Текст книги "Гнездо (СИ)"

Автор книги: Владимир Ешкилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Среди постоянных посетителей лаборатории были и дети бывших подчиненных Маккослиба. Йонас, сын капитан-лейтенанта Яблонского, погибшего на Бальсан координатора биологических программ Джи Тау, оказался едва ли не самым внимательным слушателем спецкурса «Защита от ментального воздействия агрессивных ксеноформ». До выпуска ему оставались считанные недели, и вербовщики Службы уже получили согласие парня на стажировку в полевом подразделении управления «D».

Хотя Йонас, как было принято, имел копию официального отчета об обстоятельствах гибели отца, Маккослиб решил, что нужно рассказать ему подробности случившегося на Бальсан ровно три года назад, в квадрарии четыреста четырнадцатого. Координатор Яблонский расследовал тогда загадочную смерть группы гражданских ксенобиологов, работавших в исследовательском лагере на берегу Летейского моря.

Маккослиб хорошо помнил тот случай. Исследовательский лагерь принадлежал Европейскому центру изучения инопланетной жизни. Там посменно дежурили четверо землян, которые годами наблюдали за сезонными миграциями бальсанских псевдоподий и гигантских яйцекладущих многоножек с подкласса Scolopendridae balsaniana epimorpha. Жизнь лагеря была размеренной, а быт налаженным. Каждая смена отрабатывала две недели, а потом два месяца отдыхала в большом комфортном кампусе для ученых, размещенном на вершине столовой горы, или в крупном (по местным масштабам) пионерском городе стихийно выросшем вокруг экваториального космодрома. В тот раз в прибрежном лагере работали две семейные пары ксенобиологов-землян. Их дети остались в кампусе под наблюдением воспитателя и коллег.

Сигнал тревоги поступил в кампус на рассвете, когда с моря на берег надвинулся густой туман. Киборг-«паук» доложил, что на лагерь напали биологические объекты, которые не поддаются идентификации. Люди не успели прислать ни одного сообщения, трупы исчезли. В разбитом модуле спасательная команда Джи Тау нашла только кровь, слизь неизвестного происхождения, неповрежденные коммуникаторы и клочья лабораторных комбинезонов. Лучевое оружие «паука» оставило дыры в стенах жилых помещений, но никаких остатков убитых ксеноморфов спасатели так и не нашли. Оптические приборы зафиксировали мощные подвижные формы, штурмовавшие лагерь. Однако в радиусе нескольких десятков километров вокруг лагеря, высланные из кампуса беспилотники не заметили ни одной крупной ксеноформы, способной прорваться сквозь защитные барьеры. Расследование беспрецедентного случая возглавил координатор Яблонский. За рабочую гипотезу он взял предположение, что под покровом тумана из моря вышли неизвестные землянам хищные амфибии.

Морская фауна Бальсана была изучена на порядок хуже, чем сухопутная. Ксенобиологи знали, что некоторые туземные морские существа способны передвигаться по берегу. Как и сухопутные псевдоподии, жители бальсанских морей владели телепатическим оружием, способным подавлять волю, парализовывать дыхательные органы и вызвать галлюцинации. Яблонский тогда доложил Маккослибу, что считает ситуацию чрезвычайной и организует на побережье засаду для того, чтобы поймать неизвестного хищника. Вице-адмирал санкционировал его план. Для засады бальсанський исследовательский центр Службы выделил трех киборгов-«трофейщиков» с хватательными манипуляторами и тартановыми сетками. ещё два киборга, вооруженные военными плаганами, прикрывали засаду, а Яблонский с двумя помощниками расположился в подземном укрытии, сооруженном в двухстах метрах от береговой линии.

Схему засады проанализировали эксперты тактической группы управления «D» на Ноли и кризисная команда ксенобиологов Арпикранского университета. Их выводы также были положительными. Три ночи Джи Тау ожидали нападения на приманку – закрытую в жилом модуле свинью. Хотя свинья каждое утро неизменно паниковала, наземные и подводные сенсоры не находили ничего, кроме привычного движения морских существ и медленных перемещений стай равнинных полипод, которые выгрызали в местной растительности широкие просеки.

