Текст книги "Дьявол просит правду"

Автор книги: Жанна Голубицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

– Объясняю на пальцах. Ты должна попробовать продать себя – такую, какая ты есть, слегка за 30 – и выручить за это деньги. Можешь предлагать себя любимую мужчине, а можешь и женщине – дело хозяйское. Но, конечно, на Тверскую я тебя не отправляю, упаси меня Бог! Да и не Тверской единой жив любитель продажной любви. Сейчас львиная доля любовных сделок происходит через Интернет. И многие предпочитают называть их не проституцией, а «устроением личной жизни». Очень актуальная тема, на сто пудов заинтересует всех одиноких людей. Налицо техногенная мутация процесса поиска своей половины. В старину девицы в ожидании женихов в печали томились у окошка. В сущности, с тех пор немногое изменилось. Сегодняшние девицы по-прежнему в печали – только теперь они горюют у окошка монитора. А их принцы гарцуют не на белых конях, а на «Пентиумах» последней модели. Вот и испытай любовный прогресс на себе. И опиши то, что из этого выйдет. Это должно быть реально интересно: репортаж на собственной шкуре.

– Вы хотите чтобы я ПРАВДА это сделала?

– А кто обещал, что будет легко?

– В смысле, могу ли я ну… собрать сведения, статистику, расспросить компетентных лиц. А потом все это скомпоновать и собрать реалистический материал?

– А, тебя интересует, можешь ли ты это провернуть на диване? Нет, нет и нет! За то и боремся! Ты должна правда найти клиента на свое тело и подробно пообщаться с ним. А будешь ли ты с ним правда трахаться – это меня не касается. И вообще кажется мы, наконец, подошли к краеугольному моменту понимания нашей работы. И тонкой грани между правдой и кривдой. Это нужно знать, если ты собираешься оставаться в наших рядах. Что такое вообще правда, ты знаешь? Старая журналистская поговорка гласит: «Если твоя мама говорит, что тебя любит, проверь это». Правда – это, в первую очередь, отсутствие лжи. Но отнюдь не истина в последней инстанции. Потому что истина – это несколько другое. Истина – понятие вечное, но не живое. А я хочу живой правды. Но правды в нашем формате. Правда – субстанция весьма относительная и в конечном итоге – продукт утилитарный. А формат – вещь постоянная и жесткая. Это константа. Я не устаю повторять, и ты запиши себе вот здесь, – Айрапет экспрессивно стучит себя по лбу, – жизнь – страшнее любого вымысла! И многократно богаче! И во много раз изощреннее, а порой и извращеннее. Поэтому наша «правда» должна быть расфасована и упакована в таком виде, чтобы быть съедобной для читателя. И никогда не трогай священных коров, запомни! Иначе ты подставишь и себя, и своего редактора. Как распознать священную корову? Это надо чувствовать. Это придет с оптытом. Ну, вспомни хотя бы, какие материалы, касательно известных персон, я снимал из номера. Хотя вроде бы и неплохие были материалы. Так вот постарайся понять: почему?

– Мне кажется, я понимаю, о чем вы.

– О чем я… Я как акын: что вижу, то и пою. А грамотный репортаж с места – это песня акына и есть, «одна палка-три струна». Но при этом мне не нужен твой поток сознания. Мне факты нужны. Подробности. А свои аналитические способности оставь для другого места. Например, для подробного анализа с подругой последней выходки ее хахаля.

Чтобы повествование цепляло, оно должно начинаться с места в карьер, а не от царя Гороха. Оно должно шокировать читателя и одновремнно завораживать. Пиши хлестко, жестко и по существу. Желтая пресса – это во многом искусство. А искусство, как известно, без таланта погибает. Одна краткость в нашем деле чего стоит! Я уж понял, что краткость – явно не твоя сестра. Но ты можешь с ней породниться. При желании, конечно. У тебя есть потенциал. Я в тебя верю. И только поэтому трачу в этих стенах на тебя свое время и разговариваю с тобой наши длинные разговоры. Ты потом будешь вспоминать меня добрым словом. И оценишь по достоинству мои «университеты дядьки Айрапета».

