Текст книги "История любовницы короля (СИ)"
Автор книги: Юлия Эфф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)
– Что мне делать, Генрих? – она стояла рядом, но не решалась дотронуться.
Я помолчала минуту, колеблясь. В моих планах ещё утром это выглядело немного забавно, но небессмысленно. А сейчас вдруг я начала сомневаться. Снова взяла в плен объятий Хетуин (да простит мне Владычица эту шутку!) и неторопливо, как это мы делали с госпожой, увлекла девушку поцелуями. Хетуин заметно начала дрожать, едва мои губы сместились с её рта к шее и приблизились к уху. Одной рукой я нерешительно дотронулась до девичьей груди и сжала – меня не оттолкнули.
– Покажи себя всю, Хетуин! – шепнула я на ухо девушке, состояние которой вызывало жалость.
– Всю? – растерялась она, – как это?
– Раздевайся, я хочу посмотреть на тебя…
Его высочество точно меня убьёт за подобную вольность, подумалось тогда. Но как я могла потом дать ему возможность заранее быть готовым или помочь выбрать, если не имела представление, как выглядит девушка? Если бы она пошла в общественную купальню – другое дело, я бы последовала за ней, и проблема была бы решена, а тут меня саму чуть ли не в плен взяли…
Лицо Хетуин поначалу жалобно сморщилось, словно девушка собиралась плакать, но потом губы презрительно скривились, она заставила себя усмехнуться и начала расстёгивать тренировочный костюм. Разумеется, она была унижена. Но мне понравилось, что необычную просьбу своего жениха она решила выполнить с достоинством, чтобы уязвить потенциального супруга.
– Я способна рожать детей, лекари это уже проверяли, разве ты забыл?
– Не забыл, – меньше всего мне хотелось унизить её, но пока мы не наговорили лишних слов, я вернулась к первоначальному плану – узнать Хетуин я должна была до самых мелких деталей, насколько это получится.
Мои поцелуи заставили невинную девушку забыть гнев, я помогала одной рукой расстёгивать пуговицы, а второй ласкала её. Принц подобного никогда не делал, но Хетуин об этом мечтала. Штаны и штанишки под ними отправились на скамью, стоящую перед шкафами для одежды. Быстро осмотревшись, я поняла: никаких изящных вариантов, эта комната была для переодевания, и более унизительного для Хетуин положения нельзя было придумать.
Разве мало я узнала? Совесть моя возопила, и я уже хотела было извиниться перед обнажённой Хетуин и попросить её одеться, как она сама насмешливо спросила:
– Ну что, Илария выглядит намного лучше?
– Я не знаю, как выглядит Илария, – смутился «принц».
– Правда? – Хетуин сделала шаг вперёд и взялась за мою полурасстёгнутую рубашку: – А ты мне себя покажешь? Может, я тоже хочу сравнить… с кем-нибудь другим. Должна же я знать, понравится мне с тобой или нет.
Прекрасно! Ни Его высочество, ни Хетуин не любили друг друга. И как, интересно, они собирались, например, детей заводить? Пока «принц» растерянно думал, ловкие пальчики расстегнули штаны на мне и одёрнули вниз. В этот момент я порадовалась, что не надела по привычке женское бельё, а полностью облачилась в мужское.
– Прекрати, Хетуин! – попыталась я остановить девушку, несмотря на щекотливую ситуацию, вернувшуюся в решительное настроение.
– Ты меня раздел, а сам хочешь остаться, м-м, неизученным?
Льняные подштанники были спущены, и Хетуин покраснела, впервые за весь разговор, несколько мгновений рассматривая орган, который успел немного возбудиться, хотя и не принадлежал мне в полном смысле этого слова. Затем подняла взгляд:
– Что теперь, Генрих? Будем трогать друг друга? И брачную клятву тоже здесь произнесёшь… в этом грязном месте?
