Текст книги "Городовой (СИ)"

Автор книги: Andreas Eisemann

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)

Глава 9

Главный герой

Банкет вчера затянулся надолго. Ели, пили, все окончательно перезнакомились, потом снова пошли играть – из казино людей было не вытащить. Ещё в начале я всех предупредил, чтобы постарались держать информацию про казино в секрете. Ну да… первое правило бойцовского клуба…

На самом деле такое открытие и было затеяно, чтобы пошло сарафанное радио. Жаль, что нельзя дать рекламу в газетах, но это не касается ресторана – его мы прорекламировали как надо через наших купленных журналистов.

Решил пока зайти позавтракать вместе с народом в нашу столовую. Практически сразу после начала запуска лавры мы открыли столовую для малоимущих. Постепенно, с ходом эволюции лавры, неимущих – тех, кто хотел – мы пристроили к делу, но всегда есть прослойка бичей-нахлебников, которые не хотят ничего делать. Даже если им предложить выбраться из ямы, они откажутся. Они довольны тем, что есть – таких ребят мы использовали на теневых работах с последующей зачисткой. Они рыли тайные проходы из лавры в другие места. Постепенно, как я и задумывал изначально, столовая превратилась в некий приют для студентов. Эта категория всегда без денег и всегда голодна. Но настоящая интрига была вокруг тех людей, которые будут там работать на постоянке. Сначала там трудились бабы со дна общества, но постепенно, с пониманием ситуации, я стал их менять на своих людей. Устроил настоящий кастинг среди военных и полицейских пенсионеров – в первую очередь тестировал их на хорошую память. Заработная плата у них была по тем временам высокая – такая же, даже больше, если бы наши деды остались служить с повышением звания. Почему платил обычным работникам кухни так много? Всё просто – студенческая столовая это лучшее место для сбора информации и вербовки. Деды слушали, общались, а затем писали подробные отчёты и систематизировали информацию. Благодаря этому мы в целом владели информацией о столичном нелегальном подполье. Сейчас, помимо столовой, идёт работа по устройству нелегальной библиотеки. Таким образом, мы не только владеем информацией обо всех сомнительных личностях, но и держим всё это подполье под полным контролем. Единственное, что меня пока удручает, – это то, что не налажены нормальные службы, но это нормально – пока лишь идёт становление структуры. И так уже сделано очень много. Одна структура Аристарха чего стоит. Он мало того что организовал адвокатскую и юридические конторы, ещё и взялся за стажировку молодых адвокатов, которые проходят практику, тем самым вербуя их и привязывая к нашей организации. Потому что уже состоявшиеся адвокаты, как правило, уже входили в различные масонские организации – это был крупный криминальный цех, настоящая ОПГ, которая в основном работала против России, защищая интересы революционеров. Разумеется, на них им было плевать, но деньги решали всё, а поступали они на эти нужды – сами понимаете откуда. Поэтому искать кадры в этой среде было очень трудно. Гораздо проще работать с молодёжью. Пусть через проблемы и ошибки, но это будут наши люди.

С другой стороны, разумеется, мы не списывали со счетов и старых адвокатов – в некоторых случаях их повязанность с криминалом только играла нам на руку, и в предстоящих делах нужные люди уже были проплачены. Адвокаты же что проститутки – по сути им без разницы, с кем работать, лишь бы деньги платили. Кроме одного случая: если цех, где они трудятся, полностью под контролем какой-либо масонской религиозной организации, где приказы и финансирование идут из одного центра. С такими, разумеется, работа исключена. Таких через агентов Аристарха мы сами брали в оперативную разработку, каталогизировали и наблюдали. Всё это пригодится в ближайшем будущем.

Поев с пролетариатом – кормили, кстати, там относительно нормально, поэтому эта наша студенческая столовая имела огромный успех – постепенно уже сами студенты, которых мы ловили на каких-нибудь грязных делах типа подготовок к терактам, гомосексуализме или ещё чём-то таком, сами становились нашими осведомителями, получали дополнительные деньги и крышу и уже сами собирали информацию и стучали на своих собратьев.

