Текст книги "Лети, мой Свет! (СИ)"
Автор книги: Янина Василик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)
– Да.
– И как последствия? Такие же приятные? – дроу встряхнулся, окончательно приходя в себя.
– Нет, конечно, – улыбнулась девушка. – У Анрэя был самый обыкновенный человеческий Дар. Так что никакой несовместимости не было. Ни боли, ни магической комы. Немного неприятно, но ничего необычного и удивительного.
– И что же ты отдала взамен на его магию? Просто любопытно, как происходит обмен между магом и человеком, лишенным Дара.
Аталь хотела привычно послать любопытствующего любопытствовать в ближайший лес, но какое-то странное сочувствие, мелькнувшее в изумрудно-зеленых глазах, заставило сказать правду.
– Без понятия. Я и не знала, что обмен должен быть двухсторонним. Это мне уже потом Витарр объяснил. Может, немагу и отдавать ничего не нужно?
Кристарн покачал головой. Вот, значит, оно как. Вот и вся любовь. Но кому нужны его гениальные домыслы? Правильно, уж не этой доверчивой девочке, так наивно скрывающей горькие последствия желания помочь другу. Да и не поверит она. Пока не полюбит по-настоящему и не сравнит когда-нибудь слабый огонек, зажженный состраданием, с очищающим пламенем искренней и единственно-возможной Любви…
– Крис, меня пугают сосредоточенно думающие мужчины. Поделись мыслями, а?
– Только о твоём воспоминании. Итак, боль – от перекраивания Дара. У эльфов он не такой топорно-простой, как у людей. И если тебе отдали часть, то она должна гармонично вписаться в уже имеющийся рисунок. Конечно, приятного мало. А вот что за свечение? Я не имел чести видеть ритуал передачи Дара у светлых, но могу сказать точно – дроу не окутывает Тьма при подобном действе, по крайней мере, видимо. Зато понял, почему заклинание поиска сущности тебя не видит. Для него ты – непонятная субстанция: не человек, не эльф, а нечто неопределённое… И ещё одно. Рука у тебя зажила так же быстро, как и у Витарра.
– Хочешь сказать, что теперь я смогу регенерировать?
– Откуда мне знать? – пожал плечами Кристарн и деловито предложил: – Можем проверить на практике. Давай, я ткну тебя ножичком в какое-нибудь ненужное место, и узнаем наверняка.
Аталь опасливо отодвинулась и только потом поняла, что дроу шутит.
– Я тебя сейчас сама ткну куда-нибудь! И какое, интересно, у меня место ненужное?
– Ну не знаю. Но, уверен, что если каждое повнимательнее рассмотреть, то хоть одно обязательно найдётся! – уже в открытую рассмеялся Кристарн, небрежно увернувшись от запущенной в него ложки. И тут же поспешил отвлечь девушку, поинтересовавшись состоянием их будущего ужина. Аталь ахнула и полезла проверять. Оказалось, что как раз вовремя. Мясо успело протушиться и мгновенно заполнило комнату умопомрачительным ароматом. Поставив его в тёплое место, девушка сварила для Тинки крепкий бульон, покрошив туда зелень и коренья.
Дожидаясь возвращения хозяйки и шутливо переругиваясь, Аталь и Кристарн сервировали стол, отварили лапшу и нарезали овощи. Вернувшаяся Марта испуганно попятилась в сторону двери, с недоумением оглядывая преобразившуюся комнату. Тёмному с трудом удалось убедить хозяйку, что это всё есть результат работы магии, а вовсе не сон, и с их уходом ничего не исчезнет.
Быстро поужинав, он ушёл искать средство передвижения для Тинки, а заодно и Марты, так как его Тень, несмотря на все преимущества перед обычной лошадью, всё же не могла свезти четверых. Не говоря уже про то, что запрячь её в телегу было бы не легче, чем порыв ветра. Аталь помогла хозяйке убрать со стола и незаметно испарилась, потому что с исчезновением тёмного неприязнь селянки к великому магу можно было черпать ложкой. Выйдя во двор, девушка присела на скамейке, вытянув длинные ноги и подставив солнышку лицо, ещё не избавившееся от неестественной бледности после затяжного сна в Светлой долине.
