Текст книги "Раминар (СИ)"

Автор книги: Яна Левская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц)

   В течение всей беседы Н'Карн исподволь изучал остальных присутствовавших за столом членов Совета, гадая, причастен ли еще кто-нибудь из них к заговору. Ничего разоблачающего он, в прочем, не рассмотрел.

   Когда над ухом взвыл рожок, и какой-то развесёлый ряженый господин захохотал, кружа свою даму, Теаран вдруг ощутил, как невыносимо болит его голова. Ускорив шаг, он, наконец, вышел на свежий воздух. С высокого порога, где он стоял, открывался чудесный вид на сад. Вот тут О'Брал не удержался от использования магических штучек – меж деревьев парили маленькие, размером с кулак, серебристые шары, как будто луна рассыпалась на сотни частиц, которые зависли в лакрате от земли за секунду до столкновения. В глубине парка вокруг фонтана под навесами размещены были столы, по принципу колёсных спиц расходившиеся от центра в стороны. Здесь народу шлялось вообще видимо-невидимо! Теаран сошел по ступеням вниз и неторопливо двинулся в сторону фонтана. Оттуда доносились музыка и запах кофе. "Одна чашечка сейчас не повредила бы". В предвкушении он вдохнул горьковатый аромат и ускорил шаг.

   – Господин в лиловом рокотоне, вы, не иначе, решили прикинуться цветочком и затеряться в парке!

   Кто-то, зайдя справа, бесцеремонно взял Теарана под локоть.

   – Не дурная вышла бы фиалка! Дамам по сердцу, – фыркнули слева, тыча виконта тростью в бок.

   – Держи свою зубочистку при себе, О'Флевир, – Теан оттеснил навалившегося слева и высвободил руку у того, что хихикал справа.

   – Ну полно. Арг заставлял тебя есть лимоны? Что с лицом, Н'Карн?

   – Нам не рады, Эл Хант. Придется кутить без этой постной мины.

   – Думал отправиться на границу, пощекотать Лесным пятки... Но теперь опасаюсь подхватить хандру, похоже, там эпидемия. Загадочный господин в маске, вы не заразны?

   – Постой! Мы вовсе растеряли чуткость. Как можно! Наш герой полгода не видел сладенького. Как поживает малышка Арди?

   – У вас рты закрываются? Или шарниры слетели? – Теаран заключил в объятья одного, потом второго. – Я тоже рад вас видеть, но помилуйте – голова просто трещит!

   – От этого есть старинное средство. Неоднократно испробованное и, несомненно, зарекомендовавшее себя как нельзя лучше!

   О'Флевир захохотал, поправляя пышные перья на висках носатой маски, и уже осматривался – несомненно, в поисках упомянутого средства от мигреней.

   – Мои ноздри трепещут. Я чую – фаонское, двадцатилетнее, с южного берега Лунной.

   – Лунная протекает с севера на юг. Ты, сомелье упитый!

   – А, не важно. Ставим паруса, курс зюйд-зюйд-ост... Нет, норд-вест... или... Где тут север? Русалочьи потроха мне в суп!

   Эл Хант, плюнув, потащил Теарана к столам у фонтана, подальше от крутящегося в поисках звезд Трелучья О'Флевира.

   – Ювину больше не наливать.

   – Хм. Он и сам себя не обделит. Будь уверен.

   – Так расскажи в двух словах, как ты повоевал? Тут мне уже все уши прожужжали про ваши с Дором подвиги, – Эл Хант стиснул плечо Теана, глядя на стайку разряженных в шелк и муслин, вооруженных миниатюрными веерочками и соблазнительными декольте масок. – Так, виконт. Это наш шанс. Лови! Сударыни-бабочки, к вам идет либертин-аурелиан*!

   С этим кличем он бросился к девушкам, размахивая руками, изображая из себя ловца какой-то, несомненно крупной, дичи. Стайка кинулась врассыпную. Где-то за деревьями в темное небо со свистом вырвалась шутиха, вильнув золотым хвостом. Диковинная птичка в желтом платье обвила Н'Карна руками, увлекая за собой.

   – Подарите мне танец, Лиловый Принц.

