Текст книги "Неидеальная любовь (СИ)"

Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 62 страниц)

Несмотря на понимание, что он далеко не подарок, новости всё равно вышли не особо приятные.

– Вот так вот оно и приходит. Понимание, что в каждом из нас сидит сволочь изначально, – покачав головой, встала с кровати вместе с покрывало. Завернувшись в него до кончика носа, подошла к окну и замерла возле него, вглядываясь вдаль. Мысли блуждали где угодно, но старательно обходя тему Ани и Максима, оставив размышление об этих двоих на потом. Омрачать такой довольно счастливый день совершенно не хотелось, поэтому ущипнув себя за кожу на локте, встряхнулась и решительным жестом сбросила с себя покрывало. Одновременно с этим хлопнула входная дверь. Послышались торопливые шаги, тихие ругательства и шуршание пакетов, явно брошенных где-то на полу.

Наконец шаги добрались до этой комнаты и раздался облегчённый вздох. Затем меня обняли родные и любимые (теперь можно и так говорить) руки, прижав к груди и уткнувшись носом в мой затылок.

– Я думал, ты ушла, – невнятно проговорил Алексей, щекоча своим дыханием кожу.

– И куда бы я делась, м? – Тихо рассмеялась и чуть склонила голову набок, заставив его упереться подбородком мне в плечо. – Я же сказала, что люблю тебя… Но давай, ты не будешь сейчас вот так вот по-идиотски улыбаться. Мне же будет грозить смерть от смеха.

– Знаешь, о чём я мечтал, пока мы ехали в такси? – Алексей легонько коснулся губами моей щеки, затем стал спускаться ниже. Поцеловал меня в плечо, чуть сдвинув ткань футболки. – Кстати, я говорил. Что ты умопомрачительно выглядишь в моих футболках?

– Нет, но мне приятно было это услышать, – тихо фыркнула и, наслаждаясь его пальцами, блуждавшими по моему телу, поинтересовалась. – Так что ты там про четы говорил?

– Я думал о том, что это было бы просто замечательно, провести с тобой романтический, уютный, наполненный тишиной и дразнящими поцелуями вечер. Не обязательно заниматься сексом, просто лежать рядом, на диване, смотреть какую-то чушь и понимать, что ты дома. И у тебя есть тот, кто тебя любит, – пока он говорил, я заворожено молчала, представляя всё то, о чём рассказывал Волков. Картинки получались настолько яркими и чётками, что мне стало плевать даже на его влюблённые, лишенные ума улыбки и прочие прелести жизни. – Что скажешь?

– что это полная романтики чушь, – подумав, откликнулась, прижимаясь к нему сильнее и закрывая глаза от удовольствия. – Но мне она нравиться куда больше, чем любые другие разговоры…

– Знал, что ты не лишена романтики, Юль, – Алексей развернул меня лицом к себе и обхватил лицо ладонями. – Наверное, надоел уже, но… Я тебя люблю?

– Ты спрашиваешь или утверждаешь? – Насмешливо протянула, пряча за улыбкой желание пустить слезу от счастья. Неужели я стала настолько сентиментальна? Или просто влюбилась впервые сильно и томительно-жарко?

– Жду подтверждения и одобрения, – отпарировал Волков, легонько коснувшись губами моих губ. – Ну так что?

– Думаю, такой вечер, что тебе грезился, станет хорошим концом того дня, в котором мы признались друг другу в любви. И да, чёрт тебя побери, я всё-таки романтик…

– Я тоже, – он улыбнулся и поцеловал меня нежно, но уверенно и страстно одновременно. – Пойдём, я там продуктов купил.

– Ага, – счастливо улыбнулась. – Думаю, поесть не помешает.

Мы вместе прошли на кухню, после чего я готовила ужин, а Лёша рассказывал кто такой Тошик и откуда он его знает. Мы вместе смеялись над шуточками, которые отпускал этот программист и над тем, что они втроём (Максим, Антон и Лёша) творили по причине сильного алкогольного опьянения.

