Текст книги "По воле океана (СИ)"

Автор книги: AnnyKa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

========== Глава 1: Подводный бес ==========

Яркое солнце опаляло кожу, играя на ней сотней бликов. Мягкий песок под обнаженным телом. Крики чаек где-то высоко над головой. И шум океана, медленно набегающего на берег. Его волны касались длинного гибкого хвоста, приподнимали тончайшие плавники, которые казались легкими, словно изысканная шелковая ткань, украшавшая бедра существа.

Мокрые каштановые волосы закрывали его лицо, а среди прядей можно было различить ухо, чуть заостренное и полупрозрачное на самом кончике, похожее на еще один плавник, но намного меньше и аккуратнее. Существо тяжело дышало, и с каждым вздохом на его шее открывались полосы жабр, пытаясь привычно отфильтровать воздух из воды. Непривычно было дышать иначе. Но он дышал. С трудом.

Волны уносили с собой кровавые разводы, очищая берег, а золотистый песок пропитывался алым цветом. Существо сжало пальцы, попыталось подняться, но лишь снова упало на берег. И не было сил вернуться в воду. А здесь было слишком жарко. Слишком душно…

Он слышал голоса. Хриплые и веселые.

– Эй, Джо, да брось ты, не будет ничего.

– С ума сошел? У нас уговор был, а мы и половины не выловили!

– Что с того, воды тут такие. Когда рыбы навалом, а когда пустые сети.

– Ты это Шмидту объясняй! Или хочешь, чтобы он кликнул своих лихих парней и поджег твою лодку?

– Да брось ты, не поступит он так.

– А если нет? Люди шепчут, что пиратом он был, и знаешь что? Я этим слухам верю, вот что. Уж больно мужик лихой, видать всякое в жизни видел, да что там, даже баба его мечом машет.

– Эка невидаль, да, небось, привез ее с Нейтральных земель или Бесправного острова. Туда корабли правительственных шавок не ходят, вот и бабы боевые становятся, ежели жить хотят.

– То-то и оно! А ты ему мало того, что долг не отдал, так еще и наобещал с три короба такого, что сделать не можешь.

– Это просто рыба.

– Ага, а потом будет просто деревянная нога или повязка на глаз. Ты сдурел, раз думаешь, что…

– Ты смотри!

– Да что ты не…

– Да не, на берег!

– Дьявол морской!

– Это же…

– Тащи телегу! Сегодня наш счастливый день!

***

Треск древесины и гул металла сливались с шумом разгневанного океана в один дикий единый рев, который должен, просто обязан был принадлежать монстру, но его никак не должно было издавать творение рук человеческих, даже на грани своей гибели. Вода шипела и вздымалась, унося с собой кричащих людей и обломки корабля, а мрак ночи разрезали всполохи молний, освещавшие свинцовое небо и бушующий океан, утягивающий на дно гигантский фрегат, который из последних сил пытался удержаться на плаву даже с проломанным бортом и надломленной кормой. Но не смерть корабля и не дикая стихия заставляли выживших кричать в панике и молить о помощи, надрывая горло. Не из-за них сквозь шум крушения слышались выстрелы последних уцелевших пушек и пистолетов, в которых еще не до конца отсырел порох. Настоящий леденящий душу страх жил под водой. Эрик видел, как темные силуэты людей карабкались по обломкам корабля, выше и дальше, скользя по накрененной палубе, цепляясь за канаты и перегородки.

Волны с ревом ударялись о тонущий корабль и рассыпались миллиардами брызг, пытались смыть людей в океан, утащить их туда, где их уже ждали темные тени. Эрик держался за обломок штурвала, почти повиснув на нем, вцепившись окровавленными руками в мокрое дерево. Он видел их. Там, внизу, в бушующей воде. Длинные тени, кружащие среди обломков почти у самой поверхности. Они скользили к кричащим людям, и крики обрывались. Один за другим они уходили под воду, пытались всплыть, но дьявольская сила тянула их ко дну. Десятки и десятки теней…

Огромная волна ударилась о фрегат, и он, протяжно застонав, накренился еще сильнее. Треск дерева. Эрик выругался и попытался ухватиться за обломок ограждения, но было поздно. Он катился по скользкой палубе, несся прямо в кипящий океан и не мог остановиться. Вода окутала его холодным покровом, окружила пеленой пузырей, а молнии осветили все вокруг.