   Пушистые перья прически скользнули по щеке, сладкий аромат клубники и смородины защекотал нос. Покоряясь всеобщему веселью, Теан прошел с девушкой один круг и вернул ее подругам, выскользнув из теплых ладоней. К этому времени Эл Хант, поймав сразу двух бабочек, уводил их к беседке, поочередно бормоча им на ушки какую-то чушь. О'Флевир уверенно шел на запах фаонского, снимая с подносов у проплывавших мимо лакеев бокалы с вином. Видя, что друзья заняты, и пользуясь моментом, Теаран покинул главную аллею, перемахнув через низкую оградку, и отправился на поиски кофе.

   Кофейный павильон расположился в некотором отдалении от круглой площади с фонтаном в центре. Из-за древесных стволов видны были маленькие разноцветные фонарики – свечи в стаканчиках из цветного стекла – они раскачивались, подвешенные к балкам кровли. Здесь прогуливалось заметно меньше народу – гурманов, открывших для себя экзотический вкус напитка, можно было пересчитать по пальцам. Приняв у кофевара чашку с горячей черной жидкостью и кубик жженого сахара, Теаран двинулся вглубь аллеи. Благодаря маленьким "лунам", медленно плавающим среди ветвей, дорожка из светло-серого камня была хорошо видна. Юноша направлялся в грот Аллерии, обыкновенно служивший им с Ардантой местом встречи. Если автором записки была она, то не исключено, что оба сойдутся, как это всегда бывало, в гроте. Сделав маленький глоток, Теаран хмурясь всмотрелся в темноту за деревьями – ему показалось чье-то присутствие. В следующее мгновение из мрака вперед выступил господин в праздничном, расшитом синим шелком камзоле. Двумя пальцами незнакомец держал миниатюрную чашечку – в таких подавали особо крепкий кофе. Свободной рукой он немного сдвинул маску так, чтобы виконт смог рассмотреть лицо, и, слегка кивнув, приподнял чашку в приветственном жесте. Теаран качнул головой в ответ, узнав в человеке серогвардейца. "Значит, они уже здесь. Что ж, хорошо". Не оглядываясь назад, Н'Карн двинулся дальше, а "телохранитель" растворился в темноте, будто и не было его тут никогда.

   Когда чашка опустела, Теаран примостил ее на каменном постаменте с цветочным вазоном, а сам прошел под аркой из того самого кустарника, давшего название парку. Крупные с бархатистыми лепестками цветы благодаря своему цвету звались лилами. Здесь начинался лабиринт – целое царство пурпурного и сиреневого, в ночном сумраке казавшееся черным. Виконт ускорил шаг, по памяти сворачивая в темные провалы, возникавшие внезапно среди сплошных стен лил. Впереди в проеме арки замаячил серебряный свет, и Теаран вышел к искусственно созданному гроту, окруженному бледными мерцающими шариками. Остановившись, он прислушался: воздух дышал тишиной, и только журчание сбегающей по камням воды вплеталось в окружающее безмолвие. Но вот ему показалось слабое движение за спиной, будто волос коснулось чужое дыхание. Боковым зрением он уловил, как две женские ручки метнулись над плечами к его лицу. Не позволив достичь цели, Теаран перехватил их на полпути, сжав тонкие запястья несколько сильнее, чем требовалось, и, развернув маску, прижал ее спиной к себе. Та только придушенно пискнула, но уже в следующую секунду часто задышала, откинув голову в обрамлении черных локонов на грудь виконта.

   – Как вы грубы, прекрасный незнакомец. И еще одно, эфес вашей шпаги пребольно упирается мне в спину... Или я неверно угадала, и это не...?

   Теаран не дал ей закончить, развернув без особой нежности к себе лицом, и стащил прочь маску. Несколько перьев, украшавших прическу, кружась, полетели к земле.

   – Вы превратились в настоящего солдафона за эти полгода. Что там с вами делали на границе? – Арданта с деланным ужасом воззрилась на юношу снизу вверх, но уже через мгновение ее приоткрытые губы раздвинулись в полуулыбке. В глазах плясали искорки смеха.

   – О чем вы, леди?

   – О, виконт, вы не умеете притворяться. Я под любой маской узнаю эти глаза и...

