Текст книги "Малах ха-Мавет (СИ)"

Автор книги: Юлия Федорченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Остаток ночи они колесили по городским улицам. Незадолго до рассвета, когда небо начало светлеть, их застал небольшой дождик. Сидни притормозил возле мигающей вывески супермаркета и соскочил с «вдовы». Вдвоем с Шеной они юркнули под стеклянный козырек над входом в магазин.

– У меня кончились сигареты. Зайдем?

Шена кивнула, одновременно поймав себя на мысли, что, наверное, впервые в жизни забыла прихватить с собой «Кэптен Блэк». Он остался на тумбочке в квартире. Теперь ей уже не надо притворяться и носить сигареты: в этом отпала всякая нужда.

На пути к кассе они прогулялись между торговыми стеллажами. По первому импульсу Шена схватила с полки грошовую соломенную шляпу, нахлобучила на голову, лихо заломила набок и кокетливо повертелась перед зеркалом. Кончики ее светлых волос намокли от дождя и начали виться, придавая ей слегка растрепанный вид, словно она недавно искупалась. Шена показала своему отражению язык и улыбнулась. Пока она дурачилась, Сидни на секунду впал в задумчивость, а потом предложил:

– Может, встретимся на выходе?

Она кивнула.

Хотя обычно Шена производила на людей хорошее впечатление, угрюмый охранник в потертой униформе ходил за ней по пятам, неодобрительно поглядывая на мокрые потеки на ее пиджаке. Вероятно, он полагал, что приличные девушки не шатаются ночью по магазинам, и в другой раз Шена обязательно бы сделала ему замечание. Сегодня же она купила пакетик карамели и решила подождать Сидни на улице.

Появившись спустя минуту, тот без предисловий вручил девушке яркую квадратную коробку. Она с нетерпением сорвала ленту и заглянула внутрь: на подушечках из хрустящей бумаги лежало восемь бледно-розовых «макаронов». Пирожные так и просились в рот. Шена взяла «макарон» двумя пальцами и откусила половинку. Сладкое безе с клубничным кремом буквально таяло на языке.

– Так это свидание? – невинно поинтересовалась она.

– Ну да, – Сидни распечатал сигареты и покосился на девушку. – Или ты хотела, чтобы я сразу опрокинул тебя на кровать?

– Пошляк! – И она легонько ткнула его кулаком в плечо.

Дождь все шел, и лидер успел выкурить три сигареты, а Шена приговорила почти всю коробку пирожных. Остался лишь крохотный кусочек, а она ведь так и не предложила Сидни попробовать… Робея, она спросила:

– Хочешь?

– Ты же знаешь, что нет. – Сидни мельком взглянул на пирожное с мокрым следом ее губ. Вывеска «24 часа» отбрасывала синие отсветы на их лица. – Ешь.

Они проторчали под козырьком еще десять-пятнадцать минут, пока дождь не перешел в мелкую морось. Беседа не клеилась. Наконец лидер выбросил окурок, подошел к мотоциклу и завел мотор.

Шена думала, что он отвезет ее обратно домой, но вместо этого Сидни взял курс на главную магистраль. «Вдова» уверенно мчалась навстречу восходящему солнцу: над горизонтом показался его сверкающий край. Центр города остался далеко позади, по сторонам тянулись жилые кварталы, мелькали спящие дома и магазины с темными витринами, а затем возникли и покинутые здания мертвых районов с коронами из золотого света. Сквозь выбитые двери и окна проникали солнечные лучи.

На мосту лидер до упора выжал газ. Все слилось в расплывчатую серую полосу. Краем глаза Шена заметила перечеркнутый указатель, предупреждавший о выезде из города, и тут же насмерть перепугалась. Что задумал Сидни? Подняв забрало шлема, она выдохнула ему в шею:

– Сид!

Он не отреагировал. Шена повысила голос, стараясь перекричать ветер:

– Эй! Сид! Ау! Разворачивайся! Пожалуйста! Я очень хочу вернуться!

Сидни мотнул головой, выразив несогласие, и в следующий миг над рулем треснуло зеркало, а его виски пронзила жуткая боль. Голос Видящей, чудовищно искаженный и многократно усиленный, ворвался в сознание пронзительным визгом, вышибая все остальные мысли.