Сердце замерло от страха, и Эрик понял, что это последнее, что он увидит в своей жизни. Но этот свет рассеял тьму океана, и он увидел их. Длинные гибкие хвосты, перетекавшие в человеческие тела, бледные, призрачные и худые. Десятки морских бесов кружили возле людей, словно пираньи, хватали их один за другим и тянули ко дну, скрываясь во мраке океана. Он видел это всего секунду, прежде чем одна из тварей не обернулась к нему…

– Эрик! – бодрый хриплый мужской голос и грохот ударов в дверь мгновенно прогнали сон, и Леншерр рывком сел в кровати.

Голова еще немного кружилась ото сна, и он слышал крики товарищей и видел бледное лицо морского беса, так обманчиво похожее на человеческое. Лишь облик. Обманчивый облик.

– Леншерр!

– Иду! – хрипло крикнул он на запертую дверь и устало встал с постели, поднял с пола упавшую книгу и положил ее на прикроватный столик. После пересек небольшую комнату и неохотно отпер дверь, негостеприимно и враждебно уставился на нарушителя спокойствия. Азазель улыбался редко, и, когда он это делал, сразу казалось, что он знает все грехи твоей души и явно не намерен их отпускать. Весь его вид, сколько бы мужчина ни старался, оставался диким и враждебным, а пересекавший его лицо вертикальный шрам лишь усиливал это впечатление.

– На кой хрен ты притащился сюда? – Эрик не собирался пускать его в дом и демонстративно встал в дверном проеме.

– Решил вытянуть тебя на свет Божий, – охотно ответил Азазель и вновь улыбнулся, и Эрик подумал, что человеку с таким дьявольским блеском в глазах никто бы в здравом уме не дал сан священника, но все же он им был, что всегда казалось Леншерру какой-то странной ироничной шуткой. Но в свое время этот священник был неотъемлемой частью их бывшей команды и до сих пор оставался ей.

– Да я вроде и здесь неплохо себя чувствую.

– Ну да, забился на отшиб, словно рак-отшельник, и доволен? Ты? Да ни в жизнь в это не поверю.

– Ну, так поверь. Разве это не твоя работа – верить?

– Но не в невозможное, я же не безумный святоша, что на рыночной площади кричит о вере и любви.

– А я на это посмотрел бы, – Эрик наконец-то расслабился и даже тихо рассмеялся.

– Собирайся и выползай из своей норы, – позвал Азазель и поправил легкую куртку, которую он перекинул через плечо.

– Будешь читать мне проповеди?

– Что? Нет, – Азазель даже поморщился, – хочу угостить тебя элем и рассказать о планах.

– Вы снимаетесь с острова? – слегка оживился Эрик.

– Идем, – снова сказал Азазель и, дождавшись пока Леншерр не накинет свой потертый жилет, вместе со старым приятелем направился по широкой тропе, ведущей от берега к городу. – Ты же знаешь, со своей долей ты мог бы купить любой дом в этом городе.

– Знаю. Но там шумно.

– С каких пор тебя заботит шум?

– Так мне лучше работается.

– Ну-ну, – не стал настаивать Азазель. Он еще пару раз пытался начать разговор, но Эрик явно был не в настроении и больше погружался в свои мысли, хоть и проклинал себя за то, что глупый сон о давно минувшем дне так выбил его из колеи. Но, наверное, только из-за него он и согласился прогуляться с бывшим товарищем. Что-что, а выпить он сейчас точно хотел. А в компании это было немного лучше, чем заливаться виски в своем логове.

