Текст книги "Энциклопедия символизма: Живопись, графика и скульптура. Литература. Музыка."

Автор книги: Жан Кассу

Н. Bahr: Henrik Ibsen,Vienne 1887 – H. Jaeger: Henrik Ibsen,Copenhague 1888 – G. B. Shaw: The quintessence of Ibsenism,Londres 1891 – A. Ehrhard: Henrik Ibsen et le théâtre contemporain,Paris 1892 – L. A. Salome: Henrik Ibsen, Frauengestalten,Berlin 1892 – H. Koht: Henrik Ibsen, 2 volumes,Oslo 1928—29 – G. Wethly: Ibsens Werke u. Weltanschauung,Strasbourg 1934 – A. Foschini: Ibsen,Naples 1936 – P. Tennant: Ibsen, dramatic technique,Cambridge 1948 – J. W. Me Farlane: Ibsen,Londres 1960 – H. Meyer: Ibsen,Londres 1967 – H. Bien: Ibsens Realismus,1970.

ИВАНОВ Вячеслав Иванович(Москва, 1866 – Рим, 1949) – русский поэт.

К. А. СОМОВ. Портрет Вяч. Иванова. 1906

В июне 1910 г. он опубликовал в журнале «Аполлон» статью, озаглавленную «Заветы символизма», в которой утверждал религиозную миссию русского символизма. Эта смена ориентиров, которая позволила говорить о втором поколении русского символизма, должна была быть очень решительной. В то время как Бальмонт, Брюсов или Сологуб ориентировались на Запад, Иванов, как Блок или Белый, хотел продолжить великую традицию национальной поэзии. Он тем не менее глубоко связан с философией Ницше, поскольку изучал происхождение трагедии и культ Диониса (и защитил диссертацию о Дионисе и прадионисийстве). Однако его целью является примирение Диониса и Христа, ницшевского индивидуализма и христианской соборности в духе Соловьева. Эсхатологический миф – главное для него. Поэт-эрудит (Белый называл его «Фаустом нашего века»), он играет старыми и новыми оттенками слов.

Между 1905 и 1912 гг. он собирал на своей знаменитой «башне» в Санкт-Петербурге поэтов, философов и художников. Иванов был очень близок к петербургским «Религиозно-философским собраниям», сотрудничал с разными журналами: «Золотое руно», «Весы», «Аполлон», «Новый путь». Его основные сборники стихов – «Прозрачность» (1904), «Эрос» (1907), «Сог ardens» (1911), гораздо позднее опубликован цикл «Римские сонеты» (1936). Он эмигрирует в Италию, становится там католиком и профессором университета в Падвии.

К. А. СОМОВ. Фронтиспис книги: Вяч. Иванов. "Cor ardens". 1907

ЙЕЙТС Уильям Батлер(Сэндимаунт, Дублин 1865 – Рокбрюн-Кап-Мартен, 1939) – ирландский писатель.

Ф. ОПФЕР. Портрет У. Б. Йейтса. 1935

Согласно М. Л. Казамиану он был «самым безличным и самым личностным, самым осознанно творящим и самым вдохновенным из современных поэтов», использующих двойную замысловатую игру маски и символа. Маска способствует самоудвоению: Йейтс – одновременно и нерешительный Джон Шерман, и преподобный Уильям Хауэрд, и галлюцинирующий оккультист Майкл Робартс, и мистик-иллюминат Оуэн Эхерн. Убежденный, что «всякий страстно увлекающийся человек так или иначе связан с другой – исторической или воображаемой – эпохой и только там находит образы, пробуждающие его энергию», он может быть также одним из мифологических героев Ирландии, которых ему нравится прославлять в стихах или выводить на сцену в драмах: Кухулином, Эмером или Конхобаром. Символ – это, как объясняет Йейтс, «единственно возможное выражение некоей незримой сущности, матовое стекло духовного светильника».

