Текст книги "Любовь на грани смерти (СИ)"

Автор книги: Юлия Гойгель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Глава 62. Надолго

– Как приезжают? – изумляюсь я.

– Точнее прилетают. Как и мы летели. С пересадкой в Москве, – невозмутимо говорит мне Стас.

– И ты сообщаешь мне это за день до их прилёта?

– Зачем говорить раньше, чтобы ты всё это время не еду ела, а меня? – брюзжит, как заправский муж. – Я сам узнал всего несколько дней назад. В доме чисто, генеральную уборку делать не нужно. Детскую кроватку закажем, завтра привезут. Все остальные вещи можно купить. Если срочно что-то понадобится, возьмём у Ильи.

Так мы более привычно называем сына между собой.

– Стас, – я подхожу к нему вплотную и впервые за очень долгое время, прижимаюсь лицом к его груди. – Зачем Хайдар прилетает? Надолго? На всё время?

Мужчина успокаивающе гладит меня по спине:

– Я не знаю, Лиза. Он не сказал. А я не стал спрашивать по телефону.

– Он же поймёт, что между нами ничего нет, что Ильяс – его сын! – паникую я.

– Сразу не поймёт, – успокаивает меня мой самый лучший в мире Горыныч. – Ты сама посмотришь на него и тоже всё поймёшь. Разберётесь, Лиза.

Стас уезжает встречать гостей в аэропорт. Я остаюсь ждать в доме. Меряю шагами основную гостиную. Уже вечер и все помощники ушли. Рядом со мной только Даша, которая помогает нянчить капризничающего малыша. Вряд ли Илья понимает, что вот-вот увидит родного отца. Наверное, малышу передаётся моё волнение.

Наконец в дверь звонят, и Даша бежит открывать замки. Я с сыном на руках тоже иду к дверям. Первым заходит Хайдар. В его руках переносная люлька с девочкой.

На несколько секунд наши глаза встречаются. Мне сложно понять, о чём думает мужчина. Но придушить меня у порога явно не планирует. Стас заходит следом и заносит один чемодан. Понятно, что с ребёнком на руках много вещей брать не будешь.

Может, Хайдар всё же приехал на несколько дней? Мали ли по каким делам?

– Привет, – шепчу я одними губами.

– Привет, – значительно громче здоровается он. – Поцеловать тебя можно или муж против?

– Целуй, – смеётся Стас. – Главное, чтобы сама жена не была против.

Горыныч ставит чемодан и забирает люльку с ребёнком. Второй мужчина медленно привлекает меня к себе. Смотрит в глаза и целует. Собирается коснуться губ, но я чуть отвожу голову в сторону и его губы мажут по моей щеке.

– Ты, наверное, устал? – поспешно отстраняюсь. – Как малышка перенесла дорогу?

– Почти всё время спала.

– Лиза, куда гостя селить будем? – уточняет Стас. – Мы так и не определились.

– А что с моей бывшей спальней? – спрашивает сам гость.

– Там живём мы с Ильёй, – признаюсь я. – А Стас в своих комнатах. В бывшей спальне Влада теперь живёт Дарья. Я хотела сразу спросить, кто ухаживает за Амирой, чтобы знать, где поставить кроватку?

– На вилле за ней смотрели две жены отца. Я, конечно, могу поменять подгузник и приготовить смесь, но не более того, – признаётся мужчина. – Наверное, завтра же нужно нанять няню, которая сможет проживать в доме сутками.

– К нам днём приходит няня, – сообщаю я и быстро спрашиваю, пользуясь предоставленной возможностью. – А ты надолго к нам? Чтобы знать, что говорить няне?

Он вновь смотрит прямо в мои глаза.

– Надолго, Лиза.

Но не сказал, что навсегда, про себя отмечаю я.

– Мы пока поставили кроватку рядом с кроваткой Ильи, – решаю я. – Пусть сегодня ночью дети попробуют спать в одной комнате. Посмотрим, будут ли они мешать друг другу. Чем ты её кормишь? Есть ли у нас такая смесь?

– У меня с собой две пачки, но мы уже несколько раз её меняли. Алия кормила грудью, и Амира всё никак не может привыкнуть к смеси. Мы решили, что ей болит живот. От предыдущей её ещё и сыпало, – сообщает мужчина.

Девочка просыпается с громким криком.

