутить Чарльза, если тот оторвет взгляд от брошюрки и посмотрит на Эрика… Его штаны намокли от прикосновения мокрых рук русала и ткань липла к телу, не скрывая разгорающегося возбуждения, которое только росло вместе с тем, как Чарльз сильнее сжимал пальцами его колено или сдвигал руку по его ноге, не поглаживая, а пытаясь поудобнее ухватиться. Эрик тихо усмехнулся и протянул руку к Чарльзу, коснулся его мокрых волос. Русал тут же встрепенулся и посмотрел на него своими голубыми глазами, чуть настороженно, словно считая, что он сделал что-то не так.

– Уже поздно, тебе стоит отдохнуть. Я приду утром и, если захочешь, мы сможем сыграть за завтраком.

– Ты снова будешь готовить? – обрадовался юноша, и сердце Эрика странно сжалось. Эта боль была почти приятной и какой-то новой, и он неохотно убрал руку от волос Чарльза.

– Да. Позавтракаем, и я сменю тебе повязки. Не думаю, что они переживут ночь в воде, хоть я и обработал бинты.

– Хорошо, – кивнул Чарльз и снова уставился в правила игры, а Эрик заставил себя подняться, высвободившись из цепких пальцев юноши. – Спокойной ночи, Эрик, – не отрываясь от чтения произнес Чарльз. Так просто и естественно, но Леншерр замер, словно громом пораженный, сам не понимая, почему его так выбила из колеи столь простая и естественная фраза. Он нервно сглотнул и натянуто улыбнулся, попытался поправить штаны, ткань которых никак не желала высыхать так быстро, как хотелось бы Эрику.

– И тебе, Чарльз, – коротко сказал он и направился в дом, пытаясь отогнать мысль о том, что нужно бы дать Чарльзу одеяло. Потому что зачем ему одеяло под водой?

========== Глава 3: На суше и под водой ==========

Чарльз слушал, как Эрик читал ему одну из новелл о морских путешествиях, правда это частично был вымысел, но Чарльзу это нравилось, и он посмеивался при каждом неточном описании подводных тварей или их поведения, зато с замиранием сердца слушал про обычный быт моряков. Эрик же то и дело поглядывал на Чарльза, стараясь читать текст ровным голосом, потому что юноша, забывшись, уже почти полностью переполз к его ногам, лежал, устроившись на них и лишь повиливал хвостом, который ласкали прибрежные легкие волны.

Эрику стоило сказать, что в их мире это не прилично лежать вот так. Что Чарльзу не стоит то и дело сжимать его бедра пальцами и тем более опускать голову почти утыкаясь лицом в пах. От одного вида такого Чарльза он с трудом себя сдерживал. Он сам не заметил, когда отложил книгу и вот уже сжимал мягкие пряди русала, тянул его выше и прижимал к себе, поглаживая его влажную гладкую кожу.

Эрик поцеловал его жадно и отчаянно, почти дико, после стольких лет добровольного одиночества. Он боялся, что Чарльз его оттолкнет, но тот лишь издал странный вздох удивления и обнял его в ответ, целуя нежно и неловко, но от того лишь сильнее распаляя Леншерра. Он повалил Чарльза на влажный песок не в силах оторваться от его алых губ, начал целовать его глубже, исследуя языком его податливый рот, чувствуя как дрожь пробегает по его спине от тихих стонов русала под ним, а в голове стучит одно лишь желание, сравнимое по силе с девятым валом. Эрик простонал сквозь поцелуй и уперся в Чарльза вставшим членом, даже не думая о том, куда вдруг делась одежда, потерся упругой головкой о его влажный живот, чувствуя, как юноша выгибается под ним, обхватывая ногами обнаженные бедра, приглашая, раскрываясь перед ним.

Леншерр отстранился и растерянно посмотрел на Чарльза, все такого же мокрого и прекрасного, с человеческими ногами, на которых висели листья водорослей и тины, и не мог поверить своим глазам.

– Ты же хочешь меня, – прошептал Чарльз своими недозволительно красными губами и притянул Эрика к себе, снова целуя не давая времени задать вопрос. И Эрик тут же о нем забыл, снова впился в алые губы, нежно прикусывая их и посасывая ловкий язычок Чарльза, пока руки шарили по обнаженному прохладному от морской воды телу. Он приподнял Чарльза под зад и тот крепче ухватился за него ногами, запрокинул голову и сладко простонал, когда Эрик с наслаждением сжал его упругие идеальные ягодицы, размял их в руках и раздвинул, чувствуя как ноет от возбуждения член, а желание взять Чарльза становится невыносимым…

Солнечный свет слепил глаза.

