Текст книги "Малах ха-Мавет (СИ)"

Автор книги: Юлия Федорченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

– Нет, – удивился старик, – не находил. Ты звонила на него? Я ничего не слышал.

– Наверное, он разрядился и выключился, – засуетилась она. – Вот блин.

– Хочешь зайти и поискать сама?

– Да. Если можно.

Старик молча открыл дверь шире и отступил в полумрак квартиры. Хетт вошла, сняла обувь и куртку. Ощущая на себе его пристальный взгляд, она на всякий случай извинилась еще раз.

– Ты же просто забыла телефон… Чего извиняешься? – И он махнул рукой: – Иди ищи. Я буду на кухне, если понадоблюсь.

Хетт медленно прошлась по гостиной, осматриваясь, проверила диван и даже сунула руку в щель между сидением и спинкой, словно и вправду искала забытый телефон. Вскипая, на кухне зашипел чайник, и старик зазвенел посудой. У меня не так много времени, подумала Хетт, перешла в комнату Джаспера и застыла на пороге: альбомы исчезли. Кто-то убрал их со стола.

Она растерялась. Куда же Райс их спрятал? Или это сделал его отец? Она не собиралась шнырять по шкафчикам и выдвигать ящики: старик, может, еле видит, но нарушениями слуха он вроде бы не страдал.

– Нашла?

Хетт обернулась и отрицательно затрясла головой. Ей не пришлось притворяться: она и так казалась огорченной, хотя и по совсем другой причине.

– Ну вот. Я же говорил.

– Не представляю, где он может быть…

Она развела руками.

– Ты же не думаешь, что я его забрал? – спросил старик, помолчав.

– Что вы, что вы… – вытаращилась на него Хетт, – конечно, нет.

– Ладно. Чаю будешь?

Они устроились на кухне, и старик подвинул к ней все ту же вазочку с печеньем. Хетт тем временем разработала новый план.

– Вчера вы хотели показать мне фотографии. Помните? Но мне пришлось уйти. Надеюсь, я ничем вас не обидела. Если вы не против, я бы хотела их посмотреть.

– Против? Я же сам тебе предложил. – Старик потер отросшую щетину на подбородке. – Так ты за этим пришла?

Хетт недоуменно склонила голову набок.

– Посмотреть фотографии? – уточнил он.

– Э… Я вообще-то за телефоном вернулась… – Она даже немного разозлилась: он что, совсем склеротик? На кой ляд она выдумывала эту историю, если дед тут же все забыл? Или же он намекает, что она обманщица? Старик все еще смотрел вопросительно. – Но раз я уже здесь… Вчера мне было неудобно перед Райсом, – доверительно произнесла Хетт, – а он мне жуть как нравится. Даже больше, чем нравится. – Для пущего эффекта она потупилась. – Я бы хотела узнать его получше… но он такой… замкнутый. Да вы, наверное, и сами знаете, – она вскинула взгляд, – какой он.

Шито белыми нитками. Ну а что ей еще сказать? Зачем иначе ей могли понадобиться альбомы? Испытующий взгляд старика начинал раздражать. Хетт неловко помяла пальцы под столом. Сейчас выгонят ее в шею… Она не поверила своим ушам, когда он произнес:

– Сейчас принесу.

В дверях старик обернулся.

– Только вот… как бы сказать… он не… – он поколебался. – Впрочем, забудь.

Когда он вернулся, нагруженный альбомами, Хетт бросилась ему навстречу.

– Давайте помогу, – и забрала у него часть альбомов.

Старик подвинул стул и сел ближе к девушке. Она как-то не подумала, что он может захотеть посмотреть снимки вместе с ней, и изнутри поднялось недовольство, но лучше так, чем уйти с пустыми руками.

– Я рассортировал их.

– Спасибо.

