Текст книги "Гнездо (СИ)"

Автор книги: Владимир Ешкилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Поступали сообщения о Адельмах, способных управлять плазмоидами на расстояниях до пятисот метров. Ксеноморфы научились устраивать хитрые засады в зарослях и болотах. Даже чувствительны ГРЛ-сенсоры иногда не успевали предупредить пилотов о живых плазменных катапультах, что таились в топях, грязевых озёрах и подземных норах. Два десятка дискоидов были сбиты, сотни получили повреждения, и количество боеспособных машин уменьшилось до критического уровня. Наспех отремонтированные «летающие тарелки» работали круглосуточно, ускоренно расходуя ресурс двигателей и тензогенных муфт [69]. Единственным достижением Охранных сил за эту неделю было значительное замедление наступления чужих существ на густо заселённую прибрежную зону Аврелии. Однако и там ситуация оставляла желать лучшего. Отряды ополченцев в городах Обитаемого пояса выявляли всё новые и новые гнёзда полипод и арахнид. Прорывы теперь случались и на технических этажах небоскрёбов, и в имениях, расположенных на тщательно стерилизованных и окультуренных островах Южного океана. Перечень безопасных территорий сокращался чуть ли не ежедневно. Всё больше обожженных, искалеченных и отравленных колонистов попадало в больницы и военные госпиталя. Закрытые развлекательные центры и школы срочно переоборудовали на медицинские кампусы.

Между тем император прислал на помощь колонии одну из эскадр Третьего флота [70]. В её составе на Аврелию прибыла десантная бригада, оснащенная тяжёлой техникой. Над северными равнинами теперь проносились суборбитальные штурмовики и ревущие «небесные танки» – огромные конвертопланы, вооруженные дальнобойными плазменными катапультами и реактивными системами залпового огня. Одним ударом это оружие сметало всё живое на сотнях гектаров аврелианскои равнины, но из цирка Мефистофель на выжженные равнины снова и снова выплёскивались многотысячные потоки ксеноморфов. Они упорно шли и шли на юг, минуя ловушки и степные пожары, топча обугленные гекатомбы своих сородичей, словно натравленные полной ненависти к людям неизвестной волей.

Маккослиб вернулся в жилой модуль после очередного совещания с имперскими адмиралами и командирами десантников. Лансу пришлось объяснять офицерам Третьего флота особенности ведения боевых действий на планете с трансформируемой экосистемой, где поселилось два миллиарда человек. Он выступил категорически против новых ядерных бомбардировок горных гнездилищ. В конце концов сошлись на решении провести серию пробных обстрелов аномальной зоны. Для этого должны задействовать лучевые батареи межзвёздных крейсеров и фрегатов. Мощность выстрелов договорились ограничить четырьмя тераджоулями на выходе луча. Аналитическим группам дали задание за ночь определить первоочередные цели и вычислить оптимальную интенсивность первой серии ударов.

Перед лучевой атакой Ланс решил хорошо выспаться. Уже четвертые сутки он спал урывками. Да ещё и Наварин взял себе за правило проводить долгие ночные TVC-совещания, в ходе которых районные координаторы Охранных сил озвучивали одинаковые рапорты и просьбы о предоставлении им резервов, ресурсов и эвакуаторов. Поток рапортов и просьб разнообразили дискуссии аналитиков и научных работников. Одно только сообщение о том, что Адельмы научились «сливать» в один свои смертоносные плазмоиды – и таким образом увеличивать силу и дальность поражения – привело к многочасовым разговорам и консультациям по спецканалам TVC, к которым неизменно подсоединяли персональный терминал Маккослиба. И он должен был слушать споры физиков-плазмологов, в которых почти ничего не понимал.

На эту ночь офисные оракулы совещаний не предсказывали. Даже наоборот. В эту ночь лорд Наварин вылетел в своё загородное поместье, прихватив с собой комфлота-три и стайку красивых секретарш. Как объяснили Лансу знающие люди, это гарантировало его подчинённым покой до обеда следующего дня. После того, как руководитель патронажной службы премьера подтвердил отсутствие не только шефа, но и его офисного «гарема», Маккослиб приказал своему адъютанту ни при каких обстоятельствах не соединять спецтерминал с его личным коммуникатором, снял защитный комбинезон, вынул из носа дыхательные фильтры и прилег на гидроматрац, расстеленный на полу штабного модуля. Через минуту генерал-полковник уже спал.

