Текст книги "Гнездо (СИ)"

Автор книги: Владимир Ешкилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

«Трижды«ха»! Неустановленных лиц! – мысленно хохотнул имперский комиссар. – установить их было делом нескольких минут. Вот только никто не хотел лезть в это вонючее аристократическое дерьмо ради какой-то там клонки…»

Только Марков закончил изучать жизненную историю безумного Глагау, как из полицейского управления в Астере ему сообщили, что во время ночных беспорядков в центре столицы толпа разгромила следственную тюрьму и выпустил оттуда всех задержанных, среди которых были бывший капитан «Сарматии» Джу Лао и клонка серии КМ0981 «Наталия», которая называлась женой бывшего капитана. Где теперь находится клонка, ни полиция, ни Джи Тау не знают.

Не успел имперский комиссар осознать катастрофический смысл этого сообщения, как в его комнату вошёл один из служащих Квантовой крепости.

– Генерал-лейтенант, – торжественно обратился он к Маркову. – Император приказывает вам немедленно прибыть в его ставку.

– К-кто приказывает? – только и смог переспросить комиссар.

– Император прибыл на Аврелию, сир. Информация о факте и месте его пребывания на планете доведена лишь до ограниченного круга персон. Через десять минут, сир, вас ждёт дискоид, который доставит вас в императорскую ставку.

25

Военный корабль-лаборатория SP73 «Анапурна»

в системе звезды Ахернар (Альфа Эридана).

14 юна 417 года Эры Восстановления.

Сначала Оса решила, что ей снится плохой сон. Что она и дальше спит в объятиях Харби «Котика» Беристера в его уютной квартире на двести восьмом этаже жилого дома-башни. А это гадкое, вроде долбаного школьного медблока помещение ей только снится. Особенно разозлил её отвратительный кислый запах, которым оно пахло. Девушка приказала себе немедленно проснуться, но из этого ничего не вышло. Все было таким реальным, что хотелось кричать от ужаса. Во-первых, она была совсем голой и не имела возможности сделать даже малейшего движения. Её грубо распяли на прямоугольной, вертикально поставленной раме, сделанной из того же белого материала, и все вокруг. Ей было больно. Крепкие браслеты охватили её запястья и ноги, а невидимый устройство крепко сжимало голову, не давая ей пошевелить. А ещё она почувствовала, что у неё отсутствуют волосы. Что её голова выбрита. Что у неё совсем лысая голова. Это настолько шокировало Осу, что она таки закричала. Отчаянно, дико.

– И чего же ты кричишь, дура? – услышала она как надтреснутый женский голос. В нём жила какая-то странная неуверенность, словно хозяйка голоса сомневалась в своей способности производить звуки.

Оса скосила глаза, так как повернуть голову не могла, и увидела ещё одну прямоугольную раму с распятой на ней голой лысой женщиной. Эта конструкция стояла параллельно с её рамой. Как будто они с той женщиной были художественными произведениями, выставленными на обозрение публике. Вот только никакой публики в белом помещении не наблюдалось.

– Ты кто? – спросила Оса.

– Кто я? – женщина выдала хриплый звук, отдалённо похожий на смех. – Я была Фатимой Фэрфакс. Когда-то была. А теперь я кусок мяса.

«Фатима Фэрфакс? – Оса вспомнила свой разговор с Харби об Ордене Тех, что склоняются перед Мечом. – Это же опасная мятежница, которую держат в тюрьме! Значит, я в тюрьме? Но за что? Я же ничего не сделала… Это ошибка? Что за бред?»

– Мы в тюрьме? – неуверенно спросила Оса.

– В тюрьме? – переспросила Фатима, словно пробуя слово на вкус. – Нет, мы не в тюрьме. Мы в аду.

– Но за что? – крикнула Оса тем, кто сейчас смотрел на неё через невидимые приборы. – Я ничего не сделала!

– Какой сейчас год? – спросила Фатима.

– Что? – не поняла Оса.

– Год который, спрашиваю?

– Четыреста семнадцатый.

– А месяц?

– Юн.

