Текст книги "Орден госпитальеров"

Автор книги: Владимир Захаров

Соавторы: Владимир Чибисов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц)

Что собой представлял Иерусалим тех времен? Сохранилось его описание, которое оставил еврейский путешественник второй половины XII в. Биньямин из Туделы составил путевые записи, во время своего многолетнего путешествия, начавшегося в 1159 г. (по другим, менее обоснованным, данным – в 1166 г.) и завершившегося в 1172 г. или 1173 г. Они легли в основу его «Сефер ха-масса‘от» («Книги путешествий»).

Цель этого длительного путешествия Биньямина неизвестна (предполагается, что оно было предпринято с целью торговли драгоценными камнями). Его книга является одним из важнейших источников как по истории евреев Средиземноморья и Ближнего Востока первых веков второго тысячелетия н. э., так и по общей истории и исторической географии этого района в указанный период. Биньямин из Туделы отмечает численность евреев в каждом пункте своего путешествия, хотя не всегда ясно, указывает ли приводимая им цифра на число лиц, принадлежавших к еврейской общине, или на число состоящих в ней семей. Беньямин побывал в Иерусалиме, в своей книге он оставил краткое описание города, в котором сохранилось указание на существование в нем двух странноприимных домов, один из которых, скорее всего, принадлежал госпитальерам:

От Гавона три парасанги [275]275
  Парасанга равна 4,5 км


[Закрыть]до Иерусалима; это маленький город, окруженный тремя каменными стенами, и весьма многолюдный: там якобиты, сирийцы, греки, григориане и франки – собрание всех языков и народов. Там есть красильный дом, который ежегодно отдается царем на откуп евреям, с тем, чтобы никто не занимался крашением в Иерусалиме, кроме одних евреев. Их там двести человек; живут они под башней Давида, в конце города. В стенах этой башни сохранилось от древних времен около 10 локтей фундамента, построенного нашими предками; остальное все сделано измаильтянами. Во всем городе нет здания крепче башни Давидовой. Там же находятся два госпиталя: в одном из них помещаются все приходящие сюда больные, и получают все, что им нужно, как при жизни, так и после смерти… [276]276
  Путешествие рабби Вениамина Тудельского. Перевод П. Марголина. // Три еврейских путешественника XI и XII столетия. СПб., 1881. С. 264.


[Закрыть]

Превращение странноприимного братства госпитальеров в рыцарский орден

Итак, в этот период крестовых походов орден госпитальеров являлся, по мнению М. А. Заборова, «составной частью феодальных верхов в государстве крестоносцев» [277]277
  Заборов М. А.Мальтийские рыцари: Историческая эволюция ордена Иоаннитов// Религии мира. История и современность. Ежегодник. М., 1984. С. 151.


[Закрыть], созданном на отвоеванных от сарацин землях. Орден расширяется, возрастает его численность, и в начале XII в. он насчитывал около полутысячи членов, которые успешно обороняли только в Леванте более 50 крепостей. Чтобы госпитальеры могли защищать паломников на дорогах Святой Земли, ведущих к Иерусалиму, в орден стали принимать рыцарей, бравших на себя обязанность вооруженной защиты паломников в пути.

Во многих приморских городах Востока, Византии и Западной Европы госпитальеры открыли странноприимные дома-госпитали. Однако после окончания Первого крестового похода орден госпитальеров превращается преимущественно в воинское, рыцарское объединение, полностью сохранившее тем не менее монашеское обличие. Уже в первой половине XII в. Орден становится «головным боевым отрядом государства крестоносцев и папской теократии» [278]278
  Там же. С. 152.


[Закрыть].

По мнению современных историков ордена, булла папы Пасхалия II и последующие акты римских первосвященников вывели рыцарей госпитальеров из юрисдикции епископов. С одной стороны, это соответствует действительности, но с другой – в этих актах четко отражено желание римских «апостоликов» подчинить Орден непосредственно только себе.

Вскоре Орден госпитальеров стал независимым от местной власти и иерархии. Этот факт позволил в последствии дать повод не только руководству Мальтийского ордена, но и его историкам утверждать, что с этого времени орден госпитальеров стал суверенным. Мы же считаем, что подлинный суверенитет орден получил только после захвата острова Родоса и создания там рыцарского государства.

