Текст книги "Неидеальная любовь (СИ)"
Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 62 страниц)
– Мда? – Максим почесал затылок, опустив глазки до полу, и тихо поинтересовался. – Неужели я вчера приставал к тебе?
– Ко мне? – Наигранно удивилась Надежда и снова запыхтела, пытаясь выбраться из хватки ткани. Раздался треск, и ей удалось освободиться… Ценой одного тонкого одеяла. – Ой…
– Не страшно. Это всего лишь вещь, – пожал плечами Максим и с любопытством посмотрел на смущённую Надю. – Так что вчера было-то?
– Ты отбил у меня парня, – обвинительным тоном оповестила его Надя и сложила руки на груди. Пока он рассматривал получившееся зрелище, до головы дошла полученная информация.
– Прости… Что? – Переспросил Краснов, начиная понимать, что вчера умудрился что-то натворить. Ещё бы вспомнить что.
– Ты отбил у меня парня! – Повторила, чуть громче, девушка, иронично усмехнувшись. – Это было бы не очень смешно, если бы не пара моментов. Ты всё-таки уехал вместе со мной, а бедного Юрика начал утешать его же сосед Сергей, как бы «случайно» оказавшийся поблизости. И почему мне кажется, что это было подстроено?!
– Милочка, а нафига оно мне надо было, а? – Непонимающе посмотрел на неё Максим, отпивая уже успевший остыть чай. – К тому же, Сергеев я знаю столько, что можно составить альбом страниц на двадцать, но нетрадиционной ориентации там вроде бы не было.
– У тебя склероз или провалы в памяти? А может, временная амнезия? Кажется, я вчера тебя так приложила об косяк… – Её слова вызвали у него довольно противоречивую реакцию. С одной стороны, Максима забавляло то, как она выглядела, сидя на полу, растрёпанная и явно не до конца проснувшаяся. С другой, в голове появлялись весьма подозрительные мысли о том, что он вчера пил, с кем и самое главное, что, собственно, был за повод-то? Про последствия Краснов предпочитал пока не заикаться. А то можно выяснить что-то куда более интересное, чем собственная ориентация. Макс даже и не подозревал, что она у него как минимум бисексуальная.
Впрочем, он не подозревал и о том, что его кто-то обо что-то может приложить головой. Всё в жизни бывает впервые.
– Надежда, у меня склероза отродясь не было. А если и проявлялись временные провалы в памяти, так только вследствие приёма чего-то более тяжёлого, чем тот же виски, ну или водка на худо конец. Я даже согласен на вермут временами бываю, – отлепив, наконец, свою тушку от косяка, Максим сделал несколько шагов внутрь комнаты и, оказавшись прямо перед Надей, присел на корточки, внимательно и очень серьёзно рассматривая лицо девушки. – Поэтому был бы очень признателен, если бы ты прекратила вешать мне лапшу на уши. Я вилку забыл прихватить.
– Вчера ты был более… Пушистым, – устало прикрыв глаза, тихо откликнулась она и качнула головой, прикусив многострадальную нижнюю губу. – И чувство юмора у тебя точно присутствовало.
– Надя, – с нажимом произнёс Краснов, неожиданно почувствовав, что ему стало стыдно за собственное поведение. То что его одновременно обуревало желание обнять её и утешить, вместе с необходимостью развеять все иллюзии в отношении собственной персоны, разрывало его и без того не простую натуру. Что-то усиленно подсказывало мужчине, что в этот раз просто не получится. Да и надоело это просто, если подумать-то.
– Двадцать с лишним лет Надя, – раздражённо мотнула головой Надежда и резко поднялась, продемонстрировав все прелести собственной фигуры, сама того не желая. – Могу я надеяться хотя бы на кофе?
– Я тебе чай принёс, – тихо отозвался Максим, рассматривая стройные ноги, с изящными лодыжками и небольшими аккуратными ступнями. Смотреть выше он как-то слегка побаивался.
– Я не пью из чужих кружек, – «тонко» намекнула она на то, что он уже отпил из принесённой чашки.
