Текст книги "Аркейн. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 50 страниц)

Я хмыкнул, но пока молчал, ожидая продолжения.

– Ты ни с кем не уживаешься достаточно, чтобы работать вместе, а тут – бросился на помощь, едва только услышав крик, – заговорил декан. – Одиночек никто не любит. Даже в нашем ордене. А поэтому вы с ней уезжаете через неделю. Считай, что это – тоже работа на орден.

– Любая работа должна оплачиваться, магистр, – покачал головой я. – И что‑то пока я вместо добрососедских отношений видел только разгребание ваших проблем. Куда смотрят люди, отвечающие за безопасность Аркейна? Кто отдает приказы, ведущие к смертям сотен ни в чем неповинных людей? Я отказываюсь, Марцин, и возвращаюсь домой.

– Ты смеешь перечить моему приказу?!

– Ни ты, ни твой орден не имеет права их отдавать. Я – свободный барон, и моя верность принадлежит лишь Чернотопью. Если вы хотите загребать жар моими руками, так готовьтесь раскошеливаться.

– Мы уже заключили с тобой союз, построили анклав в твоем баронстве! – зло выкрикнул магистр.

– И я это честно отработал, – покачал я головой в ответ. – Но я не ваш подчиненный, даже не ваш родственник. Вы можете попытаться убить меня – да, я ведь одержимый. Вот только в тот момент, когда мое сердце остановится, во все королевские канцелярии северных королевств полетят письма, рассказывающие о деятельности ордена в их пределах. Подлинной деятельности, Марцин.

Конечно, я блефовал. Ничего такого я не подготовил, хотя теперь, судя по всему, придется озаботиться. Орден не слезет с моей шеи, я и раньше об этом догадывался, но Вагнер, похоже, решил, что я позволю ему мной командовать. Однако я не Салэм и всегда помню, что блюсти нужно в первую очередь свои интересы, и только потом думать о чужих. Так что либо он предложит достойную цену, либо пусть идет вместе со всем своим Аркейном куда пожелает.

– Это ложь, мальчик, – оскалился магистр.

– Ты готов поставить репутацию всего ордена под удар? – улыбнулся я, разводя руки в стороны. – Тогда вот он я, магистр, можешь делать со мной, что пожелаешь.

Моя уверенность заставила его сомневаться. И я решил надавить сильнее.

– Вы и не представляете себе, магистр, как много знакомств может обрести демон, несколько месяцев проводящий в столичных борделях и трактирах. Или думаете, Ченгер просто так все это время отсутствовал в академии? О нет, магистр, он работал на меня. Но вы же все равно не поверите, так что…

И, больше не говоря ни слова, я развернулся и покинул его кабинет.

Что ж, кости брошены. Теперь остается только ждать хода Вагнера.

Глава 22

Родовой замок Равенов .

Его высочество Генрих въехал во двор поместья во главе собственной свиты. Слуги бросились помогать благородным господам спешиться, и горстка аристократов гуськом втянулась в поместье, громко и весело переговариваясь между собой. Прошедшая охота не оставила их равнодушными. Егеря завели телеги, загруженные убитой дичью.

Оставив прихлебателей разбредаться по покоям, сам принц поднялся на второй этаж и прошел в кабинет. Никакой особой защиты, как во дворце, тут не имелось. Зато уже ждал слуга с кувшином вина и говяжьей нарезкой. Вкусы своего господина здесь прекрасно знали, о возвращении его высочества заблаговременно предупредили, поэтому и новый костюм уже дожидался хозяина на вешалке.

– Оставь меня и позови Харольда, – приказал принц, войдя в помещение.

Расстегнув ворот охотничьей куртки, Генрих сел за рабочий стол, на котором ни разу не лежало документов, и закинул на него ноги в грязных сапогах.

Потягивая любимый сорт вина из бокала, его высочество сворачивал тонкие пластики мяса в трубочки и забрасывал в рот, чтобы проглотить не жуя.

Ждать долго не пришлось. Старый слуга явился через несколько минут и поклонился принцу.