Известно, что в 1150 г. король Иерусалима приказал отстроить стены Газы и стал искать подходящий орден, который смог бы держать там гарнизон. Ему присоветовали отдать Газу тамплиерам. Как заметил Ж. Ришар:

…Именно потому, что ордена не испытывали недостатка в людях и средствах, им передавали некоторые укрепления в Иерусалимском королевстве – хотя эти уступки даже в сравнение не идут с пожалованиями, сделанными тамплиерам в графстве Триполи и на севере Антиохии и госпитальерам на восточной границе Триполи и в области Маргата, на юге Антиохии, где эти два ордена обладали почти суверенной властью [279]279
  Ришар Ж.Латино-Иерусалимское королевство… С. 133.


[Закрыть].

И, все-таки, к госпитальерам благоволили многие папы. Они с большим вниманием и покровительством относились к этому старейшему и прославленному братству в Святой Земле. Так, в дальнейшем орден получил различные привилегии от пап Адриана IV, Александра III, Иннокентия III. А папа Климент IV даже присвоил главе ордена титул: «Великого Магистра Святого Госпиталя Иерусалимского и Настоятеля Рати Христовой» [280]280
  Annuaire du Ordre Souverain Militaire Hospitalier de Saint-Jean de ^rusalem de Rhodes et de Malte 1998/1999. Roma, 1998. P III.


[Закрыть]. Орден обладал уже сотнями деревень, где трудятся десятки тысяч крепостных и другого населения, находящегося от него в полной феодальной зависимости.

Превратившись в мощный военный союз, орден изменил и свое название – он стал именоваться не просто «орден госпитальеров», а «Рыцари госпитальеры ордена святого Иоанна Иерусалимского». Хотя мы будем продолжать сокращенно называть его орден госпитальеров, поскольку и это наименование сохранялось за ним еще многие века.

По мере роста славы ордена в него вступало все больше аристократов и рыцарей со всей Европы. За 30-летнее управление орденом Великим Магистром Раймондом де Пюи задачи этого братства намного переросли чисто местные масштабы деятельности, и орден стал превращаться в своеобразную корпорацию, имеющую международное значение. Такое положение поддерживалось практически всеми феодальными властителями Западной Европы, видевших в лице госпитальеров надежных защитников своих новообретенных владений.

В 1153 г. король Балдуин III осадил Аскалон, в его армии находились представители всех орденов, в том числе и госпитальеры. Осада длилась несколько месяцев, и уже когда военные машины франков проделал брешь в крепостной стене, воспользоваться этим успехом помешали тамплиеры. Именно их обвиняет хронист Гильом Тирский. «Жадные до добычи, они помешали прочим рыцарям проникнуть в город, и случай был потерян (16 августа 1153 г.)» [281]281
  Ришар Ж.Латино-Иерусалимское королевство… С. 68.


[Закрыть].

В 1157 г. госпитальеры попытались добиться пожалования им половины крепости Баниаса, которая еще с 1129 г. была передана исмаилитами [282]282
  В дореволюционной литературе их называли «ассасинами».


[Закрыть]королю Иерусалима Балдуину II. Но когда крупный гарнизон госпитальеров с обозом, посланным к Баниасу, попал в засаду, они вынуждены были отказаться от своих претензий. Тем не менее, к 1168 году госпитальеры владели кроме многочисленных фортов, располагавшийся вдоль дорог, по которым шли пилигримы, такие как Эммаус, JIa Фонтен дез Эмо около Иерусалима, несколькими укрепленными замками. Им, например, принадлежал замок св. Иона стоящий на пути из Наблуса в Гран Герена (это тоже была оживленная дорога, по которой шли пилигримы). Госпитальерам принадлежало очень важное укрепление в Корке или Бовуаре, оно контролировало границу с Иорданией на юге от Бейсана [283]283
  Ришар Ж.Латино-Иерусалимское королевство… С. 134.


[Закрыть].

