Текст книги "Глобалия"

Автор книги: Жан-Кристоф Руфин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

Ко всему этому добавлялась невероятная худоба. В вырез рубашки было видно, как кожа туго обтягивает кости и воинственно торчат наружу узкие ребра. Так что, снова взглянув незнакомцу в глаза, Байкал задумался, что может означать их блеск – страх, голод или лихорадку. Мужчина слегка дрожал.

– Вставай! – закричал он, нервно размахивая дулом ружья, – руки вверх!

Байкал выпрямился и поднял руки. Оказавшись на ногах, он заметил, что нападавший тут же немного отодвинулся назад. Незнакомец был невысок ростом и по сравнению с рослым, статным Байкалом выглядел особенно хилым, сгорбленным и каким-то потертым. Оценив ситуацию, молодой человек подумал, что защищаться будет несложно. Он решил дать незнакомцу еще немного выпустить пар.

– Надо же, ничего не боится! – прохрипел тот, – разлегся себе и спит как ни в чем не бывало...

Говорил он глухо, едва слышно. Казалось, он и сам удивлялся звуку своего голоса посреди шорохов пустыни.

– Чего вы хотите? – спокойно спросил Байкал.

– Вопросы здесь задаю я! – обиделся незнакомец и, словно рассердившись на себя за нетвердый голос, зашелся в ужасном приступе мокрого кашля.

А потом добавил уже несколько более отчетливо:

– У тебя в мешке, похоже, полно всякой всячины.

– Ты бы положил сначала ружье, – с улыбкой ответил Байкал.

В его невозмутимости не было ничего героического. Чем дольше он наблюдал за этим человеком, тем меньше его боялся. Слабость и безотчетный страх, который читался в каждом жесте, внушали Байкалу жалость.

То ли незнакомец догадался, что Байкал его жалеет, и обиделся, то ли просто впал в панику, но вдруг он весь затрясся от ярости:

– Заткнись и давай сюда мешок!

Он поднял ружье и начал прицеливаться.

Тут Байкал действительно испугался, но не столько того, что его противник преднамеренно нажмет курок, сколько того, что ружье случайно разрядится само. Он выбросил вперед левую руку и направил на незнакомца короткий разряд защитных лучей. Оружие это было совсем не опасным и годилось в лучшем случае для самозащиты. В Глобалии женщины брали с собой такие вещицы, в одиночку отправляясь вечером на прогулку в определенные кварталы. Но и этого оказалось достаточно, чтобы сбить нападавшего с ног. Удар пришелся ему в грудь, и он застонал так, как будто его со всех сил стукнули кулаком. Выпустив ружье, незнакомец отлетел на несколько метров назад и плюхнулся задом на красную землю, по дороге разорвав рубашку о колючий куст. Байкал подобрал ружье, бросил его подальше и помог бедняге подняться.

– Вот это да! – пробормотал тот, оглушенный ударом, – что это ты такое со мной сделал?

Мозолистой рукой он потирал ушибленную грудь.

– Да ладно тебе, – сказал Байкал, – ничего страшного.

– У меня теперь все тут болит! – вскричал незнакомец в ужасе, словно только что осознал всю странность произошедшего, – как это у тебя вышло? Ты меня ударил, а сам и с места не сдвинулся...

Он задумался, а потом резко отшатнулся, пытаясь вырвать свою руку из руки Байкала:

– Я догадался... Ты волшебник!

– Да нет же! – со смехом возразил Байкал, качая головой.

Но незнакомец все еще недоверчиво посматривал на него.

– Слушай, а ты, часом, не Христос или кто-нибудь в этом роде?

Байкал расхохотался.

– Иди сюда, садись. Я приготовлю тебе что-нибудь попить.

Вернувшись к своему кострищу, Байкал подложил туда несколько веток из вчерашнего запаса и развел огонь. Все еще ворча, покряхтывая от боли и недоверчиво косясь, незнакомец в конце концов согласился усесться напротив.

– Меня зовут Байкал, а тебя?

– Фрезер.

– Как это пишется?

Тот пожал плечами.

– Понятия не имею. Фрезер, и все тут. В нашем племени всех так зовут.

– Ты далеко отсюда живешь?

– Ага, – ответил Фрезер, указав подбородком куда-то на юго-запад.

– Чаю хочешь?

– А чего покрепче не найдется?

– Покрепче?

– Ну, выпивки, – настаивал тот с горящими глазами, – Может, виски там или винца, все равно чего.