– Всего-навсего восемь месяцев, – тихо сказала Фатима. – Сила Предков! Восемь месяцев… Я думала, что больше…

– Что это за место?

– Тебе не повезло.

– Что это за место?! – Оса начала отчаянно дёргаться, но тиски и браслеты держали крепко. Только волны резкой боли промчались по её телу.

– Не верещи. Это какая-то лаборатория.

– Лаборатория? Почему лаборатория? Я гражданка Аврелии, я имею право на адвоката.

– Ты мясо для их опытов. У мяса никаких прав нет.

– Для каких опытов?

– Не знаю. Посмотрим.

– Зачем я им здалась? Я курсантка колледжа! Я ничего противозаконного не сделала…

– Говоришь, что ты с Аврелии?

– Да.

– На тебя Адельма нападала?

– Ну… нападала. И что с того? Цу! Причем здесь Адельма?

Фатима вдруг рассмеялась. В её смехе было что-то из-за пределов привычных человеку напряжений и отстранений, нечто такое, от чего Осе вдруг захотелось завыть. Но у неё уже не осталось времени даже для предсмертных звуков. Над её головой позвучал короткий хлопок, и в белое помещение упало два тёмных тяжелых сгустка чужой жизни. Кислый запах стал невыносимым. Оса не успела ни испугаться, ни понять, что именно на неё набросилось. Зубастый хобот ґырга, как клетку из тонких проволочек, пронзил её ребра и начал жадно втягивать в себя внутренности, мясо и обломки костей.

А Фатима и дальше смеялась, преодолевая границы и таможни безумия.

Главный биолог Одиннадцатого флота полковник-исследователь Кайсим оторвал взгляд от демонстрационной панели, показывающей, как ґырги пируют тем, что ещё тридцать секунд назад было Орбан Сотазией Анс.

– Странно, – сказал он вслух. – Нам сказали, что эта также прошла посвящение. Что она «целованная огнём».

– Значит, не тот огонь её целовал, – предположил офицер в форме капитан-командора Джи Тау. – Вон, полковник, видите: на Фатиму наши зверушки даже не смотрят. Вот она – настоящая «целованная огнём». А эта была какая-то фальшивая…

26

Секретная ставка императора Эарлана III,

плато Каролины, Аврелия (6КА81: 4),

звёздная система Мийтры (HD168443).

11 юна 417 года Эры Восстановления.

Дискоид, что доставил Маркова к императорской ставке, оказался десантной «летающей тарелкой». Со времен пребывания на Кидронии имперский комиссар не летал зажатым между титановых тисков противоперегрузочной ниши. За три месяца пребывания на властных должностях он отвык от жёсткой динамики военных машин, от хлопанья люков, от запахов нагретых металлов и гидравлической жидкости. Когда полуторачасовая поездка закончилась, Марков с первой попытки не смог даже на ноги встать.

«Теряешь былую лёгкость, старый хортэ», – констатировал он и добавил в свой адрес несколько тиронийских идиоматических выражений.

Пилоты помогли генералу сойти по крутому трапу на взлётную площадку, где его ждал императорский флаг-офицер – стройная девушка с удлиненным лицом, светлой кожей и пепельными волосами коренной альфийки.

– Добрый день, генерал-лейтенант, – поздравила Маркова девушка. – Вы приглашены на расширенное оперативное совещание. Приготовьтесь отчитываться о вашем расследование. Прошу вас, сир, идти за мной.

Имперский комиссар последовал за флаг-офицером в направлении невзрачной пряди холмов, которые сливались с жёлто-серым пустынным пейзажем. Ни одно заметное сооружение не указывало на назначение этого места. Альфийка обошла ближайший холм и исчезла в земляной дыре. Марков направился за ней в тёмные недра базальтового плато. Ноги нащупали ступеньки, потом где-то впереди открылись тяжёлые керамитовые двери, и генерал оказался во влажном тоннеле, освещённом желтоватыми плафонами. Флаг-офицер жестом пригласила его в кабинку монорельса. Кабинка бодро тронулась с места, вместе с тоннелем сделала несколько крутых поворотов и вдруг начала падать вглубь почти вертикальной шахты.