– Ваше высочество, – произнес он негромко.

– Были новости, Харольд? – не глядя на слугу, спросил принц, осушая бокал.

– На академию напал культ Хибы, ваше высочество. Было очень много жертв, его величество выдвинул официальную претензию ордену.

По мере рассказа слуга подлил вина господину, а тот продолжал смотреть в сторону, обдумывая полученные сведения.

– А что с моим человеком? Он выполнил мой приказ?

Харольд покачал головой.

– К сожалению, он оказался в числе жертв культа. И в последнем сообщении писал, что подобраться к известному вам лицу не смог.

Генрих залпом выпил вино и со стуком опустил бокал на столешницу. Поджав губы, он еще несколько секунд не двигался.

Старый слуга, привыкший к вспышкам ярости своего господина, тоже сохранял неподвижность. Лишь когда принц протяжно выдохнул и, потеряв устойчивость, стал заваливаться на пол, Харольд понял, что дело плохо.

– На помощь! – крикнул он, бросаясь к телу принца.

Началась бестолковая суета, слуги и гости его высочества толпились в кабинете и коридоре. Прибежавший лекарь констатировал смерть от отравления. Как показало устроенное сыном герцога Урса расследование, яд был нанесен на любимый бокал его высочества.

Но Харольда это уже не спасло – старик умер в подземелье, куда его успели поместить, как первого подозреваемого. А настоящий убийца, будто в насмешку, оставил в теле старика еще и охотничий нож принца.

Найти настоящего виновника не удалось.

Жернова большой политики пришли в движение, и Генрих Равен оказался одним из первых, кого они размололи.

* * *

Королевский дворец Крэланда, покои его величества .

Монарх спал глубоким сном, развалившись на кровати. Смятое одеяло лежало на полу, плотные шторы закрывали окна, и в полной темноте никто бы не заметил тень поднявшейся служанки.

Женщин его величество таскал к себе в постель только неблагородных кровей, чтобы не давать аристократам повода требовать преференций роду за такие дешевые услуги. А у служанок не сотрется, тем более Равен Второй был щедр и одаривал небогатых девушек достойно. Ни одна из его любовниц не могла бы пожаловаться.

Пять талеров за час в компании короля это, само собой, большие и приятные деньги, но обязанности с девушки никто не снимал. А потому она постаралась максимально тихо собрать снятую его величеством одежду и, надев нижнюю рубаху, накинула униформу.

Равен Второй всхрапнул и перевернулся на бок, сгребая подушку в объятия, и демонстрируя ночной гостье голый зад.

Прихватив выданное ей вознаграждение, служанка подошла к выходу из спальни. Рукой расчесав спутавшиеся волосы, она несколько раз вздохнула и, взявшись за ручку, открыла дверь.

В помещение тут же просочился отвратительный запах, и девушка, еще не осознав, что происходит, оглохла от звона стали и криков. А потом ее глаза выцепили темную лужу на полу.

Голова у слуг дворца была на месте, а потому она сделала то, что положено делать в подобных случаях. Дверь захлопнулась оглушительно громко, отрезая звуки и вонь выпущенных внутренностей. Обернувшись на короля, который даже не почесался, девушка на деревянных ногах подошла к ложу его величества.

Опустившись на колени перед кроватью, служанка заторможено коснулась плеча Равена Второго и, только теперь скатываясь в истерику, завизжала, выпуская наружу шок и страх.

Король, нужно отдать ему должное, проснулся мгновенно. Еще не открыв глаза, его величество проверил на себе защиту и, подскочив на кровати, окинул взглядом трясущуюся девчонку. Одного мгновения Равену хватило, чтобы принять решение.

– Тихо!

Пощечина заставила служанку мотнуть головой и немного привела в чувство.

– В‑в‑ваше… – выдавила та, поспешно вытирая слезы рукавом униформы.

Во многом можно было упрекнуть дворцовую прислугу, но умение брать себя в руки было залогом выживания в среде аристократов. Всякое доставалось в награду за старания простолюдинов дворца, и умение вовремя закрыть рот было одним из первых требований, которые к ним предъявляли.