Она взяла первый альбом. Хетт не терпелось побыстрее пролистать их один за другим, но она не могла так поступить, не вызвав подозрений. И так чуть не облажалась. Отец Райса низко склонялся над страницами, и его седая голова временами закрывала весь обзор. Он то и дело тыкал пальцем в особо примечательное, по его мнению, фото и с явным удовольствием расписывал подробности того, когда, где и кем оно было снято. Хетт с трудом сдерживала зевоту. Кажется, эти люди делали гораздо больше снимков, чем среднестатистическая семья. Вся их жизнь разворачивалась перед ней, как на ладони, пресная, повседневная жизнь, и она ощущала лишь нарастающую скуку.

Прошел час, и Хетт уже собиралась признать поражение. Осталось лишь два альбома, и среди них тот самый, в серой обложке, с полароидными фотографиями. Старик взял его в руки.

– А здесь хранятся его собственные снимки. – Его ладони почему-то дрожали. – Ну что же, посмотрим…

Без единого слова старик перевернул несколько страниц. Такая перемена не могла не насторожить, – ведь раньше он болтал без умолку.

На секунду он перестал дышать.

– Что случилось? – спросила Хетт, заглядывая ему через плечо. – Вам плохо?

Она посмотрела в альбом. Старик водил пальцем по снимку Шены.

– Такая грязная… – наконец выдохнул он, – будто где-то путешествовала. – И безумная улыбка разрезала его изборожденное морщинами лицо: – Я все думал, куда она подевалась… Привет, – ласково произнес он, обращаясь к фотографии, – привет, Джейн. Где же ты столько пропадала?

Глава 3.

Ну и задачку задала ему Дроу: Сидни прочесал весь город, и так ничего и не нашел. Ровным счетом никаких следов. Она словно испарилась. Несколько раз Сидни возвращался к хранилищу и, идя на приемлемый риск, входил внутрь и спрашивал охранников, не видели ли они тут поблизости одну девушку весьма примечательной наружности. Те лишь недоуменно качали головами и предлагали обратиться в полицию. По ночам он околачивался возле баров и ночных клубов, высматривая бывшую напарницу. В конце концов Сидни подключил к делу Хлою, но и это не принесло желаемых результатов. Только одно место выпадало из зоны их поисков. Если Хетт отправилась в мертвые районы за острыми ощущениями и до сих пор не вернулась… ей уже не помочь.

Они сидели рядом на каменном парапете над водой. Внизу плескались темные волны. Хмурясь, Сидни все еще прокручивал в голове сотни догадок, Хлоя беспечно болтала ногами. Оранжевый огонек сигареты отражался в стеклах ее солнцезащитных очков. Сгущалась ночь, и лидер не представлял, зачем они ей сейчас понадобились. Возможно, Хлоя из той категории людей, которым не нравится оставлять глаза обнаженными. Словно прочитав его мысли, она сняла очки и положила возле себя. А следующим вопросом застала его врасплох:

– Как ты умер?

– Как и ты, – ответил Сидни. – Самоуничтожился. Сдетонировал. Иначе не оказался бы в той дыре.

– Я выбрала самую безболезненную смерть.

– Откуда ты знаешь?

– У меня нет никаких шрамов или отметин. Хочешь посмотреть?

Он не успел запротестовать, как Хлоя мигом содрала с себя свитер и осталась в одном бюстгальтере.

– Что ты делаешь? – Сидни нервно оглянулся. – Оденься.

– Я тебя смущаю?

– Еще как, – он снял свою куртку и накинул ей на плечи. – Кто-то может подумать, что я пытаюсь тебя изнасиловать.

– Заманчивая идея, – отметила Хлоя, при этом в ее глазах не мелькнуло и тени улыбки. Она помолчала, слушая, как вода бьется об опоры. – Клуб самоубийц. Слышал когда-нибудь о таком?

Он помотал головой.

– Это когда люди собираются вместе, чтобы сдохнуть, – бесцветным голосом сообщила она. – Потому что иначе страшно. Или одиноко. Одиноко… умирать.

Сидни не осмелился ее прервать.

– Я сидела в машине с такими же укурками, – продолжила Хлоя, – и слушала музыку. Мы наглухо задраили окна и двери, заткнули щели… Мне не было больно. Я словно уплывала куда-то… пока меня не проглотила тьма.