Определение подобного рода символистично в точном смысле слова. Йейтс сформировался в хорошей школе. Он никогда не бывал у Малларме, но благоговел перед ним и охотно признавал, что именно ему обязан изысканной формой своей книги стихов «Ветер в камышах» (1899). Вышедший из Блейка (которого считал «первым поэтом современности, указавшим на неразрывный союз всякого большого искусства с символом») и Шелли, чей «Прометей» приводил его в восхищение, Йейтс испытал влияние романтизма и сам себя определял как последнего из романтиков. Он также инициатор создания в 1891 г. «Клуба рифмачей», где восхищаются самой современной французской литературой. В 1894 г. в возрасте двадцати девяти лет он приехал в Париж и вместе с Артуром Саймонсом нанес визит Верлену. На будущего драматурга произвела сильное впечатление пьеса Вилье де Лиль-Адана «Аксель». Находясь в 1914 г. в Соединенных Штатах, Йейтс на банкете в редакции журнала «Поэтри» воздал должное французскому символизму, но при этом был сдержан в оценке возможностей верлибра. Однако совершенно неверно видеть в Йейтсе эпигона французских символистов. Он явно отличается от них своей привязанностью к родному краю, своим мощным кельтским началом. Нет нужды напоминать, что Йейтс стал писателем в тот момент, когда с особой остротой был поставлен ирландский вопрос. Поэтому очень скоро он решает избрать для себя исключительно ирландские сюжеты. Сам он объяснял это следующим образом: «На закате эпохи, исповедующей культ богатства, напоминают о себе проповедники уже почти что забытой религии. Для того чтобы сохранить свою сакральность, поэты не должны быть апостолами абстрактного и трудноуловимого интернационализма, а должны обручиться с окружающей их природой, с господствующими в расе и народе чертами характера. Ирландия, оказавшаяся в силу определенных исторических обстоятельств на задворках нивелирующей всё промышленной цивилизации, познает теперь свое национальное своеобразие. Она предлагает художнику особые темы, любовь к сверхъестественному и страсть к независимости и утверждает таким образом глубокую взаимозависимость между поэтом и народом, способную превратить ирландцев в избранный народ, в один из столпов мира». В «Странствиях Оссиана» (1889) Йейтс обращается к гэльским легендам: эти три странствия разворачиваются не только в мифологическом пространстве, но и во внутреннем пространстве поэтической души. Первое странствие соткано из воспоминаний о детстве на море в Слайго. Второе выражает враждебное отношение к Англии. Третье связано с личным усилием поэта преодолеть неотменимый ход жизни:

 
На тех островах, где нет никого, кроме духов одних,
Где вздохи ветра, как голубя вздохи, нежны и чисты,
Не затерялся ли сумрачный кряж средь
звездных огней, средь ароматов морских?
Когда же, о пламенный лев земной, возжаждешь отдыха ты?
 

(Пер. А. Шараповой)

Иногда он описывает ирландский пейзаж в его непосредственном виде, например остров Иннишфри, иногда вспоминает о феях, которые появляются в окрестностях Эйры «блуждают с улыбкою, встав из озерных глубин – любая в жемчужной короне и с веретеном» («Увядание листьев» в сборнике «В семи лесах», 1903). С его точки зрения, театру должно уделяться повышенное внимание, тем более что «Театр аббатства», основанный в 1899 г. в Дублине Йейтсом и леди Грегори, поставил себя на службу ирландскому Ренессансу. «На берегу Бейля» (1904), «Дейрдре» (1907), «Зеленый шлем» (1910), «Единственная зависть Эмера» (1919) и «Смерть Кухулина» (1939) образуют пространный кельтский цикл, который соотносится с выраженной в «Автобиографии» мечтой о «Новом Освобожденном Прометее», с Патриком или Коламбкилом, Ойсином или Финном на месте Прометея и Гро-Патриком или Бен-Балбеном вместо Кавказа, и определен желанием показать, что «источник единства всех народов – в мифе, рождающем привязанность к скалам и холмам». Невозможно изучать столь сложный символизм, как у Йейтса, не обрисовав портрет Мод Гонн. С юных лет увлеченная патриотической деятельностью, эта красивая двадцатидвухлетняя девушка вошла в жизнь поэта в 1899 г. и ослепила его: он видит в ней воплощение весны и связывает ее с образом розы, традиционного символа духовной любви и возвышенной красоты. Идет ли речь о стихотворениях, появившихся в 1892 г. под названием «Роза», или о повестях, собранных в 1897 г. в сборник «Таинственная Роза», но один и тот же символ служит выражению любовного порыва, патриотических чувств, культа вечной Красоты. Сюда следует добавить и очень рано заинтересовавший поэта оккультизм, что, в частности, отражено в стихотворении, озаглавленном «Горная могила», – явной дани уважения Розенкрейцу, основателю ордена Розы и Креста:

 
Ликуйте все, в ком честь еще жива.
Сегодня розам место на столе!
Гул водопада заглушил слова:
Отец наш Розенкрейц лежит в земле.
 