Кабинка остановилась на значительной глубине. Марков понял, что секретная ставка Охранника прав и свобод отделена от поверхности Золотой Планеты, как минимум, километровою толщей крепкого базальта.

«А на Аврелии, оказывается, есть укрытия, безопаснее Квантовой цитадели», – хмыкнул про себя полицейский.

Открылись ещё одни массивные двери, открывая анфиладу ярко освещённых залов. Вдоль их стен стояли разноцветные шкафы с аппаратурой, панели и пульты, за которыми работали операторы и техники в полевых костюмах Джи Тау.

«Коммуникационный центр, – понял имперский комиссар. – Отсюда Счастливчик Теслен пытается управлять восьмьюдесятью пятью мирами».

– Следуйте за мной, – предложила флаг-офицер, забыв добавить «сир». – Мы опаздываем.

Марков не успевал за длинноногой альфийкой, которая, казалось, совсем не чувствовала аврелианской тяжести. Чуть не рысью они пробежали с полдюжины залов, завернули в боковой проход, прошли сквозь вибрирующие от напряжения боксы с различными сканерами и оказались в просторном зале. Имперский комиссар понял, что начали без него. У большой, во всю стену, демонстрационной панели докладывал министр Маккослиб:

– … Эффективность лучевых ударов требует тщательной статистической проверки. Пока мы попытались выжечь три большие гнездилища в диагональном ущелье. – Ланс зажёг на карте золотистые отметки локаций. – Удаленные измерения температуры дали значение три тысячи градусов Кельвина на глубине восемьдесят метров.

– Сколько уничтожено ксеноморфов? – спросил император.

– Ещё нет полной статистики. Ориентировочно несколько десятков тысяч, сир. Но мы не знаем, как они там размножаются. Надо разрушить то, что наши ксенобиологи условно называют «инкубаторами». Мы можем убивать Адельм миллионами, но пока «инкубаторы» невредимы, все это лишь откладывает глобальную катастрофу.

– Какова вероятность того, что лучевые пушки при мощности четыре тераджоуля гарантированно выжгут «инкубаторы»?

– Мы точно не знаем, на какой именно глубине они находятся, чем защищены и какую структуру имеют.

– Значит, это всё – лишь ваши предположения и гадания… – кивнул Теслен. Сделал паузу, во время которой в зале царила напряжённая тишина, потом повторил: – Предположения и гадания. Так я и думал.

– Все упирается в свойства аномальной зоны, сир, – сказал Наварин. – Мы не можем направить непосредственно к «инкубаторам» ни людей, ни киборгов. Они не дойдут даже до первого уровня пещер. Сканирование с орбиты, между тем, не даёт даже приблизительной схемы расположения глубинных полостей.

– В наших арсеналах, сир, есть и ядерные, и термобарические заряды, способные проникать в пещеры и шахты на относительно значительные глубины, – напомнил лорду командующий Третьего флота. – Считаю, что эффект аномальной зоны не успеет сработать одновременно для большого количества таких зарядов. Даже если сработает только треть из них, «инкубатор» будет ликвидирован.

– Там, где мы взорвали ядерную бомбу, снова плодятся Адельма, – добавил к адмираловой реплике Маккослиб.

– Да ваша бомба взорвалась практически на поверхности. От классического двадцатикилотонного ядерного взрыва, в принципе, спасают даже десять метров гранита. Неудивительно, что тамошний «инкубатор» уцелел, – предположил командующий.

– С ядерными бомбами пока подождём, – решил император, – но попробуем применить проникающие термобарические заряды. Найдите на флотских складах заряды без инфраквантовых чипов и позитроники. С упрощенной автоматикой. Чем проще будет схема – тем лучше.

– Сделаем, сир! – отчеканил командующий, записывая что-то на позиционном планшете.

В этот момент Теслен обратил внимание на Маркова, который все ещё стоял у входной мембраны.

– Вы опоздали, генерал, – улыбнулся Охранник прав и свобод миров. – В общем, считается, что опоздания не свойственны вашему профессионализму… Садитесь, Рене. Вы, кстати, готовы отчитаться по расследованию по теме «целованной огнём»?