В этот раз пауза была куда длиннее. Продев руки в рукава его куртки, Хлоя застегнула молнию. Лидер не знал, что сказать и ждет ли она вообще какого-нибудь ответа. Наконец он выговорил:

– Я не хочу ничего вспоминать.

Она вынула из кармана джинсов бумажку и пакетик с травой и скрутила косяк. Потом предложила Сидни, и он, не колеблясь, взял, затянулся и отдал.

– Раньше ты всегда отказывался.

– Может, и уколоться мне предложишь?

– А ты хочешь?

Хлоя все-таки улыбнулась.

– Я бы не посмела. Ты такой правильный.

– Не такой уж я и правильный. Но к рефлексии я точно не склонен.

– Обычно я тоже, – протянула она, – я тоже.

На противоположном берегу собирались люди. Они подсвечивали фонариками своих телефонов какой-то объемный предмет у самой воды и что-то кричали. Толпа все прибывала. По позвоночнику Сидни заструился неприятный холодок. Он толкнул Хлою плечом:

– Эй, что там происходит?

– Наверное, на берег выбросило какую-то дрянь, – равнодушно отозвалась она. – Вот и разглядывают. Может, и что-то ценное. Всякое бывает.

– Я схожу посмотрю.

Он поднялся по лестнице к полотну дороги и зашагал вдоль набережной к мосту. Хлоя вполне могла оказаться права, однако любопытные продолжали стекаться туда небольшими группками, и вряд ли их привлек какой-нибудь речной мусор. Тяжелое предчувствие сдавило ему грудь. Прежде чем сбежать по холму к месту происшествия, Сидни уже знал, в чем дело: там обнаружили труп.

Он протолкался вперед, локтями расчищая себе дорогу. В спину летели возмущенные окрики. Так и есть: мертвец. Взглянув на тело, Сидни отшатнулся. Сначала он решил, что это последствия забористой Хлоиной травки, и сильно тряхнул головой, чтобы прочистить мозги. Но картина перед его глазами осталась прежней.

По безжизненному лицу утопленницы скользили лучи фонарей. Никто не отважился к ней прикоснуться, и она до сих пор лежала наполовину в воде. Черные волосы струились по течению.

Сидни опустился перед ней на колени, и его обволок запах гнилых фиалок. Странно, что рыбы не тронули труп. Обычно… и он поспешно отогнал от себя видения.

– Твою же ж мать, – прозвучал над головой Хлоин голос.

Он внезапно вспомнил, как она говорила о пятне над грудью. Пыталась им показать… а там ничего не было. Теперь было. След от удара? От одежды мало что осталось, и лиловый синяк словно сигнализировал о том, что перед смертью она сопротивлялась. Или же просто ударилась обо что-то позже?

Послышался вой полицейских сирен: кто-то сообщил о находке. Сидни не реагировал. Когда проблесковые маячки омыли набережную синеватым светом, Хлоя дернула его за руку, и он встал и побрел прочь.

Впоследствии они забрались в джип, чтобы поговорить.

– Мы не могли ее забрать.

Сидни промолчал. Нет. Не могли. На глазах у десятков свидетелей? Да и что бы они делали с трупом? Принесли бы в штаб и положили в ванну?

– Как думаешь… – и Хлоя метнула в него быстрый взгляд, – что случилось?

– Это не самоубийство.

– Из-за синяка?

Он покачал головой.

– Не в ее стиле.

– Почему же? Она же сделала это первоначально. Мы все сделали. – Хлоя развернулась к лидеру вполоборота. – Если не секрет… между вами ничего не происходило в последнее время?

– На что это ты намекаешь?

– Да ни на что. Так было или нет?

– Допустим, – сдержанно ответил Сидни.

– Ты не очень-то помогаешь.

– Я сказал ей, чтобы проваливала ко всем чертям собачьим. И пригрозил, что прибью, если она опять втравит во что-нибудь Трис.