– Если хочешь, могу тебя с ним познакомить, – выдал Лёша, пока я помешивала омлет с сыром, помидорами и ветчиной. Искоса посмотрев на него, улыбнулась и утвердительно кивнула головой. Знакомство с такой примечательной личностью не будет лишним, определённо. Никогда не знаешь, где и как это может пригодиться. – Только не флиртуй с ним, а то придётся набит ему морду.

– Ему? – Хихикнула, выключив газ и взяв одну из приготовленных тарелок. Положив на неё приготовленный ужин, поставила его перед Алексеем. Остатки выложила на второе блюдо и сама села за стол. – Приятного аппетита, Лёш.

– Спасибо, – он нежно улыбнулся и, дотянувшись до меня, погладил по щеке. – Никогда не думал, что скажу это, но я рад, что пошёл на этот вечер встречи.

– Тогда тебе необходимо подарить Женьке хотя бы бриллиантовое кольцо, – улыбнулась и положила в рот кусок омлета. – Потому что моим появлением там ты обязан только ей.

– У меня есть подозрение, что ты всё равно бы нашла меня, рано или поздно, – пожал плечами Волков, уплетая свою порцию. – Ты замечательно готовишь.

– Ешь давай, и будем воплощать твою мечту, – шутливо погрозила ему пальцем. – Только не обижай меня больше, договорились?

– Я буду очень стараться, – тихо отозвался Алексей и слабо улыбнулся. – Ты самое дорогое, что у меня есть.

– Надеюсь, – кивнула головой и молча стала есть, иногда улыбаясь своим мыслям. Боюсь, совместное проживание никогда не будет спокойным, тихим и мирным. Споры и пикировки – это всё делает нашу жизнь куда веселее.

Думаю, спустя какое-то время я всё же смогу поверить в своё счастье.

Вечер закончился мирно, тихо и по-семейному. Мы лежали на диване, целовались, касались друг друга, фоном слушая какую-то глупую американскую комедию. Возможно, она даже была смешной и стоящей для просмотра, но нас это не особо волновало, учитывая, что лично моим вниманием единовластно завладел Волков, нахально улыбаясь и прижимая к себе. Я же довольно жмурилась и хотела мурлыкать от ощущения покоя, уюта и безопасности, что окружали меня.

И конечно, была совершенно не против, когда меня подмяли под себя, руша все представления о мирном вечере…

Впрочем, мне к тому моменту было плевать на всё вокруг. Остались только мы вдвоём, без проблем на горизонте, без возможных соперников и, не ожидая постоянно, удара в спину. Лёша целовал меня так, словно боялся напугать или разрушить хрупкую атмосферу нежности, царившую вокруг нас. И я с удовольствием включилась в эту игру, полностью отдавшись во власть царивших во мне чувств.

Что будет завтра?

Да пошло оно… Это завтра. У меня есть сегодня, любовь и тот, кто смог проникнуть в мою душу и крепко обосноваться там. В конце конвой это не мало, это очень много и очень сладко…

Утро субботы наступило… И принесло с собой мир, покой и крепкие, знакомые объятия. Приоткрыв глаза, посмотрела на спящего Алексея, прижимавшего меня к себе за талию так, что я уткнулась носом в его мерно вздымающуюся грудь. Улыбнувшись, пробежалась кончиками пальцев по его лицу, очертила линию скул и подбородка, коснулась приоткрытых губ. Подтянувшись, легонько чмокнула его в нос, после чего устроилась поудобнее, обняла его за талию. Блаженно вздохнув, закрыла глаза и вернулась в объятия Морфея, наслаждаясь заслуженным сном в выходной день, в объятиях любимого мужчины. Для меня, этого вполне достаточно и даже более того…

Медленно засыпая, так и не заметила, что Волков открыл один глаз, лукаво улыбнулся, чуть поёрзал, после чего сжал крепче меня в объятиях и снова смежил веки. Спустя полчаса мы мирно спали, чувствуя всепоглощающую взаимную любовь.

