Текст книги "История любовницы короля (СИ)"
Автор книги: Юлия Эфф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)
Глава 5 с откровениями Его высочества
Принца по-прежнему знобило. Вода была горячей, но он никак не мог согреться, пытался руками вызвать маг-силу бытового уровня и подогреть воду.
Вымыв и ополоснув ему волосы, я сходила в комнату за бокалом горячего отвара, питьё должно было помочь. И в самом деле, Его высочество расслабился, признаваясь, что ещё никогда не сидел в лохани с кружкой горячего отвара. Я отложила вихотку и дала возможность спокойно наслаждаться:
– Вы пейте, а я сменю простыни.
На часах стрелка приближалась к четырём часам утра. Вздыхая и мысленно представляя себе, сколько ещё времени займёт эта возня, я не заметила появление в дверях новое лицо. В смысле, очередного гостя. Помятого Элиаса, продолжающего застёгивать верх одежды.
– Я встретил Уриэна… Как?..
Подскочила, ибо моя душа в пятки ушла. Но заметив здравомыслящий взгляд инквизитора, расслабилась:
– Уже всё хорошо, – застилала кровать, не глядя на смущённого и топчущегося в дверях Элиаса. – Его высочество отогревается и скоро будет у себя.
Намёк был понят, Элиас поблагодарил меня за помощь и ретировался.
– Надеюсь, ваши инквизиторы не будут болтать, что вы провели эту ночь у… – войдя в терму, которую немного заволокло паром, я резко остановилась: Его высочество стоял в лохани и самостоятельно натирал себя мыльной вихоткой. Я закусила губу, мысленно давая себе пощёчину, чтобы прийти в себя. Красивое мужественное тело, активный орган, покачивающийся подобно большой стрелке на часах, что приближается к двенадцати…
От моего голоса мужчина вздрогнул и сразу опустился в воду.
– Простите, я не знала, – пробормотала, подходя ближе. – Вытягивайте ноги, я помою их.
– Не стоит, – зелёные глаза старательно смотрели на мыльную плёнку на поверхности воды.
– Вы босиком ходили по дворцу, и у меня на простыне остались грязные следы, – так же невнятно пробормотала я, стоя напротив, с другой стороны лохани. Нога высунулась, оперлась на деревянный край. – Вы согрелись немного?
– Да, благодарю, – принц возвращал себе самообладание. – И приношу свои извинения за доставленное беспокойство.
Я набрала в руку мыло и стала мыть ступню, поднялась к лодыжке, щедро украшенной волосяным тёмным покровом, вернулась к пальцам… И вдруг это повторилось, ненадолго, всего одно длинное мгновение, оборванное некстати вернувшимся господином Уриэном. Мои пальцы скользили, намывая ступню, я подняла глаза лишь потому, что за вентиляционным окном глухо стукнуло, вероятно, отлетевшей веткой, и встретилась взглядом с Его высочеством. То был миг, напомнивший взгляд перед тем, как меня назвали по имени там, в кровати.
– Молоко и обувь его высочества, – громко сказал господин Уриэн за дверью.
– Он скоро выйдет, – глядя на сира Генриха, отозвалась я. – Нагрейте ему простыни, Уриэн, и посмотрите, что с камином.
– Хорошо, госпожа!
Кажется, управляющий снова ушёл. «Госпожа»… Его высочество улыбнулся, а я сердито опустила взгляд:
– Другую ногу!
Эту мыла, уже не церемонясь. Затем отложила вихотку и указала на терму:
– Вы можете ополоснуться самостоятельно. Простынь оставлю вот здесь. Не задерживайтесь, пожалуйста, молоко остынет.
– Молоко остынет, – эхом задумчиво повторил Его высочество за моей спиной.
Я лихорадочно мерила комнату шагами, ругая себя. Что с тобой происходит, Ана? Неужели, и правда, стала необручницей? Стоит мужчине хоть немного показать свою заинтересованность, как ты уже плывёшь к нему, словно мелкая рыбёшка на огонёк удильщика? Отец рассказывал, что в пучинах океана есть такая рыба – морской шархал. У него на верхней губе удочка со светящимся кончиком. И глупая любопытная мелочь, замечая этот свет, плывёт к нему, чтобы стать обедом удильщика, или морского шархала.
