Текст книги "Раминар (СИ)"

Автор книги: Яна Левская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 35 страниц)

   С досадой возопив, Нод хлестнул воздух рукой от себя – и егеря разлетелись в стороны, как шахматные фигурки.

   – Она нужна была нам живой! Безголовые идиоты!!! Стоило гнать ее все это время, чтобы убить?!

   Магистр захлебнулся на полуслове, когда камни дрогнули. Выталкиваемые неведомой силой, они раскатились по измятой траве, а из центра ямы все в крови и золе выползло существо. На глазах у магов крылья скомкались, с влажным треском меняя форму. Оборотень создал себе третью пару конечностей, став похожим на паука. Неестественным образом выворачивая суставы, он быстро прошмыгнул по камням, несколько раз пропав и появившись при переходе за Внешнюю Ткань. Лицо Греллара перекосило от отвращения и ужаса, но самообладания он не утратил. Едва чудовище мелькнуло в поле зрения, он швырнул в него бледно-желтые кольца наручников, которыми пригвоздил все шесть лап к земле, распластав жертву, и тут же обрушил сверху воздушный таран. Диммра добавил звуковую волну, неслышимую человеческим ухом, но остро воспринимаемую слухом животного, безошибочно угадав силу ее воздействия на органы чувств оборотня. Существо скорчилось и обмякло. Маги не торопились снимать кандалы, ожидая сюрпризов. Когда зверь пошевелился, все еще оставаясь без сознания, Верховные заметно напряглись. В течение долгой минуты по телу чудовища шла судорога трансформации, по окончании которой  на траве лицом вниз осталась лежать женщина... Кольца наручников все так же растягивали ее ноги и руки в стороны, а третья пара, оказавшаяся лишней, увязла между ребер – оставшись на тех костях, из которых оборотень сформировал дополнительные конечности.

   Шеа открыла глаза и не почувствовала никакой разницы. Настолько темных ночей в природе не случалось, поэтому в голову закралась мысль о неладном. К тому же в той комнатушке, которую ей намедни отвела крестьянская чета, не пахло сыростью не видевшей солнца земли и не ощущалось жужжания магических заслонов, как это было здесь и сейчас. Принюхавшись, Шеа уловила тонкий аромат крови. Тронув саднящее плечо и лизнув пальцы, она поняла, что кровь ее. С каждой минутой жить становилось интереснее.

   Поскольку провал в памяти зиял непроглядной чернотой, то оставалось только сочинять версии.

   "Толстушка крестьянка с мужем землеробом решили разбогатеть за счет случайной гостьи. Напоили ее зельем, заперли в погребе, а сами обчистили тугой кошель, полный звонких готлемов. Ага. А она – гостья – будучи страшно могущественной ведьмой, даже бровью не повела. Смешно. Да."

   Жужжание барьера проникало зудом под кости черепа.

   "И откуда бы деревенским балбесам знать такие любопытные заклинания?"

   Шеа попробовала пробиться сквозь щит, но только получила легкий предупреждающий ожог.

   "На работу гальтов не похоже – не тот уровень. Значит, маги... Здравствуйте, чародеи Раминара, очень приятно. Инн-Шеа, канн-даэмор армии Триумвирата. Родом из Санд-Дам. Слыхали? А с какими целями, собственно, вы меня заперли в самом темном каземате своей самой высокой башни, окружив тюрьму самым крепким из возможных щитов?.. Вряд ли это такой способ пригласить меня на чай".

   Пожав плечом, Вдова вошла за Ткань. Стало возможным оценить размеры камеры. Десять шагов вдоль, семь поперек. Окон нет, дверей нет, разницы между полом и потолком... тоже нет. "Хоромы", – Шеа кисло ухмыльнулась. Не особо веря в успех, но просто для подтверждения догадок, она проковыляла к стене и вытянула перед собой руку. Кулак вошел в камень кладки, но костяшки пальцев тут же опалил барьер. "Гроловы дети! Больно же! Как будто нельзя выставить глухой заслон без эффектов". Шагнув обратно в промозглый мрак, Шеа впала в уныние. Что за новые радости настигли ее? Призадумавшись, она так и не нашла ни одного объяснения тому, как маги узнали о ее существовании и по какой причине ею заинтересовались.