– Обязательно, Андрей Айрапетович! – бубню я тоном старшеклассницы, которую замели с сигаретой в школьном сортире. Теперь директор битый час песочит ее у себя в кабинете, а она напряженно размышляет: ну когда же, наконец, он от меня отстанет? Ну ведь и так ясно: я больше не буду. А если и буду, то намного осторожнее.

Но наш Дьявол, как я замечаю уже не впервые, обладает поистине дьявольской интуицией и порой может даже «стелепатить» чужую мысль. Он вдруг подозрительно прищуривается:

– Слушай, Манана, а не думаешь ли часом ты, что я так перед тобой распинаюсь исключительно с целью поразить твое не девичье воображение? Может, ты считаешь, что я, как теперь говорят, понтуюсь, чтобы вырасти в твоих глазах? – взгляд Айрапета становится брезгливым, будто я вдруг стала не я, а какое-то малоприятное насекомое. – И не надейся! Вот, предположим, сейчас я расстараюсь, все брошу и кину перед тобой понт. Какой мне с этого дивиденд? – главред испытующе уставляется на меня.

Я молчу.

– Вот именно! – радуется наш Дьявол. – Абсолютно никакой! А я просто так ничего не делаю.

Я молчу.

– Да, молчать ты умеешь, это плюс. И молчать ты умеешь грамотно. Так, что у твоего собеседника возникает ощущение, что его поняли. Ошибочное, конечно. Но все равно, молчание – это твой конек. Ты почаще молчи, ладно? А вот ты знаешь, какой главный признак быдляка? – вдруг хитро подмигивает мне главный.

– Я не знаю, что такое быдляк, – отзываюсь я.

Но главред мне не верит.

– Еще как знаешь! А сейчас и в лицо вспомнишь. Только ты пойми меня правильно, я не сноб. И, упаси меня господь употреблять слово «быдляк» в смысле «простой народ». Под этим несимпатичным словом я подразумеваю исключительно желчь, зависть, ханжество и крохоборство, свойственные определенной категории людей. Простой работящий народ как раз-таки чаще бывает честным, бесхитростным и беззлобным. А быдляк – это те, кто из последних сил старается казаться лучше, праведнее и умнее остальных. Заметь: не быть, а казаться! И с этой целью превращает жизнь не только свою, но и всех окружающих, в сплошной базар и вечный торг. А наиглавнейший и наивернейший признак быдляка – это способность с умным видом изрекать банальнейшие вещи! Помнишь булгаковского профессора Преображенского? «У вас, Шариков, потрясающая способность делать заявления космического масштаба и космической же глупости!»

Мне почему-то тут же вспоминаются Рыбы с их безапелляционными заявлениями и суждениями. Наверное, это отражается на моем лице, потому что Айрапет радуется:

– А, вижу-вижу, вспомнила в лицо! То-то же! Но самое страшное начинается, когда быдляк намеревается творить. Даже когда он собирается просто петь в хоре – это уже катастрофа! А уж когда он соприкасается с искусством, даже таким как желтым как наше, тогда уж танцуют все! Хочешь историю о том, как выглядит типичное, хрестоматийное столкновение быдляка с искусством?

– Ask! Конечно, хочу!