Пробуждение исполняющего обязанности Чрезвычайного министра оказалось крайне неприятным. Ланс проснулся от внезапной удушья и звука взрыва. Ему показалось, что на него упал потолок. В ушах звенело от резкого перепада давления. Он почувствовал, что его схватили под мышки и куда-то тянут. Всего за несколько секунд он понял, что пребывает в руках собственных охранников, которые выносят его из горящего модуля. Он не произвольно схватил ртом воздух, вдохнув облако невыносимо удушающего дыма. Ланс закашлял, как никогда в жизни. Казалось, спазмы вот-вот разорвут ему бронхи.

– А … Адельмы? – спросил генерал у старшего из охранников, когда приступ прошел и к нему вернулась способность произносить слова. В следующее мгновение Ланс увидел здоровенную дыру во внешней стенке модуля.

«Каким это чудом ксеноморфам удалось пробить защитные экраны?» – удивился исполняющий обязанности Чрезвычайного министра.

– Террористы, сир! – объяснил сержант и помог генералу встать на ноги. – Погибли ваш адъютант и мой парень. Но мы не дали им прицельно выстрелить… Сир, только что мне сообщили, что террористов схватили.

«Террористы? Это что-то новое “, – подумал Ланс и направился к модулю-столовой, где штабные обычно проводили инструктажи и совещания. Ему показалось, что оттуда слышны крики и звуки борьбы.

Когда он зашел в помещение, самое интересное уже произошло. На полу, среди опрокинутых столиков и кресел, сидел молодой парень в грязной серо-зелёной форме. Такую носили бойцы вспомогательных частей. Ноги террориста обездвижили специальной быстро твердеющей пеной, а руки зафиксировали липкой лентой. В нескольких метрах от задержанного курились обугленные останки ещё одного человека. Верхнюю часть его тела плазменная струя превратила в чёрно-фиолетовую спёкшуюся массу, а нижнюю покрыла сплошная копоть. Из закатанной штанины торчала обтянутая терморегулирующим трико нога убитого террориста. Ланс заметил, что она миниатюрная, как у подростка. Армейский берцы казались на ней чужеродно-массивным. Гадкий запах горелого мяса наполнил столовую. Увидев Маккослиба, задержаный крикнул:

– Маргарзан! [71]

За что получил под дых от охранника, захрипел и сполз на пол.

– Что он такое выкрикнул? – поинтересовался Ланс.

– Это сумасшедший, сир, – пожал плечами охранник. – Не обращайте внимания. С ним была девушка, но её сожгли, – он кивнул на мертвое тело в армейских берцах. – Совсем была не адекватной. Кричала что-то непонятное, сама под выстрел бросилась. Идиотка. Возможно, какой-то дури нанюхалась. Говорят, что это она стреляла со «страйкера» по вашему модулю и в охранников, министра. Затем эта сладкая парочка попыталась бросить гранаты, но у них не получилось.

Другой охранник сверял какую-то карточку с изображением на позитронном планшете. Увидев Маккослиба, он вытянулся:

– Господин Чрезвычайный министр, докладываю: только что нами установлены личности террористов. Этого подонка, сир, – он ткнул сапогом парня, – зовут Оскаром Дереком, он из местного вспомогательного батальона. Ординарный солдат. Мобилизован по собственному желанию восемь дней назад. Их батальон на соседнем поле строит ловушку. А это его девушка – санитарка Летиция Вагар, также из ополченцев. Он долбаный поселенец, а она с Астеры. Оба учились там в колледже.

– В Колледже стюардов имени Цао Цинли? – уточнил Ланс.

– Так точно, господин министр! Вы знакомы с ними?

– Нет, этих ребятишек я никогда не видел. Однако, кажется, имел возможность познакомиться с их духовной наставницей… Это Найга послала вас? – спросил он у Дерека. – Ваша преподавательница Найга Палангус?

– Маргарзан! – прохрипел тот.