   Она приподнялась на цыпочки – Теаран ослабил хватку – и коснулась язычком его щеки в полуэне от уголка губ.

   – Ты пахнешь кофе. И на вкус, как шоколад..., – шепнула она, обвивая руками шею Н'Карна. Он сжал тонкую талию, приподнял девушку, отрывая от земли, и поймал губами ее губы.

   Через минуту, отстранив Арданту от себя, Теаран поинтересовался:

   – А если бы это был не я?

   Она криво усмехнулась:

   – Значит, был бы не ты.

   – Мерзавка. Интересно знать, как часто ты все же ошибаешься.

   – Не чаще, чем вы, мой виконт.

   – Хм.

   Арданта задрала маску Теарана и пожала плечами:

   – Ну вот, это ты.

   – Поразительное открытие!

   – Лучше поцелуй меня. Полгода не виделись.

   Он провел ладонью по мягкой щеке. Глаза его сузились.

   – Нет, ты мне лучше скажи, как умудрилась подбросить ту дурацкую записку.

   Девушка смотрела на него не мигая пару секунд, потом, тряхнув волосами, спросила:

   – Какую записку?

   – В которой приглашаешь меня на праздник.

   – Я ничего не писала. Думала, тебе нужно время, чтобы разобраться с семейными делами и прийти в себя после службы на границе. А обо мне ты бы вспомнил рано или поздно. По крайней мере, я на это надеялась...

   Теаран пристально следил за малейшими изменениями на ее лице. В голубых глазах можно было различить лишь удивление.

   – Несколько дней назад, кто-то напоил снотворным караульных и подбросил посреди ночи в мою комнату записку. В ней от твоего имени меня укоряли, что до сих пор с тобой не связался, и намекали на приближающийся праздник Цветов, как время, подходящее для встречи. Записка была подписана твоей любимой закорючкой в виде лилии.

   – Но это значит..., – Арданта как-то внезапно поникла и тревожно взглянула на Теарана. – А ведь я и впрямь хотела с тобой встретиться. Нужно убраться куда-нибудь отсюда и поговорить в надежном месте.

   Она решительно направилась ко входу в лабиринт, но Н'Карн задержал ее, перехватив за руку.

   – Чем тебе тут не нравится?

   – Мы можем быть не одни, – прошептала она с досадой.

   Словно подтверждая ее слова, из темноты под аркой выступили двое в масках. Тот самый тип, попивавший кофе в кустах, с напарником. Еще двое, несомненно, околачивались где-то поблизости.

   – Это со мной, – виконт притянул девушку к себе. – Говори при них, как при мне.

   Арданта еще полминуты колебалась, но, смирившись с присутствием незнакомцев, все же заговорила:

   – Около месяца назад я случайно подслушала разговор. Баронет Экк встречался здесь с какими-то людьми. Я отдыхала на верхней площадке грота, а они вдруг нагрянули и остановились прямо тут, внизу. Я не решилась показаться им на глаза: вряд ли Экк хотел быть замеченным в обществе своих собеседников – вылитые головорезы.

   – Можете описать их подробнее? – спросил один из "серых", любитель кофе.

   – Ох, – она на секунду задумалась. – Все трое были коротко стрижены. Двоих я не смогла разглядеть – они стояли ко мне спиной. Высокие и широкоплечие. Третий был очень худой: одежда висела на нем, как мешок. Он говорил со странным шипением, будто у него в горле что-то застряло.

   Шпик улыбнулся. Кивнул. Теан отметил это про себя. Похоже, гвардеец знал, о ком идет речь. Арданта тем временем продолжала:

   – Баронет передал тощему какие-то бумаги со словами о плане особняка. После он добавил, что в приложении перечислена вся прислуга, и стража. И наконец, сказал, что Н'Карн собирается сменить охрану в ближайшее время, и они должны заняться поиском людей. Вот тут я заподозрила неладное. Вряд ли граф стал бы искать помощи у такого сброда, собираясь набрать стражников...

   Теаран переглянулся с "серыми".

   – Я не подбрасывала тебе ту записку... Это значит, что её написали с целью выманить тебя сюда во время всей этой праздничной кутерьмы и, возможно, причинить тебе вред...

   – Возможно, – передразнил, не удержавшись, Н'Карн.