Они добрались до ближайшей таверны, расположенной не так далеко от берега и определенно самой близкой от жилища Леншерра, но далеко не самой лучшей. Однако Азазель, видимо, не желал полдня бродить по улочкам города, выбирая более приличное заведение, да и, Бог свидетель, они проводили время и в куда более сомнительных заведениях, в сравнении с которыми эта таверна была тихим и мирным сараем. Народу здесь было немного, разве что с десяток рыболовов и моряков, да парочка путников, решивших остановиться, прежде чем отправиться на поиски работы и удачи в город. Эрик кивнул на самый дальний столик у запачканного крохотного оконца. Света там почти не было, хозяева явно экономили на свечах во время дня, и место было скрыто прозрачной тенью. Азазель хмыкнул, но возражать не стал, и они уселись на место. Дородная официантка в запачканном фартуке приняла заказ и быстро принесла выпивку и закуску.

– Так что ты хотел сказать? – Эрик налил себе виски в чистый стакан и с ухмылкой посмотрел на того, кого мог назвать почти другом в определенных разумных пределах.

– Виктор прибыл с материка, – спокойно произнес Аз и взял кольцо кальмара, задумчиво посмотрел на закуску, чувствуя, как напрягся Эрик.

– Он что же, нашел подходящее судно?

– Насколько я слышал. Он привез с собой людей, которые готовы жизнь отдать, лишь бы присоединиться к команде.

– Нет никакой команды.

– Не было. Последних лет пять…

– Семь, – поправил Эрик. – Что Шмидту не сидится на месте? Слышал, он неплохой бизнес ведет.

– Весьма неплохой. Как и ты, – Азазель снова улыбнулся, а Эрика все никак не покидало чувство, что все это не к добру. – Да только вы в чем-то похожи. Ржавеете, когда долго остаетесь на месте.

– А ты и рад вернуться.

– Это лучше воскресных проповедей и исповедей местных служанок да господ.

– Я слышал, это не вся твоя работа, – лукаво произнес Эрик, глядя на Азазеля с хищной ухмылкой.

– Слухи.

– Да мне-то можешь не врать.

– Тогда ты должен знать, что не стоит спрашивать.

– Значит, читать за упокой над утопленниками и зарезанными преступниками тебе все еще по душе?

– Кто-то же должен, – Азазель усмехнулся своим воспоминаниям и отпил эля, а в зале послышался раскатистый пьяный смех.

– Эй, это же проповедник.

– Азазель!

Азазель поморщился, и в его глазах мелькнула ненависть, а Эрик довольно хмыкнул, прекрасно зная, что у их корабельного священника выдержки нет и в помине. А беспечный провонявший алкоголем и рыбой мужик явно решил усугубить ситуацию и неровной походкой подошел к их столику.

– Прошу прощения, господа хорошие, – понизив голос, произнес он, и Эрик презрительно посмотрел на него.

– Проваливай, – коротко посоветовал он, но их новый «собеседник» только поклонился и извинился.

– Не, я должен… Зель, ты же господина Шмидта знаешь хорошо. Я слышал… да все слышали!

– Тебе тут человек хороший сказал проваливать, не слышал его? – Азазель поднял злобный взгляд на мужчину, а Эрик откинулся на спинку своего стула, решив, что Азазелю драка в баре сейчас нужна больше, чем ему.

– Но дела все через Вас решаются, господин Зель, а мне надо… Это важно.

– Он на тебя должников повесил? – Эрик весело хмыкнул, представляя, как их святоша навещает неплательщиков Шмидта.

– Я помогаю, – игнорируя моряка, ответил Азазель.

– У меня долг, но я знаю… Только тс-с, мы тут такое нашли, у берега прибило…

– Так, достаточно, – Азазель поднялся из-за стола и потянул пьяницу к выходу, не слушая его бормотания.

– Мы его поймали! Он же стоит дороже самого судна, да и сокровищ! Мне нужно поговорить со Шмидтом!

– Поговоришь, – пообещал Азазель, а Эрик, попивая свой виски, лениво посмотрел в грязное оконце и увидел там телегу, возле которой стоял одинокий мужчина, хлебая какое-то пойло из мутной бутылки.

– Мы его схватили! Ваш капитан ведь ищет их! Все знают, он ищет морских бесов!