– Что там? – кивнув в сторону двери, спросил король, сбрасывая одеяло и вставая босыми ногами на мягкий ковер.

– Кровь, крики, – едва удерживаясь на грани вновь подступающей истерики, доложила она. – Кто‑то дерется на мечах, ваше величество.

Равен кивнул и, взяв девушку за плечи, помог ей встать на ноги. Несильно тряхнув ее, чтобы пришла в себя, молодой монарх заглянул ей в глаза.

– Помоги мне одеться, – распорядился он, и служанка, получив понятное и простое задание, тут же бросилась к дверям в гардероб его величества.

Король тем временем проверил своим даром, что все входы в королевскую опочивальню запечатаны. Не просто так он таскал только служанок в свою спальню – каждая получала разовый пропуск в покои, и могла выйти, но не зайти обратно. То, что девчонка не успела покинуть спальню, спасло ей жизнь.

Можно было дождаться, пока бунтовщики не устанут долбиться в запертые древней магией двери, но его величество не мог себе позволить тянуть. Все, кто обнажил оружие против своего монарха, должны умирать быстро и наглядно. Да и еды в спальне не было – не считать же сырную нарезку и пару веток винограда, принесенных для разнообразия постельных утех, за пищу.

Служанка вернулась с ворохом одежды. Обычно король одевался сам – никто же не мог в спальню войти, да и не тот у нее был уровень, чтобы разбираться в королевских нарядах. Поэтому на постель легли четыре рубахи разных цветов.

– Давай красную, – приказал король с улыбкой и позволил себе помочь.

А пока он застегивал квадратные пуговицы, продолжил отдавать четкие указания. Через пять минут с момента пробуждения он был уже собран, готов к бою и уверен в себе. От сна не осталось и следа.

– Тебя как зовут? – спросил Равен.

Не то чтобы все слуги были для него на одно лицо, просто он никогда не интересовался, как зовут конкретно каждую ночную грелку. Но тут была совсем иная ситуация.

– Агнешка, ваше величество, – с поклоном ответила та.

– Сегодня ты заслужила своей семье наследное дворянство, Агнешка, – кивнул король, кладя руку на плечо девушки. – А теперь открывай двери, пора показать этим сукам, как я не люблю, когда меня будят посреди ночи.

Пока она шла к выходу из спальни, его величество дал ей еще один одноразовый пропуск, прошлый‑то кончился, когда она захлопнула дверь в прошлый раз. А когда женская ладонь накрыла ручку, Равен Второй сделал шаг вперед, на ходу активируя родовые артефакты и королевскую защиту дворца.

– В сторону!

Волна пламени устремилась в коридор, сорвавшись с рук его величества. Все, что не являлось частью дворца, охватил огонь, от температуры закипел воздух, распалась в прах пролитая на полу кровь, истлели трупы охраны.

И в этом огне соткались фигуры новых гвардейцев, рассыпающих искры. Шесть оживших костров, перекрыв коридор, дожидались своего господина.

– Вперед, – скомандовал король, и с улыбкой вступил прямо в ревущее пламя.

Королевская защита не давала огню поглотить ковры, картины и прочие вещи. А вот людей не прикрывала. А потому чем дальше ступал его величество, тем меньше оставалось следов прошедшего в ночи боя.

В сопровождении шести элементалей Равен Второй добрался до центра дворца, не задерживаясь нигде и не перебирая, чьи трупы сжигает бушующая вокруг него стихия. Заговорщики не могли не знать, что в своей спальне он неуязвим, и его величество никак не мог понять, на что они рассчитывали.

– Король!

Крик заставил Равена Второго немного унять огненную ауру.

– Томаш?!

Брат Райога вскинул руки, закрываясь от жара, и его величество заметил и подранную рясу священника, и зажатый в руке окровавленный кинжал.

За спиной Томаша хлопнула дверь, и из нее высыпала гвардия.

– Ваше величество!

Стоящий впереди остальных стражей рухнул на колено.