   Арданта хмуро смотрела на него, не говоря ни слова.

   – Виконт, нам стоит проводить вас в особняк, – напомнили о себе серогвардейцы.

   – Ты всё знал, когда шёл сюда, – подавленно и с долей упрёка прошептала О'Брал. – Зачем ты так рискуешь?

   Теаран промолчал, взяв её ладонь в свою, повернул тыльной стороной вверх и официальным движением поднес к губам.

   – Спасибо, милая. Лучше не говори, что встречала меня сегодня.

   – Что у вас происходит? Неужели... кто-то решился занять место твоего отца?

   Теаран приложил палец к ее губам, заставляя замолчать, и одел маску. Арданта осталась стоять в одиночестве, слушая затихающие по мере удаления шаги.

   Возвращаться к дому О'Брала люди не стали, двинувшись сразу в противоположном направлении, чтобы выйти через черный ход. Эта часть парка пустовала, лунные шарики со временем исчезли. Когда глаза привыкли к темноте, Н'Карн начал посматривать по сторонам. С точностью определить, в какой части парка они сейчас находятся, оказалось невозможно. Приходилось полагаться на спутников. Там, куда вели Теарана серогвардейцы, их должны были ждать люди с каретой.

   – Что с оцеплением?

   На время праздника весь парк перегородили по периметру, и вокруг была выставлена стража, чтобы предупредить проникновение полупьяных горожан туда, где развлекалась полупьяная знать.

   – Улажено, – коротко ответил один из "серых".

   Еще несколько минут шли в тишине и молчании. Облака, закрывавшие луну, рассеялись, и стало немного светлее. Юноша смог разглядеть впереди на перекрестке тропинок мраморную ротонду, слабо отсвечивавшую белым, и сразу определил их местоположение – восточная окраина парка. Минут через десять быстрой ходьбы, они должны будут выйти к Рыбной площади, а оттуда в экипаже доберутся до особняка в считанные минуты.

   Оторвавшись от размышлений, Теаран заметил, что к звукам их собственных шагов примешивался посторонний топот. Делать вид, будто ничего не происходит, гадая, кто там у тебя за спиной, в данной ситуации казалось глупым занятием. Теаран глянул через плечо: двое в коротких плащах нога в ногу шли за ними, постепенно догоняя. Пока что преследователей от них отделяло несколько дакратов.

   – Это ваши? – спросил он у "серых".

   – Нет.

   – Почти пришли, но "почти" не считается, – оглянувшись еще раз, Теаран увидел, что подозрительная парочка перешла на бег, и потянулся к ножнам.

   Серогвардейцы молча повернулись к незнакомцам, на ходу вынимая шпаги и ускоряя шаг. Н'Карн собирался присоединиться к ним, но из тени между деревьев ему наперерез двинулись еще двое в плащах и масках. "Оба на меня одного? Что за нравы!".  Теаран быстро перекинул шпагу в левую руку, и, пока головорезы не сообразили, что к чему, метнул с расстояния менее десяти шагов спрятанный за голенищем сапога нож. Надо отдать должное реакции наемника – он увернулся. Почти. Вместо левой половины груди, куда метил виконт, лезвие вошло под ключицу справа. Человек вскрикнул и, споткнувшись, упал на траву. Вжикнула шпага, покидая ножны, и второй из незнакомцев сделал стремительный выпад в сторону Теарана, едва приблизился на достаточное расстояние. Виконт отвел удар, улыбнувшись тому, как привычно напряглись мышцы тела. Он давно не имел случая пофехтовать, но рефлексы его не подвели. Мужчина в маске отпрянул и замер в исходной позиции – в пол оборота, выставив клинок перед собой и заведя  свободную руку за спину. Он пристально изучал Теарана сквозь прорезь личины. Тот, в свою очередь, тоже решил не бросаться наобум, а подождать, что будет дальше. Раненый притих и лежал смирно. В нескольких лакратах от них слышался шорох одежды и металлический шелест шпаг. Гвардейцы бились в полном молчании.