Отставив тарелку, поблагодарил служащих – те кивнули мне в ответ – решил навестить наш подвальчик.

В подвале воняло – надо будет сказать, чтобы подумали, как улучшить приточную вытяжку. Проблема была в том, что иногда пациенты кричали, и через эту вытяжку можно было их услышать. Но это ладно – потерпим вонь, это издержки работы.

Боцман

– Ну что, трудяги, как день?

Тот тип, что пытался на меня наехать, был побит – лежал на нарах, держась за лицо и стонал. Семён, наш морячок, довольным не выглядел, а вот Малыш при моём приходе деловито собрал все бумаги в папку и протянул мне. Я открыл её, бегло просмотрел, кривясь от почерка Малыша, но в целом терпимо. Я всем им нанял учителей – в первую очередь подтянуть чтение и правописание, а затем языки. Считал это основным в нашем деле – остальное приложится. А вот если языков не знаешь, то спектр возможностей сужается кратно. – Смотрю, две копии сделал – молодец.

– Так времени много было.

– Как всё прошло? Давай сначала ты, – я кивнул Малышу, – рассказывай.

– Да что рассказывать – Боцман принялся колотить его, хорошо вовремя остановил. Как вы нас учили – битьё дело неблагодарное.

– Что скажешь, Семён?

– Да что тут скажешь – всё верно говорите. Думал, сейчас всё выбью из этого выродка, да хорошо, что Владимир мне другой способ показал – дело и пошло.

– Что за способ?

– Да зубы ему начали напильником спиливать – тут он и запел как соловей. Рука устала записывать – всё, что знал, он рассказал.

– Не факт, но допустим. А скажи мне, Семён, почему сильно бить нельзя допрашиваемого?

– Ну так это… долго это.

– Нет, Семён. Если сильно бьёшь, то можно ему что-то сломать и повредить, и он загнётся раньше срока. Тогда я могу подумать, что ты его нарочно убил, чтобы он ничего не сказал. Что в этом случае ты на его стороне. Смекаешь, кого будут бить в этом случае? И битьё – это мягко сказано.

– Так точно. – Семён поджал губы и опустил голову.

– Да нормально всё – будет тебе наукой.

– А что с ним дальше делать?

– А это хороший вопрос. Предложения?

– Да удавить гадину, и всех дел.

– Можно. Удавить – дело нехитрое. А представь ситуацию, что тебе надо так его убрать, чтобы следов не осталось. Что будешь делать?

Семён глубоко задумался. А Малыш поднял голову на меня.

– Подожди, пусть сам думает.

– Утопить?

– Эх, морская твоя душа – тебе бы только топить. Давай, Малыш, покажи, как надо.

Подосланный масон слушал всё очень внимательно, но видно, зубная боль и побои так его доконали, что он уже был готов к любому исходу – лишь бы всё побыстрее закончилось. Его схватили и положили на пол. Малыш принялся командовать:

– Давай, Степа, дави ему коленом сюда, чтобы он вздохнуть не мог, а я руки буду держать.

Через какое-то время всё завершилось.

– В следующий раз просто сядь ему на грудь. От колена синяк может быть. Ладно, одну копию я заберу, другую отнеси Аристарху – только лично в руки. И сходи к конюхам нашим – распорядись насчёт этого, – я кивнул в сторону остывающего посыльного. – А с тобой, Семён, мы пойдём пообщаемся.

– А почему подушкой не задушить? То же самое ведь, только проще?

– Потому что когда подушкой душат, образуются кровоподтёки на внутренней стороне век – это патологоанатом первым делом смотрит.

– Ишь ты! Целая наука.

– Ладно, всё нормально сделал. Сейчас тебя на жильё тут определят – покажут, что и как. Вот с этим мальчишкой иди, отсыпайся пока – вечером увидимся.

Вечером же я планировал совет и шлифовку основного плана предстоящей операции. Мы уже два раза собирались, обсуждая план – теперь это финальная встреча перед началом активных действий.

