Текст книги "Истории тёмного королевства (СИ)"

Автор книги: Anless

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

– Что же ты стоишь, Джон? – позвала его «Доктор». – Идем скорее!

Джон поплелся за девушками следом, петляя ногами. Ну и дела с ним творятся!

– Она больше внутри, чем снаружи! – ошеломленно сказала Кора, едва переступив порог будки.

– Надо же, – удивленно откликнулась Доктор, – никогда не замечала.

– А что если, – Кора тревожно оглянулась по сторонам, – они придут сюда?

– Твои преследователи? Это вряд ли. Кому придет в голову атаковать синюю будку? К тому же, если что, уносить ноги они будут отсюда сильно покалеченными. Обещаю.

Доктор подошла к панели управления, стала жать на ней какие-то кнопки. На экране тут же высветились координаты. Джон прочел: Бейкон-Хилс. У него были не очень хорошие познания в географии, но он готов был поклясться, что не слышал о таком городе никогда раньше.

Когда Кора внезапно стала носиться по будке со скоростью ультразвука, Джон медленно осел на пол. Едва открыв рот, он понял, что стал заикаться от страха.

– Она мо-мо-нстр, – выдавил из себя Джон, тыкая пальцем в мечущуюся по будке девушку, – Лю-ди так бы-ы-стро не двигаются!

– Я оборотень, – внезапно остановившись, буквально врастая в землю, сказала Кора, – могу превращаться в волка. Обычно я хорошо это контролирую, но сейчас полнолуние, мои инстинкты очень обострены, и я стараюсь этого не делать. Простите, что причиняю неудобства.

– О, пустяки, – Доктор, что продолжала внимательно всматриваться в панель управления, используя какую-то странную светящуюся отвертку, улыбнулась, – я знаю существ куда хуже. К тому же, я помогаю всем, кто в этом нуждается.

– Как? – настороженно спросил Джон. – Еще хуже оборотней? Такие бывают?

– Ну конечно, – с милой улыбкой, точно они о новорожденных щенках болтают, отозвалась Доктор, – я почти уверена, что однажды ты познакомишься с далеками и киберлюдьми, Джон. А теперь предлагаю уносить ноги, пока нас не настигли?

– Но мы разве не будем сражаться? – встревоженно спросила Кора, посмотрев в окно.

– Главное правило Доктора: Беги! – на губах появилась улыбка, Доктор нажала на рычаг, потянула за другой, и они воспарили в воздух. – Мы должны очутиться в тысяча семисотом году, если я правильно задала координаты! – прокричала она, перекрикивая шум и гудение своей будки.

Джон стоял, схватившись за край панели. Оборотни. Повелители времени. Летающие полицейские будки.

Он ничего не понимал, но одно знал точно – никогда больше не станет знакомиться с девушками на улице.

========== 92. Круэлла Де Виль и Северус Снейп ==========

Сторибрук Северусу не нравился. Круэлла описывала его как «беспросветную глушь» и «смертную скукотищу». Заверяла, что ему «понравится отдыхать в этом немодном городишке» и он «вернется домой раньше, чем успеет моргнуть».

Устав от вечных проделок школьников, нотаций Даблдора и запаха зелий, Северус Снейп позвонил давней подруге и, едва та откликнулась, заявил:

– Я переезжаю к тебе!

Круэлла (подавившаяся джином от столь смелого заявления) закашлялась:

– Милый, я, конечно, очень рада, но, как же твоя работа?

– Пусть кто-нибудь другой вдалбливает основы магии в пустые головы этих оболтусов, я не нанимался! Все равно толку нет!

– Но, дорогой, здесь нет волшебных школ, где ты будешь работать?

– А я не буду работать, Круэлла, считай, что у меня отпуск!

– Но, милый, – продолжала возражать Де Виль, – мой развод был довольно болезненным, я еще не готова…

– Зато я готов, жди – парировал Снейп.

– Но, Северус, я еще не купила новое белье!

– Ничего, походишь в старом, а лучше – голой – спокойно ответил Северус и отключился.

Однако Дамблдор не столь радужно воспринял требование профессора об отпуске. Два дня он кричал о том, что школа не может остаться без преподавателя зельеварения, еще два – требовал немедленно найти замену, день убивался по поводу того, что для всех Хогвартс должен быть родным домом, а Северус, жабокрюк неблагодарный, решил из этого дома сделать ноги, пусть даже на время.

