Текст книги "Городовой (СИ)"

Автор книги: Andreas Eisemann

Жанры:

Попаданцы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 36 страниц)

Назад к карточке книги

Эпилог

Конец января. Мелкая погода, холод, метет, снег не успевают расчищать. Я сидел у камина, наслаждался теплом и рассматривал приглашение на аудиенцию к Императору. Вздохнул.

Ну вот я и подошел к черте. Первым испытанием была встреча и раскрытие перед фон Валем и Плеве. В тот раз все прошло хорошо. Сейчас предстоит более серьезная задача. Причем если честно, я больше боялся Аликс чем Николая. С ним скорее всего мы найдем общий язык. Но вот Аликс это совсем другой разговор. А то что она останется в неведении совершенно исключено. Разумеется она должна быть посвящена, причем чуть ли не в первую очередь.

Существует идиотская версия, что Николай был каблуком. Разумеется это дурь и часть той гигантской программы по очернению, которая началась уже в начале его правления и не заканчивается до сих пор.

Из той же оперы лицемерные заплачки про «прекрасного семьянина». Не был Николай II никаким прекрасным семьянином. Семья для него была делом десятым. Да, по темпераменту голым на четвереньках по Копенгагену – как один из его августейших родственников – не бегал. Но жену сразу изолировал от участия в политической жизни, а сына воспитывал в строгости – как наследника престола. И то и другое было династическим стандартом в России и во всем тогдашнем мире. С Александрой Фёдоровной царь мог не видеться по полгода и даже не разговаривать по телефону (под предлогом, что не любит этот вид общения). Письма писал – вежливые и милые, на английском языке. Письма находящегося в прекрасной физической форме 40-50-летнего мужчины к не очень здоровой и рано постаревшей 40-50-летней жене. «Милая, незабвенная Аликс. Прошла ли инфлюэнца у нашей младшенькой? Всё время думаю о вас. Бог даст, в конце зимы приеду и обниму. Соскучился невероятно».

А если вернуться к Императрице, то главным приколом является то, что Алиса была по воспитанию и симпатиям не немкой, а англичанкой. Она ближайшая родственница Виндзоров, воспитывалась при английском дворе, с Николаем переписывалась на английском. Германскую империю, как и все Гессенские, ненавидела люто. А что самое интересное, английского короля она в интимном кругу называла "Наш Друг", писала Николаю: "Наш Друг советует начать наступление в августе." А английские прикольщики письмо "расшифровали" так: "Друг это Распутин, от пялит царицу на рояле и приказывает ей, когда наступать русской армии. Вот до чего дошёл распад гнилой империи. У последней черты!" Люди верили. Кое-кто и сейчас верит. Целка это большая вещь в пропаганде. Подарок. Поэтому мужики и любят. Хотя чего хорошего – опыта нет, кровища. Зато что ни сделаешь, все хорошо. Спели бониэмовскую песенку, непуганый идиот до седых волос будет под "Распутина" прыгать. Переписку Георга V и Николая II у нас опубликовали через 80 лет, в 1997. "Распутин" это же король Великобритании. В переписке Александры Фёдоровны употребляется слово "Друг". Друг – это личное семейное название для Георга – его оба адресата знали с детства. Александра Федоровна например пишет: "Я получила письмо от Торы, т. Елены и т. Беатрисы, все шлют тебе горячий привет и глубоко тебе сочувствуют. Они пишут то же о своих раненых и пленных (в Германии), ту же ложь повторяют и им. Они говорят, что наибольшей ненавистью пользуется Англия. Судя по телеграммам, Джорджи сейчас во Франции, посещает своих раненых. Наш Друг надеется, что ты не останешься слишком долго так далеко".

"Тора" – это кузина Александры Федоровны, супруга Карла Эдуарда Виндзорского. "Тётя Елена" – лень смотреть, а "тётя Беатриса" – принцесса Баттенбергская, любимая внучка королевы Виктории и будущая жена короля Испании. "Джорджи" – это король Англии Георг V, которого также называли "Другом" – с большой буквы, как августейшую особу.

В советской традиции считается, что "Друг" это Распутин. Поэтому фраза "Наш Друг советует тебе отложить созыв очередной сессии Думы" интерпретируется как указание сибирского старца.

Александра Федоровна была фактически членом английской королевской фамилии и вела с её членами огромную постоянную переписку. Эти письма остались в Англии. По идее они должны быть наполнены откровениями о сибирском Друге. Психически больная Александра должна была засыпать своих родственников рассказами о святом старце и цитировать его откровения: "Тобе в бани месяц не мыцца, будет победа нат Германцам". Культурные англичане жмутся, не публикуют. Хотя чего стесняться-то. В СССР в места, где есть упоминание о "Друге" вставили реплики о бане и шлёпнули в Берлине "документ". До сих пор историки «изучают".

Царю по рангу надо было иметь жену и как можно скорее родить наследника, чтобы перебежать дорогу конкурентам по боковым линиям.

Никаких проблем у Александры Федоровны не было – ни чудовищных, ни не чудовищных. Симпатичная женщина, отличная мать. Родила пятерых прекрасных детей, всех воспитала. Все обожали отца и мать. Была культурным человеком. Политикой в её статусе традиционно не занимались. В таком статусе даже мужчины политики избегают. Какую политическую роль играет муж английской королевы? Да никакую. Ритуальный монарх. Представьте, что такое родить и потом воспитать пятерых детей.