– ОК, рассказываю историю без имен, чтобы никого не обижать. Но уверен, ты поймешь, о ком речь. Итак, красивую молодую актрису увольняют из театра. Она возмущена, она плачет. Обращается ко мне за помощью: хочет при помощи интервью намекнуть народу, что причина ее увольнения – отнюдь не профнепригодность, как официально было заявлено, а месть отвергнутого высокопоставленного кавалера. Я иду навстречу: выделяю лучшего журналиста и лучшего фотографа. Девушка приезжает вместе со своей мамой, которая находится рядом, чтобы поддержать дочь. Обе плачут. Очень трогательно! Все происходит прямо вот тут, в моем кабинете и в моем присутствии. Мой журналист сидит с диктофоном и записывает каждое слово. Фотограф фиксирует каждый жест. Оскорбленная прима садится перед нами, глазки опускает, губки бантиком, ручки красиво складывает – и с глубокомысленным видом начинает сыпать прописными истинами. Прямо как на парткоме, разве что не по бумажке читает – про долг перед искусством, перед народом и перед Отечеством. Заявления ее хотя и банальные, но ведь вроде как правильные – не придерешься! И слова такие красивые говорит – вера, надежда, любовь… При этом ежесекундно дает общественности понять, что на это все самое святое гнусно покусился некий чиновный мерзавец. Рассказывает, а у самой слезинка по щеке катится, чистый бриллиант! Смотришь и думаешь: ну какой гад посмел такой нежный цветок обидеть? Потом наши бильды подбирают красивый и волнующий фоторяд: вот героиня на сцене, вот на репетиции, а вот – дома в слезах. Дескать, она жила искусством, а у бедняжки эту жизнь подло отняли. Девушка визирует свое интервью, оно уходит в печать. Но к моменту выхода номера политика партии – то есть, девушки и ее матушки – резко меняется. Они больше не хотят никакого мстительного покровителя, у них возникает новая – видимо, более выгодная – версия случившегося. И что они делают? Если бы они просто пришли ко мне и сказали: «Так, мол, и так, извини, брат, но теперь нам нужно по-другому…», я бы понял. Ты меня видела в деле и, думаю, просекла фишку: я не люблю обострять. Я люблю дружить. Номер отозвать я уже не мог, но что-нибудь бы придумал. Например, дал бы опровержение. Или в следующем номере прошла бы «Сенсационная информация из первых рук с окончательным разоблачением врага». Мы же это умеем. Но служительница муз предпочла другой путь. Я тогда, кстати, понял, почему ее убрали из театра. И правильно сделали! Она вместе с мамашей закатила мне же скандал. Как ни в чем не бывало, на этом же самом месте, в моем же кабинете, она кричала, что ничего подобного она нам не говорила, и весь материал – это «желтые» домыслы и бульварные сплетни. И мамаша ее, которая присутствовала при дочкином интервью, сидела вот там, где ты сейчас, и поддакивала. Диктофонную запись мы, дескать, фальсифицировали и подпись примы под интервью подделали. Опозорили девушку и оболгали. Вопли, визги, слезы опять… Я предложил им обратиться в суд в официальном порядке. Они – снова в крик. Конечно, какой может быть суд, когда есть и подпись, и запись? И простейшая экспертиза установит их подлинность. И тогда я спрашиваю: «Ну, а что вы от меня-то теперь хотите? Номер завтра поступит в продажу». И тут они говорят: «Мы хотим, чтобы ты за свой счет отозвал весь тираж!» Я так на жопу и сел! Это, так на секундочку, полмиллиона долларов! Нормально? Андрей Айрапетович, выньте и положьте сюда пол-лимона, потому что девушка передумала! Аргументов у нее, правда, никаких нет, зато вон какая она красивая и обиженная! А маман у нее – вон какая строгая и с громким голосом! А кто громче всех кричит и возмущается, тот и прав. Закон быдляка.

Я, конечно, догадываюсь, о ком идет речь. И все вспоминаю своих Рыб.

– И чем дело кончилось? – спрашиваю я Айрапета с неподдельным интересом.

– А ничем! Вся быдляцкая хитрость и заключается в наглости: всегда надо попробовать, а вдруг прокатит? Как ты думаешь, зачем они в магазинах, в транспорте и на рынках скандалы учиняют? А вдруг получится – кто-то струхнет, испугается и от ужаса им свое отдаст? Ведь многие интеллигентные люди предпочитают беспрекословно выполнить все хабальские требования, лишь бы с этими скандальными личностями не свзяываться. Быстрее отдают им все – и бежать! Ну, а если «прение буром» у быдляка не прошло, он не долго горюет. Вялых интеллигентных амеб, которых можно взять нахрапом и тепленькими, вокруг полно. Так что мама с дочкой быстро утешились в объятиях нового влиятельного покровителя, и он выкупил для них весь наш тираж прямо из типографии. Номер с интервью примы в продажу так и не поступил, но лично нам это было уже фиолетово. Мы свое заработали. А историю эту я теперь рассказываю исключительно в дидактических целях. Ведь стоило этим дамам почувствовать, что я их боюсь и гнусь под них, они бы меня оседлали так, что я по сей день был бы им что-нибудь должен! Зато с тех пор я научился узнавать Шарикова в лицо. Если кто-то при мне начинает с умным лицом вещать банальнейшие вещи, для меня это сигнал – передо мной Шариков! Вот тебе, Мананочка, и правда, вид сбоку.