   Наемник склонил голову к плечу, не отрывая взгляда от Теарана, и медленно описал остриём клинка круг. Остановив движение на секунду, он повел шпагу в обратном направлении – Н'Карн с недоумением наблюдал странные манёвры, стараясь не упускать из виду чересчур быстро успокоившегося подранка на траве. Остриё двинулось в путь в третий раз. Взгляд Теарана невольно устремился за ним, и тут же, не замкнув круг, наемник разразился градом ударов. Виконт чуть не пропустил несколько опасных выпадов и подсечек, отражая их в последние мгновения. Прямой колющий – уворот. Резкий вздох, два шага назад, скачок сердца под горлом. Справа вдоль тела под мышку – отводящий удар снизу вверх и в сторону. Дуга слева – нижний блок. Волосы липнут к влажному лбу. Движения шпаги почти невидимы в густой темноте, и только замахи противника позволяют предугадать атаку. Кто первым допустит осечку, оступится, неверно истолкует траекторию клинка? "Только не я!" – Теаран зарычал, вспомнив об отце, подхватил шпагу противника на исходе колющего выпада и отвел ее двойным проворотом. Клинок отлетел в сторону с такой силой, что эфес почти вырвало из руки наемника, и тот отшатнулся, с трудом сохранив равновесие.

   В секундной передышке виконт сорвал с лица маску, чтобы не мешала. Собранные в хвост волосы растрепались и лезли в глаза.

   Позади застучали каблуки. Теаран повернулся, готовый к любым неприятностям, но это оказался один из "серых". Бросив взгляд за спину Н'Карна, он вдруг с разбега налетел на юношу, сбивая с ног – над ними просвистел нож, канув во тьму, а в следующий миг серогвардеец, прикрывший Теарана, дернулся, сдавленно ахнув. Виконт, не теряя ни секунды, перевернул его на бок, сразу отыскав взглядом рукоятку второго ножа, торчащую из левого плеча. В это время наемник, исчерпав к счастью Н'Карна свой небольшой запас метательного оружия, прыгнул к распластавшимся на траве людям. Подняться Теаран уже не успевал, поэтому просто метнулся кубарем ему под ноги, сбив на землю. Тут же вывернувшись, он придавил незнакомца тяжестью тела, стараясь обездвижить. Но тот, все еще сжимая в руке шпагу, исхитрился не глядя пырнуть ею виконта, как стилетом. Теаран взвыл сквозь стиснутые зубы и заехал наемнику кулаком в скулу, а потом, содрав с него маску, от души добавил еще два удара. Шпага засела в бедре, мучая острой и горячей болью. Наемник обхватил Н'Карна ногами в попытке перевернуть их обоих, чтобы оказаться сверху, но Теаран не дал ему этого сделать, уперевшись в землю здоровой ногой и со всей силы, предчувствуя новую боль, рубанул его головой, с кровожадным удовлетворением ощутив, как хрустнул, ломаясь, носовой хрящ противника. По бледному лицу хлынула кровь, заливая щеки – душегуб завыл, прекратив сопротивление.

   Теаран с выпрыгивающим из груди сердцем кое-как поднялся и обвел взглядом место схватки. Гвардеец-любитель-кофе связывал наемника, раненного Н'Карном в самом начале. Его напарник уже избавился от ножа в плече и теперь перетягивал рану оторванной от плаща лентой, зажав край повязки в зубах. Неподалеку от "серых" на земле лежали еще двое из нападавших. Судя по тому, что на них не обращали внимания, оба были мертвы.

   Закончив с повязкой и обменявшись парой слов с товарищем, раненый гвардеец зашагал в сторону ротонды.

   – Куда он? – спросил Теаран.

   – Позовет людей. Мне одному всех не перетаскать.

   Сделав шаг, виконт скривился от боли и невольно потянулся к шпаге.

   – Оставьте на месте, – вскинул руку "серый".

   – Да не трогаю я ... чтоб ее...

   Закончив с первым наемником, гвардеец прошел ко второму, что лежал, скорчившись, как сосиска на жаровне, прижимая руки к разбитому лицу.

   – А с вами опасно связываться, виконт, – обронил "серый", глядя сверху вниз на обработанного Теараном бедолагу.

   – Вот и не надо.

   Н'Карн сел на землю и, достав из кармана платок, обтер лицо, избавляясь от чужой крови. Кожа на лбу ныла – завтра, скорее всего, нальется синяк. Чудный будет вид!