Краснов вздохнул, посчитал в уме от одного до десяти и обратно, после чего пришёл к выводу, что морду набить Волкову просто жизненно необходимо. Хотя бы для успокоения собственной совести в отношении того, как он ведёт себя с собственной гостьей. Как же всё-таки то, как пройдёт утро, зависит от того, с чего ты его начнёшь!
Юлия.
Когда минутная стрелка на наручных часах доползла до сорока пяти минут девятого, вызвала такси, чувствуя, что уже просто нет никаких сил оставаться в этой квартире. Нет и вряд ли появятся.
Внутренне, в душе, я понимала, что это банальное и позорное бегство, что можно было утром выяснить всё или же вчера… Но одно дело подозревать, другое – получить не просто какие-то косвенные доказательства, а прямые неопровержимые улики, можно сказать письменную явку с повинной от непосредственного подозреваемого. Хотя, теперь уже скорее обвиняемого.
Машина приехала через пять минут. Всё это время я стояла в тени деревьев, растущих недалеко от подъезда, стараясь абстрагировать от местных кумушек, уже облюбовавших скамейку у дверей. Из обрывков разговора можно было смело делать выводы о нравственном воспитании не только всего дома, но и страны в целом. А кто виноват бы? Правильно, правительство, вместе с Путиным и Медведевым. Сталина на них нет, как выражались бабульки, поминая недобрым словом всех президентов, начиная от Горбачёва и заканчивая нынешним Дмитрием Анатольевичем. Иногда я всерьёз думаю о том, что у них нет никого невиновного, что периодически пугает.
Заметив подъехавшее такси, быстро добралась до задней двери и села в машину, радуясь тому, что она пока ещё не успела раскалиться до состояния сковородки, стоящей на открытом огне. Если уже в это время на улице чувствовалась липкая духота, боюсь представить, что будет днём.
– Куда вам, барышня? – Доброжелательно улыбаясь, поинтересовался водитель, мужчина средних лет. Что примечательно русский и даже ухоженный. Интересно, что он делает в агентстве такси? Ведь по одежде можно определить, что он привык закупаться отнюдь не на вещевом рынке.
– Воронова, 25, – улыбнувшись в ответ, назвала адрес и тут же уткнулась в прихваченную из квартиры книгу. Она оказалась стареньким и потрёпанным изданием произведения в жанре «иронический детектив», автором которого была никто иная, как Дарья Донцова. Ничего не имею против данной дамы. Её кулинарная книга лентяйки на самом деле довольно полезная и познавательная вещь, написанная приятным и понятным языком. Однако, если первые книжки ещё можно было читать, скажем ту же серию про Дашу Васильеву или Евлампию Романов, ну ещё начало про Ивана Подушкина, то последующие напоминали сходящие с одной фабрики консервы. Вроде и юмор есть и сюжет достаточно интересный, но… Одинаковый какой-то что ли? В общем, первое время, когда она только начала печататься, я с удовольствием коротала время с подобной литературой. Потом же плюнула и забросила, решив, что оно того не стоит.
Вот и сейчас пробегая страницы по диагонали и вяло думая о том, что героиня или озабоченна поиском мужа или хочет стать богатой, но никак не собирается искать преступника, не заметила, как мы добрались до места. Заплатив водителю и попрощавшись с ним, с чистой совестью забыла книженцию на заднем сидении, якобы уронив её на пол, пока водитель отсчитывал сдачу. Захлопнув дверь, сделала вздох полной грудью и направилась к входу в клинику, располагавшуюся в небольшой парковой зоне. Маленькой, если быть точно. Где-то с один двор размером.
Женьку увидела почти сразу. Павлова стояла на крыльце и дружелюбно общалась с каким-то молодым человеком. Судя по отсутствию халата или какой-то ещё специальной одежды, он не являлся сотрудником медицинского учреждения. Может, пришёл с кем-то? Только чего он тогда так нахально улыбается, трогает Женьку за руки, да глазки ей строит?
Вот же ж… Одно слово – Павлова. Вечно находит неприятности, даже там, где это в принципе не возможно.