   В подземелье стояла холодина, а Шеа была голая, как младенец. Вздохнув, она опустилась на колени, собираясь перекинуться во что-то, обладающее шерстью, но тело и не подумало отзываться на мысленный приказ. Чародеи умудрились заблокировать способность оборотня.

   – Мне что же теперь, к камням примерзнуть!? Обалдели вы там наверху, вот что! – взорвалась Вдова, подчиняясь мгновенному порыву бешенства.

   К ее удивлению в пустоте прозвучал ответ:

   – Придержи язык, пока тебя не спросили.

   В то же время воздух в темнице потеплел. Глянув одним глазком за Ткань, Шеа зажмурилась – стены светились ровно и мягко, источая приятный жар.

   – Не легче ли было просто дать мне одежду? – поинтересовалась она с оттенком сарказма в голосе, возвращая себе самообладание.

   Голос надменно пропустил реплику. Свечение никуда не делось. Вдова, пожав плечами, вернулась в темноту – тут ей было уютнее.

   – Кто ты? – прозвучал бесстрастный вопрос.

   Припомнив давние уроки философии в академии, Шеа хмыкнула, устраиваясь на бугристом полу.

   – Тварь божья. Хожу под солнцем. Мыслю и изменяю сущее. Вестимо, человек.

   Явно не оценив глубину изречения, голос сухо продолжил вопрошать:

   – Что ты делала в Каралоне?

   – Я что-то делала в Каралоне? – нахмурилась Шеа. – А где это, Каралон?

   – Довольно играть в игры. Kear'allon, город Серая Чайка. Ты проникла сквозь двери и замки, нарушив печати. Как ты совладала с сущностями, пьющими ладу?

   "Сущности, пьющие ладу? Но ведь в Раминаре не умеют пробиваться в междумирье. Или я чего-то не знаю..."

   – С какими целями ты устранила аномалию? – не унимался голос.

   Шеа прикрыла глаза. Ей нечего было ответить. Хотелось разве что пустить истерический смешок: к ее собственным заслугам, за которые уже в двух измерениях ей житья не давали, добавились еще и чужие. Но Вдова истеричкой не была, поэтому просто молчала.

   Тем временем маги теряли терпение.

   – Мы лишь до поры до времени по-доброму спрашиваем, – проскрежетал голос.

   "Только попробуйте спросить иначе", – оскалилась Шеа, отмечая вслух:

   – Пытками тогда пугают, когда опасаются к ним прибегать.

   – Поверь, мы найдем способ тебя разговорить. Как на счет того, чтобы остаться тут навсегда? В темноте и холоде.

   – Что ж. Я, в отличие от вас, временем располагаю в достатке.

   С чего ты взяла, что у нас его нет?

   – Слишком быстро приступили к допросу. Что мешало вам подержать меня "в темноте и холоде" загодя, чтобы я стала сговорчивее?

   Наступила пауза.

   – Ты умна, – медленно выговорил голос. – Возможно, нам стоит пойти друг другу навстречу?

   – И что вы предлагаете? – удивилась Шеа.

   – Ведь есть нечто, что движет тобою. Цели, стремления. Ради чего ты идешь на риск?

   "Сама не знаю", – чуть не ляпнула она. "Если быть честной, то существование давно утратило смысл. Почему бы тогда не довести магов до бешенства, чтобы они прихлопнули меня, облегчив жизнь тем же гальтам?.. Ха! Нет уж, пусть помучаются."

   – Предположим, есть причины, – вяло отозвалась Вдова, чувствуя, что расслабляется в теплом мраке каменного мешка.

   – В этом случае мы можем помочь друг другу в достижении целей.

   – Нам бы их узнать сначала.

   – Именно, – оживился голос.

   В душе Шеа поднималось мутной волной раздражение. Словесные игры ее утомляли. Но с чего было тут начать, если ни один из них не желал откровенничать? "Что ж, кому-то надо сделать первый шаг".

   – Я не помню, как здесь оказалась. Не помню вас. Понятия не имею об аномалиях какого-то Каралона. Может быть, просветите?

   Голос замолчал. В этот раз надолго. Минуты три спустя невидимый маг с издевкой поинтересовался:

   – И Гон не помнишь? От которого бежала так, что только пятки сверкали...

