Текст книги "Спартак — воин иного мира (СИ)"

Автор книги: Владимир Вульф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

К телеге подошел сородич работорговца в простоватой мешковатой одежде, что свободно болталась на нем. Поверх нее был одет когда-то белоснежный фартук, теперь перепачканный жиром и непонятными пятнами мутно-желтого оттенка, которые глубоко въелись в ткань.

Громила подошел к сородичу и небрежно бросил в протянутую руку маленький мешочек с золотом. Тот слегка поклонился и расплылся в довольной улыбке, жестом приглашая пройти внутрь. Но работорговец не двинулся с места; он сначала посмотрел на пленников, а потом заговорил с работником. Между ними сразу же разгорелся небольшой спор, который был моментально улажен несколькими монетами.

И только тогда громила сдвинулся с места, последовав за сородичем. Вместе они скрылись за деревянной дверью, откуда доносились крики, вопли, песни, гогот, музыка и женский визг. Без сомнений – они остановились на ночлег в таверне, ведь больше нигде не может быть так шумно, как здесь. Но весь этот шум нисколько не беспокоил изрядно вымотанного дорогой Томаса. Ему сейчас хотелось сделать только три вещи: помыться, набить брюхо до отвала едой и выспаться на мягкой кровати.

Через какой-то промежуток времени, который Мальком провел в полубредовом состоянии между явью и сном, к ним в конюшню пришел тот самый работник. Он принес пленникам немного еды и бурдюк с водой. Как оказалось позже, вместо воды там оказалось терпкое на вкус вино, что помогло пленникам расслабиться и погрузиться в сон без сновидений.

========== Часть 4 ==========

Утро застало Малькома неожиданно: он проснулся в трясущейся телеге от невыносимо громкого шума, словно огромная толпа людей заговорила вдруг одновременно. Пленник слегка приоткрыл слипшиеся веки, и в глаза ударил яркий солнечный свет, на секунду ослепивший его. Прикрыв лицо рукой, Томас завертел головой, не до конца понимая, где оказался. Вокруг бродили десятки, если не сотни существ, разговаривающие на разных языках. Одни носили пестрые одеяния, выделяющие их на общем фоне, другие одевались неброско, просто и практично, что позволяло с легкостью причислить их к небогатым жителям города. И все они бродили среди лавок с продуктами, тканями, одеждой, снадобьями, травами и прочим барахлом.

«Местный рынок», – догадался Томас, поглядывая на задорных зазывал, бодро и уверенно выкрикивающих заученную рекламу, привлекая тем самым внимание жителей к товару определенных торговцев.

В этот раз громила отправился в дорогу на телеге с пленниками. На рынке было так много народа, что им приходилось ехать очень медленно, при том почти протискиваться – стараясь случайно никого не задеть.

«Черепаха и то быстрее передвигается по суше», – справедливо заметил Мальком, с интересом разглядывая незнакомый товар на прилавках торговцев. Человек понял, что ему еще много чего предстоит узнать об этом мире, прежде чем он сможет освоиться в нем и сойти за своего. Правда, это станет возможным, когда Томас обретет долгожданную свободу.

Миновав наконец-то рынок, они выехали на дорогу, ведущую прямо к амфитеатру. Мальком, проживший большую часть своей жизни среди высоких небоскребов Нью-Йорка, все равно был поражен внушительным размером великолепного сооружения. Здание имело собственную индивидуальность и обладало уникальными чертами, в отличие от тех же безликих многоэтажек, почти ничем не отличающихся друг от друга. И почему он раньше этого не замечал?

Они свернули на другую улицу и поехали по ней, пока не выехали на площадь с помостом, где выстроились в ряд десятки рабов, закованных в цепи. Некоторые стояли гордо подняв подбородок, другие же – с низко опущенными головами. В глазах последних больше не горел огонь жизни, в них читались покорность, смирение… и обреченность.