Профессор Снейп понял – плохо дело. А кто же, как не верная боевая подруга, с которой знакомы всю жизнь, придет на помощь, когда дело плохо? В общем, он позвонил Круэлле с предложением стать временным преподавателем в Хогвартсе.

– Да чтоб я, Круэлла Де Виль, читала лекции малолетним идиотам? Дорогой, ты сошел с ума? – возмущенно прокричала Круэлла в трубку.

– Если ты согласишься, я куплю тебе ящик джина!

– Нет!

– Два ящика!

– Нет!

– Три ящика джина, новая шуба и поездка на Мальдивы!

В трубке наступила тишина. Затем Круэлла деликатно поинтересовалась, покашливая:

– И откуда у тебя столько денег, дорогой?

– Мне некуда было тратить зарплату.

– Ладно, – судорожно вздохнула Де Виль, – я приеду. Но учти, дорогой, я иду на эти страшные муки только ради тебя.

– Хорошо.

– И тебе еще долго не откупиться за мои страдания!

– Да, Кру, – кивнул Северус, – я в курсе.

В конце концов, три дня назад свершилось великое переселение. Круэлла Де Виль, рассекая на машине, поехала в Хогвартс («потому что я не лохушка, чтобы трястись в поезде с детьми и блохастыми совами, дорогой!»), а Северус очутился в Сторибруке.

И ему здесь все не нравилось. В отеле у вдовы Лукас кровати были такими же жесткими, как кости Круэллы, подушки почти деревянными. Жена мистера Голда, здешнего бизнесмена, все уши ему о любимых книгах прожужжала. Еще и злая половина мадам мэр по городу с грудью напоказ разгуливала. Когда местная учительница начальных классов, Мери-Маргарет, пылко заверяла его, что «дети душки, очень умные и милые», Северус не очень поверил. Когда эти же самые «умные душки» чуть не довели его до инфаркта, он окончательно убедился во лжи.

После первого рабочего дня, профессор Снейп уныло поплелся в отель. Там, сидя на жесткой кровати и жуя засохшее печенье, решил позвонить дорогой подруге, узнать, как у нее дела.

Круэлла взяла трубку после восьмого гудка и пьяным голосом, икая, простонала:

– Мисс Де В-Виль у оппа-рр-рата!

– Круэлла! – возмущенно фыркнул Северус. – Мы же договорились – никакого джина на работе!

– Какой джин? – икнула Де Виль. – Это всего лишь парочку зелий вместе.

– Так, – вздохнул Снейп, – позови Дамблдора!

Вдруг в трубке послышалось пьяное пение:

– УПС, АЙ ДИДИТ ЭГЕЙН, АЙ ПЛЭЙ ВИЗ ЕР ХАТ, О БЭБИБЭБИ!

Подумав секунду, Северус сообразил, что голос певца ему подозрительно знаком.

– Кру! Это что, Дамблдор магловские песни орет?

– Ага, – весело отозвалась Круэлла, – я включала ему Рамштайн, но он не оценил.

– Он что, пьян?

– Ну, – Де Виль закашлялась, – видишь ли, дорогой, ты не предупреждал о том, что корень белладоны и растертые крылья бабочек в сваренном виде могут давать такой эффект.

– А дети? – спохватился Северус, которому уже стало жаль мозгогрызов. – Что с детьми? Кто ведет занятия?

– Да все в порядке с детьми, дорогой, – заверила Круэлла, – Гернимона ведет, или как ее там. Ну эта, выскочка. Какие у них, блин, странные имена!

– А Поттер где? – забеспокоился профессор. Ему вдруг стало казаться, что, стоит только вернуться домой, он лично расцелует Поттера прямо в очки. И в обе щеки. И даже в губы. И заобнимает до смерти.

– Все нормально с твоим очкариком, – снова икнула Де Виль, – Гаррик, поздоровайся с профессором, дорогой!

– Привет, Сева! – послышался знакомый голос.

– Сева? – от возмущения Снейп позеленел (в зеркале увидел). – Он назвал меня СЕВОЙ? Поттер, я тебе зад надеру, как вернусь! И да, минус двести очков с Гриффиндора!