Вот, оказывается, как! Рыбы есть даже в искусстве!

– А бывает и другая правда. Возможно, она и не стопроцентная, зато прекрасно выполняет свою основную функцию – информативно-развлекательную и социально-полезную. На эту тему у меня тоже есть хрестоматийный пример. Возможно, ты помнишь, несколько лет назад лето выдалось очень жаркое, и в подмосковной водоохранной зоне случились какие-то неполадки. То ли выброс какой-то произошел, то ли еще что-то, но все водоемы – как столичные, так и подмосковные – оказались сильно загрязненными. Ситуация становилась критической: даже рыбы начали мутировать. Санэпидемнадзор и Мосводоканал отчаянно призывали граждан отказаться от купания в природных водных резервуарах. Но у нас, как водится, всем на это было глубоко плевать. Жара стояла под 30 градусов, и люди, несмотря ни на что, бултыхались в грязной воде. Эпидемиологи уже предвещали массовые вспышки каких-то чудовищных инфекций, и многие, особенно дети, действительно попадали в больницы с какими-то непонятными симптомами. Надо было срочно что-то делать. Наши «приличные» собратья по перу, то есть, еждневные газеты и серьезные еженедельники, выходили с передовицами на эту тему. Все обложки вместо анонсов пестрели призывами не входить в инфицированную воду. ЖП решил тоже присоединиться и воззвать граждан к здравому смыслу. Но сделали мы это по-своему, в своем формате. Наш ближайший номер вышел с «сенсационной» вестью о том, что в подмосковных водоемах завелся сом-хищник! Дескать, эта большая и прожорливая рыба, продукт мутации, перестала довольствоваться речной добычей и стала нападать на купальщиков. Мол, уже зарегистрировано несколько случаев, когда новоявленный хищник наносил тяжелые телесные повреждения человеку. Имея острые зубы, сом-мутант с легкостью прокусывает взрослому человеку кожу и сухожилия, а ребенку может причинить даже смертельный вред! Мало того, сомы-хищники стремительно размножаются, а, учитывая, что этот вид мутантов учеными еще не изучен, никто с точностью не может предсказать, на что еще способен хищный сом. Не исключено, что в ближайшее время появятся человеческие жертвы. Уже на следующий день после выхода номера Москва гудела как улей. Все обсуждали сома-убийцу. Надо ли говорить, что основная цель была достигнута: в водоемы больше никто не лез! А что касается правды, то и ее доля в нашей статье определенно была. К концу того памятного лета ученые отметили, что несколько видов рыб, действительно, мутировали до неузнаваемости и превратились в некие новые неизученные особи. Возможно, они и не кидались на людей, но опять-таки доподлинно этого никто знать не мог. Вот скажи теперь: мы погрешили против истины? Мы обманули народ?

Я в настоящем восторге:

– Это было гениально! – от души восхищаюсь я. – Вы же сделали то, чего не добилась вся серьезная пресса! Вы остановили купальщиков и разрулили взрывоопасную ситуацию! А кто автор идеи, если не секрет? Вот кому настоящий респект!

– А-а, это один очень грамотный чел! Андрюха по прозвищу Карабас – мой бывший зам и хороший друг. Он был просто гений желтой прессы! Из любого говна мог слепить конфетку, и в любой шняге обнаружить свою фишку, свою изюминку. Как видишь, из всего тоскливейшего пресс-релиза Мосводоканала про загрязнение водоемов он выудил одну-единственную фразу – про мутацию рыб. Зацепился за нее и раздул до невообразимых размеров. Так и получился сом-убийца. При этом он все проверил, навел справки и четко знал: в сложившейся ситуации никто не сможет проверить подлинность этих фактов. Потому что в деле балансирования между правдой и художественной гиперболой надо соблюдать очень тонкую, практически ювелирную грань, иначе можно и самому облажаться, и родное издание подставить. Андрюха всегда делал это виртуозно! Его сом – лишнее доказательство тому, что ПРАВДА – понятие растяжимое. А сам Карабас – реальный пример того, что талантливый человек талантлив во всем. С тех пор, как он ушел от нас, он успел записать собственный музыкальный альбом в стиле шансон. Диск разлетелся на Брайтоне как горячие пирожки. Потом он написал серию детективов, издал сборник стихов и, кажется, даже получил за это какую-то литературную премию. А последнее время он рисует. И, знаешь, тоже преуспел. Его картины продаются с аукционов. Кстати, он жутко ругается, когда говорят «рисует». Надо говорить – пишет.