На четвертую ночь с Летейского моря наполз непроглядный туман. Сенсоры на побережье, реагирующие на углеродный метаболизм, зафиксировали скачкообразное возрастание биологической активности. Приманка забилась в ураганной свиной истерике. Но видеокамеры во всех возможных диапазонах не фиксировали никаких подвижных объектов, больших земной мыши. Через тридцать минут после всплеска биоактивности одновременно у приманки и у подземного укрытия, как из ниоткуда, возникли огромные существа, подобные спиральным конусам с широким основанием. Существа обладали колоссальной ментальной силой. Яблонский, его помощники и свинья погибли почти мгновенно от нейроспазма. Спровоцированное телепатическим воздействием внезапное сужение сосудов разорвало им капилляры головного мозга.

Киборги– «трофейщики» бросились на «конусы», но те, не вступая в бой, распались на мелкие подвижные фрагменты и лужи слизи. Так впервые на Бальсан ксенобиологи встретили колонии симбионтов, которые были способны создавать большие хищные метаформы. За несколько месяцев стало понятно, что небольшие трансморфы обычно живут под поверхностью планеты, а добычи от одной удачной охоты в составе конусообразного метаорганизма колонии этим крохам достаточно на несколько стандартных лет.

За все время рассказа Маккослиба Йонас не задал ему ни одного вопроса. Он молча слушал, глядя в сторону аквариума, где мерцали золотистые бутончики аврелианских водяных светлячков Mastarius lumofasciata. Затем сын координатора Яблонского поднялся с кресла, поблагодарил и бесцветным голосом, будто выполняя неприятную обязанность, сказал:

– Отец очень увлекался собственными идеями.

– То есть? – не понял такого итога бывший вице-адмирал.

– Ему не нужно было самому сидеть на том берегу. Киборги справились бы без людей.

– Может, и так, – Маккослиб решил не спорить, хотя мог бы привести уважительные аргументы в пользу тактических преимуществ человеческого присутствия в подобных операциях.

«Зря напрягался», – решил он, пожимая руку будущему военному ксенобиологу глядя, как тот оставляет лабораторию.

– К вам пришли. Ждут в секторе посетителей, – возникло в коммуникаторе мурлыканье университетского робота-диспетчера.

«Коллекционеры», – решил Маккослиб, к которому неоднократно обращались местные любители домашних ксеноморфов. Они постоянно требовали консультаций специалистов и готовы были за них платить. Один из таких чудаков-марсиан умудрялся держать в крошечном жилом помещении биоконтейнер с ядовитой сельвийской рептилией.

Маккослиб поставил на режим охраны входную мембрану лабораторного блока, прошел роскошную оранжерею, ведущую к аудиториям купола, повернул в освещенную скупым марсианским солнцем обходную галерею и попал в большой холл, гордо носящий название «сектора посетителей». Лавочки в холле сиротливо пустовали. Зато в небольшом гостевом кафе его ждали два господина нездешнего вида. Маккослиб сразу понял, что это не коллекционеры. Специфическая манера бросать по сторонам быстрые взгляды, невыразительные лица с тяжелыми подбородками и спортивные фигуры выдавали этих людей. Во всех мирах работники спецслужб выглядели одинаково.

Бывший вице-адмирал внутренне сконцентрировался, аккуратно обошел черепахоподобного робота-уборщика и приблизился к гостям с той стороны помещения, где потолок поддерживали колонны. Те встали ему навстречу и вежливо поздоровались.

– Я Оливер Рон Кнутсон, полномочный представитель правительства Особой самоуправляющейся колонии Аврелия на Марсе, – представил себя старший из гостей. – А это, – он небрежно кивнул на младшего, – мой помощник.