– Эй! – возмущенно откликнулась Круэлла. – Сейчас я декан твоего Слизерина, так что, ты не имеешь права отнимать у кого-то очки. Кстати, а что же ты не предупредил, что это ваше приведение так очарователен?

– Кто? – изумленно воскликнул Снейп. – Кровавый Барон?

– Да, он такой проказник! – рассмеялась Круэлла. – Явно соскучился по женской груди, бедняжка. Ну все, я отключаюсь, а то новое зелье вот-вот будет готово! Минерва, разливай! Пока, дорогой, и передавай привет Голду!

В трубке раздались гудки.

Ошеломленный, Снейп плюхнулся в кресло, схватился за голову, потом за сердце. Он все мог понять, даже попойку. Даже пьяного Поттера (мальчуган пошел в своего мерзкого папашу, теперь совершенно очевидно). Даже поющего Дамблдора и разливающую Миневру. Но Кровавый барон – о нет, это было уже слишком!

Второпях, Снейп собрал чемодан, кое-как запихнув туда вещи, плотнее закутался в мантию, и бросился прочь из номера.

Он едет домой!

========== 93. Ирэн Адлер и Освальд Кобблпот ==========

Освальда раздражали все и всё. Даже солнце на небе, неожиданно выглянувшее из-за туч. Даже запах вина, сочащийся из бутылки. Даже собственное отражение в зеркале (но с этим ничего нового).

Но еще больше его раздражала София, мать ее, жена мафиози, Фальконе. Нет, это же надо быть настолько дерзкой, чтобы прийти к нему и заявить о своих правах! Тоже мне – королева Готэма нашлась! Освальд готов был делить королевское кресло, но только с одним высоким молодым человеком в очках. Никак не со смазливой девицей. А тут эта смазливая девица притопала своими длинными худыми ногами, рассказала историю об отце и матери (от которых, как предполагала, он, Пингвин, расчувствуется и впадет в сантименты), и заявила свои права на город. Еще и недвусмысленно дала понять, что не отступится в борьбе за престол.

Освальда зло брало. Ну кто еще, кроме как не он, настрадавшийся, несчастный узник судьбы, умнейшее создание, заточенное в немощном покалеченном теле, мог править этим странным городом? Кому еще жители Готэма могли доверить свою (без)опасность, душу, кошелек (а кое-кто, не будем тыкать пальцами – еще и тело)? Кто еще мог соперничать с ним в умении давить на жалость (очень полезное умение, когда хочешь добиться своей цели, знаете ли), строить козни и рассказывать о собственных страданиях? Никто. Так что, что еще этим ничтожным людишкам вокруг было нужно?

Битый час Освальд ходил туда-сюда по комнате и готов был взвыть от злости. Правда, когда в дверь постучали и через секунду-другую на пороге появилась красивая, даже по меркам его гейского Величества, женщина, он приободрился.

– Добрый день, мистер Кобблпот, – красивым бархатным голосом поздоровалась она, – меня зовут Ирэн Адлер.

– О, мисс Адлер! – Освальд торопливо поспешил к гостье, целуя тонкое запястье. – Добро пожаловать. Чего изволите? Вина? Шампанского? У меня всего в достатке.

– Перейдем сразу к делу, – новоприбывшая перебросила ногу за ногу и Освальд ощутил подозрительно шевельнувшегося натурала в себе, который как ни кстати, реши проснуться именно в этот момент, – кто клиент?

Будущий полноправный король Готэма оторвал глаза от красивых женских ножек (которыми любовался исключительно с эстетической точки зрения) и протянул своей очаровательной визави фото.

Мисс Адлер взглянула. На лице ее появилась легкая улыбка. Затем она понимающе кивнула.

– Смена ролей? Игры с наручниками? Порка?

Освальд вовремя схватился за рискующую убежать от него за тридевять земель челюсть.

– Простите?

– Я говорю, – продолжая почти невинно улыбаться, уточнила мисс Адлер, – каким образом вы хотите, чтобы я ее устранила от власти над Готэмом? Изучите полный список моих услуг.

В руках у Освальда оказалась довольно увесистая папка. Когда он дочитал до конца, пришлось напомнить собственным глазам, что место их – в глазницах, а не на лбу. Но ощущение было такое, точно он всю Камасутру проштундировал.