– Да ну. Она не стала бы топиться из-за таких мелочей.

– А я о чем говорю.

– Тогда что? Какой мотив? Месть? Случайное убийство?

– Маньяков не так уж и много.

– Но Видящая просила тебя ее найти. Ей угрожала опасность?

– Даже если и так, она ничего мне не сказала.

– Так пошли спросим?

– Да, – кивнул Сидни, толкая дверь, – давай с чего-то начнем.

Третий раз за неделю ей звонили с незнакомого номера. Трис сбросила звонок, потому что сидела на паре. Едва начался перерыв, она тотчас же перезвонила, но никто опять не взял трубку.

– Ерунда какая-то, – сказала она, глядя на заставку на экране.

– Телефонное хулиганство? – спросила Эбби.

– Не знаю. Это даже не номер мобильного… Причем три раза.

– Да не переживай ты так. Просто кто-то ошибся.

Звонки действительно прекратились, и Трис о них больше не вспоминала. И без этого хватало проблем: надо было сочетать учебу и случайные визиты Сидни, которые он любил наносить в любое время дня и ночи, и продолжать скрывать от мамы свои частые отлучки в штаб.

Хетт не пришла извиниться и вообще не появлялась, хотя несколько раз Трис и Эбби прогуливались возле хранилища, и Трис ежеминутно озиралась, ища девушку взглядом. Она ничуть не тосковала по тем дням, когда проводила время с Хетт, и все же не могла отрицать, что довольно сильно к ней привязалась. Стокгольмский синдром? Для Хетт она всегда была лишь бездушной куклой, простым способом навредить Сидни и лишний раз привлечь к себе внимание. Разве не так?

С Хлоей она тоже с тех пор не сталкивалась, а значит, слежка кончилась или велась не так активно. Они оставили ее в покое. И так было лучше. Лучше для самой Трис, лучше для всех. Она не могла стать такой, как они. Ей все еще было что терять.

Когда бледная Пайпер с каким-то подозрительным конвертом встретила дочь в дверях, сердце Трис неожиданно дрогнуло. Лишь тогда она подумала, что, возможно, отнеслась к тем звонкам чересчур беспечно.

Мать без слов протянула ей письмо.

– Что это?

– Это тебе. Нашла в почтовом ящике.

Трис взяла конверт, повертела туда-сюда, перевернула и взглянула на оборот. Кроме имени получателя, на нем больше ничего не было: ни марок, ни адресов. Его не доставляли почтовой службой. Отправитель явился сам, чтобы опустить его в ящик, но самой досадной деталью оказалось вовсе не это.

– Ты его распечатала?

Голос Трис дрожал от гнева и обиды

– Послушай… – Пайпер тут же приняла оборонительную позицию, – я должна была это сделать. Ты не представляешь, что недавно произошло у нас в больнице. Кто-то прислал…

И она умолкла. Неужели она действительно намеревалась рассказать ей об Эстер? Об изуродованной, несчастной, всеми покинутой? О бедной малышке Эстер, которая вытряхнула на ладонь присланные таблетки и проглотила их, не подумав и дважды?

Дочь сверлила ее мрачным взглядом, и Пайпер торопливо сменила тему:

– Я твоя мать. Я обязана была убедиться, что тебе ничего не грозит. И да… – сказала она, предвосхищая следующий вопрос: – Я прочитала письмо.

– Класс, – бросила Трис.

– Там полная бессмыслица… Бредовые фантазии о каком-то убийстве… Может быть, это сюжет для будущей книги? Никто из твоих подруг случайно не…

– Это все очень интересно, – резко перебила ее Трис. – А теперь можно я пойду к себе и прочту его сама? Спасибо.

Она вновь грубила ей без малейшего зазрения совести, а Пайпер только и оставалось, что укоризненно поджимать губы. Мать больше не могла на нее повлиять.