– Ланс Маккослиб, заведующий лабораторией, – назвал себя бывший обер-борец с космическими чудищами. Он решил, что посетители, судя по акценту и поведению, действительно были аврелианскими резидентами, а не киллерами, подосланными Малко Веем. А ещё он предположил, что по аврелианской традиции друзья, скорее всего, называют полномочного представителя «Орком» [23], и едва сдержал улыбку. – Чем обязан, господа?

– Мы не будем кружить вокруг вопроса, адмирал, – взял быка за рога аврелианец. – Вопрос четкий и недвусмысленный. Правительство моей планеты, по поручению которого я здесь, предлагает возглавить Кризисную службу колонии. Вам будет присвоено высшее у нас звание генерал-полковника Охранных сил Аврелии, выделена персональная резиденция, личная охрана и назначен необлагаемый оклад в два миллиона имперских фунтов в год.

– Очень выгодное предложение, – покачал головой Маккослиб. – Два миллиона! Это же надо. Слишком, как по мне … У правительства Аврелии возникли проблемы с ксеноформами?

– Времена теперь другие, – уклонился от ответа Кнутсон. – Мы на Аврелии люди прямые, адмирал. Любим военную чёткость. Так да или нет?

– Я согласен, – неожиданно даже для себя сказал Маккослиб. И мысленно добавил: «Поблагодарите за это Йонаса Яблонского»

13

Космодром Тэлон,

планета Аврелия (6КА81:4),

звёздная система Мийтры (HD168443).

Марций 417 года Эры Восстановления.

Инженерам-курсантам снятся сны.

Орбан Сотазии Анс по прозвищу Оса снится, что она идет длинными тоннелями со стенами, словно выплавленными из бледно-зеленого непрозрачного стекла. Стены туннеля расходятся, превращаясь в большую пещеру. На стенах пещеры висят куклы. Они изготовлены из блестящего материала, похожего на чёрный пластик, которым в школе изолируют панели теплообменников. У них одинаковые гадкие безносые лица с дырками вместо глаз. Некоторые куклы одеты в полупрозрачное белье, но на большинстве из них – старинные пышные платья. Тяжелые бархатные, роскошные шелковые, с различными жабо, кружевными вставками, оборками, пластронами, шнурками, золотыми и серебряными фалерами, расшитые вдоль кантов жемчужинами, изумрудами, костяными шариками и простым бисером.

Оса идет вдоль стены с куклами и вдруг видит, что среди черных есть две куклы телесного цвета. У одной из них лицо Пелы, и на ней нет никакой одежды. У второй лицо флаг-Маринера Ясмин Бехеште, она одета в очень декольтированное золотистое платье без рукавов. Левая рука куклы-Пелы грубо соединена с правой рукой куклы-Ясмин. Руки кукол прибиты к стене пещеры одним большим гвоздём. С того места, где гвоздь пробил пластик, течет беловатая жидкость, некое синтетическое молоко, которое дают воспитанникам в школьной столовой.

Оса чувствует, что её сейчас стошнит. Она хочет убежать, но ноги её не слушаются. Шея также не слушается. Что-то заставляет Осу смотреть на куклу Пелу, на пластиковой «коже» которой она находит такие знакомые родинки и полоски подстриженных волос, и на черноволосую куклу Ясмин в её наглом платье, сильно бликующем в неопределенном пещерном свете. Смотреть на гвоздь и на медленные, противно медленные капли «молока», что срываются с пластиковой ладони куклы-Пелы и звонко падают на кристаллический выступ стены, стекают стеклянистой поверхностью под ноги Оси.

«Тебя предали», – шепчет голос ниоткуда.

“Знаю, – она невероятным усилием воли останавливает тошноту. – Но этим тварям также обломится”.

Пеле приснилась мать. Она в странном комбинезоне ярко-травяного цвета с серебристыми погончиками и застежками. Она смотрит на Пелу и улыбается.

«Теперь ты одна из нас», – говорит мать.

«Мама, я плохая девочка, – на глаза Пелы вдруг наворачиваются слезы. – Я грешница».

