Текст книги "Неидеальная любовь (СИ)"

Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 62 страниц)

– Я знаю, кто это сделал, – устало и отстранённо откликнулась девушка, прикрыв глаза и уткнувшись лбом в его лоб. – Я знаю, кто это, понимаешь? Он сам позвонил и поинтересовался, передала ли подруга его послание. И если бы я раньше узнала о том, что это именно он с ней общается в интернете и настаивает на встрече, я бы… Я бы…

– Влад, так? – зло уточнил Алексей, крепче прижимая её к себе. Не смотря на то, что их отношения стали настолько шаткими, что любое неосторожное слово или действие может растереть в пыль то немного, что осталось, он хотел её оберегать.

Странное желание, учитывая, что вместе с ним, Волков вполне серьёзно обдумывал вероятность знакомства с ещё какой-нибудь не особо прихотливой девушки. Причём делал это чисто машинально и поймав себя на данной мысли, неприязненно поморщился. Сейчас совершенно не время заниматься подобными размышлениями.

И, если подумать, это время перестало существовать очень давно.

– Это ведь он тебе позвонил, так? – задал уточняющий вопрос и получил слабый кивок. – Здорово. Просто здорово. Ты мне можешь объяснить, почему продолжаешь с ним общаться, а?

– Лёш, ты идиот или прикидываешься? – она отодвинулась, в один миг разрушив хрупкую атмосферу мира, царившую между ними. – По-твоему, сменить номер это так просто, да? У тебя самого сколько контактов завязано на одной симке? Вот у меня их тоже не мало. Причём есть такие, с которыми связь терять нельзя совершенно! И Влад меня давно уже не беспокоит… Не беспокоил до сегодняшнего дня.

– Юль, почему ты не напишешь заявление в полицию?

– Сам понял, что предложил? – она усмехнулся, и, к его удивлению, поёрзала, устраиваясь поудобнее, после чего положила голову ему на плечо, явно пытаясь расслабиться. – В полицию… Ха. Да меня на смех поднимут. К тому же, он ничего против мен не делал, а значит смысла нет даже пытаться.

– Хорошо. А в случае с Надей? – напряжённо произнёс Алексей, тем не менее, обняв её за талию и уткнувшись носом в волосы девушки. – Разве она не может заявить на него?

– Насколько я знаю Влада, скорее всего, нет никаких доказательств, указывающих на его причастность к случившемуся. Если Максу удалось поймать исполнителя, это вовсе не означает, что тот сдаст своего нанимателя. Владислав умеет… Убеждать людей, – тяжело вздохнув, Юля взяла его за руку и прижала к своей щеке, словно пытаясь впитать в себя драгоценное тепло. – А информацию, полученную через вашего, как его… Тошика, вот. Эту информацию к делу не приобщат. Она получена незаконным путём. Как я понимаю, взлом аккуанта явно не легализован законом, если это делается, конечно же, не самими сотрудниками правоохранительных органов.

– Откуда ты знаешь про Тошика? – усмехнувшись, поинтересовался Волков, поглаживая её по щеке и спине, тем самым стараясь успокоить и приободрить.

– Макс рассказал. Да и ты не раз про него упоминал… Даже знакомить порывался.

– Хорошо, что не познакомил. Боюсь, тогда моя ревность не знала бы границ, – ляпнул Алексей и тут же прикусил себе язык, сообразив какой карт-бланш только что предоставил девушке.

– Хм, – задумчиво протянула Юлька и неопределённо хмыкнула. – Приятно, конечно, слышать, но к делу это не имеет никакого отношения. В каком Надя состоянии?

– Врачи сказали, что ей повезло. И Макс рядом оказался, и скорую оперативно вызвал, и раны были не глубокими. Единственное, что с гипсом ходить придётся, да реабилитацию потом проходить… Но это мелочи. Главное, жива, – Волков послушно не стал развивать тему ревности, невольно радуясь тому, что Юлька сама проигнорировала его слова. – А тебе нельзя нервничать! В конце концов, не думаешь о себе, подумай о ребёнке.

– Странно слышать такие слова заботы от тебя, – Соколова ткнула его пальцем под рёбра, заставив вздрогнуть. – Я спокойна. Настолько, насколько это возможно. Макс держится?