Вообще это абсолютно не реалистично, когда в книгах главный герой держит всё в тайне и как серый кардинал влияет на ход событий. Так может быть только в одном случае – если ты сам император либо же бизнесмен не касающийся вопросов аристократии, политики, армии. В ином случае тебе нужны союзники, покровители. И нет никакого реального способа предъявить им свои знания. Все это будет цирком. Герой спалится мгновенно. Не надо думать что он самый умный. Тут такие зубры прожжённые и закалённые в аппаратных войнах, что нам и не снилось. Поэтому всё это дурь. Раскрытие себя перед нужными людьми – шаг естественный и абсолютно необходимый. И я почти уверен что постепенно круг этот неизбежно будет расширяться.

Чего ждал Николай? Не знаю. Возможно моего повышения. Возможно как делает опытный политик не спешил, выжидал, отслеживал мои действия. Если смотреть с этой точки зрения, то он все делал верно. Собирал информацию и анализировал.

Я подготовил для него всего одну папку. Вернее для него и Аликс. А ещё вернее именно для Александры Федоровны. Это был мой прогиб перед ней, перед Императрицей. Мне высшей степени нужно было её доверие. Иначе она начнет препятствовать нашему общению и будут проблемы. Так как она была очень близка с Британией и с их аристократией. И как бы всё это выглядело, если приходит какой-то дурачок и начинает гнать на её родственников?

Вы спросите что за папка? В ней материалы по поводу войны против дома Гессенских. Династические войны западной Европы вплоть до нашего времени. Попалась мне такое исследование в свое время.

В трех поколениях погибло более пятидесяти процентов Гессенских. Они были зажаты между гегемоном Англией и субгегемоном Германией. Шла война на уничтожение в которой и погибла Александра Федоровна и вся её семья. Думаю такой документ должен перевесить чашу весов. С такими мыслями я и собирался на судьбоносную встречу. Наверняка Николай спросит меня про телефон. Я кстати очень надеюсь что в первую встречу он будет один.

Я заказал специальный металлический стальной бокс пуленепробиваемый. Если например меня взорвут, то телефон останется не тронутым. Собственно я и брал с собой в портфеле только папку и запаянный телефон. Из-за тяжести контейнера пришлось нести его в руках. Сначала планировали ехать вместе с Плеве и Валем. Они тоже будут участвовать, по крайней мере в начале, представят меня. Позже сообщили что они уже там и мне нужно просто приехать к назначенному времени. Ехать по сути от Сенной до Зимнего – пять минут. Подготовка занимает гораздо больше времени. Кучером традиционно был Пахом. Сопровождали меня трое парней. Даниил как старший сидел справа, слева молчаливый и внимательный Дмитрий, как бы зажимая меня с двух сторон. И напротив сидел Женя-рука, как его прозвали после ранения, и контролировал тыл. Соответственно Даня контролировал пространство слева от себя, а Дмитрий справа. В идеале на его позицию хорошо было бы посадить левшу. Вооружены все были маузерами в наплечной кобуре. У нас проходили многочисленные занятия по выхватыванию его в разных стрессовых условиях. А я был со своим полицейским компактным Смит-Вессоном. Интересно станут ли меня обыскивать на приеме у государя или нет. Как там обстоит дело с охраной первых лиц?

После обеда внезапно проступило солнце, рассеяв тьму и тучи. Даже ветер успокоился, как будто устав дуть прохожим в спины. Сегодня я надел свой лучший костюм, пальто и шапку-пирожок. Прием был не официальный, поэтому мундир я надевать не стал. Об этом заранее договорились.

Невский был хорошо почищен. Стояли городовые. Работали дворники сначала убирая снег лопатами, затем счищая остатки своими монументальными метлами. Город был другой, меньше во много раз чем я привык. Во многих местах уже начиналась стройка. Я ехал и разглядывал рекламные вывески. Как же много всего, какое разнообразие услуг и товаров. Удивительно, но первые стиральные машинки уже начали появляться. Я конечно купил несколько штук на пробу в прачечную Лавры. Интересен будет опыт эксплуатации. Позже надо будет подумать о производстве простых машинок с барабаном. При взгляде на строящиеся дома немного скривился. Не очень мне все это нравилось. Мелко плавают господа. Надо во что бы то не стало заходить на рынок недвижимости.

Чуть не забыл про подарки. В ногах у нас стоял саквояж с подарками для Николая – наборы дезодорантов, безопасных бритв и последнее изобретение – кусачки для ногтей. Да, вот так. Ни тебе турбореактивных турбин, дизельных двигателей и прочего. Кусачки для ногтей. Позже я планировал внедрить их через армию и полицию как часть выдаваемых наборов вместе с бритвой.

Вообще сначала хотели ехать Гороховой, но решили немного проехаться по Садовой и потом на Невский. Влились в довольно плотный поток транспорта. Куда они все едут? Столько народу, все спешат. Скрипят колеса, ржут лошади, что-то кричат мальчишки на тротуаре.

Сначала я почувствовал сильный толчок. Видимо кто-то резко встал перед Пахомом, от чего тот внезапно затормозил. Наша повозка была закрыта частично, просто чтобы снег с дождем сверху не сыпался да и с боков не было видно кто едет в экипаже.

Выстрелы раздались сразу как только наш экипаж встал, причем очень густо – один за другим. По сути я даже разобрать ничего не успел. Увидел только как упал на землю Пахом выпустив вожжи. Стреляли откуда-то справа. Даня несколько раз дернулся, ойкнул. Пули попали ему в голову, разнеся её. От чего меня залило кровью. В Женю тоже попали, но он и Николай уже палили из своих десятизарядных маузеров куда-то направо. Мне ничего не было видно. Я только вжался как можно глубже, стараясь прикрыться телом Даниила. Второй рукой нашаривая револьвер. Пуля ударила меня в ногу чуть выше колена. Но боли из-за адреналина я почти не почувствовал. Затем сразу же что-то обожгло затылок. Вскрик боли Димы. А потом вспышка, непереносимый жар и темнота.