Вокруг невольников вертелся высокий длинноухий торговец. Он показывал живой товар, и отвечал на вопросы собравшихся возле помоста покупателей. Их одежда поражала воображение человека яркими и невообразимыми цветами, а также дорогими украшениями в виде сеточки мелких бриллиантов или цепочки крупных драгоценных камней, переливающихся на солнце. Томас прежде никогда не видел настолько пестрых нарядов, буквально кричащих о статусе того, кто это носит.

Телега резко остановилась поодаль от помоста. Громила спрыгнул на землю, тяжело приземлившись. К нему вальяжной походкой подошел тучный коротышка с длинной, аккуратно заплетенной в две косы бородой. Он заговорил с работорговцем, изредка поглядывая то на человека, то на «демона», находящегося с самого утра в излюбленном каменном состоянии.

Через несколько секунд коротышка подозвал к себе помощника, такого же длинноухого, как и на помосте, но он отличался от своего сородича мягкостью движений, бережным отношением к внешнему виду и элегантным одеянием, подчеркивающим стройную фигуру незнакомца. Его длинные волосы были аккуратно собраны на затылке в хвостик, что придавало его облику немного женственности.

Помощник подошел к хозяину и, заметив громилу, поприветствовал его сдержанным кивком. Работорговец отошел от них подальше, чтобы не мешать приватной беседе, состоявшейся между длинноухим и коротышкой. Оба старались разговаривать шепотом, изредка повышая друг на друга голос. Томасу очень хотелось знать, о чем они толкуют, ведь в данный момент решалась не только судьба «демона», но и его собственная. И было бы несправедливо не услышать окончательный приговор, вынесенный этими двумя.

Коротышка после длинного монолога помощника внимательно посмотрел на пленников громилы, а потом что-то прошептал собеседнику. Тонкие губы длинноухого растянулись в довольной улыбке. Он кивнул своему хозяину, подозвал громилу, а сам неторопливо зашагал к телеге. Малькому стало не по себе от его холодного, пронзающего взгляда, не сулящего ничего хорошего.

– Человек, ты говоришь на английском? – неожиданно заговорил длинноухий на родном языке Томаса, который уже и не чаял услышать знакомую речь, так приятно ласкающую слух. – Не говоришь? – теперь Мальком заметил, что незнакомец говорил с сильным акцентом, который, на удивление, оказался не таким ужасным.

– Говорю, – Томасу пришлось сделать над собой усилие, чтобы заговорить. Он уже привык молчать, ведя все разговоры с самим собой мысленно.

– Мое имя Аллис, – представился длинноухий. – Я из народа – как же это сказать на вашем языке? – эльфов, а мой хозяин – дворф.

Малькома неожиданно осенило. Он вспомнил, как однажды его друг показывал ему какую-то ролевую онлайн-игру. В ней можно было играть за эльфа, дворфа, орка, нежить и еще за пару рас, чьи названия Томас давно позабыл. Он предпочитал заниматься спортом и читать книги, чем тратить драгоценное время, сидя за компьютером.

– Откуда ты знаешь наш язык? – спросил человек, приподнявшись на локте.

– Я мастер-переводчик, – Аллис говорил неторопливо, старательно подбирая нужные слова. – Мое дело – изучать неизвестные языки, чтобы потом обучать прибывших из иных миров нашему. Иначе они не понимают приказов.

– Я не первый человек?! – подскочил от удивления Мальком, но вовремя опомнился: он едва не ударился головой о стальные прутья клетки.

– Да, но вы – слабый народ, – в словах мастера-переводчика отчетливо звучали нотки высокомерия и презрения к человеческому роду. Аллис смотрел на Томаса свысока, будто перед ним не просто живое существо, а жалкий раб, недостойный жизни. – Вы не умеете сражаться, не умеете владеть мечом. В вас течет кровь рабов, а не воинов.

Слова мастера-переводчика задели Малькома. Его взгляд стал жестким и решительным, а лицо побагровело от переполняющей его злости. Она буквально кипела в нем и рвалась наружу, требуя немедленной расправы над обидчиком.