(ИиИИииИИННИииисьСииднИИииИИииииИиИИиии)

Этот дикий вопль достигал таких высоких частот, что у лидера едва не лопнул череп. Невзирая на расстояние, Дроу все-таки смогла до него достучаться. Ее влияние простиралось гораздо дальше, чем он себе представлял. Кровь текла у него из носа и струилась по губам. Оглушенный и полуслепой, почти теряя сознание, Сидни судорожно схватил ртом воздух и на всей скорости развернул мотоцикл.

Глава 4.

– Начнем с азов, – произнесла Хетт, – слушай и мотай на ус. Правило первое: поменьше раскрывай рот. Говорить буду я. Правило второе, – она загибала пальцы, – следи за тем, что я делаю, и подыгрывай мне.

Трис не нравился начальственный тон, который взяла собеседница, но она понимала, что без ее указаний не сможет ступить и шагу. Тем более что Хетт заранее предупредила: она вводит ее в курс дел, и Трис либо соглашается с планом операции, либо же сразу выходит из игры.

– Третье, самое важное: никакой инициативы. Если ты допустишь ошибку, подставишь нас обеих. Нас могут убить, изнасиловать или что-то похуже… – Хетт передернула плечами, – все зависит от их фантазии. Так что ты будешь моей глупенькой легкомысленной подружкой, которая только и умеет, что строить глазки, выпячивать губки и дебильно улыбаться. Это понятно?

– А кто был главным в вашей паре с Шеной?

– Мы менялись ролями. Но ты не Шена.

Они сидели на одинаковых розовых пуфиках, касаясь друг друга коленями. Хетт взяла Трис за руку и положила в раскрытую ладонь прозрачный пакетик с двумя круглыми белыми таблетками.

– Бросишь им в бокалы по одной, как только они отвернутся, – сказала она. – Остальное я беру на себя.

Трис рассмотрела таблетки: они имели зернистую структуру.

– А что это?

– Смерть, – ответила Хетт.

– И ты хочешь, ч-чтобы я… – от волнения Трис начала заикаться, – их у-убила?

Хетт выгнула бровь. Куда ей! Девчонка все испортит, лучше уж провернуть все самой. Но Шена в первый раз тоже отнекивалась, да и Дроу нечасто отправляла ловцов на задания вроде этого…

– А чего ты ожидала, дорогуша? – осведомилась она с явным недовольством. – Что мы просто сходим на свидание с двумя симпатичными молодыми людьми? Посмотри на меня, – велела Хетт, и Трис послушно вскинула глаза, – когда мы войдем туда, дороги назад уже не будет. Нельзя будет встать и уйти, если что-то пойдет не так. Поэтому мне надо знать одну вещь: ты сделаешь это или нет? Ты сможешь?

– Я не знаю, – выдохнула Трис.

– Боюсь, мне этого недостаточно. – Хетт скорчила презрительную мину. Однако стоило ей представить лицо Сидни, когда он узнает, что она потащила его ненаглядную дурочку на опасное задание, как к ней тут же вернулась былая энергичность. – Ты знала, на что идешь, и чем мы тут занимаемся. Ты вступала не в клуб по интересам и не в национальную команду по баскетболу. Так теперь докажи, на что ты способна… Или это все был какой-то подростковый бунт?

– Н-но… – Трис неуверенно взглянула на таблетки.

– У меня нет времени на уговоры, – раздраженно бросила Хетт. – Да или нет?

В тишине послышался едва различимый шепот:

– Да.

– Так-то лучше. – Хетт растянула губы в улыбке. – Правило четвертое: не прикасайся к таблеткам голыми руками, если не хочешь раньше времени сыграть в ящик. Это не витамины и не аспирин. – Она обернулась, пошарила в комоде и бросила на колени Трис пару черных перчаток. – Надень их. И давай покажу, куда можно спрятать таблетки… – Стараниями Шены практически на всей одежде в гардеробной имелись потайные карманы: она приделывала их собственноручно. Хетт опустила пакетик с ядом в крошечное отделение на подкладке. – Вот и все. У тебя есть мелочь? Я вызову такси.

– Стой… – Трис схватила ее за рукав. – Подожди…

– Ну что еще?