   Шеа, обомлев, сопоставила события: "Гончие проходят рядом с Зениром и вдруг... перекидываются с прежней цели на меня? Как это произошло? Почему?!"

   – Нет, – ответила она, чувствуя, что пауза опасно затянулась. В голове, перебивая друг друга, заметались мысли. Гончие идут по следу крови. То, что Шеа оказалась в опасной близости от них, могло означать только одно – она пришла по тому же следу. А Зверь внутри нее реагировал лишь на кровь определенного рода.

   – За кем вы охотились? – невольно сорвалось с губ.

   – За тобой.

   – Нет. Этого не может быть. До меня был кто-то другой.

   – Ха! Тебе виднее! – возмутился голос.

   – Откуда вы взяли кровь для аркана?

   – Ты оставила ее в Каралоне.

   "Носитель был там. Еще один! Но это значит... что сквозь междумирье прорывался он и он же "устранил аномалию". Не прост. Или не один. Гролл! Сколько гальтов осталось в живых?"

   – Не я. Жор бы вас побрал! Почему не слушаете?

   – Напротив. Мы слушаем. И очень внимательно. Кто был до тебя?

   – Хотелось бы знать...

   – Ты испытываешь мое терпение, ведьма! – зарокотал другой, менее настроенный на дипломатичное ведение переговоров голос. – Если и был кто-то кроме, то вы с ним пересеклись! Нить оборвалась за четверть часа до того, как егеря нашли тебя, пройдя по оставшемуся следу. Если "другой" мертв, то где его тело? А если он жив и сам избавился от аркана, то какого лешего ты валялась голышом на пути Гона?! Мимо проходила?

   "Если была без одежды, значит, обращалась... Но я ничего не помню. Как это возможно?"

   – Что произошло, когда егеря нашли меня?

   Наступившая тишина показалась Вдове пустой. Так будто говорившие ушли, захлопнув за собой дверь.

   Прождав ответа минуту, Шеа откинулась назад, укладываясь на камни. Лежать было жестко, но тепло. Во время очень кстати подвернувшейся передышки, стоило привести мысли в порядок.

   Итак. На пути гончих она очутилась, придя по зову крови. Когда егеря наткнулись на нее, никаких следов носителя они не заметили. Причин могло быть две: либо он отбился от Кор-Унтару и ушел, мастерски заметя следы, либо она сожрала несчастного с костями. Поскольку Зверь действовал самостоятельно, без участия ее воли, то Вдова готова была предположить и такой кошмар, как кровавая трапеза в лучших традициях страшных баек об оборотнях. В последнем случае тупой голод, привычной болью терзавший внутренности, должен был на время отступить, чего не наблюдалось. Следовательно, банкет не состоялся. Шеа перевела дыхание, ловя себя на мысли, что испытывает по этому поводу некоторое облегчение. "Ну хорошо, раз носитель жив, то почему оборвалась эта жорова нить Гона?.. Представляю себе потерявших голову магов, спотыкаясь летящих на место происшествия – а тут я валяюсь, голая, чуть ли не на блюдечке! Нате!" Шеа уронила руку на лицо и зафыркала, не в силах сдержать ни капли не веселый смех. "Меня что, подставили?" – стукнула в висок неожиданная мысль. "Не тешь свое самолюбие. Ты подставилась сама", – тут же пришел под ручку с мрачной уверенностью ответ.

   Ладонь проехалась по лицу вниз, оттягивая кожу. "Мне нужно вспомнить. Вспомнить, что случилось..." Под пальцами мелькнула шероховатая корочка. Шеа царапнула ее и попробовала на вкус. Грязь. Слишком вязкая для обычной земли. Ноздри расширились, втягивая запахи, на зубах скрипнули липкие песчинки. "Глина". Жар хлынул к щекам, и яркой картинкой полыхнуло воспоминание: мелкая несуразная тварь улепетывает в траву, унося в себе истекающую сладкой силой каплю крови.

   Вдова беззвучно захохотала, скорчившись на полу. "Швар, гролл и коблед! Это был жоров голем! Го-лем! Что же мы за идиоты, а?"

   – Веселишься? – язвительно прозвучало в тишине.