– Нужно срочно загореть. А то на фоне смуглых дроу я кажусь бледной немочью, – пробормотала девушка, устраиваясь поудобнее и напрочь игнорируя заинтересованные взгляды проходивших мимо дома селян.
Но умиротворенное принятие солнечных ванн, видимо, не входило в список разрешённых занятий для почтенного королевского мага, и отдых девушки был вскоре прерван всё тем же настырным хозяином харчевни.
– Ах, вот вы где, госпожа маг! А я-то ищу-ищу…
– Ну, нашел, молодец. И? – Аталь с трудом разлепила смыкавшиеся «прекрасные очи».
– Это правда, что вы русалку из озера выгнать хотите? – мужик нахально уселся рядом, не оценив недовольно поджатые губы целительницы.
– Допустим. И?
– И если я попрошу не делать этого? – он широко улыбнулся, извлекая из кармана блеснувший на солнце кружок цветного стекла. – Давайте разойдемся миром. Как вы смотрите на то, чтобы покинуть нашу деревню прямо сейчас? Сами видели – у нас все бедненько, но в порядке. Нет никаких проблем.
Магиня хмыкнула и тщательно скопировала широту его улыбки, пытаясь рассмотреть, что такое интересное он вертит между пальцев. Похоже на какой-то амулет, но явно старый и не активированный, так что понять от чего он или для чего – не представлялось возможности. А любопытство уже проснулось, напрочь изгнав желание продолжать послеобеденный отдых.
– Как тебя зовут, гостеприимный ты наш?
– Вихором, госпожа.
– А что, Вихор, не твоя ли семья в доле со старостой занимается доставкой водички в деревню?
– Вы на редкость прозорливы, госпожа. И мы очень не хотим, чтобы такая красивая и хрупкая девушка простудилась в холодном озере, – продолжая улыбаться, Вихор достал из второго кармана внушительно позвякивавший кошель. – Мы даже готовы оплатить вам поездку с максимальным комфортом – ведь ваши спутники так скоропостижно уехали. Наверняка впереди ждут дела поважнее нашей деревни…
– Не все, – педантично уточнила Аталь, завидуя выдержке селянина. Лично у неё от улыбки уже ломило скулы. – Один где-то здесь болтается, собирает информацию. С королевского разрешения, разумеется.
– Да нам и нечего скрывать – смотрите, докладывайте, – добродушно «разрешил» мужик и вдруг закаменел лицом. – Но вы должны понимать, что ещё одна смерть мага нам ни к чему. Честно говоря, боги с ней, прибылью от воды. Мне на жизнь хватит, да и детям есть что оставить. А вот кормить королевскую комиссию, которая несколько лун одним своим присутствием снова станет отпугивать всех купцов и проезжих к Лесограду – дело неблагодарное.
– А с чего вы так дружно меня хороните? Были несчастные случаи?
– А то! Да вы и сами должны знать, коли действительно сюда с проверкой назначены.
– Расскажи, – попросила Аталь, с невозмутимостью дроу пропустив мимо ушей тонкий намек.
– Да чего тут рассказывать – один утоп, давно ещё, когда русалка только появилась. А вторая, такая же как вы, проверяльщица, бродила-бродила вокруг озера, да пропала. Комиссия приезжала, озеро вдоль и поперек и магией, и баграми проковыряла – ни русалки, ни мага. Сказали – выдумки всё, байки деревенские. Ага, делать нам больше нечего. Но потом вроде нашлась та магичка и официально заявила, что никакой нежити тут нет. На том все и успокоились.
– Так, – девушка помрачнела, – имена вы конечно…
– … не запомнили, вестимо.
– Давно это было?
– Два года уже минуло.
– Ну, а тот первый маг – точно утонул?
– Ага. Много наших своими глазами видели. Зашел в озеро и не вышел. Вот, амулетик его остался, вещи-то я распродал – родичей не нашлось, а за постой он так и не заплатил…
Целительница пообещала, что в озеро не полезет, отчет для короля составит лично и выпросила ненужный амулет. Хозяин харчевни разочарованно махнул рукой и ушел весьма опечаленный, в уме подсчитывая убытки от энтузиазма потенциальной утопленницы.