   – Все же это было рискованное предприятие, – гвардеец затянул последний узел и отошел от подосланных "доброжелателями" молодцов.

   – Но, согласитесь, риск себя оправдал. Нам стал известен прямой спонсор гильдии, – помолчав, Теаран добавил: – Хотя я думал, им окажется Н'Борд.

   – Нет. Главная фигура на этой доске – Эл Тейтон. Это он прочит себя в градоправители. Остальные – лишь его пешки, кони и офицеры. Кнад, очевидно, не рвется к абсолютной власти, Экк – вообще не член Совета. Скорее всего, Влард подкупил их привилегиями или постами, которые те получат, если он окажется на гребне волны. Н'Борд же –  гордец. Он никогда не согласился бы есть из ладони Эл Тейтона. Вторая роль в театре для него немыслима.

   – Вы не очень-то смахиваете на рядового гвардейца. Не поверю, что у вас даже низшие чины в курсе всех политических хитросплетений...  К тому же для обычного солдафона вы слишком трепетно относитесь к кофе. – Теаран, изогнув бровь, покосился на стоящего к нему в пол оборота мужчину.

   – Что я должен вам ответить?

   Виконт хмыкнул.

   – Что если я получу ответ на вопрос, вам придется меня убить.

   Гвардеец лишь улыбнулся краешками губ, ничего не говоря. С прищуром смотрел вдаль. Вдруг ресницы его вздрогнули, и взгляд растерял задумчивость. От ротонды в их сторону шли люди.

   – Определенно, за нами, – с этими словами он двинулся к ним навстречу, так и не удовлетворив любопытство Теарана.

   В это время в северной части парка над деревьями в черное небо взметнулись со свистом и шипением ракеты, разорвав темноту ночи искрящимися золотыми шарами, алыми звездами и лазурными стрелами – фейерверк ознаменовал окончание праздника.

   * * *

   На Генеральской площади в тесноте восторженной толпы Эрикир хохотал, глядя на Лайлин. Девушка, прижав руки к груди, восхищенно вздрагивала при каждом взрыве.

   – Я совсем забыла, как это красиво!

   – Ты уже видела фейерверки?

   – В Гуне. Мне было лет восемь. Наверное.

   – У нас три раза в году такое устраивают. На праздник Цветов, – Эрикир загибал пальцы, – на день Небесного Единения, и на...

   – Нам пора возвращаться, – Алестар навис над ними, дыша в затылки.

   "Вот зануда", – Эри закатил глаза и тут же шикнул от боли – Лин ущипнула за руку.

   – Что? Я ж молчу.

   – Держи мысли при себе.

   – Так я и... Тьфу.

   – Озвучьте-ка ваши ментальные дебаты. Очень интересно.

   Лайлин покосилась на Алестара, изображая полное неведение. Раздался хлопок – и в небе набух голубой с золотинками шар.

   – Ой, как одуванчик! Эри, ты видел? Ал, такая красота!

   – Ал?!

   Оба уставились на Лин.

   – А как это вы так – хором? – невинно улыбнулась та.

   – Почему, она, пообщавшись со мной, начала читать мысли, а я так и остался...

   – Балбесом? – подсказал слово Алестар, протискиваясь через толпу.

   Эрикир, презрительно фыркнув, насупился.

   – Спросишь у... – красноглазый неожиданно ухмыльнулся, – у Хала.

   – Ал-Хал, – подхватила Лайлин. – Созвучно. Будто нарочно придумано... Прямо две Тамары.

   Алестар прищурился, перешагивая через пьяного горожанина на мостовой.

   – Тамары?

   – Ходят парой, – ляпнул Эрикир, сдерживая смешок, а потом вспомнил, что был недавно оскорблен, и принял соответствующий вид.

   Алестар ничего не отетил, но стал еще мрачнее и окончательно настроен на завершение прогулки. Бесцеремонно распихиваемые им люди, едва глянув в сторону нахала, спешили убраться прочь, а Лайлин с Эрикиром едва поспевали за ним.

   – А что вас связывает? – спросила Лин, посматривая то под ноги, то на широкую спину Алестара. – Ты вроде как боевой товарищ Халахама?