– Есть только промежуточные результаты, сир!

– Это приемлемо, – кивнул император. – У нас, как я вижу, – он обвел взглядом собрание высших офицеров сектора – практически у всех «только промежуточные результаты». Просто какая-то тотальная «промежность». Поэтому-то и всё так плохо.

Теслен сделал паузу и добавил:

– Однако должен сказать, что твой Рене, отчёт о встрече с ґормитским резидентом стал одним из отправных моментов в великом деле обнаружения гнезда ґыргов.

– Гнездо найдено? – многоголосое гудение пробежало по залу совещаний; у многих из присутствующих брови полезли на лоб.

– Да, – подтвердил монарх, когда шум утих. – Оно на третьей планете WV Тукана, в ста двадцати парсеках отсюда. Ґормиты уже послали туда свой корабль-терминатор. Ожидаем от них сообщений. А Маркова я награждаю адмиральской степенью Ордена Безупречности. Рене, ты первый за последние тридцать шесть лет кавалер этой степени, поздравляю!

– Служу Империи! – громко сказал комиссар под аплодисменты присутствующих. Марков не питал иллюзий. Он знал, что аплодируют не ему, а потому, что проклятое гнездо найдено.

Следующим, от имени адмирала Кортнея, отчитывался его первый заместитель, вице-адмирал Ованес. Он доложил о действиях Одиннадцатого флота на Сельве, где пока удавалось удерживать орду ґыргов практически в пределах первичной зоны заражения. Участникам совещания были продемонстрированы видеоматериалы, фиксирующие ход боёв на болотных островках. Ованес доложил о том, что норны изменили тактику открывания порталов, человеческие потери в последние часы выросли и фронтовым частям фатально не хватает «пауков» восьмой модификации, которые, несмотря на всё, показали себя эффективным оружием. Вице-адмирал объявил прогнозы аналитиков, в случае если гнездо ґырга-репликатора не погибнет в ближайшие дни, человеческие и технические ресурсы Одиннадцатого флота в конце концов достигнут критического уровня исчерпанности. И тогда наступит фаза «обвала фронта», когда ґырги прорвутся за пределы внешней охранной линии и начнут свой победный марш по всей поверхности Сельвы.

– Такое развитие событий наши аналитики считают наиболее вероятным, – сообщил Ованес. – Прогностические машины дают восемьдесят три процента вероятности того, что фаза «обвала» начнётся где-то между восьмыми и двенадцатыми сутками от момента заражения Сельвы. Тогда мы вынуждены будем уступить биосферу планеты ґыргам и перейти к обороне высокозащищенных подземных баз и пещерных систем на вулканическом щите Юй-Лу. Сейчас мы осуществляем проект «Ковчег». Ловим различных представителей сельвийской фауны, чтобы сохранить их до лучших времён в анабиозе. Затем, когда ґырга-репликатора ликвидируют, мы снова заселим ими Сельву.

– Если мы отступим в подземные убежища, то за какое время ґырги уничтожат фауну Сельвы? – поинтересовался Теслен.

– По прогнозам аналитиков, всё живое на Сельве будет сожрано ґыргами-добытчиками за три-четыре месяца. Максимум за полгода. Если ґормиты уничтожат ґирга-репликатора к этому сроку, биосфера Сельвы будет сильно повреждена, но не смертельно. Она восстановится на девять десятых от современного профиля примерно за полвека.

– Будем надеяться, что ящерам все же удастся разрушить гнездо, – предположил император. – По крайней мере, они сообщили нам, что к системе WV Тукана лидерами Ґормы отправлен не обычный военный звездолет, а современная копия боевого крейсера эпохи Ползучих Отцов с древним мощным оружием. В частности, и с тем оружием, которое называют «обнуляющей дугой», которым хозяева ґыргов в прошлом году убили экипаж «Максвелла».

– Пусть Благие Силы помогут ґормитам! – сказала Преподобная Ашелин, которая на совещании представляла иерархию Пифии.

– Какие мудрые советы передали нам Святые Матери? – обратился к Знающей император.