– Жень, привет, – позвала подругу, остановившись у подножия лестницы и мило улыбаясь. Блондинка среагировала мгновенно, казалось, она только этого и ждала. Подхватившись, сделав вид, что едва не потеряла сознание от радости (парень был готов её ловить, на полном серьёзе), она рванула в мою сторону, попутно едва не столкнув с лестницы медсестру, гневно посмотревшую на неё. Схватив меня в охапку, Павлова повисла на моей шее, едва ногами не болтая от счастья.
– Любимая, ты пришла! – Заорала Павлова, ещё крепче стискивая меня в своей хватке. – Солнышко, я так волновалась! С ребёночком всё в порядке? А витаминчики ты пьёшь? Ну, те, что доктор прописал? А то смотри мне, я ведь нажалуюсь на тебя! – И уже куда тише мне на ухо. – Соколова, если ты мне не подыграешь – задушу прямо тут! От радости!
– Солнышко моё, блондинистое, – тихо откликнулась, обнимая её за талию пряча улыбку у неё на плече. Паренёк то бледнел, то краснел и точно позабыл подобрать свою челюсть с земли. Будем верить в лучшее и надеяться, что его нервы не сильно пострадают. – Ты чересчур волнуешься, дорогая. Я даже боюсь представить, что будет почти восемь месяцев спустя.
Пытавшийся закадрить Женьку кадр, нахмурился, поджал губы и промаршировал мимо нас в сторону проезжей части, буркнув на последок весьма нелицеприятное:
– Дуры-лесбиянки.
– У него точно есть какая-то фобия, – вынесла вердикт подруга, отлипая от меня и делая шаг в сторону. Проведя рукой по распущенным волосам, Женя скорбно вздохнула и поинтересовалась. – Так что случилось? И почему мы именно здесь встретились, м?
– Ну, наверное, мы встретились именно здесь, – сделала ударение на последнем слове, чуть помолчала, после чего выдала окончание фразы, – потому что мне надо сдать анализы и подойти к врачу на предмет рекомендации необходимых витаминов, курс которых надо пройти во время беременности.
Между нами повисла пауза воистину достойная «Ревизора» Гоголя. Женька смотрела на меня круглыми глазами, в глубине которых явно сверкала мысль о том, что её подруга, то бишь я, либо так над ней издевается, либо неудачно шутит, либо ещё что-то… Но хоть какого-то намёка на подозрение, что всё это совершенно серьёзно там не просматривалось.
Получается, что в такой вариант, как моя беременность лучшая подруга даже услышав от меня лично слова подтверждения – поверить не может. Забавно, однако, но и довольно печально.
– Жень? – Когда молчание стало совсем невыносимым, легонько толкнула её кулаком в плечо, стараясь вывести блондинку из состояния зверской задумчивости. Так как для неё обычная обувь – это тонкий и высокий каблук, во всяком случае, когда она идёт в места, где однозначно будет много народу, то от толчка, пусть и едва ощутимого, Женю покачнуло. И если бы не наличие в непосредственной близости случайно пробегавшего мимо санитара, то вполне возможно, что меня могли бы обвинить в чём-то вроде нанесение вреда здоровью средней степени тяжести. Ну это делая скидку на то, что за психологические травмы у нас вроде бы пока не судят. Или я ошибаюсь?
– Девушка, с вами всё в порядке? – Вежливо поинтересовался санитар, удерживая слабо дёргающееся и изредка реагирующее на внешние раздражители тело Жени, где-то в сантиметрах сорока от тротуарной плитки.
Блондинка перевела ошарашенный и абсолютно бессмысленный взгляд с меня на него, о чём-то крепко задумалась, потом медленно кивнула головой и снова посмотрела на мою скромную персону.
– Вы можете самостоятельно передвигаться или вам позвать врача? – Продолжал допрос молодой человек, но тут у Павловой что-то перемкнуло (или же замкнуло так как надо?) и она ударила его по рукам, от чего конечности моментально разжались, выпуская свою добычу в вольный полёт до земли обетованной.