– Дай мне пару минут, – взмолилась девушка, – пожалуйста.

– Если ты хочешь позвонить Сидни или…

– Нет, нет. Я никому не буду звонить… Мне надо прийти в себя.

– Ладно, – Хетт скрестила руки на груди и нетерпеливо покачивала ногой. Чуть погодя она взглянула на Трис: та сидела как неживая, сцепив пальцы в замок, чтобы скрыть дрожь. – Что, нервишки пошаливают?

Трис с трудом заставила себя кивнуть.

– Да, с тобой сложно… – протянула Хетт. Она ободряюще похлопала свежеиспеченную напарницу по руке, проявив несвойственную ей заботливость: – Ничего-ничего. Расслабься… У меня появилась идея.

Когда они сели в подъехавшее такси, сердце Трис все еще колотилось где-то в горле, а ее саму мучил один и тот же вопрос, на который все не находилось ответа: о чем она только думала? Неужели правда, что в каждом из нас борются два начала, и то, второе, вдруг начало побеждать? Откуда в ней подобная тяга к саморазрушению, стремление к агрессии и смерти? Она недооценила влияние дурной компании? Или ей вскружило голову само осознание того, что она держит в руках чью-то жизнь, человеческую жизнь?..

Лекарство начало действовать, напряжение понемногу спало. Тело Трис расслабилось и как-то обмякло. Она устало откинулась на сиденье – и тут же вздрогнула от прикосновения ледяных пальцев Хетт. Сладкий искушающий голос прошептал ей на ухо, щекоча дыханием кожу:

– Мы в этом вместе. Заодно… Не подведи меня, ладно?

Хетт предупреждала ее, что встреча состоится в мужском клубе, но не стала вдаваться в подробности, и лишь теперь Трис открылось истинное значение этих слов. Выбравшись из такси, она увидела красноречивую вывеску: изгибающийся силуэт девушки с шестом. Значит, стриптиз-клуб: еще один сдерживающий фактор, который едва не перевесил чашу весов и не заставил ее пойти на попятный.

Расплатившись с водителем, Хетт подтолкнула напарницу в спину, словно имела дело с нерешительным ребенком, и подошла к входу. Трис растерянно оглянулась, ища поддержки у прохожих. Никто на нее даже не взглянул, и девушка засеменила за готессой. Таблетки в ее кармане казались тяжелыми, как огромные куски свинца.

Смех, музыка, голоса: все обрушилось на Трис ужасной какофонией звуков. Если бы она не приняла успокоительное, то не выдержала бы и тотчас сбежала. На сцене извивались две танцовщицы, полуголые, в искрящихся серебристых бюстгальтерах. Багровые лучи скользили по их маслянистым телам.

– У нас зарезервирован столик…

Администратор повела их в глубину зала. Хетт в совершенстве играла свою роль. Она никогда не изменяла своему готическому имиджу, в повседневной жизни или на заданиях, и будто бы срослась со своими длинными черными платьями, но все равно приковывала к себе взгляды. Хотя Хетт смотрела на людей свысока, ее холодность и неприступность действовала на них как магнит.

Трис опустилась на диванчик из красного бархата. Безотчетно взяла с подноса бокал и опрокинула в себя одним глотком. Один из мужчин за ее столиком засмеялся, и она впервые обратила на него внимание.

Первая мысль: это какая-то ошибка. Каждый преступник должен иметь хотя бы один видимый изъян, отличительную черту, которая выделяет его из толпы. Уродливый шрам. Или хищный блеск в глазах. Дьявольскую улыбку…

Хетт гораздо больше походила на злоумышленницу, чем двое молодых людей, между которыми она сидела. Оба мужчины были в пиджаках и белых рубашках. Брюнет с густыми вьющимися волосами часто и заразительно смеялся, обнажая ровные красивые зубы. Когда Трис случайно встретилась взглядом со вторым парнем, более сдержанным и молчаливым, у нее екнуло сердце. Она потупилась и залилась румянцем. В течение нескольких следующих минут Трис испытывала страшные муки совести. Никаких оправданий у нее не было: он не был похож ни на ее школьную любовь, ни на бывшего музыкального кумира, ни, тем более, на Сидни.

Она вспомнила про таблетки, вынудила себя вспомнить.

