Текст книги "Ромашка (СИ)"
Автор книги: Женя Сергеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)
– А ты с ним знакома? – Вдруг с подозрением спросила Марика.
– Да, получается, что практику буду проходить под его патронажем. Поскольку мой руководитель на днях уезжает, возможно надолго.
– У-у-у-у-у-у. Вот везучая. – Протянули обе девушки в унисон.
Нила скромно промолчала. Было в этом полуорке что-то неприятное и опасное. Повезло ли ей? Девушка еще не поняла.
Вернувшись из харчевни с запасом продуктов на завтрак, не успели снять верхнюю одежду, как в дверь затарабанили.
– Ох, Ниаллина, я такой растяпа, такой растяпа, – затараторил травник, как только ему открыли, – Письма тебе пришли, вот эти, – он отдал Нила три конверта, – три дня назад, эти два вчера и это – сегодня. Все-все, ухожу, Светлых снов! – И растворился в темноте.
Нила, переместившись на стул перед обеденным столом в гостинной, задумчиво просмотрела все письма. Первые три оказались от разных отправителей: Миай, мэтр Агнасий, Стеф.
Все три письма оказались примерно одинаковыми по содержанию: ничего ли с ней не случилось и не требуется ли помощь. Странное совпадение…
– Диритэй, – задумчиво обратилась девушка к эльфу. – Ничего не понимаю, смотри, все три письма от разных людей, но с одним и тем же вопросом. – Нила зачитала эльфу выдержки из писем. – А знаешь, что самое забавное, в день, когда писались эти письма, меня похитили.
– Ты связана с ними, вот что могу сказать. – Девушка внимательно смотрела на эльфа, пытаясь разглядеть насмешку. Но он выглядел серьезным.
– Это странно, Тэй, я кроме мэтра никого из них толком и не знаю, и ничего о них не знаю. Ну кроме того, что у Стефа мама печет вкусные пироги и есть сестра, тоже целитель. А Миай – нарин и бабник.
– Как ты меня назвала? – Диритэй услышал из всего, что сказала Нила только одно – свое сокращенное имя.
– Тэй… – Девушка повторила растерянно. – Ты против?
– Нет, не против. Непривычно. – Он пожал пелчами. – Друзья сокращали до Дир, родители всегда обращались полным именем. А почему Тэй?
– Звучит хорошо. – Пришел черед Нилы пожимать плечами. – Дир как-то грубо, – сморщила она носик.
Эльф усмехнулся, заглядывая в душу своими глазищами и перевел тему:
– А что в остальных письмах?
– Угрозы, – безмятежно ответила девушка. Но мужчина от ее слов заметно напрягся.
– Вот в этом мэтр угрожает выпороть, если не отвечу в ближайшие сутки. А вот в этом Миай угрожает вые… Эээ, тоже угрожает, только по-своему, по-оборотнечему. И тоже, если не отвечу. Перспективки, да?
– Ну и шутки у тебя. – Снова расслабился эльф.
– Какие уж тут шутки. Кто ж знал, что у нас в дороге столько событий произойдет?
– А последнее?
– А в последнем Стеф сообщил, что выехал. – Нила неверяще смотрела на письмо. – Он с ума сошел! Ему то зачем сюда переться?
– А с собой он тащит плетку от мэтра и э. орган от второго, Миая, да? – Немного злобно произнес эльф.
Нила с укором посмотрела на него.
– Да, тесновато нам придется. – Между тем продолжил свою мысль мужчина. – Я сплю с тобой тогда. Эльф старательно делал вид, что укор предназначался и вовсе не ему.
– Только если будешь каждый вечер перед сном целовать мне стопы и называть, не иначе как Госпожа и с придыханием. – Рассеянно ответила Нила, все еще размышляя над целью приезда Стефа.
Из задумчивости ее выдернула внезапно наступившая тишина. Девушка подняла голову и тут же в удивлении приподняла брови.
Эльф растянул губы в такой усмешке, что по Ниле пробежал ток предвкушения и зашевелились волосы на макушке.
– Как скажете, моя Госпожа… – Мужчина гибким движением перетек на пол, и взял правую ступню Нилы в горячие ладони. – Снимай!