– Кристоф, кто напал? – признав командира отделения, спросол король, не спеша гасить разожженный огонь.

– Герцог Стерн, ваше величество! Его люди ворвались во дворец, но нам удалось отбросить их и запереть в тронном зале!

Равен Второй покачал головой.

– Капитан, ваши люди идут впереди. Томаш, не забыл еще, из какой ты семьи?

Старший брат Райога усмехнулся, будто разом преобразился выпрямляясь. Теперь даже слепой заметил бы его сходство с королем. Так мог бы выглядеть сам Равен, когда постареет.

– Силой рода, кровью рода, – ответил Томаш, полоснув кинжалом по ладони.

Но вместо крови на пол коридора упал сгусток огня.

– Клянусь, что не причиню вреда своему племяннику, – закончил Томаш, и огонь, окружавший его величество, обнял священника, окутывая родовой магией и его.

Гвардейцы отшатнулись от волны жара. Хоть их и снабжали защитными артефактами, как ни одно подразделение в Крэланде, но против королевских чар никакая другая магия не справлялась.

– В тронный зал! – приказал его величество, и гвардейцы хлынули прочь, с облегчением хватая раскрытыми ртами холодный воздух.

* * *

Магическая академия Крэланда .

Агнесс Равентурм отложила исписанные листы и устало потерла виски. Работа преподавателя оказалась тяжелее, чем баронесса себе представляла, когда соглашалась на эту должность. Впрочем, жаловаться было не на что – покуда она служит в академии, никто не станет спешить с ее новой свадьбой.

Бросив ручку на стол, девушка потянулась, поднимая руки кверху. И, выдохнув, бросила взгляд на пустую постель. У себя в башне она могла пользоваться услугами приближенных, конечно, не афишируя, кто греет ее постель, но в академии пришлось перейти на голодный паек. Одно дело спать со своим управляющим и начальником стражи, когда никто не видит и не знает, совсем другое – на глазах у всего высшего света.

Но привыкшая к удобствам Агнесс легко приняла правила игры. Конечно, если бы удалось заманить Шварцмаркта, ей не пришлось бы страдать в одиночестве. Но барон оказался слишком скользким и постоянно вырывался из рук, отбиваясь раз за разом, причем делал это так, что и злиться на него не выходило.

Поднявшись на ноги, она прошлась по своему кабинету, разминая уставшие от долгого сидения мышцы. Ночь перевалила за середину, но завтра можно было поспать подольше – занятия еще не начались, так что с бумагами баронесса возилась вполне спокойно.

Аккуратный стук в дверь удивил ее, все‑таки сейчас слишком поздно, чтобы ожидать гостей. С другой стороны, сам факт, что ее потревожили в такое время, говорил, что случилось что‑то срочное.

Секретарь, положенная баронессе, как любому преподавателю академии, уже давно ушла, оставив свою начальницу в одиночестве, так что открывать пришлось самой Агнесс.

Стоящий за дверью мужчина в черном плаще с родовым гербом Равен на лацкане вошел в кабинет стремительно и тут же захлопнул за собой дверь.

– Ваша милость, немедленно собирайтесь. На его величество совершено покушение. Меня прислали обеспечить вашу безопасность.

– Как?! – выдохнула Равентурм, шокированная свалившейся на голову новостью.

– Мятеж герцога Стерна, ваша милость. Дворец отбили, его величество в безопасности. Все члены клана Равен должны прибыть к его величеству как можно скорее.

Судорожно сглотнув, Агнесс кивнула и, не теряя времени, набросила на плечи теплый плащ. Снаружи уже стояла достаточно холодная погода, но идти до дворца в любом случае недалеко. Брать какие‑то другие вещи ей и в голову не пришло – за ними, если придется, можно и слуг прислать.

– Что известно? – тронув своего провожатого за плечо, спросила баронесса едва слышно.

– Герцог сбежал, его сын сейчас сидит в подвале и рассказывает, – так же негромко ответил гвардеец. – Не беспокойтесь, нас никто не заметит, все устроено как положено.

