Текст книги "Гнездо (СИ)"

Автор книги: Владимир Ешкилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Между тем по трапу дискоида сошли две Знающие в матово-серых скафандрах. За ними на сельвийскую почву высадился увешанный средствами биолокации высокий гражданский. Замыкали процессию гостей военные с красными знаками Джи Тау. Среди последних, судя по наличию лабораторных чемоданчиков и транспортных биомодулей, были и ксенобиологи.

«Скорее всего, гражданский и является этим Зак-Заком, – решил премьер-лейтенант. – Занга говорит, что он непризнанный гений. Хлопоты снова увеличатся. Чем многочисленнее гении, тем меньше конкретной работы они выполняют. Теперь вот начнут драться с Фалькой за каждое определение; получится у нас не экспедиция, а целый симпозиум».

– В каком состоянии скутулия? – не теряя времени, перешла к делам Сайкс.

– Базальный метаболизм стабильный, но снижается сигма, и пульсация хорды дошла до критического значения, – доложил Фальк.

– Показывайте.

– Пойдемте, коллеги, – Фальк жестом пригласил гостей в лагерь. – Я считаю, что ксеноформу нужно немедленно переместить в стационарный биомодуль. Мы слишком долго держим её под газовой блокадой.

Сайкс и её окружение приблизились к месту заключения монстра. На гибком экране, который прилепили к изоляционной мембране, высвечивались данные мониторинга внутренних органов скутулии. Цифры и метки на экране каждую секунду менялись.

– И что вы думаете? – обратилась к Зак-Заку и Диммере Сайкс. – Существо можно транспортировать?

– Скорее всего … да, – Зак-Зак внимательно просмотрел колонки цифр, – но я бы хотел увидеть данные по дементивной динамике [18].

– Лимбограму? – уточнил Фальк.

– Плюс подробные данные сканирования тех церебральных секторов, которые отвечают за ментальное влияние.

– Мы не уверены, что ментальное влияние генерирует именно мозг.

– А что же тогда, по-вашему, его генерирует?

– Пока этого не удалось определить.

– Это принципиальный вопрос, коллега. Мы должны знать природу влияния – Зак-Зак увеличил изображение грушевидного органа, подвешенного на тонких жилах. – Я вижу характерное утолщение проталамуса. Этот участок по структуре вполне подобен тому, который генерирует ментальные волны у болотной двурогой многоножке Cylindroiulum diacornis, и в псевдополозе Coluberina singulata.

– Вам, коллега, как всегда, все понятно, – лицо Фалька нельзя было рассмотреть за световыми фильтрами шлема, но в голосе ученого присутствующие почувствовали раздражение. – Однако в действительности единого мнения академических кругов относительно того, какие именно органы сельвийских прорептилий генерируют телепатическое влияние, ещё не сложилось. Существует по крайней мере четыре концепции, которые радикально отличаются по своим выводам. Вы, в частности, исходите в своих статьях из того, что за телепатию в протополозах отвечает одна из ундуляций проталамуса плюс связанные с ней нейроструны роговых отростков, а я – и со мной и большинство сельвиологов – это ваше мнение не разделяем. Категорически не разделяем и не видим оснований для этого. Ваши предположения не подкреплены никакими весомыми экспериментальными данными. Это лишь гипотеза.

– О, приятная неожиданность! Вы даже читали мои статьи.

– Я читал ваши статьи, уважаемый коллега, но не уверен, что вы читали мои.

– Мне достаточно того, что я убил кучу времени на работы вашего учителя и патрона Гурака.

– Кстати, лидера научной школы и выдающегося на сегодняшний день специалиста по сравнительной морфологии сельвийских ксеноформ.

– Это вы так считаете.

– Достаточно пустых слов, – прекратила научный спор Сайкс. – У нас нет времени на все эти дискуссии. Меня интересует только один-единственный аспект жизнедеятельности этого существа. Мы должны выяснить, каковы мощность и специфика телепатического воздействия скутулии. У моих ксенобиологов в биоконтейнере находиться известный вам организм-симбионт Licosa selvix. Меня интересует: может или не может эта скутулия с помощью своего ментального воздействия разорвать симбиотическое взаимодействие между составляющими организмами ликозы. И если скутулия на это способна, то на каком расстоянии и как быстро.