Лишь оказавшись одна в своей комнате, Трис прислонилась к двери и позволила себе выдохнуть. В груди бешено стучало сердце. Всю неделю кто-то безуспешно пытался с ней связаться… и в итоге просто оставил письмо. Но ведь обычно гулям не составляло никакого труда ее найти. Тут. В университете. Может быть, внезапно подумала она, в этом-то было все и дело.

Она заглянула в конверт и вытащила измятый тетрадный лист в клетку, с обеих сторон исчерченный мелким корявым почерком. Сочинитель письма либо спешил, либо нервничал, либо и то и другое, к тому же он явно не привык писать от руки. Строки вылезали за границы клеточек и неумолимо ползли вниз. Иногда интервалы между буквами одного и того же слова были слишком большими, а слоги наталкивались друг на друга, как пьяные, но самый первый ряд оказалось легко разобрать.

[Прости меня, если сможешь].

Хоть автор и не соизволил подписаться, Трис тут же отгадала, кем он был. Не такая уж она и плохая, решила девушка, не такая уж и безучастная. Она всего лишь другая, не похожая на меня…

[Я взяла фотографию].

Вот оно как. А Трис так из-за этого переживала, перевернула вверх дном всю комнату и вконец извелась! И когда только Хетт успела ее вытащить? Они же все время были вместе.

[Он меня ищет. Я должна прятаться. Не могу встретиться с тобой. Опасно. Никому не верь. Мне не следовало… Я совершила ошибку. И он обо всем знает.]

Он? О ком она говорит?

Все письмо было в похожем стиле. Короткие путаные фразы, сбиваясь в предложения, дрейфовали среди белых бумажных волн. Временами сквозь строки проглядывало отчаяние, кое-где вздымал свою уродливую голову страх.

[Я нашла убийцу. Я знаю, кто убил Шену и почему…]

Сердце Трис пропустило удар. Она непроизвольно стиснула края листа.

[И теперь он охотится за мной].

Сидни постучал в дверь каморки.

– Дроу.

Приоткрылась небольшая щель:

– Да?

– Я нашел ее. – Видящая молчала, ожидая подробностей, и он добавил: – На берегу реки. Мертвой.

– Ясно.

Лидер переглянулся с Хлоей. Та передернула плечами, мол, Видящие всегда такие, на что ты вообще рассчитывал?

– Ясно? – переспросил он. – И это все? Дроу… так продолжаться не может. Ты должна сказать мне. Сказать хоть что-нибудь.

Видящая посторонилась, пропуская их обоих внутрь.

– Может, есть какое-то объяснение случившемуся… – начал Сидни. – Вроде того, что она в конце концов не выдержала… и сломалась из-за чувства вины. – Сам он ни капельки в это не верил, но надо было получить хоть какой-то отклик от Дроу. – Может, я даже немного этому поспособствовал. Но я даже не мог предположить…

– Какой еще вины? – равнодушно осведомилась Дроу.

– Если это она убила Шену…

– Шену убил Малах ха-Мавет.

Повисла пауза. По крайней мере, Видящая придерживалась изначальной версии и себе не противоречила.

– Значит, за Хетт тоже пришел Ангел?

– Откуда мне знать?

Он вытаращился на Дроу. Хлоя закатила глаза.

– В смысле?..

– А ты взгляни, – Видящая сделала шаг в сторону. За ней было зеркало, и вторая Дроу сидела к ним спиной. Они видели лишь ее затылок. – Взгляните оба. Что я могу сделать, когда она поворачивается ко мне задом? Я ничего не вижу. Если бы я могла воспользоваться Зовом, то стала бы снаряжать тебя на поиски?

– И часто…

– Второй раз.

– А когда был первый?

Дроу помолчала.

– Когда умерла Шена.

В этот момент в замочной скважине провернулся ключ, входная дверь распахнулась, и кто-то шумно ввалился в квартиру. Сидни настолько ушел в себя, что не заметил вторжения, а Хлоя отклонилась, придерживаясь за дверной косяк, и выглянула из каморки.