– Её пора кормить и переодевать, – решает отец. – Уже часа три прошло. Где это можно сделать?

Ильяс с интересом рассматривает второго ребёнка, поэтому я иду впереди в когда-то нашу общую спальню.

– Положи её на пеленальный столик, – говорю Хайдару.

Он весьма неловко вынимает дочку из переносной люльки.

– Давай я попробую. Ты не против? – получив кивок, беру малышку на руки. Не переставая кричать, девочка морщит носик, сжимает и разжимает пальчики на ручках и пытается ткнуться личиком мне в грудь.

Я понимаю, что малышка чувствует моё молоко. Его у меня много, а Ильясу мы уже стали вводить прикорм, и он всё не съедает.

– Ты всё равно сцеживаться собиралась, дай ей, – предлагает Стас. – Вдруг возьмёт? У Лизы сразу молока было очень мало, так Илью в больнице смесью докармливали. Она ему так зашла, что он грудь особо и брать не хочет. Требует свою бутылку даже после часа сосания.

Я смотрю на девочку. Не сильно понятно, на кого она похожа. Наверное, больше на Алию. Просматриваются изящные тонкие черты. А глаза, как и у Ильи – отцовские, тёмно-зелёные. Когда сам Хайдар это заметит?

– Дай, если ты сама, конечно, можешь приложить к груди чужого ребёнка, – медленно произносит Хайдар. – Если нет, значит нет. Это понятно.

– Пока вы здесь разберётесь, мы с Дашей на стол накроем, – решает Стас и прихватывает с собой не только девочку, но и Илью. Малыш недавно покушал и не прочь поиграть. Мужчина уделяет ему достаточно много своего времени, и сын любит играть с дядей.

Девочка нащупывает мою грудь через ткань одежды и начинает кричать сильнее. Ещё помнит вкус материнского молока.

– Мне жаль, что всё так случилось с Алией и твоим отцом. Я никому не желала смерти, – произношу я.

Спускаю с плеч широкую шлейку свободного платья и отстёгиваю чашку специального лифчика для кормящих мам.

– Лиза, мне нужно выйти, да? – напоминает о своём присутствии мужчина.

– Да, но… Нет, не уходи. Я не уверена… Страшно брать на себя ответственность за незнакомого и такого маленького ребёнка, – пытаюсь пояснить свои ощущения. Устраиваю малышку более удобно на своих руках и подношу головку девочки ближе к груди. Она тут же хватает сосок и начинает жадно сосать, тиская крохотными пальчиками налитую молоком плоть. – Такая маленькая. Наверное, Илья почти таким же родился.

– Её вес был всего два семьсот при рождении. Алия достаточно легко её родила, – произносит мужчина.

– А я сама родить не смогла.

– Зато ты родила Сарбазу сына. Как я хотел, – тихо шепчет Хайдар. – Ты дала ему то, что могла дать мне. Как это получилось?

– Выйди, пожалуйста, – прошу я.

– Извини, – он отходит, чтобы достать из чемодана вещи Амиры. Но из комнаты так и не выходит.

После кормления девочка успокаивается. Теперь ей нужно поменять подгузник, а перед этим желательно умыть.

Кладу ребёнка на пеленальный столик, снимаю одёжки, медленно освобождаю от подгузника. Невольно прислушиваюсь к себе. У меня в руках не просто чужой ребёнок. А ребёнок женщины, к которой, если честно признаться, я не испытывала тёплых чувств. Женщины, которая умерла. И эта маленькая идеальная крошка никогда не узнает материнского тепла.

Будет ли следующая жена Хайдара ласкова с ней?

Аккуратно вытираю свободным концом подгузника всё, что может потечь по дороге в ванную и несу туда девочку.

– Что ты собираешься делать? – тут же уточняет отец.

– Хочу её подмыть перед тем, как надеть чистый подгузник. А, что, вы по-другому ухаживали за малышкой?

– Её купали, но не каждый день. А при смене подгузника обычно вытирали влажными салфетками, – вспоминает мужчина.

– Нам в роддоме врачи говорили, что лучше каждый раз подмывать, чем пользоваться влажными салфетками, – отвечаю я. – Особенно девочек. Из-за салфеток у малышки может начаться так называемая молочница, которую такому маленькому ребёнку не просто вылечить. Но, если ты против, оботру салфетками.