– А чего ему сделается? Ты меня извини, но Надя ему никто, по сути дела. Просто знакомая девушка, возможно пассия на одну ночь, – цинично усмехнувшись, порадовался, что Юля не видит его лица. Впрочем, это вовсе не означало, что Соколова не могла понять какое у него выражение, за что снова ткнула кулаком в живот. – Ай! Не дерись!

– Я ещё и не начинала. А будешь продолжать строить из себя сверх циничного мачо, встану и найду сковородку, – недовольно буркнула девушка, поднимая головой и в упор глядя на него. – Устроил тут… Я в курсе, что Надя Максу никто! Уж извини меня, мой просвещённый бойфренд, но разговор на эту тему между мной и Красновым уже состоялся. Будь лаской, не проезжайся по этой теме.

– Хм, а я думал, что таким образом смогу изменить твоё мнение об этом несомненно замечательном человеке…

– О, прекрати, – с трудом, но Юля всё-таки смогла выбрать из его объятий, что бы тут же отвесить ему подзатыльник. Не сильный, но достаточно чувствительный. – Лучше сделай мне чаю. И дай поговорить с Максом.

– А в больницу тебя не отвезти? – возмущённо засопев, Алексей встал и включил чайник, попутно открыв кухонный шкаф, что бы найти нужный сорт чая. – И какой чай желает ваша душенька?

– Травяной. Успокоительный. Желательно с мятой. Вообще-то, как обычно, и кое-кто давно должен был запомнить, – Юля легонько хлопнула его по плечу и вышла с кухни, сообщив напоследок. – Я в ванную.

Алексей согласно кивнул головой и занялся приготовлением чая. Вообще, его всегда забавляла эта приверженность девушки к данному напитку. Кофе Юля пила редко, в особо исключительных случаях, а во время беременности и вовсе не употребляла, сославшись на то, что в общем-то и так неплохо засыпать умудряется. Сам Волков пожимал плечами в ответ и продолжал пить очередную чашку крепкого, ароматного напитка.

С другой стороны, в такой суете ради одной чашки была своя прелесть. Можно было беспрепятственно подумать над тем, что случилось.

Появление Владислава стало не самым приятным сюрпризом. Он не стал рассказывать Юле о том, какое именно послание оставил сей выродок для неё, посчитав, что волновать девушку ещё больше станет отвратительным поступком с его стороны. Пусть даже не он будет причиной. Только вот и оставлять всё это безнаказанным – не самый лучший вариант.

Чертыхнулся, вспомнив об оставленном на диване телефоне. Поставив чашку на стол, отправился в зал, попутно отметив звук льющейся из ванной воды и непривычную тишину при этом. Обычно девушка сама того не замечая начинала мурлыкать какую-нибудь мелодию, так что отсутствие звукового сопровождения слегка напрягала…

Но пока что не стоило беспокойства.

Взяв телефон, Алексей подошёл к окну и снова набрал номер Максима. Тот ответил так быстро, как будто ждал звонка.

– Макс? – осторожно позвал, помня о том, что друг пребывал не в самом лучшем расположении духа. – Ты можешь говорить?

– Да. Хотя не особо к этому расположен. В чём дело? – неохотно откликнулся Краснов. – Что-то с Юлей?

– Не считая того, что она явно перенервничала, с ней всё нормально, – вздохнул Волков и пожалел об отсутствии сигарет под рукой. – Но этот Влад ей звонил. Интересовался подругой.

– Сукин сын, – буркнул Краснов. Судя по звукам, он курил. – Что будем делать?

– Не знаю… Но оставлять всё так не намерен. Возможно, удастся избавиться от него с помощью доблестных ребят в погонах?

– Без понятия, Лёх. Честно говоря, мне начинает казаться, что этот человек слинял из ближайшей психушки и теперь успешно выдаёт себя за вменяемого, – Краснов вздохнул, устало и как-то обречённо. – Единственный вариант, по-моему, это встретиться с ним лично и прикопать в ближайшем лесу. Это сейчас он Юльку через близких и знакомых достать пытается, а что дальше будет? А если он со Здобняковой встретиться, не приведи господи, конечно же?