– Что снимать?! – От накативших приятных ощущений и неожиданности соображалось слабо.
– Колготы свои, шерстяные, говорю, снимай, или мне их целовать? – Эльф уже откровенно ухахатывался.
– Да иди ты к Суйху! – Нила оттолкнула эльфа на пол ногой, которую он все еще продолжал удерживать.
– А кто такой Суйх? – Полюбопытствовал Тэй, все еще продолжая улыбаться и устраиваясь поудобнее на полу у ее ног.
– Один из Покровителей. Ты же знаешь, что их у нас семь, знаешь? Нет? – Задавая вопрос Нила любовалась поднятым к ней лицом. Даже с обезображенными и искаженными чертами, эльф притягивал взгляд, заставляя сердце стучать чаще, а кровь нагреваться до воображаемого кипения.
Может это реакция на его невероятную харизму, может на глубокий, умный взгляд, может на силу. Нила еще сама не разобралась в своем отношении к рабу и не определила источник такого отношения. Упрощала все до привязки, но понимала, что испытываемые чувства гораздо глубже и сложнее.
– Знаю то, что рассказывают пленненные женщины и пленные из войск Солейи, и данные разведки. Что вы поклоняетесь нескольким богам-покровителям, в отличие от нас. Так кто такой Суйх? – Снова он задал один и тот же вопрос.
– Да, Покровителей действительно несколько. При рождении ребенка Глас, храмовник, берет его на руки и говорит под чьим покровительством пройдет вся его жизнь. Это не значит, что он будет убивать направо и налево, если Покровитель – Смерть, но определенный отпечаток на жизнь и поведение накладывает.
– А у тебя какой Покровитель? – Эльф не сводил изучающего взглядя с Нилы, от чего девушка не то, чтобы смущалась, но чувствовала себя не в своей тарелке.
– Суйх. – Ответила Нила и рассмеялась с озадаченного выражения лица Диритэя. – Так вот, – продолжила она не дожидаясь повторения вопроса, – часть из покровителей – темные, часть – светлые. Суйх относится к темным покровителем. Является хранителем загробной жизни и кем-то вроде бога сладострастия и излишеств одновременно. Неоднозначная личность.
– Все ясно. Ты у нас неоднозначная и сладострастная… – Эльф опять взял ближайшую к нему стопу Нилы в ладони, разминая пальчики и поглаживая. Нила с ужасом почувствовала, что от этих незамысловатых ласк между ног становится горячо и мокро. Она отдернула ногу и пересела на диван, подальше от нагло-загребущих верхних конечностей раба.
– Тэй, – сменила она легкомысленный тон на серьезный. – А почему все-таки ваша Богиня сменила изменила символ? И вообще зачем он ей, если она все равно не откливается и не оберегает?
Эльф откинулся спиной на стул, на котором только что сидела Нила и задумался. Девушка терпеливо ждала, любуясь мужчиной на расстоянии.
– Я не могу ответить тебе на первый вопрос. – Наконец произнес он. – После исхода в леса все храмы оказались разрушенными. Не просто разрушенными, а уничтоженными подчистую. Включая библиотеки, хозяйственные и жилые пристройки, и самих жрецов. В один момент просто не стало тех, кто служил проводником божественной воли. Долгое время пытались возродить ритуалы по памяти, но они не давали никакого результата. Дети Леса так и оставались оторванными от всего мира. Прошло пятьсот лет, к Богине перестали обращаться, пока кто-то не нашел старый свиток с изображением ягоды и обращением к Богине. Ритуалы начали воссоздавать, уже с новыми данными. Но и это не принесло нам удачи. В итоге… Мне кажется, что сейчас в нее уже никто и не верит. Более того, многие уже не ждут. Их более чем устраивает собственная власть. И то, что меня и девочку отметили старым символом несколько выбивает из привычного мироощущения и мировосприятия. Получается, что за пределами Леса Богиня не изменилась? Но тогда где она? Может нас на самом деле запер кто-то другой и она и сама не может пройти?
Осознав на что намекает эльф, Нила передернула плечами.
