Текст книги "026 (СИ)"

Автор книги: Влад Свон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

Глава 15

Горизонт вспыхнул тонкой оранжевой линией, осветившей все вокруг. Лучи, проснувшегося солнца, окатили бежевое кладбище яркой светлой волной, смывшей серость утренних сумерек. Следом за ней подул ветер, заворачивающий вихрем песчинки с костей. Двадцать Шестой стоял со Спайком и смотрел вдаль, пытаясь разглядеть хоть что-то, о чем предупредил его напарник. В это же время Шестнадцатый, не обращая внимания на новичка, принялся открывать кейсы и заряжать свою винтовку патронами. В чемоданчиках также находились бурые прямоугольники, похожие на мины клеймор, с такими же палочками-ножками в нижней части углов. Он достал их, воткнул в землю на расстоянии метра друг от друга, и нажал на кнопку панели запястья. «Мины» запищали, грани раскрылись, и в стороны из каждой, растянулось по толстому, широкому бирюзовому лучу. Зафиксировав положение, лучи потянулись вверх, образовав подобие стен.

– Отлично, – прокомментировал Шестнадцатый, и пропикал очередную комбинацию на своем мини-компьютере.

Как по команде, прямоугольники выпустили под себя острые языки белоснежного пламени. Кости закоптели и в воздух поплыла струйка черного дыма, пропитанного углеродной пыльцой. Верхние грани устройств раскрылись и принялись всасывать внутрь выделяемое вещество, сразу же пуская его в перерабатывающее депо, из которого смесь перетекала в бирюзовые формы для заливки. Прозрачные стены мигом наполнились черно-серой субстанцией углепластика. Раздался звон и формы пропали, оставив после себя две защитные баррикады, соединенные темно-синей ромбовидной сеткой.

Закончив постройку, Шестнадцатый просканировал ландшафт и нашел нужные ему четыре точки. Он подошел к одной из них, раскидал ногой останки, продавил в них подобие ямки и вставил в нее шест. Такую же процедуру он повторил на остальных трех позициях.

– Все готово, – потерев ладони, сказал Шестнадцатый. – Теперь ждем гостей. Судя по активности, – он коснулся рукой земли, – скоро людишки будут на месте.

– Все равно не могу понять, с чего ты решил, что это будут именно люди, – снова задался вопросом Двадцать Шестой.

– А кто еще это может быть?! – повысив тон, ответил напарник.

– Ты сам говорил, что такого оружия у них никогда не было. Вряд ли они могли его разработать в послевоенное время. Тут два варианта: либо их кто-то спонсирует, либо это не кожаные.

– А кто? Наши? Машины? После аварии ничего не повредил, новичок?!

– Других вариантов я не нахожу. Если ты веришь в возможность их резкого технологического скачка, то пожалуйста, твое право. Но, что-то тут не чисто. Как бы твоя выходка с Рифорджем не была причиной данной атаки, – скрестив руки на груди, проговорил Двадцать Шестой.

– Рифордж – это естественная процедура, после которой наказанные даже не помнят о его существовании. Однако само слово сидит глубоко в системе. Услышав его, робот сразу становится паинькой. Так что вариант того, что на нас напали именно из-за этого – ошибочен.

– Тогда остается поставщик, – потерев подбородок, предположил Двадцать Шестой. – Кто-то из Кика-Йорка.

– Это так же исключено. Никто в здравом уме не станет спонсировать людей и поставлять им оружие. Если это всплывет, то данного робота ждет стопроцентное уничтожение. Именно уничтожение! О Рифордже даже речи идти не будет. Это преступление против своего народа. Тебе на ум может прийти хоть одна машина, способная на такой поступок?

– Хм, – Двадцать Шестой подумал об одном барыге с порами на корпусе, из которых вытекает масло. Но Папочка слишком печется о своем существовании и не стал бы так рисковать. Не зря он так часто использует гемомасло. Тогда кто же? – Нет, не могу даже представить, – соврал он Шестнадцатому.

– Детективы! – залаял Спайк. – Кажется вечеринка вот-вот начнется.