На самом деле, счастье это так просто…

20

Когда погибает Вера, чахнет Надежда.

Когда уходит Надежда, умирает Любовь…

Автор

Пять месяцев спустя

19 июля

Город напоминал большой муравейник. Я бы даже сказала, слишком большой, для одного маленького человека. Но когда-то мне попался в интернете один демотивтор. Такая картинка со смыслом, которую нужно правильно увидеть и, что не маловажно, правильно прочесть то, что под ней написано. Так вот, на том демотиваторе был изображён молодой человек, одетый в старые потёртые джинсы и свободную кофту с капюшоном. Он сидел у обочины, прислонившись спиной к стене какого-то дома. Мимо ехали машины, жил своей жизнью один их крупных мегаполисов. И подпись очень соответствовала содержанию: «Одиночество нужно искать в большом городе». Ну или как-то так…

Сейчас, стоя в переполненном автобусе и вполуха слушая рассуждения какой-то бабули о том, как хорошо было жить при Сталине, и что молодёжь остатки совести потеряла, я как никогда точно понимала значение этих слов. Вроде бы вокруг меня люди, толпа, где каждый даже может оказаться личностью… А на самом деле это масса. Безликая и беспощадная. Иначе, почему за десять минут мне успели пять рад отдавить ногу?

Вздохнув, сдвинулась чуть в сторону и отстранённо стала смотреть в окно, на мелькавшие мимо машины и дома, с яркими вывесками. Июль в этом году выдался дождливым и мерзким, но сомневаюсь, что мной он воспринимался так паршиво только из-за сырости и промозглого ветра. В душе почему-то поселилась тоска и предчувствие неприятных для меня, в первую очередь, событий. Ну, а так как депрессии у меня если и бывают, то обычно ближе к зиме, да ещё и не в такой форме, то можно было предположить, что это вопит о чём-то своём некстати проявившаяся интуиция.

В таких случаях, жизнь не скупилась на неприятные подарки.

Автобус остановился на конечно остановке – Железнодорожный вокзал. Быстро пробравшись через толпу на выход, соскочила со ступенек и вдохнула непередаваемую смесь выхлопных газов, тут же продававшихся фруктов и шашлыков. Открытые кафе в это время года весьма популярное развлечение предпринимателей.

Улыбнувшись мелкому моросящему дождику, натянула капюшон ветровки из плащёвки. Под неё я благоразумно трикотажную кофту, не особо тёплую, но приятно греющую душу, решив, что скончаться от воспаления лёгких – это не предел моих мечтаний. Драные джинсы поверх тонких колготок и более крепкий и надёжный вариант кроссовок, с плотными носками, дополняли мой наряд на сегодня. Вытащив плеер, воткнула наушники в уши и включила подобранный специально для таких вот прогулок полтора месяца назад вошедших в привычку, сборник. Выбор пал на группу «Bank-a». Приятный мужской голос ударил по ушам, исполняя полюбившуюся песню «Реквием стай». Строчки падали на шаги, складываясь в слова, задевающие за живое.

Годами скинута вуаль, Священный вовсе не «Грааль», Переворачивая нас, Открылась к правде магистраль. Мы врали сами же себе, И каждый на своей войне, Бежали от самих себя, Но вот теперь бежать нельзя…

Я шла по оживлённым улицам, лавируя между людьми у которых были свои проблемы и свои трудности в жизни. Им точно не было никакого дела до невысокой девушки, спрятавшей глаза под капюшоном и погрузившейся в свои собственные мысли. Музыка заглушала окружающие звуки, поэтому происходящее вокруг напоминало немое кино.