– Мда… – задумчиво протянул Алексей и снова настороженно прислушался. – Слушай, я пойду проверю, как она там. А то что-то тихо подозрительно… И дай Тошику задание найти этого урода. Не понимает по-хорошему, будем общаться по-плохому. Ах, да. И проверь, чем Анечка занята. А то, как бы действительно не спелась сладкая парочка твикс.

– Договорились. И передай Юле, что я присмотрю за Надей. Как не отпирался, а всё равно вышло так, как она хотела, – сухо усмехнувшись, Максим повесил трубку.

Алексей, пожав плечами в ответ на столь странное послание, снова бросил телефон на диван. Сходив до спальни, вытащил из шкафа большое банное полотенце и осторожно постучал в дверь ванной. Не дождавшись ответа, открыл её и застыл на пороге. Юля сидела на полу. С волос и тела стекала вода. Девушка была то ли без сознания, то ли просто закрыла глаза, но выглядело это настолько пугающе, не говоря о том, что она находилась на холодной кафельной плитке, что Волков рванул вперёд, едва не растянувшись на скользком от воды полу. Схватив её в охапку, обернул полотенцем и поднял на руки, чувствуя нарастающую внутри панику.

А если перенервничала? А если что-то с ребёнком? Или ударилась?

В голове хаотично метались мысли, не давая возможности уцепиться за ту, что могла бы помочь в данной ситуации. Приказав себе успокоиться, Алексей двинулся со своей драгоценной ношей в сторону спальни. Аккуратно уложив девушку на кровать, похлопал по щекам. К его искренней радости и облегчению, Юля чуть вздрогнула и открыла-таки глаза. Взгляд оказался неожиданно мутным и каким-то больным.

Глубоко вздохнув, она снова смежила веки и повернулась на бок, сжавшись в комок.

– Юль? Не молчи, пожалуйста. Что-то болит? Может врача вызвать? – Алексей уселся рядом, тормоша её за плечо. – Да не молчи ты!

– Лёш, просто полежи рядом. Молча. И не надо врача. Всё в порядке, правда, – глухо откликнулась Соколова, даже головы не повернув в его сторону. – Просто побудь рядом…

Волков остро чувствовал, что за её словами скрывается ложь. Но выяснять отношения сейчас не стал. Закутав её в полотенце, а затем и в покрывало, как в кокон, вытянулся рядом, обнимая одной рукой за талию, а вторую устроив у себя под головой.

Мысли о том, что что-то не ладно, так и не покинули его, заставляя периодически крепче прижимать к себе хрупкое тело. Он и сам не заметил, как уснул, уткнувшись носом во влажные волосы, пахнущие цветочным шампунем.

Надежда

В себя приходила медленно. У неё складывалось такое ощущение, что на голове одета тяжёлая, душная шапка, от чего он, голова, сильно болит, отдаваясь неприятными ощущениями по всему телу. Хотелось пить и кричать одновременно. И если первое объяснялось жаждой, то второе…

Девушка с трудом сглотнула, морщась от боли в сухом горле. Она не особо отчётливо помнила, что сегодня произошло. Только сильный удар и такое ощущение, что кто-то ей что-то говорил…

Но что именно, память отказывалась подсказывать.

Попытавшись открыть глаза, испытала новую волну боли. Губы разлепить тоже не удалось и сквозь них вылетело невнятное мычание, так не похожее на обычную человеческую речь.

Надя очень надеялась, что хоть кто-то окажется рядом, не оставив в пугающей неизвестности. К её вящему удивлению, так и вышло.

Кто-то стремительно подошёл к кровати и сухим, потрескавшихся губ коснулся смоченный кусок ткани, давая возможность получить так необходимую сейчас воду. Напоив её, человек влажной тряпкой аккуратно обтёр лицо девушки, а затем уселся на край кровати, от чего та прогнулась.

– Где я? – тихо спросила, чувствуя себя унизительно беспомощной, едва не взвыв от отчаянья и неизвестности.

– В больнице, – голос оказался очень знакомым и ассоциировался с именем Максим. – Теперь всё будет в порядке, Надюш. Обещаю.

