Текст книги "Аркейн. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 50 страниц)

Но этого по какой-то причине не происходит. И что-то мне подсказывает, дело вовсе не в деньгах. Ведь только в этом подвале проживает сотня искоренителей, и у каждого из них месячная зарплата больше, чем годовой налог с нескольких деревень.

Отложив книгу, я напомнил себе, что это не мое дело, и слез с кровати. Вернув томик на место, прихватил с собой издание о законах графства и уселся на постель. За этой книгой меня и вырубило. Где-то сразу после вступительного слова.

Очнулся я оттого, что вернулась Салэм. От нее разило вином, а по блуждающему взгляду, пылающему на шее засосу и распухшим губам я понял, что учительница провела время в свое удовольствие.

Раздеваться до конца она не стала, просто скинула сапоги, стянула штаны до колен и так и рухнула на кровать. Пришлось вставать самому, раздевать ее до конца и, не забыв притащить из ванной комнаты ведерко, ставить его рядом. Никаких книг с собой, естественно, Салэм не принесла, но об этом мы могли поговорить и утром. Ну, или когда она там проспится.

Заняв сторону у стенки, я закинул руки за голову и прикрыл глаза. Однако заснуть так быстро мне не дали. Стоило только погрузиться в дрему, как Салэм, ворочаясь на постели, завозилась, размахивая конечностями. И если ее локоть угодил мне в ребра, то вот пяткой она едва не сделала меня евнухом. Пришлось отгораживаться от учительницы сбившимся одеялом. Сонно ухватив сверток, Салэм обняла его и, блаженно улыбаясь, заснула. А я, глядя на нее, понял, что завтра потребую введения сухого закона.

Однако сон никак не шел. По прошлой жизни мне было такое знакомо – стоит проснуться, и уже не уснешь до самого утра. К счастью, тут было чем заняться, пока организм не вспомнит, что пора на боковую.

Натянув сапоги, я выскользнул из комнаты и направился к сидящему ко мне спиной писарю.

– Приветствую, не подскажешь, как найти библиотеку?

Клерк явно удивился моему вопросу, но отказывать в помощи не стал.

– Сейчас выходишь из подвала и поворачиваешь налево. Там будет лестница на второй этаж, от нее третья дверь, не промахнешься.

Я благодарно кивнул и направился по указанным координатам. Может быть, методички по демонологии мне и не дадут, но ведь ученический уровень должны показать. Исходя из диалога в столовой, какие-то материалы обязаны быть.

Обходя толчею в круглом зале первого этажа, я едва не прошел мимо нужного поворота – закуток был устроен так, что, не зная о его наличии, никогда не догадаешься, что там что-то есть. Дальнейшее было уже делом техники.

Открыв третью по счету дверь, я едва нос к носу не столкнулся с очередным сотрудником Аркейна. Мужчина тащил стопку толстых книг, и когда я пропустил его на выход, благодарно кивнул мне.

Войдя в заставленное стеллажами с книгами и свитками помещение, я удовлетворенно улыбнулся. Вот куда надо было идти сразу после ужина!

– Приветствую, – донеслось до меня приятное контральто из-за невысокой стойки.

Найдя взглядом его обладательницу, я улыбнулся.

– Здравствуйте, я Киррэл, – протянув симпатичной девушке жетон, представился я. – И мне очень пригодится ваша помощь.

Глава 7

Помощь Эльжбеты, работающей в анклаве библиотекарем, действительно пригодилась. Набрав с десяток разнообразных пособий, я разложил их перед собой в порядке освоения, подсказанном сотрудницей, и принялся за чтение. В конце концов, никто не собирался позволять мне выносить книги с собой.

– Только со статуса адепта, – с искренним сочувствием сообщила она.

– Ничего, я все понимаю, – улыбнулся в ответ и, развернув первый томик, добавил: – Благодарю за помощь, Эльжбета.