– Твою мать! – Ругнулась Женя, приложившись пятой точкой. Во время удара, мне чётко слышался жалобный хруст, наводящий на размышление о том, где у неё находился сотовый телефон, но озвучивать свои предположения вслух я пока что не решалась. Медленно поднявшись, подруга отряхнула свою пятую точку и выразительно на меня глядя спросила, хорошо поставленным голосом, да так, что не слышал ее, наверное, только глухой, – Повтори, что ты сейчас сказала? И нормальным языком, а не тем завуалированным посылом, в котором читалось, куда я могу идти и кого с собой прихватить. На всякий случай поясняю, я там уже была! И ничего нового для себя точно не найду.
– Жень, да куда уж внятней говорить-то?! – Беременность имеет свойство влиять на эмоции. Поэтому, как-то не особо удивилась, когда поняла, что вспылила совершенно не по делу, но ничего не изменишь, нужно привыкать к подобным всплескам. – Тебе что, справку от врача показать? Или тест пойти, под твоим чутким руководством сделать, а?! Я – БЕРЕМЕННА! И это не шутка!
– Так, стоп, – Павлова вскинула руку вверх и нахмурилась, изучая носки своих туфлей. – Ты сейчас хочешь сказать, что отчасти устроенный только что концерт имел под собой реальное основание?
– Выходит, что так, – вздохнув, обхватила себя за плечи и тоже опустила голову. А что? Рассматривать свою собственную обувь никто ещё не запрещал!
– И как давно? – Она скрестила руки на груди, на мгновение, подняв взгляд от земли, увидела на лице подруги выражение мрачной решимости, не сулившее, кому бы то ни было, ничего хорошего. Ой, что она себе напридумывать-то успела?!
– Полтора месяца… Хотя пока это не точный срок… Чуть помедлив ответила, затем всё-таки набрала в грудь воздуха, подняла голову и поинтересовалась у всё сильнее хмурившейся Женьки. – Ты что за планы строить начала, Наполеон доморощенный?
– Хочу сделать из одного зайчика-плейбоя добропорядочного семьянина. Какие-то возражения, а может быть, другие варианты имеются? – Иронично вздёрнутая бровь и горящие жаждой мщения глаза подсказали мне, что Волкова надо спасать…
Хоть и хочется отдать его на расправу любимой и единственной лучшей подруге!
– Павлова, у тебя совсем крышу снесло? – Тихо поинтересовалась, стараясь скрыть звучавшую в голосе дрожь. Иронично изогнутая бровь, по идее, должна была говорить о том, что у меня просто великолепной настроение и вообще, я просто лучусь оптимизмом. Судя по многозначительному хмыку со стороны подруги, актёрские способности как никогда сильны сегодня. – И не надо, не надо так хмыкать. Мы с Лёшей не настолько ещё знакомы друг с другом, что бы делать такой ответственный шаг.
– Ага. А заиметь ребёнка, это не ответственный шаг? – Скептически поинтересовалась Женя, ткнув указательным пальцем мне в район живота.
– Женя, ещё неизвестно останется этот ребёнок или нет, – тихо откликнулась, чувствуя внутреннее отвращение даже к самой идее сделать аборт. А о том, что бы самой пойти на подобный шаг вообще и речи не идёт. Во всяком случае, пока что. Ни от чего в этой жизни не стоит зарекаться, как показывает практика.
– Ни за что! – Пощёчина обожгла мою щёку, заставив отшатнуться, ошарашено глядя на взбешённую блондинку, стоявшую в непосредственной близости, сжимая и разжимая кулаки. Женя схватила меня пальцами за подбородок, крепко сжимая его и глядя мне в глаза. – Ни. За. Что! Ты меня поняла?! Только попробуй сделать хоть шаг, хотя бы мысленно коснуться данной темы и я тебя в порошок сотру. Ты на заднице своей сидеть не сможешь!
– Жень, ты чего?! – Тихо поинтересовалась, подозревая, что на лице останутся отметины от её пальцев.
– У тебя уже был один аборт, тебе мало?! – Прошипела Павлова, но подбородок из своей хватки выпустила, вместо этого обняв меня за талию, притянув к себе. – Ты хочешь вообще без детей остаться?
– Жень, но…
– Заткнись! – Рыкнула Женя, обнимая меня крепче. – Что бы больше я этого не слышала, понял?