Но не волноваться Агнесс не могла. Если герцог Стерн – северный владетель, поднял мятеж, это означало, что нейтральные кланы выбрали свою сторону. Оппозиция после многочисленных чисток Равена, ослабла настолько, что даже в академии их дети стали вести себя очень тихо, не рискуя задирать членов других фракций.

А Стерн возглавлял внушительную коалицию нейтральных семей. Три клана так или иначе были с ним связаны и держали почти четверть всей железной руды Крэланда. Рудники, плавильни, цеха – все, что касалось железа, мгновенно попадало в круг его интересов. И вдруг такое нападение?!

Шагая вслед за гвардейцем, Агнесс не забывала о собственной защите. А потому, когда они вышли за ворота академии, неожиданно открытые, успела среагировать раньше, чем ведущий ее мужчина нанес удар.

Кинжал вспыхнул, вспарывая магическую защиту, но удар, отклоненный чарами, пропал втуне. А сама баронесса вскинула руки, высвобождая свой дар прямо в лицо предателю.

Но он оказался не один.

Болты со свистом вспороли воздух. Острые стальные стрелки били в металл ворот, высекая искры. Выставленный чародейкой щит быстро выдохся, но большую часть снарядов все же отклонил, закрыв преподавателя от смертельных ранений.

Залп окончился так же внезапно, как и начался, заклинание быстро погасло, выработав заложенную в него магию. И в этот момент в последний раз оглушительно громко щелкнула тетива.

Агнесс рухнула на колени, зажимая левой рукой простреленный бок. Под ее пальцами горячими толчками текла кровь, но баронесса еще была способна вести бой и сдаваться не собиралась.

Ее глаза вспыхнули ярким пламенем, на выставленной ладони загорелся огненный шар. Еще мгновение, и он бы сорвался стеной пламени, выжигая пространство и спекая камень.

– Как это некрасиво, толпой на одну слабую вдову!

Мужской голос раздался так неожиданно, что Равентурм даже не смогла сдержать чары, и созданное ей заклинание распалось искрами, не причинив никому вреда.

Перед ней встала темная фигура, заслоняя собой от стрелков и закрывая обзор.

– Они твои, но одного оставь, чтобы все рассказал, – распорядился внезапный защитник баронессы.

– И‑ха! – довольно заревел соткавшийся из ниоткуда огромный демон. – Заставим их страдать!

И только появление чудовища, рванувшего в сторону засады, помогло Агнесс опомниться.

Стоящий перед ней мужчина обернулся и протянул руку. За его спиной заорали, и в этом крике уже не было ничего человеческого.

– Да! Кричи! – рычал где‑то в темноте демон. – Кричи, тварь!

Но все это происходило где‑то там, далеко. А весь мир для баронессы сузился до улыбающегося демонолога, подающего ей руку. Сияющие черным пламенем глаза Киррэла Шварцмаркта стали последним, что увидела Агнесс, прежде чем ее укутала блаженная темнота обморока.

Глава 23

Магическая академия Крэланда. Барон Киррэл «Чертополох» .

– Я уже начинаю опасаться в окно смотреть, – с усмешкой признался я, болтая кружкой с квасом в воздухе. – Как ни выгляну, так во что‑то ввязываюсь.

Сидящий в гостевом кресле священник с улыбкой смотрел на меня, внимательно разглядывая, хотя никакого снисхождения в его взгляде не было. И это серьезно добавляло ему очков – до сих пор все старшие жители королевства, кроме, разумеется, моих подданных, не упускали случая проявить на лице гримасу пренебрежения к молодому дураку, которому нужно вот прямо сейчас проникнуться мудростью старших.

И я этим честно пользовался, разыгрывая вспыльчивого мальчишку, которого собеседники ожидали увидеть. И все те ходы, которые я до сих пор делал, прекрасно укладывались в образ сильного, но слишком юного барона.

Брат Осий, представляющий религиозных служителей на территории академии, был не таким. Этот сухой старик с полысевшей от возраста розовой головой и изборожденным морщинами лицом относился ко мне как к равному. Длинные узловатые пальцы священника были сцеплены в замок, выцветшие серые глаза следили за каждым моим движением, а голос оказался мягким и… понимающим.