«Стоп. На Элиаса-то ты не запала, а ведь инквизитор хорош!» – пытался приободрить меня добрый голос. «Я просто к нему не присматривалась!» – огрызнулась моя разумная часть. Споткнулась о мягкие комнатные туфли, оставленные Уриэном у кресла. Опять его высочество пойдёт босиком…
Подняла обувь и понесла её в купальню, только на сей раз постучала, приоткрывая дверь совсем чуть-чуть:
– Ваше высочество, я забыла вам дать обувь. Вы готовы?
– Да, – сказал голос рядом, и дверь распахнулась. Принц стоял, обмотав простыню вокруг бёдер. Я наклонилась поставить туфли перед ним, и не рассчитала – проехалась лицом по простыне, задевая то, что выпирало. Сир Генрих вздрогнул.
– Простите, – пробормотала я, отступая и краснея, словно краб в бурлящем кипятке.
Но меня схватили за руку и притянули к себе.
– Ты меня касалась? – строго спросил Его высочество с неопределённой интонацией.
– Простите, я случайно…
– Не сейчас. На кровати ты меня касалась? Мы целовались?
Пришлось поднять голову и встретить прямой взгляд, немного злой, как мне показалось:
– У вас был застой маг-сил. Если бы я этого не сделала, вы бы до сих пор не пришли в себя.
– Целовать обязательно было? Я мог неосознанно передать тебе маг-силу…
Славный выходил разговор. Немного даже разозлилась:
– Если бы мне не приходилось затыкать вам рот таким способом, вы бы произнесли брачную клятву своей Иларии!
Принц отпустил мою руку, растерялся. Я показала на ширму, поверх которой была переброшена одежда Его высочества – нижнее бельё и мужской тёплый шлафор. Некстати постучал в дверь кто-то, и тут же просунулась голова Элиаса.
– Прочь! – рявкнул на него принц, инквизитор исчез. Взгляд перевели на меня. – Что ещё я говорил?
– Вы бы спросили, что ещё вы делали… – конечно же, я имела в виду его попытку построить портал в Люмос.
Внезапно Его высочество обхватил мои виски ладонями и закрыл глаза. Из моей головы словно потянули невидимые нити – там явно копались, без моего разрешения. Но увиденное подействовало на сира Генриха должным образом. Он сделал длинный выдох, отпуская меня:
– Благодарю ещё раз, Ана. Я все видел. Ты не лжёшь.
Мне надо было поблагодарить его за то, что он поблагодарил меня? Я наблюдала за ним, как его зад, обтянутый простынёй, удаляется за ширму. И его ложбинки на спине… и ямочки повыше ягодиц… Встряхнула головой, прогоняя наваждение, присела в кресло возле ширмы. Ноги приятно потянуло расслабляющей слабостью.
– Хотите того или нет, Ваше высочество, но я за вами каждую ночь всплеска бегать не смогу. И никто не сможет, вам нужна сопровождающая вас девушка, хотя бы на этот случай, – рассматривая ногти, я озвучила то, что обязательно скажут ему мои мужчины. – Иначе в одну прекрасную ночь вас располовинет, и ваши ноги отправятся к вашей Иларии. То-то ей будет весело…
– Всплески всегда такие сильные? – принц шуршал одеждой.
– Каждый раз. Но есть один секрет, можете своим инквизиторам тоже рассказать.
В своё время, если бы меня кто-нибудь предупредил об этом, я была бы благодарна этому человеку. Но и принц попался в ту же яму, а ведь можно было рассказать загодя? Ох, только вернитесь, сир Брис и Райан!
Его высочество попросил рассказать, и я, как могла замысловато, поделилась секретом, спасшим сегодня, если задуматься, жизнь принцу.
– Вот как? – он вышел одетый из-за ширмы и встал напротив меня. Пришлось подняться. – Все этот секрет знают?
Я кивнула.
– Где были Элиас и Одри?
– С Йарой, если это вас утешит.