Эрик покосился на пьяницу, но Азазель уже вытолкал его из паба, а притихшие на время криков люди вновь вернулись к беседе. И только сейчас Леншерр заметил это. В телеге снаружи груз, прикрытый брезентом, слабо зашевелился, и из-под него показалась бледная рука. Тонкая, почти хрупкая, но даже через мутное стекло Эрик заметил, как существо в телеге тянулось, пытаясь хоть за что-то ухватиться, и между его пальцами ровно до второй фаланги виднелись тончайшие перепонки.

Он почти не думал. Сердце забилось в груди, как бешеное, Эрик поднялся с места и бросив пару монет на стол, направился к заднему выходу. Никто не обратил на него внимания, так же, как ни до кого еще не дошло, что очередные крики пьяниц оказались правдой. Ох, если бы это заметил не он, а кто угодно другой…

Он ступал бесшумно и подобрался ближе к повозке, услышал тяжелое дыхание скрытого груза и бросил взгляд на горе-сторожа, напевающего какую-то песенку и смеявшегося себе под нос, явно празднуя удачный улов. Эрик снова бросил взгляд на руку существа, пытающегося выбраться из-под брезента, и уже не сомневался, когда бросился на одинокого охранника. Он успел лишь захрипеть, и бутылка выпала из его рук и с глухим стуком упала на землю, но не разбилась, лишь расплескала по смятой траве едкое пойло. Эрик зажал горло рыбака и слушал, как тот хрипит, держал его крепко, почти не обращая внимания на то, как тот дергался и пытался вырваться из захвата сильных рук. И рухнул наземь, лишь когда лишился чувств. Эрик бросил его рядом с бутылкой и гневно фыркнул, направился к телеге и приподнял брезент. Резкий запах крови и рыбы ударил ему в нос, но Эрик почти не ощутил его, с замиранием сердца смотрел на бледное существо, похожее на совсем еще молодого юношу. Вот только ниже пояса начинался сильный гибкий хвост, гладкий и блестящей от влаги, к которому липли тончайшие плавники. Эрик приложил два пальца к горлу русалки над жабрами и ощутил слабое биение пульса. Окинул взглядом его израненное тело и заметил грязные полосы от оков на его запястьях. Похоже, что этот морской бес уже успел познать жизнь в плену. Леншерр укрыл его брезентом и мог лишь надеяться, что эта русалка достаточно живучая.

***

– Нет, нет, нет! Господин, ну что же Вы…

– Никогда не смей так ко мне подходить, отброс, – прошипел Азазель и снова хотел врезать моряку, но тот испуганно сжался.

– Нет! Я правду говорю, не надо! Пойдемте, я покажу!

– Что? Русалку? Да хватит этих баек, к нам, что ни неделя, приходит такой же проспиртованный должник или искатель наград и треплет, будто видел морских бесов, но знаешь что? Эти твари у берегов не водятся, а платить за пьяные выдумки никто не будет.

– Но он жив еще! Правда, там он, в тележке его оставил.

– Проваливай.

– Но у него хвост, как у дельфина, и плавники, а сам он наполовину человек, на мальца какого-то похож, весь в ранах был.

– Я сказал тебе проваливать! Или повторить доступнее? – вновь начал распаляться пиратский священник. Он тихо выругался, повел больным плечом и развернулся, чтобы вернуться в таверну. Нужно было извиниться перед Леншерром, он прекрасно знал нрав бывшего первого помощника и пробыл с ним на одной палубе слишком долго, чтобы знать, насколько нетерпеливым может быть Эрик. Тем более, когда считает, что говорить не о чем. Но все же, если снова покидать твердую землю, Аз бы предпочел, чтобы на корабле был именно Эрик, и все еще было время уговорить его смириться со своей ненавистью к Шмидту.

***

Эрик как можно аккуратнее переложил русалку с брезента в белую ванну, и существо, словно тряпичная кукла, развалилось внутри. Леншерр выругался, снова проверил пульс получеловека и уловил биение сердца, но вот жабры уже открывались не так широко, и казалось, что он вовсе вот-вот перестанет дышать. Кровь струилась из ранок на его хвосте и человеческом теле, и Эрик не мог понять, как именно русалка получила эти раны, но, хотя они и не выглядели смертельными, оставить его в таком состоянии Леншерр не мог.