Девушка изучила подарок, но кроме того, что когда-то это был простенький защитный амулет от нежити, ничего интересного не обнаружила. Вопрос, конечно, почему маг полез к озеру без защиты, но не проводить же сеанс некромантии, чтобы удовлетворить разгоревшееся любопытство. Хотя…
Прикидывая варианты, Аталь снова пригрелась на солнышке. И мысли потекли так же неспешно и спокойно, перестав будоражить хозяйку всплесками гениальных идей. Тем более самое простое решение было наверху – кто у нас тут тёмный маг? Вот его и нужно спросить. И непослушные мысли без спросу повернули в тщательно перегороженное запретами русло.
Кристарн. Его спокойное внимание и необъяснимая надежность успокаивала и резко повышала настроение в целом и самооценку в частности. Для девушки, привыкшей всегда и во всём полагаться только на себя, такое ощущение было новым, но, несомненно, очень приятным. Кроме того, странное доверие, которое она испытывала к тёмному, было трудно объяснить. Такое ощущение, будто они были знакомы не пару дней, а целую вечность. И самое ужасное – он её понимал. Не принимал такой как есть, со всеми тараканами, желаниями и стремлениями, как это получалось у Витарра и Анрэя. Не пытался привести к общему знаменателю и наставить на путь истинный, чем иногда грешила Мели. А просто понимал, словно мог посмотреть на мир её глазами…
Тяжело вздохнув, она попыталась представить, как там Анрэй, и не обиделась ли Мелисса на поспешное исчезновение подруги, но эти мысли оказались настолько неуютными, что Аталь поспешила переключиться снова на зеленоглазого дроу. Думать о нём было гораздо приятнее, почему-то.
– О чём грезишь, красна девица? – вкрадчиво прозвучал шелковый баритон прямо над ухом. Аталь, подпрыгнув на лавке от неожиданности, распахнула глаза. Домечталась!
– О тебе, конечно же!
Кристарн одобрительно подмигнул и предложил ей переместиться в тень, чтобы не сгореть окончательно. И с удобством расположился рядышком, закинув руки за голову, плавно потянулся, прищурив на солнце глаза, словно огромный грациозный кот. Целительница мысленно вздохнула и усилием воли переключилась со стадии «восхищение», пока она не перетекла в «обожание», на прагматичные вопросы сегодняшнего дня.
– Глянь-ка на эту штучку, – она покачала на веревочке амулет перед заинтересованно приоткрытым зеленым глазом. Одним. Видимо, большего внимания «штучка» не заслуживала.
– И? – мурлыкнул тёмный, довольно улыбаясь своим мыслям.
– Можешь определить, что случилось с его хозяином?
Крис молча протянул руку и сжал амулет в ладони. Аталь снова вздохнула. Ну надо же, никаких «а что мне за это будет» и даже «а на кой тебе это надо». Ужасный, ужасный тёмный…
– Наверное, тебя интересует маг, а не последний хозяин этой «штучки», – уверенно предположил мужчина и снова закрыл глаза. – А маг мертв. Больше пяти лет. И помогла ему в этом стихия воды. Русалка твоя постаралась?
Девушка неопределенно пожала плечами. Вода водой, но чтобы русалке справиться с магом… Или он тоже полез купаться в ночь после Зеленых праздников? Ответа на этот вопрос дроу не знал. Он и в русалок то не особо верил. Аталь невольно вспомнила, как живописно смотрелся тёмный эльф рядом с серебристой красавицей-нежитью, и уже привычно переключила себя на другую, нейтральную тему.
– Кстати, давно хотела спросить, почему вы, дроу, так нагло отличаетесь от прекрасного облика, воспетого в наших легендах? Где, позвольте спросить, белые волосы, тёмная кожа и красные упыриные глаза? Куда добро разбазарили?
Кристарн укоризненно посмотрел на девушку.