Отрывок из «Истинного перечня Клинков», священного текста «Тех, кто склоняется перед Мечом»

[…] 14. Если ты оставляешь убийцу посвящённого жить, то тем поощряешь других к совершению безнаказанного зла. Если в тебе не пылает священный огонь мести, то вскоре в сущности твоей воцарится тьма этого мира. Неотомщённый взывает к Силам Могущественным, и его вопль способен сдвинуть равновесие времени и пространства. Неотомщённый обращается к престолу высших и находит там привязанность. Неотомщённый путешествует по миру, и боль его заставляет чистые сердца окутываться грустью. Неотомщённый посещает тебя во сне, и ты просыпаешься с ощущением не смытой грязи и непреодолимого позора.

15. Если ты станешь лезвием для исправления неотомщённых, то из высших престолов направят твой путь к месту совершения и откроют тебе ворота невозможного. Те золотые рассветные ворота, которые закрыты для утомленных сумерками и примирениями. Если ты станешь лезвием для исправления неотомщённых, то тем вознесёшься над людьми и станешь равным богам. Пламя бессмертных станет твоим пламенем. Если никакие сомнения не допущены к алтарю мести, то пламя на нём священное и не требует питания для свирепости своей. Холодное оно и горячее, светлое оно и тёмное. Всё, что коснется его, испепелиться, а пепел ветры унесут за пределы миров. Так было, так есть и так будет, пока горят и дают надежду всем благим существам негасимые горнила Меча Ориона.

16. Не устанешь восстанавливать справедливость и никогда не пожалеешь о выборе своём. Примешь волю Сил, как собственную волю, и выбор их, как собственный выбор. Не останавливай руки своей и не удерживай ярости своей, как не сдерживает течение вода, как не сдерживает бега свет. Ведь тебе не о чем волноваться. Смерть мстителя сладкая, путешествие короткое, и есть кому встретить его в благословенных полях Йимы […]

20

Болота западнее Озера Кларт,

планета Сельва (ЗКВ106: 2),

в системе звезды Ахернар (Альфа Эридана).

10 юна 417 года Эры Восстановления.

Катастрофа произошла на рассвете. Под покровом ночной темноты семейка норнов выползла на островок, который защищала группа Гарсии, и открыла портал в десяти шагах от десантников. Шесть ґыргов выпрыгнули из вспышки прямо им под ноги. Ни опыт обученных бойцов, ни молниеносная реакция «пауков» восьмой модификации даже теоретически не могли спасти защитников островка от такой атаки. На практике же ґырги за десять секунд растерзали практически всю группу. Киборгам удалось уничтожить чужих существ уже тогда, когда из людей осталась невредимой только Пела Махонико. В живых остались истекающая кровью Ясмин, которой ґырг оторвал обе ноги, и Мурик, чьё правое бедро превратилось в мясной фарш.

Спалив коварных норнов и отослав сигнал вызова эвакуационной команды, Пела начала спасать Ясмин и Мурика. Для остановки кровотечения она наложила на ноги подруги лигатуру и использовала на обоих раненых аж шесть комплектов бионического пластыря. Затем через специальный клапан ввела в медицинский имплант Ясмин интерферон и сыворотку, которая должна компенсировать потерю крови.

– Ясми, все будет хорошо, – приговаривала Пела, оклеивая пластырем обрубки. – Тебе вырастят новые ножки, ещё красивее.

– Ничего хорошего не будет… – Ясмин вынырнула из забвения и увидела, что Пела приготовилась ввести в клапан хоботок ампулы с седативным миксом. – Подожди, не впрыскивай в меня эту грёбаную наркоту, не надо… Я должна тебе кое-что сказать…

– Потом скажешь.

– Не будет никакого «потом».

– Будет. Я тебя спасу.

– А себя ты спасёшь?

– Меня ґырги не трогают. Я от них заговорена.

– Не говори глупости… Ты не заговорена, ты посвящена. Вместо меня.

– Ясми, тебе надо отдохнуть.

– Прекрати! – рявкнула на Пелу подруга. – Это не бред, дура! Я не брежу. Никакая я не монтажница… Я офицер. Я лейтенант из «управление С» Службы Предотвращения. Я – Джи Тау! Въехала или нет?