(Пер. Р. Дубровкина)

Йейтса часто упрекают за непонятность, за вкус к теософии, за заимствование из мистических сочинений Якоба Бёме индуистской мысли и даже из «но» в последних пьесах. И действительно, «gyres» (англ. поэт. – вихри), эти уходящие вверх спирали, которые поэт в книге «Видение» (1925) положил в основу своей системы, передают идею мощного движения символизма как редкой сложности, так и редкого богатства.

Йейтс критиковал Малларме за образ автономного искусства и был уверен, что драма или поэзия не могут быть оторваны от жизни. С 1900 г. он начинает проводить различие между интеллектуальной символикой и теми единственно подлинными символами, в основу которых положена эмоция. Обстоятельства биографии Йейтса и его произведения доказывают, что это различие было для него не формальным. Он весь отдался своей сверхчеловеческой мечте, которая, как утверждает Йейтс в поэме «Башня» (1926), ставшей его литературным завещанием, творит жизнь.

F. Reid: William Butler Yeats,Londres 1905 – J. H. Pollock: William Butler Yeats,Dublin-Londres 1935 – L. Me Neice: The poetry of William Butler Yeats,New York – Londres – Toronto 1941 —A. N. Jeffares: William Butler Yeats, man and poet.New Haven-Connecticut 1949 – J. Hall – M. Steinmann: Permanence of Yeats,New York 1950 – R. Ellmann: The identity of Yeats,Londres 1954 – G. S. Fraser: William Butler Yeats,New York Londres Toronto 1954 – R. Ellmann: Eminent domain,Londres 1970 – B. Levine: The Dissolving image,1970.

KAH Гюстав(Мец, 1859 – Париж, 1936) – французский писатель.

Г. КАН

В период дебютов символизма он многое сделал для его становления. Закончив изучение филологии и истории в Сорбонне и Шартрской школе, он уезжает в Тунис на военную службу: оттуда он вынесет вкус к Востоку. В 1886 г. он основал вместе с Мореасом недолго просуществовавший журнал «Символист». Не был ли он одним из первых прилежных учеников Малларме? Убежденный в том, что «стихотворение в прозе несостоятельно», что нужно изменить и стих, и строфику, он был чрезвычайно восприимчив к творчеству Рембо, оказавшему на него, как он сам говорил, воздействие «электрического заряда». В новом журнале «Вог», первый номер которого появился 11 апреля 1886 г., он открыл для себя «Озарения», а затем опубликовал «Сезон в аду». Он печатал там и свои стихотворения, верлибры. Молва гласит, что их идею он обсуждал с Мореасом. По свидетельству, оставленному Дюжарденом, «Мореас и Кан следили друг за другом, и в кафе каждый из них держал в кармане написанное верлибром стихотворение, готовый использовать его как оружие, сунуть под нос другому». В 1887 г. Кан публикует сборник «Кочующие дворцы» с предисловием, прославляющим верлибр, который позволяет «выразить свой собственный оригинальный ритм, вместо того чтобы натянуть на себя ранее скроенную униформу, что вынуждает всегда быть лишь учеником какого-нибудь знаменитого предшественника». Сам сборник был по духу декадентским – стихами о прошлом, о «тягучести и неумолимости времени», о «минорном», с элементами символистского декора – «свадебным маршем бледных лилий», «жемчужными переливами небесного Офира». Кан, которому пришлось позднее руководить «Ревю эндепандант», а затем вновь возглавить «Вог», выпустил новые сборники – «Песни влюбленного» (1891), «Дождь и ясная погода» (1895), «Лимбы света» (1895), «Книга образов» (1897). Ему мы обязаны также публикацией еврейских сказок, романами («Сентиментальный адюльтер», «Терзания простых сердец»), критическими сочинениями по искусству («Буше», «Роден», «Фрагонар»). Его воспоминания об эпохе символизма («Символисты и декаденты», 1902, «Литературные силуэты», 1925, «Происхождение символизма», 1939) драгоценны, но доверять им до конца не следует.