– Mi'ralli, мы не обязаны отвечать за чью-то разбушевавшуюся фантазию. Ну, посуди сама. Красные глаза – это единственное близкое к правде предположение. Дело в том, что на поверхности мы прекрасно видим в любую, даже безлунную ночь, не прилагая особых усилий. Но вот под землёй, где темнота действительно абсолютна, приходится применять заклинание ночного зрения. А побочным эффектом этого безотказного средства и есть красный оттенок глаз, сохраняющийся от пары минут до нескольких дней, в зависимости от длительности использования. Так что, вполне возможно, что кто-то и видел дроу, с последствиями заклинания ночного видения. Это единственное, что я могу объяснить тебе с точки зрения логики.
Дальше – только предположения. Дроу-блондины – встречаются не чаще, чем среди наших светлых сородичей вороные гривы. А так, в основном, преобладают тёмные цвета от чёрных до тёмно-русых. Но дети от смешанных союзов вполне могут обзавестись хоть платиновыми, как у светлых, хоть рыжими, как у гномов, шевелюрами. Хотя я смутно представляю себе потомка гнома и эльфа…
– Подожди, а у вас бывают смешанные браки? Что, и с людьми тоже?
Кристарн невольно улыбнулся её неподдельному удивлению.
– Да с кем угораздит соприкоснуться душой, с тем и бывает.
– Подожди, а почему тогда считается, что эльфы не женятся на людях? Так наш брак действителен? Что значит «соприкоснуться душой»? – нахмурилась Аталь.
– Mi'ralli, я не успеваю отвечать на поток твоих вопросов! – пожаловался Крис, но, заглянув в горящие любопытством синие глаза, понял, что отбрыкаться не удастся – достанет, если не сейчас, то чуть позже. И сдался.
– У нас нет ваших понятий «влюблённость» или «любовь». Есть «прикосновение» и «слияние души». Ты встречаешь существо (и тут абсолютно не важно, какой оно расы) и понимаешь, что это оно – твоё, родное. И всё. Это невозможно объяснить словами, «прикосновение» можно только почувствовать. «Слияние» же сродни вашему понятию о вечной и неугасаемой любви. Оно не оставляет места колебаниям и сомнениям. Есть только знание и уверенность – да, тебя любят, и да – ты любим. И сделаешь всё возможное и невозможное для счастья половинки своей души. Потому что и для тебя готовы сделать то же самое…
Но межрасовые союзы для нас действительно редкость. Во-первых, мы по Долинам экскурсии не водим. Во-вторых, «слияние» с существом другой расы не может быть полным, потому что у каждого своё понимание и восприятие любви, впитанное с традициями, обычаями и понятиями «правильно-неправильно» своего рода.
Например, вы, люди, склонны всё анализировать, сомневаться и докапываться до первопричин. Простое «люблю» вас не удовлетворит. Нужно непременно узнать за что, почему, как сильно, как надолго и когда всё это кончится. А это не каждый эльф выдержит. Ну и, в-третьих, ваша жизнь слишком коротка, по нашим меркам. Поэтому и возник миф, что мы не женимся на людях. Надеюсь, мы с тобой и вашей незабвенной королевой не развеяли его окончательно.
Заодно отвечаю и на твой второй вопрос – нет, никакой силы лично надо мной обеты и благословения ваших богов не имеют. А что до тебя – сама решай. Я уже пообещал, что буду самым жаждущим развода мужем, как только ты потянешь меня к жрецам.
– Значит, не свадеб, ни самого понятия брака у вас нет? А как же браслеты? Ведь это как наши кольца, не так ли?
– Не совсем, – нехотя ответил Кристарн и снова прикрыл глаза, чтобы любопытная девушка не разглядела в них новых тем для расспросов. – Есть такой особый обряд, можешь назвать его свадьбой, хотя по сути он ближе к уже знакомой тебе передаче Дара. Словом, союз, который заключает пара по обоюдному согласию – обмен частью души. Ведь не всегда достаточно только осознания любви. Можно искренне любить, но при этом совершенно не понимать мыслей и поступков близкого. А ритуал дарует абсолютное знание другого существа и подтверждённое право уйти за Грань за руку с любимой душой.
– В смысле, добровольно умереть? Но зачем?
– Потому что жить с половиной души невозможно, – ровно ответил дроу.