– Но для такого эксперимента нужно освободить ксеноформу из-под нашего контроля, – все ещё не понял Фальк.

– Да, вы правы, – согласилась Преподобная. – Начинайте выводить скутулию из контролируемого состояния.

– Выпустить её?

– Мы будем держать ксеноформу в клетке. У нас здесь есть одна подходящая конструкция.

– А вы уверены, что она не вырвется из этой вашей клетки? Она, между прочим, оторвала голову охраннику вместе с частью экзоскелета.

– Это мой приказ, – сказала Сайкс. – А я, к вашему сведению, представляю здесь императора … Лейтенант!

– Слушаю, мэм! – Со Лаю чем дальше, тем больше нравился руководящий стиль жрицы.

– Ваша задача: безопасность на территории, где мы будем проводить эксперимент.

– Будет сделано, мэм!

– Мы напрасно потеряем время – вдруг заявил Зак-Зак. – Это скутулия, а не чулимба. Нам нужна чулимба.

– Мы точно не знаем, какое именно существо спасло магонийцев, – не согласилась Сайкс. – Если со скутулией не получится, будем искать чулимбу. Я все сказала.

– Нам нужна чулимба, – пробормотал Зак-Зак. Но уверенности в его голосе не ощущалось.

«Гений сдулся, – понял Со Лай. – Пифийка умеет обламывать ботанов. Интересно было бы посмотреть на эту преподобную Сайкс, когда она будет без скафандра».

У него начала рождаться ещё одна мысль, связанная с высокородной Знающей, но, помня, что жрицы обладают телепатией, офицер подавил её в зародыше.

11

Планета Аврелия (6КА81:4),

звёздная система Мийтры (HD168443).

14фебрария 417 года Эры Восстановления.

Пела на мгновение задумалась, прежде чем прижать карту доступа к мембране с цифрой «85». Потом она решительно наложила гладкий квадратик на ту часть едва вибрирующей поверхности, которую подсвечивал желтоватый свет. Прозвучал мелодичный сигнал, цвет света изменился на зеленый – и девушка вошла во временное личное жилище флаг-маринера Ясмин Бехеште. Хозяйка ожидала её. Пела, которая привыкла видеть флаг-маринера в форменном комбинезоне, растерялась, спрашивая себя: “А это действительно она”? Блестящее золотистое платье и причудливая диадема превратили Ясмин в принцессу из сказочных сериалов. Поддержанные диадемой волны тяжелых черных волос падали на её обнаженные плечи, благородные линии шеи окантовывало разноцветное каменное колье, стилизованное под украшения женщин Древнего Египта. Платье подчеркивало матовое совершенство кожи. Без обуви Ясмин казалась миниатюрнее, чем на строительной площадке.

«Наверное, это традиционная одежда её родной планеты», – предположила потрясена Пела. Она вдруг догадалась, что Ясмин надела это недопустимо роскошное, по здешним меркам, платье не просто так. Поняла, что черноволосая красавица превратилась в принцессу именно ради неё, задрипаной курсантки с неполноценным социальным статусом. Девушка почувствовала себя дикаркой и смутилась. Ей показалось, что спартанские нравы аврелианскои провинции теперь сияют на её лбу, как клейма преступников из исторических фильмов. Ясмин, казалось, все поняла и первой сделала шаг навстречу.

– Заходи, заходи волшебная гостья, – Её голос доносился медовым потоком, словно мантра гипнотизера. – Заходи, моя спасительница, заходи. Мой дом теперь твой дом, раздели же со мной радости моего ложа.

– Спасибо, Яс … мин, – едва прошептала Пела, вдохнула пропитанный мускатным ароматом воздуха и почувствовала, как кружится голова.

– Тебе неловко от всего этого? – Ясмин едва наклонила голову и коснулась взглядом блестящей бижутерии.

– Нет, оно очень роскошное …

– Вижу, что твоя Оса не баловала тебя костюмированными приключениями.