Не меньшие владения были и у тамплиеров. Как пишет Ж. Ришар:

Несколько замков, которыми владели оба ордена, равно как и башни, которые доверяли им в отдельных городах, резко контрастируют с огромным богатством и мощной армией рыцарей-монахов. Обычное число рыцарей-монахов в королевстве составляло примерно пять сотен рыцарей и столько же туркополов; сюда не входят гарнизоны их замков, которые доставались им с таким трудом, ибо рыцари из орденов представляли собой «мобильную армию», всегда готовую к маршу и тем более удобную для использования, потому, что у нее не было собственной территории, которую требовалось защищать. Урыцарей-монахов были казармы («дома» Храма и госпиталя) в большинстве городов, которые они были готовы покинуть, чтобы сопровождать паломников [284]284
  Там же.С. 134–135.


[Закрыть].

К этому времени орден госпитальеров одержал немало военных побед, еще более увеличил свою казну и земельные владения, он основал немало госпиталей по всей Европе, где были разбросаны его Командорства и Приорства. Все эти факторы обусловили рост высокого военного и политического значения ордена, и одновременно увеличивали его экономическую мощь. У госпитальеров появилось и новое положение, сходное с положением интернациональной организации, которой надлежало вести войны против мусульман и охранять паломников на Святой Земле вместе с двумя другими орденами: тамплиеров и тевтонских рыцарей. Эта задача решительным образом повлияла как на внешнее значение, так и на внутреннее устройство ордена госпитальеров. Для ведения боевых действий также как и для управления владениями, разбросанными по всей Европе, была необходима четкая централизованная организация, которую предусмотрительно создал Раймонд де Пюи.

В течение всего XII в. Орден играл главную роль в вооруженной защите христианских государств в Палестине. К госпитальерам постоянно обращались за помощью многие европейские правители. Так, в 1168 г. они получили от Венгерского герцога 10 тысяч безантов на приобретение поместий и земель, где бы тот мог останавливаться во время своего предполагаемого паломничества к Святым местам. Но Великий Магистр госпитальеров Жильбер д’Ассайи пошел на хитрость. Он извинился перед герцогом, объяснив ему, что вокруг Иерусалима все уже давно распродано, и нет ни одного свободного места. И что госпитальеры приобрели для него дворец и четыре дома в Акре за 6000 безантов, которые давали в год 1100 безантов дохода. Но если такой знатный даритель не пожелает там остановиться, Великий Магистр предложил герцогу взамен приобрести владения в Эммаусе, Икбале, Бельвеере и в Салтус Муратусе, не сказав при этом, что все это уже давно находится в собственности госпитальеров [285]285
  Там же.С. 135.


[Закрыть].

До нас дошли документальные свидетельства, что подобные же сделки были заключены госпитальерами с чешским герцогом Владиславом, ему предоставили в качестве резиденции госпитальерский замок Крак де Шевалье и дочерь французского короля Людовика VII, графиней Сен-Жилльской, Констанцией. Она дала деньги, на которые было якобы куплено поместье недалеко от Акры с ежегодной рентой в 50 безантов. Госпитальеры обязались выплачивать ей эту ренту во время ее путешествия по Святой Земле. После ее отъезда поместье переходило в собственность Ордена [286]286
  Regesta Regni Hierosolymitani, 1097–1291. Insbruck, 1904. S. 458, 503.


[Закрыть].

С начала XII в. орден госпитальеров стал проводить собственную банковскую деятельность, которая со временем стала возрастать. Ее начало относится к тем временам, когда паломники передавали деньги в Коман-дорство ордена, находящееся на территории их государства, получали там свидетельство, и в Иерусалиме по предъявлению этого векселя получали деньги. Таким образом, например, английский король Генрих II передал большую милостыню тамплиерам и госпитальерам на свои нужды в Святой Земле, куда он собирался прибыть после заключения мира с французским королем.