– А ты, походу, трус, раз способен сказать такое только в лицо человеку, сидящему за решеткой, – огрызнулся Томас, горько сожалея, что не может добраться до Аллиса и показать, насколько же могут быть опасны люди.

– А ты глупый храбрец, ведь твоя жизнь – в моих руках, – предупредил эльф, посмотрев на пленника холодным и равнодушным взглядом.

Малькома больше всего разозлил не ответ обидчика, а спокойное выражение его лица, что послужило причиной еще одной вспышки неконтролируемого гнева.

– И что ты мне сделаешь? – с вызовом спросил Томас, смотря прямо в глаза Аллису. – Попросишь кого-нибудь меня избить, а только потом сам возьмешься за дело?

– Не смей мне дерзить, жалкий раб! – вспылил мастер-переводчик. – Я могу сделать так, чтобы тебя продали на игрища, где твоей кровью обагрят священный песок арены.

«Игрища? Арена? Мне не послышалось? – опешил человек, переваривая сказанное Аллисом. – Значит, я сам могу выбрать себе приговор, разозлив эльфа?» – Еще секунду назад Мальком готов был взорваться от переполнявшего его гнева, а теперь он с азартом придумывал оскорбления, чтобы как можно сильнее задеть гордого мастера-переводчика.

– А что не сделаешь? Или твои слова не что иное, как громкая бравада, призванная меня напугать? – Томас поднял руки и притворно затрясся от страха, а затем звонко рассмеялся.

Гнев исказил лицо мастера-переводчика, содрав маску хладнокровного спокойствия и равнодушия. Он перестал смотреть на человека как на пустое место, как на жалкого раба: его взгляд, пылающий ненавистью, красноречиво свидетельствовал о новом «статусе» пленника.

«Я только что нажил себе первого врага в этом мире. Удивительно!» – подумал Мальком, ощущая накал страстей. Без сомнений, Аллис сделает все, чтобы жизнь Томаса прервалась как можно скорее.

– Я буду довольствоваться твоей смертью на игрищах. Ты умрешь рабом, а не свободным гражданином Архейма, – брызжа слюной, произнес разозленный эльф. – Клянусь, так и будет! – И он, гордо задрав подбородок, направился к своему хозяину-дворфу.

Человек еле сдержался от возникшего внутри порыва бросить в адрес Аллиса еще одно меткое оскорбление, способное задеть его тщеславную душу. Не стоило подливать масло в огонь костра, разожжённого гневом. Кто знает, на что может решиться помощник коротышки, когда на кону его ущемленная гордость. Он наверняка не побрезгует запачкать руки в крови презренного раба, чтобы отомстить и вернуть должок.

«Если на подобные поступки способны люди из моего мира, – размышлял Томас, сверля взглядом спину удаляющегося эльфа, – то они – тем более!»

Аллис подошел к хозяину и заговорил с ним, пока тот не подозвал к себе громилу. Дворф отстегнул от кожаного ремня кошель с звонко звякнувшими монетами. Работорговец протянул руку, чтобы забрать то, что ему причитается, как «демон» вернулся из каменного состояния в обычное. Своим превращением второй пленник ввел в ступор не только тщеславного эльфа, но и тучного коротышку. Оба смотрели на него с разинутыми от страха и удивления ртами.

Почти сразу Томас вспомнил тот момент, когда впервые познакомился с товарищем по несчастью и после этого потерял сознание. «Неужели я так же глупо выглядел, как и они сейчас?» – задался он вопросом, невольно нащупав шишку на затылке. Она уже была не такой большой, но все равно еще давала о себе знать, если парень случайно задевал ее.

«Демон» спокойно принялся растирать затекшие конечности и разминать суставы, выпрямляя руки и ноги настолько, насколько позволяло пространство клетки. Мальком отполз подальше, чтобы не мешать ему, продолжив краем глаза следить за троицей. Эльф так и стоял в немом ступоре, осмысливая происходящее, пока громила что-то пылко рассказывал изумленному дворфу. Томас готов был поклясться, что работорговец решил воспользоваться ситуацией и извлечь выгоду из уникальной возможности «демона» превращаться в камень. По крайней мере, на его месте парень сам бы так поступил.