В зале приглушили свет, и все оборачивались к сцене. Начинался новый номер, на сей раз с одной танцовщицей, одетой под ковбоя, в кожаных чапах и с парой бутафорских револьверов – по крайней мере, Трис надеялась на то, что они ненастоящие, слишком уж энергично ими размахивала девица. В этот момент время будто замедлилось: Ричи, темноволосый, и другой парень, с необычным именем Ноа, неотрывно смотрели на стриптизершу, а Трис неожиданно обрела кристальную ясность мысли.

Правая рука потянулась к карману. Следовало действовать сейчас, пока еще удавалось сохранить остатки здравого смысла. Ведь еще немного – и она подпадет под очарование его гипнотического взгляда и растворится в этих черных глазах. Трис нащупала пакетик. Как его раскрыть? Как незаметно вытряхнуть на ладонь таблетки? А если они упадут на пол? Каким-то образом она открыла пакетик непослушными пальцами, когда внезапно ощутила на себе чей-то обжигающий взор.

Хетт моргнула напарнице один раз, затем второй, и, когда Трис закусила губу, силясь расшифровать эти странные ужимки, дико вытаращила глаза и прошептала одними губами: «Нет».

Под конец номера стриптизерша откинула барабан, зарядила револьвер холостыми, и, широко расставив ноги, выстрелила в воздух. Повалил дым, низвергаясь с краев платформы прямо в зал. Раздалась буря оваций.

Больше Трис не предпринимала попыток вытащить таблетки, ждала сигнала, а его все не было. Она не старалась включиться в разговор и отвечала односложными фразами, если к ней обращались, иногда невпопад, тогда как у Хетт рот не закрывался ни на секунду. Готесса пила шампанское маленькими глотками и непринужденно поддерживала любую тему. Трис и не подозревала, что Хетт может выступать душой компании, как ни в чем не бывало шутить и смеяться с малознакомыми людьми. А рассеянность спутницы Хетт объяснила тем, что они пришли сюда с другой вечеринки, где спиртное лилось рекой, так что девушка была просто-напросто пьяна.

Вскоре Трис действительно захмелела.

– Не хотите подняться наверх? – предложил Ричи. Он переглянулся с приятелем, и тот кивнул. – Спрошу, есть ли свободные номера.

Они остались втроем. Ноа вновь разлил шампанское по бокалам, и, едва он отвлекся, Хетт вылила свою порцию в соседний вазон с искусственной пальмой. Трис поднесла к губам четвертый за вечер бокал, и ей стало дурно.

Быстро вернувшись, Ричи сообщил:

– Мне надо снять наличку. Я прогуляюсь до банкомата.

– Я с тобой, – и Хетт встала, игнорируя умоляющие взгляды напарницы, – здесь нечем дышать…

Оказавшись наедине с Ноа, без какой-либо психологической поддержки, Трис совсем растерялась и не знала, куда девать глаза. Вернулась мелкая дрожь, ее мутило. В инструкции к лекарству было написано, что не стоит мешать его с алкоголем… однако и полный отказ от спиртного возбудил бы ненужные подозрения… Ноа тоже молчал, не придвинулся к девушке и не попытался обнять ее за талию, только равнодушно смотрел, как она борется с приступом тошноты, а затем поинтересовался:

– Тебе плохо?

Трис ухватилась за эту возможность.

– Д-да. Извини. Мне надо отойти…

Резко поднявшись, она покачнулась и зашарила в воздухе в поисках опоры. Ноа не дал ей упасть, придержав за плечи. Трис инстинктивно его оттолкнула, но парень не сдвинулся с места, а его ладони остались лежать на ее плечах.

– Обопрись на меня, – велел он.

Черные глаза с холодным любопытством взирали на девушку из-под очень светлых, почти белых ресниц. Этот взгляд отнял у нее все силы. Смирившись, Трис позволила отвести себя к двери уборной.

Едва она наклонилась над унитазом, как ее вырвало. Ноа ждал за дверью и, вероятно, все слышал. Умыв лицо и прополоскав рот, Трис взглянула в зеркало и расплакалась от стыда и унижения. Хетт точно прибьет меня, если я испорчу макияж, говорила она себе, но слезы продолжали течь…

Куском бумажного полотенца она кое-как подправила косметику, вышла из туалета, и, увидев Ноа, сделала такое несчастное лицо, что он спросил:

– Ты в порядке?