Амальрик (Амори I), ставший королем Иерусалима в 1162 г., продолжал политику своих предшественников по захвату Египта, который в 1167 г. становится франкским протекторатом. На следующий год, договорившись с врагами халифа, он стал «делить шкуру неубитого медведя», как метко заметил Жан Ришар. По договору с госпитальерами еще от 11 октября 1168 г. он переда ордену Бильбейс со всей его округой. Налоги от этих территорий составляли сумму до 100 ООО безантов в год, кроме того госпитальеры получали по 5000 безантов с каждого из десяти главных городов Египта (Вавилон, Танис, Дамьетта, Александрия, остров Махала, Кус, Фува) и дворцов. Мало того Амальрик и Великий Магистр Жильбюер д’Ассайи договорились, что если казна халифа будет захвачена с боями, то король получит половину ее, остальное разделится по правилам военной справедливости, причем госпитальеры получат большую ее часть. Если же казна отойдет миром, то вторая ее часть отойдет госпитальерам, это предполагалось в случае, если Египет откупится деньгами ¹.

Несмотря на внезапность наступления армии иерусалимского короля на Египет, мусульмане оказали сопротивление, а грабежи и бойни, устроенные франками лишь спровоцировали египтян объединиться. Это сопротивление было настолько сильным, что Амальрик вынужден был снять осаду и бежать, выплатив египтянам 100 000 динаров. Так, что госпитальеры не получили ничего.

В 1170 г. Сирия и Египет объединились в борьбе против франков, которую возглавил юный Саладин, ставший правителем Каира. В 1174 г. во время осады Баниаса умирает Амальрик, а совсем юный Балдуин IV вряд ли сам смог что-то предпринять. Находившийся при нем регентом граф Триполи Раймунд III, спас независимость Алеппо, но не надолго. Военные действия с Саладином и его сторонниками продолжались почти без остановок. Нужна была помощь Европы. Но, прибывавшие с паломниками суда захватывались мусульманами, и иногда доходила лишь финансовая поддержка. Так, в 1182 г. Генрих II составил завещание, по которому ордена тамплиеров и госпитальеров получали по 5000 серебряных марок. Кроме того, оба Великих Магистра должны были совместно распределить между различными церковными учреждениями Святой Земли еще 5000 серебряных марок. Как пишет Матвей Парижский, общая сумма пожертвования Генриха II составила 42000 серебряных марок и 500 золотых марок [287]287
  Matthieu Paris.Chronica Majora/ Ed. Luard. Londres, 1872–1883. Vol. II. P. 318.


[Закрыть].

Эти многочисленные дарения и другие финансовые поступления помогли госпитальерам активно развиваться. Однако по мере возрастания мусульманской военной угрозы для христианской державы на Святой Земле, братство госпитальеров было реструктурировано в рыцарский орден. Правда, самое раннее упоминание о существовании в ордене «вооруженных братьев» (Fratres armorum) содержится лишь в Статутах магистра Роджера де Мулэна 1182 г. Следовательно, процесс милитаризации Ордена окончательно завершился примерно к 1180 г. Проходил он не без внутренних распрей и столкновений. Так, например, магистр Гильберт Ассальи (1163–1170 гг.) в ходе этих внутриорденских конфликтов дважды слагал с себя обязанности предстоятеля ордена. Лишь по завершении этого многотрудного процесса госпиталь Святого Иоанна, вне всякого сомнения, превратился в духовно-рыцарский орден, владевший в пору своего расцвета более чем 50 замками в Палестине и Леванте.

Благодаря своей вызывавшей всеобщее уважение деятельности, своим заслугам и привилегиям орден приобретал все больше благодетелей и дарителей среди мирян, оказывавших ему помощь и поддержку и желавших приобщиться к орденской братии. Раймонд дю Пюи вскоре после своего избрания магистром ордена примерно около 1121 г. указал на такое духовное благодеяние, как приобщение к молитвенному братству. В своем послании всем епископам и прелатам он, в качестве преемника «господина Герарда, слуги убогих во Христе», обратился к ним с просьбой не уставать давать пожертвования и передавать их его посланцам, дабы «стать соучастниками в благодеяниях и молитвах, творимых в Иерусалиме». В заключение послания магистр писал: «Те же, которые вступили в наше братство или же вступят в него в будущем, могут быть так же твердо уверены в милости Божией, как если бы они сами сражались в Иерусалиме. Им приуготованы венцы праведности» [288]288
  Delaville le Roulx J.Cartulaire general des Hospitaliers de Saint-Jean de Jerusalem. Vol. I. Paris, 1894. P. 39 (№. 46).