– Джи Тау? Лейтенант? – Пела не верила.

– Отгони подальше «пауков». Они транслируют все наши разговоры на орбитальную базу. И ещё: отключи регистрирующие устройства на всех шлемах.

– Зачем?

– Не спрашивай, выполняй… Я старшая по званию, это мой приказ.

– Выполняю! – леди-матрос принялась отключать персональные регистраторы десантников.

Когда она вернулась, её раненая подруга продолжила её удивлять:

– Твой брат, Пэм, был правой рукой Шермы Шайнар, – сказала Ясмин. – Ваша семья с Ноли, вы внуки погибшего в бою генерала Федерации Гомера Маха. Генерал погиб вместе с фрегатом «Клеопатра». В бою с Шестым флотом в системе Центавра. Его детей спрятали от борзых Шелтона на Тиронии, изменили им фамилию и учётные карточки. Там родились вы с Хэппи. В агрокуполе «Массаи-шесть». Ваш отец также погиб. В случайной стычке с полицией. Твоя настоящая фамилия не «Махонико», а «Мах». Ты – Пелиния Мах, ноланка. Мать привезла вас на Аврелию для того, чтобы Хэппи прошёл огненное посвящение. Посвящение происходит через прикосновение Яведана. Его маскируют под нападение Адельмы…

– Кто маскирует? – прошептала Пела, раздавленная потоком информации, из которого она мало что поняла. Единственное, что теперь она знала наверняка – Ясмин все эти месяцы её обманывала. Поэтому ей хотелось плакать.

– В своё время узнаешь. Всё узнаешь. По воле Саошиант всех тех, кто получил прикосновение Яведана, ґырги не трогают. Ты выбрана, ты – наша надежда. Наше будущее.

– Ваше?

– Наше. Так произошло по воле высших сил. Ты сама двинулась навстречу прикосновению, которое предназначалось мне. Ты не виновата, такой была воля Благих Сил. Ты достойна. Всё было бы хорошо, но они пристально следили за тобой. Техники Джи Тау, они отследили… Они догадались.

– Разве ты не с ними?

– Я не только Джи Тау, – Пеле показалось, что она сквозь шлем видит улыбку подруги. – Я из рода Дастур. Я была с Шермой на Земле. Я согласилась стать Джи Тау, чтобы помочь атраванам. Помочь Саошиант. Я не успею тебе всего рассказать. Жаль… Но ты должен знать, что Джи Тау тебя вычислили. Они уже знают о посвящении. Догадываются о твоём происхождение. Я сделала так, чтобы меня привлекли к твоей теме. Меня назначили следить за тобой. За тобой всё время следят… Нам не надо было… Мы допустили ошибку… А теперь им известно, что ты неуязвима для ґыргов… – Ясмин на минуту замолчала; чувствовалось, что каждое произнесенное слово стоит девушке усилий и боли. – Как только сюда прибудет эвакуационная команда, тебя арестуют, доставят на базу и начнут допрашивать. Очень жестоко допрашивать. А потом убьют. Скорее всего, убьют… Тебе надо бежать. Немедленно… Это последний шанс. Самый последний. Другого не будет…

– Куда же я убегу? – Пела уже плакала.

– Беги через болота. На восток беги. К озеру. Там есть мелкие острова с растительностью. Там не будут искать. Сейчас собери у всех погибших фильтры, воду, пищу и беги. Беги! Ты должна жить. Ты последняя из рода генерала Маха.

– Последняя? – у Пелы замерло сердце.

– Да, стала, последняя. Не хотела говорить, но… Видишь, как оно… Твой брат погиб на планете Фаренго. Запомни это название. Это священная планета… Яканд должны вернуть туда…

– Погиб? Откуда ты знаешь? – Пелу вдруг охватила острая, до озноба и холодного пота, злость. – Кто вы, мать вашу, такие? Кто? Откуда вы всё знаете?

– Тебе всё скажут. Главное, что ты посвящена. Получишь шанс. Иди к озеру, Дастур тебя найдут… Шанс есть. Джи Тау не пойдут за тобой, потому что боятся ґыргов. Будешь ждать. Наши найдут тебя на озере. Дадут знак.