А в груди билось чувство тревоги и боли, как будто я что-то сделала, о чём непременно буду жалеть. Но идей о том, чем вызвано это чувство, терзающее меня на протяжении последнего месяца с лишним, не было. Для того что бы хоть как-то ослабить напряжение внутри себя, пришлось пристраститься к пешим прогулкам по городу, особенно в центре, где было куда многолюднее и проще затеряться в толпе, отдаваясь своим мыслям. Иногда я ещё забиралась на крышу какого-нибудь дома, где имелось чердачное помещение и не составляло труда получить к нему доступ. Правда, это делала редко, обычно, когда становилось слишком тошно от того, что жизнь вошла в размеренную колею, и всё было хорошо…

Всё было даже СЛИШКОМ хорошо.

Господи, прости, Ты не допусти, Мне закрыть глаза, Дай мне силы. Пусть ещё больней, В перестрелке дней, Признавать что мы, Некрасивы…

Хмыкнула. Никогда не верила в идеальные отношения, но именно сладкую горечь их пришлось вкусить спустя почти три месяца после того, как мы с Лёшей стали встречаться по-настоящему, а не урывками. По-прежнему были ссоры, скандалы и дружные обоюдные нервотрёпки. Всё чаще и чаще я понимала, что в них нет прежнего огонька, искры, заставляющей обоих вспыхивать одновременно. Всё больше мы оба просто сидели и молчали по вечерам, не зная о чём говорить и как. Но я его люблю и ничего не могу поделать, поэтому молча, стиснув зубы, ищу выход собственным эмоциям в гулянии допоздна по городу, прослушивании рока и редким играм на электрогитаре, когда становиться уже совсем невмоготу.

Вибрация телефона отвлекла меня от отдающих безысходностью размышлений. Вытащив новенький сенсорный телефон, пришедший на смену честно отслужившей мне раскладушке, не глядя нажала на сброс вызова. Если это Женька или кто из родных – поймут, что ни с кем не хочу говорить. Если Алексей – не сильно расстроиться. Если только в начале совместного проживания, он начинал подозревать самое худшее, стоило где-то оставить сотовый, то теперь относился к моим отлучкам совершенно спокойно.

Вздохнув, приказала заткнуться предательски ноющему сердцу и свернула в какой-то проулок. На глаза попалась относительно целая детская площадка. Пробравшись через лужи и грязь к маленьким качелям, устроилась на них, наплевав на мокрое деревянное сиденье. Потом вызову таки и доберусь до дома, чтобы не отсвечивать в общественном транспорте мокрым задом. Песня в плеере сменилась на другую композицию этой же группы. «Рокировка». Начав неторопливо раскачиваться, шевелила губами, про себя повторяя слова.

Ранняя ночь, Привет мой друг. Сердце не дышит, Просто стук. Пульс так упрямо, Бьёт в виски. Так аритмично, От тоски.

Память бросает Слайды в ряд, Так уже много Лет подряд. Так уже много Сотен лет. Где на вопрос «Зачем?» ответ?

Тихо качаясь, прикусила губу, вспомнив недавние события. В выходные родители предложили поехать на шашлыки, на дачу. Домик там не ахти, да и место довольно глухое, но всё же… Для отдыха то, что нужно. Волков сначала согласился и даже довёз меня до места назначения, почти. Высадив в километрах пяти от дома, он уехал, сославшись на срочные дела. Когда папа высадил меня возле дома, где сейчас было моё временное место жительства, в окнах горел свет, а добрые бабушки просветили, что женишок мой милый с утра зависает, с друзьями.

Рокировка… Затвор… Расстреляли в упор… Растоптали в слезах… У меня на глазах…

Зло усмехнулась. В тот вечер я развернулась и уехала в свою старую квартиру. Там временно обитал Ванька, всё ещё не уехавший домой, поэтому мы вместе смотрели мой любимый сериал «MASH», пили чай, спорили по пустякам и всячески пытались скрыть мою обиду, злость и вообще, слегка невменяемое состояние. Ваня прекрасно понимал, что я совершенно не хочу ни о чём говорить. И тем более, обсуждать свои отношения с Лёшей.

Раненый зверь Опасней двух, Сила не Ньютон, Сила – дух. Сильные мира Не в миру, Что написал, Я не сотру!