Собрались в старой зале, где всё начиналось. Только, конечно, от прежней малины уже ничего не осталось – сейчас она напоминала переговорную из далёкого будущего. Белые стены, большой стол, стулья, графины с водой, стаканы. У каждого – бумага и карандаши, ничего лишнего.

Я уже сидел, просматривал бумаги, принесённые заранее из моего кабинета, когда начали заходить гости: Фома, Аристарх, Большой, Панкрат и Прокоп.

– Все собрались? Хорошо, давайте начинать. Аристарх, что по Ткачам – все вопросы закрыты?

Юрист достал бумаги, положил на стол.

– Мы уже давно выкупили некоторые долговые обязательства предприятия, так же небольшую долю акций – на основании их и будем действовать. Некоторое время назад мы предложили владельцам выкупить их активы по заниженной цене. Разумеется, они отказались. Вообще должен вам сообщить, Андрей Алексеевич, что схема очень интересная. Если всё пройдёт, как мы запланировали, то можно будет на основе этого опыта расширить нашу деятельность и на другие интересные активы.

– Всё верно, Аристарх. Следующий шаг уже планируется, причём мы убьём сразу нескольких зайцев, но об этом позже. По-хорошему, на такие мероприятия нужно больше времени на подготовку, но давайте считать это учебной операцией. Мы наверняка совершим какие-то ошибки – без этого никак, но нужный опыт приобретём. Итак, Фома, что по твоим людям? Всё готово?

– Да, мы уже собирались, посмотрели все планы, которые есть у нас, плюс не только мои люди, но все уже успели прогуляться на место и посмотреть всё там.

– Сколько человек в итоге сейчас работает непосредственно на предприятии?

Фома стал перебирать свои бумаги.

– Так, четверо моих устроены как охранники и двое от Аристарха.

– Да, в частности от них мы многое узнали про всю структуру.

– Что по руководству?

– С этим тоже не всё просто. Новая бумагопрядильная мануфактура, или как вы сокращённо говорите «Ткачи», принадлежит английским акционерам. У нас есть некоторые фамилии, но предположу, что в реальности владельцы там другие.

– Как это повлияет на дело?

– Да в сущности никак. За сам процесс я не особо переживаю, а вот что будет дальше – это вопрос.

– Будем решать вопросы по мере их поступления. Самыми шумными займётся Панкрат. Главное, что после захвата производство на какое-то время встанет. Поэтому необходимо будет провести собрание рабочих и продолжать им выплачивать зарплату первое время.

– Удалось выйти на поставщиков узбекского хлопка?

– Да, контакты есть – люди готовы работать.

– Хорошо, важно сократить время простоя. Каждый будет заниматься своим делом. Аристарх, на тебе вся юридическая часть. Фома – общее руководство операцией и налаживание отношений с рабочими. Важно будет первым же делом просмотреть все ведомости и определить, кто есть кто – крысы первые побегут, поэтому нужен будет чёткий порядок в бумагах. Также на тебе будет касса. Панкрат, на тебе вся силовая часть. Посмотрим, как пойдёт – если удастся договориться, хорошо. Если нет – ты знаешь, что делать, мы уже это обсуждали. Большой, на тебе смена всех замков – что по этому?

– Всё закуплено, сложено в телегу – по этой части всё ровно.

– Отлично. Прокоп, ты и твои люди должны контролировать всю ситуацию вокруг самого предприятия. С утра твои пионеры занимают позиции на подходах – пока просто наблюдают. Потом, если увидят что-то подозрительное, например рабочие будут тащить или прятать что-то, пусть ими займутся.