– Какой знак?

– Сама увидишь. Знак будет. Обязательно.

– Скажи мне, почему погиб Хэппи? Почему? Что он сделал?

– Самоуверенность… Многих губит самоуверенность… – Ясмин едва шептала, казалось, последние силы покидают её. – А надеяться нужно только на Саошиант. Только на него…

– Как погиб мой брат? Почему его не спасли? – Пела в отчаянии, не рассчитав сил экзоскелета, пнула медицинский чемодан. Его обломки, вместе с ампулами и медпаками, разлетелись по островку.

– Тебе всё расскажут… – голос Ясмин стал почти неслышным. – Беги… Будет знак…

Пела побежала по островку, ища среди пакетов с лекарствами гемоблокаторы. Когда она вернулась, витальный индикатор на скафандре Ясмин светился красным. Это означало, что жизнь оставила тело той, которую Пела считала своей девушкой. Она подошла к Мурику. Его индикатор также сиял безнадёжным пурпуром. Теперь на островке, кроме неё, не осталось ни одного живого человека. На мгновение ей показалось, что Ясмин только бредила. И всё, только что ею услышанное, неправда. Бред раненой монтажницы. Что надо только дождаться эвакуационного дискоида, и всё будет хорошо.

«Ничего хорошего из этого не будет, – сказала другая часть её сущности, та, которая долго молчала и ждала своего часа. – Ты всегда знала, что Империя твой враг, она враг твоей семьи. Твоя мать во сне назвала тебе имя Саошиант. Имя, которое ты до того сновидения никогда не слышала. А главным подтверждением слов Ясмин является то, что ґырги тебя не трогают. Всех убивают, а тебя – нет. Ґырги против Империи, и ты против Империи. Итак, ты – союзник ґыргов».

И Пела принялась снимать атмосферные фильтры со скафандров погибших десантников.

Через час после того, как витальный индикатор на скафандре Ясмин изменил цвет с жёлтого на красный, капитан-командор Иван Тавберг принял рапорт от руководителя группы захвата. Офицер рапортовал с островка, где нашли свою смерть десантники Гарсии. На экране TVC Тавберг мог видеть трупы людей и ґыргов.

– Значит, вы считаете, что Махонико погибла? – спросил он у руководителя группы.

– Мы, сир, не нашли ни её тела, ни тела фрегат-лейтенанта Бехеште.

– Проверьте комплектацию скафандров погибших. Я даже отсюда вижу, что вон у того скафандра, который рядом с вами, нет фильтра.

– Да, вы правы, сир, фильтры кто-то открутил, – доложил офицер после проверки. – А также отсутствуют индивидуальные пищевые пакеты, комплекты антидотов, баллоны с питьевой водой и кассеты записывающих устройств. И ни одного боеспособного «паука», сир. А по нашим данным, здесь должно было остаться где-то до пятнадцати боеспособных Мк8.

– Вы до сих пор уверены, что все на острове погибли?

– Нет, сир, не уверен. Но зачем им «пауки»?

– Заметают следы. Позитроника “пауков” регистрировала всё, что происходило на острове.

– Понял, сир.

– Немедленно начинайте поиски. Вы можете задействовать дискоиды и людей из резерва Со Лая. Ссылайтесь на мой приказ. За провал операции будете отвечать по законам военного времени.

21

Зал Предков в поместье семьи Палангус,

остров Фанар в Южном океане,

Аврелия (6КА81: 4), система Мийтры (HD168443).

10 юна 417 года Эры Восстановления.

Перед тем как войти в родовое святилище, Найга Палангус сняла одежду и украшения, оставив на себе лишь пояс, сплетённый из трёх шёлковых шнуров. Она осуществила ритуальное очищение родниковой водой и расположилась на семиугольной циновке, расстелённой перед алтарём. Там, рядом с негасимым пламенем Арташахр, на самшитовых подставках покоились три меча: семейный двуручник Палангусов с именными тагмам двенадцати посвящённых предков Найги, трёхсотлетний меч Дома Фэрфакс и акинак Тены Фэрфакс, на лезвии которого запеклась кровь её убийцы. У мечей Найга положила свои военные награды. Серебряный Капитанский крест Ордена Корабля и Звезды и восьмиугольный знак Рубиновой Гроздьи [72]. Свет Арташахра вспыхивал и менялся на камнях, эмалях и металлических гранях имперских орденов. Серебро под этим светом отблескивала шафраном и охрой, в рубинах пульсировала зловещая пурпурная темнота.