[Закрыть].

Таким образом, после перехода Иерусалима под власть христиан в истории госпиталя Герарда началось бурное развитие, обеспеченное благодаря многочисленным пожертвованиям и дарениям, как в Святой Земле, так и в странах, из которых туда приходили паломники. Уже в 1110 г. король Иерусалима Балдуин I подтвердил дарственную, полученную госпитальерами от его покойного брата Готфрида Бульонского, и сам щедро одарил орден. Папа Пасхалий взял под свое покровительство «все владения, полученные от щедрот Божиих этим ксенодохиумом по ту и по эту сторону моря, как в Азии, так и в Европе».

В течение весьма короткого времени Иерусалимский странноприимный дом превратился в уникальный лечебный комплекс, не имевший себе равных на Западе и уступавший, пожалуй, только основанному почти одновременно с ним византийскому странноприимному дому Спаса-Вседержителя (Пантократора) в Константинополе. Последний, в свою очередь, возник на основе давней странноприимной традиции восточной церкви, вершиной которой являлись медицинско-реабилитационные заведения, основанные еще в IV в. Василием Великим у врат Кесарии Каппадокийской и рассматривавшиеся всеми последующими странноприимными домами как своего рода недосягаемый образец.

Вероятно, госпитальеры в 1182 г., когда их Капитулом под председательством Роджера де Мулэна были приняты важные решения, находились под влиянием положений о странноприимном доме Пантократора, от которого они, скорее всего, переняли разделение на отделения для больных различными болезнями, а также правила тщательного и добросовестного ухода за больными. От византийцев они могли узнать также многое о болезнях, лекарственных средствах и диете. В госпитале Пантократора уже тогда имелись главные врачи, старшие врачи и врачи-ассистенты. Единственное, в чем главный госпиталь госпитальеров в Иерусалиме превосходил византийский госпиталь, были его размеры.

По утверждениям немецкого пилигрима Иоанна Вюрцбургского, уже в 1170 году иерусалимский госпиталь принимал до 2000 больных одновременно. По другому сообщению, датированному 1177 г., в орденском госпитале в Иерусалиме, наряду с находившимися там на излечении 900 больными, были дополнительно размещены 750 раненых воинов, пострадавших в битве при Рамле 25 ноября 1177 г., в которой христианское войско одержало блестящую победу над Саладином [289]289
  Delaville J. Le Roulx.Les Hospitaliers en Terre Sainte et a Chypre 1100–1310 de Naillac, 1310–1421. Paris, 1913; Zwehl Hans Karl von.Uber die Caritas im Johanniter-Malteser-Orden seit seiner Grtin-dung. Eine Studie. Essen, 1929. S. 13.


[Закрыть]. А византийский странноприимный дом в Константинополе, по крайней мере, в первые десятилетия своего существования, был рассчитан на обслуживание всего 50 пациентов. Как и на Западе, в основе восточноримской гуманитарной, санитарной и благотворительной деятельности лежала принципиальная идея о странноприимном доме как месте служения самому Христу. Так, в учредительной грамоте византийского госпиталя Пантократора было записано: «Ибо все, что делается страждущей братии нашей, делается и Господу». Таким образом, как на Западе, так и на Востоке, больных рассматривали как братию Христову.

Однако представления госпитальеров в этом вопросе заходили гораздо дальше, причем в двух аспектах. В орденских Правилах больные неизменно именуются господами, а рыцари ордена – слугами. Госпитальерам вменялось в обязанность день и ночь рассматривать больных как своих господ и ухаживать за ними. В Статутах эта обязанность сформулирована следующим образом: «Братия Странноприимного дома обязана день и ночь радостно и самоотверженно ухаживать за больными как за своими господами» (Quod fratres hospitalis noctu dieque libenter custodiant infirmos tamquam eorum dominos). Обычай прислуживать больным за завтраком, обедом и ужином практиковался и позже в Большом госпитале на Мальте до последнего дня существования островного орденского государства. Каждый «язык» ордена исполнял в больнице в один из дней недели эту почетную миссию кормления больных.