– Вы знаете о Осе? – Пеле показалось, что все её тело покрывается красными пятнами. Никогда в жизни ей не было так неуютно, как в этот момент.

– О вас все знают, – смуглая красавица приблизила свое лицо к лицу девушки и кончиком языка коснулась ямки на её подбородке. – Она красивая, у тебя хороший вкус. Но … бывают более красивые.

Как бы в подтверждение своих слов, Ясмин кивнула на зеркальную стену. Пела посмотрела туда и увидела длинноногую рыжую девушку в смешной одежде рядом с одетой в блестящее золото древнеегипетской владычицей. Вдруг золото с шорохом сползло на пол, и теперь рядом с раскрасневшаяся курсанткой напряглась стройная бронзовая статуэтка. Свет в комнате стал оранжевым, от чего обнаженное тело «владычицы» будто окуталось золотисто-шоколадным сиянием.

– Ты очень классная, девочка, очень классная … Доверься мне, моя рыженькая, – шепот Ясмин раздавался как приглушенный рык пустынной львицы. Пела почувствовала, как ловкие пальцы освобождают её от пояса и одежды. – Не говори мне «вы» … Сегодня я твоя … Сегодня ты забудешь про ту бледную Осу …

«Уже забыла», – не без удивления отметила Пела.

Примерно за три тысячи километров от восемьдесят пятого помещения жилого сектора космодрома Тэлон, в большом городе на берегу Экваториального океана расположилась одна из многочисленных «красных зон», принадлежавшая исследовательским и резидентальным подразделениям имперских Джи Тау. В то время, когда Пела забывала Осу в объятиях новой подруги, в этой «зоне» встретились координатор разведывательных проектов Службы Предотвращения на Аврелии Рэй Блисс и невнятный светловолосый дигендер в форме техника Джи Тау с шевронами флайт-лейтенанта.

– Я прочитал ваш доклад, – без вступления начал Блисс. – Я, к сожалению, не специалист по физике плазмы и, соответственно, не все понял, – он встретил взгляд техника и удивился ледяной отстраненности в его глазах. – Если я не ошибаюсь, вы утверждаете, что во время последнего нападения Адельм на космодром Тэлон вы заметили определенные аномалии в применении ими шаровых молний?

– Если это можно назвать «аномалиями», сир.

– …?

– Это были не шаровые молнии, сир.

– А что же тогда?

– Если бы, сир, мы не имели там специальной аппаратуры, то, наверное, ничего не заметили бы … Сто процентов, что ничего не заметили бы. Но, вы знаете, нам приказано отслеживать ситуацию вокруг Махонико, брат которой был террористом …

– Я в курсе, меня сейчас интересует не она.

– Простите, сир. Я продолжаю. Там у нас находится чувствительная аппаратура, которая позволяет фиксировать изменения и трансформации энергетических полей во всех возможных диапазонах. Эта аппаратура не была создана для анализа разрядного оружия Адельм, но мы фиксируем все события …

– Мудро делаете, – кивнул Блисс.

– Мы подвергли детальному анализу все физические явления, сопровождавшие нападение Адельм в Космодромном ангаре.

– Зачем?

– На всякий случай.

– Я думаю, – координатор хитро прищурился, – что кому-то очень захотелось стать первым, кто поймет, как Адельмы руководят своими молниями. Такое открытие прогремело бы на всю Аврелию. Кто-то у вас, скажем так, имеет значительные исследовательские амбиции. Часом это не вы, Модо?

– Все мои открытия, сир, я всегда направлял и направляю на благо Службы. Исключительно на благо Службы, сир.

– Хорошо, продолжайте.