– А кто… – договорить она не успела. Организм, переживший слишком много для одного дня, утянул её в спасительную дрёму, оставив все нерешённые вопросы на потом.

11

Она идёт по жизни, смеясь. Она легка, как ветер, нигде на свете

Она лицом не ударит в грязь.

Испытанный способ решать вопросы Как будто их нет:

Во всем видит солнечный свет!

«Машина времени» – Она идёт по жизни, смеясь

Евгения

Она лежала на полу, рассматривая белый потолок и люстру, слегка покачивающуюся от сильного ветра. Мыслей в голове не было совершенно. Если честно, Женя хотела закрыть глаза и проснуться в каком-нибудь другом веке. Когда не было таких проблем, как выбор спутника жизни. За тебя это делали родители, а ты просто был поставлен перед фактом.

Наверное, так всё было бы куда проще.

Вздохнув, Павлова вытащила из ушей наушники и выключила плеер. От окончательной встречи с депрессией спасала только песня в исполнении «Линды», род названием «Так кричали птицы». Она не имела понятия, где умудрилась откопать эту композицию, но склонялась к мнению, что её скинула Юлька. Чему Женечка очень радовалась. Сама она вряд ли смогла бы найти настолько подходящую для сегодняшнего состояния музыку.

Стоило музыке прекратиться, как по ушам ударил порядком осточертевший телефонный звонок. Причём сразу с двух точек – из коридора и с дивана, возле которого безвольной сломанной куклой (тут Женя усмехнулась) валялась хозяйка квартиры, предаваясь вялым размышлениям о смысле жизни.

С кем-то разговаривать сил не было совершенно, но ответить всё равно придётся. Просто для того, что бы эти аппараты наконец-то заткнулись, позволив снова остаться в звенящей тишине пустого помещения.

Поднявшись, протянула руку и взяла надрывающийся сотовый телефон. К вящему удивлению Жени звонила не Юлька и не кто-то из девчонок. Даже не собственная родительница. К слову, номер был совершенно незнакомым.

Чертыхнувшись, блондинка провела рукой по спутанным волосам и ответила на вызов:

– Кому не спится в ночь глухую?

За привычным сарказмом и ехидством, Женя отчаянно пыталась скрыть собственное хреновое состояние. Близкая подруга, успевшая изучить Павлову вдоль и поперёк и прекрасно чувствовавшая, когда той действительно нужно остаться одной, давно уже научилась по голосу определять, что разговор не состоится.

Однако, звонившей Юлей не был, поэтому спустя секунд тридцать напряжённого молчания, тихо спросил:

– Почему не звонишь?

Захотелось побиться головой об стенку. А ещё лучше сделать кому-нибудь очень больно. Женя закусила губу, сдерживая рвущиеся наружу слова. Потому что произносить их вслух не имело никакого смысла. Он всё равно не поймёт.

– Возможно, потому что не хочу этого, – перед глазами всё ещё стоял аэропорт, а в голове болезненно бились услышанные слова.

Она никогда не думала, что окажется чьей-то игрушкой. Как показало время, всё течёт, всё меняется. И вместо того, что бы высказать им всё, что о них думает, Евгения сидит дома, закрывшись от всего мира, в попытке найти в себе хоть что-то, что может помочь выжить.

Противно чувствовать себя депрессивным нечто в поисках того, что сможет всё исправить. Но ничего другого пока что не оставалось.

– Жень, я тебя чем-то обидел? – Кожевников старался говорить мирно, дружелюбно. Даже с ноткой нежности, что неожиданно вывело её из себя, заставив со всей дури ударить кулаком по деревянной части подлокотника дивана. Руку обожгло болью и это отрезвило…

Не намного, правда.

– Скажи честно, зачем это всё? – тихо и зло поинтересовалась Женя, поднявшись с пола и направившись на кухню. Нужно выпить кофе. Можно было бы и чего покрепче, но становиться алкоголиком Павлова точно не собиралась. – Какого хрена вы решили, что я прекрасная кандидатура на роль вашей игрушки? Дух соперничества взыграл или как?