Для своей последней медитации в Зале Предков Найга сварила чёрную сому [73]. Она выпила её не торопясь, смакуя каждый глоток густого напитка со специфическим запахом лесных дебрей Земли. Пока дух чёрной сомы не завладел её телом, она подписала заранее составленное завещание, положила его в футляр и запечатала воском, оттеснив родовой герб. Вместо печати она использовала рельеф с головой грифа, который мастера прошлых времен поместили на древке меча Палангусов [74].

Затем тело Найги приняло позу лотоса. Она представила, что её плоть сливается в единое целое с островом Фанар, на котором двести восемьдесят три года жила её семья. Мысленно она слилась со стенами Зала Предков, с тремя этажами и подземным бункером родового дома, с павильонами и вспомогательными сооружениями поместья Палангусов. Со взрослыми, молодыми и умирающими садовыми деревьями, кустами и цветами, с усыпанными океанским песком дорожками, с площадкой для скоростного конвертоплана, пляжем, энергетической станцией и спортивным комплексом на небольшом возвышении. Она почувствовала, как тёплые волны Южного океана, догоняя друг друга, набегая на пляж, как ветер крутит лопасти ветряных генераторов, как работают градирни в жилой постройке, как ползают по комнатам и дорожками неутомимые роботы-уборщики, как в подземном гнезде под ангаром растут личинки ядовитой диплоподы.

Найга слилась с водой подземных источников, с фильтрованным воздухом внутри дома и с живым воздухом Аврелии вокруг него. Слилась с теми облаками, которые неспешно плыли над островом, и с дождём, который собирался щедро пролиться на огородные участки, покрытые толстым слоем модифицированной почвы. Слилась с могилами на семейном кладбище и тенями предков, которые восстали из небытия, чтобы встретить её на пороге в другую Вселенную.

Одновременно она всё ещё оставалась в своем физическом теле, и блики Арташахра блуждали на эбеновом лице той, которая заплатила все долги миру, сбросила все тяготы и условности и готовилась к благороднейшему из всех возможных путешествий. Уже сейчас Найга чувствовала неистовое облегчение. Мир спадал с неё, словно цепи с заключённого, оставляя чистый, милосердный и не испорченный желаниями и сомнениями Свет. Постепенно становясь им, она одновременно чувствовала и понимала несколько уровней сущего. Так захотелось капризному духу чёрной сомы, и Найга, дочь Чайдры, радостно повиновалась его желанию.

Путешествие началось и продолжалось, продолжалось, продолжалось…

Пребывая одним целым с островом, она почувствовала прибытие дискоида. Когда опоры «летающей тарелки» коснулись покрытия взлётной площадки, ей показалось, что на её спину села муха. Из дискоида вышли люди и двинулись к дому. Найга предусмотрела их прибытие. Прошло уже 5:00, как она выключила защитные системы поместья и приказала дому не оказывать сопротивления пришельцам.

Когда один из них вошёл в Зал предков, Найга узнала его, не оборачиваясь и не открывая глаз.

– Добрый вечер, Марков, – приветствовала она полицейского.

– Откуда вам известно, кто я? – имперский комиссар, словно загипнотизированный всполохами священного пламени, смотрел на силуэт женщины в «лотосе», непроглядно-чёрный на фоне горящего Арташахра. Агенты Джи Тау стояли за его спиной, ожидая приказов.

– Мы уже встречались с тобой, Марков. На Кидронии. Помнишь торжественный приём в апартаментах Джили на базе Гардик? Ты был там с баронессой Вэй. Мы ели блюда из кидронийских осьминогов.

– Я вас там не видел.

– Я сидела в самом конце стола, с офицерами-техниками. Было бы весело, если бы Джили посадил свою любовницу рядом с законной женой… У тебя тогда был смешной браслет с детектором токсинов. Ты и дальше носишь эту игрушку?