– Что? – зелёные глаза раскрылись широко, потом до него дошло, и принц рассмеялся. – Утешило, относительно.
– Окажись вы с ними в одном помещении, это вас утешило бы ещё больше, после двухнедельного воздержания, – проворчала я, поправляя складки на юбке и поглядывая на часы.
Принц молчал, задумчиво кусая губы. Затем прогнал мысль, сдвинувшую его брови к переносице, и спокойно улыбнулся:
– Вероятно, нам всем пора отдохнуть от ночного отдыха.
Он уже шёл к двери, когда я спохватилась. Вспомнила про молоко, попросила остановиться и вручила кружку:
– Выпейте, это поможет вам быстро заснуть.
Его высочество поблагодарил меня, принял горячее питьё и послушно залпом, чтобы не заставлять меня ждать, осушил кружку.
– Благодарю, благостной ночи, Ана, – вернул посуду, я рассеянно приняла её и другой рукой отёрла белую полосу на бородке Его высочества.
То же зелёный долгий взгляд… движение кадыка вверх-вниз… приоткрывающиеся губы… И я не заметила, когда меня успели прижать к себе и прикоснуться губами. Мои приоткрылись, пропуская язык, знакомого гостя…
Через несколько минут сливки напряжения были сняты, и у нас получилось оттолкнуть друг друга.
– Благостной ночи, Ана, – повторил Его высочество, качая головой, будто не веря самому себе.
Я пролепетала в ответ аналогичное и закрыла за принцем дверь, сначала опустив задвижку, потом наложив две печати. Мне не хватало воздуха. С трудом отдышавшись, я утолила жажду, погасила свет и залезла, раздевшись, под покрывало. Низ живота ныл, что было не удивительно. Голод не должен был наступить, ведь не прошло и суток с тех пор, как мои мальчики хорошенько поработали. Но отчего эта нега разливается по всему телу? Отчего ослабело тело, и руки сами тянутся к чреслам, чтобы заласкать их?
Сместилась под покрывалом к краю кровати, на полу стояла забытая бутылочка с маслом, как знала, что пригодится сегодня не единожды… Смочив пальцы, я долго ласкала себя, пока усталость не взяла своё. Расслабившись, я не добежала до экстаза и уснула.
Сколько я спала – не знаю. Где-то на середине сна некто навалился на меня со спины. Отчётливо мужская рука скользнула по мне, обняла, нащупала грудь, скрытую покрывалом и слабо сжала её. Затылка коснулся звук спящего мужского сопения, а обоняние мгновенно узнало знакомый запах. Я снилась Его высочеству или он мне?
Попробовала осторожно повернуться, но мой гость придавил сверху покрывало – пришлось выпростаться из-под него и руки, которая неохотно меня отпустила. Я встала перед кроватью, но мой сосед, кажется, крепко спал. Хм, так всё-таки Его высочество спит по ночам или сегодняшние события победили его бессонницу? Присела, подумала, зевнула: в конце концов, не пристаёт же. И нырнула обратно, только лицом к лицу, надеясь, что когда проснётся, сразу поймёт, где он, и уйдёт.
Сон, разумеется, не шёл. Покрывало натянулось так, что со спины отчётливо поддувало, и я начала мёрзнуть. Просто лежала с закрытыми глазами, подавляя желание громко вздохнуть, пока не заметила, что дыхание рядом лежащего изменилось. Открыла глаза и уставилась в те, что сейчас в темноте разглядывали меня.
– Вы целиком переместились или оставили ноги в своей спальне? – спросила шёпотом, ничего умнее в голову не пришло.
Во время попытки уснуть я уже успела перебрать в голове несколько вариантов. В двух крайних я расталкивала лежебоку и выгоняла с позором и, наоборот, укрывала, чтобы спал дальше. В промежуточных думала о том, что расскажу Райану, как объясню своё сближение с Его высочеством. Поймёт ли Райан меня, простит?
– Целиком, – прислушался к своим ощущениям Его высочество. Судя по хрипотце в голосе, он точно спал. Поёжился, зевнул и приподнялся, – я сейчас уйду. Приношу свои извинения, как-то само получилось.