– Жень, что ты…

– Нет, это что ты о себе возомнил, решив, что можно так просто поразвлекаться со старой знакомой, а потом спокойно вернуться в постель к жене?!Знаешь, я ведь подозревала, что что-то не так. И когда о жене узнала, подумала, что всё закончится не начавшись. Но, видимо попа искать приключения даже в отношениях любит, – усмехнувшись, включила кофеварку и устроилась на табуретке, смотря на сумерки за окном. – Хотя я её увлечения в последнее время не особо разделяю.

– Женечка, солнце…

– Вот только не надо ласковых слов, – отмахнувшись от собеседника, Павлова вытащила из-под кухонного стола пачку сигарет и прикурила. Закашлявшись, всё равно продолжила лихорадочно затягивать дымом, пытаясь хоть таким способом сбросить нервное напряжение.

– Жень, открой дверь и мы поговорим, – спокойно, с оттенком холодности попросил Кожевников, чем вызвал слегка нервный смешок у девушки. – Я всё тебе объясню.

– А не надо ничего объяснять, – устало откликнулась Женя, затушив наполовину выкуренную сигарету об подоконник, мимоходом отметив, что мама её по головке за такое поведение не погладит. Правда, в данный момент ей было на всё глубоко наплевать. – Я и так всё поняла, вроде бы не маленькая и не глупая девочка, чтобы не понять. Просто предупреждаю заранее, что намерена побеседовать с твоей женой и с девушкой Талбера. Знаю, идиотское решение. Но так, по крайне мере, я поступлю честно по отношению к ним. Про себя молчу. Меня уже только могила, видимо, исправит.

– Павлова, твою же ж мать! Открой дверь немедленно! – вслед за криком, раздался сильный удар по входной двери, заставивший её подпрыгнуть от неожиданности. – И мы спокойно обо всём поговорим!

– Пошёл вон, – просто и тихо ответила Евгения и хмыкнула. – Пошёл вон и больше не возвращайся. А сейчас прекрати колошматить мою дверь! Во-первых, хрен ты её выбьешь. А во-вторых, разбудишь соседей, вызовут полицию. Ты же не хочешь провести милое утро в отделении полиции, общаясь с наверняка очень стильно одетыми и чисто вымытыми бомжами?

На такой вот ядовитой ноте, она отключила телефон, бросив его на стол, и снова уставилась в окно.

Драмы никогда не оставляли её в покое. Сначала собственная семья, в одно мгновение прекратившая своё существование, затем личная жизнь, не желающая идти нормальным путём и подруга, сумевшая из всех мужчин найти именно тех, кто вполне в состоянии превратить совместное сосуществование в маленький, персональный ад. А ещё она всё время была кому-то должна и делала что-то ради других. Строила чужие жизни и судьбы, не оглядываясь на то, что нужно ей.

Возможно, именно поэтому сейчас Женя оказалась в весьма сложной и сомнительной ситуации. С одной стороны, нельзя отрицать что с Кожевниковым связывает что-то большее, чем просто симпатия и секс. С другой, попытаться построить с ним дальнейшие отношения – разрушить его семью. А это уже противоречит собственным жизненным принципам.

Куда не кинь – всюду клин. Просто замкнутый круг какой-то и самое противное, что выход из ситуации есть, конечно же. Куда ему деваться? Только лично для неё в нём нет ничего хорошего.

Устало вздохнув, Женя встала и налила себе кофе. Чёрного. Без сахара или молока. Горького и совершенно не вкусного, напоминающего чем-то собственную жизнь. Возможно тем, что в нём так же не было ничего хорошего.

Вернувшись в комнату, она уселась на пол, скрестив ноги по-турецки, найдя видимую только ей точку на колыхающихся шторах. Отпивая кофе маленькими глотками, девушка пыталась найти в душе точку опоры, что бы действовать согласна тому плану, который первым пришёл в голову. Да, ничего хорошего в нём не было. Идея рассказать всё жене одного и девушке другого явно граничила с прилюдным самоубийством. Но хот что-то лучше, чем совсем ничего, так что помаявшись немного, Евгения приняла этот вариант действия как единственно верный.

Осталось только понять, как всё провернуть. В том, что это будет не просто, она ни капли не сомневалась.