«Ты хорошая девочка, – мать гладит Пелу по голове. – Ты получила дар Спасителя Саошиант и вскоре почувствуешь Силу. Она поведет тебя путем твоих родителей, путем твоего брата и путем Шерм. Возможно, Пелика, тебе повезет больше, чем нам».

«Ты знаешь Шерму» – удивляется Пела.

«Она одна из нас».

«Кто вы?»

«Когда-нибудь ты узнаешь обо всем, Пелика. А сейчас я расскажу тебе одну историю. В давние времена верили, что люди несгибаемой воли могут изменять ткань реальности, словно художники, внося новые краски и линии в свои полотна. Что люди несгибаемой воли умеют превращать те силовые линии, которые держат эту реальность, в продолжение своих замыслов. Что все мы, на самом деле, путешествуем вдоль линий. Только люди-воины делают это сознательно, а люди-овцы идут туда, куда направили их забытые пророки. Люди-овцы не знают, что мир снова изменился и все старые навигаторы и указатели врут. Что врут даже дороги. Но все равно людям-овцам страшно. Те из них, которые наиболее больны, из рук в руки передают книгу без названия. Книга рассказывает о путешествиях. О трех человеках, которых неназванный воин привел к месту, названному на одной из страниц книги «Осознание», а на другой – «Присутствие». Эти люди последовали за воином, и эта кампания была для них самодостаточной. Спутники воина не интересовались Осознанием/Присутствием, им было приятно идти за человеком, который не боится чудовищ и имеет жизненную цель. Но на заброшенной станции, посреди бесконечной пустыни, воин либо исчезает, либо умирает. То есть мир снова фатально меняется. Спутники воина остаются одни и гадают на картах. Им выпадают карты, смысл которых – извлечение. Только с этого момента они начинают интересоваться и ставить под сомнение цель похода. Оруженосец предполагает, что Присутствия на самом деле не существует. Его сын предлагает сохранять цель и направление. Молодая девушка настаивает на поисках воина. В сомнениях и поисках проходит несколько суток. Оруженосец провозглашает себя воином и назначает новую цель странствий. С ним соглашаются. Его сын становится “новым оруженосцем”, девушка отдается “новому воину” в знак покорности и веры в цель похода. Вскоре появляется очередное чудище, и самозванец получает в поединке с ним смертельное ранение. Все решают, что он наказан за самозванство. Перед смертью он завещает спутникам воина внимательно присматриваться ко всем без исключения знакам, которыми сопровождаются окружающие изменения. “Мир устроен, как качели, – объясняет самозванец. – Чем ближе к Присутствию, тем меньше изменения. Все вещи бытия уважают себя только из-за отсутствия перемен”. На последней странице книги нарисованы эти качели. Её ось обозначена буквой “С”, а концы длинной доски буквами “М” и “Т”. Один уже умерший человек, который читал странную книгу вместе с твоим отцом, Пелика, предположил существование таинственного Ордена Качелей. “Некоторые люди-овцы, – говорил он, – общаясь с настоящими избранными, становятся очень ловкими имитаторами избранности. Им уже не место среди стада. Но никто не намерен принимать их в истинные сообщества. Вот и придумали для них Орден Качели. Они проходят от “М” или “Т” до “С” и там провозглашают себя воинами».

«Я хотела бы прочитать эту книгу».

«Придет время – и ты её прочтёшь. От первой до последней страницы. Спаситель Саошиант с тобой, Пелика», – комбинезон матери словно окутывается обманчивой завесой.

«Приходи ещё», – просит её Пела.

Но мать не отвечает. Туман сгущается, окутывая Пелу со всех сторон. Она слышит странные щелкающие звуки, словно в тумане шевелятся гигантские насекомые. Ей становится страшно, и она просыпается.

Сквозь жалюзи пробиваются утренние лучи Мийтры. Девушка осторожно освобождает свое бедро от руки спящей Ясмин и поворачивается на правый бок.