– Я ужасно выгляжу… – пробормотала она.

Ноа был на голову ее выше. Трис задрожала, когда он притянул ее к себе и поцеловал в лоб. А что, если Видящая ошиблась? И он вовсе не был тем человеком, который заслуживал смерти? Позабыв о Сидни, Трис была недалека от того, чтобы подставить ему и губы, однако Ноа внезапно отстранился.

– Все нормально, – сказал он, – с кем не бывает.

В номере они открыли новую бутылку.

– За знакомство! – провозгласил Ричи, поднимая бокал. По очереди чокнувшись с Хетт, Трис, и, наконец, Ноа, он лукаво подмигнул приятелю.

Тот ответил ему едва уловимым жестом, и Хетт насторожилась. К тому времени Трис окончательно расклеилась, ее глаза закрывались сами собой, она начала засыпать. Молодые люди, извинившись, вышли покурить на балкон, а ее сморил сон. Взглянув на мирно спящую девушку, Хетт презрительно скривила губы и фыркнула:

– Тоже мне напарница.

Она вынула бутылку из ведерка со льдом и до самых краев наполнила шампанским два пустых бокала. Достала из кармана Трис таблетки, разорвала пакетик и с преувеличенной осторожностью бросила яд в спиртное. Стремительно растворяясь, таблетки с еле слышным шипением опустились на дно.

Все это она проделала за какие-то пятнадцать-двадцать секунд.

– Надеюсь, твой сон будет долгим… – проговорила Хетт, потрепав Трис по щеке, – но я готова пойти на небольшой риск. Ты спросишь, а станут ли они пить? Конечно же, станут. А знаешь почему? – Она не сдержала улыбки: – Потому что за выпивку уже уплачено.

И Хетт покинула номер, тихо прикрыв за собой дверь.

Спустя время Трис разбудили сердитые голоса. Сонно щурясь на свет, она прикрыла глаза ладонью. Нигде не обнаружив Хетт, Ноа и Ричи громко и раздраженно переругивались.

– Вот дьявол, она и карточку мою свистнула!

– Ты что, обжимался с ней?

– А ты бы не стал?

Покачав головой, Ноа мрачно ухмыльнулся.

– Так тебе и надо. Подоили лоха.

– Сука! – буркнул Ричи. Он наклонился над Трис и потормошил ее за плечо: – Эй, красотка, где подружку потеряла? Неужели она бросила тебя одну? – Его некогда обаятельная улыбка напоминала злобный оскал: и он, и Ноа, стали похожи на ощеренных волков. – Что молчишь? А?

– Это может подождать, – остановил его Ноа. – Позвони в банк, тупица, вдруг еще не поздно.

– Да, точно. Спасибо, приятель. – Ричи поднес к уху мобильный и опять удалился на балкон, прихватив бокал. На поверхности шампанского лопались пузырьки. Из приоткрытой двери вскоре донеслась грязная брань: разговаривая с сотрудником банка, он не стеснялся в выражениях.

А потом он почувствовал слабость и тошноту.

Ноа сел рядом с Трис, и она, трезвея на глазах, отодвинулась на другой конец дивана.

– Сиди смирно, – ледяным тоном предупредил он.

– Ноа! – Ричи придерживался за стену. В ушах у него шумело, он едва стоял на ногах. Бокал выпал из ослабевших пальцев, шампанское разлилось по ковру темным пятном. – Ноа… Эта тварь нам что-то подсыпала…

Трис не успела закрыться руками: Ноа влепил ей пощечину.

– Что там было? Говори! – потребовал он.

– Я не знаю… – пролепетала Трис.

Он ударил ее еще раз, и Трис задохнулась от боли, из ее глаз брызнули слезы. Хетт ее предала. Она бросила ее здесь, наедине с этими подонками, которые отлавливали беспечных девушек и, когда те попадались на крючок, торговали ими, словно мебелью… Ноа вновь занес руку для удара.