– Святые Матери считают, что ґырги на Сельве и Адельмы на Аврелии – это две руки одного и того же тела. То, что наступление армий ксеноморфов на обеих планетах началось практически одновременно, свидетельствует о скоординированных действиях врага, который пытается уничтожить нашу Периферию, отбросить человечество в пределы Солнечной системы. Мы предполагаем, что так называемые «инкубаторы Адельм» в подземельях кратера Мефистофель были созданы искусственно. Не исключаем и того, что у инкубаторов постоянно работают локальные гиперпространственные порталы, через которые ґырги-добытчики часть мяса перекидывают Адельмам.

– Это объяснило бы, в частности, чем питаются все эти орды Адельм в гнездилищах, – согласился с предположением Знающей Маккослиб.

– Многое объяснило бы, генерал, – сказала Ашелин. – В том числе и то, почему матка ґыргов всё ещё не достигла стадии высокой производительности. Кстати, мы же все понимаем, что если бы было иначе, сельвийский фронт давно бы уже был прорван. А так ґырги вынуждены значительной частью добытого ими мяса подкармливать не свою матку, а ксеноморфов другого вида. Матка голодна, ей никак не удаётся развить свои производительные органы. Соответственно, за стандартный час она способна рожать не более двух тысяч ґыргов-добытчиков. А при достижении высокой стадии матка сможет за час рожать их тысяч двадцать-тридцать и больше, – Ашелин обращалась теперь к Теслену. – Ученые Пифии, сир, считают, что обладатели древнего арсенала сейчас только экспериментируют, исследуя наши реальные способности отражать атаки ґыргов и Адельм, пробуют оперативно концентрировать силы в отдалённых секторах периферии и создавать новое оружие. Это ещё не война, а лишь проба сил, разведка боем. Если бы матка имела развитые производительные органы, враги бы уже заразили ґыргами два десятка миров. И это мгновенно поставило бы человечество на грань выживания.

Марков отметил, что во время, когда Ашелин информировала присутствующих о предположениях Пифийских учёных, император получил на коммуникатор важное сообщение. По тому, как изменилось лицо монарха, тирониец понял, что сообщение неприятное, если не угрожающее.

– Ну вот и враждебный ответ на наши лучевые удары, – сказал монарх. – не заставил себя ждать… Адельмы только что начали создавать фрактальное существо высшего порядка.

– То есть, сир? – не понял Марков.

– Адельма строят из своих тел организм, формой похожий на гигантскую Адельму, – пояснил Теслен. – Вот пусть нам генерал Маккослиб расскажет подробнее, он знает о фрактальных ксеноформах.

– Если, сир, вы имеете в виду бальсанских фракталов, – поднялся Ланс, – то этот мой опыт вряд ли имеет ценность относительно Адельм. Могу лишь сообщить, сир, что фрактальность в чужих существах, в отличие от земной фауны, является одним из регулярных проявлений симбионтности. Из маленьких существ в кризисной ситуации складывается мощный организм, часто с такими возможностями, которые на порядок или даже на два порядка превышают возможности малого фрактала. Эта генетическая способность к кризисной фрактальности прослеживается и у полипод на Бальсан, и у кидронийских головоногих, и у ноланского Maxeniza arterygota.

– То есть «суперадельма», которую сейчас строят эти твари, будет способна сжигать одним своим «шариком» целые города? – поинтересовался комфлота-три. Задавая вопрос, он лихорадочно пробегал пальцами по виртуальной клавиатуре планшета.

– Я думаю, что они строят то, что вы назвали «суперАдельма», вовсе не ради сожжения городов, – предположил Маккослиб.

– А ради чего тогда?

– Удар по их гнездам мы нанесли с орбиты. Соответственно, ксеноморфы строят организм, способный уничтожать управляемыми плазмоидами наши орбитальные объекты. Это же, адмирал, элементарная схема «вызов-ответ». Ранее Адельма тем же способом научились сбивать дискоид на относительно больших высотах. Но тогда они соединяли силы лишь четырёх особей, а для борьбы с орбитальными нападающими соединят, что, скорее всего, энергетические возможности нескольких тысяч. Соответственно, запустят на орбиту большой плазмоид.