– Хорошо, – сдалась, обнимая её в ответ и чувствуя облегчение. – Хорошо, Жень. Только не злись, ладно?
– Ладно. Но насчёт свадьбы мы ещё не закончили говорить! – Усмехнувшись, Женя отпустила меня, предварительно погладив по волосам, что, так или иначе, но всегда успокаивало.
– Ты не исправима, – вытерев слезинки, возникшие в уголках глаз, с благодарностью улыбнулась подруге. Всё-таки, не смотря на её характер, Женю нельзя не любить. Хотя бы за то, что она может вовремя остановить меня или кого-то ещё, кто ей дорог. – Пойдём. Мне на приём надо.
– Ага. Пошли. И это, чур, я крёстная! – Нагло заявив это, она схватила меня за руку и потащила внутрь, не обращая внимания на взгляды прохожих и посетителей. Впрочем… Как и обычно.
Евгения.
Женя сидела на подоконнике, напротив кабинета, в котором скрылась Юлька, не обращая никакого внимания на осуждающие взгляды медперсонала. Она накручивала на указательный палец прядь светлых волос, морща лоб и раздумывая над полученной информацией. Как и над тем, что ей явно не всё выложили. Можно даже сказать, и сотой доли того, что надо было, не рассказали.
Женька вздохнула, чувствуя глухое раздражение на сложившуюся ситуацию, но в тоже время, кому как не ей быть прекрасно осведомлённой о том, насколько упрямой может быть лучшая и самая любимая подруга, почти сестра. Единственный ребёнок в семье ценил то тепло, что давала ей дружба с Юлькой. Но в тоже время отчаянно ненавидел одну из черт характера этой девушки. То, что она вечно скрывала всё в себе, пока не наступит точка кипения, когда сдерживать эмоции уже не оставалось сил.
– Упрямая ослица, – буркнула себе под нос Павлова, вытаскивая из заднего кармана джинс телефон и с ужасом понимая, что ему пришёл окончательный конец. Окончательней просто не может быть! – Да что ты будешь делать! Мать твою!
Спрыгнув на пол, едва не поскользнувшись из-за этого, девушка решительно направилась к регистратуре, намереваясь выяснить, откуда можно позвонить. А в том, что это просто необходимо, Женя ни капли не сомневалась. Ей просто не терпелось сказать пару ласковых слов Алексею, пусть даже она и обещала Юле не делать этого. На всякий случай в тот момент, когда она давала обещание, пусть и молчаливое, на всякий случай скрестила пальцы, дабы в случае чего дать по ушам некоторым личностям.
Медсестра необъятных размеров ловко сновала между полками с медицинскими картами. Привлечь её внимание оказалось делом хлопотным, но Женьку это никогда не останавливало. Евгения вообще отличалась способностью находить выход из любой ситуации. Правда, обычно, это приводило к другим проблемам, но это её тоже не особо тормозило. Юлька как-то назвала подругу «ходячим детектором неприятностей для вторых девяносто». Данный титул оправдывалась в восьмидесяти пяти процентов случаев из ста.
Аккуратно постучав в стекло перегородки, Женя вежливо спросила:
– Можно вас на минутку?
– Чего надо? – Не особо-то церемонясь, откликнулась дежурная, поглядев на наглую девчонку исподлобья. «Наглая девчонка» взглядом не впечатлилась. На неё подобное выражение лица не действовало лет с семи. Может даже раньше.
– Здесь есть телефон в свободном доступе? – Сохраняя на лице выражение абсолютного пофигизма, продолжала пытать даму в белом халате. Честно говоря, разговаривая с ней, Евгения то и дело представляла как, заполучив сиё чудо природы в личное пользование, садит её на какую-нибудь серьёзную, в части лишений организма калорий, диету, после чего издевается всеми известными способами. К примеру, на её глазах жуёт торт со взбитыми сливками.
– Висит в коридоре, рядом с гардеробом, – поджав губы, откликнулась дамочка и снова вернулась к перекладыванию карточек. Видимо, это являлось самым важным делом в её должностных обязанностях.