Эрик дернулся и резко проснулся, растерянно уставился на свою подушку. Он все еще чувствовал Чарльза под собой, его влажное гибкое тело и тепло его кожи, склизкие водоросли на его ногах и… Эрик обреченно застонал и уткнулся лицом в подушку, чувствуя как кровь пульсирует в стоящем члене, но постарался это игнорировать и потряс головой, прогоняя желанный образ.

Какого черта?

Еще пару дней назад он был уверен, что все, возможно, за исключением одного, русалки смертоносные твари, больше животные, чем люди и все что они хотят – смерти людей, и главное их развлечение жизни – потопить корабль и затащить сухопутного человека на дно, а затем… Бог знает, что после этого океанские дьяволы делали с трупами. Да, среди них нашелся один, который помог Эрику, но это всего лишь один единственный случай, не отменяющей всего того кошмара, что творили другие. И даже чувство долга и благодарности тому похожему на дельфина получеловеку не меняли мнение Эрика обо всех подводных людях в целом. А теперь…

Он снова застонал. Это ведь невозможно. Он совсем другой. И легче было верить в его уникальность не только как русала, но и как человека тоже.

Всего разок… Чарльз не узнает и не сможет случайно его застать. Он без помощи и близко к его дому не подберется. Всего лишь раз, и он сможет смотреть ему в глаза, стараясь думать, что этого не было, что он не делал того, что собирается.

Эрик перекатился на спину и прикрыл глаза на несколько секунд, обхватил свой член и начал двигать рукой, вслушиваясь в шум волн за окном, вновь позволяя тому образу наполнить сознание.

Чарльз, сидящий на нем верхом, спутанные мокрые волосы, в которых запутались водоросли, его улыбка и алые губы, гибкое влажное тело, по которому скользили его руки. Глубокие движения, в обжигающе узком юноше. Его горячие стоны, его голос, его шепот, когда он начинает звать Эрика по имени…

Эрик тихо зарычал и прикрыл глаза, представляя, как Чарльз дрожит от наслаждения и первые несколько секунд его тело млело от удовольствия. А затем пришло полное пробуждение.

Леншерр тихо выругался и вытер руку, сел в постели и встряхнул головой. Он покосился на занавешенное окно, со стороны которого приятно тянуло морским бризом и почувствовал острый укол вины перед Чарльзом, но успокоил себя тем, что русал об этом и не узнает. Что же касается самого Эрика… Он считал, что не подвержен предрассудкам общества и с детства ему нравилось идти наперекор толпе или правилам, а не согласен он был часто и во многом, и, если в детстве ему просто нравилось идти наперекор Шоу, с которым отношения сразу не заладились, то с возрастом Эрик стал с особым рвением и зачастую агрессией отстаивать любое из своих убеждений, считая их верными несмотря ни на что. И потому, когда он лишь почувствовал влечение к Чарльзу, в нем не проснулся стыд и в голове не зазвучали осуждающие голоса. Да, Чарльз мужчина, но самый прекрасный из тех, что Эрику доводилось видеть. А он часто проводил время в борделе Эммы, хотя бы потому, что при нем был лучший бар на острове и успел насмотреться на портовых пареньков, работающих ничуть не меньше местных красоток. Он знал сколь позорно и непристойно считалось делить постель с другим мужчиной, не говоря уже о том, что за такое и порезать могли особо дикие верзилы, или приговорить к психушке, если дойдет до суда или того хуже до церкви. Такое часто практиковалось на материках. На острове же… Судя по слухам, что доходили до Эрика, мужеложца могли просто пырнуть ножом или избить, изгоняя дьявола из блудного мужчины «народными» способами. Сам же он не видел в этом ничего предосудительного. Может от того, что провел много времени на корабле Шоу, где долгое время женщин не было вовсе, и сам не раз видел, как товарищи пираты зажимались в темных углах. Стыдливо и брезгливо по началу, а затем… Эрик мог понять, но сам прежде не встречал кого-то, кто мог бы вызвать в нем подобные чувства. И был уверен, что такого человека нет ни среди женщин, ни тем более, среди мужчин. А теперь… Он ведь даже не человек. Но глаза его пленили, прикосновения рук были робкими и осторожными, а искренность поражала настолько, что он просто не мог не запасть в сердце. Какое уж там, он взял его на абордаж, и сам Эрик сдался без боя, изначально даже не заметив вторжения.