Аталь задумчиво потерла висок, пытаясь переварить информацию (а заодно и поблагодарить своих богов, что не подсказали жрецам идейку насчёт подобного ритуала для людей). Оказывается, в расхожей фразе «пока смерть не разлучит нас», для эльфов первого слова не существовало.
– Н-да, один пресветлый мне недавно заявил, что это люди любят всё усложнять и потом вдохновенно страдать. Но куда нам до эльфов!
– Здесь нет ничего сложного, – поморщился Крис. – Вы просто не понимаете.
– Наверное. А ты встретил уже ту, единственно подходящую для тебя? – не удержалась от провокационного вопроса девушка.
– Mi'ralli, я тоже считаю, что наша свадьба – ещё не повод лезть в душу, – ехидно процитировал её же слова злопамятный тёмный.
Аталь виновато сморщила носик, согласно кивнула и поспешила вернуть разговор в прежнее русло, пока у тёмного не пропал приступ разговорчивости.
– Я и не настаиваю. Тем более, ты мне так и не объяснил самый интересный (и, несомненно, достоверный!) факт о вашей внешности. А именно – где пресловутая чёрная кожа, которую ваши предки заработали за злостное применение тёмной магии? Насколько я помню, сей прекрасный дар есть результат злобного проклятия, на память о злодейских поступках тёмных эльфов по отношению то ли конкретно к светлым, то ли ко всем прочим расам оптом…
Кристарн поднял глаза к небу, словно надеялся там прочитать, откуда она набралась этих «достоверных» сведений, но, не дождавшись ответа свыше, страдальчески вздохнул:
– Mi'ralli, ну подумай сама, откуда взяться чёрной коже у бедных дроу, просидевших не одну сотню лет под землёй? Если хочешь знать, когда мы вышли на поверхность, то вообще не могли на солнце находиться. Кожу обжигало, глаза ослепляло. Ведь почти пять поколений дроу выросло под землёй, не зная, что такое солнце! Понадобились долгие годы (по вашим, людским меркам, долгие), что бы адаптироваться. Так что, извини, но почему вы, люди, нас наградили тёмной кожей, я не знаю. Но с тем, кто это придумал, был бы не прочь познакомиться поближе.
– Не хочу тебя разочаровывать, но вряд ли этот некто смиренно дожидается знакомства с тобой. Учитывая, что легендам не одна сотня лет, то их придумавшие давно уже покоятся с миром (или в кошмарах, если им снятся дроу в «истинном» облике).
– Я так и знал, – с притворным сожалением вздохнул Крис и мягко улыбнулся. – Думаю, на сегодня лекцию про житие тёмных эльфов можно завершить. Я надеюсь, что хоть частично смог удовлетворить твоё любопытство.
– Ты, конечно, очень старался, но получилось только сильнее его разжечь, – разочарованно признала девушка и посмотрела на солнце, уверенно клонившееся к закату. – Нам пора отправляться. Ты придумал, на чём?
– Обижаешь! Карета для кающихся селянок подана! – он махнул рукой в сторону незамеченной и непримечательной телеги и неопределённого цвета коня.
– Где взял?
– Как это где? У вашего предобрейшего старосты, разумеется.
– Тебе он тоже не понравился?
– Ну что ты, я не мелочен. Мне не понравилась вся деревня в целом, – фыркнул презрительно дроу и пояснил: – Не вижу причин испытывать симпатию хоть к кому-то в таком прекрасном месте, где могут оставить двоих женщин без средств к существованию, в полуголодном состоянии и в разрушенном доме. Чтобы они не натворили, по-моему, поведение остальных селян ничем не лучше.
Крис умудрился за несколько минут подготовить всё и всех к отъезду. Перенёс Тинку, устроил на телеге, подсадил туда же Марту. Не утруждая себя спором на тему: «умеют ли женщины управлять телегами», лёгким движением руки пересадил Аталь на Тень. Сам ловко запрыгнул на многострадальную телегу и направил нервно скрипящее транспортное средство на путь истинный. Целительница успела только оградить их от любопытства селян, явно намеревавшихся пойти следом, чтобы посмотреть издали на результат разборок между проклятущей водяницей и королевским магом. Девушка во всеуслышание заявила, что её сил хватит только для защиты их четверых, а остальным она искренне советует закрыться на все запоры и подпереть двери граблями для пущей сохранности. Народ покорно исчез.