Тут девушка ругнулась сквозь зубы и треснула себя по лбу, тут же поморщившись от неприятной боли. Что бы выяснить, как встретиться с пассиями своих теперь уже экс-любовников, вполне достаточно просто найти общих знакомых, которые наверняка знают, кто является второй половинкой у обоих Евгениев и как с ними увидится.

Поразмышляв ещё немного, блондинка вспомнила о Владимире Панове. Во-первых, Вовчик был лучшим другом Кожевникова, а во-вторых, вполне дружелюбно общался с Талбером, так что, по идее, должен быть в курсе дел обоих.

Залпом допив остывший напиток, Женя добралась к компьютера и включила его, одновременно с этим выдернув штекер колонок из системника, вполне справедливо полагая, что стоит оказаться в сети, как тут же появиться хренова туча желающих пообщаться именно с ней и именно сейчас. Почему-то никто не догадывался, что Павлова не самый большой любитель общения, особенно, когда оно сводится к нескольким однотипным фразам.

Через час поисков, удалось найти телефон требуемого человека. Какая-то часть, скорее всего голос разума, вопила о том, что разговор с женой и девушкой не принесёт ничего и выглядит, как месть обиженного на весь мир ребёнка. В какой-то степени, Женечка была согласна с тем, что такое поведение, по меньшей мере, глупо…

Вот только другого выхода как-то не видела. Оставалось надеяться, что такая выходка сможет хоть что-то изменить.

Или всё же?…

Схватившись за голову, сползла на пол. В который раз прокляла себя за порыв, заставивший её организовать себе пару выходных на море. Если бы тогда не поехала в аэропорт, то возможно, продолжала пребывать в неведении, любила бы его и терзалась страданиями по поводу разрушение чужой семьи.

Только было бы от этого менее больно, вот в чём вопрос.

Подтянув ноги к подбородку, обняла их и уткнулась носом в колени. Жизнь несправедлива. Мы всё время всем и вся должны, а когда хотим урвать кусочек счастья для себя, оказывается, что кто-то от этого может пострадать. Замкнутый круг. В который раз.

Положив бумажку с записанными цифрами на пол рядом с собой, Женя медленно поднялась. Сходив на кухню, вернулась обратно вместе с телефоном и улеглась на пол, смотря на слабо светящийся монитор. Решительность исчезла точно так же, как и появилось. Настроение скакало, как сумасшедший заяц из рекламы батареек, не оставляя времени на то, что бы сделать хоть что-то. Евгения пыталась мыслить спокойно и здраво, но ничего не получалось.

Нужен якорь. Человек, способный выслушать, понять и просто поддержать. Хотя бы своим молчанием. И единственным таким человеком была Юля, сейчас переживающая не самые лучшие времена.

Павлова глубоко вздохнула и всё же набрала номер подруги. Гудки постепенно сливались с один, пока она не отключилась. Волнение за Соколову на мгновение перебило собственные переживания, но зацикливаться на этом не стала. Не смотря на то, что Волков порядочная сволочь, он её любит и старается защищать, как умеет.

Сбросив вызов, провела пальцем по монитору, пролистывая список контактов. Нашла номер Алёнки и набрала его, понимая, что поговорить нужно хоть с кем-то.

Коллега ответила спустя минуты две.

– Привет, блондинка. Чего звонишь в такую рань? – Алёна широко зевнула прямо в трубку. – Я только-только устроила свою пятую точку на диване. А телефон, между прочим, находился отнюдь не рядом с ним.

– Лён, давай без сарказма… Пожалуйста, – тихо попросила Женя, чувствуя, как в горлу подкатывает неприятный спазм. Всё же она не привыкла говорить о своих проблемах с кем-нибудь, кроме Юли. С той они вместе почитай уже больше семнадцати лет и та могла понять состояние подруги с полуслова и одного взгляда.

– Жень, что случилось? – серьёзно поинтересовалась девушка, сразу растеряв шутливый тон. Хотя нотку иронии в голосе всё равно удалось уловить, но тут ничего не поделаешь, такая уж она есть.