Наверное, кто-то другой на моем месте, узнав, что здесь смешаны немецкие и польские языки, строил бы разные теории о происхождении мира. Но мне было все равно, как бы то ни было, обратной дороги нет, как и желания возвращаться на Землю. Там-то магии не будет.

Библиотекарь очаровательно улыбнулась мне и вернулась за стойку. Милая девушка.

А я, наконец, добрался до знаний.

«Записки начинающего чародея» оказались не учебником, а скорее сборником поучительных историй. Некий господин, странствуя по миру, встречал те или иные порождения магии, описывал их в общих чертах и на ходу создавал классификацию волшебства.

К примеру, заклинания делились на несколько типов.

Первым и самым примитивным, но оттого не менее эффективным, являлись наговоры. Для них не требовалось ни больших умений, ни магической мощи. Главное – знать точную формулировку и правильно ее воспроизвести. Причем, если изменить произношение, эффект изменится, порой крайне опасным для самого колдуна образом. Сама же суть этого пути заключалась в самогипнозе, когда маг буквально «уговаривает» себя произвести тот или иной эффект. Почему именно так? Да потому что, не зная точной механики волшебного воздействия, ничего не получится. То есть ты должен досконально представлять, как и что будет происходить, чтобы наговор сработал. Произнести-то его может любой дурак.

Следующими шли заклинания жеста. Их ключевой момент в концентрации магической энергии в собственном теле. А сами жесты служили лишь костылями, помогающими задавать этой энергии нужную дорогу в соответствии с эталонной формулой. Естественно, здесь все упиралось в возможности собственных рук. Приучил себя поджигать все вокруг щелчком пальца? И когда ты, забывшись, так сделаешь в разговоре, твой собеседник вспыхнет. Не можешь ловко согнуть пальцы в нужную фигуру? Молись, чтобы тебе их не оторвало.

Из симбиоза этих двух вариантов рождались, собственно, классические заклинания. Маг, танцующий вокруг костра или рисующий посохом символы в воздухе – без наработанного навыка предыдущих вариантов колдовства браться за этот тип просто бессмысленно. Объединяя доскональное знание процесса с умением контролировать потоки магической силы не только в себе, но и в окружающем мире, например, через тот же посох – получаешь обыкновенного колдуна.

Четвертое место отводилось ритуалам. Здесь удержание формул в памяти уже не требовалось, но взамен для каждого отдельного эффекта придется составлять свои схемы, подбирать ингредиенты и так далее. Очень медленная магия, но способная на самые мощные воздействия, так как уже не опирается на внутреннюю силу чародея, только на разлитую в воздухе. Естественно, неправильно подготовленный ритуал – изощренный способ самоубийства.

Именно из последнего типа и выросла артефакторика. Ведь, в сущности, артефакт есть не что иное, как ритуал, воссозданный, например, в металлической пластинке. Единственное, что для применения артефакта не нужен ни сам маг, ни даже внешняя сила, достаточно кусочка этерния, который фактически компенсирует отсутствие обоих.

Вторая половина книги отводилась уже конкретной теории.

Итак, если говорить общими словами, каждый маг рождается с определенным потенциалом, через который естественным путем не перешагнуть. Если на роду написано тебе оставаться слабосилком, едва способным зажечь искру на кончике пальца, таким ты в своем максимуме и будешь. Естественно, существуют способы обойти эти пределы. И первый из них – этерний. Неспроста Катценауге стали лидерами в магическом искусстве – ведь с их запасами кристаллизованного волшебства любой фокусник превращался в грозную силу на поле боя.

Также, помимо данного природой максимума, существовало влияние территории, где творится волшба. И первое место здесь отдавалось – барабанная дробь! – Катценауге. Все заклинания, которые творились на земле этой страны, естественным образом усиливались. Были и другие места, но они уже напрямую связаны каждый со своей школой. Так, маги Огня обладали наибольшей мощью у вулканического южного берега материка в Выжженных землях. А вот маги Воздуха, сидящие на горе Торм, запросто карали армии врагов, посмевших вломиться на их территории.