– Тэй, знаешь… – Девушка замялась, не зная как лучше преподнести информацию. – На самом деле татуировка должна была быть другой, но когда я ктебе прикоснулась, она изменилась и превратиась в то, что есть сейчас. И… У меня такое ощущение, что это не Богиня тебе отметила, а Суйх.
– Ты противоречишь реальности, – эльф как-то весь подобрался и сузил глаза, пристально глядя на девушку. – Я ни разу не видел символьного выражения покровительства ваших богов. Они есть?
Нила покачала головой.
– Их не существует. Более того, единственный покровитель, который приходит к нам – это Смерть. И все эти ритуалы, с обертением Покровителя при рождении или, например, с прохождением практики. Такое ощущение, что Покровители не вмешиваются в наши жизни. Об этом многие подозревают, но молчат. Существует мнение, что небожителям не до наших мелочных проблем…
– Получается, что после исхода и в свободном мире появился эдакий божественный кризис? – Насмешливо поинтересовался эльф.
– Получается, что так, – согласилась с ним девушка.
– И мы на самом деле даже не знаем чья это, – эльф обнажил часть руки, – метка?
– Именно.
Некоторое время оба молчали, переваривая информацию. Затем Эльф переместился на диван к Ниле.
– Знаешь, – сказал он, беря ее ладони в свои, с длинными изящными пальцами, – я уже начинаю находить что-то хороше в своем пленении. Вдруг именно нам предстоит разобраться в том, что же на самом деле случилось почти две тысячи лет назад, почему мы оказались в изоляции и от чего молчат Покровители?
Нила слабо улыбнулась:
– слишком сложные задачи для студентки с двойным даром и беправного раба, не находишь?
Диритэй хмыкнул и стал медленно склоняться к девушке, с неприкрытым намерением поцеловать. Нила и желала этого поцелуя… И боялась.
– Тэй, давай лучше ложиться. – Торопливо предложила она, подскакивая с дивана, – завтра первый день практики, не хочу выглядеть сонной.
Эльф кивнул и отпустил, скользя по ее ладоням пальцами, словно с сожалением о неслучившемся.
Нервно пожелав ему «Светлых», Нила прошла в спальню и, не смотря на множество одолевавших мыслей, заснула быстро.
Глава 15
– Тэй, шевелись! Быстрее! – Нила уже не шла, а почти бежала по улице, ведя за собой, за руку, эльфа. Тяжелый и широкий плащ Диритэя путался у него в ногах, существенно снижая скорость передвижения. Затруднялось оно еще и необходимостью придерживать капюшон.
"И как я могла так опростоволоситься?", – злилась Нила на саму себя.
Утром они с Диритэем встали с большим запасом времени, быстро позавтракали и отправились на поиски почты, где Нила отправила письма мэтру, Миаю и, на всякий случай, Стефу.
И все бы успела, включая появление в целительском корпусе, но за хлопотами совсем вылетело из головы, что сегодня должна состояться казнь сильфов. В направлении главной площади стекалась толпа народа, в том числе нарины в прогулочных колясках и верхом на лошадях.
С трудом пробираясь сквозь толчею, на каком-то повороте они свернули не туда.
Теперь Нила понимала, насколько сильно "не туда", но сделать уже ничего не могла. Для скорейшего появления в корпусе целителей ей надо было пересечь площадь, битком забитую людьми. Лавируя и проскакивая впритирку, Нила случайно выпустила руку Диритэя, и он затерялся среди людей и нелюдей.
Чуть не плача от отчаяния, девушка спешила, расталкивала локтями, пока ее саму не откинули, поддав под ребра локтем. Не ожидая удара и совершенно не готовая к нему, Нила вылетела прямо к помосту, рухнув перед ним на колени и поняла, что не успевает уйти. Пока она поднималась на ноги, стража взяла помост в кольцо, не заметив трепыхавшуюся под лестницей в пыли целительницу.
Толпа затихла. И взревела.
Вели пленников.
Нила испытывала дикое желание забиться куда-нибудь подальше и поглубже, чтобы не слышать кровожадных воплей.
Она уже сейчас чувствовала запах с металлическим привкусом. Видимо, кто-то из пленных был сильно изувечен или избит.
Кое-как выбравшись из-под помоста, прошла к кордону, но стражи стояли спиной к ней, скрестив магические пики, а толпа впереди была настолько плотной – не протиснешься.