Нас спас всё тот же Райан. Он постучал:
– Керис, вернулся Тирр!
Мы с Хетуин вздрогнули, и она быстро метнулась за брошенной одеждой. Я мгновенно оценила её немного худощавую фигуру издалека и поспешила предупредить герцога и принца:
– Ждите меня! Это приказ!
– Хорошо, – хмыкнул Райан, – но ты там, уж будь добр, побыстрее!
Девушка торопливо одевалась, я присела перед ней, подала бельё и натянула штанишки до колен. Теперь я увидела всё, и эта деталь, я думала, скоро станет не менее важной, чем всё остальное. Хетуин сердито облачалась, быстро, по-мужски. Так как я уже привела личину принца в порядок, то попыталась помочь девушка, и получила удар по руке:
– Отстань, и не смей больше меня трогать! А захочешь раздеть, сначала сделай предложение так, чтобы все услышали!
Дело было скверное… Генрих доверяет мне и не снимет морок с образом аднодского мага ещё и по этой причине. Но, похоже, я только что настроила против него Хетуин, пусть даже между ними отношения и до этого момента были не самыми тёплыми.
Она окончательно оделась и застёгивала последние пуговицы на костюме. Я попыталась обнять её – меня оттолкнули. Но я повторила, с силой прижала к себе девушку и поцеловала, обхватывая её затылок, чтобы она не вырвалась. Хетуин быстро сдалась, и последовал очередной поцелуй, во время которого мои штаны натянулись. Захотелось потереться о чужое бедро, что я и сделала.
– Ты на самом деле меня хочешь? – прикосновение почувствовала Хетуин и дотронулась рукой.
– Я не знаю… Мне надо подумать, решить. Я приехал, чтобы посмотреть на тебя, но… я не готов пока дать ясный ответ, – повторяя мимику и наклон головы принца, я призналась за него.
– Я понимаю, – подумав, согласилась Хетуин несколько разочаровано. – Ну что ж, тебе, наверное, идти надо.
– Надо, – кивнул я.
– Тогда прощай. До встречи. Сколько ты ещё будешь на Адноде?
– Я не знаю.
Она взялась за ручку двери, сама открыла, предварительно сняв магическую печать, и растерялась на мгновение, увидев перед собой двух мужчин.
Случилось небольшое замешательство с обеих сторон. Райан первый обозначил своё узнавание девушки, поклонился ей и сделал шаг в сторону, пропуская в коридор.
– Благостного дня, сир Риз! – Хетуин кивнула, ибо книксен в тренировочном костюме выглядел бы смешно, и ушла, мазнув взглядом по второму, незнакомому магу, пялившемуся на неё.
Одновременно с этим в коридоре послышались десятка два приближающихся голосов, и я вернула внешность Кериса. Принц в личине Тирра горел желанием отчитать меня, однако его остановило наличие множества свидетелей в здании, в котором, очевидно, студенты приводили себя в порядок после тренировки, а Райан скомандовал:
– Выйдем!
Нас провожали любопытные взгляды возбуждённых и усталых, испачканных и чистых юных магов: каждый из нашей троицы был для них незнакомцем, старше по возрасту и больше походил на преподавателя, чем на студента. Трибуны в это время были пусты, и мы снова заняли скамью под ползущим в зенит соларисом.
– Я просил не предпринимать ничего без моего разрешения, – проворчал, наконец, принц, повторяя действие Райана и снимая свой плащ.
– Я бы тоже хотел знать, что случилось, и почему ты не дождалась меня, – похоже, и герцог был не прочь устроить мне выволочку.
Не собиралась ничего утаивать и оправдываться, поэтому просто рассказала о случившемся, не приукрашивая и не сокращая события – мало ли какая деталь окажется для принца важной. На моменте, где Хетуин скрутила меня магическими путами и внушила головную боль, Райан хмыкнул:
– А я говорил, что она молодец, быстро сориентировалась! Тебе бы тоже не мешало научиться простейшей обороне.