Трис примчалась в штаб так быстро, как только смогла. Ей в любом случае пришлось дожидаться ухода матери, чтобы та не вздумала закатить истерику или вообще не пустить ее на улицу. Нервно расхаживая из угла в угол, Трис убеждала себя, что несколько часов погоды не сделают, но ее всю буквально колотило от волнения, так что едва пробило девять и за Пайпер закрылась дверь, она тотчас вышмыгнула из дому и теперь стояла посреди штаба, пытаясь отдышаться.

При виде Хлои Трис искренне обрадовалась, но потом вдруг отчего-то помрачнела. В самом ее присутствии не было ничего странного, ведь Хлоя регулярно вертелась где-нибудь поблизости, однако сегодня на ней была кожаная куртка, и эта куртка принадлежала вовсе не какому-то гипотетическому незнакомцу. Хлоя питала известную слабость к чужим обноскам и не торопилась возвращать их обратно даже по настойчивому требованию владельцев. Под курткой виднелся только лифчик, что лишь усугубляло ситуацию.

Пока Трис обдумывала всевозможные сценарии, при которых Сидни и Хлоя не только обнажались до белья, но и делали другие непотребные вещи, в ее мысли вторгся страх совсем иного рода: что, если бы она напоролась здесь на кого-то другого? Того самого, кого меньше всего ожидала застать? За пару секунд в голове девушки воцарился полнейший кавардак. Она распахнула рот, силясь что-то сказать, однако нужные слова ускользали, и получалось лишь невнятное блеяние:

– Я-я…тут… вот… – Достав из кармана письмо, она потрясла им в воздухе. – Положили в ящик.

– Соберись, – сказала Хлоя, – постарайся взять себя в руки. – Куртка Сидни ее ничуть не смущала, и Трис подумала, что, может, и правда навоображала себе лишнего. – И давай по порядку. Ты получила письмо? От кого?

Прежде чем продолжить, Трис сделала несколько глубоких вдохов.

– От Хетт, – выговорила она.

Сидни словно очнулся. Показался из каморки.

– От Хетт?.. – пробормотал он. – И что там?

Трис покусала губы. Хетт выследила убийцу Шены, и им оказался один из своих. Хотя ей не терпелось перейти к сути дела, она понимала, что ни в коем случае нельзя вываливать на них такую новость без должной подготовки. Особенно на Сидни.

Ты любил ее?

Да.

В общих чертах она могла предугадать его реакцию. Он взбесится. Захочет поквитаться. Так или иначе… их отношения отойдут на задний план. Здесь и сейчас, она должна принести их в жертву во имя расплаты, бросить в костер правосудия свою любовь и смотреть, как надежды и мечты исчезают в пожирающем пламени. А ведь только-только все устаканилось… Что же, видно, не судьба. Пути назад не было. Трис отбросила любые альтернативы, когда пришла сюда.

– Ну?

– Ей угрожает опасность, – издалека начала Трис. – Она пыталась ко мне дозвониться, – и ее тон сделался виноватым, – но я не смогла ответить. Может быть, еще не поздно… – она перевела дух, – и мы еще сможем ей помочь.

– Уже нет, – холодно констатировал Сидни.

Трис замерла. Осторожно поинтересовалась:

– Что ты имеешь в виду?..

Он промолчал, и вместо него ответила Хлоя:

– Мы нашли ее труп.

Трис отшатнулась, как от пощечины. Первой ее мыслью было: это моя вина. Ее кровь и на моих руках. Я должна была сообщить им немедленно, как только получила письмо, но я беспокоилась о чем-то другом.

– Д-давно?

– Сегодня вечером.

– Я… Боже… – Девушка нашарила позади себя диван и тяжело села. – Ох, так значит, он… – Смертельная бледность залила ее лицо. Она взглянула на клочок бумаги в своих руках, на Хлою, на лидера. Задвигала непослушными губами: – Он добрался и до нее тоже…

Стало тихо, а потом с обеих сторон посыпались вопросы:

– Кто до кого добрался? – осведомился Сидни. – О чем ты говоришь?

– Что она там написала? – подхватила Хлоя.