– Ну да, пишет маслом, – откликаюсь я. – Вот это мозг! Талантище!

– А я вообще заметил: бездарности люди у нас не приживаются! Их, если и заносит шальным ветром в нашу редакцию, то, как правило, очень скоро они ретируются, ссылаясь на неприязнь к «желтизне» и нежелание, как они выражаются, писать про «сиськи-письки». Ограниченные люди нас боятся и не понимают. А с нами остаются только по-настоящему продвинутые ребята, без берегов – в хорошем смысле. У нас же тут надо быть на все руки мастером. Зато какие люди в стране советской есть! Ты посмотри: у нас, кого ни возьми, он и швец, и жнец, и на дуде игрец. Вон даже ты…

Я подозреваю, что сейчас Айрапет вспомнит про мой мичуринский долг в отношении альбиции, и спешно перевожу разговор:

– Андрей Айрапетович, а как называлась та статья? Я хочу найти ее в архиве и прочитать, я впечатлилась!

– Кажется, так и называлась: «Сом-убийца выходит на охоту». А лучше – спроси у Ритки, она должна помнить. Кстати, о загах. Именно заг – основополагающая вещь в нашем ремесле. Открой так называемую «приличную» периодику, – тут Айрапет, прямо как его любимый профессор Преображенский Зине, кричит Рите:

– Ритуля, принеси-ка мне какой-нибудь свежий еженедельничек из нашего сегмента!

Через секунду Ритка кладет главному на стол довольно известный глянцевый журнальчик «из середнячков», претендующий на звание «достойного чтения для всей семьи».

– Ну вот, – удовлетворенно тычет в ближайшего конкурента Айрапет, – выбирай любой заголовок! Вот тебе образец тупости, достойной школьного сочинения. «Лето – прекрасная пора». «Весна – время любить». «Кухня – место для всей семьи». Далее – везде, со всеми остановками. И даже, когда эти зашоренные люди хотят выйти за собственные рамки, у них получается школярство. Ну вот, например: «Секс – волнующее действо для двоих». А почему не для троих? Или десятерых? Или вот, шедевр жанра: «Оральный секс – интимное дело двоих»! Ага, а мировая революция – главное дело пролетариата.

Айрапет в сердцах швыряет журнальчик на пол и даже плюет ему вслед. Не удивлюсь, если сейчас он, следуя сценарию «Собачьего сердца», крикнет: «Зина! То есть, Рита! Немедленно в печку его!»

Но Айрапет лезет в сейф, извлекает оттуда файлик с распечаткой формата А-4 и протягивает его мне. На титульном листе значится: «Редактор хочет правду!».

– Эту памятку я составил собственноручно! – гордо заявляет главный, – и вручаю ее только тем, кто, по моему мнению, способен ее понять. Она в сжатом схематичном виде содержит все те постулаты, о которых я пространно толковал тебе сегодня в течение двух часов. Каждый раз, когда ты удосужишься заглянуть в эту памятку, основные принципы нашей работы освежатся в твоей памяти. Это очень полезно. А также сей документ содержит архиважную вещь – список эвфемизмов. Ты знаешь, что такое эвфемизм?

– Этот термин произошел от греческих слов «хорошо» и «говорю», обозначает стилистически нейтральное слово или выражение, употребляемое вместо синонимичной языковой единицы…

– Ах, ну да, ты ж фи-ло-лог! Но тут у меня не просто эвфемизмы, это наши желтые, рабочие эвфемизмы! Они призваны облегчить донесение нашей голой правды до благодарных народных ушей через нежное ухо корректуры. Потому что, несмотря на все намеки Гошика, я не цензор. А вот наша корректура – это почти цензура. Так что не поленись и загляни.