J. L. Ireson: L’oeuvre poétique de G. Kahn,Paris 1962.

КАСТРО Эухенио де(Коимбра, 1869 – Коимбра, 1944). Португальский поэт.

Ф. ВАЛЛОТОН. Портрет Э. де Кастро. 1896

Тот, кто познакомил Португалию с символизмом. Путешествие в Париж в 1889 г. позволило ему открыть эту новую литературу. Он особенно чуток в ней к редким ощущениям, незаинтересованной утонченности формы, что ощущается в его сборнике «Оаристис» (1890). Предисловие к этой книге, смелость стихотворения «Часы» вызвали скандал. Эухенио де Кастро выразил свою философскую мятежностъ с помощью мифов: «Саграмор» (1895) – воплощение Фауста; «Король Галаор» (1897) помещает свою дочь в заключение, чтобы усилить в ней соблазн к жизни. Позднее он постепенно возвращается к поэзии – поэзии простой и нежной, более согласующейся с традицией португальской лирики («Песни этой печальной жизни», 1922, «Пламя старой лампы», 1925).

М. da Silva Gaio: Eugenio de Castro,Lisbonne 1928 – G. Battelli: Eugenio de Castro,Florence 1950.

КЛОДЕЛЬ Поль(Вильнёв-сюр-Фер, 1868 – Париж, 1955) – французский писатель.

Ф. ВАЛЛОТОН. Портрет П. Клоделя. 1896

Надо ли его рассматривать как «запоздалого символиста» или, напротив, утверждать, вместе с Жаком Мадолем, что он лишь «на первый взгляд последователь символистов»? Его литературные дебюты, во всяком случае, совпадают с периодом расцвета символизма. В 1886 г. он не только пережил обращение в веру под сводами собора Парижской Богоматери. На страницах «Вог» он открывает гений Рембо, который оказал на него, как он сам говорит, «оплодотворяющее воздействие». Не стоит думать, однако, что у Рембо заимствуются сумеречность воображения или модные приемы, – встреча с Рембо есть уже приключение духа, который готовится к обращению. Клодель мало посещал литературные круги. Но он ходил к Малларме. Когда в 1890 г. публикует, без подписи, свою первую значительную пьесу «Золотая голова», он постарался передать ее Альберу Мокелю, и осуществленная тем постановка была символистской. «Себес – древний человек по сравнению с современным человеком, и его неприспособленность к жизни достойна сочувствия. Он оставлен без помощи брата, который, также ничего не умея, может предложить ему кроме кровного родства лишь слезы. Принцесса, помимо своего сценического ранга, воплощает общую идею нежности, доброты и ласки: душа, женщина, Мудрость, Милосердие». Символистской постановка является и потому, что мы должны понять, что это прежде всего книга, что она эзотерична и написана особым верлибром, или, если угодно называть его так, как он не любил, «клоделевским стихом». Первый вариант пьесы «Город», написанный в 1890 г. и опубликованный, как и «Золотая голова», без имени автора в «Библиотеке независимого искусства», очень насыщен и труден для понимания, носит следы знакомства Клоделя с сочинениями его друзей – Марселя Швоба, Камиля Моклера, Жюля Ренара, – которые на какое-то время образовали даже нечто вроде кружка в «Кафе д’Аркур». «Дева Виолена», драма Тарденуа, «Обмен», американская драма, «Отдых седьмого дня», китайская драма, дополняют две новые версии «Золотой головы» и «Города», чтобы составить в 1901 г. сборник «Дерево», который мы вправе расценивать как шедевр символистского театра. Параллельно Клодель, дипломат в Китае, пишет прозаическую книгу «Познание Востока», где он применяет правило Малларме: «учиться видеть». «Это книга упражнений, – объяснит он позднее Фредерику Лефевру, – я их сравниваю с картонной решеткой для чтения дипломатического шифра – артистическим кружевом, просветы в котором придают смысл совокупности неких слов».

В первое десятилетие нового века Клодель создает один за другим поэтический сборник «Пять больших од», трактат «Поэтическое искусство» и новую драму «Полуденное отплытие». Эти три произведения отмечены печатью сильного чувства, которым он начал жить. Но они иллюстрируют и попытку ответа на мучающие нас вопросы, а также поиска во «всем живом и движущемся вокруг нас (…) разрозненных объяснений того внутреннего порыва, который составляет нашу собственную жизнь». Когда Клодель пишет, что «образ совсем не часть целого, он – символ его», он движется в сторону символистской доктрины: человек, будучи подобием Божьим и неся в себе подобие вселенной, способен передать Божественное предначертание – найти в каждом образе символ невидимой реальности.