Рон Альтман предусмотрел все до мелочей. Байкал достал из кармана рюкзака несколько кубиков, завернутых в фольгу, положил один из них в стакан, добавил воды.

– Вот, попробуй.

Мужчина обеими руками вцепился в стакан и отпил глоток. Он прикрыл глаза, на лице заиграла блаженная улыбка.

– Это же ром! Господи Боже! Сколько лет! Я уж и забыл, какой он на вкус! Плесни-ка еще!

Байкал приготовил еще порцию.

– Это у тебя что, растворимый ром?

Фрезер ухватил еще кубик, растер его пальцами, собрал получившийся порошок в ладонь и высыпал в стакан, который протянул ему Байкал.

– Двойная доза, – сказал он, посмеиваясь.

Он снова выпил все до дна, а потом запрокинул голову и долго смотрел куда-то в небо.

– Ты точно волшебник, – сказал он, качая головой.

Байкал хотел было возразить, но Фрезер замахал руками:

– Да хоть бы и так. Волшебник, который творит выпивку, – это как раз по мне.

Они рассмеялись, и Байкал заметил, что зубы у Фрезера черные, а двух внизу не хватает.

– И далеко ты собрался?

– В город, – ответил Байкал наугад.

– Дорога не ближняя.

– А ты там уже бывал?

– Другие Фрезеры бывали, они мне рассказывали.

Пока они разговаривали, небо потемнело. Прямо над ними нависла огромная тяжелая туча. Далеко в вышине солнце золотило ее голову, а лиловой спиной она повернулась к земле.

– А хочешь, я пойду с тобой? – отважился Фрезер, – тебе с твоими колдовскими штучками сам черт не брат, а мне тут одному страшновато. Здесь кто только не околачивается...

Фрезер опасливо огляделся. Но на горизонте было пусто, и вокруг виднелись одни только колючки.

– Бери свое ружье, и пошли, – сказал Байкал.

Поправляя лохмотья, тот отправился за ружьем и бросил на него презрительный взгляд.

– У меня и патронов-то нет, – признался он с недовольной гримасой.

Но ружье все-таки поднял, взвалил на плечо, а потом, ссутулясь, поплелся вслед за Байкалом.

Глава 2

ВЕРТОЛЕТ НЕСЛУЧАЙНО ВЫСАДИЛ Байкала посреди пустыни. Важно было, чтобы ни один свидетель не смог потом подтвердить, что между вооруженными силами Глобалии и молодым бродягой существовала какая-то связь.

К счастью, не весь район оказался таким засушливым. Через два дня пути местность начала меняться: появились холмы, да и растительность благодаря более влажному климату стала уже не такой скудной и убогой. Время от времени попадались тропы, которые позволяли предположить, что здесь если не обитают, то хотя бы изредка проходят живые существа.

Все это подтверждало показания спутниковых очков. Когда Байкал настраивал их в картографическом режиме, они позволяли определять курс, измерять скорость продвижения к цели и оставшееся до нее расстояние и соотносить свое положение с картой, где был подробно обозначен рельеф. Судя по этой карте, поблизости не располагалось ни одного человеческого поселения. Но в том направлении, в котором двигались Байкал с Фрезером, был указан довольно крупный поселок или даже город. Ни один населенный пункт не имел названия. Все они обозначались с помощью кода из четырех цифр и двух букв. Не были указаны и названия стран. Единственное, что Байкалу удалось выяснить, уменьшив масштаб карты и подробно рассмотрев вид из космоса, так это то, что он находится на южноамериканском континенте, скорее всего в северной части.

Фрезер оказался замечательным попутчиком. Прежде чем пуститься в дорогу, он первым делом отправился за своими пожитками, которые припрятал за большим камнем, когда собрался напасть на Байкала. Все умещалось в потрепанной, заскорузлой, латаной-пере-латаной суме, но Фрезер ни за что на свете не согласился бы с ней расстаться. Заполучив обратно свое сокровище, он извлек трубку, выточенную из кукурузного початка, и засунул в рот. Байкал попросил дать ему понюхать табак. Это оказался светлый сорт, крупно нарезанный, пахнущий медом и свежей листвой.

– Вот чего мне надо будет раздобыть в городе, – заговорщицки сообщил Фрезер и подмигнул, – ты сам-то куришь?