Нила вздернула подбородок и обернулась, чуствуя, как из глаз потекли слезы.
Страха. Бессилия. Сочувствия.
На помосте стояли двое в окружении стражи.
Еще совсем мальчик, очень высокий, худенький. С безжизненными глазами. Грязный, длинные волосы спутаны. Лицо в синяках. Он изо всех сил поддерживал высокого темноволосого мужчину, который источал настолько сильный запах крови, что он отпечатывался на языке.
На лице мужчины, на первый взгляд, не осталось живого места, глаза превратились в щели, настолько сильно был избит. Руки до локтей лишены кожи. Ноги перебиты. Но он упрямо пытался стоять, повиснув на собрате.
Пока Нила, содрогаясь, смотрела на пленных, страж зычным голосом зачитывал приговор.
Из всего многословия девушка, сквозь нарастающий шум в ушах и панику, вычленила: казнят врагов государства Соллейя и за все бесчинства, совершенные против мирных жителей их готовили к смерти. Но перед тем, как повесят, обоих ждали плети и каленое железо, и…
Нила почувствовала, что горький ком подступает к горлу. Судорожно сглотнула, стараясь унять тошноту.
Этот приказ о наказании создали не живые существа, а безумные кровожадные монстры.
«Он забыл задать вопрос», – раздался знакомый голос, из ее снов с туманом. Но в нем не было ни насмешки, ни усталости, ни раздражения. Угрюмая обреченность и надежда. Совсем немного. Совсем чуть-чуть. Ровно столько, чтобы ее хватило и Ниле.
– Что? – Переспросила девушка вслух.
"И в каком мире ты жила, что совсем ничего не знаешь?! Хоть иногда смотри дальше своего носа!" – Взорвался голос. – "Приговоренный можно выкупить! После оглашения приговора должны задать вопрос. Его не было!"
– И что мне делать? – Растерянно спросила девушка, чувствуя, что от напряжения в голове, вызываемого громоподобным голосом, из глаз вот-вот польются кровавые слезы.
Но ответом ей стала тишина.
Что делать? Вопрос? Спросить про вопрос? Не иначе сам Суйх ей жизнь портит…
Нила, не давая себе отчета в действиях, потихоньку начала приближаться к помосту.
Она ничего не замечала, но зато ее заметила толпа.
Послышались шепотки, затем выкрики.
– Эй, ты, замарашка, куда прешься? – Грозный окрик стража-глашатая слышала вся площадь. Раздались смешки и свист.
Замарашка? Это он ей? Ах, да, она же упала в пыль и вся вымазалась. И слезы. Наверное разводы по всему лицу.
Нила собрала остатки сил и громко выкрикнула:
– Ваш вопрос?
– Что ты сказала? – Стражи на помосте оскалились и неприлично заржали.
Нила не обращала на их смех внимание, чувствуя, как начинает просыпаться некромант, выпуская свою тьму.
– Я спросила, что Вы должны были сказать после прочтения приговора?
Голос прозвучал неожиданно сильно и ясно. Как кто-то добавил к нему немного властности.
– А девка то права… Да кто у нас спрашивает? Казнить и все! – Опять послышались голоса из толпы.
Глашатай ухмыльнулся и заорал в толпу:
– Кто хочет выкупить пленников?
– Да кому они нужны?! Кусок мяса да пацан, что вот-вот копыта от истощения откинет. Чтобы нож в спину вонзили при случае, да к своим удрали? – толпа веселилась.
– Отдаю за золотой, – уловил настроение толпы глашатай и заржал.
– Я возьму их за золотой. – Звонко выкрикнула Нила и положила на плаху вынутую из кошеля монетку.
– С ума сошла! А лечить кто будет? – Глашатай уже не смеялся.
– Сама и вылечу, – огрызнулась девушка, выходя на помост, все еще вся в черном тумане и фиолетовых искрах.
– Дак то целитель нужен… А ты некромант! Или упокоить сама хочешь? – Толпа продолжала веселиться.
Кто-то рвался к ней справа от помоста, но Нила полностью сосредоточилась на страже.
– Ну так что, сделка? – Спросила Нила капитана стражей.