– Два дня назад я сказала вам, что хочу отдохнуть и улетаю. Посреди недели. На море, – слова давались с трудом, но всё же Евгения заставляла себя их произносить. Хранить всё в себе у неё не получалось. Вов сяком случае, достаточно долго.

– Я помню, но…

– Лён, не перебивай меня. Иначе я не смогу ничего рассказать, – вздохнув, сжала пальцы в кулак, до боли впившись ногтями в ладонь. – Так вот. Ты не знаешь об этом, но я встречаюсь с двумя мужчинами сразу. Знаю, это не правильно. К тому же у одного есть девушка, у второго жена. Но… так вышло. Я не смогла отказаться от них, – казалось, что рухнула какая-то плотина, мешавшая рассказывать о собственной жизни. Женя начала говорить быстро, сбивчиво, тем не менее стараясь не упустить ни одной детали. – Я устроила себе внезапный отдых, что бы отключиться от всего. Что бы наконец-то суметь разобраться с собственной мыслью. Юля знала об этом. Не одобряла, но знала и молча дала согласие. Она же приехала меня проводить, пусть я и не просила об этом. И вот когда мы сидели в одном из кафе на территории аэропорта… В общем, там оказались и они. Те двое мужчин, что появились в моей жизни.

– Вы пообщались? – осторожно спросила Алёна.

– Нет. Они нас не увидели. Но это не самое… Страшное. Понимаешь, они знакомы друг с другом. И… Я была всего лишь разменной монетой в их соревнованиях.

– Что? – собеседница непонимающе переспросила. – Жень, я что-то не особо понимаю о чём…

– Лён, они поспорили. Поиграть решили со мной, понимаешь? Кто своего быстрее добьётся! Я стала всего лишь предметом их общего интереса, не более. Не знаю, как я тогда сдержалась…

– Так, стоп, подруга. То есть эти двое совершенно не случайно тобой заинтересовались, так?

– Мягко говоря, Лён, мягко говоря… – глубоко вздохнув, вытерла тыльной стороной руки слёзы, появившиеся в уголках глаз. – И знаешь, я бы это ещё смогла простить, как говориться. Не принимать близко к сердцу или ещё как-то. Я бы даже наверное смогла свести всё в шутку или ещё что-то сделать, если бы…

– Ты влюбилась, – тихо закончила за неё Алёна, и устало вздохнула. – Ты влюбилась в кого-то из них, да?

– Да, – Женя грустно улыбнулась. – Я влюбилась. И чёрт бы всё побрал, устала быть сильной пофигисткой с вечно весёлым настроением. Мне захотелось, что бы был кто-то, кто будет любить меня любой. Кто будет просто рядом, в любую минуту. Кому можно довериться и с кем могу посмеяться или ещё что… Лён, не поверишь, я впервые в жизни поняла, как иногда бывает больно от чужих слов. Впервые со школы.

– Юля знает о том, что ты сейчас загоняешь себя в депрессию?

– У неё своих проблем хватает, – хрипло рассмеялась Женя. – Как думаешь, ей самой-то легко, учитывая, какие у неё отношения с Волковым?

– Мы говорим не о них, в данный момент, – грубо оборвала её Алёна. – Ты дома? Я сейчас подъеду.

– Хорошо, – облегчённо вздохнув, Павлова смогла наконец-то разжать руку, которую уже начало сводить судорогой. – Если встретишь кого-то возле моей двери, спусти его с лестницы, пожалуйста.

– Кто-то из этих двоих? – понимающе протянула подруга и вздохнула. – Хорошо, Жень. Я сейчас буду. Только, пожалуйста, не делай глупостей больше того, что уже сделала, ладно?

– Спасибо, Лён… Спасибо, – отключившись, она бросила телефон в сторону, закрыв лицо руками. Не Юля, но всё же… Всё же, хоть кто-то лучше, чем совсем никого.

Звонок в дверь раздался через полчаса. Всё это время Женя просидела в одной позе, закрыв лицо руками и пытаясь сдержать слёзы, стекающие по щекам. Эмоции разрывали изнутри, не давая найти точку опоры, что бы нацепить привычную маску безразличия к происходящему и улыбки. Медленно поднявшись, она провела рукой по волосам, раздирая спутавшиеся пряди и отправилась открывать. Алёна приехала, как и обещала, что уже вселяло некоторую надежду на то, что жизнь не рухнула, как казалось до этого.