Главный герой

Сам я немного загримируюсь и буду там вместе с Аристархом. Вот план города, вернее нужного участка. Давайте ещё раз пройдёмся по схеме. Во сколько начальство подходит? К восьми? А работать с шести начинают, так? Плохо, конечно, что не одновременно. Ладно, значит, в восемь тридцать мы начинаем. Я с юристами захожу в кабинет, и мы начинаем работать с учредителями или кто там у них старший. В это же время твои люди, Фома, отстраняют рабочих и делаете небольшое собрание. Уже нашёл говоруна – кто будет речь толкать? Текст у тебя есть? Хорошо. Дальше, Большой с людьми Панкрата меняете замки на основных входах и выходах, ставите там охрану. Каждому старшему иметь при себе по трое посыльных мальчишек – Прокоп, это на тебе. Чтобы они были в курсе, кто где, и моментально носили записки. Главное, Большой, позакрывать все двери, чтобы никто раньше времени не разбежался.

Я почесал щёку.

– Так, что ещё? Фома, перепиши всех тамошних охранников, возьми их данные. Мы их выгоним, но потом нужно будет со всеми поговорить – если они не при делах, то потом пристроим их. Пока же твои люди занимают все эти должности. Всем иметь при себе оружие на случай сопротивления. Хотя думаю, это не понадобится.

Фома, ещё раз пройдись по тексту с твоим агитатором. Предупреди его, что если всё сделает хорошо, то своё получит, но если подведёт… Важно, чтобы он на собрании сразу объявил о льготах рабочим – сокращение рабочего дня, повышение заработной платы и всё такое. Таким образом привяжем их к себе, переманим на свою сторону. Ладно. Если у кого есть вопросы – задавайте, если нет, то расходимся. Завтра трудный день.

Как это ни удивительно, но первый рейдерский захват ткачей, или по-старому Новой бумагопрядильной мануфактуры, произошёл достаточно просто. Работали по чёрной схеме с силовым захватом. В процессе, правда, один из учредителей выпал из окна, но несчастье случилось уже после того, как он подписал все необходимые документы. Сейчас нас ждала некоторая шумиха со стороны бывших владельцев. Больше всего я опасался непосредственного давления со стороны англичан на их шестёрок в правительстве, жандармерии и полиции. Поэтому после получения прав на предприятие оно тут же было перепродано, доли выкуплены подложными акционерами. Примерно такая же схема, как мы провернули с лаврой. Доказать потом что-то или найти настоящих владельцев будет очень трудно. К тому же мы тоже не стоим на месте – сейчас идёт подготовка к учреждению нескольких зарубежных полуфиктивных компаний, куда и будут переводиться доли. В общем, чёрт ногу сломит. Пусть ищут. А наши силовики прикроют тему от излишне настырных.

Я сидел в своём кабинете, пил облепиховый чай и работал с бумагами. Основное дело, к которому я так долго готовился, затягивалось. Нужно было решать вопрос в течение ближайшего месяца-двух. Фома предлагал устроить банкет в честь успеха дела, но я сказал повременить и готовиться к новому эксу. Сейчас всё будет намного серьёзнее. Вот после этого и отпразднуем. Все старшие получили по крупному гонорару – больше в жизни они ещё не получали, поэтому все по очереди подкатывали ко мне с предложениями гульнуть. Пока же я сказал им отметить всех, кто участвовал в этом деле.

Последнее время мы непрестанно следили за Лениным. Сейчас был ключевой момент, когда его нужно убрать – важно сделать это до его первого ареста, который должен состояться в декабре этого года. А сейчас у нас сентябрь. Я так тянул, потому что хотел решить разом несколько крупных проблем. Но обо всём по порядку – мы плотно следили за ним чуть ли не с самого моего пребывания тут. Сначала воры Большого, потом мальчишки Прокопа, затем люди Аристарха.

Незадолго до моего прибытия у Ленина произошло знаменательное событие в его жизни. Вернее, если зайти ещё дальше и поговорить о нём – как он вообще пришёл в революцию? Ведь он стал революционером внезапно, в один день. Когда это произошло? А произошло это после встречи с крупным масоном Волькенштейном Михаилом Филипповичем, но если быть точнее, то Моисеем Фишелевичем. Самый дорогой адвокат Петербурга, выходец из семейства еврейских миллионеров. Разумеется, никаким адвокатом в реальности он не был, а был уголовником и британским агентом. Волькенштейн входил в небольшую группу доверенных лиц, которым было поручено инспирирование социал-демократического движения в России. С этой целью организовал журнал «Новое слово» и набрал туда народников, потом выкинул их оттуда и набрал социал-демократов.