– Всенепременно, Андрей Айрапетович! Благодарю за доверие.

– Итак, Манана, я потратил на тебя достаточное количество слов. Достаточное для того, чтобы ты перешла к делам. Я уделил много внимания теории, потому что слово – это наше оружие и орудие. «Paroles, paroles, paroles!» («Слова, слова, слова!» – фр.) – как сладко пели Далида и Ален Делон. При помощи слова мы работаем и зарабатываем. Бьем, убиваем, соблазняем и даже отдаемся. Помни об этом и относись к слову бережно. Теперь бери Мишеля – и вперед, за правдой!

Выхожу от главреда, чувствуя себя самой измочаленной на свете мочалкой. Я все понимаю, но как я устала от его преподавательской деятельности! Мне в Универе столько лекций не читали, сколько в ЖП! От переизбытка чувств рисую дружеский шарж: урок в дьявольской школе. Айрапет в виде учителя с указкой у доски, но с рогами и хвостом. Указкой он тычет в цифру 666 на доске, а другую руку протягивает к зрителям, как за подаянием. Подпись: «Дьявол просит правду!» Показываю шедевр Ритке, а потом прячу в стол.

Ритка еще долго хихикает.

А я открываю список эвфемизмов и оху… бледнею, дорогая редакция!

Вот толкование только одного непечатного словосочетания. А всего в словарике эвфемизмов от Айрапета целых десять позиций!

Значимое по своей экспрессии выражение «Я хуею!» следует повсеместно заменять на один из приведенных ниже эвфемизмов:

Я бледнею, дорогая редакция!

Yahoo! ею

Мама дорогая!

Меня плющит не по-детски

Меня прет

Меня таращит

Я балдею

Я в шоке

Я держусь за помидоры

Я изнемогаю

Я косею

Я не в состоянии

Я немею

Я ныряю

Я обалдеваю

Я облез

Я офигеваю

Я очленеваю

Я поражаюсь

Я поражен необычайно

Я потею

Я расчленяюсь

Я тащусь

Я торчею

Я торчу

Я фигею

Я хирею

Я хренею

Я худею

Я шизею

Как я вижу, нашим главредом проделана просто гигантская работа! В его «списке шиндлера» представлены не только все существующие нецензурные слова, но и кропотливо собраны их производные и всевозможные обороты с их участием. А трактование матери всех слов на букву «б» меня вообще поразило до глубины души… пардон, сплющило не по-детски! Я даже выучила этот синонимический ряд наизусть, и теперь при случае могу щегольнуть изысканным эвфемизмом:

«Блядь» нужно заменять на:

Бабушка яростно любит дедушку

Мягкий знак

Бикса

Билять

Блин

Блиндамед

Блудерша

Блюхер

Блямба

Бляха-муха

Болять мои ноги

Верблядь

Девушка на «ять»

Курва

Лахудра

Лямбда

Лярва

Матрёшка

Метёлка

Не девушка

Пилят

Прастипома

Простигосподи

Профурсетка

Прошма

Прошмандовка

Пулять

Стерлядь

Честная давалка

Чубуля

Шаболда

Шалава

Шлюха

Шлю

Шмара

Ять

* * *

Итак, мне предстоит, выражаясь эвфемизмом Айрапета, стать профессиональной «шлю». Я решаю начать именно с этого задания: оно кажется мне наиболее сложным. Колдунов-киллеров оставляю на закуску.

Влезаю в Интернет и размещаю на сайтах знакомств политкорректную формулировку: «Сексапильная дама слегка за 30 подарит свою любовь настоящему мужчине и не откажется от материальной поддержки». Вешаю одну из своих самых впечатляющих фоток – в интригующем underwear. Разумеется, ее делал Мишель, поэтому от нее так и веет страстью. То, что на снимок могут наткнуться мои знакомые, меня не пугает. Большинство моих знакомых – люди адекватные и с юмором. Исключение – Рыбы. Но, к счастью, с Интернетом они не дружат.