– Черт, – мужчина достал из шкафа медицинский набор, может, и не самый лучший, но достаточный, чтобы обработать раны существа. Эрик начал с человеческой половины морского дьявола – все же это было привычнее, – осторожно касаясь худого тела. Обманчиво хрупкого, судя по жилистым мускулам, которые легко можно было ощутить, стоило только коснуться его руки. И вновь эти воспоминания. Те русалки, что он видел прежде, были сильными, и этот, должно быть, был таким же. Поэтому следовало следить за дыханием и огромным хвостом, который не помещался в ванной и свисал, касаясь поистине прекрасными плавниками пола. И, хотя Эрик и был далеко не эксперт, он почему-то был уверен, что в его ванной сейчас лежала, должно быть, самая красивая русалка во всех океанах и морях. Он лежал так открыто и спокойно, что казалось его легко можно было коснуться, провести рукой от живота вниз, к линии, где человеческая кожа переходила в гладкий, словно у дельфина, хвост, который отливал глубоким синим цветом и легко искрился на свету. Эрик осторожно провел рукой по бедру существа и настороженно следил за его лицом, но русалка все еще была без сознания. Эрик убрал руку и откашлялся. Словно это прикосновение помогло в очередной раз поверить, что существо реально. И до чего же он был похож на того самого океанского беса, что спас ему жизнь. Такое же гибкое тело и такой же хвост. Правда, легчайшие, словно у тропической рыбки, плавники… Такие он видел впервые.

Да, он видел русалок прежде, чем мог похвастаться далеко не каждый. Так как обычно после того, как это случалось, человек заканчивал свою жизнь на дне океана, а не расхаживал по земле, рассказывая о невероятной встрече. Если только русалка не была плодом его воображения или подарком алкогольного опьянения. Он видел их в темной воде, среди разводов крови и тонущих обломков корабля. В лунном свете и росчерках молний. Помнил, как одна из тварей уставилась на него и ощетинилась, словно дикий зверь, и ее прижатые уши раскрылись, делая облик создания, отдаленно похожего на девушку, истинным морским бесом. Эрик чуть сдвинулся и с любопытством посмотрел на существо в своей ванной, протянул руку и убрал довольно длинную прядь волос, открывая ухо создания. Заостренное и такое тонкое, что казалось почти прозрачным, походило на плавники, которые были у русалки на бедрах. И вновь в памяти загорелся образ той подводной твари, что хватала его за ноги и тянула на дно… Вот только этот… Он отличался. Хоть это и могло быть обманчивое впечатление из-за его беспомощности.

Существо начало дышать сипло, со свистом, и Эрик заметил, что его жабры стали открываться шире, казалось, он начал задыхаться на суше, словно настоящая рыба.

– Проклятье, – Эрик сорвался с места, на ходу подхватил ведро, стоявшее в углу небольшой комнаты, и выбежал из дома, всего пара шагов – и вот он, океан, почти подмывал фундамент его жилища. Вода с шумом наполняла ванну ведро за ведром, наполнялась кровавыми разводами с ран юного морского жителя, но, стоило ему оказаться в воде, как существу заметно стало лучше. – Ладно, – сам себе сказал Эрик и вытер пот со лба, глядя на русалку в ванной и решая, что теперь с ней делать. Он нервно провел рукой по волосам и вздохнул. Ох, он знал, зачем похитил эту находку моряков с самого начала, но в тот момент он не особо думал, что делать дальше. Теперь же совесть его была свободна от одной тяжелой ноши. По крайней мере, будет, если этот подводный парень не умрет прямо в его ванной.