Четвертого марция возрождённый космодром Тэлон принял первый орбитальный «челнок». чёрный и бархатистый, он внезапно вынырнул из скопления низких серо-сиреневых облаков, покачал короткими крыльями, будто примеряясь предложенной поверхности, выпустил шасси и важно коснулся сине-белой посадочной полосы. Издалека он был похож на жирную муху, бегущую по гладкой поверхности стола. Выстроенные на транспортной платформе команды вспомогательных частей Одиннадцатого флота наблюдали, как «челнок» приближается к арке грузовых кранов, как разворачивается и тормозит, натягивая тартан ленты механических ловушек.

Наконец «челнок» замер под крайней из арок. Огромный, способный доставить на орбиту сотни тонн груза, он теперь совсем не годился в сравнение с мухой. Командующий флотом, прибывший на праздник торжественного открытия Тэлона, поднялся со всей своей свитой на крыло «челнока», ещё теплое от стратосферной плазмы, и обратился к тем, кто в кратчайшие сроки восстановил космическую гавань.

Его напутствие было коротким, как и подобает настоящей военной речи. Он, от имени императора Эарлана Третьего и правительства Звездной Империи, поблагодарил вспомогательные части за хорошо выполненную работу и сообщил, что все офицеры, бойцы и курсанты, независимо от их должностей и званий, получат денежное поощрение. После того как командующий сошел с крыла и прошагал мимо шеренги бойцов, старшие офицеры команд объявили списки награжденных. Среди них были и фамилии бойцов «восьмой монтажной». Флаг-маринер Ясмин Бехеште получила очередное звание мастер-Маринера и почётную награду аврелианского правительства, Йуна повысили до скуадрон-ассистента, а инженер-курсанта Пелу Махонико наградили нагрудным знаком «оператор-монтажник первой категории» и дополнительной премией в сто имперских фунтов.

Получая от адмирала серебристый значок и премиальный талон, Пела перехватила взгляд Осы, которая в этот день осталась без персональной награды. В этом взгляде серебрилась чистая ненависть.

Когда курсанты садились в автобусы, Оса оказалась рядом с Пелою.

– Вижу, что твоя тиронийка умеет благодарить, – прошипела блондинка. – Но запомни, Пэм, такими куклами, как ты, недолго играют, а потом их выбрасывают на помойку.

– О свалки тебе виднее, – бросила через плечо Пела и запрыгнула в автобус. Оса оставалась в прошлом. Пелу Махонико ждала новая жизнь, залог которой сиял над кармашком её комбинезона. Ясмин ещё до торжеств успела сообщить ей, что командующий издал приказ, согласно которому всех тех курсантов, которые получили квалификационный уровень оператора первой категории, автоматически причисляли простыми Маринерами штатного списка сорок шестого строительного батальона четвертой бригады вспомогательных частей Одиннадцатого флота.

Одиннадцатый флот.

Выдержка из исторического справочника для курсантов подготовительных курсов пилотских школ Звездного Флота.

Одиннадцатый флот стал последним крупным соединением Звездного Флота, которое было создано по личному приказу Сиорана Великого. Выдающийся монарх также собственноручно утвердил эмблему нового имперского флота – стилизованное изображение красно-золотой кометы, окруженной одиннадцатью серебряными четырёхлучевыми звездами на черном фоне. Основою нового флота стала 5-ая Отдельная военно-исследовательская эскадра вице-адмирала Влада Урминаса, которая проводила зондирующие и картографические операции в направлении Копья Аримана[24]. Задачей для флота Сиоран определил поддержание и обеспечение колонизации перспективного сектора Кита. Базовой планетой колонизации монарх назначил Пифию.