– Осталось найти того, кто меня этому научит! – отпарировала я, ирония Риза, на самом деле, несколько задела. Похоже, Райан забыл, кто находился под обликом взрослого парня.
Принц слушал молча, лишь хмурился, я остановилась перед моментом, когда я попросила Хетуин раздеться, – об этом расскажу лично. Я была уверена, что меня обязательно поругают, но у меня была своя цель, и, зная моих мужчин, я упрямо шла к ней. В конце концов, если бы Хетуин не захотела раздеться, то дала бы мне пощёчину и ушла бы. А поскольку осталась и готова была к диалогу, значит, Его высочество ей не безразличен. Я поделилась своими выводами. Райан слушал с интересом:
– Из тебя получился бы отличный шпион. Для меня по-прежнему остаётся загадкой, как ты это узнаёшь.
– Неужели я тоже молодец? – напомнила ему про комплимент в адрес Хетуин, и Райан засмеялся:
– Я бы тебя наградил прямо здесь же за твою отвагу, если бы это не выглядело странным со стороны. Меня бы не поняли.
– Вот и отодвинься, чтобы искушения не было, – для демонстрации своей обиды я пересела подальше от герцога.
Райан потянулся. Уйти подальше, чтобы оставить меня и принца наедине, ему было лень. Поэтому он уточнил у него, сколько нам ждать, и, узнав, что сейчас придёт второй курс, а только потом первый, предпочёл вздремнуть. Перебрался на верхний ряд, где растущие рядом деревья отбрасывали на скамью тень, и растянулся на ней, шумно зевнув пару раз. Теперь мы могли с Его высочеством поговорить без насмешливых свидетелей.
Я поведала остальное, и Генрих схватился за голову, вовремя заставив себя говорить тихо:
– Нельзя так делать, Ана! Это оскорбительно для сирры и непозволительно грязно для мужчины!
– Простите, – я смутилась. Называется, хотела, как лучше. – Но, по-моему, вы нравитесь Хетуин. Я почувствовала, что она о вас думала, как о мужчине, и даже представляла себе вас рядом.
Принц неопределённо кашлянул, смущаясь. Я объяснила:
– Она видела ваш орган и не испытала при этом отвращения или страха. Не знаю, как Илария, но если вы ищете себе девушку, с которой вам важно чувствовать комфорт в постели, то Хетуин – подходящая кандидатура. Да, она вас не любит, как, возможно, Илария, но вы ей нравитесь, и она готова идти вам навстречу. Вы мне говорили, что цените в девушках искренность, так я вас успокою: при надобности Хетуин вам не только даст пощёчину, но и выставит за дверь…
«Фелис Тирр» внезапно развернул меня за плечи к себе и спросил яростно:
– Мой отец просил тебя о содействии?
Просил, пусть и завуалировано, но это ничего не меняло. Я всё равно обиделась:
– А знаете, что, Ваше высочество? Разбирайтесь вы сами! Вы просили меня поделиться своим впечатлением, я это сделала, – Райан наверху громко закашлялся, предупреждая меня: забывшись, я повысила голос да ещё и говорила о себе в женском роде. Принц тоже отпустил меня, и я перешла на шёпот. – Если бы вы спросили меня как девушку, что я думаю, то я вам сразу бы сказала, что вы – просто слабак. Если любишь без памяти и это важно для тебя, то можно отказаться от всего ради возлюбленной. А вы хотите и королём стать, и жениться на любимой. И я больше чем уверена, что вы всё сами прекрасно понимаете и уже сделали выбор, а меня сюда заманили для личной выгоды.
– Это какой же? – карие глаза Фелиса Тирра метали молнии. Было очевидно, я задела за живое, а нервное состояние принца не располагало к мудрой реакции на обвинения.
– Сами знаете, какой! – я резко поднялась. – Пойду, умоюсь!