Вдали появилась фигура, медленно шагавшая на фоне поднимающегося солнца. Ее контуры размывались под действием преломления света, и было похоже, что она движется в расплавленном кремовом океане из костей. За ней возникло еще пара образов, идущих по бокам, а за ними еще, и еще несколько за следующими. Они подступали все ближе, сопровождаемые гулом разговоров вперемешку с хрустом костей. Как только их очертания приобрели целостный, не искаженный вид, группа остановилась. Центральная фигура вскинула рукой перед собой, и за ее спиной мелькнуло пламя.

– Дерьмо! – воскликнул Шестнадцатый и ударил кулаком в землю. По костям, от места удара, распростерлись четыре электрических разряда. Ток в миг достиг шестов, расставленных по периметру, и соединил их друг с другом. Образовался куб из защитного поля, сверху замкнувшийся куполом. Выпущенная ракета встретила сопротивление и взорвалась, так и не достигнув цели.

– Это было близко, – проскулил Спайк.

– По позициям! – скомандовал Шестнадцатый.

Двадцать Шестой прислонился спиной к углепластиковой стене справа, Шестнадцатый лег у стены слева, Спайк остался стоять за ромбовидной сеткой по середине и докладывать о перемещениях противника:

– Двигаются на нас. В зоне видимости, как минимум, пятнадцать тел: пять по центру и по пять по бокам. Скорее всего это не все, – на его копчиковой части корпуса раскрылся отсек, и оттуда вылезла мини-антенна. Спайк замолчал и напрягся в лапах: – Тридцать! Всего тридцать человек.

– Не дурно, – сказал Двадцать Шестой, снимая предохранитель с штурмовой винтовки. – По десять на каждого.

– Эй, я ведь пес! – гавкнул Спайк. – Мне и пяти хватит!

– Хочешь сказать, что не справишься с большим количеством? – с издёвкой произнёс Шестнадцатый, отлипнув от прицела. – Разочаровываешь, собачка. Лучше бы остался дома и ждал, когда тебя выгуляют.

Видеомаска Спайка покрылась красным цветом, и он распаковал свой спинной пулемет: – Когда-нибудь ты поймешь иронию, солдатик, но не сегодня.

Двадцать Шестой поглядел на них двоих. По Шестнадцатому нельзя было сказать наверняка, но он явно был рад возможности повоевать. Задирать Спайка, видимо, стало для него чем-то привычным, пусть и знакомы они всего пару часов. Ему хочется сражаться, ему нужно сражаться, даже если для этого придется нарваться на себе подобного. Но сейчас, это больше похоже на желание показать свой профессионализм, на призыв к соревнованию: кто убьет больше. Пальцы Шестнадцатого то и дело поочередно постукивали по рукоятке винтовки. Он ждал, когда враг будет рядом, ждал момента, когда спустит пусковой крючок и отправит пулю прямиком в плоть, увидит боль в лицах людей. Ему предоставилась отличная возможность отыграться на своих прошлых обидчиках в последний раз, в последнем бою.

Со стороны противника замерцали вспышки. В роботов полетел град из дальнобойных орудий, осыпавший защиту огненным дождем. Попутно, враг выстраивал белесые баррикады, похожие на черные стены оборонявшихся, продвигаясь вперед. Залп не прекращался, и купол затрещал. По нему прокатилась крупная полоса, сквозь которую начало проглядываться небо. Шестнадцатый поддал мощи на «клэйморовых» прямоугольниках, и пробоина затянулась.

– Выдержит? – спросил Двадцать Шестой.

– Да черт ее знает. Должна, если мощности хватит, – спокойно ответил напарник. – Хотя…

Как назло, оборудование выдало сообщение об отключении подачи энергии, и «залеченная» рана раскрылась вновь, продолжив свой путь по всему голубому полю, пронзая каждый угол, каждую частичку, пока барьер не превратился в подобие рваной паутины, готовой посыпаться на куски. И в это же мгновение, обстрел прекратился. Дым осел, разгоняемый потоком ветра, и сквозь него проявились ровные колоны, тридцать на тридцать, из белоснежных щитов. В момент атаки, нападающие двигались плотным строем, оставляя позади себя эти надгробные плиты-баррикады, словно дань уважения к тем, кто был захоронен в каньоне.