Кто в темноте, Тот ценит свет. Проще как все, Сложнее нет. Так уже длится Сотни лет. Вот на вопрос «Зачем?» ответ.

Возможно, именно тогда у меня что-то случилось. И так не особо щедрая на проявление чувств, стала более замкнутой. А может, я в чём-то провинилась перед ним? И он сожалеет о том, что между нами происходит? О том, что мы вместе?

Телефон снова завибрировал, привлекая к себе внимание. Достав его и вытащив один наушник, ответила на вызов, хотя номер был неизвестен. С недавних пор у меня вошло в привычку не отвечать незнакомым. Как-то звонила пьяная в стельку Здобнякова, ничего хорошего из этого разговора, конечно же, не вышло.

– Слушаю, – тихо ответила, мысленно готовясь к худшему.

– Ну так слушай, сучка – пьяный смешок показал, что я ни капельки не ошиблась в своих– подозрениях. Снова звонила Анька, явно собираясь наговорить очередную кучу гадостей. Слушать её не было никакого желания, поэтому отодвинув телефон, собралась, было, отключиться, как что-то вдруг остановило меня. Снова поднеся динамик к уху, стала вслушиваться в пьяный бред человека, явно находящегося в полном неадеквате. – Думаешь, смогла его зацепить? – Тут Аня засмеялась, явно довольная своими мыслями. – Ты просто очередная прихоть! Постельная игрушка! Он с тобой наиграется и бросит, выкинет, как ненужную куклу! – Смех плавно перешёл в истеричные всхлипывания, что бы вновь стать смехом. – Да он уже спит с другой! А ты, всего лишь приятное дополнение к горячему сексу с какой-нибудь красоткой, согласной на одну ночь! Он…

– Завязывай пить, – остановила поток её излияний, чувствуя, что и без того не особо хорошее настроение, перешло в разряд средней паршивости. Ещё парочка подобный приятных известий и у меня будет повод купить себе бутылку ликёра, что бы выпить в одно лицо. У себя в квартире. – Найдёшь себе неприятностей на задницу, ещё больше, чем в прошлый раз.

– Да по хрен мне на это, – неожиданно вяло откликнулась Анька и тихо продолжила. – Я его сегодня видела. С какой-то рыжей сучкой крашеной. Целовались, бля, нежно так… Теперь-то может поймёшь, каково это, когда тебя предают, млять?!

– Заткнись и забудь этот номер, – как можно спокойней ответила и сбросила вызов. Подумала и вырубила телефон. Можно вернуться к вокзалу и там найти такси, а можно пешком пройти через весь город и оказаться с своей родной, старой квартире, где меня ждут кот и крыса, единственные, кто действительно лишь молча порадуется моему приходу.

Главное не забыть продукты купить, а то там наверняка в холодильнике не просто мышь повесилась, но ещё и тараканов с собой прихватила.

Медленный шаг. Проливной дождь бьёт по лицу, голове и телом тяжёлыми каплями, вызывая предательскую дрожь. Я плачу и знаю об этом. Иду к старой квартире, едва ли не через весь город, сталкиваясь с прохожими и лишь чудом избегая встречи с автотранспортом.

К сожалению, звонок этой бляди стал для меня последней каплей на сегодня. Встречаться с Волковым не было никакого желания. Видеть кого-то ещё – тем более. Оставалось только купить себя что-то алкоголесодержащее и попытаться напиться, хотя даже это я никогда не могла сделать до конца. Организм просто не принимал в себя выпивку, в тех количествах, которые были просто необходимы, что бы забыться.

Дождь не прекратился и ночью. Я сидела на подоконнике, на кухне, обхватив колени руками, и смотрела в окно. На табуретке стоял бокал вина, рядом валялась в сердцах смятая пачка дамских сигарет с ментолом. У меня не вышло даже поднести сигарету ко рту, не то, что вообще её прикурить и сделать затяжку. Внушение, сделанное отцом ещё в школе, действовало до сих пор. Иногда, я ненавижу своего родителя за это… Но ничего не могу поделать.