Всего таких волшебных мест, помимо волшебной страны, набиралось едва ли с четверть сотни. Но в каждом из них сегодня стояло свое учебное заведение соответствующей направленности. Что примечательно, кроме Катценауге ни один из темных магов нигде не получал усиливающего коэффициента для своего волшебства.

Было и одно место на карте, где вообще никакая магия не работала, а внесенные туда артефакты мгновенно разряжались. И место это – храм Марханы, стоящий неподалеку от столицы мертвой страны. При этом, как показали рейды искоренителей и вольных охотников, сам храм ничуть не пострадал во время катаклизма и в течение нескольких месяцев даже служил убежищем местным монахам. Пока у них не кончилась еда и вода, естественно.

Закончив листать первую книгу, я отложил ее в сторону и еще раз пробежался по полученным знаниям. Тоненькая брошюрка, а сколько полезного почерпнул – вот что значит качественное образование. Для большинства жителей этого мира наверняка ведь содержимое этих «Записок» – прописные истины, но нет, они все так же входят в программу обучения.

За окном постепенно светлело небо, но я не стал возвращаться в комнату. Вместо этого прошелся вокруг стола, разминая затекшие мышцы. Краем глаза заметил, как за мной наблюдает Эльжбета. Послав девушке улыбку, вернулся за стол и раскрыл второй томик.

«Техника контроля. Уровень ученика».

Пролистав вступление, рассказывающее о необходимости контролировать магическую энергию как внутри самого чародея, так и во внешнем мире, я отвлекся на шум у дверей. Двое искоренителей в припыленных одеждах, сняв шляпы и громко обсуждая кого-то третьего, прошли к стойке.

Проводив их взглядом, я вернулся было к книге, но тут уже мои мозги потекли, напоминая, что нужно все-таки поспать, прежде чем хвататься за совершенно новые и непонятные знания.

И в самом деле, первое же упражнение гласило «Сосредоточьтесь на источнике и выпустите два импульса по каналам в такт собственного сердцебиения». Какой источник? Какие каналы?

Пришлось признать поражение и, сложив книги в стопку, нести их на стол, заваленный использованной литературой. Все это время парочка у стойки не понижала голоса, лишь бросив сотруднице несколько каких-то зубодробительных названий, они отвлеклись от своего диалога.

Так что я не стал ждать, пока очередь освободится и мягко похлопал ближайшего искоренителя по плечу. Тот с недоумением обернулся ко мне и уже готовился что-то сказать, но я его опередил.

– Простите, уважаемый, разрешите пройти, мне только спросить.

Тот сразу не нашелся с ответом, а его напарник едва заметно ухмыльнулся. Я же воспользовался заминкой и, уже спокойно добравшись до стойки, обратился к сотруднице.

– Уважаемая Эльжбета, я отложил книги на стол. Что-то еще от меня требуется?

Та покачала головой, и я, послав ей очередную вежливую улыбку, направился к выходу. Парочка искоренителей тут же вернулась к своему обсуждению, а библиотекарь поспешила выполнить их заказ. Странно, я был готов к тому, что меня постараются вовлечь в конфликт, но не похоже, чтобы мои действия их задели. Ну и хорошо.

Вернувшись в комнату, я аккуратно развесил одежду в шкафу и поставил сапоги так, чтобы сразу в них обуться, когда будут вставать с кровати. После этого спокойно лег на свою половину и закрыл глаза, тут же проваливаясь в сон.

* * *

– Нет никакого источника, – заявила Салэм, подбрасывая веточку в разведенный мной костер. – Ты знаешь, что такое абстракция?

Я кивнул, чем явно вызвал удивление своей учительницы.

– Ну так вот, за источник берется воображаемая точка внутри твоего тела, которая содержит в себе твой дар. Ее, разумеется, не существует, но, сосредоточившись на себе, ты можешь ощутить каплю своей силы. Это и станет твоим источником. Понятно?

– Да. Хотя у меня еще один вопрос.

– Слушаю, – милостиво махнула рукой Салэм.