Из центра шеренги, вышел один человек и направился к локации роботов. Он поднял руки вверх, показывая, что не намерен атаковать.

– Что же, высокоуважаемые машины! – громко произнес мужчина. – Вы окружены. Предлагаю вам просто сдаться и не тратить заряд ваших батарей.

Шестнадцатый посмотрел на него, затем перевел взгляд на Двадцать Шестого и лишь произнес: «Да он охренел».

– Ваша защита трещит по швам! – продолжил главный воин. – К сожалению, обороняться не выйдет. Питать барьер у вас не хватит энергии, а углепластиковые баррикады не выдержат пуль наших орудий. Каналы связи заблокированы, помощи можете не ждать. Единственный выход – сдаться и быть пущенными в утиль на наше благо. Пожертвуйте же вашими деталями в пользу человечества! – он раскинул руки, подобно пастырю. – Вы совершили тяжкий грех, железяки. Пошли против создателей. Так имейте же честь, и искупите вину! В противном случае, вы будете уничтожены на месте!

Двадцать Шестой закинул штурмовую винтовку за спину, и открыл отсек на ноге. Спайк подошел к нему и тихо проскулил:

– Что ты задумал, Ти?

– Патронов мало, нужно беречь. Воспользуюсь пистолетом, – он достал ярко-серебристую пушку, с глубоко вбитой надписью на затворе – Desert Eagle. – С моей системой наведения и расчетом движений, я смогу вывести из строя, одной обоймой, как минимум человек десять.

– Орел? Серьезно?! Где ты его взял?

– Догадайся, – коротко ответил Двадцать Шестой, встав на ноги. – У меня одна попытка, второй не будет. Слышишь, Шестнадцатый? Как только я выхвачу штурмовку, присоединяйтесь к бою.

Шестнадцатый молча кивнул и прицелился на «пастыря».

Не получив желанного ответа, человек, с досадой в голосе, произнес:

– Эх, а я уж надеялся вернуться домой до завтрака. Видимо не судьба, – он выхватил из кобуры револьвер и выстрелил в потрескавшийся защитный барьер. Пуля пролетела насквозь, оставив после себя дыру размером со спелый арбуз. Волна от удара прокатилась по всему полю, заставив его рассыпаться на искры. Как путник, выскочивший из дома в дождливую погоду, так и Двадцать Шестой выбрался из укрытия, обсыпаемый голубыми кристаллами. Орёл в его руках взмахнул крыльями, и нацелился на мужчину. Перед глазами Двадцать Шестого забегала рамка прицела. Сфокусировавшись на цели, он разглядел ее: высокий мужчина крепкого телосложения, уставшее, израненное морщинами лицо и русая шевелюра, подбородок украшен черной бородкой. Странное, мимолетное сомнение прокралось в Двадцать Шестого, но он уже начал давить пальцем на курок и…механизм руки заклинил. В голове раздался шум, изображение окружающей среды залило красным цветом, а в квадратике бешено замигала надпись «*Ошибка* SOTH-1». Шестнадцатый вскочил и закричал на напарника: «Стреляй же! Чего стоишь?!»

Скрипя и еле поворачивая шею в сторону крика, Двадцать Шестой кое-как смог выдавить: «Не…могу…».

Ехидно улыбнувшись, лидер группировки людей произвел второй выстрел, в стоявшего перед ним робота.

Время замерло. Маленькая, золотистая пулька, оставляла волнистый хвост позади себя. Она рассекала воздух, жадно торопясь к объекту пункта назначения. И, когда пластик видеомаски был в ее зоне досягаемости, она пронзила, но не голову, а нечто другое, что-то стальное, впившись в глубь тела. В последнее мгновение, Шестнадцатый оттолкнул Двадцать Шестого в укрытие, и принял огонь на себя. Упав на костянистую поверхность, он перекатился к напарнику и сел рядом с ним, оставив позади себя полоску жирного масла.