Волькенштейн финансировал первую поездку Ленина в Европу. Защищал Ленина, организовал письмо в защиту от главы питерских адвокатов Вильгельма Люстига, а братом этого Люстига был Фердинанд Люстиг – известный народоволец. Фактически адвокатура в России была филиалом международной террористической организации и прикрывала их деятельность. Все они участвовали в реформе по организации независимых судов, что было большой ошибкой. Общество было не готово. Но сейчас не об этом.

Так вот, именно Волькенштейн посвятил Ленина, дал ему градус. Ленин был луфтоном, то есть потомственным масоном, как его старший брат и отец. Про него отдельная история – отец Ленина, по всей видимости, был шпионом, наполовину монголоид, внедрённый через Астрахань. Он не произносил букву «р». То есть вообще, совсем. Ленин картавил, а отец не произносил, просто пропускал её. Так делают азиаты – «р» произносят как «л». В частности, китайцы. Возможно, его предков надо поискать вокруг русской религиозной миссии в Пекине. Там было достаточно смешанных браков – возможно, именно там его и взяли в разработку.

Если мы заговорили об отцах, то, например, отец Керенского преподавал маленькому Ленину в гимназии – он был главой русского либерального масонства. У самого Керенского был 33-й градус. Такое бывает только при потомственном масонстве. Это луфтоны, или волчата, по масонской терминологии. А Симбирск и Казань в те годы – центры провинциального масонства, особенно Казанский университет. Отец Керенского и отец Ленина дружили и состояли в одной ложе.

Но вернёмся к Волькенштейну. Именно сейчас произошёл тот момент, когда русская история встала на путь катастрофы. По моему глубокому убеждению, роль личности в истории имеет огромное значение. Если бы у руля был Троцкий или кто угодно, только не Ленин, всё было бы на порядок мягче. Ленин же ненавидел русских и проводил целенаправленную политику полного разрушения общества и геноцида.

Ещё у Волькенштейна было несколько братьев, но нас интересовал Лев Филиппович, то есть Ицах Лейб Волькенштейн, адвокат. За ним тоже была установлена слежка, и он был на контроле.

Так вот, именно этот Волькенштейн и спонсировал Ленина, переводя деньги из Англии. А с подачи Плеханова, Ленина в первой заграничной поездке ввели в европейские ложи, в том числе французские. Повысили градус. И вот после этой поездки всё и начнётся. Ленин станет масонским генералом.

По приезде он организует фиктивный «Союз за освобождение рабочего класса», который просуществует десять дней, после чего всех повяжут.

Считается, что этот ленинский потешный союз устроил забастовки на двух заводах – текстильном Торнтона и табачной фабрике Лаферма. Товарищество шерстяных изделий Торнтон являлось одним из крупнейших текстильных предприятий России. Сейчас она называется «Невская мануфактура».

В реальности же у Ленина не было ни денег, ни возможности организовывать такие крупные акты. Всё делали другие люди. Там буквально наняли уголовников, которые въехали по каналу на барже, частично захватили предприятие, посрывали приводные ремни, палками и револьверами отгоняли рабочих от станков, устроили стачку, забастовку.

Торнтоны – их английская община – сами организовали забастовку, тем самым инспирировав рабочее движение в России.

Под этот момент мы и планировали устроить наш ЭКС с большой буквы. Потренировались на малом предприятии – ну как малом, две тысячи человек там работает. Тут надо прояснить важный момент, который многими упускается. Вначале все эти забастовки были практически только на иностранных фабриках. И самое главное – пик этих забастовок был именно во время войны, на стратегических предприятиях. Разумеется, основной целью было сорвать поставки сырья воюющей с Японией армии. И что удивительно – во время Первой мировой все забастовки прекратились как по щелчку пальцев.