В том здании, где мы разговаривали с Хетуин, я явственно слышала журчание воды, туда и решила вернуться. Всяко лучше, чем сгореть на солнце! На предупреждение принца не уходить никуда дальше этой территории, небрежно махнула рукой. Райан поднялся и пошёл за мной, будто чувствуя, что я даже под струей воды могу попасть в новую неприятную историю.
На поле тем временем прибывала очередная партия студентов. Предыдущую, третьего курса, сопровождали друзья. Тогда, рядом с нами, мной и Райаном, сидело несколько девушек, болевших за старшекурсников. Точно так же сейчас трое девушек моего возраста отделились от движущейся к полю толпы и пошли занимать места повыше, в тени. Мы с Райаном пропустили их в проходе, и вдруг среди этой троицы я узнала Иларию.
Обернулась на «Тирра» – тот готов был свернуть себе шею, ибо тоже заметил девушку. Болельщицы-первокурсницы уселись поудобнее, переговариваясь друг с другом.
– Что такое? – Райан не понимал, почему я кручу головой по сторонам.
– Она здесь, – я кивнула на верхний ряд. – Будет странно, если…
Не договорила: один из второкурсников извинился, задевая Райана, обогнул его и шустро взобрался по лавочкам – к девушкам. Там отдал Иларии свой лёгкий плащ и знакомым маршрутом спустился вниз.
– Это ещё что за горная найла? – Райан поднял удивлённо брови.
Мы увидели, как Фелис Тирр перебирается на верхний ряд, якобы ради прохлады, поближе к девушкам. Ещё не забыв о «благодарности» принца и его подозрительности, я упрямо решила пропустить эту часть помощи. Пусть сам договаривается, проверяет (или что он хотел?) свою Иларию. А я нарочно не буду её запоминать. Попросит потом меня ночью надеть её личину – и не подумаю, так и скажу, что не разглядела.
– Не психуй! – Райан угадал моё настроение, – он прав, сам должен разобраться. Это не твоя проблема. Наше дело – помочь ему, а не вмешиваться.
– Я не вмешиваюсь! – огрызнулась. Райан не знал всех подробностей, которые мы с Генрихом тоже не обсуждали. И тем не менее, я была уверена, что всё закончится следующим образом: Его высочество поговорит с обеими девушками и вернётся на Аднод, чтобы переварить увиденное и услышанное. И там-то только я помогу ему поставить жирную точку в этой истории. Мало знать, что думают о нём Илария и Хетуин. Решающими будут чувства самого принца, иначе бы он давно сделал выбор…
Райан тоже вознамерился смыть пот с лица, поэтому не остался ждать у входа, а повёл, разумеется, в мужскую, а не женскую уборную, куда я точно по рассеянности завернула бы. Внутри никого не было, и герцог всласть нашутился по поводу моих новых возможностей. Поинтересовался, удалось ли мне укротить нового дружка и не замочить руки и стену. Не собираюсь ли отбить у драгоценнейшего кузена одну из его пассий. (Всё-таки заметил моё возбуждение после поцелуя с Хетуин, подлец!). И чего ждать от меня после возвращения на Аднод.
– Вероятно, познакомлюсь с инквизиторами поближе, давно пора, – притворно разозлилась я, не показывая, что меня разбирает смех. Пусть шутит, негодяй, а рано или поздно придёт ко мне почистить резерв, вот тогда и поквитаемся за шуточки…
– Я тебе познакомлюсь! – мгновенно отреагировал на мой намёк Райан, и его поток колких шуточек иссяк.
С наслаждением охладившись, мы вышли из здания и в дверях столкнулись с «Тирром» и Иларией, на лице которой отчётливо показывалось смущение. Посторонились, пропуская их, но стоило принцу с девушкой скрыться в одном из свободных помещений, как прильнули к двери. Наше любопытство было обоюдным, хотя Райан и попробовал меня пристыдить. Я указала ему на выход, мол, кому не интересно, имеет право проветриться.