Во время короткой и приватной беседы, состоявшейся между громилой и коротышкой, последний молча кивал, не сводя глаз с нового приобретения. Их разговор закончился тем, что дворф подозвал помощника и отдал распоряжение. Эльф, заискивающе улыбаясь, поспешил исполнить приказ. Он отлучился на несколько минут и вернулся с туго набитым кошельком в руках, весь красный и запыхавшийся. Сделка успешно состоялась. Работорговец отдал ключи от клетки и ушел с площади, довольно улыбаясь.

На помосте почти не осталось рабов к этому времени. Их покупали с невиданным доселе Томасу рвением: так даже шопоголики не набрасывались на уцененный товар в магазинах одежды, как они на невольников. Мальком боялся представить, какая жизнь ожидала тех, кого продавали в рабство богатым жителям города. Неизвестно, что они заставляли делать своих слуг в глухих стенах своих особняков. Человек страшился подобной участи больше, чем храброй, но глупой смерти.

Коротышка отдал еще один приказ эльфу и, пока тот исполнял его, почти вплотную подошел к клетке, дабы осмотреть второго пленника. «Демон» как раз закончил разминаться после выхода из каменного состояния и принялся медитировать. Томас завидовал его способности вот так просто отрешаться от окружающего мира. Дворф, кажется, был расстроен этим фактом, ведь пока существо растирало конечности, мышцы на теле отчетливо бугрились и перекатывались, впечатляя внушительными размерами.

На фоне рельефного телосложения «демона» Мальком смотрелся не просто жалко – убого. Парень ощущал себя маленьким и слабеньким по сравнению с ним. Не удивительно, что жители этого мира относятся с презрением к человеческому роду, когда есть подобные экземпляры, являющиеся наглядным примером того, как должен выглядеть настоящий воин.

Это серьезно подорвало боевой дух Томаса. Парень считал, что его шансы на выживание только что стремительно скатились к нулю. Мальком не раз дрался на ринге, где проигрывал и побеждал, но ему еще ни разу не приходилось по-настоящему сражаться за свою жизнь. Ни разу… и это пугало.

Из меланхоличных размышлений Томаса вывел нарастающий лязг металла. Он становился громче с каждой секундой, заглушая возгласы взбудораженной толпы богачей. Человек завертел головой в поисках источника звука, пока не заметил приближающего Аллиса в сопровождении двух верзил-медведей, закованных в латы. Ростом они были не меньше семи футов, из-за чего рядом с ними коротышка казался мелкой букашкой, а эльф – стручком толщиной в мизинец.

«Мне точно хана! – запаниковал Мальком, чувствуя, как внутри все сжалось от страха. – Я ни за что в жизни не смогу справиться с медведем в рукопашной схватке. Он меня с легкостью положит своей огромной лапищей, а когтями раздерет горло!»

Дворф подошел к клетке и открыл решетку ключом. Медведи, тяжело ступая и переваливаясь с бока на бок, подошли к телеге. Один из них просунул лапу внутрь и схватил человека за лодыжку. Томас попытался отбиться и оказать хоть какое-то сопротивление, но куда ему тягаться с воином, обладающим невероятной силой? Медведь даже не церемонился с ним: он грубо вытащил пленника из клетки за ногу и небрежно бросил на землю.

Не успел Мальком оправиться после неприятного приземления на спину, как второй верзила схватил его за одежду и волоком потащил в сторону помоста. Парень быстро пожалел, что площадь вымощена камнем, как и городские дороги, только не так хорошо – каждую выбоину и неровность он ощущал всем телом.

Медведь спокойно шел к намеченной цели, не обращая внимания на болезненные стоны пленника. Когда он подошел к лестнице высотой в пару ступенек, то не стал облегчать участь жертвы и волоком втащил Малькома по ней на помост. Похоже, подручный дворфа специально издевался над человеком, стараясь причинить ему как можно больше боли.