Они встали над Трис, неумолимые, как отряд инквизиции, однако больше не смогли добиться от нее ни слова. Сидни схватил Трис за плечи и сильно встряхнул, чтобы вывести из оцепенения, но и это не помогло.

– Эй, – позвал он.

Вместо ответа она протянула ему письмо.

[Мне так холодно].

Трис наблюдала за лидером исподтишка, не желая обращать на себя внимание. Пока Сидни пробегал текст глазами, эмоции сменялись на его лице с такой скоростью, что было страшно смотреть: недоверие и здоровый цинизм, потом откровенное изумление и, наконец, едва контролируемый гнев. Он не добрался и до конца страницы, как его взгляд почернел, и Трис невольно обняла себя руками. Она до смерти боялась того, что произойдет дальше, и даже не пыталась сдержать дрожь.

Ничего не говоря, Сидни передал бумажку Хлое. Она отнеслась к содержанию письма куда более философски. В конце концов, в прошлом она собственноручно прихлопнула двух своих напарниц, хоть они и были сумасшедшими ведьмами, и Хлоя имела полное право на то, чтобы их усмирить. Она получила разрешение. А раз убийство было санкционировано самим Видящим, то откуда было взяться чувству вины?

И все же нынешний случай не имел ничего общего с той праведной расправой. Став ловцом, Хлоя существенно подрастеряла свои моральные ориентиры, однако и она не могла отрицать, что в этих преступлениях чувствовалось что-то в корне неправильное, что-то в них буквально вопило о вывихнутости, о душевном уродстве, беспрецедентном даже по меркам гулей.

Он встретил ее вновь спустя полвека и хладнокровно казнил за былые прегрешения. За проступки, которых она не помнила и которые по сути не совершала. Старые оболочки были сброшены и гнили в Могильной яме. Мертвые не могут держать ответ за то, что проделывали при жизни. Какой с них вообще спрос?

Не кради. Не лги. Не убий. Десять заповедей были пустым звуком, но Райс ухитрился растоптать главный принцип, который действительно имел для них какой-то вес. Он вытащил из прошлого злобную тварь воспоминаний и науськал ее на напарницу; после чего в течение долгих месяцев поддерживал маскарад и избавился от свидетеля, когда его вывели на чистую воду. Сама Хлоя никогда не стала бы искать тех людей из клуба самоубийц. Такие вещи были за гранью.

Если письмо не врало… то Хлоя немного им восхищалась. Совсем чуть-чуть.

Но тогда ошибалась она сама.

Закончив читать, Хлоя оглянулась. Кто там следующий на очереди? Видящая застыла в дверном проеме, как будто не в состоянии переступить порог, пока ее не пригласят, и Хлоя вручила ей листок. Дроу лишь на секунду удостоила его вниманием.

– Ты знала? – тихо спросил Сидни. – Ты знала?

– Шену убил Малах ха-Мавет.

Он весь дернулся. Трис закрыла лицо ладонями.

– Прочти, – сказал он. – Прочти внимательно, что там написано.

– Я знаю, – отозвалась Видящая. – Но Шену убил Ма –

Его кулак врезался в стену с такой силой, что Дроу умолкла. Посыпалась штукатурка.

– Мы все видели фотографию, – продолжал Сидни. – И ты послала меня искать Хетт… просто так? Потому что твой двойник решил взять выходной? Не ври мне. Ты прикрывала его все это время? Ради чего? Дроу!

Но Видящая лишь смотрела на него громадными зелеными глазами, словно не могла или не хотела ответить на его обвинения. За ее спиной внезапно что-то шевельнулось, и она обернулась к своему отражению. Зеркальный образ между тем помутнел и подернулся легкой рябью, а затем вторая Дроу тоже начала оборачиваться. В тесном пыльном чуланчике запахло волшебством.

Обе Видящие протянули пальцы друг к другу.

– Раз ваша связь наладилась, – молвил Сидни под конец представления, – то ты можешь его позвать. Позови его, – потребовал он, – прямо сейчас.