– Белые таблетки! – вымолвила Трис между рыданиями. – Это были белые таблетки! Я больше ничего не знаю…

– Она врет! – взвизгнул Ричи. Белки его глаз покраснели, как при конъюнктивите. Стоя на коленях, одной рукой он держался за живот. – Ноа… помоги мне… позови кого-нибудь…

– Если Ричи умрет, – произнес Ноа, – ты тоже умрешь. В твоих же интересах говорить правду. Что за таблетки? Как они выглядели?

С жутким стоном Ричи согнулся пополам, и его вырвало. Трис вскочила и метнулась к двери, однако Ноа оказался быстрее. Обхватив девушку сзади, он притиснул ладонь к ее рту, прежде чем она успела закричать. Трис тотчас впилась зубами в его руку и, когда Ноа охнул от неожиданности, вырвалась из его объятий.

– И что дальше?

Ричи корчился на полу. На его губах пузырилась кровавая пена.

– Я убью тебя, – сказал Ноа почти нежно.

Трис забилась в щель между тумбочкой и кроватью. У нее перехватило горло, второй раз она не нашла в себе сил, чтобы позвать на помощь. Ноа приближался к ней, медленно и неотвратимо, и, чтобы как-то потянуть время, Трис сгребла со столика телефон и швырнула в него.

Ноа загородился руками и пошатнулся, приняв на себя удар. Телефон брякнул, отлетев к стене, от корпуса отбился кусок пластика. Трис вжалась в стену и перестала дышать. Тело Ричи замерло на полу, он больше не подавал признаков жизни. В мертвой тишине из трубки донеслись короткие гудки.

Это просто дурной сон, подумала Трис.

Ноа подошел к девушке вплотную и врезал ей кулаком по лицу. Падая, она стукнулась головой об угол кровати и потеряла сознание.

Часть 6.

Глава 1.

В салоне джипа было темно, лишь красноватый свет от приборной панели освещал ее задумчивое лицо. Хлоя сидела в машине прямо напротив здания клуба, барабанила пальцами по рулю в такт музыке и тихонько подпевала вокалисту. По радио играла одна из ее любимых песен. Выбрав хорошую позицию для наблюдения, она нисколько не опасалась, что кто-то ее заметит и сочтет подозрительной. Прохожие редко обращают внимание на припаркованные повсюду автомобили: в густонаселенном городе машины сливаются с ландшафтом, становясь неотъемлемыми придатками улиц.

Хотя ее губы двигались, шепча слова, а взгляд не отрывался от входа в клуб, мыслями Хлоя пребывала далеко. Ей никак не удавалось выбросить из головы бывших напарниц, Тару и Лиз. Именно в таком порядке, исключительно в таком, потому что Лиз, нескладная девица с выпирающими передними зубами, всегда и во всем соглашалась со своей близкой подругой и покровительницей и вообще души в ней не чаяла. Казалось, миниатюрная темноволосая Тара водила с Лиз дружбу лишь ради контраста, дабы подчеркнуть собственные добродетели, ведь рядом с ней плечистая и мужеподобная приятельница выглядела настоящей кикиморой. И все же, несмотря ни на что, погибли девушки тоже вместе. Пока смерть не разлучит вас… Вновь и вновь возникая в ее сознании, они словно пытались сообщить Хлое нечто важное. Что бы это ни было, оно постоянно ускользало.

Из здания появилась Хетт, мигом возвращая Хлою к реальности. Без капли стеснения Хетт прижималась к своему кавалеру, обнимавшему ее за талию, и его ладонь покоилась чуть ниже ее спины. Завернув за угол, они постояли возле банкомата, пока он не выплюнул парню в руку толстую пачку хрустящих купюр, а после вернулись в клуб.

Хлоя откинулась в кресле, подтянув к груди колени и упершись ногами в руль. Гули добывали деньги сомнительными способами, иногда криминальными, хоть она и не видела в этом ничего дурного. Аирре наладил скромный бизнес. Немногие верили в силу прорицания, но Видящий умел доказывать обратное. В действительности, конечно, он не видел будущее. Только настоящее. Однако и этого оказалось более чем достаточно, и на карманные расходы им перепадало с завидной периодичностью. Лотти, своей любимице, он всегда давал больше. Карательница мало тратила и еще меньше представляла, что делать с подобными суммами, и хранила их в пустой жестяной банке из-под чипсов. В отличие от Сидни и его команды, они предпочитали не задерживаться на одном месте, и эта банка потерялась вследствие очередного переезда. Такая куча денег… На них можно было купить еще один автомобиль.