– Учебники тебе выдали потому, что ты уже искоренительница?

– Конечно. Это ученикам нельзя выносить их из библиотеки, а начиная с адепта не возбраняется.

Угу, только ей, в отличие от меня, дали печатные тексты, а не рукописные, какие я читал в вотчине Эльжбеты. И, собственно, это порождало разумный вопрос. Зачем тогда клерки ордена заполняют рукописные бланки, если их можно тиражировать в нужных объемах. Впрочем, это уже меня не касалось – просто еще один пункт построения бизнеса отпал, только и всего.

– Но как отличить настоящий источник от воображения? – спросил я, помешивая булькающий в котелке суп. – То есть я ведь понятия не имею, что должен почувствовать, когда сосредоточусь.

Салэм покивала в ответ, а затем поднялась с разложенного на земле плаща и зашла мне за спину.

– Сейчас я тебе кое-что покажу, но ты не поворачивайся. Предупреждаю, может быть не очень приятно.

– Мне это чем-то грозит? – памятуя о том, что за моей спиной стоит квалифицированная убийца, уже однажды швырнувшая в меня заклинание, уточнил я.

– Нет, не беспокойся. Я же твой учитель, я не могу тебе навредить.

Хотел бы я сказать, что заключенный исключительно на словах договор в таких вопросах ничего не значит, но не стал.

– Хорошо.

– Закрой глаза, – негромко сказала Салэм, и я послушался.

Ничего не происходило. С сухим треском рассыпались на угли брошенные в костер ветки, негромко булькала кипящая вода в котле.

Подсознательно я ждал какой-то каверзы вроде неожиданного рявканья над ухом. Но ничего такого не случилось. В какой-то момент я просто ощутил легкий, едва уловимый холодок, скользнувший по шее и забравшийся под рубаху. Это не было ни прикосновением, ни ветерком, просто холод, будто невесомое облако, прошелся по спине и мягко скользнул по боку на живот. Признаться, я чуть было не заурчал от удовольствия, настолько приятно оказалось.

Холодок скользнул по животу, поднимаясь выше, дошел до ключиц и, когда я окончательно расслабился, резко рванул вверх, схватив меня за горло.

Я и сделать ничего не успел, как эффект развеялся, и я остался сидеть на земле, хватая сдавленным горлом воздух. В районе бешено бьющегося сердца разливалось обжигающее тепло, и я даже успел подумать о приступе. Но жжение отступало, оставляя после себя тепло и какое-то умиротворение.

– Почувствовал? – спросила Салэм, отвлекая меня от ощущений.

– Что именно я должен был почувствовать? – все еще отходя от воздействия, спросил я.

Искоренительница пожала плечами.

– У некоторых магов в качестве источника выступает яркий свет, который видят только они, у других – какой-то определенный орган иначе ощущается, – сказала она. – Но для меня это холод на грани ожога.

Я отдышался, растирая горло.

– Так подумать, получается, что мой источник горячий, и находится возле сердца?

Учительница пожала плечами.

– Когда успокоишься, попробуй его почувствовать, тогда и узнаем, – предложила она, и тут же хлопнула по коленям. – А пока что угощай меня своим супом.

Хмыкнув, я взял глиняную чашку и деревянным черпаком налил ей почти до краев. Вручив Салэм ее порцию, сам я накидываться на еду не стал – отложил, чтобы чуть-чуть остыло.

Наш путь лежал на юго-запад от Смолбурга, и хотя я понятия не имел, почему Салэм выбрала это направление, все равно на первом же привале уточнил количество времени вне анклава и перетряхнул сумку с едой. Вышло, что рацион рассчитан на неделю для двоих едоков.

Помня расположение населенных пунктов по карте, я пришел к выводу, что Салэм в какой-то момент захочет срезать путь через Катценауге, иначе нам либо придется закупать провизию по дороге, либо жрать выданных анклавом коней.