   Мужчина шел вперед, не отвечая.

   – Оруженосец?

   Алестар даже не обернулся, как будто у него над плечом звенел комар. Хотя комару, пожалуй, и то выпало бы больше чести. Девушка почувствовала, что закипает. В этой парочке суровых странников ее больше всего бесила их манера высокомерно пропускать мимо ушей неудобные им вопросы.

   – Слуга? – коварно процедила она.

   Алестар застыл на месте, тут же развернувшись. Лайлин налетела на него и отпрянула под выстуживающим внутренности взглядом.

   – Я спутник, – выплюнул он, почти не размыкая губ, так словно короткое слово объясняло все. Полученный ответ был очевиден, но казалось, что в нем прозвучало что-то большее. Только ни у Лайлин, ни у Эрикира не появилось желания продолжить расспросы.

   * * *

   Теаран стоял спиной  к отцу, сцепив руки на груди и сжав побледневшие губы. Н'Карн старший тоже молчал, устав от двадцатиминутного выяснения отношений. Ему не сложно было понять всю досаду и гнев сына, но поступить иначе Одамад не мог – слишком далеко зашли игры в кошки-мышки, слишком рискованно было балансировать на лезвии этого ножа и дальше.

   В результате ночной стычки на празднике Цветов секретная служба заполучила двух языков, а также неплохой аванс в виде добровольной исповеди Арданты О'Брал. Наемник, избитый Теараном, оказался тухлой рыбешкой и после первого же намека на общение с пыточных дел мастерами вылил на благодарных слушателей такой ушат сведений, что у серогвардейцев глаза блестели от умиления. Товарищ болтуна оказался человеком сурового закала – никто не заметил, как он успел принять яд. Когда карета въехала на задний двор особняка, человек уже был мертв. Но и рассказанного его напарником, хватило с лихвой, чтобы после дополнительного расследования предъявить Вларду Эл Тейтон обвинения, подкрепленные такими фактами, от которых не отвертелся бы и самый искусный интриган. Первое судебное слушание уже состоялось, на втором – заключительном – будет объявлен приговор. Но уже сейчас, за пять дней до заседания, и истец, и ответчик могли предсказать решение суда.

   – Содержание под стражей в личных покоях с достаточными удобствами. До передачи дела в Королевский суд, – процедил Теаран сквозь стиснутые зубы. – Невероятно.

   – Таков закон.

   – Для торговцев наркотиками, но не для руководителей заговора с целью свержения существующей власти.

   – Я не являюсь, как ты выразился, "существующей властью", я лишь ее представитель. Что до Вларда – он принадлежит к старинному уважаемому роду, а графов имеет право судить лишь Палата Лордов, так же как герцогов – сам император.

   – Они будут судить его не за  то, за что осудил бы его я!

   – У нас не хватает доказательств, сам знаешь. Да, меня поили ядом долгие месяцы. Да, у нас есть кольцо. И что дальше? Баронет Экк платит гильдии – доказано. В нашем доме купленные люди – доказано и исправлено. Эл Тейтон связан с Экком – предположение. Эл Тейтон связан с Кнадом, у которого нашли дубликат кольца, – предположение. Эти трое друг с другом не переписывались. По крайней мере, у нас нет доказательств обратного. В переписке с Тибало речь шла только об этой "красной ягоде", грызущий ее раздери!

   – Но мы могли не торопиться, а попробовать копнуть глубже! Да, этот червяк растрепался только о складе наркотиков и нескольких точках, откуда начали распространять фьях, но ведь должны быть те, кто знает больше, и их можно заполучить!

   – На это нужно время, а времени у меня...

   Теаран развернулся, с тоской посмотрел на отца. Гнев и ярость слетели с него невесомой шелухой – осталась только тянущая боль в груди. Он разорвал бы на куски всех повинных в том, что граф умирает в возрасте сорока восьми лет, что выглядит на все семьдесят, что у него по-старчески трясутся руки и слезятся глаза, что он почти перестал есть и, наконец, что он смирился. Самым страшным было видеть, как Одамад угасал день за днем, понимать, что он уже принял надвигающуюся смерть. Н'Карн старший утратил все душевные силы, и Теаран чувствовал, что сам теряет их по капле, беспомощно наблюдая мучения отца. Виконт подошел к креслу, в котором, укутанный пледами, сидел Одамад, молча опустился на пол и обнял отцовы колени, приклонив голову.