Он слишком хорошо помнил ту ночь и бурю, хотя и был еще совсем пацаном. Мелким, дерзким щенком, вечно огрызающимся на капитана. Даже в день бури. И он, правда, думал, что умрет в тот день, когда цепкие пальцы впились в его лодыжки, а бледная, словно утопленница, русалка, рыча и довольно фыркая, тянула его в подводный мрак. А затем, когда Эрик уже чувствовал, как легкие горели огнем, а сознание медленно угасало, что-то проплыло мимо с невероятной скоростью, отбросив от него русалку, и подхватило его под руки. Он помнил, как его швырнуло на широкий обломок корабля и потянуло дальше от бури и русалочьего ада. И он видел своего спасителя. Но так никому и не сказал, что среди бури, где подводный народ был страшнее самой смерти, один из них спас ему жизнь. Он так никогда и не узнал, кто это был и почему так поступил. Но определенно должен был ему одну жизнь. И был намерен вернуть ее морю.

***

Чарльз понимал, что его поймали. Слышал голоса и скрип телеги. Чувствовал жар солнца и с трудом дышал, то и дело проваливаясь в беспамятство, и даже в моменты, когда казалось, что он почти пришел в себя и понимал, кто он, открыть глаза казалось непосильной задачей. Но даже сейчас, он не жалел, что сбежал, что смог вырваться из своего плена. Даже если это все же будет стоить ему жизни.

Он помнил…

Юноша сжал прочные прутья руками и тихо зарычал.

– Выпусти меня отсюда!

– Свободу нужно заслужить, Чарльз, – в темной воде его было плохо видно, и, даже когда по силуэту искрились тонкие разряды тока, юноша мог видеть только огромный образ ненавистного отчима.

– Я все равно не буду делать этого. Она моя сестра!

– Не сестра. Ты знаешь это. Все мы здесь лишь стая.

– Это не так.

– Ты сделаешь это. Не заставляй меня снова объяснять тебе, зачем это необходимо! – силуэт резко приблизился и заискрился от электричества, и Чарльз едва успел отплыть к полу трюма и избежать разряда, а Курт замер у самой решетки и довольно усмехнулся, глядя на забившегося в угол русала. – Соберись с мыслями. Эти воды ты еще не знаешь. Думаешь, я хочу плыть на запах твоей крови, надеясь, что тебя не сожрала местная акула? Сиди смирно! – Он ударил по решетке и довольно хмыкнул, когда Чарльз весь сжался, хоть и продолжал смотреть на главаря с ненавистью и решимостью. И продолжал прожигать Марко этим взглядом, когда тот поплыл прочь, явно довольный собой.

– Ублюдок, – прошипел Чарльз.

Он помнил это так, словно снова был в том трюме в одном из множества затонувших кораблей. Ох, Марко решил, что это идеальное убежище для них. С десяток пустых фрегатов, каждый из которых океан успел потрепать, но все же сохранил их величественную форму, медленно превращая деяние человеческих рук в часть своего дна. Этот чертов трюм. Чарльз думал, что никогда не забудет его. И его проклятая обманчивость, прочная коробка с обломками на дне и решетка, которая выходила на палубу покосившегося корабля. Через нее был виден свободный океан и другие корабли, массивные острые подводные скалы, которые высились до самой поверхности. Казалось, протянуть руку – и вот она, свобода, но ни время, ни вода не смогли уничтожить прочный металл, и он надежно сдерживал своего пленника. Но все же это было немного лучше, чем быть прикованным. Чарльз принялся изучать свою тюрьму, перебирая одну за другой непонятные человеческие вещицы, которые когда-то тут перевозили. Раньше ему это было интересно, и он мог бы часами изучать непонятные статуэтки и блестящие камни, рассматривать узоры на плоских металлических кругляшках, которые Марко называл монетами, разглядывая лица людей, выгравированные на них, но сейчас ему было не до игр. Время истекало, и он не знал, когда тот, кого он вынужден был называть отчимом, решит, что время уговоров прошло. А в том, что тот способен заставить его все сделать силой, Чарльз не сомневался, и одна мысль об этом заставляла его содрогнуться от ужаса.

– Что за бесполезный мусор, – простонал юноша, отбрасывая в сторону какую-то золотистую палку с блестящими красными камнями.

– Тогда зачем ты в нем роешься? – послышался ехидный голос сверху, и Чарльз тихо зашипел от раздражения. Вот кого он хотел сейчас видеть меньше всех, так Кейна.