Тот пожал плечами.
– Сделка. Не все же их вешать. – И попробовал монетку на зуб.
– Пропустите, пожалуйста, моего охранника, пусть поможет. – Дрожа от нервного напряжения, попросила Нила.
Капитан сделал незаметное движение и один из стражей на помосте подошел к оцеплению, возвращаясь уже с эльфом, с которого в толпе опять слетел капюшон.
– Да девка ушастых коллекционирует! Ну и аппетиты!
Люди разошлись во всю, когда заметили золотые волосы и уши наконец прорвавшегося сквозь толпу эльфа.
Только в ней, в толпе, уже не было кровожадности.
Казни они видели и не раз, а такое бесплатное представление – впервые.
Опустившись на колени перед старшим сильфом, Нила сосредоточилась и направила энергию на восстановление наиболее пострадавших мест, сращивая кости, мышцы и сухожилия. Остальное потом, главное – довести до целительского корпуса.
– Целитель! Вы только посмотрите! Некромант и целитель! – Орала в восторге почти вся площадь.
– И в обморок не хлопнулась! Целители ж на казнь не ходят. А эта не побоялась! Молодец, девка. Эй! Ты там тщательней колдуй, чтобы опять себе че не сломал! – Бушевала и смеялась, обретая одно лицо на множество голосов.
Люди расступались, образуя коридор, по которому в окружении отряда стражей шли шестеро. Впереди – дрожащая и глотающая слезы девушка, обнимающая за талию очень высокого, худого и откровенно страшненького пацаненка. Он едва шел, но глаза его блестели от появившейся в них надежды. За ними тяжело шагал сильф, поддерживаемый эльфом, теперь толпа видела, что и лицо эльфа усыпано шрамами.
– Так она скоро всех со шрамами к себе возьмет, – беззлобно потешались люди и нелюди.
– Эй, девка, ты с ними по очереди будешь или со всеми сразу? А ты точно человек, а не оборотень? – Кричали какие-то парни.
Нила шла, сцепив зубы и глядя только перед собой.
Замыкали шествие капитан стражи и жрец. В обязанности храмовника входило проставление рабского клейма, капитан же отслеживал и подтверждал законность сделки.
Толпа не отпускала и не становилась меньше, она давали идти, но только в окружении. Всю дорогу до целительского корпуса Нила слушала пошлые шутки, предложения выкинуть "эльфей" и взять "его, или его, или его". Ведь такая девка не должна пропадать! Ага.
Иногда сылшались крики казнить всех ушастых и ведьму. Что-то кидали.
Судя по запаху, исходящего от волос, предметом, который попал ей вголову оказался гнилой картофель.
В приемный покой ввалилась с облегчением, но до такой степени измученная морально, что единственно реакцией на свирепое выражение поджидаюшего у дверей наира Соовита стали слезы.
– Суйховы дети! – Выругался полуорк и, развернувшись, добавил – Определяй в палату, разбирайся со стражей и ко мне.
Нила, практически ничего не соображая, рыдала, давилась слезами. Слезы никак не прекращались. До судорожно икоты и тихих подвываний.
Кто-то обнимал ее, давая выплеснуть горе.
Но объятия казались странными и непривычными.
Наконец, выплеснув всю скопившуюся горечь, девушка подняла взгляд и сразу наткнулась им на обезображенное лицо. Вблизи оно выглядело еще более страшным. В багрово-синих свежих кровоподтеках поверх фиолетово-желтых, более старых. Глаза по-прежнему определялись только по узким черным щелям.
Более взрослый сильф держал ее предплечьями. Нежно, как драгоценность.
«Суйх, а ведь ему должно быть немыслимо больно, а я тут сопли жую».
Девушка мягко освободилась, окутывая сильфа обезболивающим заклятием. На него мужчина отреагировал только чуть расслабившимися мышцами тела.
И только сейчас девушка обратила внимание, что рядом топчутся все участники мизансцены на главной площади. И если Глас поглядывал на нее с интересом, то капитан стражи начинал наливаться злостью. Эльф выглядел озабоченным, а младший сильф уставшим и немного радостным.
Нила подошла к дежурившему младшему целителю, который таращился во все глаза на странную компанию, но честно сидел на рабочем месте.