– И оба раза ты спас чьи‑то жизни, – медленно кивнул брат Осий. – Возможно, стоит выглядывать в него почаще, Киррэл?

Я усмехнулся, делая глоток кваса.

Вчерашней ночью, когда я увидел, как Агнесс в сопровождении какого‑то мутного мужика движется к выходу, решил прогуляться и посмотреть, куда это нашу преподавательницу понесло. А уж когда за распахнутыми воротами началась магическая свистопляска, вмешался.

Что мной двигало? Даже не знаю, просто не хотелось, чтобы красивую девушку убили на моих глазах, когда я мог этого не допустить. Да и Ченгера следовало подкормить. Равентурм оставалась для меня интересной собеседницей и приятной глазу женщиной, но никаких особых чувств не вызывала.

На счастье баронессы, к нам достаточно быстро подоспели другие преподаватели, и Агнесс угодила в лазарет. Тем временем нашлись тела убитых слуг академии, которых просто перерезали, как свиней, чтобы открыть их ключами ворота. На рассвете же стало известно, что война все‑таки началась, и король отразил нападение на дворец, но заперся внутри и носа наружу не кажет.

Сам собой, студентов тут же закрыли и, объявив запрет на перемещение вне общежитий, оставили под наблюдением. Больше никаких новостей из Херцштадта не поступало, но я из своего окна видел и усиленный расчет на воротах, и патрули боевиков, разгуливающие по территории.

Айсвальд поступил верно, закрыв академию. Пока к нам не заявится одна из сторон конфликта, возможных заложников лучше держать в комфорте и сытости – неизвестно ведь, кого потребуют выдать гости. А при необходимости, если никто не притащит с собой поклонников Хибы, можно и на осадное положение перейти. Да и псы Аркейна никуда не ушли, его члены курсировали по территории.

Разумеется, пришел священник не просто так. Хоть Томаш, глава церкви Крэланда, и обещал мне полную поддержку, но до сих пор моя личность не интересовала ни самого старшего брата, ни его более мелкого подчиненного. Или предполагалось, что я сам должен бежать на исповедь?

– Я вижу, что тебя что‑то гнетет, Киррэл, – сложив руки на подлокотники кресла, сказал Осий. – Но если ты не готов поделиться, я пойму. Есть вещи, о которых просто нельзя спрашивать, о них можно только рассказать самому.

– Вот как? – выдохнул я.

– Не все с возрастом начинают осознавать, насколько глубоки чужие души, Киррэл, – развел руками он. – Порой время неподвластно даже над самыми старыми из людей, и я подозреваю, что некоторым и сам Райог не поможет.

– Интересная мысль, – улыбнулся я. – И все же, брат Осий, зачем вас послали на самом деле?

Старик покачал головой, его взгляд расфокусировался. Если бы в этом мире у людей была телепатия, я бы решил, что именно ей он сейчас и занят. Но без примесей потусторонней крови это невозможно.

– Ты ведь знаешь, что за территорией академии уже начинается война, Киррэл? – все еще не глядя на меня, медленно произнес брат Осий.

– Да.

– Его величество, конечно, крайне расстроен, что у вас с Агнесс ничего не вышло, – чуть тише сказал священник. – Но это дело житейское. Мы, братья, стараемся в такие дела не вмешиваться. Нас мало волнует мирское.

– Учитывая, что ваш старший брат – урожденный Равен, в это сложно поверить, – прямо прокомментировал я.

Старик не стал обижаться на правду.

– Увы, без поддержки власти, наша работа невозможна. Смута, война и горе – плохие спутники для тех, кто старается наставлять людей на достойную жизнь, – произнес он и потянулся к кружке на столе, в которой был налит такой же квас, как и у меня. – Люди легко подчиняются соблазну отбросить человеческое начало и превратиться в зверя. Дикого, сильного, не умеющего сдерживать свои инстинкты. А я полагаю, тебе прекрасно известно, что у зверя есть только три инстинкта – пожрать послаще, размножаться почаще и убивать тех, кто старается этому препятствовать.