– Мистер Кобблпот? – видя его замешательство, окликнула гостья.

– Ах да, – вздрогнул Освальд, – видите ли, вообще-то у меня на уме были более криминальные методы. Тюрьма. Электрический стул. Бесплатный бессрочный отдых в Аркхеме. Но вы можете делать все, что угодно, лишь бы эта маленькая мошка не мешала Королю Готэма устанавливать порядки. Любые ваши методы из перечисленных в документе одобряю.

– Хорошо, – улыбнулась Ирэн, забирая у него папку, – в таком случае, необходимо скрепить печатью наше соглашение. Я приступлю к делу завтра и буду подробно информировать вас обо всех своих действиях. План их пришлю сегодня почтой.

– О, прекрасно – оживленно кивнул Освальд, взяв ручку и приготовившись подписывать документы.

****

Мисс Адлер ушла, оставив умопомрачительный аромат своих духов витать в воздухе и дразнить его тончайшее обоняние. А Пингвин сидел в своем кресле и думал, что надо немедленно нанести визит одному своему умному очкарику-знакомому. А то что-то они давно не виделись.

А в голове у него крутилось только: «Смена ролей. Игра с наручниками. Порка».

Хотя, разве было в этом хоть что-то криминальное? Он мог позволить себе расслабиться, раз уж Софии Фальконе вскоре наступит конец, не так ли, дамы и господа?

========== 94. Драко Малфой и Клэри Фрэй ==========

Вот так живешь ты второй десяток лет на свете, и тут в твою жизнь врывается дерзкий парень из этих Охотников, и думает, что он здесь самый крутой.

Клэри Фрэй, умница, отличница и красавица, сидела за книгами и размышляла о том, куда именно послать Драко Малфоя. В Азкабан, или же сразу к дементорам в пасть? А, может быть, туда, куда глупые простолюдины посылают друг друга? Драко было бы очень неплохо туда отправиться в целях профилактики.

Но загвоздка была в том, что Клэри не хотелось, чтобы он куда-то исчез. Ей нравились их отношения, даже то, что они вечно ругались, приправляя это шутками. Она даже представить себе не могла, как вообще жила столько времени без этого странного общения. «Саркастичный роман» – вот как мисс Фрэй назвала их общение про себя. И что-то подсказывало ей, что Драко бы такое название понравилось.

Мисс Фрэй перебросила ногу за ногу и перелистнула страничку. Услышав знакомый звук шагов, она усмехнулась. Наверное, это признак высшей любви – узнавать объект своего обожания по походке?

– О, Джейн Остин? – присвистнул Драко, приземлившись на скамейку рядом с ней. – Это обязательная программа обучения юных слизеринок?

– Можешь предложить программу получше? – сверкнув глазами в его сторону, спросила Клэри.

Ответа пришлось ждать несколько минут. Лукавая усмешка, застывшая у Драко на губах, говорила о многом и обещала тоже многое. В конце концов, он встал, вырвав книгу у нее из рук.

– Для начала сходим-ка в кафе, поедим мороженного. Как тебе эта идея?

– Ты охотник, – преувеличено скромно потупила взгляд слизеринка, – мне очень бы не хотелось пасть жертвой…

… – моих чар? – подсказал ей Драко, снова сияюще улыбаясь.

–… твоей неуклюжести – закончила за него Клэри. – Видишь ли, меня настораживает, что ты можешь упасть на снегу и повредить себе конечности.

– О, будь уверена, – Драко взял ее за руку крепче и она почувствовала прилив странного тепла, – в сердце желанной мне девушки я всегда попадаю с первого раза.

– Так уж и с первого? – легонько толкнув его, подтрунивала Клэри.

– Ну ладно, – кивнул Драко, – с десятого точно попаду. Пойдем. Считай, что я открываю охоту на тебя, Фрэй.

========== 95. Нура Саатре, Вильям Магнуссон и Мэдисон Монтгомери ==========

– Лошара и сраный козел!

Мэдисон докурила сигарету, отправив окурок в пепельницу, закинула ногу за ногу. Ее лицо, еще хранящее отпечаток улыбки, теперь приобрело выражение коварного злорадства, в котором девушка, без сомнений, была хороша.