– Какая из палат в гражданском крыле сейчас свободна? – Спросила Нила, все еще шмыгая носом, но уже достаточно взяв себя в руки, чтобы сосредоточиться на работе.
– Второй этаж – облачная и рядом зеленая. – Отрапортовал парнишка.
Нила обернулась к разношерстной компании, взяла за руку младшего сильфа. Рука была теплая и почему-то на ощупь казалась больше, чем выглядела. Нила мельком взглянула, нет, небольшая юношеская ладонь с антимагическим браслетом на запястье. Девушка присмотрелась ко второму сильфу – на нем тоже были браслеты. Одно из двух: или они и правда маги, или стражи перестраховываются и вешают браслеты на всех подряд пойманных ушастых.
– Диритэй, нам на второй. Капитан, Глас, – Нила открыла дверь и зашла первой, ведя за собой мальчишку и приглашающе кивнув головой остальным.
Справятся ли подъемом с по лестнице эльф со старшим сильфом она не спрашивала. Если дошли сюда от главной площади, то два лестничных пролета и коридор уж как-нибудь преодолеют. Нила уверенным шагом шла по коридору, внимательно рассматривая изображения на табличках. Вот и облака, а вон то невнятное зеленое пятно и есть зеленая? За голубой дверью оказалось среднего размера помещение, чуть больше тех больничных палат, к которым она привыкла в Портэйе.
В комнате, на отдалении друг от друга, расположились три кровати, столько же тумбочек и дверь в отдельный сан узел.
«Как замечательно", – проскользнула мысль, – "у нас такого не было».
На самой дальней кровати кто-то лежал. Нила подошла поближе и проверила магические плетения – в стазисе уже несколько часов и еще столько же проспит. Восстановление после сильного ожога.
– Он не помешает, – вынесла вердикт и обернулась к присутствующим. – Я предпочла бы сначала заняться ранениями, но, понимаю, что вы ждать не будете…
Капитан с безразличным видом кивнул. Храмовник по-прежнему смотрел с интересом, но молчал. Вот ему, скорее всего, было бы гораздо заманчивей как можно дольше пробыть с ними.
Нила отметила про себя, что обезболивание на старшего еще действует:
– тогда давайте начнем с татуировок. – Пришла в итоге к решению.
Храмовник подошел к старшему сильфу, которого Тэй уже успел устроить на ближайшей к окну кровати. Неожиданно сильным и резким движением он разорвал остатки рубашки на правом плече мужчины. Крепкая ткань даже в таком плачевном состоянии поддавалась с трудом.
Какое-то время ничего не происходило, но затем Нила почувствовала те самые потоки магии, как и когда-то в тюремном помещении, в Портэйе.
Магия собиралась вокруг нее в вихрь и никуда не двигалась. Храмовник хмурился и уже не молчал, он снова и снова шептал какие-то слова, переходя на речетатив, голос его набирал силу.
Страж зачем-то вынул из ножен меч, блеснувший магическими огоньками по всей длине лезвия. Храмовник говорил и каждое новое слово оплетало девушку магическим коконом, уплотняя его. И так, постепенно, кокон стал настолько плотным, что слышался напряженный треск.
Вокруг Нилы плясали вспышки, волосы стояли дыбом. Она, как никогда, сейчас напоминала злую магиню из страшных сказок.
Когда случилась та самая последняя капля, Нила не заметила. Магия взорвалась, образуя воронку наоборот, основанием к потолку, а в самой широкой части находилась Нила и оба сильфа. Остальных раскидало по палате. Все повторилось точь в точь, как и в случае с эльфом, и точно также быстро стихло, как и не было ничего. Магия ушла, оставив две татуировки на плечах… Очередных рабов?
– Что это было? – Раздался полный злобы голос и Нила почувствовала, как к шее приникло холодное лезвие, рука у державшего оружие дрожала, от чего по горлу девушки сразу же потекла тонкая красная струйка крови.
Девушка чувствовала неприятное щекотное движение горячей влаги по коже.
– Я не смог поставить печати, – сбоку послышался еще один хриплый голос, в нем не было угрозы, только неподдельный интерес и почти восторг. Скучна же жизнь Гласа, если один из них так обрадовался хоть чему-то, что выходит за привычные рамки, даже если это неудача.