Байкалу очень хотелось сказать «да». В Глобалии с курением давно было покончено. Курить дозволялось лишь в специальных клубах, где собирались любители этого занятия, которое отныне причислялось к опасным видам спорта наряду с боевыми искусствами и горными лыжами. Участники разбивались на группы по четыре человека, усаживались за столы с мощной каталитической вытяжкой посередине и курили в течение часа. Байкал не раз бывал в таких клубах. Ему очень нравился вкус табака, но все эти правила и ограничения действовали ему на нервы. После каждого сеанса полагалось три четверти часа вентилировать легкие и проходить обязательное медицинское обследование, так что Байкал в конце концов махнул на все рукой и не стал обновлять свой членский билет.

Чем дальше они с Фрезером продвигались на северо-запад, тем чаще натыкались на следы человеческого присутствия. Обычно это были полуразвалившиеся автомобили. Первым им попался на глаза ржавый джип старой модели, без осей, стоявший на каменных подпорках.

– Как же она здесь оказалась? – спросил Байкал. – Тут и дороги-то нет.

– Дороги? Какой еще дороги?

– Разве это не машина?

Фрезер выглядел озадаченным. Он подошел к кузову, наклонился, чтобы заглянуть внутрь, и сказал, покачивая головой:

– Может, когда-то это и была машина, только сто лет назад. А сейчас это дом, тут давно люди живут.

И действительно, внутри виднелись расстеленные циновки, в углу – некое подобие печки, сложенное из камней. Старая выхлопная труба служила вытяжкой.

– Никого нет?

– Кто его знает, – пробормотал Фрезер, оглядываясь по сторонам, – может, они спрятались, когда увидели нас.

И они отправились дальше. Байкал, который все пытался найти настоящую дорогу, не раз замечал нечто похожее на поворот заброшенного шоссе или даже следы дорожных работ. В некоторых местах земля была сплошь покрыта маслянистыми темно-фиолетовыми камнями, которые легко крошились. Это вполне могли быть остатки разъеденного эрозией асфальтового покрытия.

Сначала Фрезер веселился и балагурил вовсю. Ром привел его в самое радужное настроение, и он принялся распевать старинные песни. Слов разобрать было невозможно, да он и сам не понимал, о чем поет. Похоже, это был не англобальный, а какой-то другой язык или языки. Но чем более обитаемой выглядела местность, тем тише пел Фрезер, а потом и вовсе умолк. Казалось, он все время ждал какого-то подвоха. Когда они в первый раз заметили людей, он дернул Байкала за рукав, заставил пригнуться и по-пластунски отползти за скалу.

Из своего укрытия они смогли хорошо рассмотреть проходивших мимо людей. Это оказались дети, человек десять, и их звонкие голоса разносились по всей долине. Одеты они были в школьную форму – плиссированные клетчатые юбки, красные пиджачки, шотландские галстучки, – но почти во всех костюмах чего-то недоставало: то не хватало рубашки, то был оторван рукав. Все дети шли босиком. Когда они оказались совсем близко, Байкал заметил, что каждый что-то тащит в руках. Первый – какую-то тяжелую трубу, второй – треногу, третий – металлический треугольник. Еще трое, кряхтя от напряжения, несли на плечах длинную блестящую ленту. За ними, возвышаясь на целую голову, вышагивали две монахини в серых одеяниях.

Группа теперь была всего в нескольких метрах от спрятавшихся мужчин, но продолжала свой путь, никого не замечая. И тут Байкал, соединив в уме разрозненные детали предмета, который несли дети, наконец понял, что это был старый пулемет и лента к нему.

Веселая компания удалилась. Байкал долго смотрел вслед, пока она не скрылись из виду. Монахини, мирно беседуя, замыкали кортеж. На плече у каждой висело по карабину.

Фрезер поднялся и сказал, указывая в сторону процессии:

– Мафиозные детишки!

И со злостью сплюнул на землю.

– А почему они таскаются с этой штуковиной?

– Наверно, тут поблизости монастырь-крепость. Сестры выводят детей подышать свежим воздухом и поразмяться.

И действительно, тем же вечером они прошли мимо высокого здания, расположившегося на вершине холма. На крепостных стенах были развешены камуфляжные сети цвета хаки. На выступах самых высоких стен отчетливо виднелись пулеметные гнезда.

– Как ты думаешь, они не согласятся приютить двух бедных путников? – спросил Байкал.

– Попробуй только приблизиться, и увидишь, какую тебе подадут милостыню!