Дальше – табачная фабрика Лаферма. Владельцы – немцы и австрийцы со связями в Швеции. Вот на этих двух предприятиях Ленин якобы устроил забастовки рабочих.

Конечно, хотелось бы их тоже хлопнуть, но широко шагая, штаны порвать можно. Нам бы это переварить.

Ленин хотел быть арестованным – это сильно бы повысило его статус, возглавив рабочее движение, не им созданное и не им организованное. Интересно, что Ленин записывал в члены этого союза всех, кого знал, даже просто случайных знакомых. Арестовали более двухсот пятидесяти человек – и Мартова, и Крупскую. Правда, потом большую часть отпустили.

Вот я сидел и ломал голову, как нанести удар и за раз вывести из строя самых опасных людей, заодно присвоив их собственность. Помимо крупнейшей в империи текстильной фабрики меня также интересовала газета Волькенштейна – «Новое время». На базе её и буду делать свой журнал. Приду на готовое – прямо как англичане, это их характерная черта. Британцы очень хорошие учителя.

Миша Большой

В обед созвал совещание нашего нарождающегося синдиката. Постепенно мы стали превращаться в бюрократическую машину. Летучки, совещания, заседания. Только голосований не хватало. Однажды Сашка случайно подслушал разговор Фомы и Большого – они вышли на балкон покурить, а мальчишка сидел внизу. Понятное дело, его на собрания не звали, но он уже был старшим у других подрастающих пацанов. Хоть я и пытался уводить его с криминальной темы на менее криминальную, всё равно из-за близкого знакомства со мной он имел большой авторитет у мальчишек.

– Слышь, Фома, как ты считаешь – можем мы соскочить или нет? – спросил Большой.

Фома затянулся папиросой, посмотрел куда-то в глубь двора, в темноту.

– Вряд ли. Попали мы плотно. Знаешь, мне моя учительница по языку дала книжку какого-то Бердяева, и там была такая фраза, что дьявол начинает с услуг, потом предлагает сотрудничество, а заканчивает господством.

– Ишь как завернул – прямо как образованный.

– Станешь тут образованным… куда денешься.

– И что думаешь – Граф дьявол?

– А что нет, что ли? Ты на нас посмотри – кем мы были ещё недавно? И посмотри на нас теперешних. Посмотри, как ты одет.

– Ну да. А что дальше будет – ты думал об этом?

– Думал. До этого мы жили как-то, бедовали, а теперь ощущение, что летим куда-то на полной скорости. Только в ад или рай – не знаю.

– Ну рай-то нам точно не светит! – усмехнулся Большой.

– Если бы не Граф, скорее всего, мы бы сами давно червей на Митрофаньевском кормили – я-то уж точно. А что по поводу соскочить… Ты же знаешь, что у Графа своя бригада есть – это только то, что я вижу. А по поводу того, что мы знаем, не надо обольщаться. Мы хоть и наверху, но по сути не знаем ничего. Думаю, если попытаемся соскочить, то просто исчезнем. И никуда ты не спрячешься – отсидеться не выйдет. Слишком много знаем.

Дальше просто стояли, облокотившись на деревянные перила, и курили.

– Ты же знаешь, Фома, чем я сейчас занимаюсь?

– Аптеки жжёшь? – хохотнул Фома.

Большой только махнул рукой.

Фома

– Это огромные деньги, Фома. А ведь мы только начали – я сейчас уже контролирую большую часть закупок кокаина. Даже открыли несколько своих аптек, через которые якобы официально занимаемся оптовыми закупками. Поставляем на флот, в театры. Сейчас мои люди поехали в Москву налаживать дело там. Деньги рекой текут. Так что мне соскакивать некуда, да и незачем. Что – возвращаться на улицу, кошельки тырить? Нет уж. Я с Графом до конца. Мужик он фартовый, и голова у него варит.

– Ты же сам эту тему поднял.