   – С возвращением.

   – Что тебя так радует?

   – Пытаюсь смотреть на сложившуюся ситуацию критически и с известной долей юмора.

   – Получается? – процедил неизвестный чародей.

   – Не очень, – вздохнула Шеа, мрачнея.

   – Вернемся к нашему разговору.

   – Охотно, – промычала Вдова под нос, добавляя чуть громче, – Порадуйте же меня краткой историей. Что было, когда меня нашли егеря?

   Как бы нехотя голос заговорил:

   – Ты перекинулась, напала на магов и убила одного из них.

   – Они не смогли справиться с волком?

   – На тот момент ты волком уже не была.

   – А чем же тогда? – Шеа напряглась, ожидая ответа. Он был очень важен. Очень.

   – Смесью неизвестных тварей.

   Вдова прикусила губу. До крови.

   – Что ты за существо? Откуда появилась?

   – Не помню, – бездарно солгала она, лишь бы отвязались.

   – Знакомый ответ.

   Прозвучало в крайней степени недовольно, но Шеа было плевать на испорченное настроение магов. Она чувствовала, что смешение видов это нехороший признак. С ней бывало уже такое, что Зверь перехватывал контроль над сознанием, но еще никогда он не выбирал форму тела самостоятельно и тем более, не совмещал несколько тел в одно целое. Значит, он становится сильнее... Или слабеет воля Кор-Унтару. Именно из опасений перед такой метаморфозой гальты начали охоту, стоило Первому зачерпнуть из прослойки. Вдова прикрыла веки, унимая дрожь плохих предчувствий.

   – У меня есть для вас новость приятная и неприятная, – скупо обронила она, чтобы перевести разговор в менее опасное русло.

   – Начни с приятной.

   – Я бы так и поступила, если б их можно было разделить. Короче. У меня по лицу размазаны останки голема, за которым шел гон, подозреваю, от самого Каралона. Если б я еще знала, где это... Так что, если желаете провести экспертизу, то милости прошу. С удовольствием дам себя умыть.

   Маги затихли. Через минуту Шеа снова ощутила их присутствие, как слабый шелест на грани восприятия.

   – Где гарантии, что ты не лжешь?

   – У меня на лбу! – вспылила она, принимая сидячее положение. – Приходите и забирайте! Кусаться не буду, – добавила, догадываясь о причине нежелания магов спускаться в подземелье.

   – Зачем тебе понадобилось уничтожать голема?

   – Думаю, я охотилась, когда нарвалась на эту... мелочь.

   – Часто ты так охотишься?

   – По потребности.

   – Как видно, память проясняется, – вкрадчиво начал маг. – Так что на счет твоего происхождения... и способности перехода за Внешнюю Ткань?

   – За Внешнюю Ткань? – Вдова прикинулась дурочкой. – А, это когда все словно в тумане плывет? Сколько себя помню, всегда могла так делать. А что здесь странного? Вы так не умеете?

   – Не в этом суть, – отмахнулся говоривший. – Подобные тебе создания все обладают этой способностью?

   – Подобные мне, это какие? – заинтересовалась Шеа.

   – Оборотни.

   – Ах, оборотни. Кроме себя, ни одного перевертыша не знаю.

   – Или не помнишь?

   – Не знаю, – с нажимом произнесла Вдова.

   В это мгновение яркий свет резанул по глазам, и Шеа почувствовала, как ее совсем невежливо распинают на полу, опутав запястья и щиколотки магическими веревками. Сжав челюсти, она угрожающе следила сквозь пелену слез за размытой фигурой, вошедшей в камеру. Когда человек завис над ней, Вдова уже могла видеть его во всех подробностях: молодой, с коротко стриженными серебристыми волосами, на безучастном лице ни единой морщинки, ни даже воспаленной поры. От этого возникало ощущение, что смотришь на мастерски сделанную карнавальную маску. Только по изучающему выражению серых слюдянистых глаз Шеа сделала вывод, что перед ней не лакей, отправленный к "страшной ведьме" в качестве пушечного мяса, а один из магов собственной персоной. Когда лоб сдавило, словно обручем, прижимая голову к полу, Вдова скривила губы и глухим голосом выговорила:

   – Я не бешеная собака, чтобы со мной так обращались.