– Не думал, что ты решишься отплыть от отца хоть на несколько метров, – он поднял взгляд и увидел кружащего у решетки мальчишку с длинным и тонким хвостом. Он всегда напоминал Чарльзу барракуду, и это не лучший вид русалок, с которым стоило бы общаться.

– Хотел проверить, может, ты уже решил не ломаться и согласиться.

– Я не собираюсь этого делать! Она моя сестра, – гневно крикнул юноша, глядя на сводного брата с той же ненавистью, что ранее смотрел на его отца.

– Не сестра. Отец спас ее так же, как и всех вас. Она бы пропала в океане. Одна и без защиты. Растерянная и слабая.

Чарльз фыркнул и плавно подплыл ближе к решетке, строго взглянул на брата.

– Слабая? Может, ты скажешь это ей? Посмотрим, как она отреагирует.

– Я ее не боюсь!

– Конечно, – Чарльз усмехнулся, видя, как выходит из себя Кейн, но затем он оскалился и резко сделал круг над решеткой трюма.

– Неважно, на что она способна. Если этого не сделаешь ты, то сделаю я. И уж точно смогу с ней совладать. Она весьма симпатичная. Если не обращать внимания на кожу.

– Ты еще малек недоразвитый, даже если бы захотел, еще пару лет не сможешь!

– Так может, тебе стоит перестать уже упрямиться? Или ты, наша нежная русалочка, сам ждешь, когда я подрасту, чтобы занять ее место? – зашипел в ответ Кейн и ударил по решетке, но Чарльз даже не вздрогнул. Кого-кого, а этого недорослика он не боялся и даже не сомневался, что если они снова подерутся, то он спокойно с ним справится.

– Выпусти меня, и я покажу тебе, кто из нас “нежная русалочка”!

– Да пошел ты! – прошипел Кейн, и, хмыкнув, уплыл, нервно двигая плавниками.

Чарльз проводил его гневным взглядом, а затем плавно развернулся в воде, и полосы света, которые с трудом дотягивались до его клетки, заиграли на его хвосте сотнями искр, пока юноша не скрылся в тени трюма.

Он точно не знал, сколько времени провел в заточении, но с каждой минутой тревога терзала его душу все сильнее, а тело покалывало от энергии, он просто не мог оставаться на месте, должен был бежать от всего этого. Хотя бы ненадолго, потому что не было сил и дальше выносить издевательства отчима. Нет, он ни за что бы не бросил мать и сестру… Но ему нужен был глоток свободы, всего пара часов с головой, свободной от всех этих мыслей. Ему нужна была помощь. Тогда бы они все смогли сбежать.

Он помнил неспокойные волны, течение воды, надвигающийся мрак и собственную панику. Помнил, как нашел среди человеческих вещей какую-то металлическую шпильку и провел несколько часов у решетки трюма, пытаясь открыть замок. Пальцы болели от напряжения и слегка дрожали, когда ему это наконец-то удалось, и все чего он хотел – оказаться как можно дальше от всего этого мира. Дальше, так далеко, как он только сможет. Он плыл в незнакомых водах, подгоняемый течением, и видел всполохи молний высоко-высоко над толщей воды. Там бушевал шторм. Такой сильный, что бороться с течением становилось все сложнее и сложнее…

***

Эрик замер в дверном проеме, глядя на бесчувственного обитателя океана. И взгляд невольно приковался к огромному рыбьему хвосту с прозрачными широкими плавниками. Это существо столь странно и инородно смотрелось в его ванной, что походило больше на алкогольные галлюцинации, чем на часть реальности. Или же на удивительную куклу, которую он оставил в ванной. Трудно было смотреть на русалку и понимать, что это настоящее живое существо, тем более, пока он был так неподвижен.

Прошло уже больше десяти лет с того злосчастного кораблекрушения, но Эрику до сих пор оно снилось в кошмарах. И порой, оказываясь в воде, его не покидало фантомное чувство страха, он чувствовал, что из глубин к нему тянутся руки океанских дьяволов, готовые утащить его на самое дно, но он каждый раз либо просыпался, либо отплывал ближе к безопасному берегу, и все страхи начинали казаться глупостью, а события давно минувших дней все больше походили на жуткую сказку. И вот, пожалуйста, русалка в его ванной.