Зевание оказалось заразным. Натягивая на себя покрывало, я пробормотала, не собираясь вставать:
– Если бы вы переместились со своим покрывалом, я бы разрешила вам остаться. Благостной ночи, – завернулась поудобнее, спине стало так хорошо… Уютное тепло победило вежливость, и я вздохнула, отгоняя сочувствие.
– Не могу взломать вашу персональную печать. Поможете? – мужской голос громко спросил меня, хоть и прошла всего минута, а я почти заснула.
– Перемещайтесь, как пришли.
Его высочество хмыкнул. И этот хмык меня подбросил, прогоняя сон насовсем. Я резко села на кровати:
– В чём дело, Ваше высочество?
– Не хотите открыть дверь? – спокойно спросил он, а меж тем улыбка в его голосе точно была.
– Не хочу! В коридоре спит ваш Элиас. Я не знаю, насколько он болтлив, но то, что себя не контролирует во время всплеска – факт. Завтра весь дворец будет знать, что вы дважды вышли из моей комнаты, и оба раза в исподнем. Первый раз – ладно, господин Уриэн, свидетель, сам вас затащил. Но второй-то раз вы сами сюда явились…
Психанув, завернулась в покрывало с головой. Пусть спит, где хочет, этот принц. Привык перемещаться по ночам, куда не следует…
– Я вас понял, – сказал Его высочество и лёг обратно, рядом со мной. Я изумлённо вынырнула из-под покрывала, и мне пояснили, – но у меня отчётливый сбой маг-силы. Переместился сюда во сне, только потому что расслабился… Что ж постараюсь уснуть и вернуться к себе.
Возмущению моему не было предела:
– Почему вы не переместились, например, в пустую комнату сира Бриса? Спали бы там себе спокойно до утра. Мало во дворце пустых комнат?
– Нельзя переместиться туда, где ни разу не был, – голос его улыбался, но, и в самом деле, он сделал вид, что пытается уснуть, даже глаза закрыл.
Мы лежали какое-то время молча, принц явно не спал или не мог заснуть. Я сдалась первой:
– Что мне надо сделать, чтобы вы уснули и исчезли? Спеть колыбельную? Сделать массаж?
– Не могу согреться, простите, Ана.
Его невидимая, но прекрасно ощущаемая, улыбка в голосе злила больше всего. И ведь не попросил укрыть, а намекнул. Как и сир Брис, и Райан, он тоже сделал так, что решение должна принимать я. Почему опять я?!
Поделилась покрывалом, с сожалением прощаясь с собравшимся внутри теплом, и вздрогнула от касания холодной руки:
– Вы самое настоящее ледяное высочество!.. Зато окна открываете настежь…
Как бы так поудобнее устроиться, чтобы не касаться этой глыбы? Холодные пальцы прикоснулись к моему лицу, и я зажмурилась, пискнув от неожиданности.
– Илария называла меня ледяным принцем, – сир Генрих поглаживал большим пальцем моё лицо, – вы очень похожи, не внешностью… Хотя у неё тоже тёмные глаза и волосы… Может, да, дело в этом… Или отец что-то разглядел в вас, если доверился… Она тоже не боялась меня, не заискивала, как остальные… Для неё я был просто глупым мужчиной, не умеющим ухаживать за девушками…
Согревающаяся понемногу рука перебирала мои волосы у лица, проводила костяшками пальцев по контуру – в целом ласки выглядели невинно, но отзывались всё там же, в чреслах, не достигших экстаза перед сном.
– Она была права, – проворчала я.
– В чём? – отвлёкся от своих воспоминаний Его высочество.
«В том, что вы нерешительны до безобразия», – вертелось на языке, и я промолчала, кусая губы. Это заметил сир Генрих:
– Научите меня, Ана, просветите о женской сути. Чего вам не хватает? О чём вы думаете, когда кусаете губы? Я хочу знать о женщинах, их мыслях, желаниях – всё. Оружие, которым вы владеете – эта ваша загадочность – острее меча… Хотите, договоримся? Я вам про магию всё расскажу, а вы мне объясните про вас, женщин…
– Сколько у вас их было? – внутри меня желание готово было рыкнуть и наброситься на этого робкого принца, не подозревающего об эффекте своих прикосновений или делающего вид.