– Кстати, по поводу дьявола…

Большой затушил папиросу, заговорщицки оглянулся и полушёпотом продолжил. А Сашка внизу замер как мышь и что есть сил пытался расслышать разговор.

– Помнишь весной мужика голого в тряпичном сарае нашли? Этот мужик и есть Граф. Его одна из баб, что сейчас прачкой работает, признала.

Фома посерьёзнел.

– Плохо дело. Если ты знаешь, то бог знает, кому она ещё растрепать успела. Ты вот что, Большой… хотя нет, сам сделаю.

– Нюрку эту?

– Да. Ты понимаешь, какие слухи могут пойти? Нам это всем может так аукнуться – мало не покажется.

– Верно, я что-то не подумал. Вот тоже – дура безмозглая! Молчать надо было, а она болтать принялась. Вот что, Фома, раз уж и я в это влез, давай вместе делать и не оттягивать.

– Если не поздно уже.

– Нюрка исчезнет – другие язык прикусят, не дуры.

– Ладно, пойдём. И кликни возничего.

Я знал, что меня уже все ждали, а я сидел в своём кабинете с карандашом и просматривал заметки. Ладно, чего яйца отсиживать – по ходу дела разберёмся. Сегодня на мне был костюм и шёлковый галстук. Костюм мы долго шили с Егором Моховым. Измучал его изрядно, но тот сам был очень доволен – профессионал своего дела, ему в охоту было что-то новое делать, поэтому работал он не за страх, а за совесть, с энтузиазмом. Поэтому костюм был похож на современный итальянский костюм. Мне хотелось пропустить эпоху этих огромных шаровар и оверсайзов, которые стали популярны в конце двадцатых – тридцатых годах. Поскольку осень, костюм был из твида, но одновременно шили и из обычных тканей. Сейчас, если удастся войти в текстильную промышленность, запустим модный дом Мохова – сначала мужские костюмы будем делать, причём сразу первоклассные, дорогие, для состоятельных людей. Чуть позже и за женскую моду возьмусь. Хорошо бы ещё найти женщину, которую можно было бы раскрутить. Ладно, пора. Накинул пальто на плечи, сложил карты в тубус, а бумаги – в модный кожаный портфель, который пошил по моим эскизам наш кожевенник. Тот уже организовал отдельное ателье. Он поднялся на пошиве боксёрских перчаток – сейчас добавится и производство деловых портфелей.

Когда я зашёл, все присутствующие встали. Что ж, высказали уважение – я в ответ кивнул и предложил садиться. А сам заметил, как все присутствующие исподтишка разглядывают мой костюм. Да, было на что посмотреть – зажим для галстука, запонки на сорочке, всё по высшему разряду. Чувствую, после этого все присутствующие побегут к Мохову обмеряться под новые клифты фельдперстовые.

Я обвёл всех взглядом, разложил бумаги и начал:

– Итак, намечается большое и сложное дело – пока самое сложное из всех, что мы делали. Если до этого мы тренировались, то сейчас мы должны выступить по максимуму своих возможностей. Прежде чем мы начнём, хотел бы всех присутствующих предупредить – что все тут люди серьёзные и в подобных предупреждениях не нуждаются, но всё же… Мы все в одной лодке и делаем одно дело, и если кто начнёт болтать, а ещё хуже – решит предать…

В этот момент все зашевелились и загомонили. А я продолжил:

– И тем не менее возможна такая ситуация, когда, например, ваших близких людей или детей возьмут в заложники, начнут присылать по пальцу отрезанному… но даже в этом случае сначала придите ко мне – мы найдём решение и накажем, мало никому не покажется. А если решите предать, то вы и себя, и семью погубите – проиграете в любом случае. Сейчас мы выходим на новый уровень, и шуток никаких не будет. Вы все должны это чётко уяснить и передать своим людям. И жёстко с них спрашивать. Потому что за ваших людей будете отвечать вы. Это понятно?

Я ещё раз обвёл всех присутствующих взглядом, не обещающим ничего хорошего.