«Я так точно… – Томас старался рассуждать трезво и ясно, но боль во всем теле затуманивала рассудок, – …до вечера не дотяну!»

Верзила схватил парня за грудки и мощным рывком поднял на ноги; одежда на пленнике жалобно затрещала, расходясь по швам. Богатые жители, наблюдающие происходящую сцену, одобрительно засмеялись. Медведь грубо развернул человека и толкнул в спину, отправляя к другим невольникам. Томас чуть снова не расстелился на помосте, но кто-то подхватил его, не дав упасть на потеху толпы. На фоне других рабов Мальком смотрелся не так жалко, как рядом со своим конвоиром или товарищем по несчастью: при росте в шесть футов он был самым низким из всех, зато некоторым не уступал по телосложению, что уже являлось небольшим плюсом для парня, готового вот-вот опустить руки.

Второй медведь вел «демона», предварительно надев ему на руки и на ноги кандалы, при каждом шаге звонко брякающие стальными цепями. Их сопровождал Аллис, держа наготове клинок на тот случай, если пленник вздумает сопротивляться. Замыкал шествие коротышка, внимательно изучающий задумчивым взглядом неожиданно притихших покупателей. Рогатое существо произвело неизгладимое впечатление на жителей города. Они в страхе расступались перед ним, стараясь не смотреть ему в глаза и не делать резких движений. Похоже, его считали скорее диким животным, чем разумной тварью.

На помост «демон» взошел сам: ни медведь, ни эльф не стали провоцировать пленника. Они просто поднялись за ним следом и выстроили всех в одну цепочку. Томас едва смог протиснуться между двумя орками, что поглядывали на него как на вкусный деликатес. Они, смотря на человека, облизывали губы, щелкали челюстями и брызгали слюной. Парень шарахался от каждого их движения и судорожно сглатывал, представляя, как эти два людоеда будут с огромным удовольствием обгладывать его кости. Но когда к ним подошел «демон», оба орка мгновенно притихли. Рогатый посмотрел на того, кто стоял от Малькома справа. Людоед, не выдержав пристального взгляда трех его глаз, отошел в сторону.

«Еще одно доказательство в пользу того, что в этом мире все решается при помощи грубой силы, а не дипломатии, – отметил для себя Томас. – Почти как дома, только теперь сила не в деньгах, а в словах или в мышцах».

На короткое мгновение губы «демона» дрогнули, изобразив подобие улыбки, и снова замерли, сжавшись в тоненькую и едва заметную линию. Он спокойно занял честно отвоеванное место, ведя себя по отношению к человеку совершенно спокойно и без агрессии. Мальком предпочитал думать, что существу не нравилось издеваться над теми, кто слабее него, зато, похоже, оно получало удовольствие, когда те, кто якобы были сильнее, не оспаривали его превосходство над ними.

На помост, пыхтя, взошел дворф и стал деловито расхаживать из стороны в сторону, разглядывая пленников. Потом он развернулся к терпеливо ожидающей толпе богачей со слугами и заговорил с ними. Томас впервые отчетливо услышал грубый басистый голос коротышки, гулко разносившийся по площади. В нем чувствовалась сила и непоколебимая уверенность в себе, что, в определенном смысле, очаровывало.

Толпа молчаливо внимала каждому слову работорговца, и, когда он закончил свою пылкую речь, богачи громко начали возмущаться и гневно размахивать руками, некоторые грозили кулаками. Они пытались друг друга перекричать, говоря то на одном языке, то на другом. Но, судя по спокойному выражению лица, дворф ожидал примерно такой реакции на произнесенную им речь.

Как раз в этот момент Аллис незаметно подкрался к Томасу со спины и, наклонившись к нему поближе, прошептал:

– Мой хозяин попытался тебя продать как настоящего воина за сорок динге. Но вот появилась одна проблемка: ты столько не стоишь. Человек – это слуга, а слуга стоит дешево, – злорадствовал он. – И так же решили богатеи нашего города, которые в подобных вопросах неплохо разбираются.