– Такое уже было, с эльфом. – Нила старалась говорить уверенно, но получалось что-то невнятное. Горло пересохло и порез на шее начинал саднить, а страж все не убирал свой меч. – Это временная печать, долг жизни, пока не вернет.
– Глас? – Страж не сдавался. И что он хотел услышать? Что они вчетвером задумали свергнуть короля и балуются запретной магией?
– Похоже на правду. – Храмовник, с головы которого спал капюшон, открывая ежик седых волос и лицо с грубоватыми чертами и глубокими морщинами, подошел к старшему из сильфов, с усилием сидевшему на кровати, и стал рассматривать изображение на плече. – Я вижу только подчинение и принадлежность, и. да, печать временная. Но мы такими символами уже давно не пользуемся… – Голос его изменился до неузнаваемости, теперь он благоговейно шептал. – Такими символами были написаны книги, которые нашли в древних поселениях эльфов, еще до изгнания. Это руны Богини-матери…
– Вы хотите сказать, что они не только избежали виселицы, так еще и свободными могут стать? Везучие Суйховы дети. – Страж наконец опустил свое оружие и Нила бочком начала отодвигаться от него, попав сразу же в руки эльфа. Он стоял все это время вплотную. Но не вмешивался, слава Покровителям. Злить капитана стражей было совершенно не с руки.
Не прощаясь, Страж вышел, изрыгая проклятия на все подряд. На этот день, и на все никак не сдохнущих сильфов и на девку, которая лишила город зрелища и мести.
Глас обвел всех задумчивым взглядом и уже было вышел, когда зацепился взглядом за Нилу и протянул руку к ее груди, девушка не успела отшатнуться, как в руке Гласа оказался тот самый мешочек, что подарила наира Соня.
– Благословение Дюжины? Кто ж ты такая, девочка? – Храмовник еще около минуты молча разглядывал целительницу, потом поклонился, произнес ритуальную фразу прощания и тоже покинул палату.
Нила обвела взглядом комнату. Странно, что раскидало только живых, все вещи стояли на своих местах, не сдвинувшись ничуть. А где же младший? Нила с тревогой огляделась, сильф лежал около третьей кровати без сознания.
– Тэй, помоги его поднять. – Эльф с видимым трудом приподнял парня под руки и закинул верхнюю часть его туловища на кровать, Нила помогла закинуть ноги.
– Тяжелый… – Задумчиво пробормотал эльф.
Нила его уже не слушала, она сосредоточенно сканировала. Ушиб на голове оказался не сильным, но истощенному организму и этого хватило. Справившись с повреждением головы, девушка медленно прошлась по всему организму. Переломов, трещин не обнаружилось, как и сильных повреждений. Только ушибы, гематомы, выбит большой палец на ноге и не совсем понятные повреждения в районе паха.
Нет, не там. Нила внимательно всматривалась в раскинувшееся перед ее внутренним взором энергетические плетения.
"Ах, ты, ж…"
Девушка не видела, но эльф заметил, как фиолетовые всполохи пробежали по волосам. Злится?
Эти сволочи одного калечили, а второго использовали, как женщину. Нила с сочувствием провела рукой по высокому лбу парня. Хорошо, если пострадало только тело и не придется лечить еще и душу.
Когда Нила закончила со вторым сильфом, был уже поздний вечер. Работе никто не мешал, но и помощи не предлагали. Пару раз зашел младший целитель, проверяя мужчину с ожогами. Молча.
Нила от усталости не чувствовала своего тела. Она сидела и безразлично смотрела на преобразившееся лицо сильфа. Красивые мужественные черты. Большинство нанесенных ран были свежими и вылечить получилось практически все. Шрамы. Ну что шрамы, со временем уберет.
Оставив эльфа в палате с сильфами, Нила брела на третий этаж, держась за стену и опустив голову. Она тоже оказалась неимоверно тяжелой, как и все тело.
Но идти надо было.
Надо было идти к полуорку.
Он сказал явиться.
И она явится.