– Не успеют. Мы их сожжём раньше.

– А я бы, ради эксперимента, подождал уничтожать «суперадельму», – сказал Ланс. – Надо посмотреть, на что она реально будет способна. Сомнительно, чтобы такой большой и сложный организм был способен быстро передвигаться по поверхности планеты. Уничтожить его мы всегда успеем.

– Предлагаете рискнуть орбитальными базами колонии? – не понял министра лорд Наварин. – А вы не слишком щедро разбрасываетесь жизнями и деньгами, Маккослиб?

– А что ему, он же ученый, – буркнул император.

– Плазмоиды, сир, не ракета, до орбиты быстро не долетят, – осмелился возразить Ланс. – База успеет уклониться, изменив орбиту.

– Изменить орбиту, генерал, не так легко, как вам кажется, – заверил его комфлота-три. – Я вот только что послал своим аналитикам задачу просчитать эту новую ситуацию. Лично я, сир, – адмирал посмотрел в сторону Теслена, – считаю её чрезвычайной. Впервые в истории ксеноморфы пытаются атаковать нас в космосе. Это же надо!.. Но, несмотря на всё, пусть аналитики подумают, учтут каждую мелочь. Если их прогнозы будут содержать хотя бы тридцатипроцентный уровень реальной опасности, я уничтожу монстра до того, как он попытается применить своё оружие…

– …Когда я дам тебе на это разрешение, – добавил император.

Согласно имперской Конституции, именно Охранник прав и свобод миров имел право пожизненно занимать должность Верховного главнокомандующего Звездного Флота.

27

Цирк Мефистофель, Аврелия (6КА81: 4),

звёздная система Мийтры (HD168443).

11 юна 417 года Эры Восстановления.

Большое тело, построенное из десятков тысяч малых, требовало самодостаточности. Поэтому оно отбирало самодостаточность у строительного материала. Сотня за сотней, тысяча за тысячей, Адельмы отдавали частицы своей сущности фракталу высшего порядка – огромному существу, которое люди назвали «суперадельмой», хотя на самом деле эта мыслящая сущность имела мало общего с примитивным хищником Adelma polaria bipunctata. В этой сущности родилась, росла и взрослела только что родившаяся личность. Она едва начала себя осознавать, только что почувствовав себя планетарным Духом, который впитывал в своей самодостаточности потоки энергий, когда двуногая саранча бросила ей вызов.

Планетарный Дух не был готов к войне, хотя уже знал о противнике своей планеты – расе хищных существ, которая прибыла сюда из бездн космоса, назвала его мир Аврелия, построила здесь свои гнёзда и уничтожила первоначальную природу, усеяв равнины чужими и чахлыми растениями, привезенными из ранее разграбленных и разоренных ею миров. Он чувствовал, что сил для борьбы с расой двуногих у него маловато, но враг не дал времени для достройки его фрактальной структуры. Высоко в небе его планеты уже готовились к бою враждебные аппараты, наполненные мощными орудиями уничтожения. Поэтому Дух Планеты принял вражеский вызов, не достроив своего тела.

Он вычерпал из червоточины большое сгущение силы, разместив его на грани размерности и сформировал на этой границе луч. Этим лучом, как мечом, Дух Планеты разрезал корабль чужой расы, который готовился его атаковать. Он почувствовал, как погибают двуногие, и ему не понравилось это ощущение. Он не был кровожадным и не желал смерти никому, даже насильникам своего мира. Но он должен был бороться за своё выживание, и боролся.

Затем он уничтожил мечом-лучом направленные против него быстрые аппараты, выпущенные с орбитальных кораблей. Но это стало последней из его побед. На горизонт сошли новые аппараты двуногих, и они направили на его тело свои мечи-лучи. Раненый Дух Планеты почувствовал, как распадается его тело, как сгорают его клетки-Адельмы, как выходят из-под его власти потоки энергий. Он ещё не созрел до ощущения боли, поэтому осознал только безграничную грусть по тому бытию, которое не суждено ему продолжить. В последний и предельный момент своего существования планетарный Дух обратился к Благим Силам, что поднимались над Вселенной в незримой и безграничной мощи. И те пощадили жителя погибающего тела и приняли его (а может, только его удивлённую тень) в своё бессмертное и всепримиряющее лоно.