Я кивнул, даже немного заинтересованный его философией.

– Но помимо нас, братьев в Крэланде, есть и другие последователи Райога. Мы не контактируем с ними. Но общие ценности у нас схожи, только идем мы к этому порой разными методами.

– Что также зависит от политики страны, – отметил я.

– Райог создал людей неравными, – пожал плечами священник. – Но он дал нам разум, чтобы мы могли либо исправить свое положение, либо сделать так, чтобы в имеющихся условиях прожить достойно и встретить именно то посмертие, которое заслужили. Увы, тот, кто развязал эту войну, поступает не по заветам нашего создателя.

Я промолчал, не спеша ничего отвечать. Такая длинная подводка вела к настоящей цели клира. И снова съезжать на теологические диспуты не хотелось.

– Да, ты верно сказал, когда‑то мы приняли решение впустить к себе дядю нынешнего короля. Брат Томаш стал компромиссом, без которого мы все были бы вынуждены действовать иначе, – проговорив эти слова, брат Осий поджал губы. – Это позволило нам исполнять свой долг перед создателем так, каким мы его видим.

О том, что ни в одной стране монахи не считают себя истинно верующими, а коллег в других государствах – еретиками, я знал прекрасно. У каждого был свой путь, и они прикладывали свои усилия, чтобы вести ту паству, которая им досталась.

Это не значило, что никаких интриг между ними не было. Нет, свою тихую войну священники вели, и порой их конфликты доходили до настоящих войн. Однако, кем бы ты ни был, из какой бы страны ни пришел, любой брат Райога мог исполнить свой долг, дав наставления или приняв исповедь. Между собой они враждовали на зависть любому королевству, однако паству в свои разборки не втягивали, во всяком случае очень старались.

– Но сейчас я хочу с тобой поговорить не о королевской семье, Киррэл, – сделав осторожный глоток, будто квас мог его обжечь, сказал брат Осий. – Мы не слишком хорошо относимся к тем, кто пытается развязать войну между детьми Райога. И в этом солидарны наши коллеги из соседних стран.

Кажется, у меня появился новый наниматель? На орден я уже потрудился, с королем договаривался, наступила пора церковной службы. Интересно, Марцин уже знает, что братья Райога хотят меня купить для своих несомненно богоугодных и столь же несомненно темных делишек?

– Говорите прямо, брат Осий. Что вы хотите мне предложить?

Старик не стал играть, остро взглянул на меня из‑под тонких седых бровей и отставил кружку на столешницу.

– Проведенные его величеством допросы выявили, что в деле замешаны агенты Меридии, Киррэл, – он сделал паузу и махнул рукой. – Это не тайна, уже завтра все будут знать, благодаря кому у нас в Крэланде начинается междоусобная война. Ты же показал, что тебе можно доверять такие вопросы.

– Я не дипломат, я демонолог, брат Осий, – покачал я головой.

Клирик улыбнулся.

– В Меридии найдется кому воевать языками, Киррэл, – легко отмахнулся он. – Нам же нужна помощь человека, который уже доказал, что ему по силам воевать хоть с культом, хоть с другими магами. Я не слишком хорошо осведомлен о делах ордена, – он откинулся на спинку кресла и вновь сцепил пальцы в замок, продолжая внимательно за мной следить. – Но даже нам уже стало ясно, что Аркейн создал не только прецедент, но и, с твоего позволения, прототип.

– Я вас не совсем понял, – честно признался я.

– Мы, братья Райога, хотим, чтобы в Меридию отправился не студент первого курса академии, и даже не барон Чернотопья, Киррэл. Нам нужен одержимый, который справится с возложенной на него миссией по устранению тех, кто слишком много о себе думает.

В гостиной повисло молчание. Я смотрел в морщинистое лицо собеседника и пытался понять, как так вышло, что все вокруг уже в курсе страшной тайны, которую так тщательно берег Вагнер. Или это он и зашел с другой стороны, предложив братьям легкое и безотказное оружие?