Сир Генрих перестал меня гладить, вздохнул и лёг на спину, складывая руки под голову:
– Мне было лет семнадцать, когда отец отправил меня на три года к пуританам. Сказал, что воздержание, как и любое умение управлять своим телом, только принесёт мне пользу. Поэтому в Академию я попал в двадцать лет, когда многие мои сверстники уже учились на третьем курсе и прошли все возрастные премудрости… Но быть сыном короля и оставаться в тени – вещи несовместимые. Любопытные влюблённые первокурсницы и понимающие девицы постарше… Я только на пятой девушке, с которой целовался, понял: что-то не так. Оказалось, моих пассий тщательно воспитывали, учили, как со мной себя вести… Возможно, вы слышали, Ана, что такое слияние?
– М-м, нет, – призналась я. Монотонные воспоминания принца убаюкивали.
– Это проверка двух магов на совместимость. Если Владычица одобряет вероятность брака, то во время поцелуя происходит слияние, познание сути партнёра. И зачастую влюблённые во время слияния передают друг другу часть своей маг-силы. Если в течение полугода слияние не будет подтверждено брачным договором, оба человека теряют обоюдный дар и больше не смогут заключить союз. Магия обидчива, второго шанса не даёт.
Я вспомнила слова госпожи про дар чувствовать запахи, который она мне передала со словами: «Развлекайся, Ана, полгода!»
– А если один из двоих лумер? – не спросить я не могла.
Принц задумался:
– Какой? С бытовым уровнем или чистый?
– Чистый, в котором ни капли магии.
– Магия в этом случае должна вести себя нестабильно. Это всё равно, что дерево посадить на камень. Почему ты спрашиваешь об этом?
Не собиралась я обсуждать ни с кем мои дела с госпожой, поэтому увела разговор в сторону:
– Вы сказали, что в тех девицах, с которыми целовались, было что-то не так.
Принц зевнул:
– Они боялись допустить слияния. Поэтому ни с одной ничего не получилось, страсть не разгоралась, а я чувствовал страх. Так что я уже начинал думать, что моя судьба ждёт меня впереди, и довольно её искушать. Потом отец стал присылать ко мне необручниц. Каждый раз этот унылый договор, после которого ничего невозможно почувствовать, словно это моя обязанность была – позволять необручницам трогать меня. Отец боялся, чтобы я никому не передал портальный дар вольно или невольно. Эти женщины (их было всего две) внушили мне отвращение к прикосновениям. И я думал, что никогда не почувствую ничего особенного, если бы не Илария. Смелая, открытая, добрая и невероятно соблазнительная… Наш поцелуй взорвал мне сердце. Она первая поделилась со мной своей магией, ещё неокрепшей, юной. Я был тронут и во время второго слияния (ещё более сладкого поцелуя) передал треть портального дара. С тех пор прошло чуть больше месяца. Если я не заключу с ней брачный договор в течение полугода, Илария будет для меня потеряна навсегда.
– Ну, так сбегите с Аднода и сделайте ей предложение.
– Не могу, – принц потянулся. – Дело в том, что я не уверен, люблю ли её по-настоящему. Ей девятнадцать, она – прекрасная юная магесса. Мне – тридцать один, и я не знаю, чего хочу… А между тем, я родился, когда отцу было двадцать лет. Перегулял я его на десяток…
– А прямо сейчас чего вы хотите? – я уже знала, что сейчас произойдёт, ибо меня обуревали противоречивые чувства. Принц внушал жалость, понимание и раздражение, неприятие его нерешительности и волнение от этой робости.
В очередной раз он попытался избежать выбора. Мой вопрос, казалось, поставил его в тупик:
– Прямо сейчас? Это важно?
– Конечно!
Я не выдержала. Неужели принц был нечувствителен к своему возбуждению или привык не замечать его? Пуритане научили этому ненужному в некоторые моменты самообладанию? Приподнялась и поцеловала мужчину, умеющего владеть мечом и боящегося совершать безумства. Рука отчётливо нащупала твёрдый, готовый к ласкам, орган. Сир Брис и Райан в таком состоянии ни за что бы не предавались воспоминаниям, а занялись бы делом.