– Делай, как считаешь нужным, – качает головой Хайдар.

– Мальчика подмывать проще, – вслух думаю я. Не очень ловко устраиваю на руке вертящуюся малышку и, отрегулировав температуру воды, стараюсь держать её так, чтобы струя лилась сверху вниз. – Вот так, маленькая. Тебе нравится?

Амира действительно довольно жмурится. Выдавливаю на пальцы мягкого геля, предназначенного для новорожденных и завершаю процедуру. Набрасываю на ребёнка тонкую пелёнку, чтобы промокнуть нежную кожу.

Вновь возвращаемся к пеленальному столику. Беру из упаковки нужный подгузник. Про себя отмечаю, что такой бренд есть и в наших магазинах. Завтра обязательно нужно купить несколько упаковок. У Ильи ведь другой, больший размер.

– А кремом попу мазать не будешь? Женщины, кажется, у нас всегда смазывали, – замечает папаша.

– В роддоме я видела, что тоже много кто смазывал при каждой смене подгузника. Но я Илье так не делала и не делаю. Зачем забивать кремом поры, если с кожей всё в порядке? Как только появится такая необходимость, сразу смажем. Пусть малышка немного адаптируется. К тому же днём будет больше времени и её можно оставить на десять минут с голой попой, чтобы кожа подышала. Я Илье всё время такие воздушные ванны провожу.

– Лиз, ты не подумай, я не пытаюсь к тебе придраться, – неожиданно извиняется Хайдар. – На самом деле я мало занимался Амирой, спешил закончить дела.

– Не извиняйся. Всё в порядке, – поспешно отвечаю я. – Она твоя дочь и беспокоиться за неё – это твоё право. Но я не буду делать того, в чём не уверена. Если появятся сомнения, в любую минуту можно позвонить детской медсестре, которая наблюдает за Ильёй. Она очень хорошая и опытная, подскажет ответ на любой вопрос.

– Мама, мы кажется, обделались, – сообщает с порога Стас и суёт мне в руки сына.

Хайдар забирает со столика довольно угукающую малышку, а я повторяю только что проделанную процедуру ещё раз.

Вот чёрт! А впереди ещё целая ночь!

После ужина быстро ухожу в душ, оставив детей на двоих мужчин. Хорошо, что Дашу укладывать не нужно.

Хайдара мы планировали поселить в спальне, где когда-то ночевала я. Больше ведь негде. Но теперь я понимаю, что это не очень хорошая идея. Смотрю на обоих мужчин.

– Вы же не собираетесь бросить меня здесь с двоими детьми? Я уже, по правде говоря, замоталась.

– Пусть Хайдар в вашей гостиной, что напротив спальни ляжет, – советует Стас. – Диван там широкий, особенно, если разложить. Лиз, мне нужно уехать. Форс-мажор. Ну, ты понимаешь…

Я понимаю и ничего не имею против. Но сегодня мог бы и остаться.

– Лиз, реально форс-мажор, – шепчет мне Стас. – Я поехал?

– Поезжай, конечно, – отвечаю я.

Второй мужчина не вмешивается в наш несколько странный диалог, но внимательно к нему прислушивается.

Глава 63. Племянник

Дети вновь начинают капризничать. Оба хотят спать.

– Смесь Илье я сейчас приготовлю, – обещает Стас. – Хайдар, бери Амиру и пошли со мной. Посмотришь, как она делается. Илья часто в шесть утра её требует. Поможешь Лизе.

Пока они ходят, сын успевает наиграться с моей грудью и с заметным удовольствием принимается за свою бутылочку. Амира с таким же удовольствием приникает к груди. Затем снова начинается двойной поход в ванную, две смены подгузника, двойное укладывание в кроватку.

Илья засыпает довольно быстро. Но девочка, едва я пытаюсь её положить в другую кроватку, тут же просыпается и начинает капризничать, цепляясь руками за мою грудь.

– Ты иди, ложись, – говорю я мужчине. – Только постельное сам себе застели. Всё лежит там, где и раньше.

– Я душ хочу принять, – сообщает мужчина.

– Принимай, – мы с ним проходим в гардеробную. – Я так поняла, что ты своих вещей не брал? Может, возьмёшь что из старых? Горничные периодически всё освежают.

Хайдар открывает дверь гардеробной.