– Всего в нападении участвовало восемь пустынных Адельм. Их ещё называют bipunctata – «двухточечными». Ксенобиологи говорят, что охотничий клан взрослых Адельм-самцов обычно состоит из шести-девяти особей. Итак, на первый взгляд, ничего такого, что выходило бы за пределы нормы. Прорвавшись в ангар, Адельмы разделились на три группы. Это их обычная охотничья тактика, также ничего удивительного. На ту площадку, сир, где работала Махонико, напали три Адельмы. Две из них, прежде чем они были уничтожены, успели сгенерировать плазменно-электрические заряды и направить их на цели. Первым зарядом вывели из строя монтажного работа типа «Элефант», второй вошел в контакт с куском пластокерамичного изолята, использованный Махонико вместо щита, и взорвался. В результате взрыва Махонико получила легкие повреждения кожи, неполный паралич левой руки и термические ожоги глаз. За сутки все травмы и нарушения в динамике конечности был ликвидированы. Лечение проводили военные медики из группы «эс-джи шесть» в медблоке полевого госпиталя Одиннадцатого флота. Парез лечили по стандартной схеме …

– Парез? – переспросил Блисс.

– Парез – это неполный паралич, сир, что приводит к ограничению подвижности конечностей.

– Вы и в медицине разбираетесь?

– При необходимости, сир, изучаю смежные дисциплины.

– Одобряю. Продолжайте, Модо.

– Все было бы правильно, сир. Вроде ничего подозрительного, обычный приступ Адельм. Однако детальный анализ квантовой голограммы нападения дал неожиданные результаты. Если заряд первой Адельмы был обычной шаровой молнией, то заряд второй вообще выходит за пределы тех физических процессов, которые происходят при эволюциях известных нам высокоэнергетических газоплазменных образований.

– С этого места – детализируйте. Попробуйте объяснить так, чтобы я понял.

– Я попробую, сир. Обычная шаровая молния является импульсным индукционным разрядом, возникающем при резком наращивании мощности магнитного поля. Его энергетика базируется на том, что электроны в тороидальном магнитном поле разгоняются до релятивистской скорости. Быстрые электроны достигают энергии примерно в десять миллионов электронвольт. Так, чтобы вы представили, сир: индукционный заряд в середине кольцевого вихря [19].

– Я представил, спасибо, Модо. Магнитный тор, а под его поверхностью движутся электроны. Спиралью движутся. Если я правильно вас понимаю, в такой шаровой молнии должно было происходить что-то вроде термоядерного синтеза?

– Именно так, сир. Обычные шаровые молнии, как на Земле, так и на любой другой планете, интенсивно излучают радиацию и имеют относительно холодную поверхность. Совокупное значение энергии такой молнии примерно от восьми до двенадцати мегаджоулей. Но то, сир, что сгенерировала вторая Адельма, имело энергию примерно в тридцать мегаджоулей и не излучало никакой радиации. Это было так называемое «идеальное кольцо» с полоидальным током.

– Я опять не понимаю. Что такое «полоидальный ток»?

– Я увлекся, сир, ещё раз простите. Я имею в виду, что эта псевдомолния находилась в створе линейного индукционного газового разряда, типа обычного линейного разрядника. Это образование имело горячую поверхность и не обладало внутренним источником энергии, как шаровая молния. Адельма такой плазмоид произвести не могла, даже если бы у неё в животе спрятали термоядерный реактор. Кто-то или что-то постоянно питало плазмоиды через энергетический канал неизвестного нам типа. Псевдомолнию инспирировали извне.

– Проникновение [20]?

– Никакого сомнения, сир. Проникновение. Наша техника не может синтезировать управляемые плазмоиды с такими энергетическими характеристиками. Даже для килоджоулевой высокоэнергетической плазмы нашим физикам нужно громоздкое оборудование.

– Остатки Адельм исследовали?

– Не удалось, сир. К сожалению. Военные испепелили их плаганами, а потом ещё и смыли пепел. Мы имеем только видеозаписи и голограммы.

– Обнаружили, откуда они прорвались?

– Под старым космодромом целый лабиринт подземных ходов, тоннелей и пещер. Там полно всякой гадости. Наши бойцы прошли несколько километров теми подземельями, но ничего необычного не нашли. Там только гнезда различных ксеноморфов, остатки старой строительной техники, резервуары с химикатами.

– А на видеозаписях и голограммах нашли что-то необычное?

– Адельма, якобы сгенерившая псевдомолнию, была очень большой, для представителя семейства Adelma polaria bipunctata, и имела странную окраску. Это маскировка, сир. Никакая это была не Адельма.