Вторая особенность, внесенная госпитальерами в социально-благотворительную деятельность западных христиан, заключалась в обычае именовать больных «бедными во Христе» (pauperes Christi). Такое значение данного термина стало общеупотребительным лишь в западной церкви. Восточные христиане не употребляли слово «бедные» в значении «больные». Все Великие магистры госпитальеров во вводных формулах своих указов и грамот неизменно именуют себя «слугами бедных во Христе». Насколько это представление, свойственное первоначально только членам ордена госпитальеров, со временем вошло в общее словоупотребление на средневековом Западе, явствует из вводных формул полученных орденом дарственных грамот, чаще всего звучащих следующим образом:

«Богу, Святому Иоанну Крестителю и святым бедным», а в распоряжении по папской канцелярии содержится следующая фраза: «Мы предоставляем вам возможность, при отсутствии возражений с чьей либо стороны, принимать свободных из сословия мирян, получивших отпущение грехов в <Орден> с целью служения бедным во Христе» (Laicos quoque liberos absolutos ad conversionem et pauperum Christi servitium absque alicuius contradictione suscipiendi nihilominus vobis concedimus facultatem) ¹.

В описании своего паломничества в Святую Землю, совершенном в 1170 г. Иоанн из Вюрцбурга сообщает:

К церкви Святого Иоанна пристроен госпиталь, располагающийся в нескольких помещениях, где собрано весьма большое число слабых и больных, которые получают там лечение, уход и восстанавливают свое здоровье, что требует ежедневно огромных расходов. Во время моего пребывания там число больных, как я узнал от служащих братьев, составляло до 2000 человек. Некоторые из них были так тяжело больны, что порой за сутки из странноприимного дома выносили до 50 мертвецов. Однако число больных непрерывно увеличивалось. Кроме размещенных в нем больных, сей Дом снабжал продовольствием еще на столько же человек, не являвшихся его пациентами. Он осуществляет благотворительную деятельность поистине необозримого размаха, ибо всем бедным, даже если они не поступают на лечение в дом, но просят пропитания, дается таковое. Поэтому сумма расходов, вероятно, не поддается точному исчислению, и точно не известна даже самим управителям и счетоводам оного госпиталя [290]290
  Цит.: Wienand Adam.Die Johanniter und die Kreuzzuge // Der Johanniterorden der Malteserorden… S. 43.


[Закрыть].

С учетом того, как мало в описываемую эпоху делалось в области социального призрения, и того, что забота о бедных и уход за больными осуществлялись только в монастырях и сходных с монастырями заведениях, причем в очень скромных масштабах, можно понять то глубокое впечатление, которое благотворительная деятельность ордена госпитальеров оказывала на современников. Свидетельством благодарности и уважения, которыми орден пользовался повсеместно, являются многочисленные дарения, полученные орденом в Западной Европе для осуществления своей, то что мы бы сегодня назвали, уставной деятельности.

Но и позднее, когда орден госпитальеров во все большей степени вынужден был посвящать себя вооруженной борьбе с сарацинами, теснившими христиан в Святой Земле, и на второй стадии истории ордена, когда он, базируясь на Родосе и Мальте, принимал самое деятельное участие в обороне Европы от турок, служению больным было приравнено к военной службе. Проводившиеся периодически заседания Генерального капитула регулярно посвящались вопросам ухода за больными и бедными.

Даже после происшедшего со временем некоторого упорядочения ситуации в Святой Земле, королевство Иерусалимское по-прежнему не представляло собой единого государственного образования с четко очерченными границами. Существование государства крестоносцев протекало в непрерывной вооруженной борьбе за удержание власти над аннексированными территориями и против врагов, вторгавшихся в них извне. Естественно, это нисколько не способствовало безопасности прибывавших и отбывавших паломников. Поэтому всем братьям-рыцарям ордена госпитальеров со временем была вменена в обязанность вооруженная защита пилигримов.