Щёлкнув замком, распахнула дверь и встретилась с заспанным взглядом подруги. Та пригладила рукой всклоченные волосы, зевнула и кивнула головой куда-то в сторону. Переведя взгляд, Женя почувствовала приступ тошноты и паники одновременно. Слева, прямо на полу, сидел Кожевников, опираясь затылком на стену и даже не повернувшись в сторону девушек.

– Уходи, – тихо бросила Павлова, пропуская Алёну в квартиру и снова закрывая дверь. Правда, перед этим добавив. – И никогда больше здесь не появляйся.

Ответа, даже если он и был, девушка не услышала. Просто опустив голову вернулась в комнату, снова устроившись на полу. Теперь уже вытянувшись во весь рост. Прохладный воздух из открытой двери балкона позволял хоть немного, но держать себя в руках.

– Это один из них? – Алёна включила свет и стала собирать раскиданные по комнате вещи. Она не удивлялась, не пыталась читать нравоучения. Не смотря на довольно вспыльчивый и неустойчивый в некоторых моментах характер, Алёна Сергеева знала, когда и что надо делать. И сейчас отлично понимала, что любая попытка наставить на путь истинный, встретит не то что стену – железобетонный фундамент.

– Женатый. А второго ты и так знала, – кивнув головой, Павлова слабо улыбнулась. – Талбер.

– Талбер? – прищурившись, Алёна кинула полотенце куда-то в сторону и сжала висящий на запястье кожаный браслет. – Хочешь сказать, что этот милый шалунишка играл с тобой, так? Сукин сын…

– Лён, я не хочу про них говорить. Честно…

– Зато я хочу. А главное, я хочу поговорить с его девушкой, – выплюнула Алёна и вытащила свой телефон. Набрав номер, дождалась ответа и мило поинтересовалась. – Женёк? А дай в ухо той даме, кому телефон принадлежит. Ага. Я подожду. И не смей отвлекать её на секс! – помолчав ещё пять минут, Алёна уже более серьёзным тоном поинтересовалась. – Лёльча? Это я. Ну да, не сложно было догадаться. А теперь слушай внимательно и даже не пытайся что-то сделать с тем субъектом, что сидит рядом и наверняка желает подслушать наш разговор. Пихни его в живот от меня, – секундное молчание и смешок. – Спасибо. Лёль, я у Женьки. И у нас назревает нехилый такой по своей масштабности дебош. Естественно пьяный. Я хочу, что бы ты присутствовала, так как говорить в это время мы будем о твоём парне. Да, солнце. У нас будет очень серьёзный разговор, так что бутылки мартини не хватит, бери две. Я тоже тебя люблю. Чао.

Отключившись, Алёна бросила телефон на дива и вытянулась рядом с Женей. Та пыталась сохранить спокойствие, но заметно нервничала.

– Зачем? – наконец смогла выдавить из себя Павлова, сжав пальцами ковёр. – Зачем ты её позвала?

– А ты предпочитаешь страдать в одиночестве? – фыркнула Алёна. – Солнце, Талбер по ходу решил разыграть из себя бога. Вместе с тем, вторым. Лёля хорошая. Она поймёт и поможет. Я тебе точно говорю.

Скептический смешок Жени был проигнорирован. А ещё через десять минут раздался следующий звонок в дверь. Побыть в депрессии и покое, по-видимому, не получится, поэтому Евгения просто поднялась и впустила в квартиру ещё одну свою подругу. Та выглядела встревоженной и напряжённой, периодически проводя по тёмным волосам рукой и дёргая себя за косу. Посмотрев на Евгению, глубоко вздохнула и отвесила ей подзатыльник, поставив пакет на пол.

– За что? – флегматично поинтересовалась Женечка, даже не думая защищаться.

Депрессивное состояние для неё являлось редкостью. И если она попадала в него, то Павловой становилось совершенно всё равно, что с ней делают, кто и почему. Вместо того, что бы возмутиться, она просто потёрла пострадавшую часть тела, равнодушно смотря на подругу.