   – Я хочу написать Доарану.

   – Напиши, – мужчина провел рукой по волосам Теарана. – Пусть приезжает.

   Черная карета с решетками на окнах в окружении конвоя из десяти человек прогремела колесами по мостовой, проехав мимо Теарана под аркой городских ворот. Он проводил ее тяжелым взглядом, постоял еще какое-то время, пока вся процессия не скрылась в клубах дорожной пыли, поднятой копытами лошадей, и, развернув коня, поехал медленно, как во сне, по Воротной улице, ни о чем не думая.

   Вот и укатили надменного карьериста-заговорщика на встречу его собственноручно состряпанной судьбе. И что же дальше? Враг побежден, его приспешники повержены и валяются в пыли, а на месте родного дома – пепелище, и последнее уже ничем не исправишь. С одной стороны хотелось с кем-то поговорить, излить душу, а с другой – уйти к себе, закрыть все окна и двери и молча лежать, глядя в потолок, сходя с ума от разочарования и досады. За последние недели отцу стало немного лучше – прекратилось действие яда – но, как говорила Каилара, вред уже был нанесен и немалый. Одамад состарился на двадцать лет, и этого было не изменить. В письме брату Теаран коротко изложил все имевшие место события, без лишних подробностей и сантиментов – для этого будет время, когда младший приедет в Юрр. На всякий случай, находясь еще в состоянии чрезмерной подозрительности и настороженности, Н'Карн сделал три экземпляра послания и отправил их с разными людьми, в разное время. В постскриптуме он призывал брата к осторожности, ведь место градоправителя все еще оставалось наиболее соблазнительным лотом на проклятом аукционе. Кто может знать, не появится ли еще желающий рискнуть в той или иной мере ради карьерного роста.

   Конь, никем не понукаемый, переступал все медленнее, пока вовсе не остановился. Теаран оглянулся по сторонам и с удивлением отметил, что находится рядом с домом Каи. В груди екнуло и, не вполне представляя себе, чего он этим добьется, виконт решил переговорить с ней еще раз на счет отца. Может быть, она в силах хоть как-то замедлить разрушение его организма. Ведь есть вероятность, что он выкарабкается, не может не быть!

   Спешившись, он прошел к порогу, преодолел три скрипучих ступени и громыхнул пару раз кольцом дверного молотка. В доме по-прежнему было тихо. С повторным стуком ничего не изменилось. Теаран уныло обвел взглядом дверь, и, не особенно надеясь на счастливые случайности, повернул бронзовую ручку – оказалось заперто. Уже спускаясь по ступеням, он задел носком сапога деревянную дощечку, и та соскользнула вниз, приземлившись на песок у порога. Теаран с вялым любопытством взял ее в руки, перевернул, осматривая. С обратной стороны обнаружилась надпись: "Ищите меня в "Синем Винограде" на Тележной. Каилара". Теаран в недоумении отложил табличку. Что за дела могли быть у Каи в том трактире? Виконт не имел никакого желания тащиться на забытую богами улочку в сердце бедного круга, но при мысли о возвращении в особняк ни с чем, его разбирала досада. Н'Карн взобрался в седло и легонько сдавил ногами бока коня.

   Наконец, впереди показалась знакомая вывеска, пестревшая в этот раз свежими красками. Теаран заехал на задний двор, спешился и привязал коня под навесом рядом с другими лошадьми. На ступенях он столкнулся со сбегавшим вниз долговязым типом. Бросив отрывистое "прости", тип поднял глаза на Теарана, заставив того вздрогнуть от неожиданности – не каждый день увидишь красную радужку на фоне белого, как мел лица. Заметив реакцию виконта и, очевидно, вспомнив, какое впечатление производит при первой встрече, незнакомец подобрался и стремительно зашагал прочь. "Кого только не встретишь на подходе к этому трактиришке..." Н'Карн передернул плечами и, не задерживаясь на пороге, толкнул приоткрытую дверь рукой.