   – Это мы проверим сами.

   Шеа почувствовала горячий толчок злобы и натиск безликого существа. Холодея, она услышала внутри себя почти оформившийся в слово импульс: убить! – и тут же подавила его, запретив себе даже думать о том, чтобы напасть на мага. Она молча выдержала процедуру соскребания глины, но когда невидимая игла проколола кожу, добывая кровь, дернулась, не позволяя пробирке подцепить густую алую каплю.

   – Об этом речи не шло.

   – Тебя никто не спрашивает.

   – Я могу и позабыть, что обещала не кусаться.

   – Да уж. С твоей-то памятью, – процедил маг, смазывая каплю стеклянным бортиком.

   – Поговори мне еще, – вместе с рыком Шеа вытолкнула серый щуп ауры, пробивая горло мужчины. Тот замер, как будто кол проглотил, силясь вдохнуть. Склянки полетели на пол, выскользнув из рук. Вдова, подобрав ту, что измазана была в крови, слизала карминовые разводы.

   Тем временем кожа человека начала темнеть, от глаз по щекам поползла сеть морщин – у мага не осталось сил поддерживать личину. Лишние пять секунд решали, жить ему или умереть. Вдова резко выдернула щуп. Маг скорчился, зашедшись кашлем, но едва Шеа перехватила блеснувший яростью взгляд, как на нее обрушился хлесткий удар воздуха. Ее счастье, что она успела частично скрасть силу атаки вовремя подставленным щитом. В противном случае, Вдове просто снесло бы голову – по крайней мере, так ей показалось. Мгновенно преобразовывая шит в пучок жгутов, Шеа резко сжала кисть левой руки в кулак – маг оказался связан – а правой дернула в сторону, насколько позволили кандалы. Человек отлетел в угол камеры, стукнувшись затылком о стену. Золотистые кольца на запястьях мигом врезались в кожу. Шеа зарычала, через боль пропуская сквозь них все более мощный поток ауры. Чародей у стены зашевелился. В это время наручники лопнули, не выдержав напора противоборствующих сил. Вдова вскочив на ноги, ринулась к магу, в прыжке заводя руку с призрачными когтями для удара. Тот как раз поднялся, упираясь лопатками в стену. Почувствовав рывок Шеа, он развел руки в стороны, стискивая в кулаках проявившийся бледным свечением жезл, и подался навстречу, держа его на уровне груди. Когти чиркнули по мерцающему древку, и два рода энергии частично смешались. Маг с искаженным лицом уставился в черные глаза Вдовы, боковым зрением выхватывая плавно растекающиеся в воздухе серые ручьи враждебной ауры.

   – Пока не прольется моя кровь – и ваша останется в сохранности, – прошептала Кор-Унтару, ощущая стук чужого сердца.

   Человек медленно кивнул, не торопясь убирать жезл, удерживавший когти Шеа на расстоянии. Она отпрянула сама, уходя в дальний угол камеры.

   Покосившись на крохотный голубой шарик, который парил под потолком, Шеа задержала на нем внимательный взгляд – и резкий раздражающий свет притух. Маг сглотнул, развоплотил жезл и притянул шарик к себе, обхватывая его пальцами, как мотылька.

   – Нам нужно время, чтобы изучить материал.

   – Это был намек на то, что мне придется посидеть здесь, пока вы не созреете?

   – Не намек.

   Шеа одарила мага насмешливым взглядом, демонстративно медленно усаживаясь на пол.

   – Ну хотя бы на одежду я могу рассчитывать? Иначе у меня скоро войдет в привычку слоняться повсюду в чем мать родила.

   – Нам ни к чему конфликт на пустом месте. Если грязь окажется останками голема, и твоя кровь не совпадет с той, по которой шел гон...

   Шеа перебила:

   – Кажется, я понятно изъяснилась на счет своей крови.

   – В противном случае, мы не сможем тебе верить, – возразил маг, окидывая Вдову хмурым взглядом.

   – Мне ни к чему ваше доверие, – огрызнулась она. – Восстановите аркан на крови и посмотрите, где находится этот "великий и могучий". Могу сразу сказать – где-то очень далеко отсюда.

   Чародей потупил взор и, не сказав ни слова, оставил камеру. Проход, на секунду открывшийся в сплошной стене, тут же пропал, и уютный мрак заполнил пространство.

   Шеа лежала на полу камеры, подмяв под себя огромную перьевую подушку. Смешно, но за последние пятьдесят лет ей ни разу не довелось поспать на такой. И надо же было угодить «в гости» к магам, чтобы вспомнить мягкость и тепло гусиного пуха.

   "А ведь пока я тут прохлаждаюсь, – скользнула ленивая мысль, – толстуха-крестьянка с мужем-землеробом уже, как пить дать, перелопачивают мои сумки в поисках платы за постой. Рыбок жаль". Вдова поджала губы. Она ведь и деньги за них этим дельцам-прохвостам оставила, в каком-то детском желании подчеркнуть свою честность. Сплошное разочарование. Еще и маги, как будто решив поиздеваться, вместе с подушкой приволокли розовую манхилу и светлые брюки, а в придачу – мягкий кожаный поясок с меховыми кисточками. Что за прелесть! Одевшись, Шеа почувствовала себя принцессой леденцов в стране кошмаров.

   От нечего делать она какое-то время побродила вдоль стен вслед за легким током воздуха, разыскивая отдушины, а теперь валялась на подушке, борясь со сном. Барьер по-прежнему оставался на месте, противно жужжа. Маги не торопились выводить пленницу под белы рученьки на свет божий. Пока оборотень пребывал в заключении, окруженный надежным заслоном и вереницей защитных заклинаний, чародеям жилось спокойнее. "Ну-ну", – хмыкнула Вдова, потягиваясь. После недавней демонстрации силы тюремщики должны были уяснить, что она остается в заключении больше по собственной воле, чем от невозможности найти выход из положения. Чародеи могли привести Шеа к носителю, и по этой причине она собиралась на некоторое время составить им компанию, раз уж судьба сама связала нити их путей воедино. Оставалось лишь найти рычаги давления. Донести до магов мысль, что ее, Шеа, помощь в поимке "великого и могучего" им просто необходима.

   Разъедая мягкую темноту, в воздухе проступил знакомый голубой свет в форме шара. Вдова заранее предполагала, что поодиночке соваться к ней маги больше не рискнут, поэтому не удивилась, увидев перед собой сразу троих. Породистые физиономии, дорогая одежда, тяжелые цепи с каменьями поверх мантий. Заявившись к пленнице при всем параде, чародеи рассчитывали произвести впечатление, подавляющее гонор и усмиряющее амбиции. Так бы оно и случилось, если б зрелище досталось темной лесной нечисти, каковой Вдову и посчитали. Сама Шеа испытала лишь любопытство и нетерпение. То, что маги заявились в камеру, так сказать, во плоти, собираясь вести дальнейший разговор с глазу на глаз, было признаком серьезного отношения сторон друг к другу. Хороший признак. Женщина поднялась, встретив изучающие взгляды со спокойной уверенностью на лице.

   – Судя по тому, что я вас вижу, мои слова подтвердились.

   – Грязь оказалась останками голема, – кивнул уже знакомый Шеа маг с короткими седыми волосами. – Образцы крови совпали, и аркан восстановлен.

   – Стало быть, вы знаете теперь, где...

   Ее довольно грубо перебил черноволосый великан в короткой накидке, отороченной соболиными хвостиками.

   – Мы-то знаем, а вот тебя что так волнует?

   – Моя свобода. Раз уж вы в курсе, куда направлять гон, то, полагаю, я могу идти на все четыре стороны.

   – Нет, не можешь, – отрубил мужчина, подходя ближе. В его глазах ясно читались подозрительность и неприязнь.

   – Яхра, – вскинул руку среброволосый, – позволь мне.

   Голос его был сух и таил в себе скрытую силу. Яхра отступился, буровя Шеа мрачным взглядом.

   – Вначале мы приняли тебя за другого, – заговорил маг, обращаясь к Вдове, – и в связи с этим задавали множество вопросов. После недавних открытий, старые вопросы отпали сами собой, зато появились новые, касающиеся непосредственно тебя. Будь ты случайным прохожим, тебя отпустили бы. Будь ты полубезумным оборотнем – мы не отказали бы себе в удовольствии провести ряд исследований. Но ты – ни то, ни другое. Твоя сила велика и чужеродна. Это вызывает подозрения и настораживает. В то же время твои рассудительность и ясный ум дают нам возможность ведения переговоров...

   – Длинные речи уводят вас все дальше от сути, уважаемый, – вполголоса сообщила Шеа, сохраняя равнодушный вид.

   Маг на несколько секунд замер, словно окаменел, лишь по блеску глаз видно было, что он тщательно обдумывает дальнейшие слова. Наконец, изменившимся тоном он продолжил:

   – Нас в высшей степени заинтересовала применяемая тобой техника, вернее ее происхождение. Нам не известно ни одной школы боевой магии, где обучали бы подобным приемам. Ни одной в пределах империи. И ни одной в пределах соседних государств. Единственная не исследованная Коалицией в этом смысле территория – это Серые Леса...

   После эффектной паузы, последовал ожидаемый вопрос:

   – Как ты связана с Лесными?

   Сохраняя внешнее спокойствие, Шеа внутренне напряглась. Интересно, маги действительно усмотрели некую схожесть техник, или просто ткнули пальцем в небо? Ей совершенно ни к чему было увязать еще и в этом болоте. К тому же, если нориу прослышат о неизвестно каким образом выжившей Инн-Шеа, то явно не захотят остаться в стороне намечающейся большой охоты. Стоило только встретить гальта – и понеслась-покатилась тележка под горку. "За что мне это!" – возопила Вдова мысленно и тут же ответила себе: "Сама знаешь".

   – Никак. Можете поверить, мне ничего не известно об их быте, а они понятия не имеют о моем существовании. И у меня нет ни малейшего желания что-либо в этом вопросе менять.

   – Складывается впечатление, что приязни к ним ты не питаешь.

   – Ни в коей мере. С чего бы? – удивилась Шеа, поводя плечами.

   В наступившей тишине раздался странный полушепот. Вдова не сразу поняла, что это подал голос третий, до сих пор молчавший, маг.

   – Нам сложно судить. От каждого вопроса ты заслоняешься стеной забвения. Вымышленного или настоящего – известно лишь тебе самой. Тем не менее, ты не походишь на человека, не осознающего и не помнящего себя. Ты знаешь больше, чем хочешь показать.

   – Все мы вправе опускать подробности.

   – Подробности бывают важны. Стоит уделять им должное внимание, – шепот незаметно наполнялся силой звука. – Подробности расцвечивают картину, составляют цепочку следов, прокладывают дороги...

   Голос проникал в сознание покоряющей вибрацией, вынимал из темноты образы, расшатывал заслоны. Шеа почувствовала неладное, когда с языка уже готово было сорваться ее полное имя и звание. Прикусив изнутри щеку до отрезвляющей боли, она посмотрела в слегка прищуренные черные глаза мага. На бесстрастной идеальной маске лица жили только его глаза. Странное впечатление.

   – Не нужно этого, – тихо обронила она, возвращая себе контроль над мыслями. – Подобная тактика ведения переговоров делает невозможным сотрудничество.

   – То есть ты не исключаешь такой вариант, как сделка? – оживился сухощавый маг, которого Вдова накануне ознакомила с частью своих возможностей лично.

   – Сделки заключаются на основе интересов сторон, – Шеа обвела людей внимательным  взглядом, перенимая манеру окружающих в крайней степени путано и хитронавороченно изъясняться. – Пока что основание для такого соглашения представляется мне слишком туманным.

   Подозрительный тип, предпочитающий шептать, а не говорить в голос, неопределенно махнул рукой:

   – Ну почему же? Наши интересы лежат на поверхности... Мы считаем, что твои навыки способны принести нам пользу в надвигающемся противостоянии.

   – Речь идет о Серых Лесах? – уточнила Шеа, подавляя взметнувшийся вверх прах эмоций.

   – Да.

   – Присоединяйся к нам, – подхватил среброволосый.

   – В качестве кого?

   – Наемника.

   – Формула "триста тридцать три"?

   Видя, что маги в недоумении замолчали, Шеа пояснила:

   – За Звон Золотишка.

   Великан в мехах, Яхра, криво улыбнувшись, съязвил:

   – Ну, разве что ты хочешь сдохнуть за идею?

   – Я вообще не собираюсь подыхать, уважаемый, – прищурилась Шеа, пустив по губам усмешку под стать оскалу адресованному ей.

   – Так каков будет твой ответ?

   Вдова задумалась. Желания и дальше дразнить магов вопросами вроде "и что если я откажусь?" у нее не возникало. В конце концов, ситуация складывалась именно так, как того желала Шеа. Присоединившись к чародейской братии, она теоретически получала доступ к информации, которой те располагали, и могла выследить неизвестного носителя, а заодно проверить, не вступил ли в игру еще один гальт. С другой стороны, в ее планы совершенно не вписывалось ввязываться в драку на северных рубежах Аргедана. Но здесь она могла до поры до времени подыграть магам. Ко всему прочему, чем черт, жор, гролл и иже с ними не шутят! Она могла бы использовать самих магов в своих интересах. Это, как говорится, было делом техники. И все же, бросаться на кусок хлеба в протянутой руке Вдова не торопилась.

   – Хотелось бы услышать, какие надежды вы питаете по поводу применения моих "навыков" в войне с Лесными?

   Поставленный ребром вопрос вызвал среди магов некоторое замешательство.

   Среброволосый, бывший, очевидно, главным среди них или, по крайней мере, ответственным за ведение переговоров, скупо заявил:

   – Наши методы борьбы оказались малоэффективными.

   – Ждете, что научу вас новым приемчикам? – гадко ухмыльнулась Шеа.

   Поджав губы, мужчина кивнул.

   – Не верю, что короткое представление могло вас так впечатлить.

   – Я имею основания полагать, что это не предел.

   Улыбка Кор-Унтару отдавала горечью. Она склонила голову в молчаливом согласии. Ей показалось, или маги перевели дыхание?

   Вдова выглядывала из окна комнатушки, которую ей отвели чародеи на время составления плана сотрудничества. Холодный влажный ветер хлестал по щекам, но Шеа продолжала всматриваться в черноту ночного океана, раскинувшегося  далеко внизу у подножия обрыва. Южная стена башни сползала двумя лестницами по отвесной скале к самой воде. Ступени заканчивались круглой платформой, лежавшей чуть ниже уровня набегающих волн. Жедарад – резиденция магистра Яхры на острове Кондора – была примером старинной архитектуры тех времен, когда строили на века, не жалея материала, но и не думая об удобстве обитателей. Ледяной камень стен сейчас был прикрыт коврами, на полу в несколько слоев лежали соломенные циновки и шкуры животных, а пустой проем окна затворялся изнутри деревянным щитом ставня и завешивался плотной тканью, чтобы гуляющий сквозь щели сквозняк не выстуживал комнату.

   В жаровне рядом с кроватью потрескивал горючий камень, искры выстреливали в железные бортики.

   На вторые сутки пребывания в составе чародейской братии, Шеа получила свои вещи. В деревушку, где она остановилась как раз накануне встречи с егерями, сгонял адепт одного из магистров. Пожитки Вдовы лежали нетронутыми на том самом месте, где она их оставила. То ли крестьяне попались порядочные, то ли она не так долго отсутствовала, чтобы у них зачесались руки. Едва распустила веревку на горлышке сумки, Шеа поняла, что маги не удержались от того, чтобы порыться в ее вещах. Ничего не пропало, но порядок запаковки скарба был нарушен. "А и жор с ними! Пускай забивают себе голову всякой ерундой, раз есть такая охота".

   Одежду, сброшенную Зверем во время трансформации, вообще найти не удалось. А поскольку отпускать Вдову за покупками маги хотели бы в последнюю очередь, то ей была предоставлена возможность порыться в закромах Яхры. Из-за существенной разницы в комплекции, Шеа обзавелась только широким поясом с двумя петлицами для ножен и фляги, да шалью из шерсти горного козла. Не отходя от сундука, она выложила за вещи десяток монет – быть в долгу у вспыльчивого высокомерного чароплюя ей не хотелось. Перед тем, как Нод отправил адепта "в люди" за одеждой, Шеа лично провела с посыльным беседу на тему своих предпочтений, чтобы избежать появления в собственном гардеробе еще одной манхилы цвета девичьего румянца.