28

Фавелы на холме Эредом,

пригород Астера, планета Аврелия (6КА81: 4),

звёздная система Мийтры (HD168443).

11 юна 417 года Эры Восстановления.

– Как называешься, ґима папайя [78]? – спросил парень, тело которого с ног до головы покрывали цветные тату.

– Наталья, – ответила клонка ка-эм девятьсот восемьдесят первой серии.

– Забавное имя, – оценила девушка с волосами цвета аврелианскои травы. – Ты с Ноли?

– С Ноли, – подтвердила Наталья и попыталась встать с кровати. У неё не получилось. её тело, обожжённое выстрелом из полицейского парализатора, все ещё отказывалось выполнять координированные движения. Клонке стало страшно. Она слышала, что ранения, вызванные парализатором, калечат пожизненно.

– Болит? – в голосе девушки Наталье послышалось сочувствие.

– Бедро печёт, а левую ногу почти не чувствую.

– Это все пройдёт, – заверил клонку татуированный. – В прошлом году Шкрякову попали в плечо. Он также сначала не мог двигать рукой, а потом все стало уль [79]. И стрелял потом с той руки, и дрался.

– Шкряк – его брат, – пояснила клонке девушка.

– Вы не видели там, в тюрьме, гражданского капитана? – поинтересовалась Наталья. – высокого, лысого, со шрамом на подбородке?

– Капитана? – переспросила девушка. – А кто он тебе?

– Муж.

– У тебя есть муж? – рассмеялся татуированный. – У папайи?

– Я была папайей на Ноли. Там встретила Джу, и он женился на мне. Он капитан «Сарматии», межзвёздного лайнера.

– Ты, детка, сказок нам не рассказывай, – хмыкнул татуированный. – Капитаны межзвездных лайнеров не женятся на таких, как ты. И не сидят в тюрьмах. Тебя за наркоту загребли?

– За нарушение Генетических законов и подделку документов.

– Это фигня, – уверенно определила девушка. – Пару лет поживёшь в поселениях. Если тебя там не съедят кивсяки, получишь натурализацию. Ты красивая, тебя в теплицы не отправят. Спать будешь с начальниками, и всё будет уль.

– Я буду спать с Джу, – сказала клонка. – А начальников я буду убивать.

– Ты смотри, – покачал головой парень. – Какая воинственная папайя. Достали тебя зингины [80]?

– Достали, – согласилась Наталья.

– Но твой Джу – зингин?

– Нет, он из простых техников. Он хороший специалист, поэтому и дослужился до капитана.

– Сказки… У нас специалистов не ценят. У нас надо иметь титул, поместье, а в том поместье Зал Предков и родовой меч. Тогда ты уважаемый человек. А если нет поместья, меча и Залы – это так, погулять вышел. А таких, как ты, зингины вообще за людей не считают.

– Я знаю, – согласилась Наталья. – А вы им куда соли насыпали?

– Мы? – татуированный и его девушка весело переглянулись. – Мы им много куда насыпали. И не только соли. Всего и не упомнишь. Хорошо, что нас вчера отбили, а то нам с Рю в этот раз так просто не обошлось бы.

– А что бы они вам сделали?

– Отправили бы на каторгу. В подводные рудники…

– … Лет так на десять, – добавила Рю.

– Вы так опасны?

– Да есть немного, – татуированный начал к чему-то прислушиваться, потом сказал: – Кажется, Иґан возвращается… Рю, иди посмотри.

Девушка вытащила из-за пояса пулевой пистолет и двинулась к лестнице, которая вела куда-то вверх. Через минуту она вернулась в сопровождении высокого мужчины, одетого в чёрный плащ с капюшоном и высокие шнурованные сапоги. Наталья поняла, что он и есть Иґан.

– Её по всему городу ищут, – кивнул пришелец на клонку.

– Наверное, понравилась полицейским, – улыбнулся татуированный.