На этот раз Хетт вышла из клуба одна. Она точно так же свернула за угол и проделала серию манипуляций с банкоматом. Забрала деньги, переломила пластиковую карточку между пальцев и выкинула половинки в мусорную урну. Затем Хетт жестом подозвала такси, села в машину и уехала.

Прошло несколько минут, а Трис все не появлялась, и вряд ли она выскользнула через черный ход. Хлоя оглянулась на заднее сиденье: там лежало до неприличия короткое платье с открытой спиной и мириадами розовых блесток, плотными рядами нашитых на ткань. Когда мимо проносились другие автомобили, блестки вспыхивали серебром в свете фар и сказочно переливались, как чешуя какой-то удивительной рыбы. Платье как будто ей подмигивало: ну надень же меня, надень.

– Ох, а я так надеялась, что мне не придется этого делать…

Она снова с надеждой посмотрела в окно. С Трис явно что-то случилось, однако Хлоя не собиралась бросаться ей на выручку сломя голову. Выждав еще немного, она перебралась назад и медленно, с видимой ленцой стянула с себя черную обтягивающую майку и джинсы и бросила в ноги. Изворачиваясь, надела розовое платье из русалочьего хвоста, собрала в пучок непослушные волосы, выкрашенные в нежный персиковый цвет, и заколола их крест-накрест двумя длинными шпильками.

В главном зале Трис не оказалось. Хлоя прислонилась к стене, скрестив на груди руки, и скользила взглядом по лицам посетителей. Малиновый дым окутывал ее лодыжки. Хотя тут было довольно шумно, такое количество людей гарантировало относительную безопасность. На второй этаж, к приват-комнатам, вела спиральная лестница, а у ее подножия околачивался хмурый охранник с уставшим от жизни лицом. Дабы беспрепятственно попасть наверх, Хлое требовалось срочно подыскать партнера, желательно из числа постоянных клиентов. Облизав губы, она смело шагнула в глубину зала.

С платьем она не прогадала. Жутковатая татуировка на ее спине, от основания шеи до самых ягодиц, притягивала любопытные взгляды и возбуждала нескрываемый интерес. Кто-то тронул ее за голое плечо, и Хлоя почувствовала на своих лопатках чьи-то ласковые руки.

– Что это? Какая прелесть! – саркастически изрек мальчишеский голос, в то время как его обладатель очерчивал пальцами контуры ее татуировки: один витой рог, за ним второй… Обернувшись, Хлоя увидела парня со смеющимися карими глазами, может, чересчур юного для подобного заведения. – Нет, не отвечай… Дай угадаю… Черт? Демон? Знаешь, я думаю, – он оттянул край ее платья сзади, чисто шутки ради, – что где-то внизу его ноги заканчиваются копытами.

– А я не знаю, что это, – она и правда не знала, предпочитая не задумываться о видовой принадлежности грозного полузверя на своей спине. – Не помню, как ее сделала. Наверное, я тогда страшно напилась или до одури накурилась. Но вообще, – и Хлоя как будто попыталась заглянуть себе за плечо, – похоже на мужика с козлиной головой. – В размышлении она слегка наклонила голову. – Или на козла с мужским торсом?

– Да… – Он сверкнул улыбкой, и странный огонек зажегся в глубине его глаз. – Черный человек… – Парень помедлил, рассматривая ее лицо. – Ты одна? Или ищешь кого-то?

– Искала, – Хлоя взяла его под локоть, – и нашла. – Чересчур грубый и прямолинейный подход, но на церемонии не было времени. Он чуть удивился и напрягся, хоть и не отдернул руки. – Слушай, ты мне нравишься, – без прелюдий заявила Хлоя. – Здесь где-нибудь можно уединиться?

После удара Трис просто выключилась, и все затопила тьма. Потом откуда-то издалека послышался рокот мотоцикла. Сначала еле слышный, этот звук приближался и нарастал, обретая силу и объем, пока не сделался невыносимым. С оглушительным ревом мотоцикл промчался рядом с ней, прямо по ней, но безболезненно.

В реальности все еще гудел разбитый телефон.