– Ты! Предатель! – схватив за горло новичка, взвыл Шестнадцатый. – Поставщик, значит?! Из Кика-Йорка? Машина?! Все это время, ты был у меня под носом, а я и не догадывался! Закупки у Масляного всяким людским дерьмом, старый ствол из культовых сериалов тех же людишек…Я ведь знал! Мне стоило догадаться раньше, что ты заодно с этой падалью! – пальцы сдавливали шею Двадцать Шестого сильнее с каждым словом. – Я раздавил бы тебе горло прямо сейчас, но все же тешу себя надеждой, что выберусь отсюда. И, когда я это сделаю, первым же делом сдам тебя Лидеру. Тебя разберут, детали запихнут под пресс, а результат выкинут на свалку истории, сюда, в этот гребанный каньон, рядом с останками твоих любимых зверей!

Спайк маячил между двумя роботами и не знал, что делать. Его пулемет метался от Шестнадцатого к Двадцать Шестому. Стрелять в Шестнадцатого за нападение на его друга? Но ведь друг – предатель! А что, если нет и произошло недоразумение? Пес спрятал оружие и решил выиграть время. Он протянул свой хвост-шнур к устройствам-генераторам силового поля и подключился к ним, поддал энергии, что было сил, и их вновь окружил слабый, желтоватый барьер.

– От…пусти…меня, – прохрипел Двадцать Шестой, и разжал хватку Шестнадцатого.

– Что? ЧТО?! Тебе есть, что сказать?!

– Я не на их стороне, – постучав по голове, ответил новичок. – Не…не знаю, что случилось. Раньше такого не было. Ты ведь сам в курсе! На первой миссии, при тебе же, мной были убиты несколько человек! А после допроса людей у магазина Масляного, я самолично кинул пленного в перерабатывающую машину! Все было нормально! Не понимаю…

Шестнадцатый вслушался в его слова и понял, что в них есть смысл. К тому же, думал он, будь с ним что не так, то Рипп явно обнаружил бы хоть какое-то отклонение.

– Август…, – не веря своим словам, произнес Двадцать Шестой.

– Август? – переспросил Шестнадцатый.

– Да. Мой…мой хозяин.

– Разве он не погиб в начале войны? – решил уточнить Спайк.

– Так и есть, но…эти русые волосы и черную козлиную бородку, мне не спутать ни с чем.

– Бородка? Русые волосы? О чем ты?! – удивился Шестнадцатый. – Я держал ублюдка на мушке и уж точно запомнил, что он выглядел совсем не так.

– Он стоял в балаклаве, Ти. Ты не мог разглядеть его лицо, – подтвердил Спайк.

– Тогда, кого же я видел? – откинувшись на стену и закинув голову назад, в недоумении спросил Двадцать Шестой, однако внимание его тут же переключилось, когда он услышал звук булькающего масла. – Шестнадцатый, ты…

Напарник, не обращая внимания, уселся поудобнее и приподнял плечевую пластину. Внутри находилось шесть темно-красных флакончиков. Он достал два и вставил в отсек, находившийся у него в брюшной полости. Шестнадцатый резко прогнулся в спине и закряхтел. В зияющей пробоине его корпуса, откуда вытекало масло, возникла тонкая серебристая линия. Из ее конца протянулась еще одна, и так, паровозиком, они затягивали «рану», пока на месте дыры не остался серый «шрам», как после запайки.

– Ну вот и все, можно возвращаться в бой.

– Что сейчас произошло? – поинтересовался Двадцать Шестой.

– А? Ты не знаешь принцип действия гемомасла, новичок? – выпучив глаза-камеры, язвительно спросил Шестнадцатый. – Видимо нет, тоже мне.

– Все, что я знаю, так это то, что оно продлевает срок службы.

– Верно, но каким образом – не знаешь. Ох, краткий экскурс. Запоминай! Гемомасло производится с помощью нано-машин, и часть этих малышей содержится в готовом продукте. Собственно, масло – их среда обитания, а кровь – ресурс и, по совместительству, источник большого количество железа, которое используется для починки внутренних деталей роботов и…, – раздался взрыв и Спайк прокричал, прервав рассказ: «Долго я не протяну!»

– Прости, Спайк, – извинился Двадцать Шестой и попытался встать, но тут же рухнул на землю. Система не позволяла функционировать нормально, а надпись об ошибке время от времени проскакивала в глазах. Шестнадцатый посмотрел на него и только помотал головой:

– На этом лекция заканчивается. Сиди тут, новичок, – приказал он, поднявшись. – Пес! Проверь своего друга на наличие ошибок, он сам не в состоянии это сделать. А я пока пойду побеседую с людишками.