«Наверно, эта сволочь сейчас ехидно улыбается и довольна собой, – крепко стиснув зубы, подумал Мальком. – Как же мне хочется набить ему рожу, кто бы знал!» – парень изо всех сил старался не показывать, что слова эльфа задели его. Но так трудно было себя сдерживать, ведь он стоял за спиной всего в несколько дюймах от него. И противиться соблазну отомстить обидчику крайне сложно, особенно когда гнев берет верх над разумом.

Богачи продолжали возмущаться, что-то настойчиво требуя от работорговца. Тот молча и с задумчивым выражением лица выслушал их, потом хитро посмотрел на человека и перевёл взгляд на «демона», резко выделяющегося на общем фоне. Вдруг в его глазах загорелся огонек надежды, словно на коротышку снизошло озарение и ему в голову пришла замечательная идея, способная решить возникшую проблему. Дворф резко поднял правую руку вверх, сжав пальцы в кулак. Толпа отреагировала на этот незначительный жест моментально: все почти сразу притихли и стали с интересом ожидать развития событий. И только тогда, когда наступила непривычная тишина, работорговец заговорил, увлеченно предлагая что-то покупателям.

– О, тебя решили продать вместе с твоим… – эльф на секунду запнулся, а потом снова продолжил глумиться над парнем: – Другом, что защитил бедного человека от двух голодных чудищ. – И Аллис тихонько засмеялся, шипя как змея.

Томас уже собирался развернуться и врезать мастеру-переводчику, чтобы тот надолго притих, когда «демон» толкнул его в плечо локтем. Мальком сначала растерялся, ведь товарищ по несчастью с памятной ночи нападения провел большую часть времени в состоянии каменного изваяния или же молчаливо медитируя. Ему не было дела до окружающего мира даже по приезду в город, а теперь, похоже, что-то заставило его изменить свой подход.

Подняв голову, парень посмотрел на товарища по несчастью вопросительным взглядом, не понимая, чего он хочет от него. «Демон» кивнул в сторону толпы, чуть левее стоящего перед ними дворфа, где столпилась менее активная часть покупателей. Один из них изредка поднимал цены, стараясь приобрести двух зверолюдей (так Томас решил про себя называть здешних существ, имеющих звериную наружность, но напоминающих телосложением больше людей).

Пробежавшись по незнакомым лицам покупателей, Мальком перевел взгляд на сокамерника и пожал плечами. «Демон» снисходительно покачал головой и еще раз кивнул в ту же сторону. В этот раз человек решил не спешить и стал присматриваться к каждому жителю, пока случайно не встретился взглядом с тем самым остроухим разбойником, что напал на них ночью. Томас узнал его благодаря шраму в виде креста на правой щеке. Неожиданная встреча.

«Наш старый знакомый, оказывается, нас тоже не забыл», – подумал парень, глядя на него. Разбойник даже не стал отводить глаза в сторону: он по-дружески заулыбался ему и заговорил со стоящим рядом высоким поджарым волком, с темно-пепельным окрасом короткой шерсти, указывая то на человека, то на «демона».

– О, тебя все-таки решили купить для игрищ, но только благодаря существу из иного мира, – сообщил мастер-переводчик, похлопав парня по плечу. – Я всегда сдерживаю свои обещания.

Вслед за этим оживился единственный богатый зверолюд-волк в толпе покупателей. Он что-то прокричал работорговцу, чем ошеломил его и ввел в легкий ступор. От удивления густые брови дворфа поползли на лоб. Даже остальные покупатели притихли, негодующе перешептываясь друг с другом.

– Это немыслимо! – возмущенно воскликнул мастер-переводчик. – Владелец лучших мирадонов Сахжар готов отдать за вас двести динге!

– Мирадонов? – повторил незнакомое слово парень вслух.

– По-вашему, гладиаторов, – снисходительно просветил человека Аллис.