– Ты ничего не выбросила? – удивляется он.

– Нет. Всё как-то руки не доходили. Моим вещам здесь тоже места хватает, – признаюсь я, покачивая малышку. – Бери, что нужно. Полотенца, как и раньше, на полках в ванной. Только за гелем сходи в спальню Стаса. У него там всегда с запасом.

– Почему ты не называешь его мужем?

– Что? – не сразу понимаю я.

– Ты всегда называешь его по имени, – поясняет мужчина. – Никогда не употребила к нему слово муж.

– Не знаю. Не задумывалась, – отмахиваюсь я и выхожу из гардеробной.

Небольшое пространство гардеробной давит на меня, когда рядом этот мужчина. Всего в полуметре такое знакомое кресло. Хайдар задумчиво смотрит на него. Я уверена, что думает о том, о чём и я.

Нет! Хватит с меня! Возвращаться в Афганистан очередной второй женой я не планирую. Как бы мне не было плохо без него, но о своём решение уехать я ещё ни разу не пожалела.

Когда мужчина возвращается из душа, я лежу с Амирой в кровати.

– Так и не легла в кроватку? – спрашивает папа девочки.

– Не легла. Ты не переживай. Я очень чутко сплю. Илья тоже не всегда ложится отдельно, поэтому мне не в новинку. Дремать и кормить её грудью я не буду.

– Лиза, а Стас до утра не вернётся?

«Хорошо, если к вечеру появится», – думаю я. Суббота. Выходной. Но вслух отвечаю:

– Нет. Не вернётся.

– Давай я лягу с вами? Кровать широкая, места хватит. В твой любимый угол положим Амиру. Ну что я буду бегать из гостиной? Я всё равно не усну. Буду лежать и смотреть на ковёр где столько раз тебя трахал.

Я буквально подскакиваю от его слов.

– А на этой кровати ты меня не трахал? – слова срываются прежде, чем я приказываю себе закрыть рот. – Хайдар, не нужно об этом! Если ты сейчас хочешь вывести меня на эмоции, то может молоко пропасть. Поносишь девочку на руках до утра, точно затрахаешься!

– Я буду молчать, – обещает мужчина и осторожно двигает девочку к стене. Приносит из кроватки детское одеяло и накрывает дочь. – Ложись, Лиза, я и пальцем тебя не трону.

За вечер я устала настолько, что почти мгновенно засыпаю.

В течении ночи Амира просыпается три раза, а вместе с ней и Илья. Хайдар два раза делает сыну смесь. А мне приходится шесть раз менять подгузники и мыть попу. К счастью, сын почти сразу засыпает, а Амира так и не ложится в кроватку.

Утром я просыпаюсь от того, что слышу голос Даши. Девочка, которая называет меня мамой и которую я в ответ зову дочкой, пришла звать нас на завтрак. После того, как родился Илья, я попросила горничных по очереди приходить и в выходные. Возможно, когда ребёнок подрастёт, в доме снова чужие люди будут только в будние дни, но пока я одна не справляюсь.

К счастью, Хайдара в кровати нет. Как и Ильи в кроватке. Даша говорит, что мужчина и мальчик играют в гостиной. Сын уже пробует садиться и его можно развлечь игрушками. Неужели Хайдар так ничего и не поймёт?

Стас, предсказуемо, к позднему завтраку так и не возвращается. Когда дети снова засыпают, я тоже ложусь отдохнуть. Хайдар устраивается рядом.

– Ты говорила, что у вас есть няня?

– Она приходит по будням, но с восьми до восьми. Когда Даша училась в школе, нужно было заниматься с ней. Теперь няня работает до шести. Ты хочешь, чтобы она, пока вы здесь, приходила и по выходным?

– Не знаю. Как ты сама решишь. Очень тяжело с двоими маленькими детьми, если ещё и Даше внимание уделять. Я думал, что Стас тебе больше помогает.

– Он помогает.

Словно почувствовав, что о нём уже не раз вспоминали, в спальню без стука заходит Стас. Не стучит, чтобы не разбудить детей. К тому же он – муж, вроде и не нужно стучать.

– Хайдар, ничего, что ты с моей женой лежишь в одной кровати, – запоздало вспоминает Горыныч о своей роли мужа.

– Ничего, что ты дома с женой и сыном не ночуешь? – спокойно отвечает его друг.