Обе животины сейчас мирно объедали ветки деревьев, срывая молодые листья. От путешествия на дредхорсте пришлось отказаться, и Салэм сняла с костей заклинание еще в конюшне. Получившийся конструктор местный работник куда-то уволок, не забыв щелкнуть пластинкой по знаку искоренительницы.

Наконец, ощутив, что полностью успокоился после устроенного учительницей, я взял в руки свою чашку и, вооружившись походной ложкой, попытался сосредоточиться на ощущениях. Естественно, ни с первого раза, ни с двадцатого ничего не вышло.

Никогда не был сторонником восточных практик с их дыханием и странными позами. И каждый раз, как только я пытался начать медитировать, что-то отвлекало – то Салэм стукнет ложкой, то конь фыркнет, а то и вовсе ветка в огне лопнет, подбрасывая искры.

Плюнув на все, я взялся за уже порядком остывший суп. Ничего сложного в нем не было, но получилось вкусно и питательно. Небольшой кусок вяленого мяса, три корнеплода, заменяющих картошку размером в половину ладони, четыре раздавленных зубчика чеснока, соль, нарубленный мелко лук. В общем, обычная мясная похлебка. Вприкуску – бутерброд из обжаренного на костре хлеба, накрытого ломтиком сала и стручками зеленого лука.

– М-м, – довольно прикрыв глаза, Салэм погладила себя по животу, улыбаясь блестящими от жира губами. – Объедение! Там еще найдется немного?

Я усмехнулся и, отложив свою чашку, слил остатки в переданную искоренительницей емкость.

– А я так и не научилась нормально готовить, – со вздохом призналась она, вновь принимаясь за еду.

– Намек понял, – кивнул я с улыбкой. – Но тогда за конями ухаживаешь ты.

Таким образом распределив обязанности, мы стали собираться. Помыть посуду было негде, поэтому я сложил все в отдельную сумку, решив заняться этим, когда подвернется место с источником воды. Пока паковал чашки, вспомнилась печеная в углях картошка из детства. Обязательно с угольками и солью. Решив на следующем привале непременно попробовать, я взобрался на уже оседланного коня, и мы двинулись в путь.

В Катценауге мы не заходили, шли по приграничной территории. Но, несмотря на это, Салэм все равно была начеку. То и дело от нее расходились едва заметные волны, и с каждым разом я все четче их видел, и, кажется, даже начинал ощущать – в момент активации заклинания искоренительницы, в груди будто становилось теплее.

Справа тянулся густой лес, под копытами шла хорошо утоптанная дорога с двумя уже прорубленными в крепкой почве колеями от тележных колес. А вот слева была та самая степь, предваряющая границу мертвого королевства. День был солнечный и теплый, хотя по-весеннему прохладный холодок то и дело норовил забраться под одежду и напомнить, что зима ушла не так давно.

За все время, пока мы ехали до места следующего привала, нам никто не повстречался. То ли дорога не пользовалась популярностью, то ли время еще не подходящее для путешествий. Я потратил время этого затишья, чтобы попытаться ощутить тот самый источник, но по-прежнему ничего не выходило. Слишком уж неконкретными были ощущения, и я уже начал грешить на разыгравшееся воображение.

Занятый этими упражнениями, я внезапно ощутил чужой настороженный взгляд и поднял голову, выискивая его владельца среди зеленой листвы и черных ветвей. Но ощущение быстро прошло.

– Салэм, – негромко позвал я, но искоренительница шикнула на меня.

– Не спугни их.

Что ж, опасность попасть в засаду меня не особенно страшила. Во-первых, рядом со мной натуральная чародейка, чья прямая обязанность – защищать меня. Во-вторых, мне было сложно представить, насколько нужно быть тупым, чтобы напасть на двух верховых, не скрывающих знаки Аркейна. В-третьих, я просто пытался снова нащупать то чувство, когда сумел определить присутствие враждебного внимания. Ведь если у меня действительно получилось, значит, у меня все-таки есть какой-то дар. Осталось только научиться им правильно управлять.