Нура, ее сестра, стояла у окна и задумчиво глядела на улицу. Мэдисон тоже выглянула в окно, но ничего интересного там не нашла.

– Там что, живая Мерлин Монро выступает, что ли? – сложив на груди руки, язвительно поинтересовалась она у Нуры. – Что ты пялишься?

– Да нет там никакой Мерлин Монро, – пожала плечами Нура, – так, просто смотрю. Снег сегодня красивый.

– Снег как снег, – хмыкнула Мэдисон, – быстрее бы уже закончился, у меня больше нет новых шубок!

– А та, коричневая?

– Фу, ты что! Она же прошлогодняя! Я бы отдала её подругам, но они такие вещи носить не умеют. Будут выглядеть в брендовых шубах как лохушки.

– Тогда не знаю, – пожала плечами Нура, – давай-ка спать. Поздно уже, а у меня завтра тест по биологии.

Она расстелила кровать и юркнула в нее.

– Надеюсь, тест будешь не с этим лохом в раздевалке сдавать? – поинтересовалась Мэдисон, как бы между прочим.

И получила в ответ летящую в нее подушку, которую, к счастью, успела поймать.

*****

Нура пришла со школы позже обычного и, бросив слабое: «Привет!», подалась в свою комнату. Вообще-то Мэдисон была занята важным делом – смотрела светскую хронику, но что-то ей подсказывало, что у сестры светская хроника поинтереснее намечается. Потому она без стука вошла в комнату Нуры и, решительно сложив на груди руки, с порога спросила:

– И что сегодня натворил этот придурок?

– Ничего особенного, – пожала плечами Нура, – он нес мне цветы. Бежал навстречу. И упал прямо в лужу. Я не удержалась, стала смеяться, и он обиделся.

– Говорят, что любовь окрыляет, – саркастично заметила Мэдисон, – почему никто не говорит, что она лишает мозгов? От нас, блин, специально скрывают страшную правду?

– Это было очень мило на самом деле, – улыбнулась Нура, – цветы, я имею в виду. Кажется, ромашки.

– Дешевый галимый букет, – фыркнула Мэдисон, – впрочем, не удивительно, что еще мог подарить этот идиот? Не миллион же алых роз, в самом деле?

– Но мне понравились цветы – возразила Нура, – думаю, нужно будет его поблагодарить.

– Ты рехнулась? – искренне возмутилась Мэдисон. – Чтобы вся школа на следующий день болтала, что ты спишь с этим придурком?

– Думаю, – твердо возразила Нура, – я обойдусь без советов.

– Ну и идиотка – пожала плечами Мэдисон и вышла.

****

– Я позвоню отцу и он лишит тебя карманных денег! – возмущению Мэдисон не было предела.

– Да что я сделала? – недоумевала Нура.

– Ты сосалась с этим Вильгельмом, или как его там зовут. Мне уже рассказала, твоя подруга Ева. Позор! Тебя что, бешеные псы покусали, у которых чумка? Небось, еще и целуется этот лузер, как вантус!

– Да нет, – пожала плечами Нура, – он замечательно целуется. Я даже не ожидала.

– Твою мать, да перестань! Меня сейчас стошнит! – состроила мордочку Мэдисон.

– Но он меня первый поцеловал – возразила Нура.

– И ты думаешь, это как-то меняет ситуацию? Боже, Нура, будь добра, купи себе мозги в супер-маркете, раз уж ты свои где-то потеряла.

И она вышла, нарочито громко захлопнув дверь.

******

Целый месяц вся школа гудела о том, что самая популярная девчонка школы Нура Сатре встречается с неудачником Уильямом Магнуссоном. Они сидели в кафешках на переменах, держались за руки и почти все время целовались. Уильям даже как-то изменился, стал увереннее в себе, и девчонки, что еще вчера смеялись над ним, стали поглядывать на него с интересом, обнаружив, что он весьма недурен собой. Школьники шептались, посмеивались, но прямо сказать что-то влюбленным не могли.

А вот Мэдисон могла. И говорила. Только не лично Нуре, или Вильяму, а школьной прессе (в годы учебы была Президентом школы и старые связи сохранила), передавала по школьному радио свои возмущения по поводу такого отвратительного поведения сестры и ее ужасного выбора. Возмущению ее не было предела. Будь у нее связи в парламенте, Мэдисон бы и до важных особ страны донесла свое «фе».