Телефон завибрировал, привлекая к себе внимание. Искоса бросила на него взгляд и поморщилась. Звонил Волков. В пятый раз за последние полчаса. Неужели волнуется?

Прокляв себя за это чёртово чувство радости и надежды, появившееся в груди, взяла аппарат в руку и нажала на кнопку ответа, поднеся его к уху.

– Ты где? – Без приветствия, потребовал отчёта Алексей. В его голосе сквозила беспокойство.

Сердце предательски дрогнуло и забилось быстрее, заставляя глупо улыбнуться. Всё же волнуется… Может, всё не так уж и плохо, как мне кажется? И он просто…

Что просто?

Обругав саму себя, сжала свободную руку так, что хрупкое стекло бокала, который я успела взять, треснуло. Вино пролилось на подоконник, превратившись в аляповатое алое пятно. Осколки впились в ладонь, но почему-то мой мозг даже не стал акцентировать на этом внимания. Словно ничего этого и не было…

– Ты где?! Юль, ты где, чёрт бы тебя побрал?! – Заорал Алексей, выдёргивая меня из раздумий. с трудом оторвавшись от созерцания смеси вина и крови, тихо ответила на его крик:

– Дома…

– Твой дом в данный момент является и моим тоже, – резко откликнулся Волков. Отстранённо подумала, что более интересного построения фразы трудно было ожидать. – И что-то рядом с собой я тебя не наблюдаю! Ещё раз спрашиваю, ты где?

– Дома, – как можно более спокойно ответила, сползая с подоконника и медленно, пошатываясь, поползла в ванную. – Завтра утром приду. Не волнуйся.

– Юль! – Взвыл, было, он, но я уже выключила телефон. Снова. Волнуется ведь, вот только говорит так, как будто я просто обязана всегда быть там, где он хочет.

Остановившись посреди коридора, тонко всхлипнула и расхохоталась. Боже, мне явно пора сходить к врачу. Любовь вредно действует на мозги. И я совершенно забыла, какие мужчины собственники… Да. А ещё, забыла о том, что причиной надлома отношений вполне могу быть я, со своими требованиями вечной честности и доверия…

Плюнув на ванную, дошла до комнаты и рухнула на кровать, чувствуя разливающуюся по телу свинцовую усталость. Завтра… Обо всём подумаю завтра… Когда протрезвею и смогу более разумно посмотреть на всё происходящее со стороны…

Решив дл я себя это, более или менее успокоилась, после чего заснула, свернувшись клубком и зажимая слабо кровоточившую руку, из которой даже не додумалась вытащить осколки стекла.

24 июля.

Я всегда считала, что подорванное доверие разрушает отношения.

Правда, никогда не думала, что сама окажусь в роли постоянно подозревающей свою вторую половину стороны. Возможно, меня стоило бы обвинить в лицемерии, но постоянные звонки Аньки, так и не отставшей от меня, прохлада в отношениях, внутренние сомнения… Всё это подточило мою уверенность в том, что стоит доверять партнёру.

Именно по этой причине, я сейчас сижу в одной из так нелюбимых мною уличных кафешек, пью сок и наблюдаю за Алексеем, сидящим ко мне спиной. Одетая в одежду мужского покроя и спортивного стиля, осталась неузнанной, даже когда прошла мимо него. Только от этого стало больнее, никакого облегчения не было и в помине. Лучше быть пойманной с поличным, чем понять, что любимый человек не может тебя узнать.

Сжав кулак левой руки, зашипела от боли. Не убранные осколки сыграли плохую шутку. Рука заживала медленнее, чем обычно. Приходилось делать перевязки.

Волков о чём-то деловито разговаривал по телефону. С того дня, когда я поранила ладонь, наше общение сложно назвать нормальным. Ну да, во всём, что не касалось постели. Там все разногласия куда-то исчезали, вот только и прежней самозабвенной страсти тоже не было. Лишь обыденность, пусть и насыщенная возбуждением и нежностью.