Уже через день у меня есть выбор. Видимо, многие мужчины в Сети считают себя настоящими и имеют возможность материально поддержать сексапильную даму. Ритка вручает мне ключи от съемной квартиры, которую ЖП держит специально для редакционных экспериментов. Я с пристрастием изучаю фотки претендентов на мое тело и выбираю самого симпатичного. По виду ему лет 35, зовут его Денис, и он пишет: «Обожаю приключения! Готов встретиться и обсудить цену твоего подарка». В ответ я ему сразу даю адрес и назначаю свидание на субботу. Это, конечно, рискованно и небезопасно. Вдруг маньяк? Или вор? Но, учитывая, что у меня задание, а не реальный поиск партнера, я могу позволить себе скорость принятия решений. К тому же, со мной Мишель.

По поводу своей субботней занятости придется придумать адекватную легенду для Стаса: идею «продать себя» муж явно не оценит.

За час до визита Дениса мы с Мишелем приезжаем на «блат-хату» ЖП. Она оказывается стильной однокомнатной «студией» в престижном районе столицы, на последнем этаже элитного дома. Выдержана вполне во вкусе Айрапета, с панорамным застеклением. Не удивлюсь, если главред сам время от времени пользуется ею «для редакционных нужд».

– Ну что, наладим торговлю твоим телом? – Мишель пьет кофе, настраивает свою камеру и смотрит на меня сально. – Предлагаю провести предпродажную подготовку.

– Охотно! – соглашаюсь я, – бабки есть? Я нынче дорога!

Когда в дверь раздается звонок, Мишель, в лучших традициях бородатых анекдотов, вместе со своей камерой забирается в огромный шкаф-купе. На тот случай, если ко мне все же пожалует маньяк или извращенец. Шкаф до того просторный, что я за Мишеля совершенно спокойна: в таком «купе» можно полноценно жить.

В дверях шкафа мы оставляем едва заметную щелочку, чтобы Мишель мог через нее фотографировать меня с клиентом. Вообще в моих планах – разговорить визитера и вызвать его на откровенность. А дальше – соориентируюсь по ходу пьесы. Предвижу три варианта развития событий. Либо я говорю кавалеру, что мне необходимо еще подумать, прежде чем заняться с ним любовью. Либо раскрываю карты и прошу поддержать журналистский эксперимент. Либо из шкафа экстренно появляется Мишель. Четвертого не дано, потому что не заниматься же мне, в самом деле, сексом неизвестно с кем?

Мой «покупатель» Денис оказывается почти таким же симпатичным, как на фотке. У него хороший рост, озорные глаза, дорогой костюм, а в руках – бутылка шампанского Cristal и букет белых роз. Шампанское дорогое, а белые розы я люблю. Ему первый плюс.

Он целует мне руку и говорит:

– С порога чувствуется вкус – и в жилище, и в хозяйке!

Эстет однако! Но я и правда хороша, старалась! На мне элегантный домашний наряд типа пенюар: все, что надо, можно увидеть. Но формально приличия соблюдены.

Естественно, на явочной квартире ЖП оказывается комплект изысканных бокалов для шампанского и богатая ваза. Мы с Денисом чокаемся за знакомство, он внимательно смотрит на меня и вдруг говорит:

– Ты такая же красивая, как и раньше.

– В смысле? – удивляюсь я.

– Ты меня, конечно, не помнишь. Но мы учились в одной школе. Я был младше.

Твою мать!

В шкафу раздается подозрительный шорох. Видимо, Мишелю не нравится, что дело обернулось внезапной встречей выпускников.

И тут я вспоминаю. Конечно, был такой мальчик! Тогда его называли Дися. На три года младше меня, учился в моем подшефном классе! Хорошенький такой был, но маленький. А теперь стал большой и оказался не Дисей, а целым Денисом! Но по-прежнему хорошенький.