Однако это не значило, что я не готовился к возможной драке. В конце концов, с моими кулаками донести аргументы любому будет несложно. Главное, чтобы он не носил доспехи. Но откуда такое дорогое удовольствие у людей, караулящих проезжающих мимо путников?

Адреналин постепенно распалял во мне желание двигаться, крушить черепа и вырывать врагам конечности. Из головы выдуло все мысли, и разбираться, с чего вдруг во мне проснулась такая кровожадность, резко стало некогда.

Из леса полетели стрелы.

Глава 8

Я рухнул с коня и поспешил откатиться в сторону. Опыт перестрелок подсказывал, что шанс выжить больше, если попасть в тебя у врага вероятность меньше.

Животное, испуганно рванув вперед, тут же получило стрелу в шею. Наконечник вырвался наружу, брызнув темно-красными каплями. Сделав еще пару шагов заплетающимися ногами, конь рухнул на тропу.

Неудачный прыжок не прошел для меня бесследно – отбитая нога стреляла болью в голеностопе, но не критично.

Салэм повезло куда больше – ее лошадь в момент атаки была прикрыта моей, а потому искоренительница успела сделать несколько вещей. Над ее головой взвился, набирая высоту, уже знакомый мне артефакт. Одновременно с его взлетом и некромантка, и ее конь оказались окружены серой сферой волшебного барьера, попав в который новые стрелы просто рассыпались пылью.

Нападавшие выдали всего пару залпов, целя в Салэм, но та не обращала на их потуги внимания. Барьер мигнул, получив последнюю стрелу, и искоренительница вытянула руку в сторону погибшей скотины.

– Шайс!

Моя дохлая лошадь тут же дернулась, с нее слезла кожа, мгновенно сгнило мясо, оставив только голый скелет. Кости мелко задрожали, стягиваясь к центру груди, как намагниченные. Очертания потекли, выбеленная масса собралась в комок. А уже из него выросла нежить – что-то, напоминающее добермана. Тварь щелкнула челюстью с громадными зубами и рванула в заросли.

Все перевоплощение заняло от силы пару секунд.

Видимо, появления такого противника удивило атакующих до глубины души, так как единственное, что они сделали – заорали от страха, когда псина прыгнула в чащу.

Неловко опираясь на одну ногу, я встал и с сомнением взглянул на свою учительницу. Ее поисковый артефакт все еще кружил над нами, по-прежнему не пытаясь продираться через сплетение древесных ветвей.

– А на меня ты такую защиту наложить не могла? – с шипением ставя поврежденную ногу на твердую землю, пробурчал я.

Салэм повернулась ко мне. Ее лицо вновь осунулось – заклинание создания нежити обошлось ей не так легко, хотя она и старалась не подавать вида.

– Не подумала, – честно созналась искоренительница. – Не привыкла я, что рядом кто-то есть. А потом уже было поздно.

И хотя сказано было лишенным эмоций голосом, взгляд выдавал женщину с головой – ей было стыдно за такую промашку.

Я уже достаточно пообщался с ней, чтобы понять: она не сожалеет о том, что я повредил ногу и, в принципе, подвергся опасности. Нет, она переживала о своем звании профессионала.

Со стороны леса раздался шелест сминаемых кустов и полубезумный скулеж. Обернувшись на звуки, я увидел, как дохлая псина волочет одетого в лохмотья разбойника, вонзив зубы ему в плечо.

Вырываться он и не пробовал – при отсутствии ног ниже колен и рук от локтей, далеко бы этот бандит не убежал.

– Остальные мертвы, – все тем же ровным голосом сообщила Салэм и взмахом руки развеяла поддерживающее нежить заклинание.

Измененный магией скелет развалился, а покалеченный пленник завыл еще громче.

Никакого сочувствия он у меня не вызывал. Да и ни один нормальный человек не станет переживать за того, кто минуту назад пытался его убить.

Салэм медленно выбралась из седла. Помогать ей я тоже не стал. Она была обязана защищать меня по договору об ученичестве. Получается, что в первый же день, как мы покинули Смолбург, контракт оказался нарушен.