Первым командующем вновь созданного Одиннадцатого флота стал третий сын Сиорана принц Арвас Эарлан, окружение которого составляли командиры разведывательных и исследовательских эскадр, герои покорения дальних планет Пояса Гулда. Эти молодые и амбициозные адмиралы, среди которых было много представителей аристократических семей Земли, Аврелиии, Альфы Альфы, находились в конфликте с ультраконсервативными жрицами Планеты женщин, которые последовательно, на протяжении всех веков Эры Восстановления, выступали против безудержного расширения ареала галактической колонизации. В династических спорах середины третьего века ЭВ жрицы всегда принимали сторону старшего сына Сиорана Великого, его законного наследника – кронпринца Мартина, который был женат на высокородной пифийке Ласарме (дочери верховной жрицы Кармавадиты и матери будущего императора Сиорана II).

6 десембрия 241 года ЭВ, когда сагунтские медики констатировали начало неотвратимого разрушения мозга Сиорана Великого, кронпринц Мартин находился на поверхности Пифии (на военной базе Винбад, где пифийки как раз испытывали экспериментальные торсионные двигатели для десантных дискоидов). Тогдашний флагман Одиннадцатого флота «Вега» (индекс А09, 233 года постройки), на борту которого находился Арвас Эарлан, был в той же галактической локации – на орбите планеты Женщин. Получив сообщение о смерти отца, Арвас Эарлан запретил своим офицерам присягать Мартину, хотя Сенат и большинство из десяти флотов присягнули кронпринцу и фактически (ещё до клинической смерти отца) он стал сувереном Звездной Империи. На совете адмиралов Одиннадцатого флота 10 десембрия 241 года было решено игнорировать это обстоятельство. Адмиралы во главе с Урминасом присягнули поддержать тронные стремления Эарлана и уничтожить законного монарха. 11 десембрия, через 4:00 после официального провозглашения Сиорана Великого мертвым, с «Веги» по испытательному полигону базы Винбад был нанесен лучевой удар. Мартин, только (в помещении местного офицерского клуба) прошедший через ритуал «малой коронации», был убит вместе с императрицей Ласармою, канцлером и несколькими верховными жрицами Пифии, которые участвовали в ритуале. Адмиралы Одиннадцатого флота провозгласили новым сувереном Империи Эарлана І, что привело к гражданской войне.

В первых сражениях укомплектованными опытными экипажами рейдеры Одиннадцатого флота имели преимущество над разобщенными эскадрами противников. Тем более что орбитальная блокада Пифии нейтрализовала один из главных оплотов оппонентов Эарлана. Женитьба императора с альфийскою баронессой из аристократического Дома делла Варда придала ему союзников. В октомбрии 242 года земной Конгресс признал Эарлана І законным императором. Канцлером империи стал великий адмирал Влад Урминас. Крейсера Одиннадцатого флота доминировали в локациях опережающих планет.

Но уже в начале 243 года ситуация изменилась. Под влиянием законспирированного влиятельного ордена Стражей финансово-промышленные кланы Альфы Альфы и контролируемый ими Пятый флот перешли на сторону марсианских инсургентов и признали законным императором Сиорана II, сына Мартина. К мятежникам присоединилась колония Марса Арпикран. Альфийские сторонники Эарлана из числа аристократов подверглись жестоким репрессиям, родственники императрицы были казнены. Попытка адмирала Урминаса подавить восстание бомбардировкой альфийских космодромов и промышленных объектов не имела успеха. Альфийци оказались подготовленными к атаке, а среди офицеров Одиннадцатого флота были агенты пифиек и Стражей, которые в решающий момент вывели из строя два ударных крейсера. Ослабленная предателями эскадра Урминаса в боях с орбитальными крепостями Альфы понесла критические потери. Канцлер вместе со штабом разбились в спасательной капсуле при попытке эвакуироваться из поврежденного флагманского звездолета. Его преемник Морис Делла Варда вынужден был отвести боевые корабли от Альфы.

Первое поражение не повлияло на решимость Эарлана І наказать мятежные мира. К системе Альдебарана император стянул новые эскадры крейсеров и рейдеров. Человечество готовилось к очередной кровопролитной межзвездной войне, но история выбрала другой путь. Узурпатор Эарлан І внезапно умер, как и многие из тех политических и военных деятелей в имперской истории, осмелившихся противостоять Пифийским жрицам и тайному ордену.