Так проходит ещё несколько дней. Я привыкаю к новому ритму. Пока днём помогает няня, успеваю обсуждать с Хайдаром дела компании. Последнее время я там бываю не чаще раза в неделю. Но у меня появилась ещё одна помощница, которая не хуже меня присматривает за производством в моё отсутствие. Но об этом Хайдару пока лучше не знать. К тому же мужчина так и не сказал, на какое время он вернулся.

В среду вечером, накупавшись, Амира всё же ложится в свою кроватку. Илья уже сопит в своей. А Стас снова не ночует дома. Ну и ладно. Это ещё ничего не значит.

Когда Хайдар возвращается из душа, я стою возле открытой гардеробной. В той части, где лежит постельное бельё.

– Что, решила на ночь ревизию простыней провести? Горничным не доверяешь? – смеётся мужчина.

От его голоса по всему моему телу разбегаются мурашки, неся на своих лапках заряды возбуждения. Да я вся извелась с ним за эти дни. Ещё немного и на Стаса запрыгну! И наш фиктивный всё это время брак именно в присутствии Хайдара станет совсем не фиктивным.

– Вот, возьми постельное бельё. Тебе всё же лучше лечь на диване в гостиной. Если спать там будет не комфортно, завтра иди в гостевую спальню. Я уже немного привыкла, что детей двое, справлюсь сама, – быстро тараторю и сую ему в руки упомянутые простыни.

Мужчина тут же перестаёт смеяться. Бросает простыни на пол и, обняв меня за плечи, притягивает к себе.

– Лиза, что случилось? Не нужно делать из меня последнего дурака. Я достаточно увидел за эти дни, чтобы понять, что между тобой и Стасом ничего нет.

– Если и так! Между тобой и мной тоже ничего нет. Пожалуйста, иди на другую кровать!

– Ты думаешь, что я вернулся только из-за смерти Алии? – тихо произносит мужчина.

– Она очень удобно для тебя умерла!

– Но это была случайность, – он крепче обхватывает меня руками так, как я стала вырываться. – Лиза, не нужно делать меня хуже, чем я есть. Я не причастен к смерти Алии и отца.

– Прости. Я не думала так. Я хотела сказать, что ты вспомнил про меня, когда остался один.

– Я ни на минуту тебя не забывал, Лиз. В нашу последнюю ночь ты сказала, чтобы я верил в твою любовь. И я верил всё это время. Я столько раз обвинял тебя в том, чего ты не делала… Но всё это время я верил, что ты любишь меня. Я не ожидал, что Стас согласится тебя увезти, но я смог понять твоё желание уехать. Признаюсь, когда узнал о том, что ты беременна, несколько дней просто не мог смириться с этим. Но решил приехать и на всё посмотреть собственными глазами. В это время стало известно о беременности Алии. Она её тяжело переносила, стала нервной и капризной, всё время обвиняла меня в том, что я ищу ещё одну жену. Я решил подождать до родов, дать ей время прийти в себя и тогда уже приехать сюда. Понимал, что и тебе перед самыми родами и после них вряд ли будет до выяснения отношений между нами. Затем они погибли. Мне пришлось решать уйму вопросов. Но всё это время я верил, что ты меня любишь.

Я не могу сдержать слёз, текущих по собственному лицу. Мужчина начинает их сцеловывать, пока не натыкается на мои губы. Мокрый и солёный от моих слёз поцелуй за несколько секунд становится страстным и обжигающим.

– Лиза, девочка моя, – он подкладывает мне руки под попу, и я повисаю на нём, обхватывая ногами его бёдра. На мужчине только тонкие брюки в которых он спит, и я хорошо чувствую его возбуждение. – Я так хочу тебя. Не могу больше терпеть. Оставим ласки для другого раза?

Прежде, чем я успеваю ответить, осторожно опускает меня на пол, на брошенное им постельное бельё. Нетерпеливо тянет с меня трусики, касается пальцами, накрывает собственным телом. От перевозбуждения я мелко-мелко дрожу.

– Хайдар, только осторожно, хорошо?

– У тебя ничего не было со Стасом после родов. Я прав? – догадывается мужчина.

– Не было, – признаюсь я, поднимая руки, потому что он стягивает с меня рубашку. – Там шрам остался. Со временем он ещё побледнеет, но…

– Лиза, ну что за глупости. Меня и десяток шрамов не остановит.