Ги Мишо полагает, что все позднейшие сочинения Клоделя – долгое и великолепное развитие обещаний, изложенных в «Поэтическом искусстве». Невозможно не упомянуть здесь, хотя бы мимолетно, выдающиеся пьесы зрелого этапа творчества («Благовещение», трилогия о Куфонтенах, «Атласный башмачок»), многочисленные поэтические сборники, увенчивающиеся замечательной «Кантатой для трех голосов», удивительно разнообразное прозаическое творчество, которое охватывает как статьи на случай, так и вольное толкование Библии. Все это, очевидно, выходит за границы символизма (если понимать под этим термином движение, ограниченное во времени), но одновременно существует под знаком религиозной символики: ибо для Клоделя «посредством символа мы реально и субстанциально идем к Богу».

G. Duhamel: Paul Claudel,Paris 1913 – F. Lèfevre: Les sources de Paul Claudel,Paris 1927 – J. Madaule: Le génie de Paul Claudel,Paris 1933 – V. Bindel: Paul Claudel,Paris 1934 – E. Friche: Etudes claudeliennes,Porrentruy 1943 – L. Gillet: Claudel présent,Fribourg 1944 – B. Halda: Connaissance de Claudel,Paris 1945 – Comment lire Paul Claudel,Paris 1946 – E. Francia: Paul Claudel,Brescia 1947 – J. Madaule: Le drame de Paul Claudel,Paris 1951 – M. Ryan: Introduction to Paul Claudel,Oxford 1951 – H. Guillemin: Claudel et son art d’é crire,Paris 1955 – H. Mondor: Claudel,Paris 1960 – P. Ganne: Claudel,Paris 1968 – P. Brunei: Claudel et Shakespeare,Paris 1971 – E. Francis: Claudel,Paris 1973.

КОРБЬЕР Тристан(Морле, 1845 – Морле, 1875) – французский поэт. Верлен определил его как «бретонца, моряка и человека по преимуществу гордого». Он родился около Морле, страдал от «жизни в клетке» в лицее Сен-Брие, который вынужден был бросить, заболев острым ревматизмом. По совету врача он обосновывается в 1863 г. в Роскоффе, «северной Ницце», наведывается там к матросам, интересуется их рассказами. Они называют его «анку», духом смерти, настолько он изможден. В 1871 г. сопровождает в Париж двух друзей, герцога Родольфа де Баттин и его любовницу, актрису бульварного театра, именующую себя Эрминией. Позднее он решает стать настоящим парижанином, отпускает бороду, завивает усы и одевается у известного портного, как денди. Он собирает свои стихотворения и публикует их на средства отца в августе 1873 г. Сборник получает название «Желтая любовь». Эмиль Анрио задавался вопросом, хотел ли автор этим сказать, что есть способ «принужденно любить», как есть манера «принужденно смеяться» («rire jaune» – «притворный смех». – Н. П.). Кроме того, это цвет Иуды, предательства, декадентства, распада и смерти. Это, наконец, – и на этот раз без уничижительного оттенка – и цвет Бретани, «желтые домики Армора». После длинного пролога следуют семь частей: «Это», «Желтая любовь», «Серенада серенад» (пародия на псевдоиспанскую любовную поэзию), «Счастливые случайности» (стихи о любви и о парижских впечатлениях), «Армор», «Люди моря», «Рондели на потом». Иногда возникает вопрос, не создается ли диссонанс из-за того, что логический порядок книги подчинил себе хронологию. Речь идет конечно же о порядке символическом. Корбьер хотел, чтобы читатель почувствовал ту ностальгию по Бретани, которая охватила его, когда он жил в Париже. Цикл «Люди моря» приобретает в этом аспекте ценность поэтической автобиографии Корбьера, а корабль становится мужской вселенной, в которой нет места женщине. Как видим, это символическая поэзия в гораздо большей степени, чем символистская. И применение понятия «символизм» выглядит тогда неоправданным. Однако Корбьер дает урок просодической свободы и музыкальности, основанной на диссонансе, например в «Литаниях сна», удостоившихся похвалы Гюисманса, где поэт пытается привлечь песней сон, ибо это единственное средство, которое остается ему для того, чтобы избежать одиночества.