– Да заткнись ты! – воскликнул Ноа, круша его в щепки.

Очнувшись, Трис попробовала встать, однако тошнота подкатила к горлу и накрыла ее удушливой волной. На время оставив попытки подняться, она постояла на четвереньках, чуть раскачиваясь. Что произошло? Почему она оказалась на полу? Случайно скатилась с кровати во сне? Хоть обморок продлился всего несколько секунд, по ее ощущениям прошло гораздо больше времени.

Когда дурнота отпустила, Трис с трудом удалось сесть, привалившись спиной к стене. Она медленно поводила глазами по комнате. А это вовсе не моя спальня, промелькнуло в ее затуманенном сознании. И тотчас в отяжелевшей голове проснулась боль, застучав в висках и сдавив лоб железным обручем. Трис взглянула туда, где стоял Ноа, засунув руки в карманы, и события последних часа-двух один за другим всплыли в ее памяти, с каждым мгновением все больше ужасая.

Она побледнела и инстинктивно сжалась, ее сердце задало бешеный ритм. Не обращая на девушку внимания, Ноа с легким сожалением смотрел на труп приятеля, распростертый в луже кровавой рвоты. Казалось, его огорчало лишь то, что своей неуместной кончиной Ричи испортил им вечер. Едва он перевел взор на Трис, как она тут же покрылась холодным потом и замерла в ожидании своей участи.

Но Ноа не набросился на нее и даже не шевельнулся. Его лицо разгладилось и больше не дышало злобой, как прежде, и на какую-то долю секунды у девушки забрезжила надежда, что он передумал ее убивать.

– Как найти твою подругу?

У нее вновь упало сердце: он всего лишь решил отсрочить расправу, чтобы побольше выведать про Хетт. Ноа вынашивал далеко идущие планы мести.

– Ее номер телефона? – подсказал он.

– Нет… – проблеяла девушка. – У нее нет… Она не пользуется… Вообще…

– Да что ты? – Он скептически вздернул бровь: – Быть такого не может. У тебя телефон с собой?

– Да… – еле слышно пропищала Трис.

Собираясь ее обыскать, Ноа подошел ближе. Одна только мысль о его прикосновениях заставляла ее содрогнуться, а ведь еще каких-то полчаса назад она была отнюдь не против получить от него поцелуй. И не один, а целую дюжину. Трис торопливо добавила, вытягивая руку:

– В сумочке, вон там, на диване… Но там нет ее номера.

Ноа взял черный ридикюль и бесцеремонно вытряхнул на пол его содержимое: пачку одноразовых салфеток, зеркальце, блеск для губ, кошелек, телефон, ключи и студенческий пропуск, – все то, что Трис в спешке перебросила туда из школьной сумки. Она запоздало подумала, что как раз никаких удостоверений личности брать с собой не стоило, когда Ноа присел на корточки и стал обследовать вещи, которые представляли для него хоть какой-либо интерес. Прочитав имя на пропуске, Ноа внимательно взглянул сперва на Трис, потом на ее фотографию, словно для того, чтобы удостовериться в подлинности документа. Следующим на очереди был кошелек. В прозрачном кармашке хранился полароидный снимок Шены, и Ноа обязан был на него наткнуться, однако он ничего не сказал и переключился на телефон. В списке контактов действительно не было никакой Хетт, если только она не значилась там под каким-то другим именем.

Ноа просканировал девушку взглядом.

– Ладно.

От облегчения Трис шумно выдохнула. Неужели поверил? И лишь спустя секунду она поняла, в чем заключалась основная проблема. Допрашивать ее было бесполезно. Она ничего не могла сообщить Ноа, как бы он над ней ни измывался, потому что совсем не представляла, как найти Хетт или Сидни. Или даже Хлою. Они всегда сами находили ее, когда надо.

Ноа мигом разделается с ней, как только до него дойдет, что она ничего не знает. Трис затряслась от страха. Надо что-то придумать, выкрутиться, иначе ей не жить. Помощи ждать было неоткуда, Сидни не знал, что она здесь. Кого она могла винить, кроме себя? Она пошла с Хетт по собственной воле, никто ее не принуждал.

А Ноа продолжал словесную экзекуцию:

– Это же ее настоящее имя?