Глава 16

Под гул взрывов и «дождь» из кусочков купола, Шестнадцатый шмыгнул к соседней защитной баррикаде. Прямо у ее подножия находился чемоданчик с боеприпасами. Открыв его, Шестнадцатый достал пурпурную, матовую сферу с надписью «BHG-1SM». И пусть видеомаска не имела никаких мышц, отражающих эмоции на лице, было понятно, что робот находится в предвкушении использования данной гранаты. Он несколько раз, играючи, подкинул снаряд в руке, и встал в позу бейсбольного подающего, готового швырнуть мяч.

– Как успехи, пес? – спросил он.

– А ты не видишь? – съязвил Спайк, все еще поддерживая защитное поле, и даже не начав помогать Двадцать Шестому. – Я не могу делать две вещи одновременно. Хвост – мой единственный инструмент, и сейчас он немного занят.

Не обращая внимания на объяснения, Шестнадцатый задал лишь один вопрос: «Сколько тебе нужно времени?»

– Не знаю, пара минут, если не больше. В зависимости от ошибки может потребоваться и час.

– Час – не вариант. Нужно быстрее.

– Ты ведь понимаешь, что названные мной промежутки – вещи относительные? В виртуальной реальности время идет быстрее за счет скорости обработки информации. Такой себе турборежим. Я закончу еще до того, как ты только подумаешь шевельнуть конечностью, – похвастал Спайк.

– Как много самоуверенности, пес. Если твои суждения окажутся ложными, и ты не управишься за тот час, который озвучил, то финал окажется для тебя плачевным.

– Для меня? Может быть для всех нас?!

– Нет. Если ты не успеешь, я лично пущу тебе пулю меж твоих пиксельных глаз, – холодно и электронно, проговорил Шестнадцатый. – Считай это своей мотивацией.

– Мотивацией, значит…, – пробубнил Спайк. – Ну хорошо, заключим пари: если я справлюсь, то стоит мне, в любой момент, сказать тебе заткнуться – ты заткнешься, если же провалюсь – делай со мной, что пожелаешь.

– Идет, – согласился Шестнадцатый.

– Вот и отлично. Отключаюсь от подачи энергии на щит, – Спайк выдернул хвост из док-станции и подбежал к Двадцать Шестому. – Как только купол исчезнет, я войду в систему Ти, а ты приступай к обороне.

– Без тебя разберусь, пес, но план мне нравится. Начинай.

– За…Зачем ты зарываешься, Спайк? К чему эта…сделка? – с усилием выдавил Двадцать Шестой.

– Этого вояку давно пора поставить на место. Он мне надоел, слишком много болтает. В своих силах я уверен, Ти. Поверь, это будет отличный шанс заставить его молчать, когда звуковая плата этой жестянки будет изрыгать претензионные словечки, что в твою, что в мою сторону.

– Будь по-твоему, – устало откинув голову на баррикаду, сдался Двадцать Шестой.

Спайк осмотрел тело своего хозяина. Видимых повреждений не было, если не считать тех потертостей и царапин с вмятинами на пластинах, которые оставило после себя крушение корабля. Включив сканер, он обвел его с ног до головы несколько раз, и снова ничего. Время шло, щит слабел, и верхушка купола принялась открывать доступ внутрь наружному пространству. Ничего не понимаю, думал пес, в чем же дело? В этот же момент, солнечные лучи пробились сквозь облака и наполнили их убежище ярким светом, уничтожая каждую тень, любую темноту, которая властвовала в этом замкнутом месте. Черный корпус Двадцать Шестого блестел в лучах светила и Спайк обратил внимание на его руку. На предплечье, прямо у самого плеча, зияло белое пятнышко, которое до этого не было видно. Приблизив фокус, точка оказалась своего рода отверстием для входа. По ее внутренностям бегали салатовые, векторные ниточки.

– С каких пор слот подключения находится у тебя на руке, Ти?