Зеленый сказал…
Что сказал "зеленый", Нила уже не успела осознать. Тьма стала ее духовным пристанищем, а холодный пол лечебницы – кроватью.
Глава 16
Тяжелая голова, во рту сухо, все болит…
"А где Миай? Кажется, в этом наборе не хватает только его."
– Миай! – Нила позвала сиплым шепотом, не открывая глаз. – Миай, будь хорошим котиком, принеси воды…
Чья то ладонь приподняла непослушную голову и губ коснулась прохлада, а потом полилась живительная влага, создавая из Нилы – пустыни Нилу – оазис.
Как же хорошо. Глаза открываться не хотели, ну и ладно. Тогда она еще поспит.
– Миай… Миай… – Тихо прошептала девушка. – А ты знаешь, у меня теперь три раба, и все такие… Другие… А еще я провела ночь с некромантом… С ним хорошо, но слишком много вокруг него тайн… Мне так тебя не хватает… Тебя и Стефа… Ты видел как он улыбается? Так солнечно. Так больше никто не умеет. И ты. Ты тоже улыбаешься…
Речь девушки становилась все более бессвязной. Она постепенно погружалась в сон. Три силуэта около ее кровати казались неподвижными и неживыми. И выдавал их в ночном сумраке только блеск глаз.
* * *
Огоньки. Опять эти огоньки.
Их стало больше, они плясали, вызывая разные отклики в душе девушки. Вот – мрачный серый. Вот – загадочный черный. Фиолетовая бездна, в перламутровых завихрениях которой можно потерять себя. Зеленое лукавство, оно обдавало уютом и теплом. Оранжевая угрюмость. Золотистое спокойствие. Голубое милое солнышко. Красная страсть.
Кто вы, огоньки? Нет. Не даются. Уходят.
А голос все зло смеется:
– Каких поймаешь, те – твои, остальных потеряешь.
И она ловит, а они ускользают. Еще немного, еще чуть-чуть. Коснулась пальцами золотистого. И проснулась.
Знакомая палата.
Нила села на кровати и потянулось, сейчас она чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне. Ушла усталость и отступило напряжение.
В палате были только сильфы, спали. Мужчину с ожогами, видимо, перевели в другое помещение. А где Тэй?
Неуверенно ступая на подрагивающих ногах, Нила вышла из палаты. Эльф сидел в коридоре на полу и дремал, откинувшись на стену. Не успела подойти, как открыл глаза и улыбнулся. От этой улыбки у Нилы перехватило дыхание.
– Светлого утра, госпожа. – Тихо проговорил эльф хриплым ото сна голосом.
– Светлого, Тэй. – Нила помолчала, собираясь мыслями, – кто меня вчера принес?
– Я. Почувствовал, что вам плохо. И Ван с Майтом тоже проснулись от этого. Почувствовали. Ткахт приходил, раз десять за ночь. Злился. Очень.
– Ван и Майт? – Переспросила Нила.
– Сильфы. Младший – Ван, который постарше – Майт.
Нила понятливо кивнула и взглянула на эльфа, как впервые. Шрамы ушли. И это не ее работа. Регенерация самого эльфа? Подарок Богини?
Мужчина и правда оказался красив, как Нила и подозревала. Большие глаза. Золотистые брови и ресницы, чуть темнее волос на голове. Нос с легкой горбинкой. Четко очерченные, чуть пухлые губы, но при этом рот немного кривоват. Что не портило, а, наоборот, придавало шарма, как и черная крупная родинка на левой щеке.
Нила вернулась взглядом к глазам эльфа – в них плескалось озорство и самомнение. Он знал, что красив. Более того, знал, как этим пользоваться.
– Будь тут, я к наиру Соовиту. А когда вернусь, мы заберем сильфов и пойдем домой, и там ты мне все расскажешь. И о себе, и о них. Все. – Тихо, но твердо повторила девушка, глядя в пронзительные желто-зеленые глаза.
Днем ранее.
Он стоял, опираясь на ствол дерева. Плащ цвета хвои надежно укрывал от любопытных глаз со стороны дороги. Но любопытных на этой дороге и не было.
Он ждал. Пальцы нервно комкали травинку. Он нервничал. Сильно. Могут не успеть. Должны успеть. Оставалось только ждать.