– Гм … Если, скажем, чужие хотели убить Махонико, – предположил Блисс, – то они выбрали очень сложный и малоэффективный способ.

– У меня есть предположение, сир, – сообщил Модо. Координатор вдруг заметил, что отстраненность исчезла из глаз техника, которые сияли предвкушением большого открытия.

– Я слушаю.

– Это не покушение на убийство, сир. Это было что-то другое. Я уверен. Там, сир, на соседней строительной площадке во время нападения также произошло нечто подобное. Молния поразила ещё одну девушку из числа инженер-курсантов. её зовут Орбана Сотазия Анс, отзывается на кличку «Оса». Она учится вместе с Махонико, и они близкие подруги. То есть даже не подруги, а ещё ближе. Так, сир, вы правильно меня поняли. На той площадке, где работала Анс, не было спец аппаратуры, однако я уверен, что её также «обозначили» аномальным плазмоидом.

– Интересно. Однако для такой уверенности нужны факты.

– Они есть, сир, их достаточно, поверьте мне. Тождественные поражения, не характерные для обычной молнии. Я могу подкрепить «не характерность» поражений более чем убедительной статистикой. Как местной, так и собранной на опережающих планетах. Для Земли, скажем, это сотни тысяч случаев в течение тысячи лет. Полное совпадение клинической симптоматики. Что в Махонико, что в Анс. И полное отличие с преобладающим большинством тех случаев, которые были найдены мной в архивных базах. Я почувствовал, что здесь прослеживается некая закономерность. Посмотрел биографические файлы покойного брата Махонико – террориста Хэппи Этальдино. Его жизнь здесь, на Аврелии, достаточно тщательно задокументирована. В его биографии также был эпизод с нападением Адельм. Когда ему было шестнадцать лет, в поселении Новая Джорджия. Та же история. Ожоги глаз, локальный паралич, струйное поражение кожи. А ещё я просмотрел файлы террористки Шерм…

– Даже так, – Блисс покачал головой. То ли удивлённо, то ли неодобрительно.

– Я получил на это разрешение от руководства управления «А», – сообщил техник, не отводя взгляда. Помолчал, ожидая реакцию Блисса; не дождался и добавил: – Разрешение от адмирала Хангар. Тридцать два часа назад.

– Неужели вам, Модо, доставляет удовольствие раздражать своих непосредственных руководителей обращениями «через голову»? – координатор разведывательных проектов прошелся взглядом по мешковатому комбинезону техника, его вздернутому бесцветному лицу, узкой линии рта и женской шее.

«Дигендер, условно полноценная двуполая особь, досадный сбой эволюционной программы – Блисс усилием воли подавил волну отвращения, которая уже поднималась в его естестве. – Что с него возьмешь, с этого несчастья. Его (или её) обиженного ещё до рождения. И он (она) очень полезен (полезная). Любознательный (любознательная), догадливый (догадливая), настойчивый (упорная). Знает свое дело… На самом деле, Империя стоит именно на таких техниках».

Вслух он сказал:

– Вы должны знать, Модо, что внутренние уставы Службы четко регламентируют порядок обращений за разрешениями к должностным лицам и экспертным центрам.

– Я признаю свою вину, сир.

– Это понятно, но вы остановились на том, что смотрели биографические файлы лидера террористов Шерм Шайнар.

– Да, сир.

– И что дальше?

– Когда она находилась на Земле, её также поразила шаровая молния.

– …?

– Да, это указано в её досье. Я нашел медицинский отчет, довольно подробный. Она тогда была на третьем месяце беременности, и военные медики из вспомогательной бригады Первого флота тщательно её обследовали.

– Но на Земле нет Адельм.

– Вы правы, сир. Поэтому появление земной шаровой молнии было замаскировано грозой. Обычным для Земли явлением.

– Я уже знаю, Модо, каким будет продолжение вашей истории: у Шерм были те же симптомы поражения, что и у брата с сестрой и у курсантки Анс? Я угадал?