– В мире происходят войны и катастрофы. В Сирии идет война. В Африке голодают дети. Израиль с Палестиной все еще не могут поделить территорию. Но все это, – вещала Мэдисон с экранов школьного телевидения, – ничто, по сравнению с тем, что Нура Саатре встречается с Вильямом Магнуссеном. Это – трагедия посильнее библейского Великого потока. Вся наша семья и я лично крайне расстроены по этому поводу. Я призываю всех крутых и популярных девушек школы не встречаться с лохами, как…

Нура вздохнула и вышла, хлопнув дверью.

На лавочке возле школьного сада сидел Вильям, как всегда, ожидая ее, чтобы провести домой. Они поцеловались.

– Ты расстроена, – заметил он, – снова Мэдисон?

– Да, она созвала целую конференцию и по телевизору запрещает мне с тобой встречаться – улыбнулась Нура. Злость Мэдисон почему-то казалась ей забавной.

– Слушай, – Вильям посмотрел на нее, – хочешь, я ее поколочу? Я вообще-то девчонок не бью, но Мэдисон… она не девушка, а монстр.

– Зачем? – пожала плечами Нура, крепче сжимая его пальцы в своих. – Мне плевать на ее реакцию. Я все равно выбрала тебя.

Вильям довольно улыбнулся и кивнул. Они отправились в кафе, есть мороженное.

========== 96. Румпельштильцхен и Беллатрисса Лестрейндж ==========

«Мой дорогой друг! Надеюсь, вы устроились хорошо, а дорога в Хогвартс не была длинной. Школа магии и волшебства, которой столь гордится Дамблдор – это прогнивший курятник, где Гриффиндору в конце учебного года всегда достаются очки, не понятно за что. Школа, в которой один старик имеет неограниченную власть, и где ученики гибнут, как мухи. Об этом я рассказывала вам не раз, но сочту своим долгом напомнить еще раз.

Я бесконечно по вам тоскую здесь, в Сторибруке. Этот маленький городишко просто ужасен, он сводит меня с ума. Здесь – Каменный век. Компьютеры настолько устаревшие, я уж и не думала, что они еще существуют. Техники нет. Жители ограничены и тупы. Вы, конечно же, сами прекрасно знаете это, но я не могу не рассказать о своих впечатлениях.

Тоска по вам, помноженная на серость здешнего мира, съедает меня, точно паразит. Мне хочется разгромить этот проклятый городишко одним взмахом волшебной палочки. А когда я смотрю на местных обитателей, особенно на героическое семейство Прекрасных, в голову приходит только одно слово: Круциатус! Скоро, если они продолжат надоедать, будет приходить другое – Авада Кедавра.

Но вам не о чем беспокоиться, мой друг. Здесь я, как вы и учили, терпеливо изображаю самую героическую героиню из всех, кого когда-либо носила земля. Это искусство не из легких, но и цель, что стоит перед нами, мой драгоценный друг, тоже сложна. Пока я помогаю Мэри-Маргарет, этой отвратительной балаболке, работать в школе. Устроилась лаборанткой и всюду ношу за собой колбочки и пробирки. Думаю, вы прекрасно понимаете, как мне хочется разорвать их на части, уничтожить все до единой. Но, еще раз смею заверить вас, что я держусь. Во имя великой цели я готова на все.

Помните, дражайший мой, что все, кто когда-либо претендовал на власть над магическим миром, делали одну и ту же ошибку – не скрывали своих мотивов. Я уверена, у Вас великолепно получится водить всех за нос. Надеюсь, уже совсем скоро Вы, мой лорд, позовете меня в Хогвартс под вашими знаменами. Я буду счастлива служить моему Темному Величеству. А пока же я с достоинством и великим терпением сношу тяготы жизни в маленьком городке, набитом магией, которого нет ни на одной карте волшебного мира.

С любовью,

Беллатрисс»

Румпельштильцен некоторое время подержал письмо в руках, затем улыбнулся и нежно коснулся его губами. Огненный шар, образовавшийся в его руках, вскоре поглотил тонкую бумагу, превратил ее в горстку пепла.

Подумав, он взял ручку и бумагу, принявшись писать ответ.

******

Прекрасная моя возлюбленная!