В декабре 1874 г. один из друзей находит Корбьера без сознания на полу его парижской квартиры и отправляет в больницу Дюбуа. Только неисправимый юморист мог написать оттуда родителям: «Я из дерева (Dubois (фр.), Дюбуа, – название больницы, du bois – из дерева, деревянный. – Н. П.), которое идет на гробы». Смерть действительно настигла его несколько месяцев спустя.

A. Amoux: Une âme et pas de violon… Tristan Corbière,Paris 1919 – Réne Martineau: Tristan Corbière,Paris 1925 – J. Rousselot: Tristan Corbière,Paris 1951 – A. Sonnenfeld: L’oeuvre poétique de Tristan Corbière,1960.

КОСТОЛАНИ Дежё(Сабадка, 1885 Будапешт, 1936) – венгерский поэт, «Ариэль венгерской словесности», если воспользоваться выражением Андре Каратсона. Сначала студент Будапештского, а затем Венского университета, он, как и его товарищи, будущие сотрудники журнала «Нюгат», оказался восприимчив к идеям Шопенгауэра, Ницше, Фрейда, к интонациям парнасской и символистской поэзии. Переводы, собранные Костолани в 1913 г. в сборнике «Современные поэты», должны были внести новые веяния, но эти веяния прежде всего почувствовал он сам, о чем свидетельствует его первая книга стихов «В четырех стенах» (1907). Своеобразие его чувствования ориентирует поэта прежде всего на интимную манеру в духе Верлена или Рильке – такова она в «Жалобах грустного мужчины» (1924). Стихотворный рефрен «печаль обручена с моим сердцем» характерен для своего рода поглощенности своими страданиями, которая нашла выход в словесной виртуозности следующих поэтических сборников («Игра в карты», «Магия», «Мак»). Это настроение усиливает во время войны и сразу же после нее ощущение национальной катастрофы («Хлеб и вино», «Нагишом»). Кроме того, в последние годы Костолани испытывал жестокие физические страдания. Но до конца оставался в поэзии защитником «башни из слоновой кости» для поэта.

Szegzardy – J. Gengery: Kostolányi Dezsö,Szeged 1938 – Mme Dezsö Kostolányi: Kostolányi Dezsö,Budapest 1938 – L. Bóka: Kostolányi,1961.

KPO Шарль(Фабрезан, 1842 – Париж, 1888) – французский писатель. Был эрудитом (изучал иврит и санскрит), ученым (изобрел фонограф одновременно с Эдисоном, открыл метод цветной фотографии), музыкантом, другом импрессионистов. Он пытался объять слишком многое, возможно для того, чтобы крепче удержать:

 
Я говорил и грезил обо всем,
Играл на пламени, на лире, на эфире,
А люди слышали, читали и спешили,
Как зачарованные, погрузиться в сон.
 

Он был с Верленом, когда последний отправился на встречу с Рембо на Восточном вокзале в сентябре 1871 г., участвовал в собраниях и сборниках зютистов, в собраниях «Озорников», позднее – «Гидропатов», читал свои стихи на вечерах «Всего Парижа», был первым из монологистов «Ша нуар». Таким образом, королевство Шарля Кро – это богема, где, как и в салоне Нины де Вийяр, его любовницы, он выступал неутомимым любителем бурлеска.

Однако этот южный буян и эксцентрик – поэт одиночества. Когда все «эгоистично и тяжко спят по своим домам», тогда, в «холодные часы», как только бьет полночь, воцаряется «ужас», описанный в одной из фантазий в прозе из сборника «Сандаловый ларец» (первое изд. – 1873, второе – 1879), – ужас быть поглощенным водоворотом фальшивой жизни, волной абсента, кружением бесконечно колеблющейся мысли.

Сборник остался незамеченным, за исключением забавного монолога «Копченая селедка». Но Верлен не ошибся. «Вы найдете здесь, – говорил он, – вставленные в оправу чувства, одновременно и необычайно свежие, и почти чрезмерно утонченные; перлы – то деликатные, варварские, странные, богатые, то простые, как сердце ребенка, – вот что представляют собой стихи, не классические, не романтические, не декадентские, хотя со склонностью к декадентству, если так уж нужно наклеить некий ярлык на литературу столь независимую и непосредственную».