Его высочество ожидаемо напрягся:
– Ана? Вы желаете?..
– Святые Основатели, желаю! Вот вам, ледяной принц, первый урок о женщинах: не надо много разговаривать там, где надо действовать.
Наконец-то он хмыкнул, меняясь с занудного принца на насмешливого мужчину, какие мне нравились. По крайней мере, они выглядели живыми, а не давно уснувшей рыбой.
Взяла его руку и положила себе на грудь:
– Вы никогда не завоюете свою Иларию, если не научитесь быть решительным…
Его высочество отчётливо сглотнул. Но всё ещё сопротивлялся своим желаниям, под его рукой у меня горела кожа, но он даже пальцами не дрогнул, чтобы повторить то, что уже делал в сонном состоянии.
– Это не все мои проблемы, Ана. У меня есть официальная невеста, точнее, нас обручили две недели назад. Она так же юна, как и Илария, имеет два хороших стабильных дара, в том числе портальный… И у нас с ней тоже было слияние магий, правда…
Принц, кажется, собирался изливать мне душу в семь утра. Я взглянула на часы и ужаснулась: час до подъёма, если я по-прежнему хочу разнообразить наш стол свежими морепродуктами, порадовать кухарку Нерис и заодно восстановить силы свежими устрицами. Точнее, после сегодняшней ночки это необходимо было всем.
Убрала неподвижную руку от своей груди:
– Давайте об этом поговорим сегодня днём, Ваше высочество? Благостной ночи, – улеглась спиной к нему и на всякий случай дёрнула покрывало на себя, чтобы подоткнуть его спереди. По спине гулял холодок: обидевшийся на моё равнодушие принц и не думал о моём дискомфорте, погрузившись в свои проблемы, как сам сказал.
– А ведь ты права, Ана, – медленно сказал он, – благодарю за урок… первый…
Меня крутануло, руки Его высочества умели быть сильными. И на меня навалились, лишая воздуха в груди, прохладные губы алчно впились в мои. Это было неожиданно, в первую минуту, успев уговорить себя расслабиться, я даже ничего не почувствовала. Но стоило Его высочеству приподняться, чтобы стянуть с себя рубаху, и вид мужского торса прекрасного Основателя, возвышавшегося надо мной, заставил моё сердце заполошенно биться.
– Ана, позволь мне сегодня обладать тобой, – прозвучали первые слова магической защиты.
– …Позволяю, – согласилась после долгой паузы, во время которой принц начал успокаивающе дышать, что выглядело забавно.
– Согласна ли ты оказать мне услугу без намерения заключить брачный договор?
Внутренне поморщилась: этот словесный договор, будь я мужчиной, заставил бы мой орган обмякнуть, настолько не содействовал возбуждению.
– Да, я, Анна Грайд, согласна предоставить услуги эротического характера Его высочеству сиру Генриху Роланду… из жалости. Он настолько убог в своём соблазнении, что ничего другого, как оказать ему милость, мне не остаётся. Прошу магию и прочие договоры не волноваться: я выполняю долг перед Люмерией и её будущим королём во имя процветания страны и здоровья будущих поколений семейства Роландов…
Как я умудрилась так заковыристо уязвить Его высочество, сама не понимала. Раздражение фонтанировало во мне, и в голове забилась мысль: если принц не сделает того, что собирался, я это сделаю сама, магии металла у меня хватило бы, чтобы скрутить вокруг его вытянутых рук железные прутья на спинке кровати.
Меж тем Его высочество ошалело слушал мою клятву, уж не знаю, упало там у него или нет… И вдруг рассмеялся, третий раз за две недели:
– Я теперь как нельзя лучше понимаю Эдрихамов: ты умеешь удивлять, Ана.
Приподнялась, и принц отстранился, чтобы я сама стянула с себя ночное платье, отбросила его в сторону:
– Ну а теперь, Генрих, раз мы перешли на ты, возьми меня хорошенько, любимый, по-королевски, покажи, что ты умеешь орудовать не только мечом, – я демонстративно развела ноги, внутренне холодея от сказанного: что за шархал в меня вселился?