– С другой стороны, вы все видите, что дела налаживаются. Останавливаться мы не собираемся и будем только наращивать обороты. По итогу вы все тоже выйдете на новый уровень – как по доходу, так и по статусу. Итак, давайте к делу. Вот план.

Я развернул карту со множеством пометок на столе.

– Это план текстильной фабрики Торнтона. Да, я понимаю ваше удивление. Кусок очень большой – это самая большая фабрика в Петербурге, а то и в России. Занимает целый квартал.

– Это ведь английская фабрика, – вмешался Фома. – У тебя что-то личное к англичанам? Это ведь будет международный скандал.

А Аристарх молчал – он-то уже в целом был в курсе. Я имел с ним беседу давно, потому что подготовка бумаг, подкуп судей требовали гораздо больше времени, чем беготня с пистолетами.

– Да, фабрика английская. Поэтому это одновременно и сложнее, и легче. Сложнее в том, что мало времени на подготовку – легче, что это иностранцы, и доказывать им будет сложнее. Хотя наше государство, как правило, наоборот благоволит иностранцам, особенно англичанам. Но продолжим. По моим сведениям, готовятся забастовки на нескольких фабриках – в частности, на текстильной Торнтона и табачной фабрике Лаферма. Может, где-то ещё, но информации нет. Забастовку будут осуществлять террористы из Интернационала – якобы за права рабочих, но основная задача – это инспирирование рабочего движения в России.

Я осмотрел сидящих – все слушали очень внимательно.

– Поэтому ситуация серьёзная, политическая. Мы все в этом деле разделимся – каждый будет выполнять свою задачу. И с каждым я потом встречусь, поговорю отдельно. Я знаю фамилии и адреса людей, которые будут это осуществлять.

– Это тот еврей, за которым мы следили? – спросил Фома.

– Да, он и ещё несколько. Главным фигурантом будет некий Ульянов-Ленин – очень опасный человек. Если его не остановить, наделает много бед. Поэтому мы уберём всех. Но основная задача – это отвести подозрения от себя. У меня есть человек у них, который скажет точную дату – к этому сроку мы все должны быть готовы. Сейчас они точно так же готовятся.

– Что именно они будут делать? – это уже Панкрат.

– По предварительному плану они наймут баржу или две, подойдут к зданию с воды, ворвутся в корпуса, начнут бить и отгонять рабочих от станков, срывать приводные ремни, портить оборудование. Потом, разумеется, в своих листовках будут рассказывать, что это рабочие сами устроили забастовку. Также они подготовили листовки с призывами к остановке работы и требованиями к руководству завода – ограничить часы работы, повысить жалованье и всё в таком духе. Но тут есть нюанс. По моей информации, всю эту забастовку организовывает непосредственно Торнтон и его семья.

– Как это? – Большой был реально удивлён, да и остальные выглядели ошарашенно.

– Зачем им это? – это уже Прокоп. Молодой парень реально не понимал.

– А это, братва, большая политика. Этот хер, адвокат Волькенштейн, находится с ними в сговоре. Как я уже говорил, цель – это смута в России и попытка внедрения социал-демократии.

– А это что такое?

– Есть такая зараза. Все же знают французскую революцию и коммуну? Когда там революционеры полФранции разнесли? Вот это как раз и был Интернационал. То же самое готовят в России.

Тут уже все заговорили, заматерились – кто-то налил себе воды.

– У Торнтонов своё начальство – по всей видимости, это аристократические круги Великобритании и их разведывательные службы. Кстати, требования рабочих удовлетворят. Штука в том, что всё это – я имею в виду сокращение рабочего дня, повышение зарплаты – уже запланировано и так. И получится как бы прецедент, что рабочие с помощью бунта добились своих прав.

– Вот же иуды.

– Вот такие пироги. Так что тема реально серьёзная. Но бояться не стоит – пусть нас боятся. Помимо прочего, нам нужно будет подготовить и напечатать свои листовки. Вроде как они планируют закинуть их в воздуховодную систему, и они разлетятся по всему заводу.