– Абсолютно точно, сир. Те же симптомы. Один в один. Это не может быть простой случайностью. Все упомянутые лица получили, как я думаю …

– Своеобразное посвящение от чужих?

– Именно так, сир! Вы меня поняли. Их организмы могли получить не только поражения, но и испытать незаметные трансформаций, стать носителями «подсадных» энергетических структур или чего-то подобного. Это явное проникновение.

– Вы заслуживаете повышения, – подытожил Блисс после нескольких минут молчания. – Хотя вы и действовали вопреки нашим уставам и… традициям. Считайте, что вам повезло с начальником.

– Служу Империи! – техник-дигендер вытянулся перед координатором.

– Тебе понравилось? – Пела смотрела на зеркальный потолок, где пульсировало в общем ритме дыхания переплетенное отражение двух тел – светлокожего и цвета байхового чая.

– Ты спрашиваешь? – Ясмин погрузила свой точеный носик в волосы подруги. – На этой захолустной планете найти такое рыжее счастье… Я в шоке.

– Планетка ещё та, – согласилась Пела. Ты совсем другая. Совсем. Девушки говорят, что ты с Тиронии. Там лучше?

– Мои родители работали на Тиронии, я там родилась. Но вся наша семья – с Земли. Я считаю себя землянкой, а не тиронийкою.

– У нас в школе учатся две землянки. Обе гадкие. Одна – альбинос с красными глазами, а у второй такие жирные волосы, что уже через час после душа слипаются в пряди. Фу!

– Землянки разные бывают, – Ясмин лизнула ушко девушки. – А тебе нравятся только девушки?

– Я хотела бы иметь парня, – признала Пела. – Но ты сама видишь, какие здесь ребята. Чахлые провинциалы, не на что и смотреть. У них крутым счастьем считается официальный брак с дочерью начальника. Все помешаны на карьере, особенно на военной. Если у кого-то из них родственник служит в имперском Флоте, то это просто нечто. И не подходят и не взглянут. Высшая раса! Они здесь так гнутся перед всяким мелким начальством, что меня аж тошнит. А бизнесмены из них никакие. Здесь всем бизнесом управляют альфийцы. Вот они классные пацаны, деловые. И деньги у них водятся. Я хотела бы иметь парня с Альфы.

– Альфийци занудные.

– И вовсе не занудные.

– Я слышала, что аврелианцы специально поощряют переселенок к лесбийской любви. Что это такая политика здешнего правительства. Ограничивают рождаемость.

– Политика? – Пела поморщилась, как от кислого. – Это меня намеренно «поощрили» до Осы?.. О! – вспомнила она. – Ты же говорила, что всем известно, что Оса моя девушка… Была моею девушкой, – исправилась она и виновато прижала свои губы к щеке Ясмин.

– Я не ревнивая, рыженькая, не бойся, – Ясмин встала с кровати. – А ваши с Осой игры кто-то записывает и продаёт. Можно приобрести в свободном доступе и в различных форматах. Вы с Осой настоящие звезды местного порно. Скоро из тех записей симуляшку сделают. Если не сделали.

– Сволочи! Падлы! – Пела искренне вгрызлась в подушку. Она почувствовала, как горит её лицо. Если бы она умела плакать, то стала бы реветь, как сопливая малолетка.

– Да не переживай ты так. Знаешь, сколько девушек на Аврелии завидуют тебе смертельной завистью? – Ясмин искренне любовалась зрелищем разъяренной красавицы, её рыжей гривою, отливающей медью в матовом свете поляризованных светильников.

– Мне и их зависть к одному месту. Вот к этому, – Пела похлопала себя ниже спины. – падла! – девушка запустила подушку в зеркальную стену – Меня, как последнюю дуру, подставили… Если бы я знала, кто это снимает…

– Может, Оса в курсе.

– Ты думаешь? Нет, я не верю… – Пела даже побледнела от такого предположения.

– А кто из вас двоих выбирает душевую кабинку? – Ясмин потянулась всем своим роскошным телом, склонила голову набок и заговорщицки подмигнула подруге.