P. Verlaine: Charles Cros,Paris 1886 – E. Raynaud: La bohème sous le second Empire, Charles Cros et Nina,Paris 1930 – J. Brenner et J. Lockerbie: Ch. Cros,1955 – L. Forestier: Ch. Cros,1969 – D. Kranz: Ch. Cros,1973.

ЛАФОРГ Жюль(Монтевидео, 1860 – Париж, 1887) – французский поэт.

Ф. СКАРБИНА. Портрет Ж. Лафорга. 1885

Объект восхищения иностранцев (например, Т. С. Элиота), в собственной стране Лафорг остается неизвестен. После его преждевременной смерти несколько друзей позаботились о публикации неизданных стихотворений Лафорга (посмертное издание «Последних стихов» предпринято Феликсом Фенеоном в 1890 г.), ряд молодых людей восхищаются его дендизмом, его странной небрежной манерой писать стихи. Еще и сегодня он недооценен.

Он родился в Уругвае, родители рано отдают его в строгий пансион лицея в Тарбе. Он ощущает себя покинутым, и это чувство возникнет у него вновь, когда он впервые приедет в Париж. Он посещает декадентов, становится секретарем у богатого коллекционера, потом в 1881 г. уезжает в Германию в качестве чтеца французских книг при Августе Прусской. В декабре 1886 г. он женится на англичанке, которую встречает в Берлине, на мисс Лие Ли, и умирает от туберкулеза несколько месяцев спустя. Полная горестей жизнь этого «немощного существа» соединяется с «отчаянной надеждой», которую он почерпнул в «Философии бессознательного» Гартмана.

«Рыдание земли» (1880–1882) будет опубликовано только после его смерти. Сам Лафорг определил эту первую книгу стихов как «историю жизни и дневник страдающего и сомневающегося парижанина 1880 г., который приходит к небытию, и все это в обстановке Парижа, закатов на Сене, ливней, серых мостовых, лампочек Яблочкова, и все это на языке художника, детальном и современном, без всякой заботы о соображениях вкуса, не боясь непристойного, яростного, беспутств, гротеска». Влияние Бодлера здесь ощутимо, но не столько его предсимволизма, сколько его поэтической натуралистичности.

«Жалобы» появились в 1885 г. Идея этого сборника пришла к нему в 1880 г., когда на шутовском празднике открытия в Париже «площади Ада» он услышал песенку балаганных певичек. Написанный между ноябрем 1882 и ноябрем 1883 г. сборник был окончательно составлен в Кобленце после решающей ночи, которая принесла Лафоргу открытие «метафизических принципов» новой эстетики. На языке «предельно конкретном и предельно шутовском» он создает «маленькие поэтические фантазии, не имеющие никакой иной цели, кроме оригинальности». Но сомневаясь в себе, он задает вопрос в начале «Жалобы на некоторую скуку», не впадает ли он в банальность:

 
О, закат Космогоний!
Ах, как Жизнь неприглядна.
Правда так беспощадна —
Я бездарен и болен.
 

В 1885 г. параллельно с книгой рассказов «Легендарные добродетели», где он вышивает по старой канве модных образцов, Лафорг очень быстро пишет «Подражание государыне нашей Луне». Под бледной тусклой звездой в форме облатки, которая символизирует смерть, ведут беседы во время утомительных галантных празднеств Пьеро, денди Луны.

Тень Гамлета витает над сборником «Цветы доброй воли», под предисловием к которому стоит дата: Эльсинор, 1 января 1886 г. Считается, что здесь поэт предается шутовству, рядится в пестрые лохмотья, чтобы передать смятение чувств.

В его посмертно опубликованных стихах обнаруживается особенно много примеров свободной просодии. «Приближение зимы» – самый знаменитый из них:

 
Осада горьких чувств, в порту – купцы с Востока,
И шквальные ветра, и мелкий дождь с утра,
И пенье водостока…
И праздник всех святых, и близость Рождества,
И дымка над рекой, и ржавая листва
У кровли заводской…
 

(Пер. Р. Дубровкина)

Лафорг, несомненно, был подвержен влиянию Уитмена, которого он выборочно переводил в сотрудничестве со своей будущей женой. И действительно, поэтическая речь Лафорга стремится к раскрепощенности и, утверждая свою принадлежность не сознанию, а бессознательному, отваживается на определенное насилие, происходит дробление фразы, множится перенос строк, опускаются лишние определения, возникает смешение слов («бесконечтожество», «насилиждение»), словом, утверждается то, что следует назвать духом современности.