Кристарн мельком глянул на целительницу, насмешливо изогнув бровь, выражая благодарность за отсутствие навязчивых зрителей и презрение по поводу отсутствия человеческой храбрости в отдельно взятой деревне. Аталь улыбнулась в ответ, даже не задумываясь, каким образом она это всё поняла по одному мгновенному взгляду.
* * *
Летом темнеет медленно. Марта тихонько сидела на телеге, боязливо прижимаясь к дочери, а Кристарн и Аталь с удобством расположились на травке, возле разведённого костра. Пришлось ждать, пока ночь законно вступит в свои права. Вскоре выглянула из-за тучки луна, с любопытством замерцала бликами по воде и спряталась обратно, не обнаружив ничего интересного. А вода продолжала слабо светиться, тонко намекая, что без нечисти тут не обошлось.
Наконец, показалась водяница. Прекрасной и невесомой тенью проплыла в их сторону и зависла у кромки воды. Аталь, поспешно вытянув руку, с облегчением убедилась, что от вчерашней невиданной колдовской мощи не осталось и следа. Дроу застыл, с интересом разглядывая русалку. Марта, издав неопределенный возглас, неуклюже сползла с телеги, прикрывая лежащую на ней дочь от взора мерцающих серебряных глаз.
– Здравствуй, Уляша, – дрожащим голосом проговорила женщина. – Ты видеть меня хотела?
Водяница спросила у Аталь, не могли бы они с Кристарном дать возможность поговорить им наедине. Целительница скептически хмыкнула и, обведя защитным контуром Марту и Тинку вместе с телегой, отошла на несколько десятков шагов, подхватив под руку дроу.
– Ну и как тебя русалка? Не припоминаешь ночи страстной? – насмешливо спросила девушка, устраиваясь рядышком с Тенью. После жара костра воздух казался прохладным, а лошадь, лежавшая в совершенно невозможной позе, по-кошачьи подогнув ноги, пристально наблюдала за «подозреваемыми» и не возражала против обогрева замерзших человечек.
– Впервые вижу. Как только начинаю вспоминать – словно туманом окутывает и всё расплывается. Знаешь, так бывает, когда утром просыпаешься, помнишь, что снилось что-то хорошее, а вспомнить что конкретно – не получается, – задумчиво признался Кристарн.
– Думаешь, тебе снилось нечто хорошее? – улыбнулась Аталь.
– Как ни странно, но ощущение именно такое. Впрочем, можно ещё раз попробовать заклинание «поделись воспоминанием». Покажешь мне то, что забылось.
– Нет уж, – поспешно отрезала целительница, – хватит ковыряться в моей голове!
– Жадина! Тогда помолчи немного, ты мешаешь мне подслушивать.
– А ты слышишь, о чём они говорят? – удивилась девушка, прикинув расстояние, и покорно замолкла под укоризненным взглядом дроу. Быстро заскучав, она пригрелась возле тёплого бока Тени, машинально перебирая пальцами мягкую гриву, и не заметила, как задремала. И, конечно же, на самом интересном моменте её сон прервался от лёгкого прикосновения к щеке.
– Ну и чего? – Аталь сонно зевнула, с удивлением рассматривая косички на гриве Тени. – И кто кого того?
– Наши ихних, – последовал не менее содержательный ответ.
– А подробней?
– Миру мир, все любят всех и всем всё прощают. Идиллия.
– Обожаю сказки со счастливым концом! – жизнерадостно провозгласила девушка, украдкой расплетая шедевр парикмахерского искусства. Хотя длиннокосый дроу на лошадке в косичках смотрелся бы феерически…
– Да? – тёмный криво усмехнулся. – А я не люблю. Они страшно предсказуемы и, к сожалению, для жизни малопригодны.
– Значит, ты читал неправильные сказки, – авторитетно проинформировала его Аталь и уточнила: – А что Тинка?
– Вон, рядом с Мартой. Жива, здорова, кушать хочет.
Девушка осмотрелась и действительно увидела Тинку, вполне самостоятельно сидевшую на телеге.