– Что? Где? – удивившись, спросил Двадцать Шестой и приподнял конечность, чтобы разглядеть неведомое ему нововведение. – Этого тут быть не должно…

– Вот как. Что ж, зацепка! – завиляв хвостом, довольно гавкнул Спайк.

Над их головами раздался громкий хлопок, сопровождаемый пронзительным треском. Звуковая волна накрыла весь щит, рождая на нем вереницу тонких линий, соединявшихся друг с другом в сеточку. Док-станция заискрила, издала жалобный пшик и рванула, раскидав свои детали по земле. Образовавшаяся на вершине купола пробоина, потянулась в разные стороны двумя жирными линями на север и юг, раскроив защиту пополам, словно яичную скорлупу. Приметив стрелявшего из звуковой пушки человека, Шестнадцатый выскочил из-за баррикады и встал напротив прорезавшейся щели. Он крепко сжал матовый шар и занес руку за голову, готовясь к броску.

– Время пошло, пес! – выпалил робот и, вывернувшись всем телом, швырнул гранату по направлению к цели.

– Ти, сейчас будет не приятно, – предупредил Спайк и резко вставил свой шнур-хвост в отверстие на плече Двадцать Шестого. Тот даже не успел ничего ответить, как все вокруг него замерло. Привычная, яркая картина поля боя, окрасилась в серые тона. Пыль, осколки, камни, свет, волны от взрывов снарядов – застыли во времени. Фигура его питомца исказилась в дымчатую кляксу, контуры поплыли, сузились, и тело собаки преобразовалось в тонкую стрелу, напоминающую провод. С быстротой пули, объект всосался внутрь белого слота.

Разум Спайка летел по тусклому тоннелю, окруженному холодными оттенками синих, фиолетовых и розовых цветов, сопровождавших его на протяжении всего пути. Все произошло в одно мгновение. Он не успел толком перевести «дыхание» после напряженной обстановки в реальности, как приметил в конце черную окружность, означавшую окончание полета. За несколько метров, скорость движения замедлилась и Спайк остановился напротив круглого входа во внутренний мир Двадцать Шестого.

– Ти! – крикнул пес в пространство. – Дай разрешение на открытие.

Не получив ответа, преграда исчезла и Спайк спокойно проплыл внутрь, утонув в яркой вспышке. Белизна рассеялась, и он вновь принял свою привычную, собачью форму. Лапы его твердо стояли на гладкой, стеклянной дороге. По левую и правую сторону, ее окружали высокие здания в двенадцать этажей. Ряды их уходил на многие километры по прямой, а за ними, колоннами, тянулись такие же сооружения. В окнах одних домов мигали дерганные изображения, а в других, наоборот, проигрывались фильмы и записи, некоторые из которых были зациклены на повтор, как заевшие пластинки. Город освещался бледной луной, которой, время от времени, удавалось выглянуть из бесконечного океана серых туч, неразрывно связанных между собой.

Спайк пошел вперед, поглядывая по сторонам, выискивая проблему в системе Двадцать Шестого и, попутно, рассматривая картинки и видео в окнах. В одном из них, в здании из красного кирпича, он увидел себя, точнее момент, где он присутствовал. Это была их первая встреча с Двадцать Шестым. Еще щенок, по меркам опыта и апгрейда, он сидел и ждал указаний. Когда новоявленный хозяин погладил его, он не знал, как реагировать. Жест не привычный для робота. Тогда, впервые, Спайк понял, что с этой машиной ему предстоит пережить нечто необычное, не такое типичное и обыденное, как довелось испытать всем остальным робопсам до него. Двадцать Шестой не стал метить его своим кодом, а это значило только одно – он хотел не владеть, но быть равным с ним. Однако, Спайк все равно считал его своим хозяином, и не потому, что так велела его собачья программа, а потому, что он сам так для себя решил. Хозяин, но не как властитель, а как создание, которое заботится и уважает.