За время правления потомков Мартина Одиннадцатый флот превратили во второстепенное военное соединение. В эпоху Эарлана II флот выполнял функцию охраны лимеса Кита и Пифийских орбитальных заводов, на которых император строил линкоры и крейсера для Армады Реставрации. В войнах Смутного времени эскадры флота и его отдельные боевые единицы воевали за разные интересы. В боях против Федерации Ноли из состава кораблей первой линии Одиннадцатого флота участвовал только гиперкрейсер I класса «Аякс» (индекс А17, 324 года постройки), на котором некоторое время находилась высокородная пифийка Дийя и подчинённая ей группа жриц-телепаток. Некоторые историки утверждают, что именно благодаря «отряду Преподобной Дийи» адмирал Шелтон в конце концов одержал победу над флотом Федерации.

В целом же Одиннадцатый флот оставался на обочине военной модернизации до тех пор, пока Туре Шактири II не начал многолетнюю «мягкую» блокаду Пифии, ведение которой было поручено двум эскадрам Одиннадцатого. Флот доукомплектовали современными рейдерами и тяжелыми беспилотными крейсерами, его учебные базы и офицерские кампусы получили элитный статус и соответствующее финансирование. Флагманом флота стал один из самых мощных военных кораблей Империи гиперкрейсер I класса «Викрант» (индекс А54, 399 года постройки). В начале пятого века ЕВ боевая готовность флота составляла 86%, что было третьим показателем после Первого и пятнадцатого флотов. После отстранения Дома Ойзеле от власти Эарлан III снял блокаду Пифии и передислоцировал основные силы флота с лимеса Кита к орбитальным портам Аврелии. В феврале 417 года Имперское правительство своим секретным постановлением определило новой зоной компетенции Одиннадцатого флота Сектор Эридана, а базовой планетой – Сельву.

Сейчас ударную основу флота составляют 12 кораблей первой линии. Из них гиперкрейсеров I класса – четыре (флагман А54 «Викрант», А49 «Адмирал Бимар», А47 «Сигитариус», А29 «Тукан»), гиперкрейсеров II класса – один (В23 «Пасадена»), ударных рейдеров – два (С04 «адмирал Туан», CIO«Ригуело»), беспилотных крейсеров – пять (К189, К203, К204, КХ09, КХ15).

Также в составе флота восемнадцать кораблей второй линии и двадцать шесть кораблей вспомогательных классов, включая тяжелый танкер-заправщик DT06 «Анвар» и большой ремонтный корабль-док V02 «Императрица Нелли» [25].

Корабли флота соединены в четыре ударных, одну разведывательную, одну военно-исследовательскую и шесть вспомогательных эскадр. Кроме того, флоту подчинены двадцать вторая штурмовая бригада, четвёртая и седьмая вспомогательные бригады, шестнадцать десантных групп «коммандос», пятьдесят четвёртая отдельная военно-исследовательская оперативная группа (ОВДОГ), тридцать первая отдельная кризисно-эвакуационная оперативная группа (ОКЕОГ), а также подразделения биологической защиты, оперативного квартирования, специального технического обеспечения, танкерно-грузового обеспечения, охраны, связи, учебно-тренировочного и кибер-сопровождения.

Командующим флота в настоящее время является адмирал Юл Перлис Кортни-младший, его первым заместителем и начальником штаба – вице-адмирал Пармасингх Ованес.

14

Бизнес-центр «Западная Пирамида», город Столкинбаад,

планета Нола (4КВ06: 2),

звёздная система Ниргари.

1 квадрария 417 года Эры Восстановления.