Постепенно военная сторона деятельности ордена Святого Иоанна стала преобладающей. Папы, которым был непосредственно подчинен орден, поначалу были озабочены этим «смещением акцентов» в деятельности Ордена, рассматривая в качестве первоочередной и главнейшей обязанности госпитальеров заботу о паломниках и уход за больными и убогими. В своей булле «Piam admodum» (1178–1180) папа Александр III (1159–1181), обращаясь к магистру Роджеру де Мулэну, призывал его «… в меру сил соблюдать освященные временем правила и добрые обычаи своего блаженной памяти предшественника… Братии надлежит браться за оружие только тогда, когда раздается общий призыв к обороне страны или к осаде крепости неверных под знаком Креста. Вследствие этого не должна, однако, ни в коей мере умаляться забота о бедных» [291]291
  Delaville le Roulx J.Cartulaire General de l’Ordre de S. Jean de Jёrusalem, 1100–1310. Vol. I… P. 360 (№ 527).


[Закрыть].

Из дополнений к Уставу, принятых Генеральным капитулом госпитальеров в 1181 г., явствует, что эти призывы оказались услышанными. Однако даже папам оказалось не под силу остановить процесс превращения странноприимного братства в воинский союз. Благодаря все более частому и активному привлечению госпитальеров к военным действиям иерусалимскими королями и росту процента братьев-рыцарей среди членов Ордена, военно-рыцарский элемент все больше выходил на первый план. Вместо изначально монастырско-монашеского, характер ордена госпитальеров стал военно-монашеским. После того, как орден обязался выполнять военные задачи, его госпитальерская деятельность, утратив свой первоначальный характер основной, продолжала осуществляться уже не всеми членами ордена, а только частью госпитальеров, а именно – братьями духовного звания, которым помогали служащие братья. Так было положено начало разделения его членов на три класса. Что же представляли собой эти классы в ордене?

Первый Великий Магистр ордена, Раймонд дю Пюи, за 40 лет своего правления, придал своему детищу преимущественно воинский характер, который сохранялся вплоть до конца существования орденского государства на Мальте. Именно он положил начало преобразованию ордена из сообщества братьев-странноприимцев в рыцарский орден. Именно при нем руководство в нем перешло к рыцарям, начавшим играть в орденской среде доминирующую роль. Принадлежавшие к сообществу клирики, хотя и стали действительными членами ордена, стали играть, по сравнению с братьями-рыцарями, второстепенную роль. На раннем этапе существования ордена они чаще всего являлись капелланами в госпиталях и рыцарских общежитиях, или же возглавляли, в качестве приоров, священнические конвенты. Третью группу членов ордена составляли служащие братья. Они трудились в госпиталях или участвовали в военных походах в качестве вспомогательных войск.

Кроме того, госпитальеры содержали отряды наемной легкой кавалерии, так называемых «туркополов», упомянутых впервые в папской булле 1131 г. В ней говорится, что орден госпитальеров содержит за свой собственный счет отборный отряд оруженосцев и снабжает их лошадьми, с целью охраны пилигримов от нападений неверных по пути к местам паломничества и обратно. Крестоносцы впервые познакомились с подобным родом войск, состоявшим исключительно из наемников, у византийцев, у которых и переняли его, под тем же названием. Нанимавшиеся орденом госпитальеров туркополы рекрутировались по большей части из местных восточных христиан (греков и сирийцев), а частично из крещеных мусульман. Позднее в туркополы зачисляли всех без разбору и без различия нации и вероисповедания. Эти, вооруженные мечом и луком со стрелами наемные воины не представляли большой ценности в полевых сражениях на открытой местности. Их задача заключалась в том, чтобы внезапными нападениями вносить сумятицу и панику в ряды противника, производить разведку и вступать в бой повсюду, где тяжеловооруженные рыцари не могли сражаться достаточно эффективно.

Наемная легкая конница ордена сохранила за собой наименования «туркополов» и в последующие столетия, когда в Святой Земле давно уже не осталось никаких крестоносцев. Даже в период пребывания Ордена госпитальеров на Родосе и на Мальте они продолжали содержать отряды туркополов. Пилье английского «языка» госпитальеров выполнял функцию «Туркопольера», то есть начальника наемной конницы ордена. Последний английский Туркопольер умер в 1550 г. Кстати, возникший в Палестине в 1198 г. Немецкий орден также имел отряды туркополов, продолжая использовать подтем же названиям их и после ухода из Святой Земли, в боях с язычниками Пруссии, Прибалтики и Литвы. Даже в уставе Тевтонского ордена, отпечатанном в 1806 г. в Кенигсберге, встречается упоминание о «Туркопольере» как особой высокой руководящей должности ордена.