– Возможно, тебе неприятно, что я тебя знаю, – торопится вывести меня из замешательства Денис. – Но ты только не заморачивайся: я все понимаю правильно. Я сам такой. С утра до ночи пашу в банке, ухаживать за девушками времени нет. Не говоря уж о нормальной семье и ребенке. Но и нам, белым воротничкам, порой хочется любви. Вот и просматриваю на досуге сайты знакомств. А когда вдруг увидел тебя, то тут же узнал, даже ни секунды не сомневался! И решил – это судьба! Ты, наверное, не знаешь, но в школе я был тайно в тебя влюблен.

– Это трогательно, – я тяну время. Я еще не решила, как вести себя дальше.

– Знаешь, – продолжает Денис, – если ты сейчас одна и у тебя какие-то проблемы, я готов помочь и поддержать. Я работаю в не очень романтической области, я – человек-цифра, поэтому привык выражаться конкретно. Если ты не против, давай попробуем построить отношения. Мне кажется, у нас может получиться.

Возня в шкафу угрожающе усиливается. Бедняжка Мишель: ему, сейчас, наверное, тоже хотелось бы попивать шампанское и рассуждать об отношениях, а не париться в шкафу, пусть и царского размера.

Наступает точка принятия решения. Но сначала я выполню свой профессиональный долг:

– Скажи, Денис, а если бы ты меня не любил в школе, и вообще не знал, ты бы дал денег за мою любовь?

Денис задумывается. Видимо, он, действительно, привык оперировать только точными сведениями, и сейчас скажет правду.

– Хорошая память плохо влияет на зрение, это факт, – заявляет Денис. – Поэтому сейчас я постарался отвлечься от собственных лирических воспоминаний о тебе и оценить тебя объективно. Для своих лет ты очень неплохо сохранилась. У тебя не забитый жизнью вид. Ты не озлоблена, ты не комплексуешь и не стесняешься себя. Ты все время улыбаешься. От тебя исходит позитив. Честно говоря, я даже не очень понимаю: почему у тебя не устроена личная жизнь? Или тебе просто нужны деньги?

Я поднимаю бокал:

– Денис, ты жутко проницателен! И я за это пью. Твое здоровье! – я делаю хороший мужской глоток, собираюсь с духом и режу правду-матку: – Моя личная жизнь устроена, ты прав. И деньги мне, правда, нужны. Но причина, наверное, тебя удивит…

Я проваливаю все пароли и явки и рассказываю Денису о своих журналистских опытах. Денис искренне веселится, ему явно по душе такие неожиданные пассажи. Я его понимаю. Шутка ли: целыми днями просиживать попу, считая чужие деньги. При такой жизни обрадуешься любому экшну!

Через какое-то время мы уже оба ржем, как лошади. Шампанское подходит к концу. Тут платяной шкаф торжественно распахивается и оттуда появляется Мишель с немым укором на лице.

Сегодня столько сюрпризов, что я совершенно про него забыла!

Денис заявляет, что эта суббота – лучшая в его жизни за последние лет десять! В таких приколах он не участвовал со студенческой поры. Я знакомлю своих кавалеров, и мы делегируем Мишеля за добавкой шампанского.

Включаем какую-то сложную суперсистему, установленную в квартире, и нам начинает томным голосом петь Эдит Пиаф. Прелестный выбор! Нет, определенно Айрапет тут бывает, и не редко. Узнаю милого главреда по повадке. И по музыкальным пристрастиям тоже.

Пьем за очередное знакомство – на сей раз Дениса с Мишелем. Становится реально весело. Мы с Денисом обнимаемся и принимаем разные двусмысленные позы, а Мишель щелкает камерой. Должны же мы предъявить Айрапету результат редакционного эксперимента! Денис с удовольствием и, я сказала бы, с чувством, играет роль моего случайного любовника. К концу второй бутылки мы с Денисом талантливо позируем на кровати формата King Size, которой наш главред предусмотрительно оснастил свою «рабочую» жилплощадь.

Мишель смотрит недобро. Но, как только мы с бывшим однокашником перестаем обжиматься, он веселеет на глазах и заявляет, что получился роскошный фоторяд. В ключе «возбуждающей недосказанности». Как раз то, что надо.

У меня отличное настроение: надо же, какими забавными могут оказаться случайные встречи! Прямо комедия положений!

Но вскоре мне начинает названивать Стас: ему интересно, где можно так допоздна работать в выходной?