Глубоко вздохнула. Возможно, я опять ошибаюсь. Возможно, это всё моя депрессия или ещё какая-то женская придурь. Просто мне всё видится в тёмных тонах, вот я и предполагаю…

Замерла, внимательно смотря на столик, находившийся метрах в трёх от меня. К Алексею, томно улыбаясь, подошла хорошо и дорого одетая девица, лет восемнадцати на вид. Длинные, рыжеватые локоны, спадали вниз волнистым каскадом. Огромные голубые глаза, полные губы… Судя по вожделенным взглядам немногих посетителей мужского полу, по десятибалльной шкале красоты ей дали все одиннадцать.

Лёша поднялся, помог даме сесть и ласково убрал упавшую на лицо прядь волос за ухо девушки. В душе появилось неприятное чувство ревности, смешанное с обидой и…

Болью.

Я очень хорошо знала эти медленные, как будто дразнящие движение. Волков соблазнял и очаровывал очередную красавицу, что бы насытившись прелестным телом, вернуться к налаженному быту и приевшейся девушке, бывшей однокласснице.

Удобно, не так ли?

Не знаю, что было больнее: её красота, его нежность к ней или вся ситуация в целом. Хотя, скорее всего, больнее было от осознания, что это всё, всё что сейчас происходит и мои чувства, разрываемая ими душа – это всё плод моих поступков. Это я решила дать себе шанс на счастье. Давно пора бы усвоить, что Судьба не дарит подарки, лишь одалживает.

Не выдержав их переглядываний и тихого шёпота, как можно более незаметно пересела поближе. Любопытство губило не только кошку, но на это, в данный момент, мне было глубоко плевать. Так можно было услышать о чём они говорят.

На свою беду, у меня это получилось…

25 июля.

Максим внимательно смотрел на меня, одновременно с этим слушая ворчания Волкова по телефону. Отодвинув трубку стационарного аппарата в своей квартире, точнее одной из двух, Краснов закрыл ладонью микрофон и тихо поинтересовался:

– Что у вас происходит?! Он уже пятый раз звонит и интересуется не видел ли я тебя7

– Нет, ты меня не видел, – тихо ответила, продолжая сидеть на полу в коридоре, почёсывая за ухом крупного щенка, породы хаски. Тот высунул язык и довольно жмурился, пристроившись под боком. Прикосновение к шерсти собаки успокаивало, как и его прохладный, мокрый нос, тыкавшийся в руку и настойчиво требующий продолжения ласки. – А даже если и видел, то говорить ему об этом не надо.

– Почему? – Одними губами прошептал Макс, с сочувствием смотря на меня. А я…

Я устало опёрлась затылком об стену и сглатывала подкатывающую тошноту. Что-то слишком часто меня стало тошнить, не к добру это.

Потому что ребёнок вовсе не то, на чём надо строить отношения дальше или пытаться их спасти. Я так не играю…

– Волков, отвали, у меня гости, – неожиданно грубо оборвал друга блондин и резко бросил трубку. После чего раздражённо вздохнул и подошёл ко мне. Опустился рядом на пол и обнял рукой за плечи, прижимая к себе.

– Наладиться, – тихо, но уверенно произнёс он, гладя меня по волосам. Сдерживаемые слёзы, медленно стекали по щекам, оставляя влажные следы. – Он тебя любит…

– Макс, замолчи, – тихо попросила, прижавшись щекой к его плечу, и закрыла глаза. – Давай просто помолчим. В таком состоянии я не смогу с ним встретиться.

– Но тебе придётся, – философски вздохнул Максим. Странно, но наши отношения почему-то резко изменились, став ближе и даже нежнее.

Правда, я уже ничему не удивляюсь, за последнее время отучилась от этого.

– Знаю…

А ещё я знаю, что скоро всё закончится… Только вот когда? И сколько мне осталось любить его?

Счастье – это просто.

А вот удержать его и не убить любовь – порою просто невозможно…