Закрывает рот поцелуем и касается пальцами заждавшегося лона. Смазки очень много, и я стону от проникновения его пальцев, нетерпеливо двигаюсь навстречу бёдрами.

– Хайдар…

Он убирает пальцы и приставляет к влажному лону твёрдый член, медленно толкается, собирая смазку, проникая внутрь. Выходит, чтобы вернуться вновь.

– Всё хорошо, Лиз? Нигде не больно?

– Всё хорошо. Только в меня не кончай. Врачи после операции не рекомендует беременеть два года, – вспоминаю я.

– Я понял, моя девочка.

Дальше нам становится не до разговоров. Мы слишком соскучились, измучились от жажды, проголодались друг другом. Едва моё тело взрывается от удовольствия, мужчина не выдерживает сокращения тугих стеночек и кончает мне на живот. Мы не успеваем восстановить дыхание, как из спальни слышится плач Амиры.

Отец натягивает штаны и бежит успокаивать дочь. Я вытираю живот валяющимся на полу постельным бельём, и надев ночнушку, выхожу за ним следом. Девочка вскоре успокаивается, и Хайдар возвращается ко мне в кровать.

– Лиза, давай ещё раз. Не усну. Слишком тебя хочу.

Но я уже слегка пришла в себя.

– А ничего, что я замужем?

– Я помню. Сам завтра поговорю со Стасом. Разведётесь в ближайшее время. Не будет же он у тебя сына отбирать! Ты этого боишься?

Я понимаю, что должна сказать ему правду. Но во мне ещё плещется обида. Почему он за пять дней регулярного общения с ребёнком ни разу не усомнился в отцовстве Стаса? Легче думать, что я спала с его лучшим другом и братом!

– А ты готов растить чужого ребёнка?

– Не совсем чужого. Ильяс приходится мне племянником, – Хайдар притягивает меня к себе и успокаивающе гладит по спине. – Я всё ещё верю в твою любовь, Лиза. Я всё также сильно люблю тебя. Сложно представить, как ты могла забеременеть. Думаю, что у вас только раз и был. Наверное, ты очень сильно расстроилась, а Стас слишком далеко зашёл в своих утешениях. Я прав?

– Я не хочу об этом говорить, Хайдар.

– Хорошо. Я больше никогда не затрону эту тему, – он снова начинает целовать меня, скользит губами по груди, ведёт рукой между бёдер.

– Подожди, – упираюсь ладонями в его тело. – Так, как я кормлю грудью, у меня ещё женских дней не было. Я не знаю свой цикл. Так как мы уже… один раз… второй раз ещё опаснее, в плане беременности. На тебе остались десятки сперматозоидов, а для новой беременности достаточно всего одного.

– Прости, Лиз. Хочу тебя так, что больше ни о чём не думаю. Завтра же куплю презервативы. Не знаешь, может у Стаса в спальне есть?

– Не знаю. Но мы же не пойдём в его отсутствие рыться по шуфлядам, – не соглашаюсь я. – Если только ты сам ему позвонишь?

– У меня в нижней шуфляде раньше лежали, – вспоминает Хайдар. – Ты выбросила?

– Нет. Ничего не трогала, – качаю я головой. – Даже не смотрела, что там лежит. Уже почти два года прошло, как ты уехал. У них срок годности вышел.

– Я как-то смотрел, там пять лет было написано.

Мужчина наклоняется, открывает нижнюю шуфляду, достаёт какой-то небольшой аптечный пакет. Заглядывает внутрь. Вытаскивает три разных коробочки:

– Лиза, что это?

– Тесты на беременность. Делала, когда Ильясом была беременной, – выхватываю коробочки из его рук. – Даже забыла, что они здесь лежат. Всё хотела у Стаса спросить, куда он их дел.

– Дай сюда, – несмотря на моё сопротивление, Хайдар забирает коробочки обратно. Его глаза замечают то, чего я так боялась. – Лиза, почему они куплены в Джелалабаде?

На упаковках пробито место, где их покупали. На этот раз мужчина обо всём догадывается. А мне на ум приходят лишь всем известные слова Отелло: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?». Во время беременности Стас несколько раз водил меня в театр. В том числе и на этот спектакль.