– Не ворчи, рыбка! Должен же кто-то разумный контролировать вас обоих, чтобы вы не наделали глупостей! – и он остался с видом инквизитора, охраняющего комнату от посягательства на свидание двух влюблённых.
Слышимость в этих полупустых комнатах, являющихся проходными перед небольшими купальнями, была превосходная, и, несмотря на то, что Его высочество и Илария разговаривали негромко, мы услышали всё или почти всё.
Его высочеству понадобилось некоторое время, чтобы убедить: стоящий перед ней незнакомый мужчина – он и никто другой. Девушка, судя по её отстранённым ответам и интонации, не верила. По моему мнению, начал Его высочества крайне неудачно. Уж коли взялся доказывать свою любовь, так не прячься под маской. Но принц упрямо продолжал держаться намеченной линии.
– Простите, сир, мне нужно идти, – устало сказала девушка, – а его высочеству передайте: я его помню, не забыла.
– И ничего больше, свет моей души? – дрогнувшим голосом спросил сир Фелис. Морок изменил даже его голос, что было совсем скверно для признаний.
– Отпустите, сир. Всё, что я могла сказать ему лично, было давно сказано.
– Илария!
– Благостного дня, сир, – голос девушки приблизился к двери, кажется, она собралась уходить.
– Ну, хорошо, – решительно произнёс Генрих, и мы с Райаном переглянулись, он даже приоткрыл дверь, заглядывая внутрь, и цокнул языком. Принц снял морок. – А сейчас со мной поговоришь, Илария?
Девушка ахнула, затем мы услышали шуршание одежды и сдавленные рыдания Иларии. Принц бормотал, утешая её, должно быть, они, наконец, обнялись. Послышалось несколько тихих поцелуев (Райан подмигнул мне), и вдруг девушка пожаловалась:
– Генрих, я чувствую, как наша связь слабеет, твоей магии почти не осталось…
– Ничего страшного, свет моей души, моя Илария, – его голос был слегка приглушённым, как будто принц прижался губами к девушке, – у нас есть ещё неделя.
– А что потом, Генрих? Всего неделя!
Я с недоумением обратилась к Райану: «О чём они?» И Райан так же тихо объяснил: «Они обменялись маг-силами во время слияния». Ого! Я слышала о подобном, но Его высочество никогда не делился этим.
– Да, неделя, свет моей души. Поэтому я приехал, хочу узнать, по-прежнему ли ты меня любишь и согласна ли принять моё предложение?
– Ты всё-таки решился отказаться от короны? – полуудивлённо спросила она.
– Если ты останешься со мной.
Повисла тягучая пауза, Генрих повторил вопрос, но девушка медлила с ответом.
– Что-то случилось? – догадался принц. – Что случилось, Илария?.. Ты больше меня не любишь?.. Нет? Что же тогда?..
Её голос прозвучал так тихо, что мы уловили сам звук, но не слова.
– Что значит «не могу», свет моей души? Илария!
Для того чтобы выяснить все недоразумения, ставшие препятствием между возлюбленными, порой требуются дни, как это было у нас с Райаном, но сейчас… Я вопросительно взглянула на него, и он мелко покивал: думал он о том же самом. И, хотя торопиться нам больше не имело смысла, так как на Адноде наверняка с Фелиса Тирра сошёл морок, а если инквизиторы были рядом, то уже мчались к пристани, чтобы вызвать лодку, – несмотря на этот факт, Райан решил ускорить события. Он постучался, заглянул в помещение:
– Ваше высочество, не могли бы вы на минуту выйти?
– Не сейчас! – резко сказал принц, но, изменив интонацию на более требовательную, Райан снова повторил просьбу, и Генрих извинился перед Иларией, – подожди, любимая, всего минуту.