Томасу не надо было объяснять, что это все значило: разбойник все рассказал своему хозяину-волку, ведь только они видели, как он ограбил орка и утащил с собой драгоценный кристалл. И теперь эти двое собирались избавиться от случайных свидетелей любыми доступными способами.

Из толпы вперед вышел низкорослый и крепко сложенный орк, заметно отличающийся от остальных: его одежда была неброской, на вид простой и скромной, в отличие от той, что носили другие покупатели, пытающиеся выделиться на общем фоне и показать свой статус. Он указал пальцем на людоеда, которого потеснил «демон», потом на него самого, дальше – на человека и вслед за ним на второго орка, что стоял левее Малькома. И после этого отстегнул от пояса два туго набитых кошелька и бросил их под ноги дворфа, громко произнеся лишь несколько слов. Они произвели шокирующих эффект на всех присутствующих без исключения.

– Вас четвертых только что купил сам организатор игрищ за четыреста динге, в исключительном порядке. Он воспользовался данной ему, положением, властью – словом «Совета Четырех», – быстро проговорил Аллис. На этот раз мастер-переводчик воздержался от колких и обидных замечаний в адрес человека, чем серьезно удивил последнего.

Мальком глянул в ту сторону, где стояли разбойник и волк, но взгляд уперся в их удаляющиеся спины. Они покинули поле битвы, посрамленные высшей властью.

«Я ошибался, думая, что в этом все мире решают мускулы, – мысленно рассуждал парень. – От занимаемого положения тоже многое зависит. Но мне вот интересно, что это за такой «Совет Четырех», чью власть никто не осмелился даже оспаривать? Надо будет обязательно о нем разузнать, если удастся найти толерантного мастера-переводчика!» – решил для себя Мальком. Чтобы выжить в новом мире, ему для начала следует с ним как можно ближе познакомиться.

На помост поднялся организатор игрищ с четырьмя солдатами. Они несли кандалы, чем-то похожие на примитивные наручники, скрепленные между собой цепью длиной в несколько футов. Их всем четверым надели на руки, дабы никто не смог сбежать, пока пленники не сменят одну клетку на другую.

Организатор игрищ что-то сказал мастеру-переводчику. Аллис молча подошел к человеку и стал выжидающе смотреть на орка. Когда тот заговорил, он тут же начал переводить его слова на родной язык Малькома:

– Я Даггарт из Огненных земель, потомок Га’ара Убедительного, – при упоминании незнакомого для Малькома имени людоеды покорно склонили головы. – Я даю вам шанс стать легендарными мирадонами, обрести славу и свободу, но для этого предстоит пройти нелегкий путь, наполненный кровью, болью и жестокостью. Там, на жгучем и священном песке, вы должны доказать, что достойны столь славного титула – мирадон. А теперь, вперед, тренироваться и готовиться к игрищам.

Томас почувствовал, как от волнения вспотели руки и мелкой дрожью затряслись ноги. В очень недалеком будущем ему придется встретиться лицом к лицу не только с молчаливой смертью, но и глубоко засевшими в душе страхами. Еще недавно Мальком и не думал о том, что может лишиться жизни в любой момент, ведь современный мир казался парню безопасным. Опасность не пряталась за каждым углом, а за следующим поворотом всегда ждал еще один. Но теперь он не знал, что его ждет впереди: очередной поворот или конец пути.

В сопровождении солдат пленники цепочкой двинулись вперед, а счастливый дворф, довольный заключенной сделкой, продолжил торговать оставшимися невольниками.

«Господи, пусть за следующим поворотом я найду еще один. Пожалуйста! – помолился Томас, сделав глубокий вдох и тяжело выдохнув. – Я хочу встретить еще один рассвет в своей жизни!»

========== Часть 5 ==========

Мальком послушно плелся за демоном, подавляя желание обернуться: его не покидало неприятное ощущение покалывания в затылке, словно кто-то буравил человека тяжелым взглядом. И Томас знал, кто это: один из орков-людоедов, что замыкал цепь. Он как раз шел следом за парнем, и изредка напоминал о себе клацаньем зубов да утробным рычанием.