Часа через два они снова встретили людей, на этот раз это были путники, больше похожие на них самих или, вернее, на Фрезера. Сначала прошли пятеро мужчин со старыми винтовками и холщовыми сумками через плечо. Ноги их были обмотаны тряпками и перетянуты ремнями. Следом показалась разношерстная компания, которую возглавлял высокий негр с обнаженным торсом, на поясе у него была связка гранат, а на голове – голубая каска с расстегнутыми ремнями, свисавшими по щекам. За ним в нескольких десятках метров семенила стайка женщин, с ног до головы завернутых то ли в шали, то ли в одеяла, так что открытыми оставались только перепуганные лица. И наконец, двое очень смуглых мужчин, почти обнаженных, в одной набедренной повязке, замыкали все шествие, потрясая длинными копьями.

Каждый раз, когда происходила подобная встреча, Байкал надеялся, что сейчас прозвучат приветствия и можно будет перекинуться парой слов. Но не тут-то было. Следуя негласному правилу, Фрезер и другие путники изо всех сил старались держаться подальше друг от друга. При виде первого встречного все хватались за оружие и, пригнувшись, продолжали свой путь, внимательно поглядывая по сторонам, но ни на секунду не упуская из виду чужака. Путники никогда не обменивались ни словами, ни знаками, и еще долго каждый оглядывался назад, чтобы убедиться, что незнакомец мирно удаляется, не собираясь нападать.

С тех пор как им стали встречаться люди, пейзаж сильно изменился. Настоящих дорог все еще не было видно, но кругом змеились вполне заметные тропинки, разветвлявшиеся во многих местах. Байкал обратил внимание, что, как ни странно, эти пешеходные тропы никогда не следовали логике рельефа. Было бы не в пример удобнее идти по долине, вдоль речного русла, но дорожки, как назло, только и делали, что извивались и карабкались куда-то вверх, с грехом пополам переваливая через окрестные холмы. Приходилось все время подниматься, спускаться, обходить разные препятствия, лезть на отвесные склоны, кружить, вместо того чтобы спокойно двигаться по прямой, вдоль ровного берега.

Байкал с каждым разом все больше убеждался, что когда-то здесь проходило шоссе. О нем напоминали остатки насыпи, куски асфальта и чудом сохранившиеся фрагменты защитных металлических заграждений, изъеденные ржавчиной. Но при всем ее удобстве эта дорога тоже никем не использовалась, ей предпочитали все те же извилистые, труднопроходимые тропы.

В долине возле ручья виднелись развалины какого-то завода. Издалека они напоминали заброшенный огород чудовищных размеров. Все кругом заросло деревьями и сорной травой. Старые цистерны, оранжевые от ржавчины и похожие на гигантские тыквы, безмолвно гнили под яркими солнечными лучами. Кое-где еще можно было различить обломки железнодорожных рельсов.

– Что там было раньше? – спросил Байкал, указывая вниз, на разрушенный завод.

Фрезер взглянул туда, но, похоже, ничего не заметил.

– Ты о чем? – спросил он.

– Ну, все эти железки там, внизу, – настаивал Байкал, – это был какой-то завод?

– Не понимаю, о чем ты.

Сперва Байкал решил, что тот шутит. А потом понял, что Фрезер действительно не различает этих предметов на фоне пейзажа. Для него они были такой же частью природы, как деревья или скалы. Это означало нечто ужасное: Фрезер видел подобные строения только в руинах. Он не мог понять, что с ними стало, потому что не имел ни малейшего представления о том, какими они были изначально. Наверняка ему ни разу в жизни не попадался на глаза действующий завод.

Как только путники покинули пустынную, засушливую местность, где впервые встретились, руины зданий, обломки машин и другие следы человеческой деятельности сделались привычным зрелищем. Повсюду взгляд натыкался на полуразрушенные стены, поросшие колючими кустами, покореженные бетонные столбы, из которых торчали железки, скелеты ангаров. Но все эти развалины настолько срослись с природой, что казались ее частью. Нужно было как следует напрячь воображение, чтобы увидеть в них творение рук человеческих, тогда как они так естественно смотрелись среди всего того, что само произрастает из земли: деревьев, кустов, травы.