Едва принц вышел и прикрыл за собой дверь, Райан его прижал к стене:
– Если ты решил остаться в Люмосе, скажи нам, будь добр, и мы пойдём. А если нет, то дай Ане минуту, пусть она проверит! А ты пока подбери, будь добр, подходящие слова для девушки.
Генрих медленно мне кивнул, он был непривычно бледен и расстроен. Я мгновенно сменила личину и зашла к Иларии. Она, и правда, оказалась не просто хорошенькой – настоящей красавицей, из тех, что невольно приковывают к себе мужские взгляды. Пока она не начала рассматривать мой костюм, отличавшийся от того, что сейчас был на настоящем принце, я быстро преодолела разделяющее нас пространство, взяла Иларию за плечи и поцеловала. Девушка неопределённо вздохнула, слёзы потекли из её глаз, но руки обхватили мою голову и присоединились к любовной страсти.
– Генрих, мой ледяной принц! – сбивчиво шептала она, то подставляя губы, разрешая лобзать себе шею, то набрасываясь на мои губы и старательно отвечая на ласки, чтобы доставить мне удовольствие.
Я впервые чувствовала подобный запах, может, это и была та самая маг-сила, из-за которой король и Совет побоялись одобрить кандидатуру Иларии де Венетт. Нечто сладкое, упоительное, тонкое и нежное, похожее на зацветающие рампанты. Илария была юна, и её магия только входила в силу, но помимо этого было в девушке что-то ещё, необыкновенно притягательное. Она напомнила мне госпожу, у той имелась похожая аура любви, готовности сделать любящего человека счастливым, даже ценой своей жертвы. О да! Я смогла подобрать определение и мысленно похвалила себя.
Стань она королевой, для двора и тем более Люмерии Илария была бы не опасней энджела Владычицы, она смогла бы привязать к себе не за счёт своей магии управления, а того редкого очарования и всеобъемлющей любви, которую она подарила бы каждому, нуждающемуся в ней. Идеальная королева-мать! Его высочество мог не сомневаться ни в своей способности сопротивляться чужому магическому влиянию, ни в возлюбленной. И всё-таки кое-что меня насторожило.
В букете эмоций и запахов присутствовала устойчивая горечь. Что она обозначала, я пойму чуть позже, и это будет обида, невымываемая и укоренившаяся. Та, что рождает в сердце тьму и отравляет свет в душе, так мне объяснит Райан. А пока я ощущала её, набирающую силу, поэтому ожидаемо Илария разорвала поцелуи и попыталась оттолкнуть меня:
– Нет, прости! Я не могу! Не хочу больше!
– Почему?
Я повторяла слова Генриха, и дежавю заставило меня остановиться и задуматься. Было что-то, о чём девушка боялась рассказать, оно бередило рану, сочившуюся той самой горькой тьмой.
– Сколько писем ты получила от меня, Илария? – дверь скрипнула, Райан заглянул, чтобы скоординировать обмен принцами, я не отреагировала, – почему ты не ответила ни на одно моё письмо?
Она молчала, и слёзы набухали на её прекрасных глазах, я невольно погладила её волосы, заглянула в глаза и поняла: девушка не хочет обидеть меня, то есть Его высочество, и оттого не может признаться. Можно было не сомневаться, действительно в его отсутствие случилось что-то плохое. Но что?
Узнать мне это не дали, впрочем, очень скоро всё прояснилось. За дверью послышался шум, юный мужской баритон ругался с Райаном и требовал пустить его к Иларии.
Дверь распахнулась, едва не слетя с петель, и в комнату для переодевания после купальни ворвался тот самый энергичный молодой человек, которого Райан сравнил с найлой. Светловолосый, голубоглазый, весьма миловидный и наш с Иларией ровесник, он остолбенел, увидя меня, второго принца. Девушка вскрикнула, делая шаг назад, и юноша метнулся – закрыл её собой и поднял руки.