Они вышли с площади на улицу, где Даггарта ожидала роскошная карета, обшитая красивой атласной тканью. Ее же, в свою очередь, украшала искусная роспись, изображающая битву двух воинов на фоне масштабного сражения. Томас даже немного огорчился, что поблизости не было мастера-переводчика, который смог бы рассказать историю, связанную с этой битвой, ведь он впервые видел что-то подобное.

При виде хозяина, слуга, ожидавший возле кареты, зашевелился. Он открыл дверцу, и Даггарт ловко нырнул внутрь. Организатор игрищ громко отдал приказ кучеру-зверолюду, который тут же встрепенулся, схватил вожжи и зычно прикрикнул на коня. Тот в ответ заржал, остервенело забил копытами по булыжникам, высекая подковами разлетающиеся во все стороны искры, а после зашагал вперед, медленно переходя на галоп.

Томас осторожно выглянул из-за спины демона, чтобы посмотреть, на чем их будут в этот раз перевозить. Человек ожидал увидеть телегу с более просторной клеткой, чем та, в которой ему пришлось провести несколько мучительных дней, но поблизости ничего подобного и в помине не было. Только кареты, запряженные разномастными лошадьми, сновали туда-сюда, развозя богатых и состоятельных жителей по городу.

«Нам что, предстоит преодолеть весь путь пешком?» – отчаялся Мальком, когда его светлую голову посетила столь гениальная догадка. Ему эта идея до жути не нравилась, ведь он провел столько дней в лежачем и сидячем положении, и мышцы на ногах отвыкли от привычной нагрузки. Томас лишь помолился в надежде, что далеко не придется идти, иначе будет туго.

Пришло время действовать солдатам Даггарта. Один из них, проходя мимо рабов, сурово посмотрел на человека и презрительно фыркнул. Затем конвоир что-то громко прокричал на языке орков. Томаса даже передернуло: он все никак не мог привыкнуть к грубому и режущему слух произношению. Зато людоед, возглавляющий шествие, послушно поплелся вслед за удаляющейся каретой, следя за тем, чтобы остальные последовали его примеру. Бывшие пленники, а ныне рабы-бойцы, неохотно сдвинулись с места. Когда вся четверка наконец-то стала идти нога в ногу, орк-людоед начал ускорять шаг, пока они не перешли на бег, стараясь не отставать от удаляющейся кареты. Подобный поворот событий неприятно удивил Малькома.

В первые минуты парень показал хорошую физическую подготовку: он бежал, не прилагая заметных усилий, будто ноги сами несли его вперед, легко ступая по дороге. Томас успевал смотреть по сторонам, разглядывать дома, небольшие лавки и местных жителей, что провожали четверку рабов-бойцов взглядами. И больше всего к себе привлекал внимание человек. Горожане с нескрываемым любопытством рассматривали его, а не мускулистого демона, с пугающей внешностью и крепко сложенных орков-людоедов.

«Я сдохну раньше, чем мы доберемся до места назначения», – пришел к выводу Мальком, когда после пары минут затянувшегося кросса закололо бок и появилось жжение в мышцах. Томас сразу же перестал вертеть головой: он, напряженно смотря вперед, полностью сосредоточился на беге. Ему приходилось силой заставлять себя не сбавлять темп, прилагая при этом неимоверные усилия. В отличие от парня, демон держался все так же непринужденно, а вот орки стали потихоньку сдавать. Никто из них явно не хотел показывать свою слабость другому, поэтому они продолжали бежать, придерживаясь быстрого темпа, пока карета не остановилась на одной из улиц.

«Все-таки я жив!» – искренне обрадовался Мальком.

Он едва стоял на ногах и тяжело дышал, обливаясь потом. Вдобавок, яркое солнце припекало голову, шею и руки. Не зря Томас избавился от теплой осенней куртки на второй день пребывания в этом мире – здесь чуть ли не все время стояла невыносимая жара.