Спешу сообщить Вам, что моя работа здесь отнюдь не так скучна и ужасна, как я опасался. Здесь есть талантливые ученики, в том числе, несколько гриффиндорцев. К примеру, Гермиона Грейджер – весьма забавный экземпляр. При правильной подаче она может стать идеальным сосудом для тьмы.

С Альбусом Дамблдором удалось найти общий язык сразу, напрасно Вы, душа моя, опасались обратного. Он великий волшебник, вне сомнений, сильный противник. Но он уже стар и, к тому же, устал. Куда сильнее меня настораживает профессор Снейп. Вы, моя дорогая, доверяете ему, однако, у меня он доверия не вызывает. Сообщаю Вам это, надеясь, что мои опасения на его счет не подтвердятся.

В Запретной секции библиотеки мне на глаза попались несколько прекрасных экземпляров. Спешу Вас порадовать тем, что, едва я закончу их перевод, это станет началом конца для наших врагов, коих немало.

Не могу не поблагодарить Вас, душа моя, за обеспокоенность, которую Вы выражаете относительно моей персоны. Так же скажу, что меня тоже крайне гнетет наша разлука, однако, не стоит переживать – уверяю, она продлится недолго. Ваша ссылка скоро закончится и мы воссоединимся. Пока же, прошу Вас, держитесь во имя нашей любви и будущего, которое мы так жаждем построить. Оно, моя дорогая, наступит скорее, чем Вы мечтаете, будьте уверены.

Пожалуйста, держитесь подальше от Регины и Зелены. Я отлично знаю этих женщин, они обе были моими ученицами и являются одними из лучших моих созданий. Не подпускайте их близко, ничего не рассказывайте. Знаю, я уже предупреждал об этом в прошлом своем письме, но все же считаю своим долгом напомнить еще раз.

Могу заверить Вас, что все трудности, которые мы сейчас переживаем – временные. Когда это закончится, я буду править миром, а Вы, любовь моя, станете моей королевой.

Заканчивайте ваш день с этими приятными мыслями и предчувствием скорой встречи.

Целую ваши нежные пальчики,

Румпельштильхен».

Белла пылко целует письмо, точно это сам возлюбленный стоит перед нею, а затем сжигает – обычными спичками. Здесь все думают, что магии у нее нет и она слишком аккуратна даже в одиночестве. Отлично знает – у стен есть не только уши, но и глаза.

Белла смотрит в окно, где сгустились темным облаком сумерки. Снимает халат, надевает сорочку, расчесывает длинные волосы и ложится в кровать. Но спать она еще долго не будет. Будет лежать в своей холодной постели и думать о любимом, пока ее не потревожит яркий рассвет.

Потому что и он, находясь в Хогвартсе и потихоньку окутывая его в пучину своей власти, думает только о ней и их скором воссоединении.

Они будут вместе.

И вместе станут править миром.

Вдвоем.

========== 97. Брюс Робертсон (“Грязь”) и Кевин Крамб (“Сплит”) ==========

– Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо, твою мать!

Я разбил зеркало. Порезал руку. Кровь алой нитью льется по пальцам. Хочется разнести всю квартиру в щепки к хренам собачьим.

Не понимаю, что делаю. Скорее, догадываюсь, чем осознаю, что сижу на стуле перед зеркалом, и реву навзрыд. Хочется нажраться в стельку и повеситься. Или бритвой по шее полоснуть и прекратить все это к черту.

Полгода. Пол гребанных сраных года я, как проклятый, упахивался на работе, забив на всю реальную, мать ее, жизнь за окном, даже на ее подобие, Все для того, чтобы поймать недоноска, убивающего маленьких девочек после их изнасилования, и вставить дуло пистолета ему в задницу. Пол сраных года я пахал, начхав на все на свете. Не потому, что мне очень нужно было гребанное повышение, а потому, что уродам и насильникам место в аду. В крайнем случае – на тюремной параше.

А сейчас, когда все стало ясно, когда нить расследования оборвалась, закончилась, и привела меня к преступнику, все, чего мне хочется – сдохнуть, затянув веревку на шее.

Я смотрю на преступника в зеркало. Он в ответ смотрит на меня. Взгляд у него борзый, темный, с поволокой, губы сложены в жесткую линию. Улыбка похожа на звериный оскал.