Наместника сектора Кастора Рене Маркова трудно чем-то удивить. Но приглашение к коммуникационному терминалу в бизнес-центре Столкинбаада застало генерал-лейтенанта полиции врасплох. Проигнорировать приглашение Марков не имел права. Оно пришло на зарезервированный для особо конфиденциальных сообщений коммуникатор и содержало незаметные для посторонних криптографические отметки, указывающие, что речь идет о государственном деле высокого уровня приоритетности и, соответственно, секретности. Поэтому наместник прибыл в бизнес-центр инкогнито, применив для изменения внешности косметические средства. Он надел очки, трансформировал рисунок сетчатки, смешался с толпой и не спеша, время от времени останавливая взгляд на экранах с рекламными шоу и биржевыми котировками, прошел в терминал связи.

В какой-то момент приключение начало ему нравиться. В нем он нашел неожиданную свежесть. Уже много лет Марков не пользовался гражданскими линиями связи. Он сразу заметил изменения в дизайне и новые опции, которыми оборудовали терминал. По последней моде все вокруг светилось теплыми цветами, интерьер избавился от острых углов и едва не мурлыкал от избытка домашнего уюта. Системы безопасности терминала предлагали, по желанию клиента, полную изоляцию от наружной гравидинамики, чем Марков немедленно воспользовался. А потом сконцентрировал внимание на девятнадцати цифрах абонентского кода. Оборудованный ментальной ловушкой компьютер считав цифры, принял сигнал от встроенного в манжету идентификационного чипа и поздравил гражданина Ноли Аслана Троша с подключением к каналу высококачественной межпланетной бизнес-связи.

Пробежало несколько секунд, и Марков-Троша оказался в добротной трехмерной симуляции уютного зала с камином и старинной мебелью. Напротив в роскошном кожаном кресле сидел император.

– Сир! – Марков попытался встать, но Охранник прав и свобод миров резким жестом вернул его в объятия мягкого кресла.

– Без церемоний, наместник. Видишь, до чего дошло … Мои аналитики убеждены, что все спец каналы, включая Белые Камни, могут находиться под контролем врага. Они убедили меня, что надежнее скрыть эту нашу беседу в трущобах обычного бизнес-трафика.

– Что-то произошло, сир?

– Да, Марков случилось, – император прикрыл глаза набухшими от усталости веками. – На Аврелии исследовательский центр Джи Тау случайно нашел то, что мы долго искали – отправной момент инициации вражеского агента.

– Не верю в случайности, сир.

– Опять цепляешься к словам, – хмыкнул монарх. – Хорошо, не случайно. Они взяли под контроль ситуацию вокруг сестры террориста Махонико. Девочка показалась Блисс слишком хитрой. Но это все предыстория. А сама история началась с того, что Махонико поразило что-то похожее на шаровую молнию. Один из техников Джи Тау проявил инициативу и подробно изучил характеристики плазмы.

– Это была не молния?

– Искусственно созданный плазмоид с необычными физическими характеристиками. Привет от внешних. Мы уже установили, что и Шерм, и Хэппи Махонико, и Дора Виргой, Рама Шайнар, и практически все террористы из Ноли прошли посвящение псевдомолнией.

– Огненный поцелуй.

– Что?

– Простите, сир. В одном из стихотворений Шерм есть такое словосочетание: «огненный поцелуй». Наверное, сир, это такой поэтический образ акта инициации. То есть посвящение.

– Не исключено. С каких пор ты интересуешься поэзией?

– С давних пор, сир. Большинство повстанческих сообществ связаны с творческими гуманитариями и экзальтированными членами сект. Партизаны часто подвержены стихосложению присяг и пророчеств. Вообще, склонны к поэзии. Будь моя воля, я бы ввел в учебные программы полицейских академий спецкурс «Поэтическая культура в протестных средах».

– Понятно. Интересные рассуждения … Так вот, возвращаясь к главной теме: мы уже проверили медицинские карты около миллиарда граждан Империи. В первую очередь тех, кто имел отношение к Ноланскому подполью, терактам на Альфе … Проверили офицеров, служащих, ученых, работников военных заводов. Результаты впечатляют.