C. Mauclair: Jules Laforgue,Paris 1896 – F. Ruchon: Jules Laforgue,Genève 1924 – J. Cuisinicr: Jules Laforgue,Paris 1925 – L. Guichard: Jules Laforgue et ses poésies,Paris 1950 – M. J. Durry: Jules Laforgue,Paris 1952 – W. Ramsey: Jules Laforgue and the ironic inheritance,New York, 1953 – A. Abdel-Aziz: L’esthétique de Jules Laforgue,Paris 1954 – P. Reboul: Jules Laforgue,Paris 1963.

ЛИЛИЕНКРОН Детлев фон(Киль, 1844 – Альт-Ральштедт, близ Гамбурга, 1909) – немецкий поэт.

Д. фон ЛИЛИЕНКРОН

Родился в военной семье, сам становится офицером и участвует в войнах 1866 и 1870 гг. Потом он оказывается в Соединенных Штатах, где пробует себя в различных занятиях, прежде чем устроиться на одном из Фризских островов инспектором дамб. Запоздалая пенсия императора Вильгельма II обеспечит поэту спокойное существование, необходимое для творчества.

Его первый сборник «Поездки адъютанта и другие стихотворения» (1883) развивает традиционные темы: война, патриотизм, смерть, любовь к природе – вечные общие места лирической поэзии.

Нова только его манера: короткие, тщательно выписанные строфы фиксируют отдельные впечатления. Поэт не повествует и не объясняет: он заставляет увидеть несколько беглых зарисовок так, что значение выступает продолжением ощущения. «Военные новеллы» сдержанно и строго сообщают о кратких эпизодах войны 1870 г. «Погфред» (1896, 1908), напротив, полушутливый эпос: в двадцати девяти октавах поэт занимается самоанализом, подводя итоги красочной и чувственной жизни. Его заключительный сборник новелл «Последняя жатва» включает шедевр писателя, рассказ «Ганс», где в характерном символистском стиле найдено соответствие между приливом, несущим угрозу острову, и роковой женщиной, угрожающей счастью его обитателей. В связи с Лилиенкроном говорят о лирическом символизме. Может быть, он больше импрессионист и один из редких представителей той неуловимой манеры письма, которая сопутствует символизму и заявляет о себе у Верлена, Метерлинка, Д’Аннунцио, у Демеля или Макса Даутендея.

В. Bettlheim: Leben und Wirken des Freiherm Detlev von Liliencron,Berlin 1917 – I. Wichmann: Liliencrons Lyrische Anfänge,Kiel 1922.

ЛУИ Пьер(Гент, 1870 – Париж, 1925) – французский писатель.

А. БАТАЙ. Портрет П. Луи

Прежде всего он выделяется близостью к мэтрам Парнаса – Леконту де Лилю и Эредиа, на младшей дочери которого, Луизе, он женится. Может быть, это причина, по которой он держится на расстоянии от литературной богемы, написав, например, А. Жиду (своему соученику по Альзасской школе): «Сегодня богемной жизни не существует. Нет более светского человека, чем Эредиа, если не считать Ренье; нет более солидного человека, чем Леконт де Лиль, если не считать Малларме. И я думаю, нужно позабыть о наших широких шляпах и длинных галстуках… Это вопрос моды…» Его вводят в салон Малларме. В 1891 г. он учреждает журнал «Конк», где публикует свои первые стихи, собранные в 1893 г. под заглавием «Астарта». Интонация меняется в них в зависимости от конкретного посвящения, но в описаниях везде преобладает дух средиземноморской чувственности («Порт», например). Отсюда и избыток мифологической образности. Богиня Астарта, появившись в одном из первых стихотворений со сказочным лотосом в руке, снова возникает в финальном стихотворении, которое называется «Символ». Луи косвенным образом говорит в нем о предмете своего обожания, яснее он выражается во вступительном стихотворении, обращенном к Валери: