Текст книги "Раминар (СИ)"

Автор книги: Яна Левская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

   – У нас – ничего. Он сам по себе бесится.

   – Гхм.

   Мужчина, постояв на пороге, прошел внутрь. Действуя почти бесшумно, он раскатал сверток с постелью и, устроившись под стенкой, затих.

   Через какое-то время на улице послышался приглушенный говор. Теаран в сотый раз перевернулся на бок, проклиная всех и вся.

   – Когда уже рассвет? – пробормотал он сквозь зубы, не требуя ответа.

   – Не спится?

   – Ночь не задалась.

   – М-м.

   Гальт явно не был расположен к беседе, но в голову Теарана уже начали сползаться всякие тревожные мысли, поэтому молчание надолго не затянулось.

   – Халахам.

   – Да?

   – Что это за шрамы у нас с этим... полуночным деятелем?

   – Тебе уже говорили.

   – Да брось. Ведьма? Еще скажи – вампир.

   Гальт неопределенно хекнул вместо ответа.

   Истолковав молчание по-своему, Теан с сомнением протянул:

   – Выжившая из ума магичка, которая кусает людей? Отец оценил бы.

   – Зря иронизируешь. Она не магичка. И не ведьма.

   – Кто же?

   – Одним словом не опишешь. Она опасна для подобных тебе носителей. Вот что главное, – холодно отозвался Халахам.

   – Н-да...

   – Снова скепсис?

   – Снова недомолвки. У тебя талант пускать пыль в глаза, – Теаран дернул плечом. – Я задаю прямые вопросы, но все тут же принимаются кружить. Вы сговорились что ли?

   – Обычно, дозированная правда лучше усваивается.

   – Дозированная правда! – Н'Карн беззвучно засмеялся. – Это парадный костюм лжи. Не находишь?

   – Ну что ж. Получай. Голую и неприкрытую, – Гальт сел в постели и подался вперед, опирая локти на колени. Он заговорил быстро и резко, выплевывая слова, будто куски прогорклого хлеба. – Представь себе, что в неком непостижимом пространстве существуют так называемые "двойные" миры. Прослойка, их соединяющая, это по сути чистая энергия, поток... Во втором мире, где магия стоит на много ступеней выше, чем здесь, в Раминаре, некоторые особо ушлые "борцы за правое дело" умудрились зачерпнуть из потока. Силушки хапнули, а справиться не смогли. Ни первый, ни вторая. Прошлись огненным серпом по... кхм. По своему же миру. А кашу разгребать пришлось как всегда нам. Гальтам. Следящим. Первого упокоили навсегда, а с ней вот, как выяснилось, "недострел" получился. Когда разделили Призвавшую и Призванную, лада не ушла к истокам. Она брызнула в стороны, как горсть пшена о стену. В вас – эти брызги. А Шеа – ошметки собирает. И у нее, судя по уровню силы на момент нашей недавней встречи, хорошо получается.

   Халахам закончил с такими ядовитыми интонациями в голосе, что Теарана передернуло. В голове царила путаница. Кое-что так и осталось непонятым, а то, что было более или менее ясно, казалось чушью. "Двойные миры? Кто сказал?!"

   – То есть, во мне часть силы, что циркулирует между...

   – ...мирами. Да.

   Н'Карн вспомнил Ландана и его бормотание про то, что Теаран источник, только странный. "Но насколько странный, Дан. Тебе и не снилось".

   – Она возвращает силу через укус? – осторожно предположил он.

   – Нет.

   – Тогда как?

   – Не знаю, – выдавил гальт сквозь зубы. – Предполагаю, через кровь носителя в момент его смерти. Смерть – это рубеж. Мгновение, когда теряется связь между материей и духом, когда в течение нескольких секунд происходит развоплощение ликады и...

   – Ты все издеваешься?

   – Отнюдь.

   – Парные миры, вампиры... развоплощение чего?

   – Привыкай, виконт. Это прилагается к обладанию сверхсилой, – съязвил Халахам, замолкая.

   Теаран молчал. И что тут было говорить? Продолжать "не верить"? Сопротивляться изо всех сил, убеждая себя, что происходящее – дурацкий розыгрыш? Вот-вот на сотой минуте испытания шутники ввалятся в фургон под хохот и улюлюканье, со слезами на глазах рассказывая, кому первому в голову пришло поиздеваться над попавшим в передрягу графским отпрыском. Или все же допустить вероятность того, что все рассказанное ему – правда? Под ложечкой тоскливо заныло. Если принять второй вариант, то получалось – подобрали Теарана не из милосердия и уж тем более не случайно. Да и с самой компашкой Н'Карна связывает гораздо больше, чем он мог предположить.

   – Что там, в Туманных горах? – голос внезапно сел.

   – Убежище.

   – Она не достанет нас там?

   – Не сможет вытянуть силу.

   Смысл был ясен, но прозвучало уклончиво.

   Теаран нахмурился, обдумывая, что ему не понравилось в ответе гальта.

   В это время снаружи донесся топот и деревянный стук. Халахам, вздохнув, завозился на лежанке.

   – Силу вытянуть не сможет, но убить – вполне? – выудил нужную мысль Н'Карн.

   – Я такого не говорил.

   – Вот именно. Это и настораживает.

   – Мнительный ты человек, виконт, – увильнул гальт в своей излюбленной манере и повернулся на бок, устраиваясь поудобнее.

   Шум на улице стал откровенно раздражающим. Теан больше не мог сосредоточиться на разговоре.

   – Ты слышишь?

   – А-то.

   – Что там происходит?

   Гальт нехотя пояснил:

   – Алестар примеряет на себя шкуру учителя.

   – Хм?

   – Гоняет Эрикира по полянке, знакомит с боем на посохах.

   – И давно они занимаются?

   – Начиная с сегодня... вот уже пять минут.

   Виконт вздрогнул от жалобного вскрика.

   – Пропустил удар, – тут же озвучил Халахам, зевая.

   – Что ему этой ночью неймется?!

   – Труд и усталость отвлекают от ненужных размышлений, в том числе и чужих.

   Теаран почувствовал себя неуютно, припомнив вопли Эри про "слышать вас всех не могу".

   – Он нарочно читает нас, или просто не может управлять собой?

   – Эри?.. Не знаю. Можешь спросить у него. Хотя я бы не стал ждать честного ответа.

   Помолчав, гальт отбросил одеяло.

   – Посмотрю, как у них дела.

   Легко ступая, он прошел к выходу и спрыгнул на землю.

   Теаран оказался брошен один в пустом фургоне.

   Разговор вроде бы состоялся, но ни на один из вопросов виконт не получил исчерпывающий ответ. Сын графа, Теаран привык получать необходимые сведения по первому требованию, и при этом рассчитывать на их достоверность. Туманные беседы с Халахамом, постепенно выводили Н'Карна из себя.

   Придерживаясь рукой за подпорки навеса, он последовал за гальтом, твердо решив присутствовать при выяснении того, как идут дела у Эрикира.

   – Блокируй! Я захожу справа! – выкрикнув команду, Алестар провел простейший замах.

   Эрикир отбил посох, откинув его вверх, но затем – юноша только и успел расслышать свист над головой, после чего тут же схлопотал по левому бедру.

   – Если отразил удар, сразу жди следующего. Ты дал моему посоху разгон, и я просто продолжил дугу. Ты же стоишь и ловишь ворон!

   – Не перегибай палку, – Халахам уже расселся на земле, скрестив ноги, и внимательно следил за боем, если так можно было назвать происходящее избиение. – Он же посох в руки первый раз взял.

   Алестар сделал вид, что ничего не слышал.

   – Отрабатываем.

   Потыкав изнутри языком разбитую во время предыдущего выпада щеку и тряхнув рукой, разминая кисть, Эри сжал посох. Но увидев, куда метит су-волд, он, даже не попытавшись отбиться, сиганул в сторону с обиженным воплем:

   – Хэй! Я уже и так неделю сидеть не смогу!

   – Потому что пропускаешь удары. Вернись – иначе я уйду.

   Эрикир принял стойку на полусогнутых ногах, мигом прочитав по лицу Алестара, что рискует раз и навсегда потерять возможность у него обучаться.

   Халахам бросил взгляд на виконта, чутко ловившего голоса и звуки в попытке представить себе действие. Он сидел на подножке фургона, склонив голову к плечу, и потирал костяшку большого пальца, зажав его в ладони. Без сомнений, после короткого разговора у него появилось довольно пищи для раздумий.

   Тем временем Алестар вновь ринулся в бой. К вящему удивлению Халахама, Эрикир умудрился продержаться целых пять секунд, отводя удары, и даже замахнулся посохом на противника... но тут же сбитый подсечкой под колени, жалко скорчился в траве, шипя от боли.

   – Ты бездарный учитель, Ал, – гальт без всякого выражения объявил очевидное.

   – Ал? – су-волд оглянулся, упирая посох в землю. – Наслушался одну мелкоту с красными косами? Очень радостно.

   – То, что я укоротил имя, возмутило тебя больше, чем резкая оценка твоих учительских талантов?

   – Советов по поводу преподавания не принимаю. Подход – личное дело каждого.

   – Подход, – Халахам фыркнул. – Ты его попросту колотишь. Не учишь, Ал. Совсем.

   Белоголовый отвернулся с каменным лицом и уставился на ученика. Эрикир хмуро разглядывал железную оковку гальтова посоха, который выдал ему Алестар в начале урока, размышляя на тему, отпечатался ли узор на коже в тех местах, на которые пришлись удары. Краем сознания он уловил чью-то кислую эмоцию: раздражение и тревога. Подняв глаза на су-волда, Эри почти не удивился, прочитав то же самое в его взгляде. Слова Халахама заронили зерно сомнения в душу новоиспеченного учителя. Не без доли игры на зрителей Эрикир осторожно провел пальцем по внутренней стороне губы, и посмотрел: так и есть – кровь. Этой демонстрации хватило, чтобы смутить су-волда в должной мере.

   – Давай сюда посох. Ищи две палки поровнее.

   – Папа всегда подолгу со мной каждое движение отрабатывал.

   Все обернулись на голос. Лайлин пожала плечами, без приглашения устраиваясь на траве рядом с Халахамом. Гетона, в которой она притопала, была явно с плеча Айхела, и от этого казалось, что девушка нацепила на себя мешок.

   – Ну все. Можно деньги за билеты собирать, – буркнул Эрикир, выламывая ветку в кустарнике. – Я в театр не нанимался.

   – Ты умеешь обращаться с посохом? – подал голос Теаран, опережая вопрос Алестара.

   – Не. Мы с папой время от времени на мечах скакали.

   – "Скакали"? – прищурился су-волд. – И что значит "время от времени"?

   – То и значит. Когда свободная минута находилась, танцевали немного.

   – Это не с тем ли двуручником из кузницы?

   Лин хохотнула, качая головой.

   – Да нет. Мне такой не поднять. На деревянных, в основном. А с железным – маленьким – я сама крутилась. Время от времени.

   – То есть все несерьезно?

   – Да куда уж там, – девушка тихонько вздохнула, скромно складывая руки на коленях.

   – Тут что, все кроме меня, оружием владеют? – Эрикир перестал воевать с боярышником, в растерянности обводя взглядом людей.

   – Эри, я не владею, – Лин, поднялась, отряхивая юбку. – Не веришь – у папы спроси. Он называет меня пьяным лодочником на горе: весло в лапах есть, но нет ни малейшего понятия, что с ним делать.

   Мужчины разом хмыкнули, оценив сравнение.

   – Пойду я. Не хочу мешать. А то и правда, балаган складывается.

   Девушка ободряюще кивнула Эрикиру и улыбнулась Алестару. Склонившись над Халахамом, она шепнула:

   – Я уже могу видеть в двойной плоскости, без сбоев. Что дальше?

   – Завтра перейдем к следующему этапу.

   – Ясно... Спокойной ночи всем!

   – Ха-ха, – Эрикир изобразил улыбку, обрывая листья с двух подходящих на роль оружия веток.

   – Вот язва, – нащупав прислоненную к колесу палку, которую ему подобрали для ходьбы, Н'Карн вслепую прошел несколько кратов. – Лин, подожди! Надо поговорить.

   Лайлин, краснея, и благодаря Небо за ночную тьму, позволяющую скрыть непрошенный румянец, вернулась и взяла виконта под локоть.

   – Куда пойдем? – голос предательски дрогнул.

   – Все равно, – Теан пожал плечами, но не удержался и добавил с ехидцей, – Туда, где никого не колотят палкой по башке.

   Эрикира перекосило. Он резко протянул выломанную ветку Алестару и сжал свою в кулаке так, что кора впилась в ладонь.

   – Я тоже пойду, – Халахам зевнул и добавил со смехом в голосе, но без тени веселья на лице, – Даже великим и непобедимым нужен сон.

   – Тебе-то сон не нужен? – су-волд покосился на ученика.

   – Нет, – Эрикир уже рычал. – Начинаем!

   – Сначала простые диагональные и отвод. Следи за мной. Повторяем, пока руки не отвалятся. У тебя.

   После нескольких ударов раздался треск. Алестар отбросил негодную палку.

   – Слушай. Если хочешь вернуться к тому, с чего мы начали – только скажи. Снова буду лупить тебя со всей силы. – Су-волд еле сдерживал досаду. – Мы отрабатываем движение, а не мозжим голову быку. Ради кого я тут вообще стараюсь?

   Видя, как парня колотит от ярости, и догадываясь, что слова не доходят до него, су-волд отвернулся и перечислил про себя князей Дома до десятого колена. Помогло. Больше не хотелось плюнуть и уйти. Слабому и беззащитному Эрикиру просто необходимы были умения, которые Алестар мог передать. То, что парень сам осознал степень важности этих навыков, было его первым широким шагом в правильном направлении, первым взрослым решением.

   – К жору драные ветки! – раздался озлобленный с примесью истерики голос.

   Алестар оглянулся. Эри, сверка глазами, протягивал ему посох.

   – Так не пойдет. Успокойся.

   – В чем дело? – сорвался парень. – Надоело колотить меня "палкой по башке"? Все недовольные уже свалили. Можно не стесняться!

   Пальцы су-волда сомкнулись на тонкой шее. Посохи полетели на землю.

   – Щ-щенок со щенячьими дрязгами, – зашипел су-волд, взбешенный юношескими выкрутасами, – Остынь и достань свою голову из навозной кучи. Девчонку увели? Это и вся твоя мотивация для начала обучения? Все твои причины для истерики? Хорошенько подумай над ответом, потому что, если я найду его неверным, то впредь будешь сражаться с кустами или читать мысли на лицах болванов в трактире папаши, пока Ш-шеа не решит тобой перекусить.

   Эрикир посерел. От удушья или от испуга. Алестар ослабил хватку, не торопясь вовсе отпускать. Предоставив три секунды на раздумья, он тряхнул парня и поймал его взгляд.

   – Слушаю тебя.

   – Я... хочу... доказать, что чего-то стою.

   – Кому доказать? – процедил Алестар, угрожающе.

   – С-себе.

   Су-волд медленно разжал пальцы.

   – Этого можно добиться только трудом. И упорством духа.

   – Да.

   – Бери посох. Двигаемся медленно, бьем легко.

   – Наконец-то тишина, – Теаран блаженно растянулся на земле, ощущая, как щекочет кожу холодная трава.

   – Простынешь, – Лайлин с укором качнула головой.

   – Разве ты меня не вылечишь, если что?

   Девушка по достоинству оценила лукавую улыбку и ямочки на щеках и вздохнула:

   – Вылечу.

   – Тогда мне нечего опасаться. Ты где? – юноша протянул руку, хватая воздух.

   – Здесь.

   Лайлин присела рядом и робко коснулась плеча Н'Карна. Он тут же перехватил тонкую кисть, по-хозяйски уложив себе на грудь.

   – Я давно должен был рассказать, но все как-то..., – Теан прикусил губу, подбирая слова. – Отец выздоровел... Пару недель спустя, после того, как ты приходила. Я неблагодарная скотина, даже не глянул на тебя тогда, а ты... Ты ушла такая несчастная. Прости.

   – Это в прошлом.

   Юноша перевел дыхание.

   – Ты... даришь надежду, Лин.

   – Не говори так, – девушка мучительно поморщилась. – Это неправда. Я могу слишком мало. Ничтожные крохи. Мне необходимо учиться, тогда, может быть, я...

   Теан повернул голову так, что Лайлин показалось, будто он видит ее сквозь повязку.

   – Ты уже столько сделала для меня, что про крохи говорить точно не приходится.

   В наступившей тишине только ветер шуршал, перебирая колоски трав. Цикады стрекотали. Теан бессознательно поглаживал теплую руку, а Лайлин, замирая, следила за движением его пальцев. От ласковых прикосновений мысли у нее путались, а в груди рос шар горячего воздуха. Казалось, тело сейчас взлетит, подхваченное случайным порывом ветра.

   – Над нами, наверное, звезды плывут.

   – Да. Все небо усыпано...

   – Я боюсь, что однажды забуду, как они выглядят, – в голосе Теарана разлилась тоска. – Я и сейчас уже многого не могу вспомнить.

   Лайлин горько улыбнулась. Ей было обидно за виконта, за себя, за то, что при других обстоятельствах он – блистательный кавалер, сын графа, офицер императорской армии – и не заговорил бы с какой-то деревенщиной, дочерью кузнеца. Несчастье сделало счастье возможным, но разбавило его желчью. Лайлин чувствовала, что не успокоится, пока не вернет Н'Карну зрение, только где-то в глубине души скреб коготками страх. Ведь это ясно, как день! Обретя утраченное, виконт уйдет своей дорогой. Не побоявшись Шеа. Отмахнувшись от Халахама с его скрытыми ото всех планами. Он был достаточно силен и независим для такого шага. "И достаточно жесток для того, чтобы отшвырнуть влюбленную по уши девчонку. Уж это точно... Втрескаться в красавца из высшего света – что еще придумаешь? Мало тебе головной боли? Еще и сердечной захотелось".

   Лайлин разняла сплетенные пальцы, поднимаясь.

   – Что случилось? – Теаран растерянно уронил взметнувшуюся было вслед руку.

   – Холодно. И спать пора. Завтра дорога. К вечеру хотели до Новой Каоры добраться.

   Сухой отчужденный голос подействовал на виконта, как незаслуженная оплеуха. Удивление быстро сменилось досадой. Н'Карн, ни слова не говоря, нащупал палку и кое-как утвердился на ногах. "Разговоры под звездами не по душе? Или жалкие благодарности слепца?"

   Невидимые пальцы обвили запястье. Теаран поборол желание сбросить их. "А иди ты к грызущему со своей жалостью и чувством долга!" Прикосновения, в которых раньше он находил утешение, теперь казались отвратительным лицемерием, вызывали брезгливость и раздражали. Дорога обратно миновала в натянутом молчании.

   Уже забираясь в фургон, виконт расслышал тихое:

   – Доброй ночи.

   – И тебе, – рыкнул в ответ, задергивая полог.

                                                          * * *

   – С виверной на борт не пущу! Все. Мое последнее слово!

   Хозяин громадной плоскодонки, выкрашенной в красную с серой полосу, отвернулся, принявшись орать на батраков, перетаскивавших с берега в трюм винные бочки.

   – Это не виверна. Это варан. Ящерица, – терпеливо повторил Одор уже в третий раз. – Ведет себя смирно. Дрессированный. Мы его держим на поводу. Можем еще и намордник приладить.

   – Я везу птицу. Сто пятьдесят голов. В полдень пригонят овец. Мой тьялк уже на корабль не похож – плавучий зверинец. Ежели мне ваш "баран" еще беспорядки наводить станет, так за три дня пути я поседею! Нет! Не стоит шкурка выделки.

   – Сколько?

   Раштан поежилась от тяжести брошенного слова.

   Капитан тьялка тоже замер, пойманный неподвижным взглядом Одора. Быстро прикинув в уме сумму, на которую может посягнуть, пользуясь очевидно безвыходным положением странной парочки, мужчина крякнул:

   – Пятьдесят.

   – Тридцать.

   – Пятьдесят.

   – Пойдем, Таша.

   Одор резко развернулся на каблуках и зашагал по пирсу, уворачиваясь от грузчиков.

   – Погоди! Тридцать пять!

   – По рукам.

   – И намордник на "барана".

   – Сделаем.

   Из Ванши до Грота, по словам капитана, судно должно было доплыть за неполных три дня. Дальше перед гальтом стоял выбор: пробираться до Нортрока, где запланирована была встреча с Халахамом, по суше, пересекая Долгий тракт, или же подыскать еще один корабль, за баснословную сумму уговорив капитана принять на борт растущего на прямо глазах дракона-виверну-варана Юку. Уже сейчас Одор склонялся к первому варианту. Тем более что Гончих удалось сбить со следа и опасаться пока было нечего.

   Он вынул из рук Раштан повод, тут же одернув не в меру развеселившегося ящера, и поднялся по скользкому трапу на борт.

   Лет пятьдесят назад Новая Каора была захудалой деревенькой. Но после того как со стороны Ййена взялись заново мостить старый тележный тракт, сдвинув его чуть дальше к югу, Каора внезапно оказалась в самой гуще событий. Через деревенский рынок хлынуло такое количество товаров, что за счет торговли и дохода с постоялых дворов на месте дюжины хаток вскоре появились десятки новых домов. Поток переселенцев увеличивался – и за несколько лет весь разрослась в приличный городок. Городок обзавелся частоколом в два человеческих роста, тремя торговыми площадями, множеством трактиров, улицей «красных фонарей» и даже ратушей, а вместе с нею и градоправителем из местных баронов.

   На подъезде к городу компании пришлось простоять битый час в заторе перед воротами. Повозки досматривали. В прошлом месяце благодаря лишь случаю уже на подступах к рынку вскрылась партия фьяха, и теперь прибывающий люд с их добром "перетряхивали" самым дотошным образом. Узнав об этом, Теаран вспомнил Эл Тейтона и его махинации в Юрре. Возможно, в деле с наркотиками на каорских рынках замешаны были подельники опального графа.

   Халахам был уверен, что у него прибавилось седых волос после препирательств со стражниками касательно скарба Каилары. Еще бы – ведь там добрую половину составляли подозрительные порошки, коренья, и пакеты с травами. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не додумались привести аптекаря. Ученый муж подтвердил "легальность лекарственных средств", попытавшись при этом умыкнуть парочку склянок, для пополнения запасов аптеки. И ему, несомненно, удалось бы набить карманы, не будь рядом Алестара. По окончанию досмотра, гальт выпросил у строчившего протокол клерка бумагу с печатью, где черным по белому значилось, что поклажа прошла проверку, в результате которой ничего противозаконного в ней обнаружено не было. Еще не хватало завтра на выезде из города снова угодить в этот кошмар с потрошением фургонов.

   В разгар торгового сезона отыскать свободное место на постоялом дворе оказалось едва ли не сложнее, чем иглу в стоге сена. Наконец, измученные и отчаявшиеся, посовещавшись напоследок, путешественники выложили двадцать три имперских готлема за ночь в комнатах со знаком "серебряного пера" – категория выше среднего, для преуспевающих дельцов, купцов, и мелкого дворянства.

   Лайлин с Эрикиром, как дети, радовались мягким подушкам, цветным обоям на стенах, и резной мебели. Теаран, вдыхая воздух, пропитанный запахами кухни, старой обивки и пыли, держался, как в гостях у бедного родственника: с легким пренебрежением и тщательно скрываемой брезгливостью. О том, что не так давно мылся в кадушке, пропахшей репой, он старался не вспоминать, равно как и то том, что с того раза прошло уже больше недели. Айхел умудрился устроиться вышибалой на этот вечер, на глазах у хозяина стукнув лбами двух перебравших посетителей. Когда ему шепнули, что одним из дебоширов был младший сын барона Тенбер-какого-то, кузнец только бровью повел. Впечатлившись природным спокойствием и мощным телосложением постояльца, хозяин предложил скостить треть стоимости ночлега за вечер работы, или добавить еще одну комнату бесплатно к тем двум, на которые у гостей хватило денег. От комнаты отказались, набившись по трое в одноместные каморки. Выбирать не приходилось. Впереди лежала добрая половина пути, а запасание провизией, уход за лошадьми и редкие остановки на постоялых дворах уже и так влетели в монетку.

   Теаран вздрогнул от стука в дверь, сжимая в руке палку, без которой не передвигался даже по комнате. Услышав голос Эрикира, он крикнул, что не заперто, и снова откинулся в кресле у окна, где сидел, вдыхая свежий ночной воздух. Окна дома выходили во внутренний двор. Там был разбит маленький сад, куда вонь города не проникала.

   – Уф. Я попросил принести воду к вам, потому что в нашей комнате Лин. Судя по тому, с каким восторгом она перенюхивала все эти склянки с мылами-духами, намываться будет долго. Может даже, не один раз. Так и сказала: "Хочу попробовать все!.." А куда ты Ала с Халом выдворил? – поинтересовался Эрикир, осмотревшись.

   – Сами ушли. Объясняться не потрудились.

   – Ты уже?

   – Что "уже"?

   – Ну, перышки почистил?

   Н'Карн скрипнул зубами, но все же выдавил:

   – Да.

   – Отлично. А можешь ставни закрыть? Напустил тут холода.

   – Сам закрывай. Я не вижу.

   Теаран дернулся, когда щеку задела ткань – Эрикир проскочил мимо. Стукнули створки, скрежетнули по карнизу кольца штор.

   – У тебя тож, небось, занавески такие дома были? Тяжелые, зараза. Плотные – хоть куртку шей.

   – Это бархат. Потертый, – добавил виконт, ощутив ладонью проплешину на ткани.

   – Так что, были такие дома-то?

   Эрикир держался, как поддатый солдафон в захваченном замке, который глумится над хозяевами, чтобы побороть врожденный страх перед господской плеткой, с которой вел самое тесное знакомство до того, как стал рекрутом. Теарану не нужны были глаза, чтобы видеть это.

   – У тебя чесотка в моем присутствии начинается? – глухим голосом выдавил Н'Карн. – Мыслям тесно в голове – отсюда поток дурацких реплик?

   В дверь снова постучали. Эрикир молча впустил в комнату людей с банными принадлежностями, ожидая, пока они закончат возиться. Когда кадка была в несколько заходов наполнена горячей водой, и дверь за прислугой затворилась, юноша навис над переносным столиком с душистыми маслами и шампунями. Поднося цветные склянки к носу, понюхал несколько. Остановился на чем-то вязком, сиреневого оттенка, пахнувшим смородиной и лавандой.

   – Никакой чесотки, виконт. В помине.

   Теаран неопределенно повел плечом, не желая продолжать бессмысленный треп. Эрикир тоже замолчал. Забравшись в кадку, он, морщась, прощупал места ударов алестарова посоха. Кожа начала саднить в воде. Считать синяки смысла не было. На руках и под ребрами вообще не нашлось живого места. Военная наука оказалась не такой привлекательной альтернативой чтению мыслей, как он себе вообразил. Но с Алестаром штуки вроде "я раздумал" не проходили. По спине Эрикира побежал холодок, стоило вспомнить взгляд красных глаз и шипящий голос. Взялся за гуж – болтать поздно...

   – Эри.

   – Да? – не услышав в голосе Н'Карна надменной неприязни, юноша и сам оставил нахальный тон.

   – Расскажи, как это было. Встреча с ведьмой, укус. Что она вообще из себя представляет?

   Эрикир не ожидал такого вопроса, поэтому задумался, сбитый с толку и смущенный. Рассказать о стычке он мог – уже раз пять, наверное, пересказывал Халахаму события той ночи во всех подробностях. Но до сих пор никто не просил его дать оценку самой Шеа.

   – Мне сложно ответить, – замялся он. – Она сильна, быстра... Я не ожидал такого. Когда она прорвалась через заслон бабули в комнату, я оказался... ммм...не готов, – вот к чему Эрикир точно готов не был, так это к тому, чтобы признаться кому-либо в постыдной слабости и страхе, которым поддался. – Было не по себе. Представь только, как на твоих глазах из одного существа делается другое!

   – Я не понимаю.

   – Она оборотень. Я же говорил. Из совы в человека перекинулась. Да какое там перекинулась – то ж быстро, а тогда было медленно. До жути. Она... переползла в человека. Нависла надо мной, черными патлами трясет. А когти с ладонь длиной. И давай меня кромсать. Впилась в шею. Думал – все, умираю. Но Каи успела. Отпугнула ее.

   Теаран кивнул. Каилара воевала в Серых Лесах, уж она справилась бы с ведьмой.

   – Но ненадолго. Шеа только плечами дернула – и бабулю как швырнет о стену! А потом все. Тьма. И только эта снова в шею вгрызается...

   – Как ты вырвался?

   – Появился Алестар. Она от него, как от огня, шарахнулась – и в окно.

   Сопоставив рассказ Халахама об охоте на обладателей силы в неведомом "втором мире", виконт кое-что понял. Шеа узнала охотников, недобивших ее в свое время, и ушла в бега. Вроде бы. Чего тогда опасается Халахам? Что она стала сильнее, чем была? Зачем ей в таком случае убегать? А если не стала, то почему гальт не прикончит ее сам? "Какая-то белиберда получается..."

   Еще один вопрос, не давал Теарану покоя.

   – А от кого она шарахнулась, когда кромсала меня?

   Эрикир ответил не сразу и когда заговорил, в голосе не было уверенности.

   – Мне кажется... эти двое считают, что... от тебя самого она и драпанула.

   – Вот как? – Н'Карн заерзал в кресле. – Теперь вообще нижора горбатого не понимаю.

   – А ты хоть что-то помнишь?

   – Нет... Хотя, – Теан замялся, – кажется, помню укус. А может, это все бред. Фантомные боли, сон. Не знаю.

   – И про силу свою ничего не знаешь?

   Эрикир уже и не ждал ответа – слишком долго виконт молчал, но тот все же заговорил, роняя слова тяжело, как капли свинца.

   – Я... уничтожаю. В ярости... Всех, кто меня бесит.

   – Эхм. Надеюсь, я еще не попал в список, – шутка прозвучала жалко, и Эри сглотнул набежавшую слюну.

   – Твоя кандидатура рассматривается, – буркнул Н'Карн, выдавливая хищную улыбку.

   – Ага. Понял. То есть не понял, но... Скоро уйду, – Эрикир принялся торопливо натираться мочалкой. Чем быстрее закончит, тем лучше. Как говорится, в каждой шутке лишь доля шутки.

   – Да расслабься, – Теаран устало махнул рукой. – Лин не скоро из воды вылезет.

   – О, это точно! – подхватил парень, успокаиваясь. – Видел бы ты, какую гору коробочек и бутылочек ей притащили. Женский набор этих "благовоний" явно побогаче нашего будет.

   В это время за стеной раздался счастливый возглас:

   – Ой! Малиновое!

   Н'Карн хмыкнул, а Эри сквозь смех крикнул так, чтобы услышали в соседней комнате:

   – Ты его ток не ешь!

   – Тьфу на тебя два раза! – последовал ответ.

   – Промахнулась, мазила.

   – Вот это акустика, – Теаран снова сполз на высокомерное пренебрежение, крепко попахивавшее снобизмом.

   – Не переживай, ваше сиятельство, я Айхела в бок пинать буду, как только он начнет храпеть. Мы с ним на полу дрыхнем, у ног прекрасной Лайлин, – гримасничая для несуществующих зрителей, выдал Эрикир, и принялся лепить себе из пены женскую грудь.

   – За собой следи! – донеслось из-за стены, – А то ведь и папа кое-кого пнуть может.

   Юноша только было открыл рот, на ходу продумывая фразу, как в комнату вошел гальт. Мрачный и суровый. Эри проследил напряженный взгляд, которым Халахам окинул виконта, и мгновенно растерял все веселье. Без слов поняв, что его присутствие нежелательно, он окунулся с головой, смывая мыло, и вылетел из воды, как пробка из бутылки. Через минуту Н'Карн и Халахам остались одни.

   – Пришли вести от Каилары, – чеканя слова произнес гальт.

   Пальцы Теарана сжали подлокотник, и палка со стуком упала на пол.

   – Говорить буду кратко. Но ты не дергайся, виконт. Иначе свяжу.

   – Не тяни, – голос сорвался на шепот.

   – В Юрре новый градоправитель. Доаран Одамад Н'Карн. Ты – умер. Н'Борд сбежал в поместье и заперся в замке. На осаду отправлена рота солдат из Тайринского батальона, с ними два артиллерийских расчета. Каилара в качестве боевого мага руководит осадой вместе с командиром.

   – Что с отцом?

   – Его больше нет, Теан.

   Тишина разлилась звоном в голове, Теаран задержал дыхание.

   Халахам мог судить о реакции виконта только по дрожи его губ. Гальт видел, что дрожь эту рождают не слезы, а нечто иное. Происходящие в душе Н'Карна трансформации совсем ему не нравились. Они были опасны для планов гальта в отношении носителей. Если виконт сейчас взбрыкнет, то придется применить силу, а этого Халахаму хотелось по возможности избежать.