– Если бы полицейским, – Иґан снял капюшон и оказался человеком среднего возраста с нервным и худым лицом любителя Праса [81]. – Её пиндозлы [82] ищут. Джи Тау.

– Повезло тебе, – обратился к Наталье татуированный.

– В чём?

– Если бы тебя искала полиция, боссы тебя выдали бы.

– …?

– У наших боссов с полицией дружба. А пиндозлам тебя не отдадут. Пиндозлы у нас – западло.

– Надо её в Сайвиль отправить, – предложил Иґан. – В Сайвиле теперь масса беженцев с Севера. Цели лагеря беженцев, сотни тысяч человек. Там ей легче будет скрыться.

– А как мы из города выберемся? – спросила Рю.

– Пойдем старыми лазами и подземными ходами.

– В лазах и подземных ходах теперь полно тварей. Я туда не полезу.

– Я полезу, – сказал татуированный.

– Понравилась тебе папайя? – зло прищурилась на него Рю.

– Ужасно не люблю пиндозлов, моя любовь.

29

Борт линкора L1 «Айн-Соф»,

орбита планеты Фаренго (9КВ97: 2),

система звезды Талис.

12 юна 417 года Эры Восстановления.

Зоран выслушал отчёт Вольска не перебивая. Он так же, как и техноархеолог, болезненно воспринял сообщение о каком-то аврелианском технике, которому удалось сделать то, что не смогла ихняя целая экспедиция. Теперь между командором и лейтенантом-исследователем зародилась перспективная крепкая дружба и союзническая симпатия, которая часто, будто сама собой, возникает между мужчинами-единомышленниками.

– Как она тебе сказала? Мы с тобой оба славяне?

– Так точно, сир!

– Да прекрати ты уже «сиркать», – поморщился Зоран. – Если наши с тобой предки были славянами, то мы теперь должны сделать что то, чтобы их почтить. Что ты знаешь о древних славянах?

– Они жили на востоке и севере Европы до того, как там расселились предки современных еврокитайцев. Гагарин был славянином. На Тиронии есть потомки славян.

– А какие-то обряды славянские знаешь? Или же песни?

– Ничего такого, – пожал плечами Вольск. – Мои родители прилетели на Арпикран с Марса. Они считают себя истинными марсианами, очень этим гордятся, а о земных корнях почти никогда не вспоминают. Кажется, мои далёкие предки жили где-то севернее Чёрного моря… Что-то такое.

– А на Марсе они что делали?

– Они наследственные педагоги. Отец годы возглавлял Элизийскую учительскую корпорацию [83], а мать преподаёт историю. Они бы ни за что не оставили Марс, но после Войны с ящерами там начался очередной кризис, усилилась эмиграция, и многие марсианские города опустели.

– Что-то не то, лейтенант. Мать твоя историю преподаёт, а ты о своих предках ничего не знаешь.

– Она преподавала историю Марса, а теперь историю Арпикрана. Земную историю мало где изучают. Земные архивы теперь недоступны. Даже для университетских историков. Имперский Комитет стандартизации знаний и информации уже давно не рекомендует изучение и преподавание земной истории. Говорят, что в этой истории много такого, что плохо влияет на нравственные основы современного человечества.

– Нравственные основы? – рассмеялся Зоран. – Такое существует?

– В Комитете считают, что существует.

– Ты на Марсе родился?

– Зачали меня на Марсе, а родился я уже на Арпикране. Позже родители заняли должности в Университете, и я, по закону четыреста четвёртого года, получил право на имперское гражданство [84].

– А жена откуда?

– Она арпикранка в шестом поколении.

– Также из учителей?

– Да. Из уважаемой преподавательской семьи. Её прадед был ректором университета. А дед и отец написали современные учебные пособия по ксеноботанике.

– Ботаники?

– Исследователи ксенофлоры. Дед жены вырастил первые съедобные сорта аврелианской малателы.

– Пробовал, – кивнул Зоран. – Её добавляют в синтетики для того, чтобы в рекламе написать «частично натуральный продукт». Добавляют во всякие витаминизированные салаты. Та ещё гадость.