На лице Райана был написан ошеломительный гнев. План не просто пошёл к найле под хвост, инкогнито принца не только было раскрыто, но ещё и грозило вылиться в скандал. Огня ситуации подбросили два других голоса, за светловолосым защитником Иларии прибежали два его однокурсника.
– Керис! – рявкнул на меня Райан, и я сменила личину до того, как дверь захлопнулась, и отрезала нас, пятерых, от сокурсников.
– Раф, профессор пообещал тебя отчислить, если ты не вернёшься сейчас же!
– Плевать, пусть отчисляет! – запальчиво крикнул блондин, сверкая глазами.
Парни потарабанили по двери, но Райан приоткрыл её и шикнул на молодёжь:
– Инквизиция! Брысь отсюда, пока вас не приобщили к делу!
Я успела заметить, как выражение изумлённых лиц сменилось на опасливое, дверь снова закрылась перед ними. Парни, конечно, никуда не ушли, остались топтаться рядом в коридоре.
Блондин засмеялся зло:
– Инквизиционный театр, часть пятая! Выход Его высокомерия!
«Предлагаю всем успоко…», «Остроумный, что ли?» – одновременно сказали принц и Райан и замолчали, чтобы определиться, кто будет говорить.
– Забыли сценарий? – обнажил белые зубы блондин. – Выпустите Иларию, и мы поговорим по-мужски.
Девушка за его спиной, положила ему руку на плечо:
– Не надо, Раф, пусть Его высочество скажет, что ему было нужно, и уйдёт.
– Если бы он хотел, то сказал бы, что ему нужно, ещё три месяца назад, а не тянул абитата за хвост. Чё те надо, вашество? Мало поглумился ваш двор, инквизиция и даже преподы, теперь сам решил развлечься?
Все замолчали, ожидая хоть какого-нибудь ответа Генриха, но он словно язык проглотил. Стоял бледный и не мог отвести своих зелёных глаз от Иларии, прикрываемой защитником.
– Назови своё имя! – повелительно сказал Райан блондину, и в самом деле, очевидно, решив сыграть роль инквизитора.
Блондин усмехнулся:
– Сир Рафэль де Кэлвайр, род Белого Виночерпия, – поклонился с ухмылкой. – Недостаточно родовит, вероятно, по-вашему. Буду к вашим услугам, сир, э-э-э?..
– Сир Райан Хривелур Риз, – он не отреагировал, по крайней мере, явно на иронию молодого человека. – Кем вы доводитесь Иларии де Венетт?
Блондин замешкался на мгновение, но девушка вышла из-за его спины и взяла за руку. Взглянула на Райана прямо и перевела твёрдый взгляд на принца:
– Он мой друг. Самый преданный. Он единственный защищал от мерзости, которая обрушилась на меня после вашего внезапного отъезда, Ваше высочество, – говорила она спокойно, хотя глаза её продолжали светиться влажным блеском.
– Маленькая моя, прости! – машинально отреагировал Генрих, делая шаг вперёд, но всё, чего добился, – Райан выбросил руку перед ним, останавливая, а Рафэль опять загородил собой девушку. И принц всё понял: выбора больше не нужно было делать. Потому что он уже состоялся, три месяца назад. И та горечь, что разрушала любовь Иларии к нему, непременно довершит начатое – об этом подумала я. Мы зря и не зря сюда приехали. Опоздали с Иларией.
Словно в унисон моим мыслям блондин презрительно сказал:
– Опоздал извиняться, вашество.
Райан шумно вздохнул:
– Кажется, всем всё понятно, – и обратился к блондину. – Могу я вас попросить, сир Кэлвайр, не распространяться о случившемся? Вопрос с травлей сирры де Венетт мы решим, виновные понесут наказание. А Его высочество уже уходит, верно, Генрих?