Это я. Я убил всех тех девчонок. Я насиловал их, прежде чем лишить жизни.

Гребанная сука-судьба. С детства моей мамаше говорили, что я вырасту долбанутым. С таким количеством наркоты и алкоголя, осевших у меня внутри, удивительно, как я вообще еще коньки не отбросил. И вот теперь выяснился еще один секрет, неведомый даже мне самому. Это я – мудозвон, которого нужно сгноить на тюремной параше. Это на моих руках чужая кровь, преступление потяжелее, чем набить кому-то рожу.

Есть ли выход из этой ситуации? Какой выход у подыхающих от рака? Или у подхвативших СПИД? Безнадежье. Обреченность. Смерть.

Я хочу сдохнуть – можно, как собака, под чьим-нибудь забором. В наказание за все, что совершил. Хотя, наверное, это слишком гуманно для такого урода. Лучше обречь себя на адовы муки и терпеть их, раз уж заставил гореть в аду других.

Я бы и дальше пялился на свое собственное – более темное, более реалистичное – отражение. Но голова гудит, раскалывается, рассыпается на осколки. Как будто в нее гвозди вгоняют. Чертово знакомое чувство. Я столько раз испытывал его раньше. Голова становится тяжелой, чугунной. В глазах двоится, все вокруг превращается в туман. А потом…

Я – не я. И вот он, моя другая часть, мое настоящее «я», моя истинная личность, ухмыльнувшись, говорит мне из зеркала – из своего мира:

– Доверься мне. Покажи миру, насколько мы могущественны.

========== 98. Александр Грейсон и Джим Мориарти ==========

Влечение к монстрам – это не правильно только, если ты сам не монстр.

Ненависть к монстрам – нормально, если ты сам не монстр.

Александр Грейсон – это фальшивка. Галантный кавалер и блистательный обольститель, по маской которого скрывается чудовище. Возможно, самое страшное из всех, что когда-нибудь носила земля.

Во-всяком случае, так он думал до того момента, пока не встретил Мориарти.

Влад Цепеш, некогда блистательный правитель, был предан Орденом, которому служил, и насильно обращен в монстра. Влад Цепеш стал жертвой в руках палачей. Несчастным созданием, загнанным в ловушку. Возможно, это было плохо и неправильно. Может быть, так действовать было нельзя. Или он просто нуждался в причине для оправдания своих ужасных поступков. Но кровь, что он пролил, получалось оправдывать. Сначала – необходимостью защиты от врагов, потом – местью им.

Какие оправдания жестокости были у Мориарти, Грейсон понятия не имел. Он даже представить себе не мог (до встречи с Мориарти), что обычный человек может быть настолько жесток, настолько беспринципен. Настолько безумен.

Джим Мориарти, вне сомнений, был самым чокнутым, самым избалованным, самым бесчеловечным человеком, из всех, кого только носила земля. Джим Мориарти был отвратительным. Ужасным.

На его фоне Александр Грейсон, старательно прячущий под этой личиной Дракулу, чувствовал себя невинным младенцем.

Он ненавидел Мориарти за то, что убивал для развлечения.

Что продумывал сложные шахматные партии для развлечения.

Что вел кровавую игру, получая от этого удовольствие.

Что позволил себе распоряжаться человеческой жизнью. Думал, что он Бог.

И за это же он обожал Мориарти. Порок, который был в Джиме, невозможно было не посчитать привлекательным. Его невозможно было не желать.

Сейчас, стоя у окна своего кабинета и наблюдая за монотонно бродящими по небу тучами, Александр Грейсон решил, что нет никакой разницы, насколько порочен тот, кто тебя привлекает, если все, что есть у тебя самого – это Тьма.

========== 99. Анна Болейн и Тирион Ланнистер ==========

Тириону не привыкать мысленно прощаться с жизнью. Его чуть не казнил отец, а вообще удивительно, что он выжил при рождении. Хотя, может быть, всем было бы легче, если бы умер.

А вот королеву Анну искренне жаль. Уж слишком благосклонна королева к своему шуту. Настолько, что не может сдержать счастливой улыбки при взгляде на него. Настолько, что громко и заразительно хохочет, когда шут рассказывает ей байки. Настолько, что одергивает дрожащую руку, каждый раз, когда он дарит ей церимониальный поцелуй.