– Спасибо, – саркастически откликнулась Павлова, скривившись от такого пренебрежения. А ещё частная клиника. Прямо-таки образец доброжелательности и участливости!
Оттолкнувшись от стойки, она направилась в сторону выхода. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что Соколовой данная свобода в действиях и поступках вряд ли понравиться, но это для её же блага. Такой аргумент перекрывал абсолютно все доводы разума.
Найдя аппарат, девушка включила пострадавший телефон, который с трудом, но всё-таки работал, хотя использовать его по назначению уже не имело никакого смысла. Корпус полностью исчерпал все свои ресурсы, сломавшись едва ли не пополам, чуть ли не рассыпаясь на кусочки.
Вытащив из списка контактов нужный номер, быстро набрала его и стала отколупывать заднюю крышку, намереваясь вытащить симку и флэшку из нутра пострадавшего аппарата. Наверное, его ещё можно починить, сменив корпус… Но это можно будет узнать только зайдя в ремонтную мастерскую.
Трубку взяли с десятого гудка. И то, голос не принадлежал её владельцу. Уж что-что, а опознать характерные для Волкова нотки труда не составляло.
– Я вас? – Вежливо поинтересовался незнакомый мужской голос.
– Не-а, я тебя, – в тон откликнулась Женька, чувствуя потребность найти тяжёлый предмет и врезать им по макушке Волкову. Ну или хотя бы тому идиоту, что играет роль охранника в этом месте. Какого грёбанного кактуса он так пялиться на её проблемную зону?! Она, конечно, понимает, что та как минимум великолепна, но не до такой же степени, что бы дыру в ней взглядом протирать! – Ты кто?
– С утра был человеком. А что? – Невинно поинтересовался мужчина, явно развлекающийся подобным диалогом.
– Человек, а человек. Тебя как звать? И где владелец данного номера? Он мне очень нужен. Хотя бы для того, что бы врезать ему промеж ног! – Рыкнула Женя, растеряв в миг всё своё терпение. У неё тут, понимаете ли, стремление восстановить справедливость, выяснить все подробности отношений подруги и её любимого молодого человека, а после этого устроить последнему хороший мордобой, по дороге в загс.
– Могу я ожидать ответной любезности и выяснить для начала, кто это звонит, м? – Насмешливо протянул мужчина. Павлова точно не могла определить, издевается тот или просто действительно настолько непробиваем, что никакими криками его не возьмёшь. Личная подозрительность настаивала на первом варианте.
– Я Павлова Евгения. Подруга девушки того козла, которому принадлежит данный номер, – не став ходить вокруг да около, назвала себя Женя, выглянув из-за угла в коридор. Попустить выход Юльки из кабинета не входило в её планы.
– Опа… Неужели та самая, знаменитая своим нравом Женя Павлова, гроза всех людей в этом мире и особенно тех, кто хоть раз наступил ей на лапу? – Иронично усмехнулись на том конце провода. Евгения сжала зубы, уговаривая себя если и убивать данную личность, то точно не сразу. – Просто несказанно счастливо познакомиться с вами, дорогая моя. А я Максим Краснов, коллега Волкова Алексея и по совместительству тоже друг Юли. Как она, кстати?
– Задумалась об аборте, – буркнула обескуражено Женя, вспомнив, что о данном субъекте не раз слышала от Юли.
С той стороны послышался сдавленный кашель, крепкое ругательство и звон разбитого стекла. Блондинка заинтересованно прислушивалась к раздававшимся звукам, гадая, что же такого там могло произойти и с какого боку подобная реакция на такое известие.
– Она сошла с ума?! – Выдавил, наконец, Максим, когда смог спокойно и вежливо говорить. – Я надеюсь, что ты её отговорила? Или она сейчас в кабинете гинеколога?
– Она в кабинете гинеколога. Я не знала, что ты обладаешь даром ясновиденья, – нежно проворковала Женя, чувствуя зверскую потребность потрепать кому-нибудь нервы. Иначе вполне может быть, что она просто на ком-нибудь сорвётся. Что не желательно, особенно учитывая, кто именно находился в непосредственной близости.