– Представляешь, какую увлекательную историю ты проспала! Оказывается, Тинка узнала, что Уляша собралась отказать магу да сбежать к любимому и вся обзавидовалась. Распустила по селу сплетни, что сестрица, мол, совсем ополоумела, решив, что её достоин только муж дворянских кровей. А потом, одна побежала и утопилась ненароком, другая до паралича испугалась неожиданного финала своей подпольной пропаганды, а третья корила себя столько лет, что детей не сумела воспитать! – тоном заправской сплетницы проинформировал её дроу, с силой потёр виски и уже обычным голосом подытожил: – У меня такое ощущение, что в голове поселилась стая дятлов. Никогда не перестану удивляться женщинам. Чего в вас только не напихано! Как откровенная глупость может граничить с загадочной мудростью, непредсказуемая логика с невероятной интуицией, а бессмысленная жестокость с бескорыстным милосердием? Это поразительно.
– Ага, мы такие, – глубокомысленно подтвердила Аталь, борясь с коварно подкравшейся дремотой. – Может, уже подойдём, а то я сейчас засну и весьма предсказуемо дам маленькой шаровой молнией по каждой руке, которая протянется прервать мой сон…
– Пойдём, и меня этот сельский романс утомил. Получишь грамоту – да поедем догонять наших, дело уже за полночь.
– Какую грамоту? – подозрительно уточнила Аталь.
– За спасение утопающих, болезных, женщин и целой деревни перепуганных идиотов, – любезно пояснил дроу, подавая девушке руку. – Мой совет – благодарность принимай деньгами и продуктами, но только не рыбой – по дороге протухнет.
Они подошли поближе к воде. Русалка приветливо улыбнулась и заискивающе попросила ещё минутку. Без всплеска нырнув в воду, она действительно через мгновение появилась, протянув к целительнице ладони, сложенные лодочкой.
– Передай, пожалуйста, – попросила водяница, зная, что сама не сможет выйти из воды, а защитный круг не пропустит её родных без разрешения мага-создателя.
Аталь, внутренне поморщившись, зашла в прохладную воду и приняла из ледяных рук русалки полную пригоршню крупного речного жемчуга. Водяница заглянула ей в глаза и тихо спросила:
– Это для них. А что ты хочешь за услугу?
– Уж точно не жемчуг, – махнула рукой целительница. – Ты уже определилась, куда пойдешь?
– Из моего озера есть путь через подземные родники в несколько соседних рек. Отправлюсь в первую попавшуюся, да поскорее, – нетерпеливо блеснула глазами Уляша.
– Будешь искать своего любимого? – не сдержала любопытства Аталь. Но русалка только печально улыбнулась и покачала головой.
– Да зачем нужен мужик, который не стал за меня бороться? Он ведь даже к озеру не пришел. Испугался.
– А маг не испугался? – целительница почувствовала, как и водичка, и без того не радующая теплом, словно превратилась в талое крошево льда. Но тут в озеро невозмутимо и без всплеска скользнул дроу, до этого скромно сочинявший очередную оду женской глупости на берегу. Мягко прикоснулся к плечу Аталь и насмешливо изогнул бровь, выжидающе глядя на водяницу. От крепкой мужской ладони тепло растеклось по всему телу. Русалка лукаво улыбнулась, и голос тут же зазвенел серебряными колокольчиками, приветствуя долгожданного гостя.
– Нет-нет-нет, только не начинай заново вчерашнюю песенку, – страдальчески зажмурилась девушка. – А не то пересмотрю размер «выходной платы». Кстати, попытка одарить меня простудой не считается ответом на вопрос.
– Я была в своем праве. Нечего соваться в озеро, если хочешь получить в рабыни его хозяйку, – холодно ответила водяница, прекратив улыбаться молчаливому дроу.
– А второй маг? Женщина?
– Не выходила я к ней. И у неё ума хватило в воду не лезть. Она сильный маг, темный, злой. Не ищи её. Сама ты с ней не справишься, – Русалка зябко поежилась, словно ей стало холодно в родном водоёме.