– Кто бы мог подумать, что спустя столько лет, я смогу побывать в твоей голове, Ти, – с ноткой ностальгии, проговорил он. Ответа снова не последовало. – И с чего вдруг такая молчаливость? Но, пусть ты не реагируешь, – слышишь все равно. Никогда бы не догадался, что мир твой выглядит именно так: серый, мрачный и наполненный воспоминаниями. Думается мне, что «самокопанием» ты не занимался, а стоило бы разок. Если брать в учет твои «зависания», Ти, было бы очень полезно. Если ты меня и вправду слышишь, то да, я знаю о твоей проблеме, как бы ты ее не скрывал, я все равно вижу твои попытки ее подавить. И пусть я не все понимаю в твоих действиях, но, как друг, мог бы помочь. Тебе нужно только попросить, Ти, не нужно противостоять этому в одиночку. Может быть, если бы ты мог кому-то высказаться, а не варить все эти мысли в своей голове, то «зависания» могли и не появиться вовсе. Когда последний человек падет, я обязательно проведу с тобой беседу, не сомневайся.

Где-то в небе среди туч, послышались слабые, еле слышные слова благодарности. Спайк молча повилял хвостом, выполнив свой дружеский долг. Но не успел он насладиться моментом, как мордой стукнулся в стену. Перед собой он видел все ту же дорогу, уходящую вдаль и знакомые здания, тянущиеся по бокам, однако путь ему преграждало нечто невидимое. Спайк прислонил лапу к поверхности и по ней, спиралью, пробежал электрический разряд, вырисовавший зигзаговым шрифтом надпись: «Конец пути».

– Тупик? Не может быть, если только…, – как и минутой до этого, над головой Спайка возник голос, но на этот раз он был четкий и громогласный:

– Дороги дальше нет!

– Кто сказал?!

– Дороги дальше нет! – повторил голос.

– Ти? Это ты?

– Убирайся прочь! Территория закрыта для посторонних!

– Черт, если эту стену возвел Ти, значит за ней действительно что-то важное. Сокрытые воспоминания? А если нет, тогда причина его системной ошибки кроется там же, – думал Спайк. – Что же делать? Без разрешения мне не пройти, а Ти играется в молчанку…Хотя, а вдруг…, – он обратил внимание, что находится под лучом лунного света, как под прожектором. – Слепая псина! Да как же я не заметил?! – выругался он на себя и вскочил на невидимую преграду. Оттолкнувшись, он рванул по вертикали прямо к небесному объекту, одновременно приготовив свое спинное оружие. – Не знаю кто ты, но Двадцать Шестой не такой идиот, чтоб возводить простейшую охранную систему вот так явно, – блок стволов пушки зашумел и начал раскручиваться, выпуская пулеметную очередь прямо в луну. В ответ на атаку, белый диск сконцентрировал свет, преобразовав его в тепловой луч, и ответным ударом выпустил в противника. Спайк отскочил вправо, но не сбил прицел, и продолжил наседать огнем по цели, пока на той не появилась трещина. Добежав к врагу, пес напряг уши и выставил вперед. На полной скорости, он впился острыми кончиками в уязвимое место, созданное его пулями. Луна взвыла, издав электронный крик, зашаталась из стороны в сторону и улизнула за невидимую преграду. В момент ее побега, Спайк заприметил, что она имела шлангообразную, похожую на щупальце, форму. Стена вмиг исчезла, и пес медленно поплыл вниз, увидев все то, что было скрыто.

В самом конце стеклянной дороги, возвышались два красных, сверкающих небоскреба, окруженных сооружениями меньшего размера и других цветов: зеленые и синие. Прямо в центре, между высоток, висела черная, переливающаяся субстанция. Она держалась за строения своими многочисленными, липкими конечностями. Одно из этих щупалец, как раз тянулось обратно после боя со Спайком. Вернувшись к своему телу, лунный диск прополз к макушке скользкой туши и раскололся на несколько частей. Осколки бледного блюдца сформировали контуры лица, а обтянувшая их смолянистая жижа, придала им полноценный, людской вид. В пустых глазных щелках, вспыхнул сиреневый свет, существо завопило скрипучим, прерывистым и искаженным криком младенца. Взгляд ярких глаз мигом устремился в Спайка, приземлившегося на землю.

– Это еще что за хрень?! – раздался знакомый голос рядом с псом.

– Лийч, Ти! Это чертов Лийч, – ответил Спайк Двадцать Шестому. – Вижу, ты снова вернул право на общение?