– Черт меня дернул тебя притащить, – фыркнул Леншерр и отправился на кухню. Он привычным жестом достал бутылку рома и плеснул себе в стакан, отпил пару глотков и замер, обдумывая, что делать дальше.

Да, его тешила мысль о том, что он лишил Шоу его добычи. Более того, той самой добычи, за которой он гонялся по всем морям и океанам. Но при этом оставлять русалку у себя было небезопасно. Слухи пойдут. Хватит слов того пьяницы, а затем… Только не хватало народу на его берегу. Да и что ему делать с израненным жителем океана? Он мог залатать раны и сделал это, а теперь чувствовал, что все это было плохой затеей с самого начала, и только чувство долга перед безымянной русалкой, похожей на дельфина, что спасла его так давно, не позволило ему оставить его у рыбаков. Это шанс наконец-то расправиться со своей совестью, рассчитаться с прошлым. Жизнь за жизнь. И этот чертов дельфиний человек не будет висеть у него на душе тяжелым грузом. Он не будет никому обязан.

Эрик залпом допил свой ром и поставил стакан на стол.

Все решится, как только существо придет в себя. Он просто выпустит его в океан, и совесть его будет чиста.

***

Чарльз с трудом открыл глаза, и яркий свет едва не ослепил его. Юноша тихо застонал и прикрылся рукой, жмурясь с непривычки. Когда глаза слегка привыкли, он осторожно осмотрелся и поначалу решил, что все еще находится без сознания. Его окутывала океанская вода, она мягко покрывала его хвост и снимала усталость, и, хоть сейчас он уже спокойно дышал носом, а не жабрами, лишь то, что он все еще был в воде, его успокаивало. До тех пор, пока он не осознал, что это единственная вода, которая есть рядом. Юноша встрепенулся и вытянулся, ухватился руками за края каменной полубочки, в которой его держал неизвестный похититель, и с ужасом начал осматривать комнату, отдаленно напоминающую каюту, которые он видел в затонувших кораблях. Вот только эта комната не была затоплена, и он не знал, как из нее выбраться. Сердце бешено забилось в груди, и хвост, свисавший через край слишком маленького «водоема», нервно забился, сбивая с тумбочки какие-то приборы.

– Ох, нет, нет, проклятье! – Чарльз дернулся сильнее, расплескивая воду через край полубочки, и та с плеском ударилась о деревянный пол. И, как только Чарльз уже в ужасе начал понимать, что оказался на суше, до его слуха донесся крик чаек и шум океана. Близко! Совсем близко, если он постарается, он сможет добраться! Даже если разобьет руки в кровь, это лучше, чем быть разрезанным на части каким-то рыбаком или, того хуже, быть проданным в человеческом мире. О, только не это! В одно мгновение он вспомнил все те страшные истории, которые рассказывала ему матушка Шерон. Когда он был еще совсем маленький и не хотел отправляться спать под прикрытием кораллового рифа. Они всегда пугали его до дрожи в хвосте, но теперь этот кошмар подводного мира происходил с ним на самом деле, и лучше уж умереть под солнцем, пытаясь вернуться в океан, чем провести всю жизнь в цепях, как диковинка, на которую все будут приходить смотреть толпами! Он подтянулся, вываливаясь из бочки на мокрый деревянный пол, и едва не вскрикнул от боли, пронзившей все его тело. Только теперь он увидел это и ощутил в полной мере. Его порезанные руки и торс, израненный хвост, обмотанный какой-то тканью. Он в ужасе забился на месте, словно рыба, выброшенная из воды, и тяжело задышал. Этот страх, он душил его, все еще казалось, что он не мог дышать этим воздухом. Ему нужно в воду. Сейчас. Немедленно! Он только освоился, ползком начал приближаться к проему человеческого жилища, морщась от боли в раненом хвосте. Так сложно. Его тело… На суше оно казалось неподъемным, и каждое движение давалось с трудом, но хуже был звук, который он услышал.

Шаги!