– Я понимаю твою тревогу, Киррэл, – заговорил брат Осий через минуту. – Тебе кажется, что твой секрет – очень важен и никто не догадается, как тебе все это время так легко давалось выживать в условиях, где чародеи и посильнее погибали. Но, – он поднялся с кресла, тяжело опираясь на подлокотники, – как я и сказал, Райог создал людей неравными. У тебя своя ноша, у меня своя. Я не могу осуждать тебя за тот выбор, что ты сделал, да и не стану. Братья Райога не судят, мы можем только подсказывать, а там уже каждый человек сам отвечает перед нашим создателем своим посмертием.

Да, не судят. А то, что мне только что открыто предложили вырезать виновных в гражданской войне – это не осуждение. Это такой же выбор братьев Райога, как мой стать одержимым. Я ведь мог принять смерть и отправиться на тот свет, чтобы получить то, на что заработал. Но я остался, и теперь этого не изменишь, но жизнь продолжается.

– И король вот так легко согласился отослать одержимого? – спросил я, обескураженный размахом событий.

Брат Осий улыбнулся и, протянув руку, похлопал меня по плечу, для чего ему едва не пришлось вставать на цыпочки.

– Король должен заниматься своими делами, Киррэл, и заботиться о своих подданных. Мы же думаем о благе всех людей, – произнес он.

– А под «мы», естественно, значатся все братья Райога?

Священник мягко улыбнулся.

– Разумеется, Киррэл. Несмотря на все споры, даже в Аркейне есть наши братья. И пусть мы не всегда согласны, но так и любая семья не обходится без споров и даже ссор.

Он прошелся вокруг кресла, то ли разминая старые ноги, то ли давая мне время обдумать его слова.

Салэм еще когда сказала, среди членов ордена поклоняется Мархане только малая часть, остальные посвятили себя другому богу. Я, конечно, допускал, что это значит молитвы и какие‑то религиозные обряды. Но никогда даже не предполагал, что все настолько запущено.

– Похоже, Аркейн совершенно не умеет хранить секреты, – усмехнулся я, когда брат Осий остановился с другой стороны кресла. – Что я получу взамен на выполнение этой работы?

Священник развел руками.

– Назови свою цену, Киррэл. Никто не станет тебя неволить, ты же понимаешь, что, несмотря на нашу осведомленность, мы все же скромные служители Райога, и даже контролировать тебя не сможем.

Я покачал головой, раздумывая, чего бы мне хотелось запросить от такой организации. Но, увы, как бы в действительности ни раскинулась сеть братьев, их голоса только совещательные. Реальной пользы они принести не могут, денег от них не получишь, как и физической защиты.

– Мне нужно серьезно обдумать ваше предложение, брат Осий, пока что я не знаю ответа на ваш вопрос.

Священник легко кивнул, будто именно такого ответа и ждал. А, может, как раз и ждал. Все‑таки дедок оказался куда прозорливее того же Марцина. Это Вагнер пытался с самого начала говорить со мной с позиции более сильного и мудрого. Брат Осий не требовал, он просил.

И уже этим подкупал.

– А пока ты раздумываешь, Киррэл, я всегда могу принять тебя в нашей скромной молельне, – с доброй и немного грустной улыбкой сказал священник, после чего направился к выходу.

За ним уже закрылась дверь, когда в освобожденном гостем кресле возник Ченгер. Демон закинул ногу на ногу и пристально разглядывал собственные когти.

– Что скажешь по поводу его предложения? – спросил я, садясь на свое место.

Мой компаньон взглянул на меня и расплылся в улыбке.

– Во времена империи, когда весь континент был объединен под рукой одного монарха, братья Райога не были такими уж беззубыми, – проговорил он. – Аркейн стал преемником не только культа Марханы, Киррэл. Изначально они взяли систему управления от другого ордена, который к тому времени уже давно стал сказкой, мифом, легендой. А потом просто приспособили остальное под свои нужды.