– Да, видимо эта штука блокировала меня. Но, даже сейчас, все равно не дает создать виртуальную проекцию.

– Твоя проекция тут не нужна, а вот благодарность – очень даже пригодится, – игриво сказал пес.

– Ммм, насчет этого…Думаю надо будет обсудить все. Но сейчас, есть вещи поважнее.

– И то верно. Как ты мог вообще словить Лийча? Этот вирус-червь просто так не заносится. Ты, случаем, не посещал «Шальную шестеренку»?

– Еще чего! – возмутился Двадцать Шестой. – Даже не знаю, что это за место.

– В любом случае, вот твоя причина сбоя. Приглядись внимательнее, – Спайк кивнул головой на вирус. Лийч, склизкими лапками, держал, прижав к себе, фрагмент воспоминаний. На нем было зацикленное видео: мужчина, положивший свои руки на плечи Двадцать Шестого и что-то ему говорящий. – Я бы посоветовал так же посмотреть на его щупальца, которыми он держится за здания. Ти, эта мразь усиливает твои воспоминания настолько мощно, что ты просто не в состоянии атаковать людей. Если твоя память о людях сильна, то это пробуждает давно забытые законы Азимова, которые, к сожалению, нельзя удалить, но блокировать – вполне реально. Кто-то занес в твою систему червя именно с этой целью: восстановить запрет на причинение вреда человечеству.

– Отлично, лучше и не придумаешь, – произнес Двадцать Шестой. – Знать бы еще, кому это понадобилось. Но с этим я разберусь позже. Спайк, поскольку материализоваться не в моих силах, чисткой придется заняться тебе.

– Ти, ты ведь понимаешь, что с Лийчем могут повредиться, если не полностью уничтожиться, твои воспоминания?

– Понимаю…, – с секундной задержкой, ответил Двадцать Шестой. – Но мои воспоминания не так важны, как задача, которую необходимо выполнить! Поэтому, пожалуйста, не сдерживайся. Выведи эту чертовщину из моей операционки! – и его голос растворился в тишине.

Спайк молча кивнул, и устремил свой взгляд на червя, растянувшегося между небоскребов. Спокойным шагом, пес направился навстречу врагу. Заприметив надвигающуюся угрозу, Лийч зашевелился и крепче прижал к себе видеовоспоминание. Внезапно, он рассмеялся писклявым, детским голоском:

– Посмотри на себя! Ты только посмотри, псина! Кто ты, и кто я?! Что сможет сделать такая мелочь, королю и богу этого мира?! – кричал он, плюясь черной смолой.

– Из всех вирусов, ты, наверно, самый низменный из всех. Пользуешься чужой средой и провозглашаешь себя главным, существуя за счет другого. Твое имя не зря тебе дано, пиявка. Но, ты забываешь одну маленькую деталь. Кем бы ты себя тут не считал, мир этот тебе не подвластен, – тело Спайка начало светиться. – Виртуальная реальность, на то и виртуальная, что происходящее в ней отличается от действительности. Она похожа на сон, который осознает спящий и может контролировать. Твоя проблема в том, жук, что ты видишь меня, как «псину», но в моих глазах, я выгляжу иначе!

Охваченный сиянием, Спайк встал на задние лапы и выпрямился. Его тело удлинилось, торс потянулся вширь. Хвост исчез, нижние конечности стали толще, появились очертания бедер, а верхние обзавелись линиями плеч. Уши заострились сильнее, морда вытянулась вперед. Лийч висел и наблюдал за метаморфозами, пока не произошла вспышка, окутавшая пса белоснежным дымом.

Раздался хруст шагов, и из завесы показался блестящий, хромированный нос. Он тянул за собой платиновую голову шакала с светло-бежевыми глазами. Корпус вышедшего существа сиял черным металликом, а грудь, ноги и руки, украшали позолоченные доспехи. В кулаке, шакал сжимал стальное косовище, на конце которого красовалось матовое, серповидное лезвие с надписью «Memento Mori». Спайк раскрыл пасть, оголив клыки. Выпустив пар изо рта, он задрал голову назад и издал густой, пронзительный вой, содрогнувший стекла близстоящих зданий и тяжелую тушку Лийча.