– Нет, не ношу. Потерял где-то.

– Жаль. Прикольная игрушка.

– Найга, вас обвиняют в организации попытки убить исполняющего обязанности Чрезвычайного министра колонии, генерал-полковника Ланса Маккослиба…

– Он живой?

– Вы плохо подготовили убийц.

– Мстителей. Ваш министр и его жена – трижды проклятые маргарзаны, виновные в гибели Джили, Фэрфакс, Мии и многих Артаванов и Тех праведников, что склонялись перед Мечом и шли Железным путём к земле праведных, – голос Найги утих – Смерть мстителя сладкая, путешествие короткое, и есть кому встретить его в благословенных полях Йимы…

– Вы приняли яд?

– У тебя, тирониец, лишь отравление в голове. Я выпила дружественного бога. Я приняла благой чёрной сомы освобождение…

– Немедленно введите ей антидоты! – приказал Марков.

Агенты бросились к Найге, но прикоснувшись к её телу, растерянно переглянулись. Тело дочери «чёрной пантеры» было твёрдым и холодным.

– Бессильны вы против милосердия дружественного бога, – донесся до них едва слышимый шепот. Но крепко сжатые губы Найги при этом не двигались.

Агенты начали искать скрытые устройства, из которых доносился шёпот, а Марков подошёл к алтарю. Он сразу узнал меч Тэны, который видел в видеозаписи её поединка с Бургой. Комиссар осторожно взял в руки теперь уже легендарный акинак.

«И что же такое они в нём спрятали? – имперский комиссар посмотрел на оплетённое кожаным ремнём древко. – Фатима говорила о “мече Тени” и “возмездие”. Может, там скрыты споры норнов?»

– А вы сможете прямо здесь развернуть биологическую палатку с надёжной изоляционной мембраной? – обратился он к старшему из агентов.

– Конечно, генерал. На дискоиде есть соответствующее оборудование и приборы для типологизации биологических угроз.

– Надо посмотреть, что скрыто в этом мече. Есть подозрение, что там находится биологическое оружие.

Агенты Службы, рекомендованные Маркову контр-адмиралом Блиссом, оказались не только опытными оперативниками, но и умелыми дезактиваторами. Они за полчаса развернули изоляционную мембрану и под её защитой аккуратно разобрали акинак. Вместо ожидаемых спор ксеноформ в его рукоятке нашёлся закрученный трубку древний пергамент с непонятным текстом. Марков немедленно связался с квантовой цитаделью, отправил к ним изображение пергамента и уже через час получил оснащённый соответствующими индексами и шифрами перевод с древнеарийского языка:

«Согласно определению судьбы, случилось так. Царь царей Хосров [находясь на охоте] в полях Хафтенара, подстрелил двуглавого барса. Жрецы посчитали это [недобрым] знаком. Сомнения осилили царя, и сердце его наполнилось лихом [предчувствием]. Главный царский звездочёт [рассчитывающий время] сказал Хосрову: Небо говорит тебе истину. Мах удаляется от Кевана и Вахрама, и приближается к Ормазду и Тиру, Хозяин неба находится выше Колесницы Михра. Сегодня твоя наложница Ватриша сбежит из Ктесифона в Парса, похитив из казны царей [среди других сокровищ] Камень Камней и Рубин Рубинов. Никогда он не вернётся в царскую казну, и ты, Хосров, потеряешь трон Ардашира. Но демонам-дэвам [также] не сыскать Камень Камней до исполнения [времён], когда на звезде Тазвидар дочь Проклятой не произнесёт забытого пророчества. В тот же день в вечных горнилах Атри сгорят все обещания и все [заветы] Тьмы».

К отрывку был добавлен исторический комментарий:

«Текст рассказывает о событиях, произошедших на Земле, в средневековом Иране в эпоху поздних Сасанидов. Астрономические названия, упомянутые в расшифрованном тексте, переводятся следующим образом:

Мах – Луна,

Кеван – Сатурн,

Вахрам – Уран,

Ормазд – Юпитер,

Tиp-Марс,

Михр – Солнце.