Внезапное изменение ситуации со стороны инквизиции смутило защитника, он удивлённо посмотрел на принца, но тот кивнул, подтверждая:
– Мы уходим, беспокойство будет излишним, – и всё же приблизился к юноше, нагнул голову, ибо был выше его, и встретился с его вызывающим взглядом. – Если я узнаю, что ты недостаточно берёг её или обидел…
– То поделюсь этим опытом с вашеством, чтобы вы почувствовали себя не таким ущербным, – с усмешкой дерзко заполнил грозную паузу юноша.
Генрих вздохнул, перевёл взгляд на девушку:
– Прощай, Илария. И прости, если сможешь, – его рука дрогнула, поднявшись. Он хотел отереть её лицо, по которому текли слёзы, но не стал этого делать. Резко повернулся и вышел.
Райан так же обозрел оставшуюся мизансцену, подошёл к напрягшемуся юноше и похлопал его по плечу:
– Молодец! А язык свой всё-таки контролируй, – обернулся на меня, – вперёд, чего ждём?
Меня пропустили в дверях, а затем Райан вышел. Принца в коридоре не было, у стены жались напуганные второкурсники.
Забегая вперёд, скажу, что за Рафэлем де Кэлвайром и Иларией я буду периодически наблюдать во время своего проживания в Люмосе. Насмешливый блондин с хорошим чувством юмора останется превосходным защитником для Иларии, травля которой прекратится по настоятельному совету Его величества. Через три года Илария и Рафэль свяжут свои судьбы брачными узами под молодым Ирминсулем, растущим неподалёку от родового замка Иларии. Мы с Его высочеством будем присутствовать на этом примечательном событии как случайные путники, приехавшие поклониться свящённому дереву, – Его высочество, не узнанный из-за морока, и я в чужой личине.
И никогда ни Илария, ни её супруг не станут частью королевского двора, а уединятся в провинции для спокойной семейной жизни. Забавно, что наши дети станут близкими друзьями, а сын Генриха повторит свою судьбу, влюбится в дочь Иларии. Видимо, притяжение к де Венеттам будет передано ему через кровь отца. Так или иначе, наши судьбы окажутся связанными ради будущего спасения Люмерии.
Но это будет много позже, а пока пожелание Его высочества частично было выполнено: Генрих отказался от Иларии, но ещё не озвучил своё решение укрепить позицию наследника. Мы втроём возвращались на Аднод.
Выйдя из здания у тренировочного поля, заметили принца, жёстко разговаривающего с преподавателем. Глаза того готовы были вылезти из глазниц, он совершенно не ожидал появления высокопоставленного гостя на своём занятии.
Генрих шагал по улице так яростно и гнев был написан на его лице отчётливо, что к нам никто не посмел приблизиться. Мы переместились через порталы в Лапеш, и здесь я почувствовала истощение. Частая смена личин, работа маг-сил подкосили меня. Райан заметил это и потребовал у Его высочества сделать перерыв. Только плотно пообедав, мы сели на судно и отправились в обратный путь.
Уже находясь в проливе, вспомнили про инквизиторов. Райан предположил, что мы встретим их, плывущими навстречу, и ошибся. Нас ожидала безлюдная пристань, с владельцем судна расплатились, и мы отправились пешком к руднику. Райан собирался присоединиться к сиру Брису, а состояние духа Его высочества было слишком неустойчивым для работы.
Генрих предпочёл пройтись до дворца пешком, и мы шли молча, не мешая друг другу думать. Но едва нам встретились Элиас и Одри, запыхавшиеся, словно они опаздывали, и задали вопрос, не случилось ли чего, как Его высочество взорвался, выплеснув накопившийся гнев на растерявшихся инквизиторов. Отправил их на рудник, приказав не появляться во дворце до вечера и вообще не попадаться ему на глаза.
Во дворце Его высочество навестил госпожу Нерис, взял у неё несколько бутылок вина и заперся в своей спальне, чтобы залить горе.