В трубке снова послышался отборный мат. Теперь Краснво совершенно не стеснялся в оборотах, рекомендуя своему другу такие процедуры, на которые у повидавшей, в принципе, всё Павловой даже фантазии не хватило бы.
– Закончил? – Выбрав одну из пауз, когда мужчина набирал воздуха, для продолжения вдохновенного монолога, спросила девушка, глубоко вздохнув и призывая мысленно себя к спокойствию. – Она на приёме. За мысли об аборте заработала от меня пощёчину.
– Умница, детка, – облегчённо выдохнул Максим. – Она в порядке?
– Я бы сказала, что да… Если бы знала Юльку не так долго. Но за время нашей дружбы, успела выучить пару особенностей её характера и одна из них в данный момент бесит меня очень сильно. Соколова молчит. И ничего не собирается рассказывать. К тому же, отговорила меня от разговора с Волковым на тему свадьбы и её беременности, – она встала рядом с телефонным аппаратом, прислонившись спиной к прохладной стене.
– Я смотрю, ты сильно её послушалась, – сыронизировал собеседник. – Даже начинаю сожалеть о том, что Алексей вышел из кабинета, забыв свой телефон.
– Ты тоже вполне достойная жертва, – сделала комплимент Женя, проведя свободной рукой по волосам. Что-то её во всём этом напрягало, но понять что не получалось. – Макс, почему мне кажется, что ты знаешь что-то, чего я не знаю?
– А ты не думала, что вмешиваться в дела подруги, пусть даже из самых лучших побуждений, не стоит, м? – Ответил вопросом на вопрос Краснов.
– О, перестань, – Женька возвела глаза к потолку и пару секунд любовалась симпатичными пластиковыми панелями. Закончив осматривать их, она продолжила разговор. – Я знаю, что ей нужно для счастья!
– Евгения, ты самонадеянна и упряма как танк, который прёт на роту бойцов, вооружённых противотанковыми гранатами! – Фыркнул мужчина и язвительно поинтересовался. – Тебе не приходило в голову, что своими действиями ты только ухудшишь ситуацию? И если бы она хотела, то обязательно посвятила тебя в подробности всего происходящего! Возможно, даже просветит, в чём я теперь не особо уверен. Наверняка про свадьбу с Волковым брякнула, не так ли?
– Я что, настолько предсказуема? – Обиженно буркнула Павлова, чувствуя себя банальной дурой или блондинкой из анекдотов, что практически идентично. – Они же любят друг друга!
– Кто и кого любит? – Настороженно поинтересовался знакомый голос и Павлова с ужасом видела стоящую рядом Юльку, сдвинувшую брови и хмурившуюся так, что все её чувства говорили о предстоящих неприятностях.
– Ой, дорогая, я тебе потом расскажу подробности данного сериала, ага? – Тут же перевела тему и сменив пол собеседника без его согласия Женя, мило улыбаясь подруге. Та не поверила, причём ни капли, просто усмехнулась, а глаза так и остались холодными. Но доигрывать партию пришлось, иначе она была бы вынуждена признать, что нарушила собственное слово. – Целую, солнце. Поищи в контактах мой номер и позвони мне вечером, ага? Я всё расскажу от и до!
– Я так понимаю, что ты попалась на месте преступления, – понимающе хмыкнул Максим. – Удачно отмазаться. Я позвоню. Думаю, нам есть о чём поговорить.
– Я тоже так думаю, моя хорошая, – прощебетала Женя и повесила трубку. После чего улыбнулась Юльке и невинно поинтересовалась. – Как дела? С тобой всё в порядке? Что доктор сказал?
– Что тебе надо выписать ремня, – зло сузив глаза, холодно откликнулась Юля. – Но пока мне нельзя нервничать и напрягаться. Есть кое-какие проблемы. Во всяком случае, как я поняла, плохо с анализами крови или ещё с чем-то подобным.
– Оу, а подробности? – Женя сразу стала серьёзной, беспокоясь за подругу.
– Не будет, – отрезала Соколова и направилась к выходу. – Пойдём. Нам надо зайти в аптеку и кафе. Желательно такое, где есть кондиционер.