Пела вспомнила, что кабинку для их тайных встреч всегда выбирала Оса. «Убью суку!» – решила она. А потом ещё одна догадка выплыла из её памяти: хитрая улыбка Ясмин в автобусе, когда они впервые увидели друг друга.

«Увидели друг друга вживую, – поправила себя Пела. – Она узнала меня. Она видела записи из кабинок. Меня же, благодаря той предательнице, знает вся эта проклятая Аврелия… Вот откуда ноги растут»

– Да ты видела меня… наши с Осой…

– Видела. Мне понравилось. Даже очень. Я сразу заметила, что ты не знаешь о записи, что ты любишь ту стерву по-настоящему. Такое невозможно сыграть, рыженькая… Я пересмотрела все записи с тобой, которые только нашла в сетях. Ты стоишь большего, я тебе говорю.

– Её убить мало. Подлость, ветошь…

– Оставь в покое эту Осу, мысли шире. В искренней любви греха нет.

– Греха? – переспросила Пела. – Нас учат, что «грех» является определением устаревшего религиозного представления о потере девственности. Ты сектантка?

– С чего бы это вдруг?

– Я знаю, что на Тиронии много сектантов. Среди людей, особенно среди клонов.

– Я не сектантка. А что до потери девственности… Ты знаешь эти строки:

Любовь является приобретением единства, любовь является накоплением девственности, солнечного запаха, неучтивых напряжений тела, речной поступью через узкие лазы ревности, под мостами мести, сквозь отверстия дневных проникновений…

– Нет, впервые слышу. Накопление девственности? – девушка пошевелила губами, словно смакуя парадоксальное словосочетание. – Прикольно. И кто же это написал?

– Одна запрещена поэтесса.

– Запретная? – удивление Пелы было искренним. Она впервые услышала, что существуют запрещенные поэты. – А почему её запретили?

– Когда-нибудь тебе расскажу, – на лицо Ясмин вдруг набежала холодная тень.

– А как её имя?

– Шерма Шайнар, она с Ноли.

– А почитай ещё что-то из её стихов.

– Слушай:

Я снова привязана к платану. Меня помазали медом, чтобы насекомые знали, куда лететь; чтобы они заползли в меня через все отверстия чтобы после их челюстей меня стало совсем мало, одни кости: блестящие, гладкие, такие же совершенные, как я теперь. Потому что в действительности насекомые открывают более глубокие слои красоты, а не уничтожают, как думают те, кто ненавидит.

– Это так я привязана к самой себе, – после долгого молчания сказала Пела.

– Ты сказала, как поэт, – Ясмин присела на кровать и принялась ласкать Пелу. – Ты не пробовала писать?

– Нет, – девушка отодвинулась от флаг-маринера. – Это не моё.

– Что-то не так, рыженькая?

– Я хочу больше знать об этой Шерме. Где можно узнать о ней?

– Я уже говорила: она запрещённая поэтесса. Если ты сделаешь запросы о ней в информационных сетях, тобой мгновенно заинтересуются Джи Тау.

– Они мной и так интересуются.

– С какой это радости?

– Мой брат чего-то там натворил против Империи… Эта запрещённая Шерма воюет с имперцами?

– Я знаю о ней не так уж много. Говорят, что она телепатка и невероятная в сексе. Она получила бриллиантовую корону на альфийском всепланетном конкурсе красоты. Даже была любовницей императора…

– Настоящего?

– Нет, покойного Туре Шактири. Затем она возглавила мятеж против Империи и Пифийских жриц.

– Любовница императора возглавляет мятеж и пишет такие стихи? Крутая девушка… – Пела задумалась, потом тяжело вздохнула: – А я пропадаю в этой дыре, как грёбаный крысенок.

– Тебе здесь плохо?

– Плохо? Это слабо сказано. Меня выгребает от этой школы, от этой вонючей Золотой Планеты, от этой суки Осы, от всего, всего, всего. Вы-гре-ба-ет!.. Они тут все такие моралисты, а знали о нас с Осой, знали всё и не изгнали, не отправили в карцер … Я тебе верю, это такая их политика. Они смотрят на переселенцев, как на полезных извращенцев, как на дешевую рабочую силу. Мы для них хуже клонов. Им главное, чтобы мы не трогали местных, а между собой… Хотя бы поубивали друг друга. Ненавижу эту планету!