Как-то раз Байкал и его спутник отправились за водой к источнику. Фрезер, который там уже бывал, уверял, что родник очень чистый и вода там вкусная. Только идти туда надо было очень осторожно. Им пришлось дожидаться своей очереди, лежа на животе на вершине холма. Источник располагался в лощине. Судя по всему, его охраняло несколько вооруженных мужчин. Фрезер и Байкал видели, как пять групп по очереди спускались с соседних холмов, нависавших над лощиной. Ритуал всегда был один и тот же. Кто-то внизу издавал клич, в ответ на одной из близлежащих вершин один или двое мужчин вставали во весь рост, отзывались похожим криком, спускались по склону, наполняли бурдюк или канистру, тяжело дыша, поднимались обратно, а затем исчезали.

Когда настал его черед, Фрезер тоже выпрямился, что-то прокричал и стал спускаться в лощину. Байкал вскинул на плечи рюкзак и из любопытства отправился следом, к явному неудовольствию своего спутника.

Вокруг источника росли тополя, скрывая его от посторонних глаз. Тут же виднелись и какие-то развалины. На почти полностью сохранившемся крыльце со ступеньками сидело и грелось на солнышке несколько человек, взрослых и детей.

Байкал вслед за Фрезером подошел к самой воде. Она текла из широкой водопроводной трубы, продырявленной в нескольких местах. Пока его спутник наполнял старую бутыль из своей сумы, и две фляжки, которые были у Байкала в рюкзаке, молодой человек успел рассмотреть все сооружение. Конечно, это оказался вовсе не родник. Вода поступала с перерывами, а из разрушенного здания доносился визгливый скрип насоса. Дырявая труба, по которой текла вода, лежала прямо на земле и соединялась с целой сетью других труб, увенчанных металлическими кранами. Скорее всего, здесь когда-то была ферма, а это подобие водопровода осталось от ее ирригационной системы. Эту догадку подтверждала и не совсем обычная растительность, сохранившая отдаленное сходство с садовыми культурами. В одном из уголков сего райского сада, по всей видимости там, где раньше располагался вход, произрастали лимонные и мандариновые деревья. Какое-то семейство обосновалось по соседству и брало деньги за драгоценную влагу. Фрезер отозвал стариков в сторону, чтобы договориться о цене. А когда сделка совершилась, потащил Байкала штурмовать холм, с которого они только что спустились. Вскоре опять раздался клич, подзывавший следующего покупателя.

Весь день прошел под знаком воды. Вскоре после похода к источнику, когда Фрезер с Байкалом карабкались по крутому каменистому склону, их застигла нешуточная гроза. Они успели вымокнуть до нитки, прежде чем сумели укрыться под нависающей скалой.

Путники просидели добрых два часа в своем укрытии, прижав колени к груди и глядя на то, как дождь плотной завесой обрушивается на горячую, пышущую жаром землю. Фрезер потягивал свой растворимый ром.

– Жалко, – сказал Байкал, снимая спутниковые очки, – деревня совсем близко, вон за тем холмом.

– Ну и что?

– Если бы гроза началась чуть позже, мы могли бы там укрыться.

– Укрыться! – так и подскочил Фрезер, – Укрыться в деревне!

Он взглянул на Байкала с нескрываемым ужасом, но, хлебнув рома, успокоился. Потом он покопался в кармане, вытащил свою кукурузную трубку и стал чертыхаться из-за промокших спичек. Байкал протянул ему коробочку, из которой полыхнуло голубое пламя.

– Слушай, – заговорил Фрезер, раскуривая трубку, – я уже давно за тобой наблюдаю. Ты какой-то странный.

Байкал, которому тоже давно хотелось порасспросить Фрезера о здешних странностях, подумал, что оправдывая свои, он возможно, сумеет разузнать кое-что о том, что в этих краях считается нормальным.

– Например?

– Например, когда к тебе кто-то идет навстречу, ты стоишь как вкопанный, не прячешься, да еще и улыбаешься. Такое впечатление, что ты вот-вот бросишься пожимать руки незнакомым людям.

– Ну и что?

– Ну и что?! – передразнил Байкала Фрезер, хлопнув себя по бедрам. – честно говоря, не знаю, что и сказать. Если ты этого не понимаешь, значит, ты точно не отсюда. Похоже, ты и правда волшебник. С луны ты, что ли, свалился?

А потом, резко повернувшись к Байкалу, он принялся буравить его своими серыми глазками.

– Ты же знаешь, мне-то все равно. Только, если хочешь, чтобы мы с тобой и дальше шли вместе, – проговорил он, постукивая Байкала по груди своей трубкой, – никто, кроме меня, не должен знать, что ты волшебник. А то все на тебя накинутся и живо отберут твои колдовские штучки. Пропадай тогда мой ром. Так что давай-ка, делай, как я, и не выпендривайся. Хочешь попасть в город? Я тебя отведу. Только без шуток.