– Темный, говоришь, – прищурился Крис, задумчиво глядя на мерцающую воду, напрочь игнорируя сияющую лунным светом водяницу. – Я не чувствую здесь следа темной магии. Только отголоски, эхо. Но оно может прийти откуда угодно.
– Конечно, не чувствуешь, – фыркнула Уляша. – Я всю писанину на земле водой смыла, как только почуяла, что она ушла.
– Молодец. Хорошая девочка, – кивнула Аталь, делая вид, что не замечает удивленного взгляда темного, просверлившего её макушку. – Предлагаю тебе сделку: ты признаешь меня своей хозяйкой, а я клянусь своим Даром, что не потребую от тебя подчинения. Не волнуйся, лично мне ты без надобности. Но я не хочу, чтобы такая мощная природная сила попала в руки какому-то прозорливому магу-затейнику. Но и ты дашь слово, что став наядой, не причинишь вреда живому существу.
Русалка долго смотрела в лицо человеческой девушке, но все же медленно кивнула в знак согласия.
– Что, и пощекотать нельзя будет? И никого не осчастливить своей красотой?
– Разве что немножко, чтоб бедняги от радости не утопились, – улыбнулась в ответ Аталь.
– Хорошо, согласна. Раз ты такая занудно-бескорыстная, то прими в подарок хоть эту жемчужину. Если нужна будет моя помощь – брось в любую открытую воду да позови по имени. Один раз приду точно. За остальные – не ручаюсь. А вот силой призывать не советую, хоть ты мне, вроде как, хозяйка теперь, – русалка положила сияющий кружочек девушке в карман.
– Спасибо. Запомню.
– А кто это за тебя так трепетно цепляется? Тот самый, который любимый?
– Тот самый, который чуть не стал твоим любимым. Уляша, это морок, – досадливо вздохнула целительница, почувствовав, как дрогнули пальцы тёмного на её плече. То ли от сдерживаемого смеха, то ли от раздражения – пойми его.
А русалка, словно и не заметив недовольства в голосе девушки, пригляделась к Кристарну и радостно заулыбалась.
– Действительно, теперь вижу. На всякий случай, с тобой не буду прощаться, красавчик. Особенно, если надоест перед вот этой на ушах ходить. Ты, конечно, немножко должен своей подруге, но если как прошлой ночью, чего не срастётся – милости просим, зови.
– Да иди ты уже, рыба говорящая! – возмутилась Аталь, быстро обрывая магические нити привязки русалки. Облик бывшей водяницы мигнул и засиял с новой силой, изменив цвет свечения с призрачно-белого на нежно-голубой.
Новоиспечённая наяда послала молчаливому дроу воздушный поцелуй, помахала родным, озорно подмигнула рассерженной девушке и скрылась под водой. Озеро медленно потухло. Целительница удостоверилась, что русалка действительно ушла, осторожно выскользнула из-под внезапно потяжелевшей руки дроу и отправилась к сидевшим на телеге женщинам. Крис, словно и не заметив её маневров, продолжил, как не в чем ни бывало, стоять по колено в воде, сосредоточенно вглядываясь в прекрасное далеко. Аталь досадливо прикусила губу – было страшно любопытно, чего он там видит, но и так понятно, что сейчас заниматься просвещением человечек дроу не намерен. Он явно злился, и не надо было быть гением, чтобы догадаться на кого. А вот за что и почему – лучше выяснять без лишних ушей. Подозрительно косясь на невозмутимого темного, целительница отдала заплаканной Марте жемчуг, при виде которого та предсказуемо заплакала снова, и взяла Тинку за руку.
– Марта, слышишь меня? Отвлекись на минутку, потом порадуешься. С твоей Тинкой всё в порядке. Только организм очень истощён и обессилен.
– Чего?
– Кормить, говорю, надо. Только, без фанатизма, лёгким чем-нибудь. Творожок, молочко, супчики разные. И пусть не лежит в кровати, а потихоньку встаёт и ходит. Тебе помогает, по дому что-нибудь несложное делает. Через неделю-другую окрепнет. Да и травки попить не помешало бы. Я по дороге расскажу, что и как заваривать.
– Спасибо, – негромко ответила Тинка за мать и тут же спросила: – А Уляша больше не вернётся?