Но все же решающую роль в бою играли рыцари ордена, каждый из которых был обязан иметь при себе трех лошадей и двух служащих братьев. Каждый из этих служащих братьев обязан был иметь двух лошадей и, в случае исправного поведения, мог быть принят в число рыцарей ордена. Защитное вооружение рыцаря описываемой эпохи состояло из панцирной рубашки, вероятно, довольно тяжелой. На рисунке, датируемом примерно 1080 г., изображены два человека, несущие вдвоем одну такую панцирную рубашку.

Меч был коротким, с двумя лезвиями. Он был прямым, так как ковался с обеих сторон, в отличие от восточной сабли, кованой только с одной стороны и потому, естественно, изогнутой. Шлем рыцаря представлял собой простую, несколько удлиненную кверху полусферу из нескольких склепанных железных пластин с наносником, защищавшим нос и лицо рыцаря от ранений в бою. В качестве наступательного оружия служило легкое, но длинное копье с древком из ясеня, чья древесина являлась импортным товаром. Каплевидный щит состоял из досок, обтянутых кожей и окованных по краям металлическим ободом. Уже в XII в. засвидетельствовано использование на щитах геральдических фигур, однако без конкретной связи с представителем того или иного рода. Если предположить, что госпитальеры уже тогда метили свои щиты знаком орденского креста, то это был наверняка простой прямой крест из двух перекрещивающихся под прямым углом полос – продольной и поперечной.

Однако на пути превращения духовных орденов в духовно-рыцарский были и проблемы, связанные с участием их членов в военных действиях. Требовалось специальное обоснование, богословская подоплека. И тут на помощь пришел известней в это время европейский проповедник Бернард Клервосский (1090–1153). Он родился в семье Тесцелина Сора, знатного бургундского дворянина. Его отец занимал видные посты при герцогах бургундских. Многие авторы его биографии указывают, что его мать еще с детства предназначала сына к монастырской жизни – и во многом благодаря ей юный Бернард разочаровался в мирских заботах и ушел в монастырь Сито в возрасте 23 лет. Но правильнее будет сказать, что даже если она его так и воспитывала, то делал это по весьма прозаической причине. Он был не первый и далеко не последний сын в семье. А по сложившейся к XI в. традиции он должен был стать монахом, чтобы не тревожить своих старших братьев претензиями на наследование земли. Бернард так и поступил. Уйдя в монастырь, он, как пишут его биографы, совершенно забыв о нуждах тела, приводил в недоумение, а порой и трепет, братьев по обители. Молодой монах почти не спал, проводя круглые сутки за изучением Священного Писания и молитвой. Не обращая внимания на окружающий мир, он полностью погружался в свой мир внутренний, наполненный размышлениями о Боге и переживаниями духовных эмоций.

Уже в 25 лет молодой монах по приказанию аббата основал монастырь Клерво, на диком лесистом берегу реки Обы, и, возглавив 12 послушников, сам стал аббатом. Монастырю было уготовано процветание и громкая слава. Кардиналы, епископы, европейские короли и даже папы Евгений III и Иннокентий III – не раз обращались за советом и помощью к молодому аббату Бернарду из Клерво [292]292
  Флетчер писал: «Иннокентий, если он и нуждался в том чтобы добиваться поддержки Бернарда, несомненно, снискал его благодарность, пожаловав цистер-цианскому ордену самые обширные изъятия из епископской юрисдикции, которые можно вообразить. Папа подтвердил все орденские права собственности, даровав ему абсолютную свободу избрания аббатов и исключение из любых обложений десятиной». Такими благами пользовались только два духовно-рыцарских ордена – госпитальеров и храмовников. См.: Fletcher С. R. L.Making Western Europe. Vol. И. London, 1912. P. 136.


[Закрыть]. Понимая свое значение, Бернард начинает принимать активное участие в политической жизни Франции, Англии, Италии.