– Без каких шуток?

Фрезер прикусил трубку и в отчаянии закатил глаза.

– Все-то ему надо объяснять! – вздохнул он.

С видимым трудом взяв себя в руки, Фрезер заговорил медленно и вкрадчиво, словно обращаясь к больному:

– Дорога – опасное место. Увидишь кого-нибудь, сначала спрячься. Посмотри, кто это. Если все в порядке, обойди его стороной.

– А как мне знать, что все в порядке?

Фрезер поднялся, чтобы показать, каких людей можно встретить в дороге. Сначала он изобразил, как ходят бедолаги, которые уже не раз попадались им на пути: уголки рта опущены, колени полусогнуты, вид жалостный и испуганный.

– Если встретишь кого-нибудь такого, – пояснил он, – значит, все в порядке.

Потом он втянул голову в плечи и засеменил, волоча за собой ружье так, будто это была старая метла.

– Взгляд, – объявил он, двумя пальцами указывая на глаза, – взгляд – это самое важное.

И действительно, во взгляде его читались жалкая покорность и тревога, глаза блестели голодным блеском. Вдруг он совершенно преобразился, взъерошил свои седые волосы, выпятил грудь, напустил на себя высокомерный, презрительный, угрожающий вид. Со своей плешивой бородой и в лохмотьях Фрезер, изображающий грозного воина, выглядел совершенно уморительно. Он тяжело ступал, широко расставляя ноги и разводя руки, словно горилла. Обеими руками держа ружье, Фрезер высоко поднял дуло и поводил им из стороны в сторону. Можно было подумать, что это сверхсовременный огнемет. Но на самом деле это было все то же простецкое ружьишко, и Байкал не удержался, чтобы не рассмеяться.

При виде такого приступа веселья Фрезер как будто разъярился не на шутку. Он принялся скакать во все стороны и громко кричать, потрясая ружьем и подражая звукам рвущихся снарядов.

– А вот это очень плохо. Очень плохо. Увидишь такого человека, бойся!

Но и он в конце концов расхохотался, развеселенный собственным представлением. Запыхавшись, он плюхнулся на землю.

– Все понятно, – сказал Байкал.

А потом, когда они оба успокоились и перестали смеяться, спросил:

– Так почему нельзя заходить в деревню?

Фрезер остолбенел.

– С ума сойти! Ты что, смеешься? Да откуда ты свалился, что не знаешь таких вещей? Деревня – самое опасное место. Хорошие люди там не живут. Если ты там никого не знаешь, туда и носа нельзя совать.

– А ты кого-нибудь знаешь в той деревне? – спросил Байкал, указывая на холм.

Фрезер машинально повернул голову, но не разглядел ничего, что указывало бы на близость человеческого жилья.

– Слушай, – проговорил он, прищурив глаза, – а с чего ты взял, что там за холмом есть деревня? С тобой не соскучишься: все-то ты видишь, да ничего не знаешь.

Он пожал плечами, и оба путника еще долго сидели молча. Небо очистилось, солнце в зените загнало все тени куда-то вглубь предметов. Байкал встал, взял свой рюкзак и сказал:

– Оставайся здесь, если хочешь. А я пойду поднимусь на холм, хочу посмотреть, что это за деревня такая.

Фрезер беспомощно махнул рукой, сосредоточенно разглядывая что-то у себя под ногами. Но когда Байкал был уже на середине склона, он, ворча, поплелся следом.

– Пустишь тебя одного, шлепнут ведь, как пить дать, – бормотал он, – тогда прощай мой ром...

Приблизившись к вершине, Байкал пригнулся и осторожно двинулся вперед. Скоро он и вовсе лег на живот, вглядываясь вдаль вытаращенными от ужаса глаза. Фрезер подполз и улегся рядом.

– Господи Боже! – пробормотал он.

Деревня внизу, в долине, лежала в руинах, почерневшая от долгих пожаров. Ливень погасил огонь, но развалины все еще дымились. Посреди развалин хозяйничали темные силуэты. На таком расстоянии трудно было разглядеть детали. Но походку этих людей нельзя было не узнать: как раз ее Фрезер изобразил последней. С той только разницей, что на него смотреть было смешно, а на них страшно.