Но о компенсации я буду думать потом. В конце концов, прежде чем идти на торг, нужно хотя бы выработать свою позицию и прикинуть, насколько ты готов уступить. Разумеется, настоящий восемнадцатилетний на моем месте сейчас впал бы в истерику и размазывал сопли от обиды. Но я не подросток, а взрослые люди всегда ищут компромисс.

– Что ты будешь с ним делать? – спросил я, когда Салэм встала над головой завывающего разбойника.

Искоренительница присела на корточки и вытащила из кармана длинную иголку с черной бусинкой на конце. Не отвечая, легко подтолкнула кончиками пальцев голову продолжавшего скулить бандита, заставив того подставить ухо, и вогнала инструмент в череп.

Калека почти сразу замолк, его лицо расслабилось, а глаза закрылись. На меня в очередной раз повеяло холодом, но в груди вновь разлилось тепло, и эффект от активации чужого заклинания быстро прошел.

– Почему вы напали на нас? – спросила Салэм, обращаясь к убитому калеке.

Однако тот, несмотря на очевидную несовместимость раны с жизнью, медленно повернул голову и, глядя на искоренительницу снизу вверх, совершенно спокойно ответил:

– Нам приказали.

Салэм замедленно кивнула.

– Кто вам приказал напасть на нас?

Убитый промолчал, и моя учительница задала вопрос иначе.

– Кто тебе приказал напасть на одного из нас двоих?

– Я не знаю.

Она разочарованно вздохнула. И я прекрасно ее понимал: если нашелся достаточно отмороженный сумасшедший, заказывающий нападение на членов Аркейна, его обязательно нужно найти и поговорить о недопустимости подобного поведения. Желательно сделать это так, чтобы изувеченный труп донес до окружающих мысль – орден трогать нельзя.

Но тут нам уже не повезло, и вместо главаря, взявшегося за подобный заказ, нам попался простой исполнитель. Впрочем, вероятность удачи здесь изначально была не слишком высока.

– Ты знаешь, как он выглядит? – предприняла новую попытку искоренительница.

– Он был одет в форму ордена, – ровным голосом ответил бандит.

И на этом диалог окончился. От трупа вновь прошла волна холода, а игла сама вылезла из его уха.

Дождавшись, пока Салэм очистит артефакт от крови и уберет его на место, я задал ключевой вопрос.

– Итак, за кем именно из нас двоих послали шайку этих героев?

Искоренительница бросила на меня усталый взгляд и покачнулась. В этот раз мне пришлось подхватить ее под руку, чтобы женщина не рухнула на землю.

– Стрелы из леса, – прошептала она. – Я бы в любом случае смогла защититься.

Намек был ясен, как день. Кто-то в ордене подрядил убийц, чтобы избавить Салэм от ученика. На ум приходил только Хэммет, который закончил наш диалог открытой угрозой. Но для сотрудника безопасности слишком легкий способ подставиться. Хэммет не мог не знать, что Салэм некромант и сможет докопаться до правды.

– Мне нужен отдых, – сказала она и отключилась.

Церемониться с потерявшей сознание волшебницей я не стал и закинул на плечо, как мешок с цементом. Оглянувшись на мертвое тело, распростертое на дороге, и ворох костей рядом, я перекинул свою ношу на лошадь.

Пять минут ушло на то, чтобы приладить сумки с моего коня на скакуна Салэм. Животное косилось на меня с явным недовольством такой нагрузкой, но я лишь схватил его за узду и отвел в сторонку с дороги.

Разбойники, конечно, могли быть и пришлыми, но что-то мне подсказывало, что никто бы не стал тащить банду голодранцев издалека.

Судя по моему опыту из прошлой жизни, большинство подобных заказов дается местным исполнителям. Их цена очень низка, а степень осведомленности достаточна, чтобы выполнить простейшую задачу. А для особо важных и качественных услуг нужно привлекать тех, кто, во-первых, не сидит на месте в силу специфики работы, а во-вторых, еще и стоит бешеных денег.