Однако на робкого и сдержанного принца, эти слова произвели эффект всплеска. Мужчина рыкнул, в две секунды приспустил штаны и рывком вошёл в меня, заставляя исторгнуть стон мученицы. Я закусила палец, продолжая ещё пока помнить об отличной звукопроницаемости в затихшем ночном замке. Но Его высочество наклонился, руку пришлось закинуть за голову, хватаясь за металлический рисунок, – и в меня полился долгий поцелуй, по-другому сказать нельзя было. В то время, когда в моих чреслах бушевал шторм, ощущения от касания губ чувствовались иначе – намного нежнее.
Не выдержав сладостной пытки, я обхватила голову принца, погружая пальцы в его короткие пряди и ухватываясь за них, что, без сомнения, ему понравилось. Стоило ему отстраниться, чтобы перевести дух, я отдалась магии слов:
– Генрих!.. Любимый!.. Мой ледяной принц!..
Он внезапно замедлил танец бёдер, припал губами к моим, поцелуй замер, и незнакомое доселе чувство невесомости подняло меня куда-то в небеса. Орган толкнулся в меня ещё несколько раз, и хлынула тёплая волна, не огненная, как у сира Бриса, и не тяжёлая, словно магия металла Райана, – совершенно иная… Мне казалось, будто я распадаюсь на миллионы воздушных частиц и соединяюсь снова. От нового опыта даже слёзы брызнули из глаз, а чужие губы продолжали терзать мои…
В конце концов принц отстранился, тяжело дыша, как после тренировки. Не вынимая уменьшившегося в объёме органа из меня, завис сверху, опираясь на локти:
– Эмпатоморф! Идеальная необручница… – пробормотал и устало опустил голову на мою грудь.
Слова его, по меньшей мере, заинтересовывали, но всё желание говорить, спорить куда-то испарилось. Мои соски по очереди поцеловали, и наши тела разъединились. Принц лёг рядом, умиротворённый, домашний, и ко мне вернулось благоговение – та основа, на которой были замешаны прежде мои чувства к нему.
Я оставила на его груди и ладони несколько незначительных поцелуев, извиняясь за того грубого шархала, что вселился в меня несколько минут назад. Принц погладил меня по голове и притянул к себе:
– Ты, Ана, – чудо необычайное, – притянул к себе на грудь, – и сама не знаешь, насколько ты уникальна…
Он помолчал, гладя меня, как сир Брис, по волосам:
– Я сложный человек, Ана, ты это уже заметила. И тяжело схожусь с новыми знакомыми. Цирюльник, швея, лекарь, повар – мне сложно менять их. Поэтому я хочу… нет, прошу тебя, подумать над моим предложением. Мне не нужно ежедневное сопровождение, как вы его называете. Справлюсь как-нибудь сам… Но мне нужны твои уроки: возможно, с твоей помощью мне удастся постичь себя и найти ответы на многие до сих пор неразрешимые вопросы. Подумай над моим предложением.
Я вздохнула. Об этих «уроках» придётся рассказать моим мужчинам, их реакцию я предвидеть не могла. А сама пока ещё не знала, что ответить: общение с Его высочеством было непростым… Опять же – Йара…
– Я подумаю, ваше высочество, – сказала, отстраняясь от него и объятий. – Хочу в нужник.
Натянула платье, замерев на мгновение от струйки, вытекшей из меня по внутренней стороне бедра.
– Сир Генрих, – вспомнила, – когда вы сказали то слово – эмпатоморф, – вы меня имели в виду? Что это?
– Тебя. Я расскажу, – зевнул принц, – беги, куда хотела, подожду.
Когда я вернулась, чистая, ополоснувшаяся, Его высочество крепко спал, негромко похрапывая. Я подлезла к нему, поправила покрывало так, чтобы оно закрывало нас обоих без малейших щелей, прижалась к тёплому мужскому телу (кажется, ледяного принца больше не было) и почти моментально уснула, убаюканная чужим сопением.