– Хочешь рвануть отсюда?

–Хочу, – Пела недоверчиво посмотрела на Ясмин. – А ты мне поможешь?

– Попробую.

– Но у меня на путешествия нет денег.

– Не в деньгах дело, рыженькая. Две эскадры Одиннадцатого флота за несколько недель передислоцируют в Сектор Эридана. Говорят, что на Сельву. Там будут строить суперсекретную военную базу. Только ты, смотри, никому об этом не говори, – Ясмин прижала палец к губам подруги. – Информация уровня секретности «два А». Нас всех перебрасывают на новую точку. Всех, кто строит Тэлон. Но там, говорят, на порядок больший объем работ. Формируется отдельная бригада. Каждую монтажную команду будут разворачивать в батальон согласно табельным требованиям военного времени. Нам всем уже раздали контракты. Оклады двойные, куча денег. Меня приписали унтер-офицером в батальон, где тридцатипроцентный некомплект контрактников. И неоткуда подбирать. Наибольший дефицит – операторы роботов. А ты, рыженькая, классный оператор. Лучший из тех, кто работает в ангаре. У тебя естественная чуйка на технику. А ещё: ты спасла меня от Адельмы. Это тебе точно зачислят. А я могу сделать тебе протекцию … Но, говорят, что и Сельва – самое настоящее пекло …

– Ясми, солнышко, как я тебя люблю! – Пела, не дослушав, обхватила подругу обеими руками и так сжала, что та ахнула от боли. – Ясми, вытащи меня отсюда. Хотя в ад, хоть куда! Яс-ми!

– Тихо-тихо, рыженькая, ты так мне все рёбра сломаешь, – улыбнулась флаг-маринер, освободившись из опасных объятий рыжей спортсменки. – Я ничего не гарантирую. Тем более что у тебя, как оказалось, есть проблемный брат. Но попробовать можно. Командир моего батальона – старомодный натурал. Специфический такой дядя, не злой, смотрит на меня, как морлиф на сепека [21]. Ему, видишь ли, нравятся естественно рожденные девушки. Сделаем так, чтобы ты ему тоже понравилась.

– Сделаем, сделаем! – радостно подпрыгнула Пела. – Я все сделаю, что ты скажешь.

– Точно?

– Да чтобы меня Адельма сгрызла! – поклялась флаг-маринеру Пела Эсмеральда Махонико, покорно сползая на разбросанные подушки.

12

Метрополия Ловел область Восточная Арсия,

планета Марс (0КВ01:4),

Солнечная система.

16 квадрария 417 года Эры Восстановления.

С тех пор, как Ланс Маккослиб начал преподавать во Фламарионском университете [22], он постоянно чувствовал на себе вопросительные взгляды руководства, коллег и слушателей. Ведь когда отставной вице-адмирал Службы избирает местом работы кафедру практической ксенобиологии далеко не самого престижного марсианского учебного заведения, это невольно вызывает вопросы. А если жена отставного вице-адмирала является известным во всей Империи ксенобиологом, баронессой из древнего марсианского рода Веев да ещё и находится в секретной экспедиции на самом большом звездолете Империи, то вопросы размножаются, как знаменитая сельвийская букашка Ukuris atripalpis, что успевает за один световой день отложить полмиллиона яиц.

Маккослиб преподавал пакет спецкурсов, связанных с изучением средств противостояния опасным ксеноформам. Он также принял на себя заведование лабораторией, в изолированных боксах которой слушатели Фламарионского университета могли увидеть настоящих ксеноморфов, попрактиковаться в обезвреживании инопланетных вирусов, а также поработать на симуляторах, что воспроизводили природные ландшафты Сельвы, Бальсан, Колумбии и других миров, населенных особенно опасной ксенофауной. На спецкурсы к отставному вице-адмиралу записывались в основном те из слушателей, кто планировал делать карьеру в управлении «D» и навсегда связать свою жизнь с бесконечной и изнурительной борьбой человечества против туземной жизни колонизированных планет.