Мистическая звезда Тазвидар (Сохемес древних египтян, Партамасир звездочётов эллинистического Пергама) расположена в созвездии Ориона. Некоторые герменевтики [75] отождествляют её с Талис, солнцем планеты Фаренго.

Описанное в тексте расположение Луны, Солнца и планет, рассчитанное для широты Ктесифона (столицы государства Сасанидов), указывает на дату 23 декабря 631 года ЭП. В стране после поражения от армии Византии происходили многочисленные мятежи и междоусобицы. Царями Ирана тогда считали ставленников различных группировок знати Сасанидов Хосрова Третьего (631-633), упомянутого в тексте, Хосрова Четвёртого (631-632) и Пероза II (631). Упомянутый в тексте Ардашир Первый (226-240) – основатель династии Сасанидов. О наложнице царя Хосрова III по имени Ватриша исторических данных не сохранилось».

22

Дом Биргира Яна, Соломоновы острова,

Австралийский административный округ,

планета Земля (0КА01: 3), Солнечная система.

10 юна 417 года Эры Восстановления.

Отставной адмирал, который накануне отпраздновал свой полувековой юбилей, встретил Анабель Фаро на пороге своего нарядного бунгало. Под скалой, на которой его построили, мирно плескались волны Тихого океана. Адмирал выглядел бодрым и моложавым, тропический загар и бородка– «подкова» делали его похожим на морского пирата из исторических сериалов.

– В мире что-то изменилось! – вместо приветствия весело произнес Биргир Ян. – В моё время полицейским не позволяли даже на выстрел приближаться к пенсионерам из «управления А».

– Специальный агент Следственного управления имперской полиции Фаро, – представилась Анабель. – Вам предстоит ответить на вопросы следствия по делу Шермы Шайнар.

– Предстоит? – улыбка Яна стала шире. – Кто вас научил таким словам, девушка? Мне теперь предстоит получать адмиральскую пенсию, купаться в океане, любить девушек, пить джин и есть моллюсков. А о Шерме я уже забыл. Что за вопрос?

– Мы и будем так на пороге стоять? – прищурилась на веселого отставника агентесса. – Может, пригласите даму в ваше поместье?

– Вы меня просто убиваете своим лексиконом, – Биргир Ян жестом пригласил Анабель войти. – Где же вы видите «поместье», специальный агент? Вот это, по-вашему, поместье? – бывший адмирал показал на влажное пятно, украшавшее потолок бунгало. – До поместья, девушка, я не дослужился. Я же не лорд и не барон. Мой покойный отец, как и вы, работал полицейским в здешнем Следственном управлении. Погиб при исполнении, имений и капиталов мне не завещал… Кстати, ваш нынешний базовый офис не в Атланте часом?

– В Гонконге.

– Почти рядом… – Ян согнал из плетёного кресла серого дога. – Садитесь, агент Фаро. Надеюсь, у вас на собак аллергии нет?

– Нет… Спасибо, – Анабель удобно устроилась в кресле. – Если у вас ещё найдётся холодная вода…

– Жара! – кивнул Ян и направился к сервиратору. – А вас в полицейской школе не учили, что есть и пить в доме подозреваемого опасно?

– Вы не подозреваемый.

– Должны добавить: «Пока».

– Пока что.

– Вот уже привычнее, – хозяин бунгало поставил перед Анабель стакан с водой и льдом. – Угощайтесь… Так что вы там говорили о Шерме?

– Нас интересуют обстоятельства её пребывания на Земле.

– Какие обстоятельства?

– Связанные с её пребыванием в провинции Фарс.

– Шерма Шайнар, которая была моим агентом-телепатом под псевдонимом Ликтор, отдыхала там после успешного проведения спецоперации. Она была беременной, и я дал ей отпуск. Её тогда хотели наградить офицерской «Серебряной звездой», но наши чиновники, как всегда, запихнули представление в какую-то задницу…

– Если это не секрет, в чём заключалась упомянутая вами спецоперация?

– Уже не секрет… – Ян из окна увидел на лестнице, ведущей в бунгало, юную темнокожую девушку, приветливо помахал ей рукой и объяснил Анабель – Это моя подружка. Местная чемпионка по гонкам на скутерах.