Подводя итог: заказчик пожелал сэкономить, и, вероятно, впоследствии избавился бы от разбойников. Собственно, для этого никаких дополнительных усилий и не требовалось – искоренительница сама бы расправилась с нападавшими.

Не знаю, как насчет допроса мертвецов, но для общения с этим калекой ей пришлось действовать, пока он был еще жив. Таким образом, все концы в воду.

А еще, раз бандиты местные – у них просто обязан иметься лагерь. Ну в самом деле, не могли же они жить без постоянной базы, на которую свозили добычу и пригодной, чтобы передохнуть после трудов тяжких. Нужно только ее найти, а там и пощупать разбойничью казну за мягкое и сочное вымя.

Конечно, у таких оборванцев вряд ли найдется много денег – иначе они хотя бы озаботились какой-никакой броней, оружием и, в конце концов, артефактами. Да, для Киррэла с матерью покупать волшебные вещи было дорого, но жили-то они за чертой бедности.

Оттащив калеку в кусты, я собрал кости псины в свободный мешок и, притулив его к седлу коня, повел лошадь вглубь зарослей. Кусты не стали для нас особым препятствием, а по кровавому следу, оставшемуся от волочения инвалида, я легко нашел и остальные тела.

Что сказать? Нежить свое дело знала, но почему-то Салэм не проконтролировала ход боя. Иначе как объяснить, что единственный одетый в кожаную броню был явно убит первым? В отличие от коллег по цеху он даже оружия вытащить не успел, меч так и остался в ножнах.

Недолго думая, я занялся трофеями. Раздеть главаря в коже дело пары минут – главное не запачкать вполне приличную кожанку. На Земле подобные таскали металлисты и байкеры. Но в отличие от тех, эта была сделана из натурального материла, а не из того дерматина, который пафосно зовется кожзамом.

Забрал я и меч с ножнами – изделие само по себе недешевое. На лезвии имелись круглые вмятины от удара молотком, да и ножны – просто деревяшки, обтянутые кожей. Совершенно рядовой комплект, такой можно приобрести на любой баронской ярмарке. Но все равно десять-пятнадцать грошей за продажу выручить можно.

Мешочек, скрывавшийся за поясом, порадовал меня горстью пфеннингов. Не много, но и не так чтобы мало – почти пятьдесят монет. У остальных разбойников, кстати, вообще денег при себе не нашлось, а среди забрызганных кровью не единожды латанных обносков искать было тем более бесполезно. Но разуть трупы и заглянуть под стельку я не поленился.

Увы, поиски оказались напрасными. Так что, закончив со сбором законной добычи, я внимательно огляделся в поисках следов, но лесник из меня просто отвратительный. Я даже и не припомню, когда на Земле последний раз бродил на природе. Как-то все больше ограничивалось шашлыком на дачах с аккуратными садами.

Салэм все еще пребывала в беспамятстве, так что время пока имелось. И я принялся изучать место засады более вдумчивым образом. Ведь если они специально готовились перехватить нас именно в этом месте, выходит, что рядом лежбище, откуда можно прекрасно и видеть дорогу, и не слишком напрягать тело и нервы. Как говорится, вдруг война, а я уставший?

Конечно, будь это дисциплинированные наемники, они могли бы хоть по шейку в болоте стоять, ожидая цель. Но о какой дисциплине может быть речь у банды головорезов, которые еще вчера сеяли и пахали? Правильно, никакой.

Обойдя засаду по широкой дуге, я быстро обнаружил погасшее кострище. Устроено оно было в яме, так что увидеть его с дороги мы бы не смогли. Тем более унюхать дым – ведь запах конского пота после долгой поездки вбивается в ноздри, заглушая все иные ароматы, как крепкий табак.

А вот уже от угольно-черного пятна вела заметная тропинка. Может быть, разбойники и не собирались ее протаптывать, однако пользовались этим путем достаточно часто, чтобы по вдавленной в землю зелени можно было определить направление.